Текст книги "Офицер Империи (СИ)"

Автор книги: Никита Гримм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– Молодец. Теперь никто из них не посмеет тебе перечить.

Молодой император только кивнул, борясь с внутренним мандражем, который сковывал его с каждым шагом к залу заседаний. Лишь перед самыми дверьми молодой император выдохнул, окончательно подавив непонятно откуда возникший внутри страх, и, расправив плечи, вошел первым в распахнувшиеся двери.

– Император и самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, царь Польский, царь Сибирский, царь Херсонеса Таврического, царь Грузинский; государь Псковский и великий князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; государь и великий князь Новагорода низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея северныя страны повелитель; и государь Иверския, Карталинския и Кабардинския земли и области Арменския; Черкасских и Горских князей и иных наследный государь и обладатель, государь Туркестанский; наследник Норвежский, герцог Шлезвиг-Голштейнский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский, Хозяин земли русской, Его Императорское Величество Константин, именуемый Восьмым.

Все присутствующие в зале люди поднялись со своих мест и низко поклонились.

– Прошу всех занять свои места, судари и сударыни. – Ответил Константин и прошел на положенное императору место.

Все заняли свои места, рядом с императором по правую руку сел Михаил Васильевич, как генерал-губернатор Санкт-Петербурга, и все замерло. Молодой император не спешил начать говорить, обводя всех присутствующих тяжелым взглядом молодых глаз. И каждый чиновник старался спрятать свой после недолгого зрительного контакта. Все знали про Аспект императорской семьи – «Светоч Проклятого Пламени» – возможность заглядывать в будущее, как одного отдельно взятого человека, так и целого государства, и каждый боялся этого взгляда багровых глаз…

– Я собрал всех вас сегодня не для совещаний. – Император начал говорить, – И не займу у вас всех много времени, тем более, что совсем скоро у вас свободного практически не останется… Всем нам нужно будет потрудиться на благо империи. После коронации я использовал родовой Аспект, чтобы узнать, к чему нам стоит подготовиться. И ужаснулся тому, что нас ждет, если мы не начнем действовать немедленно. Поэтому я, согласно своему личному праву, как император и самодержец Всероссийский, призываю к службе Первый и Второй Стрелецкие Полки Императорской Гвардии. Указ свой я требую исполнить в следующие десять дней. Согласно ему, каждый Стрелецкий Полк будет разбит по ротам, каждая рота должна будет отбыть к месту своего командирования. Срок мобилизации – шесть месяцев. За это время Государственный Совет должен разработать и провести вербовку молодых Одаренных в войска, с их подготовкой согласно армейским стандартам полковых магов.

Сказанные Константином слова имели эффект взорвавшейся бомбы. Люди вскакивали со своих мест, начинали орать прямо из кресла, не дожидаясь окончания слов соседей. Каждый стремился высказать свою точку зрения. Кроме нескольких. На своем месте оставались князья Трубецкой и Задунайский, не поднимался и молчал временный Глава Тайного Приказа Богомолов и временный глава Имперской Канцелярии Островский, молчал молодой Юсупов, которого Константин вернул в Государственный Совет.

– Молчать. – Тихо сказал молодой император, выпуская свою ауру на волю.

Шагнувший на Ранг Архимага всего два дня назад, однако уже научившийся контролировать свои силы, вышедшие на качественно новый уровень, молодой император не стал сдерживаться, как и советовал ему Великий Князь прошлым вечером, и просто выпустил свои силы на волю.

Все вскочившие на ноги члены Государственного Совета попадали на свои места и замолчали, с ужасом глядя, как столешница стола перед молодым императором рассыпается пеплом.

– Мне кажется, вы не совсем понимаете, что произошло за последнюю декаду, дамы и господа. – Молодой император поднялся на ноги, скрестив руки на груди, – Мой отец нас покинул, отныне император – я, и вы все будете исполнять мою волю, как того требует закон. Никто из вас не способен увидеть и осознать то, что вижу и знаю я. Я не буду требовать от вас веры в мои решения и приказы, однако, требовать от вас подчинения и исполнения – мое право. Если вы откажетесь от исполнения моих приказов – я найду тех, кто займет место каждого из вас. Надеюсь, я понятно выразился?..

