Текст книги "Трогать нельзя (СИ)"
Автор книги: Ника Фрай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
И опять слышу звук.
Голос? Смех? Это с улицы.
Вскакиваю с дивана и иду к окну, сжимая рукой полувозбужденный член. И рука замирает на стволе. Потому что там, внизу, в саду девчонка. Сидит на корточках и играется с этим несчастьем трехногим.
Котенок неумело перешагивает через траву, падает и снова встаёт. Обнюхивает и пытается укусить траву.
Он, конечно, странный. Но все мое внимание на Алине.
Она сидит и улыбается. Да. Я не вижу ее лица, но прямо представляю эту улыбку.
Поправляет волосы и встаёт, взяв котенка на руки.
И я жадно вдыхаю воздух. Она в майке и шортах. Быстро, пока она не села, взглядом прохожусь по голым ногам и прямо пальцами ощущаю, как каменеет член. Отпускаю его и обхватываю яйца. Гудят!
А Алина, как назло, поворачивается к окну спиной и наклоняется. Опускает котенка на траву. Пусть так и стоит! Взгляд впивается в торчащую вверх задницу.
Обхватываю ствол. Сейчас бы мой торчащий ствол в эту торчащую задницу!
Сжимаю губы и пальцы на члене.
Девчонка быстро выпрямляется, но мне достаточно. Моя рука уже в штанах и я опять вожу медленно по стволу.
Смотрю на нее и вожу. Дрочу. Опять.
Это пиздец.
И главное – не хочу никого вызывать. Сейчас позвонить Леонке и примчится. Отсосет и вылижет. А не хочу.
Хочу вот так. Стоять и дрочить, глядя на девчонку.
Разве это нормально?! Нет!
Я взглядом пожираю Алину, избавляясь от утреннего стояка. А она играется с дохликом. Тискает его, к титькам жмёт.
Это, конечно, идиотская мысль, но почему я сейчас хочу быть на его месте?
Растягиваю удовольствие. Медленно вожу по стволу, уперевшись лбом в холодное стекло.
Я, можно сказать, удовольствие получаю. Извращенец гребанный.
Но меня и его лишают. Потому что Алина вдруг оборачивается и куда-то идёт.
И моя рука замирает. Вглядываюсь и вижу спеца, который идёт от ворот навстречу Алине. Машет ей рукой.
Какого?! А я?! Куда?!
Выбежать! Первая мысль.
В пижамных штанах? С членом на перевес?
Растянул, блять, удовольствие!
Вынимаю руку из штанов и бегу в душ. Спотыкаюсь о ножку кровати, матерюсь и скачу уже на одной ноге.
Надо быстро слить в душе и туда! Нельзя их вдвоем оставлять! Нельзя!
Глава 43. Марат
Когда выхожу из комнаты, уже одетый, но все еще напряженный, прислушиваюсь. Тихо.
Где они?
Но потом мое внимание привлекает какой-то запах. Не пойму. Пахнет чем-то вкусным. Принюхиваюсь.
Горничная сегодня не должна прийти, но пахнет вкусно. И тут слышу опять этот гребанный ровный голос.
Быстрым шагом иду на него. И немного охереваю.
Алина и спец сидят на кухне за столом. Котенок – в ногах хозяйки.
Эти двое мило беседуют. Обо мне вообще никто не вспоминает, а ведь я хозяин дома и это я позволил и дохлику остаться, и этому мудаку приехать.
Захожу в комнату и сразу же сажусь за стол. Строго смотрю на обоих.
Алина замирает и настороженно следит за мной. А этот… спец, блять, что-то с улыбкой поглощает в себя. Что-то, что и издает такой приятный аромат.
– Надеюсь, не разбудили? – улыбается он, вытирая рот салфеткой.
– Я давно встал, – бурчу я и зыркаю на девчонку.
– А что же не спускались? – доебывается спец. – Алина, вот, такие вкусные сырники напекла. Мммм, – он даже прикрывает глаза от удовольствия. – Остановиться невозможно. Очень вкусно, Алин, – улыбается теперь ей.
Да блять! У меня в груди прямо все бушует. Сидят тут, милуются. Может, еще трахнутся прямо тут? На столе?!
Только собираюсь послать его куда подальше, как девчонка встает. Переключаюсь на нее. А она достает из шкафа тарелку и ставит передо мной ее уже с этим самым, вкусным. Кладет приборы и садится.
– Это что? – задаю, наверное, глупый вопрос, но я не знаю, как реагировать на это.
– Завтрак, – отвечает она. – Попробуйте.
– Зачем? – хмурюсь. – Там в холодильнике есть. Горничная приготовила.
Молчит. Опускает взгляд и молчит.
