Текст книги "Исполнено!"

Автор книги: Ника Лисовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Или может?

Он звал её из комнаты, которая служила сейчас гостинной и в которой когда-то располагался кабинет деда. Эмма осторожно вошла. Здесь было сумеречно – серый свет с улицы немного разгонял «музейный» сумрак и причудливые тени жались в пыльных углах.

«Де жа вю» – подумала Эмма.

Незнакомец сидел в кресле у окна, полностью скрытый темнотой. Девушка осторожно села на диван.

– Спрашивай, – велел голос.

– Кто ты? – и вновь показалось, что это уже происходило.

– «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», – в голосе мелькнул смешок.

Эмма вздрогнула. Ей казалось, что она сошла с ума. Голос, эта комната, освещение… Все точно, как в сегодняшнем странном сне. Как она сразу не сообразила?! Голос! Тот самый голос! Не было сомнений. Никаких сомнений в том, что… Сон не был сном? Или реальность не была реальностью? Значит, незнакомец не был обычным человеком?.. Или?.. Был ли он вообще человеком?!..

– Мой сон! – прошептала Эмма. – Я все помню… Но…

– Тише, – попросил голос. – Ты же хочешь знать зачем я здесь?

– Хочу.

– Я пришел исполнить твои желания.

– Что за глупая шутка! – воскликнула Эмма. Ей было так жутко от происходящего, что во что бы то ни стало хотелось разорвать череду воспоминаний о вчерашнем сне. Девушка метнулась к торшеру и дёрнув за шнурок выключателя зажгла свет.

Красивый незнакомец сидел в кресле, щуря черные, будто густые августовские сумерки, глаза.

– И что дальше?

Эмма же молча рассматривала его – теперь уже более внимательно, как бы решая для себя – может ли человек из плоти и крови быть таким совершенным или же это под силу только злому духу?

На вид ему могло быть лет двадцать пять – двадцать семь. Выше ее больше, чем на голову, хорошо сложен. Это она заметил еще тогда, на кухне. Черные, как смола волосы обрамляли лицо, смуглая, золотистого оттенка кожа, прямые черные брови, как две бездны глаза, прямой нос, красивые губы, изогнувшиеся в усмешке, острые скулы. Эмма сама не заметила, что уже не просто рассматривает, а снова любуется им. Таким идеальным, таким …

Божественным.

Теплым, словно полуденное осеннее солнце…

Слишком красив для обычного человека.

– Рассмотрела? – усмехнулся незнакомец. – Ну, я похож на того, кто исполняет желания?

– Не знаю, – Она выключила свет, желая спрятать свое смятение и вернулась на диван, прикрыв пледом озябшие ноги. – Наверное… Бес исполняющий желания. Самоискупление зла?

– Чем плохо?

– Не знаю, – растеряно покачала головой Эмма. – Ничего не знаю… Голова гудит.

Она вдруг почувствовала себя невероятно уставшей. Раздавленной неподъемным грузом последних дней. Может, это хрупкая психика дала сбой и породила этого "джинна", который был прекраснее, чем Джонни Депп? И нет никого. И ничего. Кроме ее мокрой одежды в ванной и купюр, что сушатся на стиральной машине.

– Хватит жалеть себя! – рявкнул вдруг гость. Неожиданно он оказался рядом и прикоснувшись горячими пальцами к подбородку девушки, повернув ее лицо к себе. – Эмма, я здесь и все будет иначе!

Его взгляд завораживал и будто плавил все сомнения. Девушка не понимала, почему именно ей выпал этот счастливый билетик? Может, чудеса все же случаются и сейчас одно из них и происходит? Как компенсация за все грустные времена?

Парень усмехнулся, отпуская её и усаживаясь рядом на диван.

– Давай вина выпьем? – неожиданно предложил он.

– У меня еще от вчерашнего горечь во рту!

– Это не от вина, это от слез!

– Все равно.

Эмма не смотрела на того, кто назвал себя Бесом, но чувствовала его взгляд. Тяжелый, пристальный, жгущий. Ей казалось, что рядом с ним трудно дышать.