Первыми поднялись на ноги именно те, кто все это время молчал и ждал окончания слов молодого императора. Трубецкой, Задунайский, Юсупов, Богомолов и Островский поднялись со своих мест и низко поклонились императору. То же самое сделал и Михаил Васильевич. Следом в тишине начали подниматься и остальные и склоняться в поклоне молодому государю.

– Прекрасно. А теперь, когда мы решили такой вопрос, давайте перейдем к обсуждению деталей. – Император Константин уселся обратно в кресло, нисколько не смущаясь сгоревшей в призрачном пламени столешницы.

Первым руку поднял глава рода Юсуповых. Великий Князь улыбнулся в бороду. Все прошло именно так, как они и спланировали два дня назад.

* * *

ВТОРАЯ ВЫКЛАДКА:

РИ, Санкт-Петербург, Университетская набережная, Санкт-Петербургск ий Университет его Императорского Величества Константина V «Багрянородного», 1 февраля , 14.00

Занятия начались всего неделю назад, а нас уже сегодня собрали в одном из актовых залов университета. Никто ничего подобного не ждал. Просто в обеденный перерыв по громкой связи прошло объявление, что все студенты, находящиеся сейчас в университете, обязаны прибыть в указанный актовый зал для срочного объявления. Далее перечислились актовые залы для каждого из факультетов, после чего объявление закончилось. Мы, конечно, удивились, но распоряжение добросовестно выполнили.

Нас объединили как раз с юридическим факультетом, так что мы с Сашей Кобылиным вместе разместились на краю одного из центральных рядов, ожидая того самого «срочного объявления». Саша тоже не присутствовал на коронации молодого императора Константина, как и я не получил приглашения для рода Волковых. Мы весело над этим посмеялись, порадовавшись, что нам обоим не пришлось тащиться во дворец.

– Как думаешь, из-за чего нас так срочно собрали? – Спросил Саша, глядя как рассаживается четвертый курс его факультета, который только зашел в актовый зал.

– Не знаю. – Пожал я плечами, – Возможно, вышел какой-то новый указ императора, который потребовали срочно довести и до нас. Может быть, что-то, касающееся сферы образования…

В этот момент на сцену к трибуне вышел ректор Императорского Университета, Петр Александрович Задунайский. Вместе с ним к трибуне вышел, встав вровень с ректором, мужчина в черном кителе Императорской Канцелярии и золотым погоном коллежского советника, который можно было бы приравнять примерно к званию полковника в армии или капитана первого ранга на флоте.

– Дамы и господа, рад приветствовать вас в новом учебном семестре. Все мы пережили новые трагические и радостные события с началом нового календарного года. Но сегодня к нам прибыл коллежский советник Канцелярии Его Императорского Величества Константина Восьмого, Антон Пахомович Довлатов. Господину коллежскому советнику поручено довести новый указ императора до всех студентов и преподавателей нашего славного университета, так как он может коснуться и кого-то из нас. За сим я уступаю слово Антону Пахомовичу.

Ректор отошел от трибуны, уступая место коллежскому советнику. Тот быстро занял предложенное место, с благодарностью кивнув Задунайскому.

– Добрый день, судари и сударыни. Я благодарю вас всех за то, что вы все так быстро откликнулись на приглашение уважаемого всеми нами Петра Александровича. Петр Александрович, я благодарю и вас за столь оперативное реагирование на нужды Канцелярии Его Императорского Величества Константина. – Советник вновь повернулся к Задунайскому и коротко поклонился, вернувшись лицом снова к залу, он продолжил: – Сегодня я прибыл к вам, чтобы довести до студентов и преподавателей Санкт-Петербургского Университета его Императорского Величества Константина V «Багрянородного» новый указ, подписанный Его Императорским Величеством всего несколько дней назад. Прошу вас выслушать меня.

Коллежский советник положил перед собой на трибуну папку из черной кожи, которую до сих пор держал только в руках, и распахнул:

– Мы, Император и самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, царь Польский, царь Сибирский, царь Херсонеса Таврического, царь Грузинский; государь Псковский и великий князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; государь и великий князь Новагорода низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея северныя страны повелитель; и государь Иверския, Карталинския и Кабардинския земли и области Арменския; Черкасских и Горских князей и иных наследный государь и обладатель, государь Туркестанский; наследник Норвежский, герцог Шлезвиг-Голштейнский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский, Хозяин земли русской, Константин Восьмой, вняв мольбам и просьбам подданных наших из краев и губерний разных государства Российского, проведя в беседах с членами Государственного Совета время потребное нам для решения, решение сие принимаем с тяжелым сердцем, но понимаем, что каждый подданный империи нашей, богами всеми благословлённой, готов встать на защиту её от врагов внутренних и внешних, дабы сохранить ее существование и целостность.

