Текст книги "Дочь врага"

Автор книги: Николь Келлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

Ева

Я – слабая безвольная женщина, подверженная влиянию своих низменных желаний и инстинктов. Именно поэтому я смотрела на что угодно: на небо, сад, цветы, на куда-то идущего садовника, только не на Матвея. В противном случае я бы не смогла сдержаться и выдала себя если не словами, то жестами, мимикой…Выдала, насколько мне Матвей понравился с первого взгляда. Он не может не нравиться: высокий, статный, с бугрящимися мышцами на руках, от него исходит подавляющая аура силы и власти. И хочется ему беспрекословно подчиниться, отдаться, покориться…

У него потрясающие глаза: строгие и мудрые, и когда они смотрят на меня, кажется, ничего не нужно говорить, Матвей заглядывает в душу, и уже знает ответы на все вопросы. И если бы я искала себе мужчину, я бы не задумываясь, выбрала его. Потому что только рядом с этим мужчиной я знала, что можно расслабиться и быть в безопасности.

– Ты меня не слушаешь, – обиженно заявил Егор, нахмурившись и сложив ручки на груди.

Мальчик не похож на отца совершенно, за исключением глаз, их он как раз унаследовал от Матвея. И сейчас темные и не по годам умные глазки внимательно смотрели на меня.

– Прости, пожалуйста, я задумалась. О чем ты говорил?

– Ты смотришь совсем, как папа, – неожиданно произносит мальчик.

– В каком смысле?

– Папа тоже очень много думает и грустит. Он тоже скучает по маме, только думает, что я маленький и ничего не понимаю, – по-взрослому говорит Егор.

Тут не могу не согласиться с мальчиком: он гораздо взрослее и смышлёнее своих лет. Я не знаю, что случилось в их семье, но это событие определённо оставило след в душе ребенка. Я не психолог, и уж точно меня наняли не за этим, но если сам Егор заявляет, что отец не говорит с ним, то возможно, ребенок носит все в себе. И ему просто нужно поделиться с кем– то своими переживаниями.

– А что случилось с мамой? Почему папа скучает? – осторожно интересуюсь, внимательно следя за реакцией ребенка.

– Мама умерла.

Его слова режут меня ножом по сердцу. Господи, что же пришлось пережить этому ребенку?! Сколько ему? Учитывая, что он во втором классе, ему лет девять, не больше. Я вспоминаю все, что чувствовала, когда узнала, что мамы больше нет, Как боролась с депрессией после ее похорон. И мне ни черта не было просто. Но на тот момент мне было двадцать два. А Егор совсем малыш…

– Иди сюда, – не выдерживаю и притягиваю его в свои объятия. Понимаю, что такое своенравное поведение со стороны учительницы может не понравиться ни самому ребенку, ни его отцу, но в этот момент мне было важно показать, что я понимаю мальчика. Что он, в конце концов, не один. – Прости, я не знала.

К моему удивлению, Егорушка доверчиво прижимается ко мне и обнимает ручками за талию.

– Ты тоже скучаешь по маме? – шепчу я ему в макушку, едва сдерживая слезы.

– Очень, – также тихо, разрывая сердце на маленькие кусочки. Я бы наверно, не задумываясь, продалась в вечное рабство сатане, только бы дети, эти невинные души не знали о смерти так рано и не росли без мамы или папы. Потому что это слишком. Потому что это за гранью.

– Ты только не плачь, хорошо? Потому что мама, она смотрит на тебя сверху, и очень расстраивается, если ты грустишь. Ты должен быть счастлив. Ради нее, – я понимаю, что наверно несу бред, но на данный момент у меня нет слов, чтобы поддержать ребенка в данной взрослой ситуации. Потому что у меня и решения этой проблемы взрослые.

– Я стараюсь. Папа тоже очень скучает, еще больше, чем я. Потому что он скучает еще и по сестренке, – вот так просто Егор говорит о таких вещах, от которых у меня стынет кровь и встают волосы дыбом. А еще хочется выть, как раненая волчица, потому что я чувствую боль этого мальчика, как бы он не старался ее скрыть.

