Текст книги "Измена. Враг моего мужа (СИ)"

Автор книги: Никки Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 10.

На следующий день я нашла идеальную комнату в коммуналке. Было чисто, уютно, довольно бюджетно, так что я могла себе позволить этот вариант. Да и соседи выглядели нормальными.

Поэтому я оставила небольшой аванс и на следующий же день собиралась заехать. Тогда же я бы подписала с хозяином договор аренды и отдала бы ему оплату за два месяцы вперед, что было его главным условием.

Только всему этому не суждено было произойти…

Домой к родителям я возвращалась воодушевленная. Уже не терпелось съехать и попробовать начать жизнь с чистого листа.

Зная, что мама дома, особо не торопилась. Потому решила прогуляться в парке. Когда снимала швы, врач сказал, что нужно стараться больше двигаться. Потому что малоактивный образ для меня сейчас главный враг, так как может привести к образованию спаек в малом тазу.

Так что уже несколько дней стараюсь гулять. Медленно, в своем режиме. Всяко лучше, чем сходить с ума в четырех стенах.

Говорят, что родные стены лечат. А на меня они давят… Поэтому жду не дождусь завтрашнего дня.

Гуляла долго. Свежий воздух как-то особенно влияет на нервную систему. Хочется вдыхать его полной грудью.

Весенние солнечные лучи, пробиваясь сквозь кроны высоких деревьев, согревают и закаляют бледную кожу. Хочется бесконечно нежиться под ними.

Птицы чирикают свои вдохновляющие мелодии. Полностью растворяюсь в них… Хочется жить!

До тех пор, пока пение птиц не сменяется пронзительным плачем маленького ребенка. Меня снова накрывает грусть/тоска.

Этот плач был точно таким же, что я «придумала» несколько дней назад. Другого объяснения я не нашла. Скорее всего, у меня случился нервный срыв, сопровождающийся звуковыми галлюцинациями.

Сначала мне было не по себе. Но потом я постаралась вычеркнуть тот страшный эпизод из своей памяти.

А теперь… Все это снова повторялось.

Сначала я хотела убежать, спрятаться в комнате, зарыться головой под подушку.

Но на этот раз я увидела детскую колясочку. Плач точно доносился из нее. И рядом никого не было.

Я подошла ближе, намереваясь успокоить кроху и дождаться ее родителей, которые так беспечно оставили малыша спать. Как так можно? Ведь случиться может все, что угодно.

Кругом полно ненормальных. Как можно довериться случаю и рассчитывать на авось.

Желая убаюкать маленькое чудо, я и подумать не могла, что в эти самые ненормальные запишут именно меня. Хоть я и сама считала себя немного сумасшедшей, но было невыносимо услышать это от постороннего человека.

Я качала колясочку, но ребенок плакать не переставал. Тогда я решила взять маленького на руки. Теперь он показался мне очень уж маленьким и весил совсем ничего, точно пушинка. И глаза у него были какие-то неестественно зеленые и будто неживые.

–Ты что делаешь! Сумасшедшая! Оставь моего ребенка! – ко мне подбежала, видимо, мамочка. Не знаю, откуда она взялась, потому что кругом точно никого не было. Она выскочила так неожиданно, что я даже опешила. И вместо того, чтобы сразу передать ей ребенка, я зачем-то только крепче прижала его к себе.

Наверное, подоспевшая женщина выглядела недружелюбной, и мне показалось, что она может нанести малышу вред.

–Отдай! – на этот раз я послушно передала дитя. Мои опасения только подтверждались. Малыш был уж очень неподвижным и напоминал… куклу.

–Это ведь не ребенок?! – спросила я.

Услышав, как это звучит, я поняла всю абсурдность своих слов. Кому вообще могло понадобиться сделать такое? Зачем гулять с куклой вместо ребенка?!

Тем не менее, я видела то, что видела. И чувствовала то, что чувствовала.