– Давайте я съем, – ахуеваю, потому что этот наглец тянет руку через стол к моей тарелке. – Мне очень понравились. А вы – из холодильника.
Грубо хватаю его за запястье и сжимаю, глядя в глаза.
– Отпустите, – спокойно произносит он. – Я понял. Вы сильнее, и я не собираюсь доказывать вам обратное.
Отталкиваю от себя его руку.
Чувствую, как что-то мешает ноге. Опускаю взгляд. Еще один уродец трется о мою ногу. Не успеваю оттолкнуть его от себя, как девчонка наклоняется и берет его на руки. Встает и идет к двери.
Куда?!
Хочется закричать мне, но я лишь оборачиваюсь и смотрю на нее.
– Извините, он больше не выйдет из комнаты, – тихо произносит она и убегает.
Я злюсь. Не знаю, на что и на кого. Но весь кайф утренний как цунами смыло. Что-то гложет в груди. Скребет.
Чисто машинально начинаю есть.
Вкусно. Очень вкусно.
Не помню, чтобы кто-то из моих баб готовил мне хотя бы бутерброд. Ни одна. В последний раз так завтраком меня мама кормила.
А потом…
Все готовит горничная. Нет, она, конечно, хорошо все делает. Но почему именно сейчас я испытываю нечто такое, от чего в груди щемит? Что это, а?
– Вкусно, да? – отвлекает от мыслей все тот же противный голос.
Резко поворачиваюсь и сурово смотрю на него.
– Или нет? – улыбается он.
– Ты зачем пришел? – спрашиваю я.
– Неужели не хочется сказать несколько приятных слов такой красивой девочке? – он упорно талдычит свое.
Молчу.
– Она же для вас это сделала. Встала, приготовила.
– Зачем? – хмурюсь я и еще кладу в рот кусок. Ну, правда вкусно. А если еще и она сделала…
– Вы вчера сделали ей приятно, и она захотела отплатить вам тем же. Это нормально, Марат. Девочка очень благодарна вам за котенка. Я, честно говоря, и не ожидал от вас таких быстрых успехов, – и улыбается.
Что он имеет в виду?
– Это она вам сказала? О чем вы с ней говорили?
– Да о многом.
– О мужиках? – отставляю тарелку и смотрю на него. – Я заплачу тебе тройную цену. Или скажи, сколько хочешь.
– За что же? – щурится он.
– Расскажи мне про ее мужиков. Сколько у нее было? – я озвучиваю, наконец, то, что не дает мне покоя. – Давай по-деловому. Назови цену. Она же рассказала тебе? Сколько у нее было?
Спец вдруг тяжело вздыхает и качает головой.
– Я не буду это с вами обсуждать.
– Тогда я тебе в морду дам, – ударяю кулаком по столу, чтобы оценил размер возможного ущерба своему здоровью. – Давно хочу.
– Это не решит ваши проблемы, – спокойно отвечает он.
– У меня нет проблем.
– Есть, Марат. И главная проблема сидит сейчас с котенком на руках и боится. Вас боится. Разве вас это устраивает?
– Вполне, – бурчу я. Меня всегда это устраивало. Боятся – значит уважают.
– А я не уверен в этом, – улыбается спец. – Алина – маленькая девочка, Марат. Ей сейчас очень сложно. Пока для нее самый близкий – это котенок.
Я сижу, насупившись, и ковыряю вилкой в тарелке.
– И знаете, почему вы такой? Откуда эта показная злость?
Вскидываю на него взгляд.
– Потому что ваша скорлупа трещит по швам. Оказывается, есть что-то сильнее вас. Да, Марат? – и улыбается.
Ну, как не вмазать ему? И я это и делаю. Легким ударом. Чуть задеваю скулу.
Он даже не падает. Пальцами нащупывает место удара.
– Значит я прав, – усмехается.
Да блять! Сильнее вмазать?!
– Легче не стало, да? – он как будто сам напрашивается. – Ладно, – встает из-за стола. – Нам пора.
Нахмурившись, смотрю на него. «Нам»?!
– Уоу, уоу, полегче, – ухмыляется он. – Я обещал Алине отвезти ее в университет. Ей там по делам надо. Вызывают.
Почему с ним? Почему мне не сказала?
– Не хотела вас беспокоить, – и опять он мои вопросы читает! Что за… все же надо было сильнее ему дать.
Я встаю и поправляю часы на руке.
– Я сам ее отвезу.
– Марат, можете не беспокоиться. Я просто отвезу ее и все. Девочке и правда надо в университет. Она очень беспокоится об учебе. Для нее это важно. Вам, наверное, лучше не ехать. В таком состоянии за руль садится… Вы можете мне доверять. Я отвезу Алину и привезу обратно.