– Сестренке?

– Да, у меня должна была родиться сестренка, но мама ушла на небо. Очень жаль, что я не познакомился с ней, но зато мама там сейчас не одна.

О, Боже.

Я прижимаю мальчика к себе так сильно, что ему, наверно, тяжело дышать. Но он стойко терпит все мои проявления чувств, словно это успокоение в первую очередь нужно мне, а не ему.

– А папа…– осторожно интересуюсь, стараясь сберечь детскую психику и не нанести еще больший урон. – Он…ну…совсем тебе не помогает?

– Он очень много работает, – просто отвечает ребенок, повернув голову к окну. Егор пытается спрятать обиду за недетской мужественностью, но все же я чувствую ее, и такая злость меня берет на Матвея.

В подобные моменты наоборот надо быть ближе к ребенку, поддержать его, а не уходить с головой в работу. Понимаю, ему пришлось нелегко, он в один миг потерял жену и нерожденную дочь, но ведь мальчик потерял мать и сестренку! Да в конце концов, он – ребенок! Егору всего девять лет, у него все детство впереди, а у меня такое ощущение, что ему внутри уже сорок.

– Как ты смотришь на то, чтобы мы сегодня прогуляли уроки? – отстраняю мальчика от себя и смотрю с хитрой улыбкой, стараясь за ней скрыть все, что творится на душе. Кто-то должен напомнить, что мальчишке всего девять, и он должен жить так, как полагается ребенку его возраста: шкодничать и веселиться.

– А как же…

– Папу я беру на себя. Уроки потом нагоним. Сегодня предлагаю погулять и познакомиться поближе.

– А что мы будем делать? – Егор улыбается так открыто и искренне, что у меня вновь, который раз за день, наворачиваются слезы за него. По сути, он для меня совсем чужой мальчишка, а душа болит, как будто это мой ребенок.

– А что бы ты хотел?

– Ну…например…Можно просто погулять в саду, – и снова этот осторожный взгляд, как будто я заберу свои слова обратно и заставлю заниматься правописанием.

– Отличная идея! Свежий воздух таким мальчикам очень полезен. Только у меня есть идея получше: я предлагаю пойти на кухню, сделать бутерброды, лимонад и пойти на качели, я их видела в углу сада. Мы покачаемся, а ты мне расскажешь, чем любишь заниматься. Попутно я буду задавать тебе вопросы, например, как произносится то или иное слово на английском. Так что считай, что урок все же состоится. Но обещаю, что не буду мешать тебе так часто.

– Здорово! Пошли скорее! – и с этими словами Егор резво вскакивает на ноги, в пару шагов оказавшись у двери комнаты. Так-то лучше. Если отец не хочет помочь этому замечательному и солнечному мальчику справиться с бедой, что свалилась на хрупкие детские плечи, то придется мне взять дело в свои руки.

Глава 6

Матвей

Что-то было не так. Но я не мог понять, что именно, как бы не старался. Казалось бы, дом такой же пустой и холодный, как и всегда, Но внутреннее чутье подсказывало, что все равно все не как обычно.

Я понятия не имею зачем нам с Егором такой огромный дом. Когда-то мы с Леной мечтали, что у нас будет, как минимум, трое детей. И тогда же моя жена сказала, что детям нужно пространство для развития. Я намек понял и на следующий же день заказал проект этого дома. И к рождению Егора мы переехали уже сюда.

Наверно, я не переехал отсюда потому, что все мои мечты и самые светлые воспоминания связаны именно с этим домом.

Поднимаюсь по лестнице, толкаю дверь в комнату сына, уверенный, что он сидит с книжкой или изучает что-то в ноутбуке. Пусто. Егора в комнате нет. Я даже не сразу это осознал, постояв в прострации несколько секунд. Выхожу из спальни и нахожу на первом этаже Марину Владимировну.

– Где Егор?

– На заднем дворе развлекается с этой – небрежно бросает домработница, поджав губы.

