Текст книги "Новые, старые сказки (СИ)"

Автор книги: Ника Бойко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Только Вы ему скажите, что я не виновата.

– Да ладно, – вождь похлопал Кащея по плечу, – договорюсь.

И подмигнув мне, ушел, уводя с собой мужчин. Вот так всё и разрешилось, потом были танцы, танцевали, кто, как хочет, не хороводов не песен задушевных, просто били барабаны, играли дудки, а мы прыгали и кружились, голова шла кругом. Вернулись мы под утро, я просто упала на предложенную мне кровать и проспала почти до вечера.

– Оль проснись, – позвала меня Милана, – сегодня последняя ночь, ночь оберегов.

– А что это какая-то особенная ночь?

– Конечно, в эту ночь мы дарим дорогому нам человеку, обереги созданные своими руками. У тебя ведь есть, кому подарить?

– Подарить то подарю, вот только он врят ли он что-то сделал.

– Вот и проверишь.

Мы снова были на площади все танцевали, смеялись, я видела, как девушки подходили и неуверенно повязывали на шею парням веревочки, некоторые просто падали на землю, странно всё это, так и где эта злюка.

Поискав Кащея и не найдя его в толпе я почему-то подумала что он на реке, как выяснилось я была права, мужчина вынырнул возле берега.

– О, нашёлся, – сказала я садясь на берег.

– Чего тебе, извиниться пришла?

– За что?

– За всё.

– Вот злой ты.

– Быстро же ты обо мне свое мнение исправила.

– Ладно, вылазь, у меня для тебя подарок.

– Не хочу вода теплая.

– Ну и ладно я тогда пошла.

– Подожди, – Кащей вылез, – что за подарок?

– Ага, вот, я сама сделала, оберег.

И я повязала на шею Кащею веревочку, узелок тут же пропал, и веревочка стала единой.

– Странно, – удивилась я рассматривая литое плетение, – теперь не снимешь только рвать придется.

– Ничего и так сойдет, неплохо и цвета хорошо подобраны. Стой куда?

– Так на танцы.

– Подожди, – Кащей полазил в кармане мокрых штанов, что-то достал зажатое в кулаке, – покосился по сторонам, будто опасаясь чего-то, – чувствую себя мальчишкой.

И резко надев мне что-то на шею, завязал, на моем обереге узелок остался, это был небольшой круг, вырезанный из кости внутри которого была прорезана падающая звезда.

– Чтобы всегда успевала желания загадать.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я его, рассматривая оберег, – ты танцевать то идешь?

– Конечно.

– Слушай, а почему у тебя узелок пропал, а у меня остался.

– Не знаю, нужно спросить. Так, а ну быстро пошли танцевать.

Вскоре мы танцевали в круге, смеялись и кружились, но в этот раз нас разогнали быстро, так как на заре должен быть обряд, и кто такое придумал.

В общем, спать не лег никто, дошивали платье, приводили головы в порядок, дрожали всем женским населением. И я была благодарно заре, когда всё это закончилось. Как только мы вышли, оказалось, что свадьба будет на горе и нам еще пришлось бежать. Мы чуть не опоздали. Пять девушек в расшитых платьях, встали в ряд, и тут я поняла, что ничего не знаю о местных обычаях.

– Просто стой за мной, и чтобы тебя не спросили, соглашайся, – сказала Милана, и я послушалась. Я увидела, что позади каждой невесты тоже стоит девушка. Невесты выстроились в ряд и стали подниматься в гору, мы так же шли стройным рядом.

А где, наша не пропадала, – подумала я, – вот я и подружка невесты.

Когда мы поднялись на гору там уже стояли пять парней, позади них тоже были мужчины, среди них я рассмотрела Кащея, в отличие от меня его, кажется, просветили. Девушки остановились и я чуть не в печаталась в спину Милане, и еле удержалась, мужчины вышли из-за спин женихов и обойдя невеста встали позади нас, я инстинктивно напряглась, как только руки Кащея легли мне на талию, я покосилась по сторонам и успокоилась только когда увидела, что у всех девушках на талиях руки мужчин. В центр вышел вождь и стал говорить на незнакомом мне рычащем языке. Он обратился к крайней паре, мужчина, стоящий позади подружки невесты, что-то прорычал в ответ, вождь одобрительно улыбнулся, та же речь и второй мужчина тоже что-то рыкнул, вот очередь дошла и до нас. Я снова напряглась, вождь закончил пламенную речь и выжидательно посмотрел на нас.

