Текст книги "Стихи и статьи о Нике"

Автор книги: Ника Турбина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Сказка современная

В царстве самом небольшом,

Где ночует днем Жар-птица,

Где царевна ночь томится,

Вырос дуб,

Могучий дуб.

На дубу сидит царевич,

Нету силы слезть на землю.

Нету силы крикнуть в голос:

– Эй, придите вы на помощь!

И сидит он день и ночь,

Некому ему помочь.

Вдруг, откуда ни возьмись,

Злодей,

Выпускает он добычу из когтей,

И летит к царевичу,

По ветру качаясь,

Аленький цветочек,

В синий превращаясь.

Подхватил царевич

Легонький цветочек

И услышал шепот,

И услышал голос:

– Ты спустись, царевич,

С дуба векового.

Распрями ты плечи

И ступай далеко,

Ты спаси царевну,

Ты поймай Жар-птицу,

И тогда увидишь,

Замахал руками:

Ой, хочу сидеть я

На дубу высоком,

Не хочу царевны,

Не хочу Жар-птицы,

А хочу я только спать,

И пусть мне снится,

Что спустился с дуба,

Стал я очень сильным,

Победил злодеев

И живу счастливым.

(1982)

Друзей ищу

Друзей ищу,

Я растеряла их.

Слова ищу -

Они ушли с друзьями.

Я дни ищу…

Как быстро убегали

Они вослед

Идущим от меня!

(Июль 1982)

Ночью лампа говорит о том,

Ночью лампа говорит о том,

Что приходит день,

Полный грохота,

Что проснутся все.

Улыбаться лень.

Нужно жить начать!

Только вот зачем?

Чтобы день дышал

Шумом детворы,

Шорохом всех трав,

Ропотом листвы.

Чтобы я могла,

Приоткрыв глаза,

Обхватить весь мир,

Радостью дыша.

(1982)

Не я пишу свои стихи?

Не я пишу свои стихи?

Ну, хорошо, не я.

Не я кричу, что нет строки?

Не я.

Не я боюсь дремучих снов?

Не я.

Не я кидаюсь в бездну слов?

Ну, хороню, не я.

Вы просыпаетесь во тьме,

И нету сил кричать.

И нету слов…

Нет, есть слова!

Возьмите-ка тетрадь

И напишите вы о том,

Что видели во сне,

Что было больно и светло,

Пишите о себе.

Тогда поверю вам, друзья:

Мои стихи пишу не я.

(1982)

Посвящается поэме «Лед-69»

Подарите мне «Лед-69»,

Чтоб оттаял он в 74-м.

Подарите пригоршню снега,

Превратив его в луч солнца.

Подарите бывшее утро,

От которого Вы устали.

Подарите льдинку будущего,

Что в глазу дрожит, как хрусталик.

Время шаром звенящим вырвется,

96-й не скоро.

Ускользающий в вечность поезд

Задержу я своей рукою.

(1982)

Ребенок учится ходить,

Ребенок учится ходить,

Ему нужна рука.

Ребенок учится писать,

Рука ему нужна.

Бегут минуты и часы,

Мы стрелки подведем.

И вырастает человек,

И за руку вдвоем идет.

И раннюю зарю

Встречает он любя.

И руки к солнцу протянул

Надежда велика.

Ребенок учится ходить,

Один он упадет.

И за собой его рука

Во все века ведет.

(Январь 1982)

Синяя птица

В самую полночь

Дверь отворится.

И прилетит вдруг ко мне

Странный волшебник,

Синяя птица

В образе детства,

На легком коне.

Он прилетает с рифмой скользящей,

Ну-ка попробуй, поймай.

И, ускользая, голос манящий,

Слышу, зовет меня вдаль.

В даль одиночества,

В даль расставаний,

В слезы, прощанье

И радость потерь.

Всадник, летящий

С рифмой скользящей,

Ты в наговоры не верь.

