Текст книги "Марсала (СИ)"
Автор книги: Ника Чёрная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Лекса: Ну, тогда замётано! Пойду, обрадую народ.
Маргарита улыбнулась и переключилась на общую беседу, где Лекса уже со скоростью света печатала последние новости о том, что Марсала присоединится к их дружной компании.
Перекинувшись парой слов с присутствующим в чате народом, Рита почувствовала, как напряжение потихоньку её отпускает. Одним глотком допив вино, которое цедила скорее наслаждаясь вкусом и разливающимся внутри теплом, а не от желания почувствовать опьянение, и отставив бокал в сторону, она поднялась и отправилась провести ревизию давно пылившегося без дела оборудования.
Достав из закромов коробку, где хранился её полузабытый «Кэнон», она осмотрела его, перебрала имеющиеся «стёкла» и бленды, достала L-ку, о которой когда-то и мечтать не могла, и которая ныне пылилась без дела, любовно огладила красную полосу на корпусе, но отложила в сторону, решив, что в поездке обойдётся и стандартным «китом». Лишь бы погода не подвела! А горы и осенний лес должны порадовать яркими сентябрьскими красками, игрой света и, следовательно, интересными кадрами. Давненько она не пополняла своё портфолио на сайте…
Может быть, старое хобби также поможет отвлечься от мыслей, что теснятся в голове, не давая покоя, свежий воздух отрезвит, а время в приятной компании позволит наконец расслабиться и переключиться, а по возвращении взглянуть на всё происходящее по-другому, поможет понять, как быть дальше – отпустить ситуацию и посмотреть, куда она их заведёт, или однозначно пресечь любые попытки Стрельцова к сближению, и оставить всё, как есть.
Осталось продержаться несколько дней до поездки.
10
Утро началось не с кофе.
Рита проспала. Нет, земная ось определённо сдвинулась – такого не происходило с ней очень давно. Если не сказать – никогда.
Наспех умывшись и почистив зубы, сделав лёгкий макияж и привычно собрав волосы, она на миг остановилась перед гардеробом, соображая, что надеть. Взгляд сам по себе метнулся на золочёную коробку, брошенную вчера тут же рядом.
А почему – нет?! К дорогим брендовым вещам Маргарита всегда относилась без пиетета, но отрицать то, что ей нравились красивые и стильные вещи, не видела смысла. И не собиралась демонстративно игнорировать то, что лежало в коробке. К тому же было просто любопытно, действительно ли подойдёт?
Она решительно надела подарок Стрельцова, невольно залюбовавшись на своё отражение в зеркале. Комплект сел безупречно, и она ещё раз подивилась – как можно было так идеально попасть в размер? Всё-таки женское бельё – весьма специфичная вещь, особенно верхняя его часть. Но тонкое кружево вызывающего насыщенно-винного цвета идеально облегало грудь, а фасон подчёркивал её красоту, чуть приподнимая и визуально увеличивая минимум на половину размера.
Нет, безусловно, тёмно-красный определённо был её цветом, и Маргарита ещё раз в этом убедилась – кружево выглядело на фоне её светлой кожи потрясающе. Снимать с себя эту невероятно сексуальную и женственную красоту совершенно не хотелось… Рита плюнула даже на то, что комплект был прямо из магазина – всё-таки известный и весьма недешёвый бренд вселял надежду, что вещь должна быть максимально чистой, а современные средства гигиены позволяли не беспокоиться о тесном контакте с кожей, хотя для неё это было нонсенсом – носить вещи без предварительной стирки. Но на раздумья времени не оставалось – надев поверх строгую чёрную рубашку, чтобы быть уверенной, что яркое бельё никоим образом не заявит о себе сквозь ткань верхней одежды, узкие серые брюки классического фасона и чуть выбивающийся за рамки дресс-кода удлинённый жилет, она была готова ехать в офис «Аскеллы».
К запланированной утренней летучке Маргарита успела. Почти. Пройдя к своему месту уже тогда, когда собрались все присутствующие, она невольно привлекла этим внимание. Стрельцов, хитро улыбаясь одними глазами, проводил её внимательным взглядом, и никак больше не выдал какой-либо заинтересованности.