– Да, – сказал Кащей.

Тоже стало повторяться, но только теперь отвечали девушки, я прислушивалась и как только очередь дошла до нас, я почувствовала, что объятья стали сильнее. Вождь посмотрел мне прямо в глаза.

– Да, – придушенно пискнула я.

Вождь хлопнул в ладоши и невесты с радостными воплями кинулись обнимать женихов. Смотря на всё это веселье, я подивилась.

– И всё? – спросила я, чувствуя, как Кащей положил мне подбородок на макушку.

– Да теперь они связаны.

– А чего ж они так дрожали?

– А вдруг бы ты сказала, нет.

– Зачем это же её свадьба вот пусть теперь и мучается. Пошли отмечать. Слушай, я так про оберег не спросила, а ты узнал?

– Да правда не понял половины, кто-то кому-то чем-то обязан и кто чьи та чувства то ли принял, толи отдал, я сильно и не вслушивался. Это их волчье.

Столы ломились от разных яств, снова были танцы, песни. Утром, когда все разошлись по домам, Кащей заторопился во дворец, и ведь так хорошо сослался на политические дела и вот на горизонте зажигаются первые лучи, а мы минуем границу, Кащей чувствовал себя просто замечательно, а я прямо спала в седле, вернее глубоко дремала.

– Стоять, – разнеся глухой голос.

Я резко проснулась, нам преградил дорогу небольшой отряд вооруженных людей, шесть и главарь.

– Сиди, – сказал Кащей, спрыгивая с коня и обнажая меч.

Рыжий бородатый мужчина тоже спешился.

– Что? – испугалась я.

Скатившись с Марки, я обогнала Кащея и со всей силы стукнула бородатого по коленке ногой.

– Ой, – всхлипнула я чувствуя как от боли из моих глаз хлынули слёзы.

– Ты что ж творишь? – Кащей спрятал меч в ножны и посадив меня к себе на колено поинтересовался, – больно.

– У него, что там латы?

– Кольчуга, – почему-то виновато проворчал мужчина.

– Давай снимай сапог, посмотрим.

– А они как сейчас нападать будут.

– Да не будут, воевода это мой с отрядом, навстречу мне вышел.

– А чего ты тогда на него с мечом пошёл?

– Так это, размяться решил.

– Размяться он решил, а нога моя пострадала.

Кащей снял с меня сапог.

– Кости целы, будет большой синяк.

– А мне всё равно больно.

– А кто тебя просил вмешиваться?

– Так они как разбойники выглядят нечёсаные, бородатые, а тот вообще одноглазый.

– Слышь Дмитрич, одноглазый, страшный жуть, буду теперь тобой девчонок пугать, – рассмеялся Кащей.

– Ну и ладно, – обиделась я, натягивая сапог и поднимаясь.

– А всё равно охрана у тебя вся страшная, а этот вообще рыжий и волосатый.

– Так порода у меня такая, – рассмеялся мужчина.

Я подтянулась в седле.

– Какая еще порода? – пробурчала я.

– Так медведи мы, – сказал мужчина.

Я тут же остановилась и резко развернулась.

– Не смей, – быстро сказал Кащей, точно разгадав мои мысли.

– Ну один разок, ну пожалуйста, ну не будь ты злодеем.

– Я сказал, нет.

– Да перестань ты вредничать, я только один разок, и быстро, можешь даже не смотреть.

Глаза у рыжего округлились и он с умным видом зашел за огромного коня огородившись от меня им.

– Я сказал нет, где это видано, чтобы с живым человеком такие штуки вытворяли.

– Так он же медведь, ну пожалуйста, я себя вести хорошо буду и обед на всех приготовлю.

– Я не повторяю.

– Она о чём? – удивился воевода.

– Да голову в пасть тебе хочет засунуть.

Мужчина облегченно выдохнул.

– Цирка ей захотелось, а ты о чем подумал?

– О том же.

– А покраснел то чего?

– Слушай, давай не при девушке.

– При ком? Оль ну-ка отойди мы поговорим.

– И не подумаю мне тоже интересно.

– Быстро в седло итак уйму времени потеряли.

Я обиделась очень сильно, поэтому залезла в седло и поехала первая, мужчины пристроились позади.

– Так что там, на границе, Владимир? – спросил Кащей.

