Текст книги "Босиком по небу (СИ)"

Автор книги: Николь Келлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава 22

ГЛАВА 22

успела дверь закрыться за мамой Кирилла, как мой телефон разразился оглушающей трелью. Саша. Черт, я со всеми этими событиями забыла предупредить, что буду отсутствовать. Тоже мне начальник.

– Привет, Саш, как дела?

– Привет, дорогая, сразу к делу: ты охренела, стесняюсь спросить?! Ты куда делась, на звонки не отвечаешь, Алла Николаевна с ума сходит, хорошо, хоть до меня дозвонилась! – гневу друга нет предела. И я его понимаю.

– Саша, прости меня, столько всего навалилось, мне просто требовался отдых, а позвонить и предупредить я, откровенно говоря, забыла. Не до того было, – каюсь убитым голосом.

– Таааак, ясно. У тебя все в порядке? Ты где? – голос Саши сразу изменился, превратившись из злобного в обеспокоенный.

– Нормально, я в клинике, надо полежать недельку. Давай только без подробностей, ладно, все со мной нормально, считай, что профилактика, – я пресекла любые попытки обсудить мои дела. Не сейчас. Не хочу пережить все снова. Даже в своей голове.

– Орлова, я поседею с тобой раньше времени! Вот за каким хером я с тобой связался?! Ладно, это все лирика. Теперь поговорим о делах. Что ты такого натворила, что тебя Ставитский с огнем ищет и требует, чтоб боярыня предстала пред его светлы очи? – огорошил так огорошил. А ему-то что от меня нужно?!

– Ставитский? Егор Ставитский? – в шоке повторяю за другом.

– Он самый. Так что вас связывает, Лиль? И главное – когда успела накосячить-то?! – Саша все не унимается и продолжает допрашивать меня.

– Саш, честно, понятия не имею, у меня тут свои проблемы, мне не до Ставитского было все эти дни. Я даже представления не имею, чего он может от меня хотеть…– сказать, что я растеряна, ничего не сказать. Заинтересована, да. Обескуражена в какой-то мере. И даже зла. – Передай ему, пожалуйста, чтоб записался через Аллу Николаевну на прием через 10 дней. Или сам его прими, переговори.

– Пытался, Лиль, только он слышать не желает ни о каких десяти днях. Ему тебя сейчас подавай. Бизнесмен хуев, – зло выругался Саша.

– Ладно, Саш, не парься, просто ты не знаешь, где я, а они пусть что хотят, то и делают. Нет меня и все тут. Стой на своем и не дай Ставитскому и его людям обижать наших сотрудников. Ты за старшего.

– С этим-то я справлюсь без проблем, но ты же знаешь, ему не стоит труда тебя найти. И Егору хватит совести заявиться в клинику! Я за тебя переживаю, – у меня от умиления аж слезы на глаза навернулись! Вот повезет же кому-то с мужем! Хорошо, что у меня есть такой лучший друг, которому я не безразлична.

– С нами все будет в порядке. Сомневаюсь, что Ставитский свернет мне шею прямо в палате. Раз так усердно ищет, значит, я ему больше нужна живая, нежели мертвая. Думаю, договоримся, – как могу, успокаиваю друга, хотя у самой на душе неуютно.

– Ну, и шуточки у тебя, Лиля! Даже не смей больше думать о таком! Звони мне в любой момент, слышишь?! И в любое время! Держи меня в курсе. Я же буду держать глухую оборону.

– Договорились, Саш. До связи.

– До связи.

Что же нужно от меня Ставитскому? Этот вопрос точно не даст мне сегодня уснуть, поэтому единственные, кто и обладает информацией, это Роксана с Андреем. Так, Роксана – беременная женщина, ее беспокоить и волновать ни в коем случае нельзя, Поляков голову даже мне оторвет. Поэтому напрямую звоню Андрею:

– Привет, говорить удобно?

– Привет, да, что-то случилось? – люблю деловых людей. Которые не тратят времени на расшаркивания и пустые разговоры. Поэтому Андрей и является успешным бизнесменом.

– Да, не по телефону. Мы можем встретиться? Я бы не стала тебя беспокоить, но, боюсь, у меня мало времени.

– Без проблем, Лиль. Я подвину график. Куда подъехать?