А попроси у меня на прощанье

В час недомолвок,

В час звездной зари

Маленький дар -

За крылатую рифму -

Сердце мое забери.

(1982)

А.Н

Мы говорим с тобой

На разных языках.

Все буквы те же,

А слова чужие.

Живем с тобой

На разных островах,

Хотя в одной квартире.

(1983)

Бабушке

Я печаль твою развею,

Соберу букет цветов.

Постараюсь, как сумею,

Написать немного слов

О рассвете ранне-синем,

О весеннем соловье.

Я печаль твою развею,

Только непонятно мне,

Почему, оставшись дома,

Сердце болью защемит.

От стены и до порога

Путь тревогою разбит.

И букет цветов завянет —

В доме не живут цветы.

Я печаль твою развею,

Станешь счастлива ли ты?

(1982)

Полынь-трава

Я – полынь-трава.

Горечь на губах,

Горечь на словах,

Я – полынь-трава.

И над степью стон

Ветром оглушен.

Тонок стебелек —

Переломлен он.

Болью рождена,

Горькая слеза

В землю упадет.

Я – полынь-трава.

(1982)

В. Седову

Четырнадцать слезинок

На твоей щеке.

Четырнадцать дождинок

На мокром стекле.

Уедешь, не приедешь,

Гадай не гадай.

Ты повернешься к двери,

Прощай!

Прощайте, ожиданья,

Не разомкнуть нам рук.

Я не люблю прощанья —

Тревоги круг.

И будет боль от встречи,

Которой не бывать.

Четырнадцать слезинок

Не стоит забывать!

(Март 1982)

Я дом уберу

Я дом уберу

И мебель поставлю

В пустые углы.

Вымою пол,

Почищу ковры

И сяду.

За стеклами

Дождик запляшет,

И день одиночеством

Страшным накажет.

Как хочется мне

Обойти стороной

Калитку, и сад,

И цветущий левкой.

Но каждое утро:

Я день начинаю

В том доме,

И пыль вытираю,

И окна от ветра

Закрою.

(1983)

За окном метель,

За окном метель,

Белый снег кружит.

За окном смело,

Завертело жизнь.

Опрокинут день,

Заметен в сугроб.

И летит, как тень

Белых куполов,

Стая снежных слов.

Белые слова,

Льдинками застряв

В сердце у меня,

Таять не хотят.

За что

Мы бросаем сухие цветы

Прошедшими днями на мостовую?

К киоску подходим

И тут же – другую

За рубль покупаем себе красоту.

Бросаем друзей.

Что было вчера,

Спешим позабыть -

Лишь бы не было больно,

И ненависть я

Выпускаю на волю -

Ловите, кто хочет,

Она не моя.

(1983)

Пересадили сердце тем

Пересадили сердце тем,

Кому больней живется.

Чаще бедой наполненная чаша

Бывает выпита до дна.

Но матери лицо родное,

Морщинка горькая у рта

В тебе не отзовется горем.

И переполнена душа

Весельем, радостью и смехом.

И места не осталось там

Знакомым, горестным чертам.

Не торопитесь соглашаться

Живое сердце кинуть в таз.

Года прожитые – не час,

А вечность.

И нельзя с нуля жизнь начинать

Средь бела дня.

(1983)

Воспоминанье

Я хочу с тобой одной

Посидеть у дома старого.

Дом стоит тот над рекой,

Что зовут Воспоминаньем.

След ноги твоей босой

Пахнет солнцем

Лета прошлого,

Где бродили мы с тобой

По траве, еще не кошенной.

Голубели небеса,

Исчезая за околицей,

И звенели голоса.

Вот и все,

Что мне запомнилось.

И отсчет всех дней

Подошел к концу.

Стаей птиц все дни

Собрались у ног.

Покормить их чем?

Не осталось строк…

(1983)

Холодом подернут след

Холодом подернут след,

Но иной дороги нет.