Так много слов! И все бесячие! Просто молча поднимаю на него разгневанный взгляд. Этого оказывается достаточно.
– Ну, хорошо, – произносит он. – Или вы можете это сделать.
Глава 44. Марат
– Спасибо, – говорит девчонка, когда я паркуюсь рядом с ее университетом. – Я обратно сама доеду.
– Поедешь со мной, – отвечаю, не глядя на нее. – Быстро давай. У меня сегодня ещё дела есть.
– Я не знаю, когда освобожусь. Поэтому и говорю, что сама доеду. Не бойтесь, я не убегу.
Перевожу на нее взгляд.
– Я же не могу Мара бросить, – добавляет она, хлопая глазками своими.
Кого? Мара? Я сглатываю. Меня так называл тренер в детстве.
– Кого? – откашливаюсь.
– Ну, котенка, – лепечет она. – Я его Маром назвала.
– Почему? – спрашиваю, а у самого жар прямо в лицо ударяет. Она назвала его Маром?
– Мар значит удача на зулусском языке.
– Чего? – усмехаюсь. – На каком языке?
– Вы не знаете. Мне Саша рассказал.
– Кто? – щурюсь я.
– Саша. Он много знает.
Саша, блять. Это этот спец, что ли?! Саша?!
– Александр? – уточняю я.
– Ну да.
– Так вот так его и называй! Какой он тебе Саша?
Я прямо негодую. Саша, блять. Санёк.
– Он разрешил... – начинает она.
– Иди, – рявкаю зло. – Сказал же, что у меня дела ещё. Живо давай!
Девчонка недовольно поджимает губки свои и выскакивает из машины.
Саша. Санёк. Вот хорёк! Уже Сашей его называет!
Ну, что я за идиот? Сам какого-то мужика в дом веду! Дурак!
И эта тоже! Чешется уже?! Саша!
И, кстати, зачем она в университет-то поперлась?! К ебарям своим?!
Смотрю зло на здание и на парней, стоящих на крыльце. Ударяю по рулю и выхожу из машины.
Внутри пусто. Ну, и где искать ее?
Иду по коридору. Прислушиваюсь. Может, хоть голос услышу. И да, до меня доносится. Но не голос, а всхлип.
Быстро ориентируюсь и сворачиваю в темный закуток. Ну точно. Там на полу, прислонившись к стене, сидит Алина. Голову руками обхватила и ревет.
Опять.
Сколько можно?
Подхожу и встаю рядом.
– Что случилось? – спрашиваю сверху.
Отрывает лицо от коленок и поднимает на меня заплаканный взгляд. И как будто чем-то острым этот взгляд пронзает.
– Ничего, – отвечает тихо и опять опускает голову.
– А чего ревешь тогда?
– В глаз что-то попало.
Ну, врет ведь! Отшлепать бы ее по заднице за это. Только чувствую, что не кончится это обычным наказанием. Так. Все.
– Деканат где? – спрашиваю, наклоняюсь и беру ее за подбородок.
Алина шмыгает носом и показывает рукой. Хоть тут ведет себя как надо.
– Сиди тут, – говорю я и иду к кабинету.
Стучусь и сразу же захожу. И офигеваю. Там за столом сидит этот урод. Игорь. Сидит и что-то пишет.
Ну, ясно.
– Марат? – он поднимает взгляд на шум и с удивлением смотрит на меня. – А ты зачем здесь?
– Что с Алиной? – спрашиваю прямо.
– А что с Алиной? – выражение лица тут же меняется. Появляется наглая ухмылка и он расслабленно разваливается на стуле. Постукивает ручкой по столу.
– Ты за мной вопросы будешь повторять?
– Тебе какое дело? Трахнул тогда? Так не поступают, Марат. И ты знаешь. Девочка моя была, – да он прямо обижен!
– И ты решил ей жизнь испоганить?
– Сделает, что нужно, и пусть доучивается, – зло цедит он и опять принимается что-то писать.
Типа разговор закончен?
– И что же тебе от нее нужно? – я подхожу к столу.
– Слушай, Марат. Отвали, а? Она сбежала из лагеря. У нее будет незачет. Вылетит из универа. Но все просто решается, – ухмыляется. – Она знает, как. Все, Марат. Мне работать надо.
Ну, какой же урод.
Ничего не говорю, а просто одной рукой беру его за грудки и поднимаю.
– Ты чего?! – барахтается он. – Она уже давала! Ты свое получил? Дай и мне получить! Меня тоже девчонка вставляет!
Не могу больше это слушать. Просто отшвыриваю его от себя. Игорь ударяется о стену и стонет. Я подхожу и пинаю его носком ботинка.