– Я сейчас в клинике, удобно будет сюда? Мне будут капельницу ставить через полчаса, я не смогу вырваться отсюда, – произношу я виноватым голосом. И это не дань вежливости: я действительно знаю, что Андрей много работает, стараясь для семьи и будущего ребенка.

– Все в порядке? Помощь нужна? – голос, как и Саши, становится обеспокоенным. – Как ты вообще туда угодила?!

Я стараюсь успокоить друга:

– Все нормально, Андрей, спасибо. И еще: Роксане о нашей встрече ни слова. Не вздумай ее волновать!

– Понял тебя, – буркнул Поляков. – Жди, через минут сорок подъеду.

– Двести пятая палата.

Разговор с Андреем не принес результатов. Ни с ним, ни с Роксаной на протяжении бракоразводного процесса ни Егор, ни его люди не связывались, все прошло хорошо, палки в колеса не вставляли, да и вообще вроде как оставил их семью в покое. Тогда тем более странно, зачем ему понадобилась беременная я?

Андрей был также в недоумении и обеспокоен. Даже предложил выделить мне охрану, от которой я отказалась. Все-таки я полагаюсь на то, что клиника – общественное место, вряд ли такой известный человек, как Ставитский, захочет дурно прославиться. В общем, придется сидеть и ждать, когда меня найдут. Что-то подсказывает мне, что случится это быстро.

Искали меня действительно недолго. Хотя, со связями Ставитского можно было и побыстрее. И ровно в одиннадцать утра следующего дня дверь моей палаты была распахнута властной рукой Егора Ивановича.

– Стучаться не учили, Егор Иванович, вы не у себя дома, – лучшая защита – это нападение, не так ли?

– Ох, какая дерзкая. Теперь понимаю, что в тебе нашел Романов. Кстати, о нем сейчас и пойдет речь. Присяду?– с наглой улыбкой спрашивает бизнесмен. Но чисто формально, потому что мое разрешение ему на фиг не сдалось: резко захлопывает дверь, уверенным шагом проходит и садится на стул.

К слову, от Ставитского так и веет опасностью, которая подавляет тебя и заставляет бояться. К счастью, адвокатская практика научила меня не подпадать под такие «чары», в связи с чем я держусь уверенно и невозмутимо, несмотря на то, что сердце бешено колотится, предчувствуя неприятности.

– Говорите, с чем пожаловали, у меня мало времени.

– Вы куда-то торопитесь, Лилия Андреевна? – насмешливо спрашивает, оглядывая палату.

– Думаю, вы пришли не за тем, чтобы обсудить мои планы. Давайте не будем впустую тратить наше с вами время, оно дорого стоит.

– Деловая женщина. А вы меня заводите своей бизнес–хваткой и серьезностью. Если бы не ваше пузо, женился бы, как никак я сейчас холостой мужчина, – и расхохотался так мерзко, в жанре лучших фильмов о злодеях. И как Роксана вообще за такого замуж вышла и столько лет прожила?!

– К делу, – сквозь зубы цежу, стараясь при этом сохранять спокойствие.

Егор Иванович же, напротив, как будто никуда не спешит: сел в расслабленной позе, закинул ногу на ногу и, прищурившись, смотрит на меня. Неприятно так. Оценивающе. Захотелось сразу же укрыться от него, желательно с головой.

А последующий разговор повергает меня в шок. Хорошо хоть не до инфаркта довел. Хотя, еще не вечер.

– Ваш Кирилл Романов… – начинает Ставитский, но я его бесцеремонно перебиваю:

– Не мой. Продолжайте.

– Продолжаю. Ваш Кирилл Романов, – как в насмешку, ей-богу, – занимается строительством и выиграл тендер на строительство детского оздоровительного комплекса.

– Я рада за него. Я здесь причем? Я ни тогда, ни сейчас не влезала в дела Кирилла. Тем более что мы расстались четыре месяца назад, – а вот это уже моя ошибка. Перебив собеседника во второй раз, я показала нетерпение и волнение, чего делать было никак нельзя.

Егор Иванович тоже заметил мою ошибку, от чего расплылся в гаденькой улыбочке.

– Но вы носите его детей.

– Это мои дети. И они не от Кирилла. И я до сих пор не понимаю, причем здесь я и мои дети?!

– Мои люди, Лилечка, работают очень добросовестно и четко. Так что у меня достовернейшая информация. Давайте не будем спорить по этому вопросу. Это отнимет наше с вами время, опять-таки. А вы сами только что просили поторопиться.