– Не думал, что все будет вот так, – задумчиво произнес парень.

– Как?

– Как сейчас… Эмма, расскажи, как ты жила все это время?.. Тебе снятся сны?

Она вздрогнула.

– Сны? – Эмма презрительно скривилась. – При чем здесь мои сны?!

– Не все. Один. Тот, в котором всегда огонь. Самый страшный из твоих кошмаров. Огонь вокруг тебя. Ты чувствуешь, что сгораешь. Кожу невыносимо жжет от прикосновений пламени. Дым ест глаза. Трещат горящие ветки… Ты кричишь от боли и ужаса и просыпаешься. После этих снов тебе кажется, что все вокруг пахнет дымом…

Он говорил это, глядя Эмме в глаза, а она не могла отвести взгляд, словно загипнотизированная. Ей казалось, что она видит все это на дне черных зрачков. Когда Бес прикоснулся к ней, Эмма испугано вздрогнула – показалось, что прикосновение обожгло.

– Откуда ты знаешь?!– выдохнула она. – Это… Это значит, что я сгорю в аду? Ты пришел за этим?

– Что? – рассмеялся он. – Это ничего не значит! Это всего лишь сон!

– Но… Ты же… Я…

– Ты ничего не понимаешь, это я уже слышал! – отмахнулся Бес. – Хватит! Забудь обо всем, что было с тобой раньше – теперь все будет иначе! Теперь у тебя есть я и я дам тебе все, что пожелаешь! Чего хочешь?

– Хочу знать, что на самом деле здесь происходит! – с неожиданной злостью выпалила Эмма. – Что тебе нужно?! Это ведь ты…

– Я? Я! – подтвердил парень.

После того, как ему удалось задеть её напомнив о ночных кошмарах, настроение заметно улучшилось.

– Значит, – Бес хитро сощурил черные глаза, – хочешь чудес? Тогда попроси меня о чем-нибудь. Что угодно! Ну?!

Он окинул взглядом Эмму, словно ища где бы можно применить свою силу и глаза его задержались на медальоне. Бес протянул руку и провел по узору смуглыми пальцами. Раздался тихий щелчок и крышка открылась. Эмме в ладонь опустился такой же огненно—рыжий, как у нее, локон волос.

– Судьба, – со странной усмешкой произнес Бес, глядя девушке в глаза.

У нее от этого взгляда сжалось сердце и по всему телу побежали мурашки. Эмма смутилась и опустила глаза, сделав вид, будто очень заинтересовалась своим украшением.

– Как ты это сделал? – не понимала она, вертя медальон в пальцах и несколько раз открыв и закрыв узорчатую крышку. – Это ты? Это и есть – чудо?

– Нет, – задумчиво покачал головой Бес. – Это не я. Это неотвратимое. То, что нельзя изменить. Не важно! Всё предначертано и ничего не имеет значения… Идем ужинать? А потом ты как следует подумаешь, что бы ты хотела иметь в своем завтрашнем дне.

Глава 3

Эмма открыла глаза. Утренний полумрак комнаты, шелест дождя за окнами, все было таким обычным и в то же время не покидало ощущение, что произошло что-то очень важное. Девушка осторожно потянула за ниточку воспоминаний о вчерашнем дне и…

Вспомнила!

Вскочила с постели. Сердце билось в груди маленькой встревоженной птичкой. Эмма замерла, прижав руки к груди и стараясь унять этот бешеный стук, прислушалась. В комнате тикали часы, капли дождя с колким шелестом разбивались о карниз, а в остальном квартира хранила привычную музейную тишину. И все же…

Девушка на цыпочках вышла в коридор и бесшумно ступая босыми ногами по старому паркету, подкралась к двери гостиной. Нерешительно переминалась с ноги на ногу – если…

Если там никого нет, значит?..

Приснилось?

Значит?..

Вчерашнего дня не было?

– Не ходи босиком – простудишься, – голос из-за двери прозвучал так неожиданно, что Эмма подпрыгнула.