Не вернется день.

И мгла съедает свет.

И стоит перед тобой

Полустанок бед.

Стынут пальцы.

Не вернуть назад дней,

Что по проталинам звенят.

В сердце замирает поздний след.

Под ногами стынет талый снег.

(1983)

По гулким лестницам

По гулким лестницам

Я поднимаюсь к дому.

Как ключ тяжел,

Я дверь им отопру.

Так страшно,

Но иду безвольно

И попадаю сразу в темноту.

Включаю свет,

Но вместо света лижет

Меня огонь,

Палящий и живой.

Я отраженья в зеркале

Не вижу -

Подернуто оно

Печальной пеленой.

Окно хочу открыть -

Стекло, смеясь

И холодом звеня,

Отбрасывает

В сторону меня.

И я кричу,

От боли сводит щеки,

Слеза бежит

Сквозь сонные глаза.

И слышу шепот,

Тихий мамин шепот:

"Проснись, родная,

Не пугайся зря".

(1983)

Остановись на миг

Зачем,

Когда придет пора,

Мы гоним детство со двора?

Зачем стараемся скорей

Перешагнуть ступени дней?

Спешим расти.

И годы все

Мы пробегаем,

Как во сне.

Остановись на миг!

Смотри,

Забыли мы поднять

С земли

Мечты об алых парусах,

О сказках,

Ждущих нас впотьмах.

Я по ступенькам,

Как по дням,

Сбегу к потерянным годам.

Я детство на руки возьму

И жизнь свою верну ему.

(1983)

Девочка-сон

Девочка-сон

Она, девочка-сон,

Живет только во тьме.

А днем стоит, повернувшись к стене.

И только ночью попадает в страну,

Где каждая сказка живет наяву.

Я в этот мир попадала не раз.

Но девочка – сон,

А я среди вас.

(1983)

Я стою у черты

Я стою у черты,

Где кончается связь со вселенной.

Здесь разводят мосты

Ровно в полночь -

То время бессменно.

Я стою у черты.

Ну, шагни!

И окажешься сразу бессмертна.

Обернулась -

За мною дни,

Что дарили мне столько света.

И я сделать последний шаг

Не могу.

Но торопит время.

Утром меркнет моя звезда,

И черта обернется мгновеньем.

(1983)

Птицы

Птицы

Только парами

На юг летят.

Одиночкам

Крылья подрезают

Или

Просто молча

Убивают.

И тревожно протрубит вожак.

Ты живым остаться

Хочешь, милый,

Прячешь клюв

Под белое крыло.

Осень ветром

Хмурым закружила,

А тебе так хочется в тепло.

(1983)

Колки пальцы

Колки пальцы,

Как у веточки сосны

Накрахмалены иголки до весны.

Колки пальцы,

Расстаются лишь зимой,

Разутюжена дорога мостовой. -

И по скользкому по льду

Так хочется бежать,

Только пальчики-иголки

Не хотят пускать.

Они ждут,

Когда ударит жгучий свет,

И тогда по льду

Дороги нет.

(1983)

Три тюльпана

Е. Камбуровой

Три кровавые слезы,

Три тюльпана.

Молча женщина сидит.

От дурмана

Закружилась голова,

Сжалось сердце.

Три тюльпана

Получила ты в наследство.

Только ветер прошумел:

«Быть им ложью!»

Но глаза твои кричат:

«Быть не может!»

Три тюльпана, три слезы

Облетели.

Молча женщина сидит,

Им не веря.

(1983)

Лица

Бывают такие лица,

В которых даже за полночь

В глазах остаются блики

От восходящего солнца.

Шагаю дорогой пыльной,

Гудят усталые ноги.

Но верю я в эти лица,

И делают их не боги.

(1983)

Одному слушателю

«Я вам почитаю стихи…»

В глазах недоверия

Черные точки.

