Текст книги "Придонье (СИ)"

Автор книги: Никита Нефёдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Глава 1. Добро пожаловать в Волгодонск

Яркий оранжевый диск медленно опускался к горизонту, уступая небесное пространство седой луне и далёким звёздам, прохладный весенний ветер переносил с места на место пыль и всякий мусор, валявшийся тут и там, и заставлял перешёптываться высокие стебли камыша, коими порос весь берег залива.

Бродяга стоял на потрескавшейся тротуарной плитке набережной, оперевшись на поржавевшие металлические перила, наблюдая прекрасный закат. Он посещал любимое место города каждый раз, когда выдавался удобный случай. Вид заходящего солнца и ощущение порывов ветра создавало внутри этого человека чувство внутреннего умиротворения, бродяга сразу же забывал о трудностях выживания и насущных проблемах.

– Красиво, да? – обратился он к медному всаднику, неподвижно стоящему справа от человека.

Походный казачий генерал Яков Бакланов врядли мог предположить, что через две сотни лет на набережной молодого города будет открыт мемориальный комплекс, в центре которого будет запечатлён сам генерал – всадник из меди на вздыбленном коне со вскинутой пикой в руке и горделивым взглядом, устремлённым в недостижимую даль.

Конечно, былой лоск изваяния был смыт кислотными дождями, но от этого статуя не теряла того уважения, что внушала бродяге.

– Вечно тебе не нравится всё. – проворчал бродяга, не удостоившись ответа, и повернулся обратно к закату.

На этот раз взгляд бродяги привлекли несколько многоэтажек, находящихся далеко позади прибрежных зарослей. Разваливающиеся бетонные джунгли сменили спокойствие навеянное закатом на ностальгию по сгинувшему миру. В памяти бродяги всплыли воспоминание о тех днях, когда можно было ходить по улице без респираторов и противопыльных масок, когда не нужно было беспокоится, что из-за угла или разбитого окна выпрыгнет мутировавшая тварь, а в ружье или автомате закончились патроны. Он скучал по тем временам, но они ушли безвозвратно. Теперь на пустынных улицах города властвуют дикие исчадия ядерного пламени, призванные природой для уничтожения безволосых обезьян, которые спрятались в своих домах, превращённых в непреступные крепости, и глубокие железобетонные норы.

Эти самые "железобетонные норы", ставшие для волгодонцев новым домом, до сих пор помогают людям выживать. Волгодонск – небольшой город на юге страны, занимавшийся атомной промышленностью. Недалеко от города, на берегу цимлянского водохранилища, находилась атомная электростанция, а в самом городе завод энергетического машиностроения. Эти два объекта, наряду с ЦГЭС, должны были стать целью по уничтожению, но ни на один из них не упала боеголовка. Однако, пусть не благодаря бомбам, радиация и другая научная дрянь, которую учёные запихали в стальные корпуса ракет, достигла города с помощью природы – несколько дней шли проливные дожди, которые заражали территорию города губительным излучением. Это событие выжившие окрестили "Ливнем".

В разгар летнего дня, когда большинство жителей города находилось на улице, раздался противный вой сирены. Сначала люди не обращали на него внимание, думая, что это очередные учения или проверка исправности динамиков, но вскоре людей стали загонять в гражданские убежища сотрудники правоохранительных органов. Тогда-то люди и стали бежать напролом ко входам в убежище. Полиции никак не удавалось организовать спуск в убежища, толпа паниковала, кричала, затаптывала оступившихся людей, кто-то стал мародёрствовать и бесчинствовать, кто-то побежал домой, чтобы провести время с семьёй, а кто-то просто стоял на своём месте, допивая бутылку пива. Вскоре гермозатворы стали запирать входы и, оставшиеся люди, стали паниковать ещё больше – они не успели зайти в спасительный подвал. Те, кто попал в убежище, сидели в тишине. Они сидели внутри убежища почти сутки, но ничего не происходило. На следующий день добровольцы решили выйти из убежища. Они надели прорезиненные комбинезоны и противогазы, вооружились дозиметрами и пистолетами, которые были у полицейских, и открыли гермозатвор.