– Документы ее где?
Не отвечает. Стонет. Пинаю сильнее.
– На столе папка! – бурчит недовольно, потирая затылок.
Я подхожу к столу и забираю папку с фамилией Алины. Просматриваю. Да, она.
– Еще раз услышу от тебя про нее хотя бы слово, оставлю без зубов, – говорю спокойно, поправляю рукава рубашки. – И без яиц.
Разворачиваюсь и выхожу.
Алина сидит все там же.
– Поехали, – говорю ей. – Алин? Слышишь? Ты больше здесь не учишься.
Вскакивает и испуганно смотрит на меня.
– Почему? – шепчет дрожащими губами. – Но я…
– Поехали. В другом месте поговорим. Не здесь. Не заставляй меня опять тебя тащить к машине.
Понимает. Семенит за мной.
В машине смотрю на красные глаза и кончик носа. И жалко ее, что ли?
Не помню, чтобы мне в последний раз было кого-то жалко.
– Мороженое любишь? – спрашиваю, заводя машину. И не дожидаюсь ответа. – Любишь.
Глава 45. Марат
Я привожу Алину в дорогое итальянское кафе авторского мороженого. Сам бы я и не узнал о таком. Влад как-то притащил сюда. Заказ забирал.
– Какое мороженое будешь? – интересуюсь, когда мы садимся напротив шеф-повара.
– Не знаю, – испуганно озирается. Не привыкла к таким местам. Сразу видно. Чувствует себя неуютно.
– Тогда малину с бурбоном, – говорю я шефу.
Почему малину с бурбоном? Потому что она сама как малина, а бурбон… Ну, ей надо расслабиться.
И, вот, тут начинается самое интересное. Повар начинает прямо при нас делать это мороженое на специальном ледяном круге.
Из бутылки наливает бурбон, кладет ягоды малины и выливает сливки. И все так красиво мешает, крутит, скребет и снова размазывает.
В общем, девочкам нравится такое. Я вижу это по взгляду Алины.
Не плачет больше. Увлеченно следит за каждым действием. И я ловлю себя на том, что улыбаюсь. Вот, смотрю на нее и улыбаюсь. Отвожу взгляд и хмурю брови. Как идиот веду себя.
– Очень вкусно. Спасибо, – слышу сбоку. Опять поворачиваюсь к ней.
Ей уже вручили сладкое и она с удовольствием облизывает ложку с мороженым. Язычком проходится по ней. И, сука. Зачем я сюда привёз ее?! Зачем?! Это же ад какой-то.
Алина прикрывает глаза и лижет. Мороженое лижет. И посасывает. Тоже его. А не то, чего мне хотелось бы.
Под столом сжимаю кулак и глаз не могу отвести от нее. Что со мной? Я не понимаю.
Эта девчонка вызывает во мне море каких-то непонятных эмоций. Которые я уже и забыл, когда испытывал. Там такой замес. Чего только нет. Но больше всего, конечно, возбуждения.
Сколько угодно можно отнекиваться, но смысл? Я хочу ее. Вот эту мелкую дрянь. Самую проблемную девку из всех, кого приходилось встречать. Стерву, поставившую на меня капкан и укусившую за самое дорогое.
Из-за нее я ударил друга. Разругался с Игорем.
Ни одна баба не могла себе такого позволить. А эта…
Сглатываю и делаю вид, что достаю телефон, чтобы что-то прочитать, потому что эта стерва обхватывает губами ложку и вытягивает ее изо рта. Медленно и с кайфом.
Нет. Дурацкая идея была привезти ее сюда.
– Мне пора, – бросаю ей.
– А можно еще одну порцию?
Поднимаю на нее взгляд. Что это? Какой-то блеск в глазах новый. Делаю жест повару и, пока Алина отходит, говорю ему: – Сделай двойной, – и подмигиваю.
Он понимающе улыбается, и я наблюдаю, как на круг выливается двойная порция бурбона.
Получив мороженое, мы выходим из здания.
– Ну? Наелась? – спрашиваю я, когда мы садимся в машину.
– Да. Очень вкусное. Я никогда такого раньше не пробовала. Спасибо вам.
– Ладно. Так. Вот твои документы. Я их забрал. Учиться там ты не будешь.
Опускает взгляд. Опять, что ли плакать вздумала? Да заебала!
– Мама мечтала, чтобы я универ окончила, – вздыхает.
– Мама. А ты сама?
– И я. Мама и Родион всегда говорили, что надо образование получить. А вы точно его брат? – и серьезно смотрит на меня.
Смотрит серьезно, а в глазах огоньки бегают.