–Что? Да как ты смеешь! Сумасшедшая! Люди! Вызывайте полицию, пусть увозят эту чокнутую в дурку! Таким не место среди нормальных людей.

Я поспешила убежать.

Произошедшее меня опять пошатнуло.

Что со мной творится! Я не понимаю…

Я начала сомневаться в том, что увидела. Ведь и правда, это казалось таким абсурдом.

Долго гуляла, наматывая круги вокруг дома родителей и не решаясь в него войти. Много думала… Мне опять казалось, что я схожу с ума. И ведь даже не было, с кем об этом поговорить, поделиться своими опасениями.

Возможно, мне нужна помощь психотерапевта? А если меня, действительно, закроют в дурдоме. Нет… Этого нельзя допустить. Под влиянием препаратов психика может сломаться.

Нет, нельзя…

Я нормальная.

Или нет?

А если я опасна для окружающих?

Нет…

Я же могу нормально мыслить!

Но эти галлюцинации!

Что же мне делать?

Всего этого я не знала. Но для себя решила, что пока нельзя никому рассказывать о случившемся. Никому.

Однако обо всем стало известно и без меня.

Соседские бабушки быстро разнесли слушок о том, что по району бродит городская сумасшедшая, которая ворует чужих детей. И даже описание было очень точное. Ярко-красный кардиган, черные плюшевые наушники вместо шапки, каштановые волосы.

Я будто специально оделась максимально приметно. Так что не возникало сомнений, что это я…

Вернувшись домой, я вошла тихо, как мышонок, не желая пересечься с мамой или отцом. Тогда-то я и узнала, что о моей сегодняшней стычке в курсе все в округе. В том числе родители…

–Ну ты слышал, Марк! Она уже на людей кидается. А дальше что будет?

–Ева, достаточно… Почему ты так уверена, что это она. Тебя там не было. И вообще! Я не понимаю, почему ты так на нее взъелась? Веришь каким-то слухам. Давай, мы дождемся Алиску, и тогда все станет ясно.

–Марк! Она не в себе. Пора бы это уже понять. Ладно… Я обещала Вадиму, что пока не буду об этом никому рассказывать. Он надеется, что Алиска придет в себя без лечения. Но я думаю, мы должны действовать, пока ее совсем не потеряли. Ох… Такой позор для нашей репутации.

–Да, Ева. Мне кажется, нам нужно найти хорошего психолога. Я вчера совсем сглупил, предложил ей съехать. Вместо того, чтобы поддержать. Просто я совсем не знаю, как себя вести. Боюсь сделать хуже…

–Марк, тут не психолог нужен, а психиатр.

–Ева, это уже слишком…

–Марк, ее сын не умер. Он жив! А Алиса все выдумала! И, похоже, сама поверила в свою ложь.

–Мама! – слушать этот бред было невыносимо. Как самый родной мне человек может выдумывать такое! Как она может быть на стороне Вадима. –Что ты несешь?! Паап!

Отец меня перехватил и крепко прижал к себе.

–Пааап! Почему она такое говорит?! – я громко зарыдала.

–Потому что я видела твоего сына собственными глазами. В больнице, в специальном кювезе. Вадим сутками возле него дежурит. А ты! Ты ни разу не навестила своего ребенка. Сама отказалась от него, а теперь хочешь, чтобы тебя все жалели?!! Придумала слезливую сказочку.

–Неееет! У меня родилась девочка! Мне сказали, что ее больше нет! Ее больше нет! – истошно выкрикнула я.

–Ты посмотри на нее, Марк. Она не в себе! Вадим говорит, что она то же самое кричала, когда ей хотели показать ее мальчика. Видите ли, у нее должна была быть девочка.

–Нет! Мне сказали, что ребенок умер!

Виски запульсировали невыносимой болью. По телу прошла судорога, застрявшая острым скальпелем в горле. Я рвала на себе волосы, не моргала, взгляд застыл в одной точке.

Я точно схожу с ума. Я уже не понимаю, где начинается реальность и заканчиваются мои фантазии.