И я убегаю,

Как раненый кочет

По тонкому,

Зыбкому льду.

(1983)

Не забывайте добрые слова

Не забывайте добрые слова

И добрые дела,

Не засыпайте хламом,

Иначе будет вам обманом

Предсказанная временем судьба.

(1985–1987)

В шесть сорок

В шесть сорок

Отбудет поезд.

В шесть сорок

Наступит расплата

Зато,

Что забыла вернуться,

Что смех у тебя на лице.

Ты выйдешь на станцию.

Тихо.

Твой поезд

Ушел на рассвете.

Не надо

Придумывать фразы,

Чтоб время простило тебя.

Ты просто забыла о дате,

Уходит не скорый поезд,

В шесть сорок

Приедет любимый.

Но это было вчера.

(1983)

Дом под каштаном

Ю. Семенову

По пыльной дороге

Изранены ноги,

Путник бредет.

По пыльной дороге,

Под солнцем палящим

Вперед и вперед.

Рука одинока,

Подернуты болью глаза.

Слеза ли от горя

Иль просто от ветра слеза.

Но знаю,

За морем,

В неведомом, тайном краю

Есть дом под каштаном,

Я к этому дому иду.

(1983)

Я обманула вас

Я обманула вас,

Что миг бывает вечность,

Что с перелетом птиц

Кончается тепло.

И позабыты мной давно

Ночей волшебных заклинанья,

Что радость так близка -

Дотронешься случайно,

Ладонь твоя

Поднимет шар земной.

Я обманула вас?

Нет, подарила тайну,

Которая известна мне одной.

(1983)

Кукла

Я, как сломанная кукла.

В грудь забыли

Вставить сердце

И оставили ненужной

В сумрачном углу.

Я, как сломанная кукла,

Только слышу, мне под утро

Тихо сон шепнул:

"Спи, родная, долго-долго.

Годы пролетят,

А когда проснешься,

Люди снова захотят

Взять на руки,

Убаюкать, просто поиграть,

И забьется твое сердце…"

Только страшно ждать.

(1983)

Междугородные звонки

Междугородные звонки,

Вы с богом наперегонки

Вокруг планеты -

Кто кого?

От криков лопнуло стекло,

Которое меж ним и мной.

Долой звонки,

Звонки долой.

Мы будем молча говорить,

Глаза – в глаза,

Чтоб сохранить

Больной от воплей

Шар земной.

Пусть он зашелестит травой,

И ветер закружит листвой

Над раненой моей землей.

Мы будем молча говорить

О том,

Как детство не убить.

(1983)

Тень

По улице бредет

Забытая мной тень.

Ей лень

Вернуться в дом.

А может быть, не хочет

Со мной опять

Начать свой день.

(1985–1987)

Хочу добра

Как часто

Я ловлю косые взгляды.

И колкие слова,

Как стрелы,

Вонзаются в меня.

Я вас прошу,

Послушайте, не надо

Губить во мне

Минуты детских снов.

Так невелик

Мой день.

И я хочу добра

Всем!

Даже тем,

Кто целится в меня.

(1983)

Я играю на рояле,

Пальцы эхом пробежали,

Им от музыки тревожно,

Больно и светло.

Я играю на рояле,

Слов не знаю,

Нот не знаю.

Только странно

Мне от звука,

Что наполнил дом.

Он распахивает окна,

В вихре закружил деревья,

Перепутал утро с ночью,

Этот тайный звук.

Я играю на рояле,

Пальцы тихо замирают.

Это музыка вселенной,

Тесен ей мой дом.

(1983)

Черновик

Жизнь моя черновик,

На котором все буквы -

Созвездья.

Сочтены наперед

Все ненастные дни.

Жизнь моя – черновик.

Все удачи мои, невезенья

Остаются на нем,

Как надорванный

Выстрелом крик.

Косу заплети тугую,

Улицей пройди

И услышишь

За собою

Гулкие шаги.