Ворвалась в комнату, и …

Бес полулежал на старом диване, пристроив под головой вместо подушки скомканный плед и что-то читал. При дневном свете вид у него был совсем не зловещий, а даже какой-то домашний – черная футболка с портретом Боуи, черный кардиган, черные джинсы и… черные мохнатые тапочки со зверски ухмыляющимися мультяшными мордами… чертей.

– Как спалось?

– Нормально, – кивнула Эмма, стоя в дверях и не зная, что делать дальше.

–Завтрак на столе, – буркнул Бес, не поднимая глаз от занимательного чтива.

Девушка смутилась и вышла из комнаты. Чувство было неприятное – словно бы это он был здесь главным и мог помыкать ей! Эмма нахмурилась, и грозно посмотрела на дверь. Надо бы напомнить, кто хозяйка!

Сейчас, приведу себя в порядок, и поговорим!" – тихо пригрозила девушка и ушла чистить зубы.

Совершая утренние ритуалы, она пыталась привести мысли в порядок. По крайней мере, игнорировать возникающие в великом множестве вопросы и стараться «принимать все как есть». К окончанию завтрака – чашка потрясающего кофе и сладкая овсяная каша – Эмме удалось убедить себя в том, что пока рано делать выводы. Нужно внимательно наблюдать и принимать правильные решения. Это подбодрило, и девушка чувствовала себя готовой продолжить общение со странным незнакомцем, именующим себя Бесом.

Она вошла в комнату и удобно устроившись за письменным столом в дедушкином кресле, спросила:

–Что читаешь? Какую-нибудь книгу заклинаний? Или что там популярно у нечисти?

Бес, всё ещё лёжа на диване с пледом под головой, хитро посмотрел на нее и загадочно усмехнулся:

–О, это гораздо интереснее!

Он вскочил на ноги и бросил на стол, прямо Эмме под нос, толстую тетрадку в черной обложке.

–Я читал твой дневник!

Девушка почувствовала, как кровь прилила к щекам – ей в жизни не было так стыдно, как сейчас. Возможно, выйти из дома и обнаружить, что забыла надеть юбку, стояло примерно рядом на шкале стыда..

– Ты, – прошипела Эмма. —Ты не должен был! Это… Это низко!

– Во-первых – для меня ничего низкого нет, а во-вторых – я же должен был узнать о твоей жизни и твоих желаниях! Теперь,– Бес улыбался, а ей было трудно дышать. – Мне кажется, я знаю все! В третьих – никогда не видел девушки, краснеющей так же мило, как ты.

Этот комплимент окончательно лишил Эмму душевного равновесия.

– Ты не должен был, – прошептала она, готовая вот-вот заплакать.

Бес не слушал. Задумчиво мерил комнату шагая из угла в угол в своих нелепых тапках.

–Итак, – он остановился и прикрыв глаза, словно читал. – "3 сентября. Среда. Не знаю, как подобрать слова для того, что бы описать случившееся. Сегодня я встретила ЕГО – самого лучшего парня на свете. Понимаю, что веду себя глупо и возможно даже поддаюсь всеобщей истерии вокруг этой персоны."

"Персоны" было произнесено с особым смаком и Эмма зажмурилась от стыда пряча лицо в ладонях.

–"С первого взгляда на него я поняла, что он особенный", – с издевкой цитировал Бес. – Это по каким же признакам, а?

–Перестань! – закричала девушка, зажимая руками уши. Это была самая интимная часть доверенная бумажным страницам. Как же глупо это сейчас звучало! Глупо и совсем по детски!

–"Особенный", —презрительно фыркнул Бес и покачал головой. – Эмма, Эмма… Хватит жалеть себя. Тебе стоит лишь попросить, и я навсегда изменю твою жизнь. И даже этот "особенный" станет целовать твои следы.

–Как? – выкрикнула она сквозь слезы. – Как ты сделаешь это?! Ты изменишь мое лицо?! Цвет волос?! Прическу?! Дашь другое имя?! Ты напоишь людей приворотным зельем и заставишь меня полюбить?! Посмотри! Посмотри на меня! Я же никто! Ноль! Рыжий уродливый ноль!

– Замолчи! – зло оборвал ее Бес.