– Что? – переспрашиваю я, глубоко озадаченный. Что за день сегодня такой?! Партнёры пытались протолкнуть свои пункты в контракт, подчиненные безбожно косячат, теперь вот Марина Владимировна чудит.

– На качелях катаются. С этой вашей новой учительницей. Чему уж она Егорушку научит, я не знаю…

Не верю. Мне нужно это увидеть. Убедиться. Стоило мне завернуть за угол дома, как я услышал веселый детский смех. Смех моего сына, который я не слышал вот уже пять лет. Я остановился поодаль, не желая быть замеченным и разрушать иллюзию. Вдруг это игра моего воображения, и стоит мне моргнуть, как картинка исчезнет?! Но нет, Ева что-то рассказывает Егору, а мой сын открыто смеется.

Стараясь также быть незамеченным, возвращаюсь в дом и скрываюсь в своем кабинете. Но отвлечься и поработать не получается, потому что я все время отвлекаюсь на смех сына. Вспоминаю, как Егор любил эти качели, как также хохотал, когда Лена раскачивала его, и он кричал:

– Смотри, мама, я лечу к солнышку на небо! – а Лена смеялась в ответ.

Выглядываю в окно в надежде увидеть свою жену, но чуда не случилось: я все также натыкаюсь взглядом на вьющиеся лавандовые волосы.

Я злюсь. Нет, не на Еву. На себя. Потому что не понимаю, что происходит со мной. Потому что…неожиданно оказалось, что я живой. Что могу чувствовать. И мои чувства направлены на фею с лавандовыми волосами. А я не хочу ничего чувствовать! Гораздо проще, когда тебя ничего и ни с кем не связывает. Потому что однажды я уже любил. И эта любовь принесла страдания не только мне, но и моему ребенку. И повторения того кошмара наяву я не выдержу. Я не могу любить, просто не могу! Или…?

Мои мысли прерывает неожиданный стук в дверь.

– Извините, можно? – в кабинет просовывается лавандовая голова, смущенно улыбаясь.

– Заходите, Ева, – ловлю себя на мысли, что мне нравится то, как сочетается имя с ее внешностью. С виду девушка сама невинность: эти длинные волосы, легкий румянец от смущения, эти манеры и жесты…но это только на первый взгляд. В этих широко распахнутых глазах я явственно вижу порок и искушение, а эти сочные пухлые губы так и просят, чтобы их поцеловали. Или наказали. В зависимости от ситуации и обстоятельств. И опять же я четко понимаю, что хочу и того и другого. Именно с этой девушкой. Черт!

– Матвей Михайлович, – робко произносит Ева, переминаясь на пороге.– Есть минутка? Я хотела бы поговорить.

– Проходите, присаживайтесь, – жестом показываю на кресло напротив, предлагая сесть, а сам с удовольствием слежу за девушкой. Она прекрасна: гибка, грациозна, в ней есть даже какая-то аристократичность, и я бы поверил в это, если бы точно не знал, что девушка из простой семьи. – Внимательно слушаю, – произношу, складывая пальцы домиком. От греха подальше. Чтобы не было соблазна прикоснуться. Так надежнее.

– Это касается Егора…

– Так…

– Дело в том, что… Наверно, вы замечали, что мальчик несколько замкнут и моментами уходит глубоко в себя…

– Егор абсолютно здоров, – жестко перебиваю, моментально разозлившись. Ева не первая, кто намекает, что Егора надо показать специалистам, и он нуждается в помощи психолога и психиатра.

– Я и не намекала, что с ним что-то не так! И в мыслях не было. Егор-абсолютно нормальный и здоровый ребенок. Просто в силу обстоятельств рано повзрослевший. Мы сегодня говорили с ним, и он признался…в общем, Егору вас очень не хватает, и мальчик очень скучает. И поэтому у меня к вам просьба: вы…, – Ева мнется, отводя взгляд в сторону. Но все же глубоко вздыхает и решительно заканчивает: – Вы не могли бы проводить с ним больше времени?