Когда они вернулись, на них не было химзы и противогазов. Они радостно рассказывали, что город цел, не было бомбёжки. Город пострадал только от мародёров. Люди вышли из убежищ, радуясь, что всё обошлось, но радость пропала, когда они начали находить трупы людей. Одни были затоптаны, у других были колотые раны. Люди стали хоронить погибших, а ближе к вечеру на небе собрались огромные чёрные тучи. Люди вошли в свои квартиры, решив отдохнуть перед экранами телевизоров и мониторами компьютеров, но ни то, ни другое не работало. Антенны, роутеры, телефонная связь – всё это не работало, а затем дозиметры, имевшиеся у немногих горожан, стали трещать. Эти люди могли спуститься в убежища, но они твёрдо решили оповестить всех, кого смогут. Они бегали по городу, рассказывая и убеждая. Те, кто им поверил стали спускаться в ближайшие убежища или так же бегать по городу, оповещая других. Дождь шёл несколько дней. Многие смельчаки из тех, что оповещали горожан, вскоре умерли. Во многих убежищах ставили небольшую памятную стену этим героям, благодаря которым жители убежищ всё ещё живы.

По всей логике, выжившие горожане должны были сплотится, помогать друг другу, но, вопреки ожиданиям, начались междоусобицы. Сначала внутри убежищ, а затем между убежищами. Сражались за всё: еду, воду, фильтры, патроны, одежда, лекарства. Через четыре года после Ливня убежища стали собираться в общины, и битвы за вещи первой необходимости переросли в сражения за более-менее чистые территории. Историки, которые вели летопись тех лет, назвали битвы за территории "Войной за пустошь". В ходе Войны общины разделились на две стороны: Новый и Старый город. До Ливня так называли два района города, а после – два воюющих друг с другом государства.

Основной причиной борьбы стало то, что убежища Нового города были построены в то время, когда чиновники экономили на стройматериалах и рабочих. Кроме того, основная часть радиоактивных осадков выпала на территорию Нового города. Очистные фильтры выходили из строя, люди пили заражённую воду и дышали заражённым воздухом, из-за чего люди вымирали целыми убежищами. Были и такие убежища, которые строили на совесть, но здания находившиеся над ними, рушились и погребали под обломками горожан. Так жилые общины превращались в братские могилы. Выживших жителей эвакуировали в более качественные убежища, которые находились вблизи территории Атоммаша. Некоторые выжившие отказывались от эвакуации и до сих пор живёт в уцелевших убежищах.

Война закончилась спустя три года после начала. Толчком к этому послужила попытка новогородцев прорваться через блокпост на путепроводе в Старый город. В тот день окрестности путепровода были залиты кровью и усеяны изрешеченными телами. Тогда главы двух районов решили заключить мирный договор, который и закончил войну. С тех пор горожане празднуют День Единства города.

"Всё, хватит на сегодня."

Бродяга взял на изготовку свой старенький ППШ с секторным магазином на тридцать пять патронов, восстановленный доблестными умельцами с "Атоммаша", передёрнул затвор и направился к пустынной дороге. На потрескавшемся асфальте находилось несколько ржавых остовов "самоходных повозок", которые были сдвинуты к обочинам, чтобы не мешали передвигаться обладателям уцелевших машин. Перейдя на другую сторону дороги, бродяга взглянул на здание популярного когда-то фитнес-клуба "Platinum". Большое окно клуба, заменявшее почти всё стену, было вдребезги разбито, кое-где всё ещё угадывалась белая и красная краска, в которую было окрашено здание, а от большой вывески, обозначавшей название клуба, отвалились несколько последних букв, и теперь название клуба сменилось на "Plati…". Причём это название было более, чем оправдано – когда выжившие приходили в здание, чтобы чем-то поживиться, некоторым из них приходилось платить цену, за вынесенное оборудование или какие-либо вещи. Хорошо, если это оказывался автомат, потерявшийся внутри или рукав телогрейки, но порой людям приходилось расплачиваться утраченными конечностями или даже жизнями.

Чуть дальше здания клуба виднелся крупный торгово-развлекательный центр, ставший домом для торговцев. В магазинах ТРЦ нашлось много полезных вещей, которые впоследствии торговцы стали продавать другим общинам.