Я не понимаю, что происходит…

Чувствую, как земля уходит из-под моих ног. Мое тело становится мягким, и я начинаю отключаться. Надеюсь, теперь навсегда. Больше не хочу приходить в себя. Я так больше не могу…

Глава 11.

Это был очень длинный сон.

Мне снилась моя девочка. Ее первые шаги, первое слово, впервые разбитые коленки. Я была с ней рядом во время самых важных событий.

Вела ее за ручку на первый в ее жизни звонок. Ее золотистые кудряшки светились нимбом, в голубых глазах утопало небо, а лучезарная улыбка согревала не хуже солнца.

Я чувствовала невероятное счастье и точно знала, что живу не зря.

Но иногда я выпадала из этой счастливой жизни. Меня переносило в густой тернистый лес, я с трудом выбиралась из непробиваемой чащи. Было холодно и страшно.

Но я шла вперед, на голос моей малышки: «Мамочка, любимая, я здесь».

Последняя локация в моем сне – Лерочкина свадьба. Моя девочка была самой красивой невестой. Она выглядела счастливой, а мне было спокойно, что у нее все хорошо.

А потом друзья жениха объявили, что невесту украли.

–Да нет же, вот же она. Вот моя Лерочка! – я показывала на дочь, но меня никто не слышал… -Лерочка! – она заливалась смехом и совсем не обращала внимания на меня.

Сначала растворился жених, потом все гости. Ресторан, украшенный для свадьбы, вдруг тоже исчез. Стало темно, опять очень холодно, сыро. Я моментально прозябла.

–Лерочка, тебе не холодно?! – я была готова снять с себя всю одежду и передать ей.

–Я не Лерочка… Ваша Лерочка умерла, – рассмеялась она.

Ее звонкий смех с каждой секундой становился все глуше, громче, грознее.

«Умерла», «умерла», «умерла» – в ушах скрежетом повторялось это ужасное слово.

–Нет! Неправда! Верните мне мою девочку! – кричала я во сне…

Темнота стала заполняться болезненным ярким светом.

–Верните… Верните мне мою Лерочку! – шептала я.

–Очнулась! Доктор, она очнулась!

С трудом раскрыла свои отекшие веки, которые сегодня казались особенно тяжелыми. Голова кружилась, из-за чего я испытывала сильнейшую тошноту. А еще мне очень сильно хотелось пить.

Но я не могла пошевелиться. Я не могла сказать и слова, потому до моих естественных потребностей в этот момент никому не было дела.

Тело затекло, а мышцы будто стали деревянными. Так иногда бывает, когда спишь слишком долго.

–Ну наконец-то, Алиса Марковна… – голос был до боли знакомым. Я увидела лицо того самого врача-карателя, который практически убил меня, сообщив самую страшную новость в моей жизни. –Долго же Вы спали, дорогуша. Пора просыпаться, – он светил мне в глаза фонариком, затем проверял мои рефлексы.

Какая ирония! Неужели я снова оказалась здесь?!

Неужели в городе больше нет клиник, что меня опять поместили сюда? Кстати, или в ту самую или очень похожую похожую палату–вип. Интересно, неужели родители раскошелились. Почему-то сомневаюсь… Надеюсь, что они не заплатили из моих скромных сбережений. Я очень рассчитывала на эти деньги.

–Почему я здесь?! – прошептала пересохшими губами. Вдыхаемый воздух царапал горло, точно песок. Говорить было тяжело.

–Вы попали к нам в тяжелом состоянии с черепно-мозговой травмой средней тяжести. Ко всему добавилось еще и внутриматочное кровотечение. Пришлось Вас экстренно оперировать. С Вашим мальчиком все хорошо. Он родился недоношенным, но за все время, что Вы были в коме, он окреп и теперь ничем не отличается от остальных детей. Мы его недавно выписали. Сейчас он полностью здоров.

Мозг отказывался воспринимать столько новой информации и улавливал фразы врача урывками. Что он говорит? Я ничего не понимаю.