– Брат, – отвечаю, натирая руль.
– Но вы совсем не похожи. Вы такие разные. Родион такой хороший был… Ой, простите, – прикусывает губу.
Я хмыкаю. Ну да, Родион всегда был хорошим. Слишком хорошим. Ладно.
– И разница у вас в возрасте, – продолжает девчонка.
Смотрю на нее.
Да ее, похоже, бурбон-то пронял. На разговоры потянуло. Мало ей надо, однако. Усмехаюсь про себя.
– Да, и разница, – отвечаю я. – Все? Или допрос еще не закончен?
Хмурится.
– А можно еще один вопрос?
– Ну? – смотрю на нее.
– А почему вы с Родионом не общались? Он не рассказывал про вас ничего. Почему?
– Так. Все. Мне пора, – завожу машину. – Домой тебя отвезу и сиди там. Поняла? Потом решим, что с твоей учебой делать.
Хлопает глазами удивленно.
– Ну, раз мама и хороший Родион говорили, что надо образование получать, – усмехаюсь я, – то я плохой помогу в этом.
– Правда? – восклицает девчонка и бросается мне на шею.
И я даже не знаю, как реагировать-то на это? Сижу и только запах ее ощущаю. И только собираюсь положить руку ей на спину и сжать, как она отлепляется от меня и произносит виновато: – Простите… простите, пожалуйста…
Простите, блять. У меня опять встает от таких неожиданных движений.
– Слушай, Алин, – говорю, трогаясь с места и выруливая на дорогу, – давай ты мне выкать перестанешь?
Молчит. Прямо представляю ее круглые глаза сейчас. Но не смотрю.
– Ты Родиона тоже на «вы» называла? – спрашиваю.
– Нет.
– Ну, вот. Короче, завязывай. Договорились?
Тишина.
– Ну?
– Я попробую.
Попробует она. Ухмыляюсь и в каком-то приподнятом настроении еду домой.
Мне и правда как-то хорошо, что ли? Не знаю.
Смотрю на задницу девчонки в шортах, когда она бежит к дому, и понимаю, что нет, нельзя так по городу ходить. В такой одежде. По дому можно. По городу – нет.
Наконец, поправляю член и газую.
И на работе мне все почти нравится. Даже никогда такого и не было. И я даже ни на кого не зарычал за весь день. Никто не выбесил.
Правда, пришлось задержаться и домой я приезжаю ближе к полуночи. Захожу в дом и расстегиваю рубашку. Иду на кухню и достаю виски из холодильника. Отпиваю и смотрю в окно. Луна так освещает комнату, что и свет не нужен. Я и не включаю.
Отпиваю еще и слышу какой-то шорох. Что за хрень?
Вглядываюсь вниз и сажусь на корточки. Усмехаюсь и одной рукой беру это мохнатое недоразумение, поселившееся у меня в доме.
– Тебе хозяйка не сказала, чтобы в комнате сидел? – спрашиваю у него, приподнимая на свет.
Ну, что тут может нравиться? Дохлик, одним словом.
– Мяу.
– Показать тебе, что бывает за непослушание?
А он берет как-то выворачивается и чувствую его теплый шершавый язык на моем пальце. Я даже чуть не роняю его от офигевания.
Пока прихожу в себя, он еще раз лижет меня.
Собираюсь опустить его опять на пол, но тут слышу шаги.
Глава 46. Марат
Не шевелюсь, удерживая дохлика, и наблюдаю за девчонкой. Она меня пока не видит, зато я...
Чувствую, как на груди волоски дыбом встают от этого зрелища.
На ней сейчас топ и короткие шорты. Сверху, правда, какой-то халат накинула. Нафига? Не даёт рассмотреть! Хотя и от того, что я вижу, в штанах тесно становится.
– Марик, Марик, – тихо произносит она и наклоняется.
Марик?!
Встаёт на колени совсем рядом и заправляет волосы за ухо.
– Марик.
И тут этот самый Марик узнает, похоже, хозяйку и начинает царапать меня и пищать. А я не даю ему выбраться.
– Мяу! – пищит он уже громче и Алина вскидывает на меня испуганный взгляд.
– Ой.
И смотрит так, снизу вверх. И я смотрю. На девчонку на коленях в моих ногах.
И лучше бы ей встать. Как можно быстрее.
Что она и делает.
Переводит взгляд на котенка.
– Простите, пожалуйста, – лепечет тихо.
Я ставлю бутылку на стол, не сводя с девчонки взгляда, и прикладываю прохладную ладонь к груди. А там словно разгоряченная плита. Все пылает! Я глажу напряжённые грудные мышцы и ступаю на девчонку.