Это – время,

Что хотел а

Ты забыть.

Не надейся,

Этой встрече

Непременно быть.

И ты знаешь:

Расплатиться

Ты должна

За слова,

Что были сказаны

Тогда.

Веришь,

Время перепутает пути,

И поэтому

Ты косу не плети.

(1983)

Калейдоскоп

Антону Ежову

Ребенок взял калейдоскоп,

Глазок в глазок.

И вмиг

Рассыпался весь

Безголосый мир

На разноцветный крик.

Он строит

Замки для царевн,

Зеленую луну.

Разрисовал

Весь шар земной

Оранжевой травой.

Смотри, малыш,

В твоих руках

Не только семь цветов,

Планета -

Дней калейдоскоп.

Твой взгляд -

Ее лицо.

(1983)

Как хочется

Укрыться одеялом

И заново обдумать день,

Который пробежал

Так быстро,

Был заполнен

Людьми, бумагами

И шумом городским.

Я время ощущаю

Только ночью,

Тогда мне слышен

Гулкий бой часов.

Секунды собираются

В минуты,

И тьма распахивает

Створки окон.

Я слышу время!

Вот оно идет

По Красной площади,

Сворачивает влево

И заполняет сразу

Пол земли.

Я слышу крик ребенка.

Он родился на счастье?

Нет, не знаю.

Может быть, на боль.

Об этом мне расскажет

Только утро.

А я хочу

Увидеть ночью мир.

Такая голубая,

Такая невесомая, земная.

Я буду вечным

Сторожем твоим.

(1984)

Что останется после меня?

Что останется после меня??

Добрый свет глаз или вечная тьма,

Леса ли ропот, шепот волны

Или жестокая поступь войны?

Неужели я подожгу свой дом,

Сад, который с таким трудом

Рос на склоне заснеженных гор,

Я растопчу, как трусливый вор?

Ужас, застывший в глазах людей,

Будет вечной дорогой моей?

Оглянусь на прошедший день,

Правда там или злобы тень?

Каждый хочет оставить светлый след.

Отчего же тогда столько черных бед?

Что останется после тебя,

Человечество,

С этого дня?

(1984)

Звонарь

… И стоит над землей

Колокольный звон

От былых времен

До былых времен.

И кровавый закат

Над рекой навис,

И упал бы я

С колокольни вниз.

Нету сил звонить.

Мертвый город мой,

Подожгли его.

Только бабий вой

По реке плывет,

Да забытый конь

Тихо воду пьет.

Но звонит звонарь

Уже сотни лет.

Колокольный звон -

Попутчик бед.

1984

Не дозвонились

До меня друзья.

А может, просто

Денег не хватило.

Но опустела вдруг

Моя квартира,

Как много дней

Я прошлым здесь жила.

Но отрывала лист календаря,

Чтоб убедиться,

Как бегут недели.

Все улицы запутаны метелью.

Не дозвонились

До меня друзья.

(1984)

Азбука Морзе -

Точка – тире.

Азбука Морзе,

Дайте мне

Как можно скорее

Сказать,

Потерян во времени.

Беда не моя,

Что я утомился

От ритма дня.

(1984)

Перевели стихи

На языки чужие.

Так переходят

Улицу слепые:

Им кажется,

Что, ощупью идя,

Они спасают

От беды себя.

Чужие языки -

Слепые строки.

Им нужен проводник,

Иначе нет дороги.

(1984)

Холодом подернут след

Холодом подернут след,

Но иной дороги нет.

Не вернется день,

И мгла съедает свет.

И стоит перед тобой

Полустанок бед.

Стынут пальцы.

Не вернуть назад дней,

Что по проталинам звенят.

В сердце замирает поздний след.

Под ногами стынет талый снег.

(1984)

Наговори мне целую кассету

Наговори мне целую кассету

Веселых слов

И уезжай опять.