Не обнаружив опасности со стороны фитнес-клуба, бродяга двинулся к старому зданию автомойки, служившее для местных бродяг трактиром. Как и многие другие здания города, автомойка была превращена в небольшую крепость: окна были забаррикадированы, у входа в здание находились баррикады из наваленного мусора, небольшая часть здания, выступающая вперёд, была превращена в сторожевую башню, в которой сидел хорошо обученный снайпер, а в ночное время на башне зажигался прожектор. Когда до входа оставалось пара метров, бродяга повесил ППШ на плечо и поднял руки вверх. Снайпер, сидевший на втором этаже башни, взял бродягу на мушку и, не отрывая взгляд, стукнул пару раз по деревянному люку в полу. В ту же секунду небольшое окошко в двери открылось, и показавшаяся в нём головёшка сухим голосом подозвала бродягу к себе и велела показать жетон.

Бродяга послушно показал металлическую пластинку с эмблемой клана, после чего удовлетворённая головёшка закрыла оконце, а затем открыла дверь. Этот трактир принадлежал клану бродяг и войти можно было, только предъявив жетон, на котором красовался стилизованный компас, имя, фамилия и кличка бродяги и название убежища. "Головёшка" принадлежала уже немолодому охраннику в ватнике и холщевых штанах с обрезом двустволки в правой руке.

– Проходи, Яр. – сухо сказал охранник.

Яр перешёл через порог, после чего, закрыв дверь, охранник стал водить возле него дозиметром. Не услышав характерного треска прибора, охранник позволил бродяге пройти дальше.

Общий зал, как его называли бродяги, был довольно просторным. Практически всё, что находилось здесь до Ливня, было вынесено из комнаты, а взамен в хаотичном порядке на полу расставили обрезки металлических бочек, в которых разводили костры. Вокруг таких костерков бродяги собирались небольшими группками, рассказывая о своих похождениях, съедая выданную пайку или просто отдыхая после долгого перехода. Окна были забиты досками либо замурованы кирпичами, а всевозможные щели и дыры были замазаны какой-то дрянью, найденной в строительных магазинах, чтобы радиоактивная пыль не могла проникнуть внутрь. На втором этаже было несколько таких же "общих комнат".

Бродяга прошёл в конец коридора и вышел в гараж трактира, где бродяги оставляли на хранение свой транспорт. Ездить по городу на автомобиле мог позволить себе далеко не каждый: дефицитный бензин и солярка стоили не мало, на ходу было очень мало машин, а поставить на колёса какую-нибудь развалюху мог только мастер, каких днём с огнём не сыщешь.

Свою машину – старенькую двадцать четвёртую "Волгу" тёмно-зелёного цвета – Яр получил от отца, который целыми сутками приводил её в порядок. Кроме того, он ещё и припас пару канистр с бензином и баллонов с газом, которым заправлялись машины перед самым Ливнем. Бродяга установил на стёкла решётки, чтобы риск разбить их стал меньше, а в багажнике поставил тайник с целым арсеналом разного оружия, запасной химзой и противогазом с запасом фильтров.

Яр подошёл к машине и погладил её по корпусу, а затем отпер дверь. Со скрипом открыв её, он сел за руль, положив вещмешок и ППШ на пассажирское сиденье. Прогрев двигатель, бродяга посигналил вахтёру, и тот открыл металлические ворота, после чего "Волжанка" выехала на потрескавшийся асфальт улицы.

Бродяга ехал не особо быстро, то и дело оглядывая пространство вокруг себя. Вот слева показалось полуразвалившееся кафе "Париж". Здание напоминало миниатюрный средневековый замок выкрашенный в голубой, белый и розовый цвета. Пустые оконные проёмы, покосившиеся двери и дырявая крыша – ничего особенного. Чуть дальше стояла ещё одна автомойка, только раза в два меньше и без ворот, да и чего греха таить оборудования внутри тоже не было, оно перекочевало в торговые павильоны ТРЦ и гараж трактира. Позади автомойки находилась большая парковка сплошь усеянная ржавым металлоломом на колёсах, дальше высокая стела в честь строителей города. До войны на её верхушке находился гордый орёл, расправивший крылья с устремлённым в даль взглядом, но через несколько лет после войны он исчез. Сначала думали, что он упал, но у подножия памятника его не нашли, тогда люди придумали красивую легенду: гордая и свободная степная птица, ставшая частью монумента, воздвигнутого в честь строителей города, стала стражем этого наследия. Люди заботились о своём наследии, но Ливень заставил их забыть о своём долге перед предками. Они стали воевать, разрушая наследие, и птица улетела на поиски тех, кто помнит и чтит труд предков, обещав вернуться, когда люди перестанут воевать и вспомнят о своём наследии. Имя этому гордому стражу – Орёл.