Уже перед тем, как укатить на объект, он заглянул согласовать расписание и дальнейшие действия в кабинет Риты, которая как раз придирчиво изучала отчёт по продажам недавно сданного жилого комплекса, прежде чем тот попадёт боссу на стол.
– Отлично выглядишь, кстати, – отметил мужчина уже у двери, когда все рабочие вопросы были решены. – Правда, чего-то не хватает.
Уже собиравшаяся бросить дежурное «спасибо», Маргарита на секунду застыла.
– Чего-то яркого, – ухмыльнулся Стрельцов, уловив её замешательство. – Я бы сказал – красного, он тебе очень идёт, – и, не дав и слова вымолвить в ответ, скрылся за дверью.
Как?! Вот как ему это удаётся? Одной лишь фразой он снова словно выбил из-под ног Риты пол! А ведь ровно до этого момента она была собрана и сосредоточена, не позволяя себе отвлекаться на шелуху, не касающуюся работы.
Значит, игры продолжаются? Похоже, Павел не собирался останавливаться и был настроен дразнить её, снова и снова выбивая из колеи. И чего он, интересно, добивается? Хочет опять вывести на эмоции? Хочет, чтобы она была не такой серьёзной и менее рассудительной? Перестала держать себя в руках и вела себя более открыто? Более раскрепощённо, даже ветрено?
Да легко!
Если все попытки Стрельцова до этого момента наталкивались на стену её сдержанности, во всяком случае, когда Рита могла держать себя в руках, и это ничуть не поубавило его пыл, может, стоит применить его же методы? Она, решительно отодвинув компьютерную мышь в сторону, поднялась из-за стола, и, зная, что непременно пожалеет о содеянном, всё же направилась вон из кабинета, захватив с собой смартфон. Потому что, если она сейчас не сделает ответный ход, поддавшись внезапному порыву, то потом жалеть будет ещё больше!
Ну держись, Стрельцов! Интересно, каково будет тебе, когда прямо посреди рабочего процесса пол уйдёт из-под твоих ног? Как там? «Не хватает чего-то красного»? Сейчас получишь то, чего тебе так не хватает!
Закрывшись в туалетной комнате, после того, как убедилась, что она пуста, Рита подошла к зеркалу во всю стену, имеющемуся над рядом раковин, и решительно, пуговицу за пуговицей, стала расстёгивать рубашку. Она распахнула её, оценивая открывшийся вид в мягком и тёплом рассеянном свете ламп, затем одним движением руки распустила волосы, которые волной легли на плечи. То, что надо!
Маргарита взяла свой телефон и сделала несколько снимков на камеру под выигрышным углом. Лицо на фото почти не попало – лишь нижняя его часть с чуть приоткрытыми губами. Зато красивая грудь, подчёркнутая тёмно-красным бюстгальтером, за кромкой которого только угадывались очертания ареол, занимала большую часть снимков. Ничего сверх откровенного, но, если верить заявлениям бесчисленных психологов, сексологов и прочих «-ологов», именно такой вид заводит мужчин намного больше, чем полностью оголённое тело, притягивая желанием исследовать то, что скрыто от глаз, маня видимостью загадки. Что ж, у Риты как раз будет возможность проверить теорию!
Приведя себя в порядок, она как ни в чём не бывало вернулась в свой кабинет и занялась неотложной работой. Попутно следя за временем – важно было провернуть задуманное вовремя. Ведь среди советов Стрельцова разнообразить скучную жизнь был пункт о том, что можно якобы по ошибке послать откровенное фото коллеге? И вот, она прислушалась, и всего лишь решила ему последовать! Положиться, так сказать, на опыт более подкованного в подобных играх старшего товарища…
Когда, по прикидкам Риты, босс уже был на месте и, скорее всего, успел погрузиться в рабочий процесс, осматривая объект, задавая вопросы ответственным людям, обсуждая детали и сроки, она снова взяла смартфон в руки и, злорадно улыбаясь, несколькими лёгкими движениями пальцев отправила ему заранее выбранное наиболее удачное фото.