Он вдруг оказался рядом, схватил Эмму за руку и потащил в ванную. Там открыл кран с холодной водой и как следует умыл вырывающуюся девушку, которая после этой неприятной процедуры, быстро перестала рыдать.

Бес подал ей полотенце и сказал сквозь зубы:

– Так будет всегда, когда ты начнешь хныкать о своем ничтожестве!

Она вытерла лицо и мокрые волосы, с ненавистью глядя на Беса:

– Не смей больше так делать! Никогда! Моё первое желание – делать только то, о чем я попрошу!

– Первое? – он усмехнулся, красивое лицо вдруг потемнело, будто подернулось чёрной дымкой, в глазах появился неприятный блеск и уголки губ поползли вверх. Бес сунул Эмме под нос желтоватую бумагу с чёрным неразборчивым шрифтом.

– Это что? – удивилась девушка, последний раз проводя по лицу ветхим полотенцем и вешая на крючок у раковины.

– Договор, – улыбался Бес. – Будешь подписывать?

Эмма ощутила, как кровь отлила от лица.

– В самом деле? – удивилась она, осторожно протягивая руки к бумаге и пытаясь вчитаться в текст – шрифт был мелкий и буквы выписаны затейливо, как будто нарочно, чтобы нельзя было разобрать.

– Конечно, – Бес продолжал усмехаться и сейчас в красивом лице было что-то зловещее и неприятное. Эмма не могла понять что, но и рассматривать не хотелось. Она провела пальцами по бумаге – очень плотная, с вензелями по краям. А текст почти неразборчивый. Что-то о том, что договор между Вознесенской Эммой Игоревной и "темной сущностью именуемой впредь Бе-сом заключается настоящий договор. По условиям коего Бе-с исполняет все желания, которые озвучит Вознесенская Э. И. от сего момента и до смерти физического тела. В плату за оказанную услугу Вознесенская Э.И. отдает все то, к чему испытывает ненависть и от чего сама бы желала избавиться, именуемому Бе-сом, который может распоряжаться по своему усмотрению до полного уничтожения сего договора. Число. Подпись."

– Серьёзно? – Эмма удивленно подняла глаза. – Это вот?!

– Да.

– Бе-Сом?

– В чем проблема?

– Не знаю! – она сунула бумагу парню и вышла из ванной. – Это бред какой-то!

– Хорошо! Я покажу тебе кое-что.

Бес взял девушку за руку и потащил в кабинет, прямо к старинному зеркалу и, стерев ладонью, внушительный слой пыли с поверхности, приказал:

– Смотри!

– Я смотрю и что? – презрительно скривилась Эмма.

– Смотри на себя!

– Нет! – девушка отшатнулась от зеркала, но Бес крепко держал ее за плечи.

– Смотри, – прошептал он ей на ухо. – Ты прекрасна. Ты, как свет. У тебя глаза цвета мха, что растет на камнях у лесных озер. Твоя кожа гладкая, словно мрамор, нежная, словно шелк, белая, словно снег. Твои губы взяли свой цвет у лесной малины, а нежность у лепестков роз. Румянец подарил тебе рассвет, а закат вплел свои лучи в локоны волос… Жаль ты остригла волосы. Твои чудные огненные волосы…

Под чарующий шепот Беса, Эмма всматривалась в свое отражение, как в лицо чужого, еще не знакомого человека и находила, что та, чье отражение смотрит на нее из зеркала, в самом деле – прекрасна. У нее были тонкие черты лица, горящие зеленые глаза, прозрачная нежная кожа. Даже огненно-рыжие волосы, сейчас – короткие, а когда-то вьющиеся густыми тяжелыми локонами, даже волосы были красивы.

– Ты чиста и прекрасна, как вода горных родников. Ты сияешь, словно бриллиант. Покажи это людям, и они полюбят тебя. Поверь в себя и силе твоей не будет предела. Прикажи мне и я сделаю для тебя все! – прошептал Бес ей в самое ухо и щекоча горячим дыханием тонкую шею. Девушка не могла отвести глаз от их отражения в мутном зеркале. Он тёмный – воплощенный порок, а она светлая и чистая, словно утро умытое теплым дождём. Эмма не видела своей потрепанной одежды и нелепой причёски. Она видела ту, о которой шептал ей злой дух. Ту, которой можно восхищаться и которую возможно любить.