Не в силах что-либо проговорить от липкого страха, расползающегося по венам, я просто коротко кивнула.

– Так вот. К сути дела. Пару дней назад фирма вашего Кирилла прикупила участок на аукционе, очень шикарный участок. Накануне моего человечка из администрации уволили, так что выходы на эту сделку мне были перекрыты, поэтому Романову и удалось купить землю. А мне нужен именно этот участок. И вот теперь ваша роль, моя дорогая. Вы пойдете и скажете Кириллу, чтобы он отказался от сделки. И тогда она достанется мне. У вас на все про все три дня. Отсчет времени пошел. Видите, ничего сложного, – и противно так ухмыльнулся. Настолько противно, что у меня аж руки зачесались пристукнуть его чем-нибудь хорошенько. Желательно раз и навсегда. И человек он так себе, и муж никудышный, а уж как бизнесмен…одни только грязные делишки его чего стоят! Но нельзя, наш Уголовный кодекс Российской Федерации защищает таких дебилов.

– А с чего вдруг вы решили, что я пойду к бывшему любовнику на поклон?

– А с того, что жить всем хочется: и тебе, и твоим деткам, да тому же Кириллу! – продолжает этот моральный урод, запугивая беременную меня, переходя на «ты».

Понятия не имею, как мне удалось, но все же я взяла себя в руки и спокойно, насколько позволяли мои расшатанные нервы, скрестив руки на груди, спросила это существо, имеющее наглость именовать себя мужчиной:

– Вы мне угрожаете?

– Ну, что ты, девочка, в самом деле, разве можно угрожать беременной женщине? Я просто предупреждаю. По-доброму. По-дружески. Не хотелось бы, чтобы наш город лишился такого талантливого адвоката. И такого успешного строителя, как Кирилл. Так, – Ставитский встал, хлопнув, себя по коленям, – к сожалению, к дальнейшей беседе временем не располагаю, хоть и всегда приятно пообщаться с такой умной женщиной, но бизнес, увы. Желаю здоровья, легкой беременности и чего там еще желают в твоей ситуации? В общем, счастливо оставаться. Да, кстати, – обернулся уже у двери, – мальчик – девочка?

– Дверь закройте с той стороны, Егор Иванович.

Глава 23

ГЛАВА 23

Кирилл

Она стояла напротив меня. Такая же нежная, хрупкая, но я знал, что внутри нее скрывается такая страсть, что каждый наш секс был похож на фейерверк. Лиля – мой персональный наркотик. И я подсел на нее основательно и насовсем, а лечения не существует. Но я и сам не хотел излечиться от своей болезни.

Хотелось дотронуться до нее, до ломоты в пальцах провести по красивым длинным волосам. Что я и сделал. Моя девочка не отшатнулась, не отвернулась, а все также продолжала стоять и улыбаться. Для меня это было сигналом к активным действиям. Я резко притянул Лилию за талию и сделал то, о чем мечтал каждую свободную минуту: поцеловал ее. Впился в эти невозможные сладкие, пухлые губки, и ничто не могло меня оторвать от нее в этот момент. И она мне ответила! Не оттолкнула, не ударила, не прокляла, а ответила! Я усилил напор, проник в ее ротик языком, заново исследуя ранее завоеванную территорию. В этот момент я так и не понял, мой это был стон наслаждения, или Лилии. А может, мы застонали одновременно?

Она обняла меня за шею, запуская пальцы в пряди моих волос. Она всегда любила так делать. В следующий момент Лиля углубила поцелуй и закинула мне ногу на бедро. Намек понял, не дурак. Я подхватил ее под ягодицы, заставив уже двумя ногами обвить мой торс, и прислонил спиной к стене. Нести к кровати катастрофически не хватает терпения. Уверен, что мы доберемся и до нее, а сейчас мне был нужен просто хороший трах. И судя по нетерпению, не мне одному.

Перемещаюсь поцелуями-укусами к чувствительному месту на шее моей девочки, в то время как она отчаянно цепляется за мои плечи и царапает ногтями кожу. Заводит невероятно. Но я сдерживаюсь из последних сил, несмотря на то, что член уже почти сам выпрыгнул из трусов. Не помню момента, как мы оба оказались без одежды. Похуй. Лиля откидывает голову назад, упирается затылком в стену, открывая мне больший доступ к своей шее. Всегда считал это высшей степенью доверия. И я оправдаю его.