Получи, Стрельцов, ответ! Будешь знать, как провоцировать Маргариту Саламову!
11
На этот раз Стрельцов поймал Риту в лифте. И если бы не присутствовавшие помимо них двоих в кабине люди, он точно тут же накинулся бы на неё. Это читалось во взгляде мужчины, красноречиво говорящем о бурлящих внутри эмоциях, которые он даже не пытался скрыть.
А вот что именно Павел бы с ней сделал – это уже другой разговор… Но явным было одно – равновесие начальника Рите удалось-таки поколебать, и это не могло не радовать!
– Завтра надо ехать в южный филиал, – несмотря на прожигающий насквозь взгляд, довольно буднично произнёс Стрельцов, наклонившись к ней так, чтобы попутчики слышали как можно меньше.
– Шутишь? – удивилась Маргарита, мгновенно забывая обо всём остальном, и, округлив глаза, уставилась на начальника в ответ. – Какой ещё филиал? С чего вдруг? А как же шведы?
– Тише-тише, без паники! У Потапова трудности с таможней, срывается поставка материалов. А этого допустить никак нельзя, поэтому надо ехать – разбираться со всем лично. К пятнице вернусь, не переживай.
Лифт остановился, выпуская попутчиков, и на последний этаж они уже поднимались вдвоём.
– Но почему я узнаю об этом только сейчас? – накинулась Рита на Стрельцова, как только двери снова сомкнулись. – Ты представляешь, чего будет стоить перекроить расписание на эти два дня? Да у тебя только на завтра три встречи запланировано! И интервью! И как мне теперь отдуваться?
– Не кипятись. Я сам узнал об этом полчаса назад, и то, можно сказать, случайно. Потапов тянул до последнего, гад. Знал бы, что там всё так запущено, занялся бы этим раньше. Но ладно, это уже другой разговор… – Павел провёл ладонью по лицу, будто сгоняя напряжение. – Встречи перенеси. Прессу отправь к Татьяне, ей не впервой, справится.
– А если очередной неадекват попадётся? Которому вынь да положь только твою голову? А потом снова носиться по издательствам, улаживать конфликт постфактум, когда его просто можно избежать?
– Марго, ну придумай что-нибудь, ты же умница! У меня и так сейчас голова разорвётся… Там сроки горят, каждый день простоя – убытки, исчисляющиеся суммами далеко не с парой нулей на конце. Опять же – репутация, сама понимаешь. Ни на кого нельзя положиться, стоит только ослабить вожжи, и сразу подстава за подставой…
– Билеты заказывать? – смиряясь с неизбежным вздохнула Маргарита. – Или сам поедешь?
– Да ну, полночи за рулём… К чёрту. Так хотя бы поспать можно. Если получится – ещё вникать и вникать.
– Значит, брать на вечерний?
– Да, заскочу домой переодеться, и сразу на вокзал. Отель тоже забронируй.
Продолжая разговор, они вышли из кабины и направились в сторону своих рабочих мест, но прежде чем отпустить Риту, Стрельцов всё же вернулся к, казалось, уже забытой в связи с озвученными событиями, теме. На секунду притянув девушку за локоть чуть ближе к себе, тихо проговорил, обжигая шею дыханием:
– Это было смело, Марго… Надеюсь, подарок понравился? – уже отстранившись, пристально посмотрел ей в глаза. Улыбаясь, но явно пряча за улыбкой и чуть прищуренным взглядом нечто иное, от чего её сердце тут же ускорило свой ритм.
– Ну-у… – протянула Рита, сделав вид, что задумалась, – скажем так, он определённо внёс красок в мою скучную и рассудительную жизнь, – и, освобождаясь, вернула ему ослепительную улыбку.
А затем развернулась и уверенной походкой направилась в сторону своего кабинета, на секунду обернувшись лишь у самой его двери. Павел продолжал стоять там, где она его оставила, и, как ей показалось, провожал её слегка удивлённым, но весьма довольным взглядом.