– Ничего нового, царь Игорь с войском на границе стоит, войско смех, пять ратников, да ещё бабулька боевая, внучку требует вернуть, бабулька узелок всё сунуть норовила, чтобы малышку вернул.

– Ты сказал, что нет у меня царевны.

– Сказал, бабушку жалко плакала да причитала.

– Вот так всегда вобьет какая-то дурная девица чушь в голову, а мне расхлебывай.

– Ты же ничего не знаешь, чтобы судить царевну.

– О, смотри, кто проснулся. Сбежала с каким-нибудь парнем, а семья переживает за неё.

– Тоже мне поборник нравственности, на твоем счету, сколько царевен, небось, и не сосчитаешь, так что не тебе её судить.

– Вот она бабская солидарность, крапивой пару раз по мягкому месту вот и присмирела бы.

– Что крапивой, вот посмотрю, когда у тебя самого дочь будет, крапивой, да нет, не будет у тебя дочери.

– Это ещё почему?

– Да не одна нормальная девица за такого злыдня замуж не пойдет, так и будешь один куковать.

– Да я тебя.

– Да ничего ты мне не сделаешь, погрозишь, погрозишь и успокоишься.

– Всё, Влад найди мне крапиву, сейчас кое-кого воспитывать буду.

– Права у тебя нет, меня воспитывать.

– Да царь я или не царь.

– Так царь и что?

– Вот вернемся я тебя в подвал на хлеб и воду посажу.

– За правду? Ну давай попробуй.

– Царь не нужно, видишь, девчонка не в себе, а ты языкастая помолчи, а то в миг головы лишишься.

– Ой, дрожу, и икаю. На ночлег здесь остановимся или дальше в болоте?

– Здесь, – сказал Кащей, – спешиться.

Все тут же послушались, войны стали разжигать костер и готовить ужин, я же выжитая как лимон, только Марку расседлала и раскинув одеяло завернувшись в плащ улеглась.

– Ээээ, девушка, – услышала я, но сил поднимать голову не было.

– Оля её зовут, – просветил всех Кащей.

– Оль, ужинать будешь? – услышала я.

– Нет, – из последних сил промямлила я.

– Подвинься, – через некоторое время услышала я возле своего уха.

– Иди к лешему, – слабо огрызнулась я.

Но меня бесцеремонно отодвинули, и Кащей завалился рядом.

– Царь Кащей? – услышала я виноватый голос Владимира.

– Иди спать, кто-то просто темноты боится.

Спорить сил не было, и я наконец-то провалилась в сон. Проснулась за полночь, и высунувшись из-под плаща осмотрелась, вокруг было светло, над деревьями висела полная луна. Кащей, как и все стражники спал, я поднялась и подхватив котомку пошла в сторону леса.

– Ты далеко? – тихо спросили меня, я вздрогнула и обернулась, у костра сидела одинокая фигура.

– Тут озеро рядом искупаюсь, пока все спят.

– Иди, если что кричи.

– Хорошо.

Я скрылась в кустах, озеро было в метрах десяти от нашей стоянки, оставшись в одной рубахе, я спустилась к воде, она была как парное молоко, сделав несколько гребков, я легла на воду и расслабилась. Огромная луна казалось, заполнила собой всё озеро, голова начала медленно кружиться и я почему-то стала погружаться под воду, но не страха не желания выбраться на поверхность не возникло.

– Кащей, Ольку русалки топят, – взревел Огненный резко задрав голову.

Мужчины сорвались и не сговариваясь кинулись к озеру.

Я видела, как надомной проплывают серебреные рыбки, ко мне протянула руки красивая зеленоволосая девушка, я потянулась к ней и тут меня резко дернули в сторону и вверх. Русалка оскалила мелкие острые зубки, я тут же наглоталась воду, в поле зрения возник Кащей, и тут меня выдернули на поверхность, в это же мгновение вынырнул Кащей, держа в руках меч, вода вокруг него стала окрашиваться зеленым. Влад держал меня на поверхности, сильно прижимая к своей груди. Меня вытащили на берег.

– Что ты творишь? – голос Кащея был лишен каких-либо эмоций.

– Голову хотела помыть, коса то вон какая длинная.

– Длинная, – медленно произнес он наклоняясь.

– Царь не нужно! – закричал Влад.