Продолжая удерживать любимую на весу, аккуратно перемещаю пальцы к идеально гладким складочкам, безошибочно находя клитор. Она уже вся невероятно мокрая там. Моя девочка. Потерпи немного, ты не представляешь, как я тебя хочу! Слегка надавливаю на него, поглаживая по кругу. Лиля издает низкий гортанный стон, еще сильнее сдавливая меня ногами. Становится тяжелее дышать. Учитывая наше длительное воздержание, времени на сантименты совсем нет.

– Извини, малыш, в следующий раз прелюдия будет длиннее, – хриплю я и вхожу в нее сразу и на всю длину. Наш общий стон раздается симфонией у меня в голове. Боже, как же внутри нее охуительно хорошо! Тесно, узко, горячо. Наши тела определенно созданы друг для друга! Я начинаю отчаянно вбиваться в нее…

–Кирюша, сынок, у тебя все в порядке? – Мама? Откуда здесь взяться моей маме?! Блять!

Я резко распахиваю глаза и обнаруживаю себя лежащим на животе и трахающим матрас. Это сон. Это всего лишь сон. Черт!!! Надо что-то решать с нами, и как можно скорее, а то смотрю, до добра это не доводит…

– Все нормально, мам, – поспешил ей ответить, пока она не зашла и не увидела эту занятную картину.

– Просто ты все спишь, да еще и стоны какие-то стало слышно, вот я и распереживалась, думала, вдруг плохо стало…

– Просто дурной сон приснился, я встаю, сейчас буду, – поспешил я закончить разговор, а то негоже с матерью через дверь общаться.

Ну, и что мне с тобой делать? – подумал я, глядя на свой каменный и болезненный, сука, стояк. Сейчас надеюсь, ледяной душ спасет ситуацию, а потом? Определенно надо возвращать Лилю. Я сдохну без нее. А дети… В конце концов, надо с ней нормально поговорить об этом! Не может быть такого, что нет выхода из сложившейся ситуации, да и учитывая события последних дней, я не заметил за этим Сашей повадок заботливого будущего папочки: по ночам беременная женщина расхаживает, в клинике и близко его не видел… А это значит, что мы обязательно сможем найти выход вместе, значит, есть шанс, я уверен, что у моей девочки ко мне ничего не умерло. Не может быть такого, чтобы она так стонала подо мной, так доверчиво смотрела в глаза и шептала «люблю», а потом все раз! и перегорело! Не бывает. Только в том случае, если она врала мне все это время. Но это исключено. Тело не врет. Глаза не врут.

Я улыбнулся, вспоминая свой сон. Мне приснился не просто секс с моей девочкой, мне приснилась наша первая ночь. Я отчетливо помню ее, до мельчайших деталей. Ее страсть, отзывчивость, стоны, ее податливость в моих руках. Никогда бы не подумал, что в такой хрупкой, но в то же время строгом и серьезном адвокате скрывается сексуальная фурия! Бывало и такое, что она затрахивала меня до потери сил, настолько, что я был не в состоянии сходить в душ, а просто засыпал (как правило, в позе «звезды»).

Постояв под струями ледяного душа до посинения в буквальном смысле, я вышел в гостиную. Отец уже сидел на диване и щелкал пультом от телевизора. Раз он дома, значит, я проспал немало. Бросил беглый взгляд на часы: почти десять вечера! Да я проспал весь день! Это же насколько был измотан мой организм?!

– Здравствуй, сынок, – поприветствовал меня отец, обнимая и похлопывая по спине. – Здорово, что ты приехал к нам. Идем на кухню, мать уже вовсю стол накрывает, сейчас ужинать будем. Тебя ждали.

Вечер прошел в уютной семейной обстановке. Все тревоги отошли на второй план, а родителям удалось ненавязчиво подбодрить меня, что прибавило сил и уверенности: я добьюсь своего счастья, и в следующий раз мы будем так сидеть уже вшестером: к нам обязательно присоединится Лиля с нашими детьми. Нашими. И точка.