По сему, мы, Константин Восьмой, Император Всероссийский, повелеваем: как самых верных и первых средь равных призвать на службу к исполнению долга ратного перед отчизной Первый и Второй Стрелецкие Полки в полном их составе и передать их во ведение Военного Приказа сроком службы на полгода с 3 февраля по 3 августа сего года. От дел мирских и работы мирной сих подданных освободить, а семьям им предоставлять поддержку всяческую, дабы призванные были покойны о родне и собственности своей и с честью служили на благо отчизны. Указ сей требуем довести до каждого подданного Российской Империи…

Я сидел и уже не слушал. Меня будто пыльным мешком по голове ударили. Мобилизация гвардии. Значит, все гораздо хуже, чем я думал… И как быть мне? Я подлежу призыву или нет? Дед в коме, по идее, я – единственный наследник… Но тут не все понятно… Распространяется это право на указ императора?.. А как быть с поисками Яны?.. А как все мои тут без меня?..

Коллежский советник все продолжал вещать, но я его уже даже не слушал, все гоняя в голове новые и новые вопросы. Лишь спустя полчаса я вернулся в реальность.

– За сим, подводя итог, озвученные мною губернии перешли с сегодняшнего дня в режим чрезвычайной ситуации, аномальные зоны подлежат изоляции и изучению по решению Государственного Совета. Благодарю за внимание, судари и сударыни, свой доклад окончил. – Советник кивнул головой, отходя от трибуны, которую тут же занял Петр Александрович.

– Мы все благодарим вас, Антон Пахомович, что нашли время прибыть лично и довести указ императора до всех нас. – Задунайский кивнул и отпустил коллежского советника со сцены, – Дамы и господа, на этом наша с вами встреча закончена. Как и сказал Антон Похомович, повестки о призыве на службу будут вручены начальником нашего военного учетного стола в ближайшие три дня, после чего у призванных на службу будет день для сборов, а после убытие к месту несения дальнейшей службы. Можете быть свободны!

Все начали подниматься со своих мест и выходить из актового зала. Мы с Сашей двигались в общем потоке, который вынес нас на улицу. Лишь выйдя на стоянку машин, мы остановились рядом с болидом Кобылина-младшего. Чуть дальше стояла и моя вместе с водителем.

– И что же это у нас получается? – Первым прервал тишину Кобылин.

– А получается у нас, Саша, жопа. Такая большая, жирная, волосатая и с прыщами. – Поморщился я.

Вдруг резко захотелось закурить. Чтобы горький табачный дым обжог горло, пробрался в легкие, голова закружилась от попавшей в кровь химии и быстро отрезвила этой горечью во рту и кисловатым привкусом на языке. Выдохнуть сизый дым через ноздри, словно паровоз, сбрасывающий давление в паровом котле, и снова глубоко затянуться… И так по кругу, пока сигарета не прогорит до фильтра, обжигая кожу на пальцах… А потом и второй круг… А за ним и третий…

– Мне бы вот понять – а меня призовут или нет? – Криво усмехнулся я, вспомнив, что мой водитель Боря курит…

* * *

РИ, Санкт-Петербург, Университетская набережная, Санкт-Петербургск ий Университет его Императорского Величества Константина V «Багрянородного», 2 февраля , 09.00

– Матвей Александрович, вас ко скольким часам ждать? – Боря приоткрыл окно на своем месте.

– Думаю, закончу к пяти вечера. Можешь смело скататься пообедать, Борис. – Ответил я.

– Принято. – Улыбнулся мой водитель и махнул рукой.

Вчера у нас с Василием Ивановичем состоялся очень тяжелый разговор. Вернувшись домой, я сразу же рассказал ему о новом указе императора, о сроках выдачи повесток с призывом на службу. И пока я рассказывал, тот же указ уже зачитали по радио на всю империю. Мы даже переключались между радиостанциями, и на каждой транслировался указ императора о мобилизации и установления режима чрезвычайного положения в нескольких губерниях. Василий Иванович слушал указ по радио в полном молчании. После мы решили, что завтра Конев посетит парочку юристов, чтобы получить консультацию от более компетентных людей, чем мы с ним… Радовало то, что дед успел официально оформить опеку на Василия Ивановича, так что с Софьей ничего не случиться, даже если меня заберут…

– Доброе утро, Матвей Александрович, рад снова видеть вас в добром и крепком здравии… – Тошнотворно мягкий голос догнал меня в спину, стоило мне пройти арку главного входа на территорию университета.