Кащей наклонился ко мне и не отводя взгляд, провел рукой по моей голове, за спиной что-то свистнуло я обернулась видя как что-то золотистое упало на траву, короткие волосы упали на мой лоб. Я удивленно подняла руку, пропуская сквозь пальцы короткие густые пряди, мой взгляд опустился вниз, и я поняла, эта золотая полоска на земле коса, моя коса, коса. Я смотрела ему в глаза не зная, что сказать.

– Так лучше? – спросил он меня.

Я закрыла глаза и впервые в жизни потеряла сознание, в ночь поднялся жар. Я металась, по кровати не приходя в сознание.

– Доволен, – сказал Влад, когда они сидели на постоялом дворе, – второй день пошёл.

– Очнется.

– Ты сам-то веришь?

– Подумаешь коса, волос легко, и отрастить и прирастить можно.

– Так сделай это, видеть её такую не могу, она же умрёт.

– Не забывайся, с царем всё же разговариваешь.

– Нижайше прошу прощение ваше величество, позволите откланяться.

– Иди, – распорядился царь, посидев несколько минут в одиночестве, мужчина резко ударил по столешнице рукой, схватив плащ Кащей вышел в ночь.

– И куда мы едем? – спросил Огненный поворачиваясь левым боком.

– Куда скажу туда и повезешь.

– Ясно, кто-то сильно не в духе.

– Слушай, не до тебя сейчас.

– Конечно, косу то не я ей обрезал.

– Да что вы всё с этой косой?

– А то ты не знаешь, зачем незамужним девицам косы режут?

– Чтобы голову удобнее мыть.

– Ты правда не знаешь? Да её теперь не в один двор не пустят и говорить не будут, опозорил девчонку и радуется.

– Да что я сделал, да вспылил, так испугался я за неё, нет, чтобы поблагодарить?

– Она теперь твой поступок до конца своих дней помнить будет. Косу только гулящим девкам режут, чтобы от остальных отличались.

– Я не знал, честно. Ничего всё исправим.

В ночь нагрянула гроза, под стук веток и дождя я пришла в себя. В голове была пустота, я поднялась поднять руку, рядом с кроватью сидел Владимир.

– Где мы? – тихо спросила я.

– На постоялом дворе, как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.

Я отвернулась, говорить желания не было, и тут распахнулась дверь, на пороге стоял Кащей, с его плаща ручьем стекала вода.

– Вон, – холодно сказал он.

Влад тяжело поднялся и посмотрев на меня, подчинился. Я стала медленно подниматься.

– Ты куда?

– Сами же сказали, вон.

– Лежи, косу я твою не нашёл наверное водой унесло.

– И что?

– Ничего.

Кащей достал тазик для умывания и стал высыпать туда из котомки какие-то травы, скинув мокрый плащ, стал усиленно её мять, вскоре в тазике была зеленая каша.

– Сядь, – сказал он и не дожидаясь посадил меня на край кровати стал мне смазывать голову массой.

Вот теперь точно пора топиться, помимо того что волос короткий теперь еще и зеленый, замотав голову в скатерть со стола, он опрокинул меня на кровать и закутав в одеяло лег рядом, стал тихо шептать мне на ухо на незнакомом языке.

Я разревелась.

– Оставьте меня в покое, да что я Вам плохого то сделала?

– Лежать, – снова тот же ледяной тон и он замолчал.

Из его объятий не было возможности вырваться, и поэтому я просто рыдала, до тех пор, пока не вымоталась и не уснула. За всё это время Кащей не произнес не одного слова, только прижимал сильнее, когда мои рыдания перерастали в вой. Я проснулась на рассвете и посмотрела на сбившуюся скатерть на подушке лежали зеленые водоросли, я поднялась, они потянулись за мной. Кащей спал рядом на спине, я пропустила пальцы сквозь пряди длинные на локоть ниже шеи, примерло на ладонь не достающие пояса, но всё же, но не такие как мои, только ярко зелёные.

Я тихо икнула, смотря на это чудо и не выдержав, рассмеялась, мужчина тут же вскочил.

– Что? – спросил он, снова заваливаясь на кровать.

– Я зеленая.

– И что помоешь, трава и смоется.

– Но как?

– Некоторые сказки, которые про меня рассказывают, правда.

– Что ты злобный монстр?

– Могла бы и поблагодарить.

– И за что?

– За то, что волос тебе отрастил?

– А, спасибо, конечно, только напомни мне дуре деревенской, а кто меня косы то лишил. Так за что благодарить, за то, что свой проступок исправил. Это я должна от Вас извинений ждать.