Какая бы прорва дел в связи с непредвиденным отъездом Стрельцова не свалилась на её и без того занятую голову, время всё же не стояло на месте, неумолимо приближая Риту не только к пятничному мероприятию, на котором присутствовать она желанием не горела, но и к вожделенному уикенду. А значит – и к поездке в горы, которую Рита ждала с каждым прожитым в режиме аврала часом всё сильней и сильней.
Отсутствующего Павла Васильевича в «Аскелле» ожидали только к самому приёму, не раньше. И Маргарита, снова полностью сосредоточившись на работе, и думать перестала о чём-то менее важном, чем дела компании. А если какое-то воспоминание, навеянное чем-то извне, и всплывало в голове, девушка скорее гнала его оттуда. Иногда ей и вовсе казалось, что все эти игры, пари, горячие взгляды и неоднозначные поступки ей почудились. Приснились. Настолько прошедшая неделя выбивалась из нескольких размеренных лет ей предшествующих…
Но так было ровно до вечера четверга.
В конце дня на рабочем столе её снова ждала подарочная коробка. На этот раз в ней не оказалось карточки с пожеланиями, но та была и не нужна. Содержимое говорило само за себя.
В коробке с фирменным тиснением лежало аккуратно сложенное платье. Конечно же, цвета марсала – Маргарита бы удивилась, если б оттенок был другим. Вечернее, в пол, из тонкой струящейся ткани, обнажающее плечи и частично – спину. Уже примеряя его дома, она как сумасшедшая улыбалась своему отражению в зеркале, словно это было не платье вовсе… словно её тело вместе с летящей тканью заволокло нечто другое, окрыляющее и дарящее пьянящее чувство предвкушения большего, манящего своей остротой и необъяснимым желанием.
А ко всему прочему теперь Рите не надо было ломать голову, в чём идти на званый ужин с пока ещё потенциальными шведскими партнёрами, и это тоже было весомым аргументом в пользу её коварного босса! Обаятельного наглеца, который даже на расстоянии, не проронив ни единого слова в телефонных разговорах о чём-то, не касающемся дел, не написав ей и пары строк в сообщении, умудрялся флиртовать одними только подарками.
****И сколько бы сомнений не продолжало её одолевать, Рита понимала – ещё немного, и она сдастся. Ещё совсем чуть-чуть, и она отпустит свои чувства на волю, перестанет им сопротивляться, перестанет себя обманывать и пытаться образумить. И пошлёт к чёртовой матери все доводы, все оглядки назад и планы наперёд! Ей сейчас просто дико хотелось снова влюбиться, жарко, неистово, по-настоящему. Безрассудно окунуться с головой в омут, пусть даже совершенно не зная его дна. Рискнуть. И, возможно, в третий раз у них действительно что-то, да получится…
12
«Тургенев» встречал гостей мягким светом, отражающимся в миллионах граней прозрачных кристалликов на люстрах и светильниках, в хрустале на больших круглых столах, накрытых белоснежными скатертями, в блеске начищенного серебра и бликах тонкого белого фарфора. А ещё ублажающей слух музыкой струнного квартета, вышколенным и казавшимся невидимым персоналом, живым огнём в подсвечниках и неповторимой атмосферой, благодаря которой и имел репутацию одного из лучших заведений города.
Прибыв на место чуть раньше назначенного времени, Рита уже успела проинспектировать зал и ознакомиться с меню, встретить вместе с Татьяной первых гостей, проследить за тем, чтобы все комфортно себя чувствовали на отведённых местах. До начала торжественной части оставалось ещё не менее часа, но Стрельцова всё не было…
«Встал в пробку, скоро буду» пришло от него сообщение в ответ на Ритино «Ты где?». Обычно её начальник не имел привычки опаздывать, особенно на столь важные мероприятия. Но сначала случилась непредвиденная задержка поезда, который доставил его в город на час позже планируемого времени, теперь вот эта пробка…
А Рита тем временем играла роль гостеприимной хозяйки, обходя зал по кругу и интересуясь, всё ли нравится гостям.