Очередная красивая сказка для детей нового мира, но многие взрослые тоже верят в неё, несмотря на то, что в городе давным-давно перемирие, а орла до сих пор нет.

Когда бродяга подъехал к перекрёстку в конце улицы, он не надолго остановился, чтобы взглянуть на Храм Святой Троицы, возвышающийся на противоположной стороне дороги. Здание Храма почти не пострадало: некоторые золотые купола упали, белая краска чуть потемнела и кое-где осыпалась, открывая кирпичную кладку, даже окна целые. Вот только внутри побывать никому не удалось: двери оказались заперты изнутри, а тех кто пытался их открыть внезапно постигали беды: откуда не возьмись могла появиться свора собак или банда мародёров, но так или иначе двери в Храм оставались закрыты. "Грешникам не место на святой земле."– подумалось бродяге.

Налюбовавшись сиянием куполом, бродяга свернул на автомобильный путепровод, соединяющий Старый и Новый город. Во время Войны на путепроводе находился блокпост, который убрали после перемирия. Он был сооружён из машин, стоявших на дороге. Эти машины в последствии растащили на запчасти жители ближайших убежищ, поэтому на путепроводе не было не одного ржавого остова, что позволило быстро преодолеть границу двух районов.

Преодолев путепровод, бродяга свернул на Морскую улицу, по которой ехал довольно осторожно – откуда не возьмись мог появиться другой бродяга на машине и врезаться в него не очень хотелось.

Подъезжая к вокзалу, Яр увидел мчащуюся к мосту "шестёрку" серого цвета с багажником на крыше, и, проехав ещё немного, подъехал к высокой стене, целиком построенной из скреплённых между собой корпусов автомобилей, которые были поставлены друг на друга, причём самый нижний ряд был вкопан в землю. Щели и окна машин были заделаны всё теми же деталями от их собратьев по цеху сборки. Такая стена была выстроена по всему периметру вокзала для защиты от мутантов и недоброжелателей. А общину, находившуюся за металлическими стенами так и прозвали: "Вокзал". Жителями этой общины стали работники вокзала и пассажиры, волей случая оказавшиеся здесь в тот злополучный день. Община не была ни бедной, ни богатой. Деньги они получают за ремонт различных механизмов и тех немногочисленных машин, на которых по городу колесят бродяги, и за то, что даже после катастрофы, маршрутки продолжают развозить по городу людей. Правда такая поездка обходится не дёшево, но зато относительно безопасно.

Осмотрев стену, бродяга подъехал ко въезду в крепость и посигналил несколько раз. Сверху, из окна одной из машин показалась чья-то голова, и посмотрев в сторону молодого человека, снова скрылась в наблюдательной вышке, которая раньше являлась продуктом" АвтоВАЗа", а спустя мгновение за стеной послышался какой-то звук, после чего металлические ворота, которые на самом деле были стареньким автобусом, обшитым металлическими листами с внешней стороны, и в котором находился своеобразный блокпост: в салоне сидели дежурные, которые могли открыть огонь через бойницы. "Интересно, кому в голову пришло сделать такие ворота?"

Въехав во внутрь крепости, Яр припарковался на одном из свободных мест между "маршруткой" и каким-то внедорожником. Бродяга, забрав мешок и ППШ, запер машину и побрёл к выходу из крепости, находившемся в бывшем подземном переходе.