Кащей зарычал, вскочил и вышел, я поднялась и налив горячую воду в тазик наклонившись, стала смывать остатками шампуня. Голову от травы я промыла, но волосы всё равно остались немного зеленые. Одевшись, я спустилась вниз, завтрак прошёл в полной тишине, мужчины косились на меня, но ничего не говорили. После завтрака кони были оседланы и мы тронулись в путь. Я ехала медленно, думая о сложившейся ситуации, и об отце, сильно хотелось домой, папа бы меня защитил. Марка шла медленно и заметно отстала от основного отряда.

– Влад не тормози, если на неё хоть заяц нападет, Огненный даст нам знать.

Кони перешли на размеренную рысь.

Я ехала всё так же медленно и тут из кустов выскочили три грязные и небритые хари.

– Жизнь или кошелек, – отозвалась центральная фигура.

– Мамочка моя, – не поверила я своему счастью, – Дяденьки, а вы, правда, разбойники? – тихо спросила я.

– Да, – неуверенно ответил левый.

– Взаправдашние? – переспросила я на всякий случай.

– Самые настоящие, – подтвердил стоящий справа.

– Вот и слава богам, а то у меня неделя не задалась, то русалки топят, то косу обрезают, а потом назад отращивают, только почему-то зеленую. Вот скажите, может нормальная девица с такой косой жить, – я спрыгнула с Марки, – я против вас ничего лично не имею, но просто устала сильно, да ещё отец на границе стоит, войной грозит. В общем простите.

Огненный несколько раз споткнулся и заржал.

– Ты чего? – не понял Кащей.

– Да Олька, трех мужиков метелит.

– Что? – кони резко развернулись и понеслись в галоп.

Картина, представшая перед их взорами удивила всех, даже Огненного, трое мужчин сидели на макушке дерева, ухватившись за ствол ногами и руками.

– А ну слазьте, – бушевала я внизу, – вы ещё себя разбойниками называете, позор вам, как элементам преступного мира. Я слабая девушка, да я не в духе, а вы от меня на дерево, спускайтесь, вам говорят.

– Заберите эту припадочную, – раздалось с макушки.

– Вот как только у девушки появляется стойкое желание пошалить, все разбегаются.

– Оля, оставь мужчин в покое.

– А Вас ваше величество никто не спрашивает, я сама разберусь.

– Нам во дворец пора, Матрена уже волнуется.

– Ладно, живите пока, но попадетесь мне снова не сносить вам голов. Марка, хватит траву есть, нас работа ждет.

Лошадка тут же перестала объедать какой-то куст и подошла ко мне я вскочила в седло и взяла в галоп.

– Проводите Олию до замка, а мы с Владимиром на границе закончим.

Уже вечером я стояла перед зеркалом напротив была Василиса.

– Вась, – я опустилась на пол, и все ещё держа руку улыбнулась. Зеркало немного покривилось, но тут же стало ровным, – прости я по делам уезжала. Ты как?

– Как всегда женихов хоть лопатой греби.

– А ты о Кащее не думала?

– О Кащее, да он старый и страшный.

– Да не такой он и старый, да и нестрашный, в общем. Он любит тебя, он хороший, у него много достоинств.

– И каких же?

– Он не пьет, не распускает руки, он добрый, отличный хозяин, он заботливый, нежный, правда не признается, а ещё он не храпит. Вот смотри, что он для тебя вырезал сам.

– Для тебя, – почему-то послышалось мне, я удивленно покосилась по сторонам, никого.

– И что это? – нахмурив носик, спросила Василиса.

– Оберег, звездочка. Вась он любит тебя, жить без тебя не может, выйди за него, он же тебя на руках носить будет. А ещё у него сад с золотыми яблоками, большой есть.

– С золотыми?

– Настоящее золото, правда, зачем они ему, есть то их нельзя.

– Золотые?

– Да. Поговори с ним.

– Я подумаю. Мне пора у нас сегодня бал.

– Я понимаю до встречи. Ты всё же подумай, где ты ещё такого найдешь.

Я опустила руки, зеркало снова мигнула и погасло, уже уходя я не видела как зеркало покрылось дымкой и в нем явственно проступил силуэт мужчины прижавшего к груди руку.

Царь Игорь ходил по пограничной земле, вытоптав приличную тропу от одного пограничного столба до другого, вдоль границы. Вдали в клубах пыли показалась люди и на границе остановилось два всадника.