*Дорогие мои, я не планирую здесь никаких новинок больше. Они будут, но в другом месте. Вбейте в поисковик (yandex/google) название моей группы «Николь Келлер || Романтические истории» и вступайте. Все новости, новое место, ответы на ваши вопросы ждут там. Вступайте и все узнаете первыми.*

* * *

После ухода Ставитского я не находила себе места. Я знала, что это за человек. Я знала, что он слов на ветер не бросает. В бандитских кругах, в которых он вертится по неподтвержденным слухам, за треп не уважают и даже опускают. А Егор Иванович был очень известен и почитаем. Если сказал, что убьет, значит убьет. Без вариантов. Как? Как мне защитить себя, своих детей и любимого? Если с Кириллом что-то случится, я сомневаюсь, что смогу пережить его потерю снова. Сейчас я хотя бы знаю, что он есть, что мы с ним в одном городе, что он дышит со мной одним воздухом и я в любой момент, при желании, могу его увидеть. Хотя бы издалека. Но если этот чертов бизнесмен уберет Кирилла с дороги, а я его не предупрежу об опасности, я не смогу жить с таким грузом на душе. Я люблю этого человека. Также, как наших детей.

– Мои любимые, мои родные, простите, что рискую вами, я понимаю, что мы сейчас должны быть под наблюдением, но это же ваш папа. Мы обязательно должны ему помочь. Правда же? – при этих словах я ощутила два отчетливых толчка. Улыбнулась. С такой семейной поддержкой Кириллу определенно нечего бояться.

Я предупредила Игоря Вячеславовича о том, что мне необходимо покинуть больницу на некоторое время. Под его ворчание и кучу напутственных слов о том, чтобы при любом странном ощущении вызывала скорую и мчалась обратно, мы договорились, что сегодня я еще под наблюдением, а завтра с утра могу уехать.

Офисное здание Кирилла впечатляло своим видом и размером, несмотря на то, что сама строительная фирма занимала всего лишь четыре этажа бизнес-центра, но зато самые верхние. Я уверенным шагом прошла через стеклянные двери и нажала кнопку лифта. Я осмотрела рядом стоящих женщин: все они были как модели: ухоженные до кончиков ногтей, длинноногие, в узких юбках-карандашах, на шпильках и рубашках с головокружительным декольте. Невольно в душе кольнула ревность, что мой Кирилл работает в таком цветнике. Невольно взглянула на себя в зеркало: с растрепавшимися волосами, в сапожках с плоской подошвой, простом прямом синем платье до колен и темными кругами под глазами. Да, до эталона красоты мне далеко и в таком виде я Кирилла вряд ли очарую. Но плевать. Я не за этим здесь.

Лифт известил меня о том, что я прибыла на нужный мне этаж. Вдохнув побольше воздуха, я сжала кулаки и вошла в приемную.

На месте Сони сидела приятная женщина лет сорока. С вежливой улыбкой она встала и спросила меня:

– Добрый день, я могу вам чем-то помочь?

– Да, будьте добры, проводите меня к Кириллу Алексеевичу. Это срочно.

– Извините, боюсь, в данный момент это невозможно, Кирилл Алексеевич просил его не беспокоить, он изучает важные документы.

Только я хотела сказать ей пожестче, что вопрос не требует отлагательств, как дверь кабинета резко распахнулась. Я замерла на месте, лишь повернув голову.

– Лилия? – кажется, мне удалось ошарашить Кирилла своим приходом.

– Здравствуй, Кирилл. Нам срочно надо поговорить. Это очень важно, – произношу я с нажимом.

– Проходи, – посторонился мой мужчина, – Ольга Павловна, нас не беспокоить.

– Поняла вас, Кирилл Алексеевич. Извините, я не знала, что это важный посетитель.

– Все в порядке.

Глава 24

ГЛАВА 24

Представить наш разговор было проще, чем его начать. Кирилл молча помог мне раздеться, усадил в кресло за стол переговоров, сам же сел в кресло напротив, своей позой показывая свое расположение и доверие. И продолжал также молча смотреть на меня.

– Все в порядке? – решился нарушить молчание мой мужчина.

Я помотала головой и все-таки решилась взглянуть. Как же я скучала по нему! Эти любимые родные глаза, легкая небритость, по которой хотелось провести рукой, чувственные губы, которые хотелось накрыть поцелуем. Эти руки, которые всегда дарили ощущение защищенности, а пальцы…сколько же удовольствия могли подарить эти пальцы! Больше всего мне хотелось сейчас забраться на колени к Кириллу и свернуться клубочком, как маленькая девочка, чтобы он забрал у меня хотя бы часть проблем, снова почувствовать уверенность, исходящую от него, защищенность от внешнего мира, что этот невероятный мужчина убьет любого, кто косо посмотрит на меня. А в том, что так оно и было, я ни секунды не сомневалась.