Ева не сказала ничего такого, чего бы я в глубине души не знал и не понимал. Да, я действительно разрываюсь между бизнесом и сыном. Но я каждую свободную минуту стараюсь проводить с ним. Но я боюсь. Я, взрослый, тридцативосьмилетний мужик боюсь. Нет, не своего сына. А того, что я могу сделать что-то не так или сказать что-то не то, и глаза Егора снова станут пустыми и безжизненными.

Я понимаю, что Ева права на все сто, но отчего-то мгновенно зверею. И, не отдавая себе отчета, начинаю ее отчитывать, как нашкодившего ребенка.

– Напомните мне, пожалуйста, Ева, в качестве кого вы были приняты на работу?

Учительница моего сына слегка прищуривает глаза, недобро глядя на меня, но все же нехотя цедит:

– В качестве репетитора по английскому языку.

– Тогда почему вы превышаете полномочия и лезете туда, куда не следует? Или может у вас есть диплом психолога?

Ева молчит и отворачивается в сторону, сжав кулаки. Она понимает, что в данной ситуации я тоже неправ, и могла бы давно поставить на место и хлопнуть дверью, но продолжает стоять на месте, сцепив зубы. Очевидно, что ей нужна эта работа, поэтому девушка терпит мои тиранские замашки.

– Не слышу, Ева, – добавляю масла в огонь, и девушка снова поворачивается в мою сторону, одарив меня презрительным взглядом.

Мне тридцать восемь, и за свои годы я видел много прекрасных женщин. Кто-то одаривал меня загадочными улыбками, кто-то заинтересованным взглядом, некоторые заходили дальше и при первом же взгляде кидали соблазнительные намеки. Но ни одна из них не завела меня, как только что Ева. Она блеснула на меня своими небесно-голубыми глазами, а я ловлю себя на мысли, что хочу намотать ее лавандовые волосы на кулак и попробовать эти губки бантиком на вкус. Уверен, что они сладкие, как мед.

– Нет, Матвей Михайлович. Извините, что влезла не в свое дело, – едко выплевывает последнюю фразу. Знаю, что она сейчас думает, что я – деспот и тиран, но так будет лучше. Потому что я не должен к ней ничего чувствовать. Потому что мое сердце снова возвращается к жизни и не только качает кровь, но и начинает испытывать нечто, напоминающее всю эту романтическую хрень. Пусть лучше я буду деспотом и идиотом, чем потом снова пройду по стеклам, как это случилось с Леной. Я просто не имею права на любовь.

– Можете быть свободны. Завтра Егор будет ждать вас в девять утра. Прошу без опозданий.

Ева резко разворачивается на пятках и пулей вылетает из кабинета. Миссия выполнена с блеском. Тогда какого черта мне так хреново на душе?!

Глава 7

Ева

Слова Матвея до сих пор не выходят у меня из головы. Какого черта я решила, что могу играть роль семейного психолога?! Раз Матвей говорит, что я – не первый человек, кто делает подобное замечание, наверняка он уже обращался к специалистам. И раз улучшений нет, то чем могу помочь я, та, у кого вся душа и сердце шиты криво и белыми нитками? Матвей прав, мне просто надо выполнять строго свои обязанности, и будет всем счастье.

Захожу в дом без пяти девять утра и первый, на кого натыкаюсь в этом огромном коттедже – Матвей, который на ходу допивает кофе.

– Добрый день, Матвей Михайлович, – ровно и безразлично произношу, отведя взгляд и рассматривая гостиную на наличие в ней Егора. – Надеюсь, я не опоздала?

– Доброе утро, Ева. Нет, вы как раз вовремя. Даже на пять минут раньше, – отвечает Матвей, словно он – чопорный граф из Англии. Зануда, одним словом. – Егор сейчас спустится.

Киваю и прохожу к панорамному окну, делая вид, что увлеченно рассматриваю, как садовник ухаживает за цветами.

– Фея! – раздается за спиной звонкий голос Егора, миг, и вот он уже обнимает меня со всей силы.