Я буду вспоминать тебя и лето,

Ведь только клавишу нажать…

Чешуйками дождя покрыты,

Как две большие рыбы,

У причала

Стояли корабли.

Нас в них качало,

Как в люльке.

Это был не страх,

А счастье.

Тогда не ждали мы ненастья.

Оно пришло

Чуть-чуть позднее…

Нас позабыли,

Или мы забыли те корабли и улицы.

И дымом окутан город,

Он уже не наш.

Магнитофон собрал

Всю память нашу.

Нажму вот только пальцами на клавишу.

(1985–1987)

Голос

По аллеям парка

Шариком хрустальным

Голос твой звенящий

Обогнал меня.

Пробежал по крышам,

Пробежал по листьям,

В шорохе осеннем

Музыку поймал.

Вдруг остановился

Возле той скамейки,

Где стоял разбитый

Уличный фонарь.

Шарик твой хрустальный

Заискрился смехом.

И фонарь разбитый

Вдруг светиться стал.

Запеленали город мостами,

В каменном платье

Венеция встала.

Ей ожерелье из белых домов

Брошено под ноги.

И островов не сосчитать,

Даже ночи не хватит.

Так отчего эта женщина плачет?

(Венеция 1985)

Золотая рыбка

Золотую рыбку обманули:

Все ее дары назад вернули.

Даже те слова,

Что о любви сказала,

Мы назад отдали -

Горькое начало…

Отчего же снова

С берега крутого

Мы с мольбою смотрим,

Ожидая слова?

(Италия – Ялта 1985)

Горьких слез не надо

Утром улица длинна,

И колючим поворотом

Я отделена

От того, что было счастьем,

Тайным сном,

Но оставили несчастье

Мы вдвоем.

Опустела та скамейка

У реки.

Листья желтые

В охапку собери.

(1985–1987)

Как хочется бежать

Как хочется бежать

По полю сладкому,

Раскинув руки белые,

Забыв себя.

Как хочется упасть

На землю мягкую

И в голос горько плакать,

Забыв тебя.

(1985)

Во вторсырье

Во вторсырье

Сдают журналы, газеты, книги… и стихи.

Несут старательные руки

Тугие, плотные тюки.

И на бумагу туалетную

Готовы выменять заветную

Строку, которой бредил мир.

У каждого ведь свой кумир.

(1985–1987)

Никитский ботанический

А в Ботаническом саду

Живет февраль.

Там хризантемы на корню

Срывают хмарь.

Как мглистым росчерком пера

В Крыму – зима.

На безбилетные шаги

Тропа нема.

И привкус снега на губах -

То тает день.

Холодной тенью за тобой

Спешит метель.

(1985–1987)

Подойду к окраине

Подойду к окраине

Голубого шара,

Чтобы в руки мне

Тишина упала.

Облаком спеленаю

Милое детище,

Чтобы ветры-вороги

На пути не встретились.

Пусть отдохнет девочка

С бантами синими.

Ей поет колыбельную

Моя Россия.

(1985–1987)

В осенний сад

В осенний сад,

Где листопад

(Ты будешь рад,

Мой друг),

Придут забывшие

Тебя,

Былое вспомнят

Вдруг.

Что годы

Быстро так бегут,

А дням числа уж нет,

Что можно было

Разыскать

Затерянный твой след.

И песню старую споют,

Да только боль

В словах.

Как хочется

Прийти туда,

Где столько лет назад

Веселье било через край,

Но гол осенний сад.

(1985–1987)

Живую строчку не могу найти

Живую строчку не могу найти,

А ощущала я ее биенье,

Казалось,

Что стихотворенье готово,-

Там всего лишь восемь было слов.

И вот,

Как вспугнутая стайка снов,

Они исчезли,

Даже не оставив следа

На небе серо-голубом.

Душа мертва, как опустевший дом.

Я появленье стерегу строки,

Но фехтовальщик без руки

Врага не победит в бою,

Уж лучше мне убить строку мою!