– Лиль, малыш, что случилось? – Кирилл неуверенно протянул руку и накрыл мою ладонь. В его голосе слышалась неподдельная тревога. – Скажи мне.

Он действительно изменился за эти четыре месяца, как внешне, так и внутренне. И я четко осознала, что даже если бы у них с Соней все было на самом деле, я бы продолжала его любить. Теперь я как никогда уверена в этом. Иначе как назвать те чувства, что бушевали сейчас внутри меня: в груди, там, где у людей сердце, разливалось невероятное тепло, нежность и радость только от того, что я, как никто другой, знаю этого мужчину, что именно у меня будут дети от него, сын обязательно будет похож на папу, как внешне, так и характером. Я уверена в этом. И больше всего на свете я хотела защитить своего мужчину от всего и всех. Я бы, безусловно, пошла на убийство, если бы кто-то угрожал жизни человека, сидящего напротив.

– Лиль?

И я, наконец, решилась и произнесла то, что хотела, то зачем пришла сюда.

– Кирилл, я знаю, что я не вправе вмешиваться в твой бизнес, но все-таки, попрошу. Кир, откажись от последнего контракта. Просто скажи, что передумал, без объяснения причин. Плевать на неустойку. Я заплачу, если что, достану деньги. Просто откажись. За этой землей охотятся люди. Серьезные люди. Тебе угрожает опасность. Я …я боюсь за тебя, Кир.

Мой мужчина, нахмурившись, непонимающе уставился на меня:

– Причем здесь моя сделка с землей? И какие люди стоят за ней? И почему пришли именно к тебе, а не ко мне? Мы же расстались, и это всем известно. Что они тебе сказали, малыш?

Кирилл сыпал вопросами, а у меня горло сдавило от страха, я просто мечтала, чтобы он меня не спрашивал ни о чем, а просто сказал, что сделает все, что от него требуется.

Кирилл встал, подошел ко мне, присел на корточки, заглянув мне в глаза, взял мои руки в свои, поглаживая большими пальцами запястья. Он помнил! Помнил, что этим жестом меня можно успокоить гораздо лучше, чем успокоительными.

– Солнце, кто они? Ты можешь мне довериться, я все решу, обещаю.

И это правда. Я знала это и до этого, но взглянув в его глаза, увидела не только решимость, но и…ярость.

И я забыла обо всем: о проделках Сони, о четырех месяцах разлуки, о своем вранье, об угрозах Ставитского. Я просто доверилась этому мужчине. Своему мужчине.

Я начала с самого начала. Вернулась на четыре месяца назад. К тому дню, когда я приехала сказать важную новость, и волей судьбы встретила Андрея. Кирилл не перебивал меня, но его эмоции можно было прочесть по глазам, ярость сменялась сожалением, иногда проскальзывало удивление и даже восхищение.

– Кирилл, умоляю, ради всего святого, ради…– Я запнулась, но все-таки набралась смелости сказать правду. – Ради нас. Откажись. Ты не знаешь Ставитского. Он не будет разбрасываться словами. Он погряз в криминале. Это серьезный и жестокий человек. Поверь, он способен на убийство.

– Лиль. Ты здесь вообще не при чем. Ты просто оказалась связана со мной, поэтому и попала в эту историю. Все будет хорошо. Спасибо, что пришла. Я ценю это. Правда. Для меня это много значит. Это значит, что… я могу надеяться на то, что могу быть в твоей жизни. Пусть даже не рядом, но другом. Хоть и этого ничтожно мало, но я согласен и на такой вариант. Но от сделки я не откажусь. Что же я за бизнесмен такой, который прогибается под каждого бандита. Ни один партнер не захочет иметь со мной дела. Но ты не волнуйся, я разберусь со Ставитским сам.

Мои нервы не выдержали, и я, вскочив на ноги, размазывая сопли и слезы, которые я не заметила, как потекли, начала орать:

– Кирилл! Ради меня! Ради нас! Ради детей, прошу тебя, просто откажись!

Мужчина удивленно уставился на меня:

– А причем здесь… – но я не дала ему договорить, меня уже несло на волнах истерики.