– Я царь Кащей, что вам нужно? – спросил Кащей спешившись.

– Дочку верни, – упавшим голосом сказал царь, – корону возьми, и царство забери только девочку мою отдай, я не дурак вижу, что в бою не выиграю, всё отдам, только малышку мою верни.

– Да нет у меня вашей дочки, – разозлился мужчина, но потом глубоко вздохнув добавил, – поехали в зеркало глянем, где она.

Вскоре небольшой караван въезжал на двор.

– Пошли в конюшню, там зеркало.

Игорь понуро пошел следом, Кащей вошел в комнату и приложив руку к зеркалу сказал: «Данной мне правом царской крови покажи мне, как дочь зовут?»

– Олией.

– Данной мне правом царской крови покажи мне царевну Олию, где бы она не была.

Зеркало подернулась и перед их взорами предстала девушка с ведром.

– Ой, – цари резко обернулись, я взвизгнула и захлопнула дверь перед носом отца.

– Олия выходи, – взревел отец.

– Не выйду, – отозвалась я.

– Олия? – спросил Кащей.

– Дочь моя, единственная, разбаловал на свою голову, вот теперь и страдаю, выходи.

– Не выйду, отец тебе не кажется, ты повторяешься.

– Вот сечь тебя нужно было.

– Я Вашу дочь знаю чуть больше месяца и меня тоже посещала такая мысль.

– У тебя розги есть? – спросил Игорь, обернувшись к Кащею.

– Розгами царевну, нет, но крапиву надергаю с удовольствием.

– Слышишь, последний раз спрашиваю, выйдешь замуж?

– Что? – спросил Кащей, голос почему-то дрогнул, но спорщики это не заметили.

– Девица выросла ещё немного и не один жених не посмотрит, а царство у меня маленькое, да внуков понянчить пока в силах хочу, а она упрямиться.

– Не выйду, не за царя Мировского, не за князя Ирвана, не за барона Аривского.

– Откуда знаешь?

– Не выйду и не проси, я лучше от трона отрекусь.

Отец опустился на пол.

– Вырастил на свою голову, от трона она отречется. Слышал, давай крапиву.

– Что, царевен бить нельзя, – взвизгнула из-за двери я.

– Так я царевну и не буду, я дочку.

– Пап, а силенок то хватит?

– Пособишь с дверью?

– Зачем, тут потайная есть.

И цари вышли с другой стороны, вдоль стены росла ядреная крапива.

Царь Игорь и Кащей несколько минут придирчиво выбирали каждый куст, пока не набрался приличный букет, но они опоздали, как только за дверью стало тихо я вышмыгнула и поспешила на кухню мне бы удалось сбежать, если бы из-за поворота не выплыла моя няня.

– Нянюшка, – повисла на груди старушки.

– Ой, доченька, похудела то как, а загорела, а с косой то что?

– А сожгла, – отмахнулась я, не говорить же ей правду, зачем расстраивать.

– Ничего отрастет.

И тут из конюшни вышел отец с пучком крапивы.

– Это что ж ты старый удумал? – спросила нянюшка.

Игорь смутился и попытался спрятать букет за спину.

– Это он меня воспитывать идёт, – радостно сдала я отца.

– Дитятку маленькую бить, да я тебя плешивого козла.

За моей спиной тихо возник Кащей.

– Всё кранты отцу, – весело резюмировала я, и тут по моему мягкому месту прошелся пучок крапивы, было не больно, но жутко обидно.

– За что? – взревела я подпрыгнув.

Нянюшка тут же оставила отца в покое и приняла боевую стойку перед новым врагом.

– А за то, что ты нянюшку волноваться заставила.

Всё, он меня добил, она его теперь на руках носить будет.

– Ладно, пошли те в дом там поговорим, – отбрасывая пучок, сказал Кащей.

– У меня еще дел масса, – попыталась выкрутиться я.

– Подождут, в дом я сказал.

Мы вошли в тронный зал, и расселись по стульям.

– Я хочу сказать сразу, я не похищал вашу дочь, а даже не знал что она царевна, и готов отпустить её домой.

– Вот ещё, я ещё месяц не отработала, а три золотых на дороге не валяется.

– Олия, доченька, пошли домой, – просящим голосом сказал отец.

– Ага, тебя там женихи ждут, не забыл добавить.