Не хочу ничего слышать. Не хочу даже пытаться понять. Хочу опять уснуть, чтобы вернуться туда, к Лерочке.

Как же хочется спать. Нет сил даже на то, чтобы слушать, видеть, дышать…

Опять проваливаюсь в сон.

–Алиска! Алискаааа! – кто-то шепчет. Слышу чей-то голос, чувствую чьи-то прикосновения на своей ладошке.

Но почему-то открывать глаза не хочется.

Такое ощущения, что голова тяжелая, каменная, будто не моя. И тело будто не мое. Совсем меня не слушается.

–Лисён, я соскучился… – чувствую прикосновение к своим губам. До боли знакомое прикосновение. Очень знакомый запах лаванды и бергамота – средние нотки духов, которыми пользуется…

Вадик…

Какого черта сейчас происходит?

–Ммммм, – вместо возмущения только хриплый стон.

–Доктор, Вы же говорили, что она пришла в себя, – недовольный голос Вадика.

–Да. Но после комы ее организму нужно время, чтобы восстановиться. Первое время она может долго спать и вести себя немного неадекватно. Нужно быть ко всему готовыми…

–Вадииим, – с огромным усилием, но все же мне удалось прошептать его имя. –Что ты… опять… придумал?

–Детка, ну слава Богу. Теперь все будет хорошо! – опять поцеловал меня в губы, а у меня не было сил даже на то, чтобы начать сопротивляться.

По телу прошла неприятная волна отвращения.

Что происходит?

Такое впечатление, что меня пытаются убедить в том, что я спала все это время. Но я совершенно точно не спала. Все произошедшее со мной было таким же реальным, как и божий день…

–Пусть Вадим уходит, – мой голос звучал где-то далеко, сквозь пелену моего сознания.

А я опять чувствовала, что отключаюсь. Не хочу просыпаться. Вокруг так много лжи, боли и горя. И только во сне мне хорошо.

Глава 12.

Врач сказал, что иногда такое бывает.

После перенесенной комы человек может стать верующим, говорить о загробной жизни и даже переживать часть «своей» жизни, которой на самом деле не было. Будто человек попал в параллельную Вселенную…

Поверить в это было сложно.

Практически невозможно…

Но факты говорили сами за себя. По крайней мере, доводы моих родных звучали очень убедительно.

Мама уверяла, что Венька на самом деле не пропал, а уехал по работе заграницу. А то происшествие возле лесополосы было всего лишь недоразумением. Его автомобиль угнали вместе с документами и телефоном и бросили на дороге. Брат нашелся уже через пару часов, угонщики тоже.

С ее же слов я узнала, что во время звонка из полиции мне стало плохо, из-за чего я случайно выпала с балкона. Там невысоко, но этого хватило, чтобы удариться головой.

На мою просьбу получить свой телефон, в котором могли быть какие-то зацепки, свидетельствующие о том, что все произошедшее мне не приснилось, мне отказали. Как удобно – телефон разбился во время падения.

Казалось, всему было разумное объяснение.

Я сделала вид, что поверила. Но…

Все было слишком странным…

Ведь я точно знала, что прошедшие пару недель были реальными! Мои чувства были реальными…

Это все не могло мне просто присниться…

Мне было плохо.

А еще меня пытались убедить в том, что у меня родился мальчик. Конечно, УЗИ могло показать неправильный результат. Только… Вадик уж очень сильно мечтал о сыне. Потому я подозревала, что он как-то причастен к резкой смене пола нашего ребенка.

Все вокруг мне твердили, что я была без сознания около трех недель. То есть, с 15 мая, когда мне и сообщили об исчезновении брата. Последний день, который помню я – 5 июня. Пришла в себя я 10 числа.

Если верить врачу, маме и Вадиму, то без сознания я провела больше 3 недель. Как-то неубедительно, учитывая, что я очень быстро восстановилась после такой продолжительной комы.