– Мы же договаривались, что я его не увижу, Алина, – хриплю с усмешкой.
Я возбуждён. А как иначе? Я, девчонка, ночь. У меня и днем-то на нее стоит, а уж сейчас... Там все порвет нахрен.
– Извините, – шепчет она, тоже не отводя взгляда, – это случайно. Правда... Я попить хотела, приоткрыла дверь, а Марик выскочил. Этого больше не повториться. Обещаю.
Лепечет это все, а мне похуй. Случайно – не случайно.
Просто иду на нее. А она отступает. Но я-то вижу, что ей ещё шаг остался. А там – столешница. Все.
Усмехаюсь, наблюдая, как девчонка упирается задницей в эту самую столешницу и испуганно оборачивается в поисках пути отступления.
Быстро наклоняюсь и ставлю котенка на пол, выпрямляюсь и упираюсь руками в столешницу по обе стороны от хрупкого тела.
Смотрю на Алину, а сам прямо ощущаю, как участилось дыхание. Мне опять воздуха мало и я вдыхаю его жадно и громко.
– Ты же знаешь, что за все проступки надо отвечать, – произношу тихо и медленно, наслаждаясь ее близостью. – Ещё полшага – и коснусь ее. Но я не делаю этого.
– Я... – шепчет Алина. – Не отдавайте его собакам. Пожалуйста. Он больше не будет.
Окидываю ее взглядом и она дрожащими пальцами туже завязывает узел на своем шелковом халатике.
Я облизываю губы и впиваюсь взглядом во вздымающуюся грудь. Я же трогал ее уже. Давно. Тогда в машине, в нашу первую встречу на заправке.
Я помню, какая она.
– Не отдавайте, – опять шепчет она жалобно и я поднимаю взгляд на ее лицо.
Какой отдать, девочка? Да я этого дохлика теперь никому не отдам. Как вовремя он выбежал. Нарушитель.
Сразу видно, будет нарушать постоянно. Любопытный.
А кто должен за его «косяки» расплачиваться?
Хозяйка.
Усмехаюсь про себя.
Но вслух произношу серьезным тоном:
– Ради чего же я должен пожалеть дохлика и не наказывать его?
Молчит.
Моргает глазищами своими и молчит.
– Поцелуй меня, – не могу больше.
Пиздец как хочу ее губы. И ее хочу. Во все дырки. И много раз. И чтобы...
Брррр.
Трясу головой. Сейчас точно двинусь, если не остановлюсь.
Глаза Алины становятся круглыми.
– Что? – шепчет пересохшими губами.
– Ты поцелуешь меня и я прощу дохлика. На первый раз, – усмехаюсь я, придвигая руки ближе к ее телу.
– Но...
– Тебе его совсем не жалко? – наклоняю голову и смотрю ей в глаза.
Это, конечно, пиздец. Я стою и уговариваю телку поцеловать меня.
А ведь легко могу развернуть ее одной рукой, нагнуть и...
Но не делаю этого. Не хочу.
У меня яйца поджимаются и член зудит от этого всего. Я как будто уже трахаю ее. А ведь даже еще и не коснулся. Только запах ее чувствую и глазами пожираю. Но мне оказывается и этого достаточно. И это же пиздец!
– В щеку? – спрашивает она и смотрит на мою скулу.
– Конечно, – улыбаюсь я и приближаюсь.
Все. Между нами пара сантиметров. Если вдохнуть полной грудью, то я точно коснусь ее.
Поворачиваю голову, стою и жду.
Девчонка нерешительно мнется. Смотрит то мне на щеку, то вниз. Облизывает губы.
Сука. Не могу больше. Если она сейчас…
И тут ощущаю теплые мягкие губы на скуле. И дыхание задерживаю. И сразу же резко разворачиваюсь. Все. Мои губы касаются ее губ.
Улыбаюсь в этом украденном поцелуе и прижимаюсь, наконец, к девчонке. Ширинкой – ей в живот.
А руками обхватываю лицо, чтобы не отвернулась. А ведь пытается.
Но я хочу этот поцелуй. Закрываю глаза от удовольствия.
Опять ее вкус. Языком сразу же проникаю в нее и мну губы.
Сколько длится этот поцелуй, не знаю. Но чувствую, что дышать трудно становится. И поэтому чуть отпускаю ее.
– Что вы делаете? – слышу тут же.
Открываю глаза.
Смотрит на меня и тоже часто дышит.
– Вы же в щеку обещали, – пищит дрожащим голосом.
– Я подумал, что такое нарушение тянет на большее, Алина, – ухмыляюсь, одну руку кладу ей на затылок, а второй – обхватываю ее за талию.
Она пытается отодвинуться. Но все, что она может, – это залезть на столешницу. Ну, тоже неплохо.