(1985–1987)

Е. А. Евтушенко

Евгений Александрович!

Хотелось написать

Цветным фломастером:

3 – зеленым,

Д – красным.

Здравствуйте!

Но радуга цвета

Куда проще радуги слов.

Рев мотора, самолета зов.

Не хватило времени

Ни у меня, ни у вас,

Тайна одиночества -

Вечен час.

Вечен час встречи -

Будущее с нами,

Вечен разлуки час -

Горьки мои печали.

Да будут вечным билетом

Не написанные мной строки.

Последним вылетим рейсом,

Вам ли не знать дороги.

(1985–1987)

У слова есть всегда начало,

У слова есть всегда начало,

Хоть в боли сказано,

Хоть в радости.

Я в одночасье потеряла

Все буквы, что стоят в алфавите.

На перекрестке рифмы встретились,

Но светофора нет – авария.

Неужто мне уже отказано

Рассвет собрать в стихочитание?

И не найти былые строки,

Что были временем описаны.

Я по дорогам вечным странствую,

Но, оказалось так бессмысленно.

(1985–1987)

Молчальником печальным

Молчальником печальным

Становится мой день.

Глухо скрипят ставни.

Каждый, кому не лень,

Бросит в спину по горстке

Колючей, прибрежной гальки.

Даже гудок пароходный

Эхом становится дальним.

Люди спешат мимо —

Что им чужие раны?

И молчаливый печальник

Ищет свои страны.

(1985–1987)

Только уходят строки

Только уходят строки,

Путь у них, видно, дальний.

В старых разбитых туфлях

Долгой дорогой бредут,

Это уходят годы,

Поздно кричать в отчаяньи

И ожидать у пристани,

Их тебе не вернут.

(1985–1987)

На улице какой живет друг мой?

На улице какой живет друг мой?

Не помню, было ли ее названье

На доме том,

Куда не раз и в ранний,

И совсем уж поздний час

Я приходила.

Радостно встречал там меня

Лишь только старый, шаткий лифт.

Он поднимал до этажа шестого

И, грустно усмехнувшись,

Вниз сползал.

В том доме, думаю, меня не ждали,

А если дверь и открывали,

То только потому,

Что палец мой

Звонок их превращал в звериный вой.

И слышались в прихожей голоса,

И лаял пес.

Его я подарила на новоселье.

Он стал очень стар,

Меня он тоже так и не узнал.

…Я часто этой улицей брожу,

Но дом теперь нигде не нахожу.

(1985–1987)

Болен мир

Болен мир болезнью черной:

Иль проказой, иль чумой.

Бродит сумраком прикрытый

Жуткий вой.

Не родит сегодня мать дочь,

Упадет ее слеза в ночь.

И земля не в силах кричать.

На губах ее смерти печать.

Черный пепел вместо дождя

На лице твоем.

Так какой теперь дорогой пойдем?

(1985–1987)

Раненая птица

Пожалейте меня, отпустите.

Крылья раненые не вяжите,

Я уже не лечу.

Голос мой оборвался болью,

Голос мой превратился в рану.

Я уже не кричу.

Помогите мне, подождите!

Осень.

Птицы летят на юг.

Только сердце сожмется страхом,

Одиночество – смерти друг.

(1983)

Память

Люди теряют память,

Как зонтики в метро.

Что важно вчера —

Забыто давно.

На карнавале смерти

Первая маска – ложь:

Даже убив, хохочет,

Памяти не вернешь.

Шлют пустые конверты

Белые глаза адресата,

Это провалы памяти.

Не получить обратно

Чьи-то слова смешливые.

Губы измазаны вишней.

«Быть хорошо счастливым»

Так говорил всевышний.

Но превратилась память

В серый, плешивый камень.

На ночь метро закроют,

Как ставни

В прокуренной спальне.

(1985–1987)