А если верить себе, то из моей жизни выпало 5 дней. Как такое возможно? Я тогда потеряла сознание. Может, родители вызвали Вадима? Не удивлюсь, если это он все организовал. Но как? Снотворное, психотропные препараты? Может, я реально головой ударилась?

Не верю Вадиму… Никому не верю… Кажется, что вокруг все врут. Я стала центром какой-то непонятной для меня игры!

И главное, я перестаю верить самой себе…

Ведь я была уверена, что скоро у меня появятся доказательства того, что это все подстроил Вадим. Я пока не знаю, зачем это ему. Наверное, так жестоко он решил меня вернуть.

Я надеялась, что дома, куда меня везла из клиники мама, найду какие-то зацепки…

«Дома»…

Жилище, в котором я три месяца жила с Вадимом, никогда не было моим домом. Высокие потолки, огромные двери, вдвое выше меня, идеальный ремонт в минималистическом стиле, мраморные детали. У каждой вещи было свое отведенное место, и не дай Бог, чтобы хотя бы одна из них выбилась, нарушая общую картину идеальности.

Дорого-богато, но совсем неуютно. Будто это не дом, а тюрьма.

Я днями напролет драила потолки, стены, полы. Потому что появление малейшего пятнышка бы нарушило эту идеальную картинку, к которой так стремился Вадим.

Он ругал меня за это. Потому что для уборки, готовки и прочих «грязных», по его мнению, дел есть прислуга.

А я думала, что он так заботится обо мне и о нашей малышке. Мужчины часто считают беременных женщины подобием мыльного пузыря, настолько нежного, что он может лопнуть и сдуться в любой момент.

Все по-разному переносят этот период. Мне вот совсем не хотелось сидеть на месте и целыми днями лежать на диване.

На самом же деле его упреки были проявлением вовсе не заботы… Уже сейчас, когда я сбросила розовые очки и смогла анализировать нашу с ним совместную жизнь без них, я вижу, что тогда Вадик демонстрировал всю свою токсичность. Пусть пока еще не ко мне. Но это было звоночком, на который я вовсе не обращала внимания.

–Мам… – наконец, я развеяла тишину. –Нашла новую домработницу? – хотела ее подловить, увидеть ее реакцию.

–Зачем? Екатерина отлично справляется, – она и глазом не моргнула.

Получается, никто никого не увольнял?

–Мамуль… – она уже сворачивала на улицу, на которой находился дом Вадима. –Может, я к Вам поеду. Мне как-то не по себе.

Чем ближе мы подъезжали, тем сильнее я начинала нервничать. И пусть до этого я была настроена решительно, сейчас мне совсем не хотелось возвращаться туда, где все произошло.

–Лисичка, это что еще за новости? – очень холодно ответила, а мое тело пробрало до дрожи. –Твой сын тебя заждался. Ему нужна материнская ласка и забота.

–Не уверена, что справлюсь…

–У тебя есть я, ты всегда можешь на меня рассчитывать, – и в этом я тоже не уверена. –А еще Вадим нанял такую замечательную няню для Валерика.

Валерика… По телу разлилось приятное тепло.

Когда только узнали о беременности, сразу решили, что назовем ребенка Валерией или Валерием. В честь покойного отца Вадима, с которым мне не довелось встретиться.

А что, если я, действительно, все это время спала?!

Мне почему-то так сильно и резко захотелось, чтобы это было правдой! И чтобы этот ребенок был моим! Все остальное было неважно. И тогда Вадик мне бы не изменял… И родители бы не переставали любить.

В душе затеплилась надежда.

Мне на самом деле хотелось увидеть малыша, взять его на руки, подарить всю свою любовь.

Но когда я подошла к кроватке, где кроха сладко спал, я почему-то не смогла этого сделать. Между мной и малышом находился широкий психологический барьер, который мне еще предстояло преодолеть. А пока я не могла притворяться.

Потому что, глядя на этого размеренно спящего мальчика, я совсем ничего не чувствовала… Он был для меня совершенно чужим.

***

Вместо зацепок – только подтверждения слов мамы и Вадима.