– Все, – очарованно прошептала Эмма.

– Все, – заверил Бес, отпуская её и делая шаг назад.

Потеряв его в зеркале, Эмма словно пришла в себя. Девушка в отражении уже не казалась ей такой прекрасной. Без Беса словно погас её внутренний свет. И все же, нельзя было не признать, что эта рыженькая хрупкая девушка с бледной кожей и шапкой кудрей вокруг озабоченного лица, совсем не уродина. Она еще некоторое время рассматривала отражение в зеркале, а потом обернулась к Бесу:

– Ты сделаешь для меня все?

– Да, – заверил он. – Как и написано в договоре.

– А если ты обманешь?

Он взял ее за руку, размотал бинт и подул на ссадину, которая на глазах затянулась и исчезла.

– Моя сила безгранична, – Бес улыбнулся хищной улыбкой. – Ты получишь все, чего желаешь, а я возьму то, что тебе не нужно, то, что ты ненавидишь, то, от чего ты и сама не прочь избавиться.

– Хорошо, – кивнула зачарованно Эмма. Это признание перед зеркалом и чудесное исцеление раны на ладони словно заколдовали, ввели в транс и сейчас, понимая, что вот он – её личный Дед Мороз, девушка решила, что хуже не будет. Её жизнь была и до этого чередой безрадостных дней и почему бы не попробовать все исправить. – Я согласна.

– Вот и славно, – улыбнулся Бес. В руке его блеснуло лезвие, он ловко рассек им ладонь Эммы и, прежде, чем она успела вскрикнуть, на бумагу упали несколько капель крови. После этого договор растворился в воздухе. Парень поднес руку девушки к губам, подул и рана исчезла.

– Добро пожаловать в новую жизнь. С чего начнём?

–Я не знаю, – растерялась Эмма. – Я… Я как-то об этом не думала…

– Думала, думала! Я же читал твой дневник и знаю, чего ты хочешь. – Бес выглядел очень довольным собой. – Как же там было? "Я бы хотела хоть один день прожить, как красавица".

Он снова цитировал, вгоняя Эмму в краску.

– Почему у тебя нет красивой одежды?

– Потому что она мне не нужна! – огрызнулась она, пряча тонкие руки в рукава растянутого свитера.– Я и без красивой одежды сильно бросаюсь в глаза!

– Тебе не приходило в голову, – ласково произнес Бес с ехидной ухмылкой. – Что в своей рванине, ты бросаешься в глаза на много больше?

Эмма смотрела на него сквозь снова появившиеся на глазах слезы, но Бес был безжалостен.

– Люди всегда нападают на слабых, бедных и жалких! Закон стаи. Все заняты только тем, что сравнивают себя друг с другом. Надо быть как все. В безопасной середине. Ты хуже – значит, ты изгой. Тебя надо избегать. Держаться подальше. Что бы не стать такой же! Впрочем, вожаки находятся в ещё худшей позиции. Потому что изгою некуда падать. А вот королей свита сначала делает, а потом сама же и рубит им головы! Подумай об этом, когда захочешь стать Самой Красивой.

– Где ты в этой цепочке? – обиженно спросила Эмма шмыгая носом.

– Я одиночка, – коротко бросил Бес. – А вот ты, хочешь быть, как вся эта серость! Как какая-то там Садовская! Кто она, кстати?

– Самая красивая девушка из моей школы, – хмуро пробормотала Эмма.

– Всего-то?! – фыркнул Бес. – Впервые вижу, чтобы бабочка Махаон мечтала стать Капустницей.

–Ты просто её не видел! —обиделась Эмма.

– Я вижу тебя! И хочу, что бы ты понимала о чем просишь.

–Я понимаю!

Бес в ответ закатил глаза, словно подводя черту в этой перепалке.

– Вот. Возьми. Примерь.

Он вытащил из-за кресла два больших бумажных пакета, в какие упаковывали вещи в дорогих магазинах, и протянул Эмме.