Я обернулся. Ко мне приближалась очень интересная компания. Первым шел Борис Александрович Ростов, начальник военного учетного стола, с которым я столкнулся перед началом второго курса, после моей практики в крепости Саркел. Чуть позади него шел ротмистр Шишикин Александр Юрьевич, который вез меня к ректору и начальнику военного учетного стола в тот же день, за ними пристроились двое молодцов с погонами прапорщиков на плечах. Если ротмистр Шишикин вел себя сдержанно, и, судя по ауре, явно не был доволен тем, что сейчас происходило, тот полковник Ростов буквально наслаждался всей ситуацией.

– Господин полковник, господин ротмистр, рад вас видеть в добром здравии. Я чем-то могу вам помочь? – Я приподнял одну бровь.

– О, не волнуйтесь, в вашей помощи мы не нуждаемся. – Мило улыбаясь ухмылкой заправского мясника, ответил Ростов, – Но я абсолютно не понимаю вас, поручик, почему вы вчера сразу же не прибыли в мой кабинет после того, как перед вашим курсом зачитали новый указ императора…

– А разве я должен был? – Я прервал полковника на середине речи.

– Ну, что же вы, конечно, вы не обязаны были буквально сразу же мчаться ко мне, тем более, что меня уже не было на рабочем месте. Я в это время уже как раз был в Военном Приказе, получал списки стрельцов, которые подлежат призыву. – Улыбка полковника стала еще шире.

– Раз вы получили списки, то теперь вы точно знаете, кто подлежит призыву. – Кивнул я, – Но, насколько я помню, со слов князя Кобылина, призыву я не подлежу в ближайшие несколько лет.

– Да, вы не подлежали призыву в связи с вашими родственными связями. – Полковник выделил слово «не подлежали», – Но теперь, когда империя находиться в столь сложной ситуации, и мы не воюем за пределами самой империи, такой опытный офицер и специалист медицинского профиля в армии будет весьма полезен. Так что, прошу, получите.

Полковник Ростов раскрыл папку из коричневой кожи и протянул верхнюю бумажку мне.

'Поручик Первого Стрелецкого Полка, Волков Матвей Александрович подлежит призыву согласно Указу Императора Константина Восьмого №00003/17–318 от 28 января…

Поручику Волкову М. А. надлежит прибыть 3 февраля… на аэродром Кузьмолово, войсковая часть 678555, для убытия к месту дальнейшего несения службы…

Начальник военного учетного стола Санкт-Петербургск ого Университет а его Императорского Величества Константина V «Багрянородного» полковник Ростов Б. А.'

Вот и приплыли… Теперь ты в армии… Воу-уо-уо, теперь ты в армии…

– Также, исключительно согласно регламенту, я вынужден напомнить, что неявка приравнивается к дезертирству, что навлечет соответствующие последствия на ваш род. – Маниакальная улыбка так и не сходила с лица полковника Ростова, – Поздравляю, господин поручик, теперь вы по-настоящему встанете в строй нашей армии. Честь имею. На сегодня вы освобождены от занятий, можете отправляться собираться, список вещей, которые вы должны взять с собой на оборотной стороне повестки.

Полковник выполнил воинское приветствие, развернулся на пятках и отправился по своим делам. А я так и остался стоять с повесткой в руках. И что теперь делать?..

Так, стоп! В любом случае, раз я в университете, нужно зайти к Золотому и решить все организационные вопросы…

* * *

– Да этого Ростова с землей сравняю! Вот сейчас он придет, я ему такую выволочку устрою, он у меня эту повестку сам лично сожрет!!! – Золотой метался по кабинету кафедры последние десять минут.

Впервые я видел Андрея Владиславовича таким злым. Когда я пришел к нему, рассказал о повестке и показал её ему, Золотой словно взбесился. Судя по всему, у главы врачебного факультета и начальника военного учетного стола были старые разногласия, которые тянулись сквозь года, если не десятилетия…

– Разрешите войти. – Спокойный голос прервал продолжающуюся гневную тираду Золотого.