– Вы пьяный? – спрашивает, уворачиваясь от моих губ. – Я чувствую. Вы пьяный! – и кладет ладони свои мне на грудь. Прямо на кожу! Рубашка-то расстегнута.
И как разрядом прямо по сердцу. Это касание. Она пальцами соски мои задевает.
– Пьяный, – усмехаюсь я и чуть толкаюсь ширинкой в нее. – Еще какой пьяный.
– Отпустите, – просит Алина и пытается оттолкнуть меня. – Так нечестно. Пустите!
– Тихо, девочка, – хриплю я, опуская руку на задницу и сжимая ее. – Ну, тихо. Не будет ничего. Не бойся.
– Вы обманете опять, – смотрит пронзительно.
Вместо опровержения наклоняюсь и провожу носом по ее шее. И слышу стон. Ну реально, блять, стон! Мне же не кажется. Я не пьян, как она думает. Чуть касаюсь губами шеи и опять носом провожу. А потом жадно впиваюсь и даже прикусываю.
И опять стон. Да блять. Ну, нравится же ей. Хоть и ногтями мне в грудь впилась. Нравится!
И я начинаю ласкать ее шею. Прямо слышу наше с ней дыхание. Почти в унисон.
Не могу, блять. Я кончу сейчас прямо в штаны. Это пиздец какой-то.
Трусь ширинкой о нее и кажется, что слышу, как ткань по шву трещит от напора члена.
– Хорошо же, блять, – шепчу я, отпуская нежную кожу, и снова целую ее. – Сейчас, – хриплю как у тумане.
Кладу руку ей на ногу и веду вверх.
Девчонка тут же хватает меня за запястье.
– Да не бойся, – нервно ухмыляюсь я. – Сказал же, не буду. Ну? Не буду, – смотрю ей в глаза, а сам уже пальцами лезу в шорты.
– Нет. Пожалуйста, – Алина приподнимается. Пытается сократить контакт. Еще и рукой меня тормозит.
Но я пру танком.
Да я сдохну, если не потрогаю ее!
Не говорю ни слова и просто толкаю руку. И, когда кончики пальцев упираются в горячую и такую нежную плоть, я рычу и впиваюсь в губы Алины.
Она пытается слезть, пинается, бьет меня по груди. Но это все лишь усиливает мои ощущения. А они пиздец какие!
Я трусь членом о ее ногу, а пальцами быстро прощупываю у нее между ног.
Гладко. Только сверху пальцем нащупываю мягкий пушок. Усмехаюсь в поцелуе.
Горячо и… мокро. Ну мокро там, блять! Провожу пальцем по щелке. Мокро!
Алина сильнее начинает бить меня и я рукой обхватываю ее за запястья и завожу руки за спину.
– Тихо, – рычу, нахмурившись.
Не хочу кайф ломать!
Продолжаю удерживать ее руки одной рукой, а второй… сука. Это что-то!
Я не вижу нихера, но пальцами чувствую, какое там все охуенное и нежное.
Перебираю складки, а потом толкаю средний палец. И девчонка аж подпрыгивает.
А что, блять, так узко-то? Давно не было?
Так палец стянула.
Я не могу поцеловать Алину в губы, потому что руки заняты, чтобы ее голову удержать. Поэтому впиваюсь ей в шею.
– Что вы делаете? – хнычет она. – Ну, пустите! Вы же обещали! Пустите! – и потом: – ох!
И замирает. И я замираю. Улыбаюсь уголком губ и опять трогаю ее там.
И снова стон. Не как от поцелуя в шею. Нет. Нормальный такой стон.
И тогда я начинаю ласкать ее клитор. Мне нравится реакция девчонки.
Начинает прерывисто дышать. Со стоном.
Упирается лбом мне в плечо и я отпускаю ее руки. И она не толкается. Она вцепляется в мою рубашку.
Вижу, что кончит сейчас. Надавливаю и тереблю. Пока не чувствую, как она кусает меня в плечо. Тихо стонет.
И тогда я опять толкаю в нее палец. Смазки пиздец много. Как же она течет. Но палец туго идет. Что такое-то?
Толкаю еще и сука… что?! Показалось? Повторяю толчок, но не так сильно. И девчонка чуть вскрикивает и отодвигается от меня. Смотрит испуганно, хотя во взгляде еще туман от оргазма.
Я вынимаю из нее палец и пялюсь как идиот. Это что за хрень?!
Я и выгляжу, похоже, как идиот с высунутым и блестящим от смазки пальцем. Потому что девчонка тут же пользуется этим, спрыгивает со стола и, схватив котенка, убегает.