– So wonderful, мисс Маргаретта. Вы очьяровательны! – отвечал на её вопрос, очередной представитель шведской делегации, беззастенчиво мешая языки и чудовищно коверкая её имя.
На что она лишь дежурно улыбалась в ответ, сдержанно благодарила за комплимент и скорее удалялась. Шла прочь от горячих взглядов мужчин и оценивающе-ледяных – их спутниц, если такие обнаруживались рядом. Причём комплименты сыпались на неё со всех сторон – не только от обычно сдержанных шведов, но и – само собой! – от гостей местного разлива, тем или иным образом приближенных к «Аскелле» или полезных ей бизнесменов и политиков.
– Маргарита Георгиевна, вы сегодня-таки произвели фурор, – к Рите, наконец отошедшей перевести дыхание в тень одной из колонн, приблизилась Коновалова, затянутая, в отличие от неё, в довольно строгое чёрное платье. – Не боишься, что рёбра старых пердунов, – шёпотом, кивнув в сторону кучки местных шишек, продолжила она, усмехаясь, – не выдержат?
– Рёбра? – удивилась Рита. – В смысле?
– Рёбра, рёбра, – подтвердила, улыбаясь, Татьяна. – Не выдержат нашествия бесов, – пояснила. – Глянь, даже сам Густафссон глазами стреляет в поиске твоей персоны! – перевела она взгляд с местной элиты на шведских партнёров. – А его, между прочим, внуки в родном Стокгольме дожидаются. Хватит удар бедного дедушку, с кем потом нашему дорогому Павлу Васильевичу торговый центр строить?
– Да ну тебя, Тань! – тихо рассмеялась Маргарита в ответ, легонько пихнув её локтем. – А Павел Васильевич, между прочим, сам виноват: мой внешний вид – исключительно исполнение воли его генерального величества, – со значением подняв указательный палец вверх, изрекла она.
– Ого! Даже так? – Татьяна насмешливо подняла бровь. – Стратегия, значит? Ловите на живца? Пользуетесь тем, что кровь бедных шведских старичков покинет их убелённые сединами головы, и будете брать их тёпленькими и безвольными…
– Бедных? Старичков? – Рита с красноречивым скептицизмом посмотрела в сторону шведов, среди которых упомянутый Густафссон был старше всех, но даже его сложно было назвать стариком, несмотря на наличие внуков.
– Ну не молодчиков же! Пусть и далеко не бедных… Так, а вот и наш молодчик! – повернула пиарщица голову в сторону входа в зал. – Явился, слава те господи…
Маргарита тут же устремила глаза в ту же сторону, что и Татьяна. Сердце в её груди ожидаемо совершило кульбит и понеслось галопом, оглушая уханьем в висках.
Да уж, реакция… Она словно дебютантка на первом балу, честное слово! Осталось только залиться краской и потупить очи долу… Встряхнувшись и прогоняя морок на секунду привидевшегося ей бала, где ей полагалась роль эдакой Наташи Ростовой, а Павел, естественно, был никем иным, как блистательным красавцем Болконским, Рита попыталась сосредоточиться на том, что продолжала вещать Коновалова. Но выходило из рук вон плохо – и взгляд, и абсолютно все мысли были рядом с человеком, уверенно двигающимся по залу, ослепляющим своей фирменной улыбкой и одинаково тепло приветствующим всех, кто попадался на пути. Выглядящий как всегда с иголочки, как будто не вернулся буквально час назад из изматывающей командировки, а неделю нежился где-нибудь на европейском курорте, Стрельцов просто излучал приветливость, сдержанную, но в искренности которой не усомнился бы никто. Впрочем, как и всегда. Даже некая небрежность словно чуть взлохмаченной причёски всегда выглядела так, будто над ней трудилась целая группа стилистов, хотя уж кто-кто, а Маргарита знала – это всего лишь последствия его привычного жеста, когда он в раздумьях запускал руку в шевелюру.