– Это твои дети Кирилл! Не было никакого Саши! У меня ничего ни с кем не было! Я любила и люблю только тебя! В тот день я хотела сказать, тебе, что беременна! Поэтому ради наших детей, пожалуйста, Кир… – и зарыдала, как истеричка, с надрывом, со всхлипываниями.

Наступила оглушающая тишина. Противная, гнетущая. Но меня это не волновало. Мне было хорошо. Впервые за четыре с лишним месяца. Я была свободна. От обид, от недосказанности, от секретов. Я была чиста.

Кирилл же стоял и молчал, видимо, потерял дар речи. И я его понимаю. Не каждый день сообщают, что ты станешь отцом. Да еще и сразу двух детей. Я не ждала, что он начнет прыгать от счастья. Да и для меня сейчас это было не столь важно, я все равно бы в должной мере наверно не смогла оценить его восторга – морально я была выжата досуха.

Но Кирилл все же отмер, подошел, взял мое лицо в свои ладони и с нежностью стал поцелуями осушать дорожки от слез.

– Это правда? Родная…Правда, мои дети?

Не в силах что-либо говорить из-за его близости я просто кивнула. Мой мужчина аккуратно приобнял меня, протянул руку к животику, но замер:

– Можно?

Я опять киваю, шмыгая носом. Кир аккуратно, словно боялся, что я мираж и стоит ему прикоснуться, тут же исчезну, касается моего живота. Смелеет и начинает его аккуратно поглаживать.

– Эй, привет, малыши. Давайте знакомиться, я ваш папа.

В этот момент дочка от души пнула папе пяточкой прямо в ладошку. Глаза любимого мгновенно округлились до размера блюдец, и, клянусь, я видела в них слезы!

– Они пинаются! Обалдеть!

– Конечно, пинаются. Пора бы уже, – тихонько посмеиваюсь я над неопытным новоиспеченным папашей.

– Кстати, кто у нас? Мальчики или девочки? Мне, в принципе, без разницы, лишь бы здоровые были, просто любопытно, да и маме надо сообщить, она начнет скупать приданое малышам, чтобы с цветами не прогадала.

Очевидно, переизбыток гормонов счастья ударил мне в голову, иначе не могу объяснить свое желание выдержать мхатовскую паузу. Но, улыбнувшись, тихо произнесла:

– Я не знала, кого ты захочешь больше, поэтому решила, что у нас будут и мальчик, и девочка.

Кирилл нервно выдохнул, притянул меня к себе, все также поглаживая живот, поцеловал нежным, тягучим поцелуем, а после прижался лбом к моему и прошептал:

– Спасибо, родная, боже, спасибо! Ты себе даже представить не можешь, как я переживал от того, что это не мои дети. Я мечтал быть с тобой, но не имел морального права лишить детей «отца». Но сейчас…

– Мы будем вместе и все будет хорошо, если ты откажешься от сделки, – перебила я Кирилла.

– Нет, любимая, не откажусь. Это же бизнес, и хоть сферы у всех разные, и бизнесменов много, мы все, так или иначе, знаем друг друга. Представь, как будут относиться ко мне партнеры, если будут знать, что Кирилла Романова можно прогнуть по щелчку пальцев? Или же кто придет к тебе за защитой нарушенных прав и свобод, зная, что ты не смогла защитить себя?

Я молча смотрела на него, но потом тихо выдала:

– Кир, я не могу рисковать детьми, они самое дорогое, что у меня есть, понимаешь, после…– но Кирилл мне не дал закончить, приложив палец к губам.

– Тсссс, родная, я все знаю. Я…знаю, что случилось с ребенком. И я ни за что не буду рисковать тобой и детьми. Я просто разберусь со Ставитским, улажу это…недоразумение, и мы будем планировать с тобой ремонт и поедем за покупками для малышей. Ты же еще ничего не успела купить, надеюсь?

У меня в который раз за день на глаза навернулись слезы. Но теперь уже от счастья.

– Мне страшно…

– Эй, родная, не расстраивайся, тебе нельзя, ты волнуешь наших деток. Тебе нечего бояться, мы просто поговорим с Егором и достигнем консенсуса. И больше он нас не побеспокоит. Я решу этот вопрос, обещаю. Я смогу вас защитить. Верь мне.

– Я верю.