– Что это? – не поняла девушка, восхищенно проводя пальцами по плотной матовой бумаге.

– Иди, примерь!

Эмма нерешительно взяла пакеты и поплелась в спальню.

– Там в голубой коробке сапоги! – крикнул вдогонку Бес.

Девушка села на кровать и повертела в руках большую квадратную коробку. Осторожно открыла и увидела, что там в самом деле – сапоги. Черные, пахнущие дорогой кожей, на высоком каблуке. Кажется, такие было модно носить в этом сезоне. В моде, правда, Эмма не разбиралась. Её познания в этом вопросе ограничивались наблюдениями за девушкой из соседнего подъезда, за которой часто приезжали поклонники на красивых блестящих машинах, да студентками из института. И если соседка любила одеваться дорого, ярко и откровенно, то институтские модницы были более сдержаны. Эмма часто наблюдала с дальнего угла аудитории за стайкой звонких красивых девушек. Ей казалось, что их ум, уверенность и умение ко всему относиться легко, это в первую очередь из-за внешности. И умения этой внешностью пользоваться.

Эмма озадаченно осматривала сапоги стараясь оценить – что бы сказали о них эти девушки. В пакетах же она нашла ярко-красное платье из пушистой мягкой шерсти и чёрное пальто. Эмма надела обновки и несколько озадаченно осмотрела себя в зеркале старомодного туалетного столика. Платье было теплым – огромный плюс. Но по размеру совершенно не подходило – Эмма была для него слишком мелкой. Там, где предполагалось наличие пикантных форм не было ничего и девушка мысленно сравнила свою фигуру с куском деревянной доски. Сапоги для носки тоже оказались непригодны – привычки ходить на каблуках у Эммы не было – вся обувь у неё была на плоском ходу – и кеды, и балетки, и демисезонные ботиночки. Так что в этих сапогах она не могла даже ногу в колене выпрямить. А уж о том, чтобы ходить и речи не было.

Только пальто оказалось в пору. Классический английский крой, универсальная длина и идеальная посадка. Эмма прошлась по комнате – руки в карманах пальто, руки из карманов пальто. Потом она решила, что надо показаться Бесу.

– Вот, – смущённо улыбнулась девушка. – Так.

– Не очень, – буркнул он. – А почему босиком?

– Неудобно, – смутилась она. Захотелось бежать в спальню и все же обуть эти, скорей всего ужасно дорогущие, сапоги.

– Ладно, – кивнул Бес. – Я в, общем, предполагал что-то такое. Одень что удобно и поедем.

–Куда?

– Покупать то, в чем удобно!

– Но я, – промямлила Эмма. – Я не… готова. Я же… Послушай! Я хочу, что бы ты подобрал мне одежду так!

–Я не портной, – усмехнулся Бес. – Одевайся. Все красавицы обожают шоппинг!

Девушка закусила губу, потому что слезы снова были совсем рядом, а ей и самой надоело реветь из-за любого пустяка. Но, как же объяснить ему – такому совершенному и уверенному в своей силе, чего для неё стоит это – выход из дома туда, где продаётся Красивая и Модная одежда. Где продавцы надменны так, словно сами эту моду создают.

Бес, словно прочитав все это на ее лице, приблизился к девушке и погладив по бледной щеке тихо сказал:

– Ты прекрасна.

Черные его бездонные глаза при этом словно обожгли Эмму. Она испуганно отшатнулась от него и убежала в спальню. Что-то было странное во всем этом. В прикосновении и взгляде черных глаз. Словно шевельнулось в самом сердце давно забытое. Будто палец неожиданно наткнулся на иголку в шкатулке для рукоделия. Эмме не понравилось это странное чувство и она желая прогнать его, распахнула дверцы старинного шкафа перебирая свои скудные наряды.

Она выбрала черную юбку в складку, которую носила ещё в школе и к ней довольно приличного вида свитер персикового цвета. Цвет ей отчаянно не шёл, делая лицо болезненным и словно рисуя синяки под глазами. Но Эмма решила, что это и не важно. Лучше иметь вид болезненный, чем жалкий.