Какой же он всё-таки… Единственный из сотен, тысяч, миллионов, кто сумел пробить её броню, за какую-то неделю сумел просочиться внутрь, капля за каплей наполнив Риту самим собой, вытеснив все сомнения и опасения… Красивый, притягательный, желанный…
Чёрт, кажется, она сходит с ума! Но сопротивляться этому сумасшествию больше не может…
Весь вечер прошёл для Маргариты словно в тумане. Она улыбалась, вела светские беседы, продолжала ловить на себе заинтересованные взгляды. Ещё бы! Не то, чтобы она льстила себе, но – объективно – выглядела она и правда отлично. Струящаяся ткань насыщенного винного цвета облегала её стройный стан, в движении прилегая к телу то тут, то там, и обрисовывая все вогнутости и выпуклости фигуры. Несколько прядей из обманчиво простой причёски завитками ложились на плечи, пара свободных браслетов притягивала взгляд к тонкому запястью… Ничего кричащего, никакого блеска бриллиантов напоказ, никакого ощущения расфуфыренности – наверное, этим она и выделялась от основной массы дам всех возрастов, пытающихся перещеголять друг друга, и иногда не зная меры. Что в «уколах красоты», превращающих их лица в кукольные маски, что в количестве и каратах украшений.
После окончания торжественной части, со всеми полагающимися речами, рукопожатиями и церемониальными росчерками золотых паркеров под вспышками камер, публика испила шампанского в честь знаменательного события и приступила к ужину. Всё это время Маргарита украдкой кидала взгляды на источающего направо и налево обаяние Павла и, несмотря на всё понимание глупости подобной реакции, начинала ревновать его ко всему на свете. К работе, которая не давала бросить всё и, наконец, подойти к ней. К шведам, к русским, к директорам, к депутатам, к их женам, дочерям, любовницам… Ничего на свете она не ждала сейчас так, как этой встречи, когда все формальности останутся позади, будто с их прощания прошло не два дня, а целая вечность. И ничего с такой же силой не боялась одновременно…
Выпитое шампанское расслабило, но и сорвало последние хлипкие запоры с чувств, которые всё ещё пугали её. Ощущение того, что она стоит на краю омута с неизведанным дном никуда не делось. А что, если всё это – иллюзия, мираж? Если она придумала себе то, что мужчина, который столько лет был рядом и не позволял себе и намёка на что-то большее, неожиданно полярно поменял своё отношение? Если для него всё это лишь пресловутая игра? Если все эти мимолётные, но красноречивые взгляды, которые она ловила на себе весь вечер, все предназначавшиеся ей улыбки – плод расшалившегося воображения?
– Потрясающе выглядите, Маргарита Георгиевна, – наконец настал момент, когда его фигура выросла рядом с ней, заставляя за миг забыть о любых терзаниях.
– Спасибо, Павел Васильевич, – сохранить лицо и не выдать свой трепет стоило Рите адских усилий. – Вашими стараниями, – улыбнулась она краешком губ и на миг опустила глаза на платье.
Они скрестили бокалы, которые держали в руках, и не отрывая друг от друга взглядов с расширенными то ли от царящего полумрака, то ли от внутренних ощущений зрачками, пригубили игристый напиток.
– Пошли потанцуем, – как ни в чём не бывало предложил Стрельцов. – Весь вечер мечтаю к тебе прикоснуться, и танец – сейчас единственный способ сделать это, не нарушая приличий.
Откровенность мужчины током пробежала по позвоночнику, будоража совсем недавно пробуждённую от долгого сна чувственность.
А вечер тем временем подходил к своему логическому завершению, все протоколы были соблюдены, все «нужные» люди – не обделены вниманием, журналисты с камерами спроважены, и теперь можно было выдохнуть и немного расслабиться.
– Давненько я не видела, чтобы ты танцевал, – пытаясь дышать ровно, Рита отставила в сторону бокал и вложила руку в протянутую ладонь Павла.
– Я и сам не припомню, когда был последний раз, – обескураживающе улыбнулся он и уверенно повёл девушку к площадке рядом с музыкантами, где уже переступало с ноги на ногу несколько пар. – Кажется, лет десять назад, на какой-то развесёлой свадьбе, – выйдя в центр, он лёгким движением развернул Маргариту к себе лицом, – меня пригласила расхрабрившаяся пьяная девчонка со смешной чёлкой, и я не смог ей отказать.