Направляясь к переходу, бродяга разглядывал здание вокзала. Высокое двухэтажное здание, на стене которого находились часы, выполненные в виде модели атома. Ярик никогда не был внутри здания, но, судя по виду, второй этаж был гораздо больше первого. Справа от здания находился проход, который вёл к железнодорожному перрону. По слухам, вокзальные строят бронепоезд, на котором хотят отправиться в другие города. Сами вокзальные никого не пускают туда и строго настрого запрещают кому-либо болтать о том, что происходит за зданием. Слева от здания отходил одноэтажный корпус. в котором находились кассы. Засмотревшись на здание, бродяга чуть не сбил с ног человека, вышедшего из подземного перехода. Попросив прощения, бродяга поспешил ко входу в него, пока караульный не запер дверь в построенный над переходом вестибюль.

Караульный – широкоплечий мужик в синей куртке и мушкетоном, висящим на бедре – без проблем пропустил бродягу и закрыл за ним дверь. На плече у караульного висел воронёный ППС-43 со складным прикладом. Внизу, у самых ступенек стоял ещё один караульный в чёрной кожанке и карабином на плече.

Основным оружием выживших стали ружья и пистолеты, некоторые использовали пневматическое оружие, луки или арбалеты. А вот люди побогаче или военные пользовались автоматическим оружием. Самым распространённым был "калаш", а регулярная армия старого города вооружалась таким раритетом, как ППС, ППШ, МР-40, винтовка Мосина, "Маузер". Этот антиквариат бродяги находили в некоторых районах города в замаскированных складах, которые устраивали нацисты и коммунисты ещё в сороковых, когда Волгодонска и в помине не было. Почти семьдесят лет они лежали в смазке в закрытых ящиках, что позволило им довольно хорошо сохраниться. Те экземпляры, что не пережили испытание временем, были приведены в порядок местными умельцами, а уж боеприпасов к ним хватало с избытком. Во всяком случае пока.

У левой стены перехода, находились бывшие киоски, где продавались сувенирчики и безделушки, а сейчас их переделали под кладовки, в которых хранится оружие на всякий пожарный и дрова для костра. В конце перехода был разведён костерок, огороженный оранжевыми кирпичами. У костра сидели ещё двое караульных и болтали о чём-то своём. На закопченной стене над костром бродяга смог прочесть надпись: "Добро пожаловать в Волгодонск. Город основан в 1950 году". Дойдя до конца коридора, бродяга вышел на левую сторону улицы "50 лет СССР", где находился вход в общину Сиволобова. Оба выхода из переходы были заложены кирпичной кладкой, в которой находилась металлическая дверь. Один из караульных, сидевших у костра, поднялся со своего места и, посмотрев в глазок, открыл дверь.

Выбравшись на улицу бродяга прошёл через заросли деревьев ко входу в здание инженерно-технического института. Кроме института в нём ещё был и техникум, где Яр успел проучиться всего год. Убежище института стало новым домом для оказавшихся в тот день здесь студентов, абитуриентов и преподавателей.

Здание института выглядело довольно интересно: осыпающаяся облицовка стен, забаррикадированные окна с узкими бойницами. Теперь оно больше напоминало форпост, чем учебное заведение. Из пяти этажей, заняты были только три. Из последних двух было вынесено всё, что можно было унести, а аудитории пятого этажа стали служить огневыми точками снайперов.

Поднявшись на крыльцо, бродяга осмотрелся. Заснеженное пространство перед институтом не отзывалось ни малейшим движением, даже деревья не шелестели. Над бывшей клумбой возвышались две человеческие фигуры – неподвижные изваяния мужчины и женщины. Не встретив ничего подозрительного, бродяга подошёл к массивной деревянной двери и несколько раз стукнул по ней кулаком.

– Пароль! – послышался хриплый голос из-за двери.

– Застава!

За дверью послышался скрежет запорного механизма, и спустя минуту дверь приоткрылась. Оттуда показался человек в сталкерском плаще и "Шмайсером" в руках. Он открыл массивную дверь и впустил Яра в здание.

Небольшая часть фойе от дверей до колонн, в которой бродяга сейчас находился, являлась КПП. Здесь было шесть человек в защитных плащах и комбинезонах и у каждого при себе было оружие: кроме обрезов и мушкетонов, которые являлись личным оружием, при себе у них были и "антиквариаты", которые выдавались патрульным на время дежурства. Кто-то сидел за столом, играя в карты, кто-то грелся у костра, а кто-то выглядывал на улицу из бойницы замурованного окна. Один из дежурных что-то проверял на складе, устроенном в коморке вахтёра. Освещался КПП лампой дневного света, как и большинство помещений института. Между колоннами в конце КПП были установлены решётки из толстых прутьев.