– И тебе доброе утро! – треплю его слегка вьющиеся волосы и не замечаю, как губы сами растягиваются в искреннюю улыбку. Удивительный ребенок! Рядом с ним забываешь обо всем: о переживаниях, об окружающих, о времени. Казалось бы, только что Матвей был рядом с барной стойкой, но его там уже нет, а я даже не слышала, как хлопнула входная дверь.

– Чем мы займемся сегодня? – Егор задирает голову и с надеждой смотрит на меня. Вот хитрец, думает прогулять урок! Ничего не выйдет, потому что иногда фея – Ева превращается в ведьму на метле.

– Английским, конечно же!

Лицо Егора так смешно кривится, и он смотрит на меня знаменитым взглядом кота из известного мультика, вызывая у меня улыбку. Я стараюсь ее сдерживать изо всех сил, даже губы пришлось прикусить, лишь бы не расхохотаться в голос.

– Ну, Евааааа, ну, пожааалуйста… Ты сама вчера говорила, что свежий воздух…– теряется мальчик, вспоминая мои вчерашние слова. – Полезен для детского организма, во!

– Я от своих слов не отказываюсь, – приобнимаю мальчика за плечи, подталкивая на выход из гостиной, – но и английский очень важен и полезен для маленьких мальчиков.

– Мы можем заниматься им и на качелях, как вчера! Например, я расскажу о погоде, о себе без единого русского слова! А упражнения можно делать на веранде, где папа работает каждую ночь. – Ого! А вот это уже любопытно и интересно! – Соглашайся, фея! Ты же мне друг?

Это просто нокаут в сердце. Зная ситуацию Егора, да еще его жалобный голос с надеждой, помноженный на просящий взгляд…Вы бы устояли? Вот и я нет.

– OK, guy! I agree. Let’s start right now!11
  Хорошо, парень! Я согласна. Давай начнем прямо сейчас!


[Закрыть]

– Thank you, my dear teacher!22
  Спасибо вам, мой дорогой учитель!


[Закрыть] – лицо мальчика озаряет довольная и широкая улыбка до ямочек на щеках. Он только не мурлычет, как мартовский кот!

Занятия на воздухе действительно проходят продуктивно: Егор схватывает все налету, надо только подтянуть немного произношение и некоторые моменты по грамматике. Заниматься с таким учеником – одно наслаждение, я даже не заметила, как пролетело время.

– Ева, вы с папой что, поссорились? – неожиданно спрашивает Егор, когда мы уже собирали вещи со столика на веранде. Я так и замираю с учебником в руке, глядя перед собой и не зная, что ответить этому смышленому малышу.

– Нет, с чего ты взял?

– Потому что он посмотрел на тебя…странно как-то, а ты вообще стояла спиной, как будто не хочешь с ним говорить.

Ого, да с этим парнем смело можно идти в разведку! Наблюдательный, аж не по себе стало.

– Все в порядке, малыш, можешь не переживать. Мне просто захотелось еще раз посмотреть на ваш красивый сад, а папа спешил на работу.

– Он всегда спешит… У него очень много работы, – грустно произносит Егор. У меня сердце снова рвется на куски, и опять я не сдерживаюсь и крепко обнимаю малыша. Он мне абсолютно чужой ребенок, я вижу его в третий раз, а сердце и душа болят так, как будто я – его мать.

– Не всегда, к сожалению, все бывает так, как хочется, малыш. Папа тоже грустит, что не может проводить с тобой много времени. Но он старается.

– Правда? – задирает голову и прямо смотрит мне в глаза.

– Правда.

– Фея, а ты же мне друг? – и снова этот хитрый взгляд, отказать которому невозможно, поэтому лишь утвердительно киваю, ожидая продолжения. – Тогда заберешь меня сегодня со школы? Пожалуйста – пожалуйста?

– Это…неожиданная просьба…Но почему именно я? Разве водитель отца не забирает тебя каждый день?

– Он скучный, – смешно надувает губки Егор, вызывая мою улыбку. – И не разговаривает со мной. Только по делу, как робот. А ты классная, с тобой можно поговорить обо всем – обо всем! Хоть даже на английском!