Все мои вещи были на месте! В моем шкафу… В том же порядке, что раскладывала их я – от белого до черного с соблюдением цветовой гаммы. Вадим всегда был помешан на чистоте и порядке во всем, потому приучил к этому и меня.

Мой банный халат висел на вешалке в ванной комнате. Я даже понюхала его, надеясь учуять запах чужих духов, что бы говорило о присутствии другой женщины. Но он приятно пахнул стиральным порошком.

И, что окончательно заставило меня усомниться в своей теории виновности моего мужа во всех смертных грехах, все мои украшения были на месте! Те самые украшения, которые я якобы отнесла в ломбард и на вырученные деньги собиралась снять квартиру.

Кстати! Я опять, как ненормальная, стала искать подтверждение тому, что я не схожу с ума. И все, что со мной было, не было плодом моего воображения. Я поехала по адресу, куда должна была заехать. Надеялась, что хозяин квартиры вспомнит меня, скажет, что общался со мной! Но мне открыл совершенно другой человек и сказал, что он здесь проживает со своей семьей и никакая комната никогда не сдавалась.

Наверное, я должна была радоваться. Ведь это бы означало, что моя жизнь не сломана, что все еще можно восстановить. Но я продолжала сходить с ума.

Потому что, несмотря на то, что факты говорили об обратном, я до сих пор была уверена, что все не так. Что мне все врут…

***

–Милая, я соскучился! – Вадим залез под одеяло рядом со мной. А я читала какую-то книгу и совсем не улавливала ее смысла. Потому что мысленно была где-то в другом месте. –Что читаешь?

–Да так… – отложила книгу на тумбочку. –Вадим?

–Что, родная, – он поцеловал меня в плечо.

Перед глазами всплыла картина, как мой муж нежно целует кудрявую красавицу, испуганный взгляд которой застыл на моем лице.

Я попыталась отогнать наваждение, чтобы хоть слегка скрыть свое отвращение к человеку, который сейчас был рядом.

–А почему ты так страстно желал, чтобы я родила тебе именно сына? – он отстранился. Его глаза хищно заискрились.

Я помню этот взгляд… Точно так же он смотрел на меня в больнице, когда говорил, что я пожалею о своем решении уйти от него.

Он несколько секунд обдумывал свой ответ, а потом сказал совершенно банальное:

–Все мужчины мечтают о наследнике.

«Все мужчины изменяют», – опять вспомнилось его утверждение – попытка стричь всех под одну гребенку.

–Вадим, а ты смог бы мне изменить?

Я пыталась понять его реакцию на мои слова. Надеялась, что он скажет что-то, что его выдаст. Но он, игриво вздернув одной бровью, ответил так, что в другой раз я была бы на 100% уверена, что он говорит правду:

–Алиска, ну ты чего? Я люблю тебя одну. И никто мне кроме тебя не нужен! К чему такие вопросы, дурочка? Сильно же ты головой стукнулась, раз считаешь, что я могу променять свой уникальный драгоценный бриллиант на пустышек, которых миллион.

Он попытался снова меня поцеловать, но я не дала этого сделать. Еще не хватало, чтобы он стал распускать свои подлые ручищи. Не хочу… Не верю.

Хотя уже начинаю верить.

Не знаю, что мне делать. Я запуталась.

–Вадим, я пока посплю в другой спальне. Прости… Мне надо собраться с мыслями. Я должна подумать…

–Ну что ты, любимая. Оставайся здесь, отдыхай. А я сегодня посплю в соседней комнате. Я как раз нянечку отпустил, Валерка ночью бывает капризным. Хочу быть с ним рядом.

–Спасибо, – слабо улыбнулась.

Моему мужу прекрасно удавалось играть роль любящего мужа и заботливого отца.

И я могла бы сдаться, окончательно поверить, начать жить почти с нуля, заново влюбиться в мужа, полюбить ребенка, который пока казался чужим…

Если бы не одно событие, которое перевернуло все!