– Да нет там никого, разбежались все, – вздохнув, сказал отец.

– Как разбежались, куда? – всколыхнулась я.

– А ты думала, они тебя там вечно ждать будут царевен много, а женихов мало. Да и не красавица ты у меня, и не ведут себя так царевны.

– А как ведут, весь день вздыхают, да платочки вышивают, сам воспитал другой.

– Вон на Василису посмотри и красавица, и умница и женихов полный двор.

– И царство нечета нашему раз пять больше. Не выйду я за этих остолопов замуж, не хочу всю жизнь взаперти просидеть детей рожая, как свиноматка.

– Олия, – захлебнулся от гнева отец.

– Здесь останусь.

– Да кто тебя оставит, – вмешался Кащей.

– А меня отец назад без мешка золота не возьмет?

– Не вопрос, – Кащей поднялся и вышел, мы переглянулись, через некоторое время он вернулся, неся небольшой мешочек. Приподняв меня над полом, что-то прикинул, развязал узелок, достал пару золотых монет, положил их в карман, снова прикинул мешочек на руке и переложил его в руку отцу. И тут я увидела, как лицо отца вытянулось, и мешочек вместе с отцом упал на пол.

– Думаю, в царевне килограмм сорок пять, это равноценно с ее весом, золотом вас устроит?

– Да, – прошептал отец.

– Тогда можете забирать свое сокровище.

– А плата за этот месяц? – возмутилась я.

Кащей вскинул бровь и достав из кармана те две золотые монеты вложил мне в руку.

– И чтоб духу твоего в моем царстве не было, – сказал он мне на ухо.

Вот так мы и уехали, довольный отец, счастливая нянюшка и раздосадованная я, условия были выполнены, и спорить было не о чем. Даже попрощаться не дали. Провожать меня не кто не вышел Матрена была занята, да думаю и не знала о моем скором изгнании, а Кащей, наверное праздновал мой отъезд.

Через месяц я уже сидела в своей комнате и снова ожидала своей участи, отец, на радостях закатил пир, и снова меня ждала судьба невесты, только на этот раз отец подстраховался, на моей кровати сладко спала нянюшка, я же сидела прикованная к ножке кровати цепью. Да ещё и на втором этаже, была у меня слабость, я высоты боялась, за дверью топталась стража.

Я тяжело вздохнула, и уткнулась лбом в колени.

Моей головы что-то коснулось, я резко вскинула голову и чуть не закричала от страха, мой рот тут же закрыла рука в черной перчатке.

– Ты чего истеришь? – тихо спросил Кащей.

– А ты чего пугаешь?

– Вот и ходи после этого по гостям.

Я дернулась цепь зазвенела, мужчина опустил глаза вниз, я одернула платья усаживаясь поудобнее.

– Плохую службу ты мне сослужил, после возвращения, отец – то деньги за меня в приданное приложил, шутка ли сорок килограммов золота, вот женихов то и прибавилось.

– А ты, правда, замуж не хочешь, ведь все девицы об этом мечтаю.

– А ты бы согласился прожить всю жизнь с человеком, которого только перед алтарем увидишь? – тихо сказала я.

Кащей улыбнулся и ушёл в моё зеркало, я запрокинула голову и по щекам потекли слёзы. Утром обиженная на весь свет, не выспавшаяся, и по этому злая, обряженная в белый расшитый речным жемчугом сарафан, сидела на троне возле отца, и кисло улыбалась. Я же царевна, а этикет с малых лет вдолблен.

Владимир поднимался по ступенькам, когда мимо него пролетел Кащей одетый во всё черное.

– Ваше величество, к Вам приехали.

– Кто?

Владимир потеснился, на пороге стояла закутанная в дорожный плащ фигура.

– И? – спросил царь.

Капюшон медленно сполз, и он увидел прекрасные черты лица.

– Василиса? – вздрогнул он.

– Я приехала к Вам, я хочу быть с Вами, – промурлыкала она.

– Да, я тоже хочу, – Кащей смешался.

– Вы куда-то спешили? – спросил Влад.

– Да, – тут же встрепенулся Кащей, – прошу Вас, подождите меня в тронном зале, Влад проводи.

Кащей влетел в конюшню.

– Огненный вид грозный идём оправдывать мечты юных девиц.

– Что?

– Прыгай давай, времени на объяснения нет.

Конь взвился и приземлился посреди зала заполненного людьми.