Они вышли из квартиры и девушка тщательно закрыла дверь на оба замка. Это папа настоял на том, чтобы поменять двери и поставить надёжные замки. Бес с усмешкой наблюдал за тем, как Эмма прячет тяжёлую связку в старомодную сумочку на длинном ремне.

–Ты серьезно считаешь, что замки остановят тех, кто захочет поживиться вашим старьем? – спросил он.

– Это не старье, – обиделась Эмма. – Это антиквариат! А для меня в первую очередь – память о семье!

–" Семье"! – Бес презрительно фыркнул и устремился вниз по лестнице.

Он ждал девушку в черном спортивном автомобиле, вытянутом и хищном. Пришлось несколько раз нажать на клаксон, чтобы Эмма поняла куда идти.

– Ты умеешь водить? – спросила девушка, осторожно закрывая за собой дверцу автомобиля и осматривая салон. У деда был довольно бодрый для своих лет "Пежо", у отца, любившего статусные вещи – "БМВ", но вот такой автомобиль, как этот, не для семьи, а для личного удовольствия владельца, Эмму просто зачаровывал. Она провела рукой по приборной доске и мягкому необычайно удобному сидению желая почувствовать, что это не игра воображения.

–Кожа.

–Что?

–Я говорю, что салон этого автомобиля обтянут кожей. Да, я умею водить. Я вообще многое умею, – Бес говорил так, словно читал мысли Эммы.

Она удивленно обернулась к нему, но он, даже не одарив ее взглядом, ответил:

–Я не читаю твоих мыслей. У тебя все написано на лице. Если бы я выбирал машину по твоей самооценке, то это был бы обшарпанный, постоянно глохнущий «Запорожец»! Но я выбрал «Ламборджини Дьябло»! – Бес довольно рассмеялся. – Правда, забавно? Себя надо любить, Эмма! Выбирая лучшее из возможного!

И все закружилось, будто волшебная яркая карусель. Вечером, свернувшись клубочком на скрипучей кровати, Эмма тихонечко улыбалась воспоминаниям об этом удивительном дне, которые будто лодки выплывали из тумана.

Салон красоты, где все сияло так, что хотелось зажмуриться от блеска хрома, зеркал, и фальшивых улыбок персонала. Здесь Эмме сделали короткую и по заверениям, ультрамодную стрижку. Стилист восхищенно цокал, уверяя, что такой редкой красоты волосы ему встречаются впервые и умолял ни за что не портить их окрашиванием.

Сегодня Эмма впервые узнала о том, что такое салонный маникюр и педикюр. И массаж. И чудесные обёртывания теплыми влажными простынями промасленного размятого тела, после которых кожа стала будто атлас и появилось приятное чувство, какое бывает после хорошего отдыха – будто можешь горы свернуть.

А ещё Эмме сделали профессиональный макияж и девушка не узнала себя в зеркале – не подозревала даже, что может быть такой невероятной.

После салона красоты Бес повез её "наряжать". В шикарные магазины на вывески которых Эмма могла только смотреть. Смотреть! Никогда не отваживаясь войти внутрь. А сегодня вошла. И терпеливо ждала, когда для неё "подберут", и безропотно примеряла, и терпела, когда Бесу не нравилось, снова и снова уходя в примерочную, чтобы сменить наряд. Ей даже начало казаться, что она всего лишь кукла, которой играют, украшая по своему вкусу, и девушка прямо заявила об этом, когда они ужинали в ресторане.

–Ты просто устала, – улыбнулся Бес. – Ты устала и капризничаешь.

Она размазала вилкой по тарелке ягодный соус, который должен был оттенить вкус мяса, к которому Эмма не притронулась – в самом деле устала так, что не могла съесть ни кусочка.

– Мне неприятно, когда со мной обращаются, как с вещью.

– Я делаю то, чего ты хочешь! – у Беса напротив, с аппетитом было все в порядке. – Если бы не я, то сама ты бы даже через порог этих мест не переступила!

Аргумент был сильный, но признавать это не хотелось.

– Я домой хочу, – канючила девушка, у которой в самом деле слипались глаза от избытка впечатлений и усталости.