На кафедру прибыл ротмистр Шишикин Александр Юрьевич. Мужчина вошел в помещение и замер на входе, закрыв за собою дверь.

– Где полковник Ростов⁈ Я не вас приглашал к себе, господин ротмистр! – Зло бросил Золотой, остановившись напротив Шишикина.

– Господин полковник убыл в Главное управление Военного Приказа сразу после того, как вручил последнюю повестку поручику Волкову. – Спокойно ответил Шишикин, продолжая стоять на месте.

– Ротмистр, какого хрена моему студенту вручается повестка с призывом⁈

– Андрей Владиславович, я очень уважаю вас и ваш труд, но давайте сейчас остынем и поговорим спокойно… Вы позволите присесть?

Золотой думал секунд десять. Я, честно говоря, уже подумал, что сейчас Андрей Владиславович даст волю своим эмоциям и выкинет Шишикина из кабинета с помощью Дара. Но Золотой успокоился, как и его Источник, выдохнул и указал рукой в сторону диванчиков вокруг журнального столика:

– Прошу, сударь.

Ротмистр благодарно кивнул и занял предложенное место. Мы с Золотым уселись напротив него.

– Сразу же, прошу у вас прощения, Матвей Александрович, я изначально был против включать вас в список мобилизации, но господин полковник решил иначе… Теперь уже ничего поделать нельзя без судебного разбирательства…

– Но зачем Ростов так поступил, Александр Юрьевич? Разве полковник не в курсе того, что студенты – медики подлежат мобилизации в последнюю очередь… Это просто рациональная мысль, и она изложена в указе о мобилизации. Чем лучше подготовлен медик, тем большую помощь он способен оказать на войне!

– Я прекрасно ознакомлен с этим указом, Андрей Владиславович. Только сейчас уже ничего не исправить… Поймите, в Главном управлении Военного Приказа сейчас твориться какой-то безумный цирк, и ни один военный чиновник не будет заморачиваться действиями полковника в отношении поручика, пусть и из Стрелецкого Полка… Если Матвей Александрович завтра же не явится на мобилизационный пункт, его действия будут оценены как уклонение от мобилизации, соответственно, как дворянин, фактически, он откажется выполнить указ императора. А это равнозначно измене… В лучшем случае, род Матвея Александровича лишиться дворянского достоинства и подвергнется ссылке… В худшем – приговор военного трибунала и казнь на эшафоте.

С минуту в кабинете царила тишина. Перспективы, раскрытые Шишикиным меня не радовали… Ни лишение дворянства, ни ссылка, и уж тем более казнь меня не радовали…

– И из-за чего Ростов так взъелся на Волкова? – Прищурился Золотой, продолжая смотреть прямо на Шишикина.

– Собственно, если уж мы говорим откровенно, Андрей Владиславович, то тут все дело не столько в Волкове, сколько в вас. – Покачал головой заместитель начальника военного учетного стола.

– Я-то ему что сделал⁈ – Вскочил на ноги декан моего факультета.

– Борис Александрович очень болезненно воспринял вашу отповедь в кабинете ректора полтора года назад, когда Матвей Александрович прибыл после лета перед началом второго курса. Ваши слова очень сильно зацепили его, и он сохранил обиду.

– Так, ладно… Наши взаимные склоки с Ростовым я сам разрешу. Но как быть Матвею?

– Если вы хотите услышать мое мнение, то я скажу следующее: Матвею Александровичу стоит выполнить волю государя и явиться на мобилизационный пункт. Все-таки, с самого начала мобилизации их никто не отправит в бой. Пару месяцев у них уйдет на прохождение подготовки и боевое слаживание в подразделении под руководством командиров. Опять же, специальность Матвея Александровича скорее ближе к работе в госпитале, а не на передовой. А это значит, что у вас буде пара месяцев для того, чтобы оспорить решение о мобилизации Волкова в военном суде… Да, Матвей Александрович фактически будет вынужден пропустить полгода очного обучения, но лучше так, чем отправиться на эшафот.

– Других вариантов нет? – Прорычал Андрей Владиславович сквозь зубы.