Не выдержав, все же искренне смеюсь, удивляясь находчивости мальчишки.

– А ты умеешь уговаривать! Ладно, у меня как раз «окно» в университете, думаю, успею забрать тебя.

До сих пор поверить не могу, что я согласилась на это! Я стою у ворот школы среди других мамочек и жду своего…ученика. Мне кажется, что это происходит не со мной.

Егор – не первый мой ученик, с которым я занимаюсь репетиторством. Но ни к одному из них я не привязывалась так, как к этому парню. И нет, это не из жалости, что его мама погибла. Просто моя душа сама тянется к ребенку, как будто чувствует что-то родное.

– Ева! – радостный возглас Егора отвлекает меня от моих философских мыслей. – Ты пришла! – кидается он в мои объятия, словно я действительно его мама. В груди что-то странно кольнуло, мысль мелькнула в голове, но я не успела ухватиться за нее, и она исчезла. Но ощущение, что произошло нечто важное, не покидает меня.

– Конечно, пришла. Я же обещала, – улыбаюсь и треплю мальчишку по макушке. – Ну, чем хотите заняться, сэр? Может быть, домой?

– Нееет, только не домой. Может быть, в волшебное место?

– Куда? В Нарнию?

Обнимаю Егора за плечи, и мы идем к машине, хихикая.

– Нет, но там тоже очень весело.

Через пятнадцать минут водитель привозит нас к городскому парку. Заинтересованно смотрю на мальчика и жду от него пояснений.

– Мы тут с мамой уточек кормили. Их тут много, – и Егор смотрит на меня с надеждой, как будто я откажусь. Слегка киваю головой, мы выходим из машины и медленно бредем по дорожке к озеру.

– А папа, он с тобой играет? – осторожно интересуюсь. Я помню вчерашние слова Матвея о том, чтобы не лезла, но не могу себя перебороть и отойти в сторону. Я же вижу, что Егор страдает. И даже если это обернется для меня катастрофой, я хочу помочь мальчику.

– У папы очень много работы. Он думает, что я сплю и ничего не знаю, но я иногда вставал ночью попить воды и видел, что он что-то печатал и смотрел в компьютере. Поэтому я стараюсь не мешать. Это же все для нас.

Мне нечего возразить. Впервые не нахожу слов, чтобы поддержать разговор и жалею, что спросила. Почему в этом мире такая несправедливость?! Почему вот такие малыши должны так рано взрослеть и становиться всепонимающими, вместо того, чтобы гонять мяч в футбол или играть в компьютерные игры? Мое сердце болит и кровоточит, глядя на Егора.

– Ты большой молодец, Егор. Папе с тобой очень повезло. У тебя красный носик, ты замерз?

– Немного.

– Поедем домой? Уже поздно, тебе пора делать уроки. Я завтра все проверю и буду очень строгой учительницей, – хитро прищурив глаза, шучу, увлекая мальчика обратно к машине.

А дома нас ждал сюрприз. Матвей собственной персоной в спортивных штанах и обтягивающей белой футболке. Совершенно другой, нежели в костюме: расслабленный и домашний. От его вида становится тесно в груди, и я смущенно отвожу глаза. Бурчу что-то невнятное в качестве приветствия, но, кажется, Матвей меня даже и не замечает. Совершенно счастливый Егор кидается к отцу, едва не сбивая с ног.

– Папочка! А что ты тут делаешь?

– Тебя жду. А ты вот где-то гуляешь после школы… – и бросает на меня укоризненный взгляд, словно я украла у него общение с сыном. Но в данный момент мне плевать на недовольство Матвея. Гораздо важнее, что, несмотря на то, что вчера он отчитал меня, как девочку, все же прислушался к моим словам и решил уделить время сыну. Я едва заметно благодарно улыбаюсь и понимаю, что мне пора покинуть этих двух мужчин.

– Егор, goodbye! See you tomorrow!

– Goodbye, my dear teacher!

Машу на прощание рукой и ухожу, провожаемая тяжелым внимательным мужским взглядом…