Я смотрю ей вслед и просто охуеваю.
Глава 47. Алина
Забежав в свою комнату, я забиваюсь в углу за шкафом и, поджав коленки, испуганно смотрю на дверь.
А вдруг он придет? Вдруг придет?!
Чувствую, как пальцы дрожат на мягком Маре. Прижимаю его к себе.
Я не понимаю. Ничего не понимаю.
Что он делает? Зачем?
Я боюсь его. Рядом ним дрожь испытываю. И от одного взгляда коленки подгибаются. Он так смотрит на меня.
Даже в этом лунном свете его взгляд выглядел пугающим.
Не могу разобраться, что в нем…
Но я привыкла к этому взгляду. Наверное, привыкла.
Но то, что произошло сегодня…
Сжимаю ноги, вспоминая и краснея. Щеки начинают гореть. Он трогал меня! Там трогал!
Это же неправильно! Так не должно быть! Не должно! Там нельзя трогать! Не ему!
Это неправильно… но почему я ощущаю что-то еще? Не могу понять. Еще сильнее сжимаю ноги, потому что там все горит. И пальцы его словно все еще там. Я как будто снова ощущаю их. И не переставала ощущать.
Сердце колотится и я вспоминаю, как прикусила ему плечо. Это была я? Нет.
Отпускаю котенка и обхватываю голову руками.
Мне надо в душ. Я чувствую это. Потому что между ног… там не только горит все, там еще и влажно. Мне стыдно перед самой собой, но там влажно. Хочется смыть с себя все это. Но встать боюсь. А вдруг он войдет?! Замка же нет! Тут нет замка!
Поэтому так и сижу.
Марик трется о мои ноги. Потом начинает прыгать на меня. А я смотрю на него и ни одной нормальной мысли в голове.
Зачем он это делает? Зачем?!
Я так и сижу весь остаток ночи в углу. Не сомкнув глаз. Мне страшно. И еще что-то, но копаться не хочу.
Реагирую на каждый шорох.
Нет. Марат не приходит. Я даже шагов его рядом не слышу. Он не приходит.
Встречаю рассвет, сидя в углу. Марик уже свернулся калачиком и спит. А я не могу. Даже если бы был замок, теперь не могу уснуть.
Что со мной? Все как в тумане.
Кладу голову на коленки и прикрываю глаза.
Что делать дальше? Что?!
И тут раздается стук в дверь. Сначала думаю, что показалось мне. Поднимаю голову и прислушиваюсь.
Стук повторяется. Замираю от страха. И опять стук.
Он не заходит. Ждет, что я открою?
Несмело встаю и иду к двери. Прежде чем успеваю открыть ее, еще раз стук раздается.
Осторожно приоткрываю дверь. Там Марат. Стоит, нахмурившись и опустив взгляд.
– Ты забыла? – спрашивает, так и не глядя на меня.
– Что? – голос у меня хриплый какой-то и я откашливаюсь.
– К ветеринару надо ехать. Она же сказала, – хмуро произносит он. – Собирайся и выходи с дохликом. Через полчаса выезжаем.
И уходит.
Я стою и думаю, может, я заснула и мне это приснилось? Выглядываю в коридор – нет, вон, он идет, потирая затылок и наклонив голову. Большой и страшный.
Но он прав. Я совершенно забыла о Марике! Я плохая хозяйка.
Быстро бегу в душ и, наконец, смываю с себя прошлую ночь. Надеваю водолазку под горло с длинным рукавом и джинсы. Волосы в хвост собираю. Беру Марика и выхожу.
Марат уже в машине и дверь пассажирского сиденья открыта. Рядом с ним. Но я не сажусь туда. Закрываю ее и сажусь назад. Ловлю в зеркале заднего вида хмурый взгляд хозяина машины. А потом визг и мы резко срываемся с места. Я даже спиной ударяюсь о кресло.
Сижу, прижав Мара к себе, и стараюсь не смотреть вперед. Только в окно. И все равно ощущаю на себе тяжелый взгляд. В жар бросает и губы пересохли, но даже облизать их боюсь.
Молча мы приезжаем в ветклинику. Марат остается в машине.
– Какой молодец! – улыбается врач, осматривая котенка. – Все идет лучше, чем я думала. Скоро снимем фиксатор и будет он бегать шустрее. Повезло тебе, котяра, с хозяевами!
Я тоже невольно улыбаюсь, радуясь за Мара.
Когда выхожу из здания, Марат стоит возле машины и сам открывает мне переднюю дверь. Стою и смотрю на него. Я опять хочу назад сесть.
– Там занято, – ухмыляется он, видимо, угадав мои мысли.
Ничего не поделать. Сажусь, куда показывают.