– Если мы по-прежнему говорим о бескровных вариантах, то да. Ростов не остановится, раскручивая эту ситуацию до абсурда, чтобы выставить вас, Андрей Владиславович, из университета, тем более, что покровителей у Матвея Александровича сейчас нет. И его дед, и князь Кобылин вместе с наследником в лазарете императорского двора, вокруг просто нет никого, кто сейчас рискнет встать на его защиту, а значит, и вашу, опять же ваша протекция от Волконских также под вопросом по причине того, что и их глава в том же лазарете… – Кивнул Шишикин.

– Что будешь делать, Матвей. Выбор конечный все равно за тобой? – Золотой повернулся ко мне.

– Выполню волю государя, Андрей Владиславович. Я не могу подвести свою семью. Но я хотел бы попросить вас об одном одолжении.

– Каком?

– С вашего позволения я возьму всю необходимую литературу с собой. И по возвращении я экстерном закрою второе полугодие третьего курса. Тогда я не потеряю время в пустую, и вместе со своей группой перейду на выпускной курс.

Золотой завис на пару секунд, а после расплылся в улыбке:

– Тебя отправляют на войну с неизвестными миру чудовищами, а ты думаешь об учебе… Хорошо, я отдам все необходимые распоряжения. Литературу заберешь через час здесь на кафедре. А пока напишешь заявление на академический отпуск по причине мобилизации. До тех пор не смей даже покидать кафедру, понял меня?

– Так точно, Андрей Владиславович. – Улыбнулся я в ответ.

– Разрешите дать еще один совет, судари. – Шишикин поднялся со своего места, уже собираясь уходить.

– Слушаю вас, Александр Юрьевич. – Повернулся к нему Золотой.

– Наймите хорошего юриста, чтобы он максимально быстро занялся вопросом господина Волкова. – Кивнул ротмистр, – Честь имею, господа.

* * *

Место неизвестно, 2 февраля, 23.00 по местному времени.

Мужчина средних лет заседал во главе круглого стола. Одиннадцать стульев по кругу были заняты голубоватыми проекциями участников собрания, разбросанных по всему свету. Совет Ордена вновь собрался в полном составе, обсуждая выполнение текущих целей…

– Таким образом, Магистр, нашу акцию в Российской Империи мы можем считать успешной, хоть и окончательного результата нам пришлось ждать несколько месяцев… Молодой император Константин только взошел на трон и еще не успел погрузиться во все вопросы. Это дает нам некоторые преимущества на данном направлении для дальнейшей деятельности Ордена.

– Что сейчас с открывшимися порталами? – Голос Магистра был сухим, словно новости о смерти императора его не обрадовали.

– Все порталы работают стабильно. Каждая зона продолжает свой рост, о чем докладывают государственные службы всех стран, в которых произошло Отворение Врат. Наши… союзники… они просят вас предоставить еще больше жертв для расширения территорий. – Ответила уже другая проекция по правую сторону от Магистра Ордена.

Магистр выбил перебор пальцами правой руки об столешницу стола из темного дерева.

– Раз наши действия в России оказались так успешны, возможно, нам стоит и дальше развивать там полученный нами оперативный успех… – Все голубоватые полупрозрачные проекции согласно закивали на слова Магистра, – Какая зона для нас наиболее удобна для переброски тех Одаренных – пленников, которых мы смогли выкрасть из русской столицы?

– Куршская Коса, вблизи от города Королевец. – Кивнула третья проекция.

Новый стук по столешнице.

– Перебросьте оставшихся пленников из русской столицы на Куршскую Косу, братья. Пусть русские Одаренные станут кормом для пожара, который разгорается в их собственном доме. Это будет… вполне поэтично… Стать жертвой во имя своей родины. – Хищная улыбка появилась на лице Магистра, – Брат Клаус, вы станете ответственны за выполнение этой задачи. В остальных направлениях продолжаем действовать согласно плану… Кстати, что там с тем талантливым юнцом, как его звали… Волков, вроде бы…

– Мы смогли выйти на его техническое производство в Санкт-Петербурге и сделали заказ от лица Союза Зерна и Стали, так что контакты постепенно налаживаются. Думаю, скоро мы сможем встретиться с ним лично. Один из наших младших эмиссаров отправиться для принятия продукции по нашему заказу, он же и предоставит отчет после встречи с Волковым.

– Отлично. Жду с нетерпением. Очень уж мне интересен этот талантливый юноша… – Улыбка Магистра стала еще шире.