Бродяга прошёл через решётчатые ворота, находившиеся напротив выхода на улицу и оказался в остальной части фойе. Напротив входа находилась стена с большими пластиковыми окнами, через которые просматривался внутренний дворик института, в котором раньше можно было посидеть на свежем воздухе в перерыве между парами, а сейчас этот дворик служил стоянкой для служебных машин поселения: два фургона и внедорожник. Прямо в центре дворика стояла сторожевая вышка, на которой находился мощный прожектор. В беседке, горел костёр, вокруг которого расселись патрульные, сторожившие вход в лабораторный корпус, где располагались мастерские и фермы.

Налюбовавшись компетентностью охраны, бродяга пошёл к входу в подвал, который был расположен под одной из лестниц, ведущих на верхние этажи. Подходя к лестнице он услышал стук и скрежет доносившийся из мастерских, хотя все рабочие уже должны были закончить смену. Бродяга быстро спустился в довольно просторный подвал, вдоль стен которого шли различного размера трубы с круглыми вентилями, в некоторых местах сидели патрульные уже без "химзы" и противогазов.

Яр снял респиратор и очки, и положив их в подсумок, подошёл к металлической двери с надписью: "Посторонним вход запрещён!". Возле этой двери сидели двое патрульных. Увидев бродягу, один из них встал из-за стола, проверил жетон бродяги, удостоверяющий личность и, открыв дверь, пропустил его. За дверью Яра ждала скудно освещённые лестничные пролёты, проходившие вокруг шахты лифта, на котором спускаются или поднимаются грузы. Бродяга убрал жетон в карман и направился вниз по лестнице.

Путь вниз занял от силы минут пять. Миновав последний пролёт, бродяга подошёл к металлической гермодвери и нажал на красную кнопку, находившуюся на стене возле неё. Дав три недлинных звонка, бродяга принялся ждать, когда очередной патрульный пропустит его в тамбур убежища. Прошло минуты полторы прежде, чем проблесковый маячок замигал и загудел механизм, а металлическая дверь потихоньку стала открываться. Когда дверь открылась, бродяга проскользнул в тамбур, а патрульный снова закрыл гермозатвор.

Тамбур представлял собой довольно широкий коридор с бетонными стенами, у которых стоят небольшие железные шкафчики, а у гермозатвора, через который только что прошёл бродяга, находится небольшая душевая кабинка. Бродяга снял свой разгрузочный ремень и вещмешок, а затем вошёл в кабинку и повернул вентиль. Пройдя дезактивацию, бродяга оставил свой радкостюм, пояс с несколькими подсумками, который Яр носил через плечо и ППШ в шкафчике, а сам, взяв вещмешок, отправился прочь из тамбура.

Выйдя из тамбура, бродяга оказался в просторном помещении с металлическими стенами, с находящимися в них дверями, и полукруглым сводом над головой. Примерно по центру убежища, параллельно стенам, шёл ряд столов, за которыми проводили время жители убежища, а вдоль самих стен, между дверями, которые ведут в общежитиях, располагались различные торговые лавки, в некоторых местах дежурили полицейские, одетые в свою привычную форму и вооружённые ПМ-ми.

– Внимание! – прозвучал чей-то голос по громкой связи. – Через десять минут освещение будет переключено на сберегательный режим!

Эта фраза звучит каждый день ровно в двадцать один час пятьдесят минут, и означает, что через десять минут наступит ночное время, и каждому жителю нужно приготовиться ко сну. Люди, только что сидевшие за столами, оживлёно что-то обсуждая, стали расходиться по своим комнатам.

Яр вошёл в третью дверь справа, и пройдя до самого конца коридора, стены которого были усеяны дверьми, он вошёл в свою комнату. В комнате было две двухъярусные кровати и небольшой деревянный шкаф. Яр, закинув мешок под кровать, плюхнулся на постель и уснул сном младенца.