– Кащей?! – удивленно вскрикнул отец.

– И? – выдала умную мысль я.

– Простите, соскучился, – повинился тот, спрыгнув с коня и под гробовую тишину, прошел к тронам, перекинув меня через плечо, обнажил меч.

– Там по тебе все соскучились Матрена, такую взбучку мне закатила, до сих пор западную часть дворца отстраиваю, Влад вообще спать перестал, и что это с ним, Игорь убери охрану, порешу же всех.

– Ой, – сказала я.

– Что?

– Я головой о трон стукнулась.

– Так прижми голову, одни от тебя неприятности, не толпитесь, а то царевну ненароком заденете. А еще знаешь кто у меня в замке?

– Кто?

– Василиса.

– Ну ты и даешь и Василису похитил и меня, ты же меня похищаешь?

– Конечно, будем тебе нормального жениха искать, а не этих хлюпиков. Игорь пришли за царевной хоть одного нормального мужика и царевну отдам и золото весом с твой терем в придачу. Так всё поскакали, меня там обед ждет.

Кащей перекинул меня поперек седла и Огненный прыгнул в пустоту и тут же мы стояли в царской конюшне.

– И кто ж такой варварский способ транспортировки юных царевен придумал, – проворчала я сползая с крупа и отворачивая поднимая сарафан, – ничего себе.

– Что? – спросил Кащей, снимая седло с Огненного, – ты смотри я повернулась всё ещё держа сарафан поднятым.

– Ну милые пантолончики ты их мне хотела показать.

– Какие понталончики ты смотри какой синяк на всё пузо будет, чтобы больше меня так не возил.

– Не буду, обещаю. Пошли, ждут тебя все.

И тут в конюшню вошёл Влад.

– Владимирик, – кинулась я ему на шею, – меня Кащей украл, буду жениха ждать. Пошли я тебе что-нибудь приготовлю вкусненького, только переоденусь. Да как я тебе?

– Отлично, выглядишь. Зови Владом, мне привычнее.

– Да этот сарафан моей мамы она сама его расшивала, кое-где, правда жемчуг отлетел, ничего я перед свадьбой всё подделаю.

– А ты в нём замуж собралась?

– А что плохо? – искренне удивилась я.

– Нет, ты прекрасна.

Я смутилась.

– Так, – вмешался Кащей, – миловаться потом будите, пошли те во дворец.

На пороге стояла разозленная Василиса.

– Васька, – радостно кинулась ей на шею, – я так тебя рада видеть. Ты такая красивая.

– Ты тоже, так мы идём, я проголодалась.

– Оль идешь? – спросил Кащей.

– Нет, я к себе, моя комната ещё свободна.

– Конечно.

– Оль, – Влад замялся, – завтра ярмарка, я бы хотел, хотел.

– Ты меня приглашаешь?

– Да.

– Я постараюсь отпроситься у Матрены, если отпустит, то конечно идём.

И я улыбнулась. Матрена расцеловала меня в обе щеки и расплакалась, я тут же переоделась и приготовив ужин, просто радостно растянулась на уже привычной кровати. Мартена так была рада моему возвращению, что весь день я была свободна. Влад пришёл утром, одет он был в простую рубаху и штаны, он вымыл и расчесал волосы а бороду даже подстриг, чтобы не топорщилась в разные стороны, на мне был простой сарафан. Мы поспешили к главным воротам на выход в город, воле них нас ждали две закутанные в плащи фигуры.

– Вы б ещё охрану с собой взяли и эта ваша маскировка, – рассмеялась я, – Вась, да у тебя сарафан стоимостью с хорошего коня.

– Это мой самый простой.

– Так, поняла, переодеваться не будешь? Влад, если что они не с нами, – рассмеялась я, и подцепив его под руку поспешила на выход.

– Что ты хочешь? – спросил Владимир.

– Хочу леденец на палочке, покататься на каруселях и самое красивое колечко.

– Ну это я могу.

– Правда, тогда бежим, а то самое вкусное съедят.

– Олия, – остановила меня Василиса, – царевны не едят на людях.

– А я сейчас не царевна, – отозвалась я, – Влад смотри, какие пирожки.

– Сладкоежка ты моя, – тихо сказал мужчина.

Мы попробовали почти всю выпечку, Влад на аттракционах выиграл мне большой леденец на палочке, покатал, вместе с малышами на качелях. Василиса осматривала город, сквозь приспущенный капюшон.