– Эй! – тихо возмутилась Рита, уже оказываясь в объятиях Стрельцова и кладя руки ему на плечи. – Она не была пьяной! Хотя чёлка, и правда, была дурацкой…
– Не дурацкой, а смешной, – поправил спутницу Павел. – Смешной чёлкой смешной девчонки… Надо было ещё тогда хватать эту девчонку и волочь в свою берлогу, – раздалось у самого уха.
– Что ты мелешь, Стрельцов? – Рита даже отстранилась, чтобы посмотреть на него, но увидела лишь смешливо прищуренные глаза, в глубине которых был тот самый омут…
– И правда, что я мелю, – легко согласился он. – Больше не буду. Буду просто наслаждаться моментом.
13
Рита растворилась в своих ощущениях, как шампанское в её разгорячённой крови. Опьянела от них, позволила подхватить себя и унести на мерно покачивающихся волнах… Ничего не осталось вокруг – ни приглушённого света, ни танцующих рядом пар, разве только музыка тихо звучала фоном… Были только они двое и эта музыка. Был жар его тела, его запах, его руки на талии, одна из которых скользнула чуть выше, к открытой спине и обожгла оголённую кожу прикосновением, не спеша возвращаться на прежнее место. Была его щека с чуть пробивающейся щетиной, которую девушка ощущала, прислонившись виском. Его дыхание, биение его сердца…
– Выйдем? – тихо спросил Павел, когда мелодия закончилась, взглядом указывая на ряд французских окон, ведущих на балкон.
Маргарита только кивнула в ответ. Сейчас ей было почти всё равно, что подумают остальные, провожая их взглядами, сейчас она желала одного – скорее остаться наедине, подальше от чужих глаз и поближе к мужчине, к которому стремилась каждая частичка её тела.
Им повезло – балкон оказался пуст. И пусть с улицы доносилось многоголосие городского шума: звуки проезжающих машин, голоса проходящих мимо людей – ведь банкетный зал находился всего лишь на втором этаже, ощущения пристальных взглядов в спину всё же не было, и это не могло не радовать.
Рита непроизвольно поёжилась от дохнувшего прохладой вечернего сентябрьского ветерка, и Павел тут же снял с себя пиджак и накинул ей на плечи, встретив её прямой взгляд и на какое-то время так и застыв на месте, не убирая рук с её плеч. Несколько долгих мгновений они молча смотрели друг на друга, а потом мужчина приблизился и уверенно накрыл её губы своими.
Поцелуй был пьяняще долгим, изучающим, аккуратным. Настоящим первым поцелуем, спрашивающим и дающим ответы. А ещё дарящим ни на что не похожее взаимное осознание, что невидимую грань, разделяющую само их существование на до и после, они переступили, что оба ждут и хотят большего. Намного большего!
Рита помнила Стрельцова рядом с собой, сколько помнила саму себя. И – подумать только! – ей двадцать девять, и у них наконец случился первый поцелуй! Не в подростковом возрасте, не в годы безбашенной молодости, когда всё было проще и воспринималось легче… В происходящем ныне было что-то странное, не поддающееся логике и объяснению – как можно было столько лет сосуществовать рядом и не чувствовать того, что творится между ними сейчас?
– Ритка, – произнёс Павел её имя чуть хриплым голосом, отстранившись, пока его пальцы невесомо, будто боясь спугнуть видение, прикоснулись к лицу девушки, очертив линию от скулы к подбородку, – Не хочу больше терять ни минуты, – словно прочитав её мысли, проговорил он. – Давай сбежим отсюда.
– Вызываю такси? – привычно отозвалась она, смотря на него чуть затуманенным, но цепким взглядом.
– Марго, – выдохнул Стрельцов, притворно воздев глаза к небу. – Давай хотя бы на сегодня забудем, что я твой начальник. Я не хочу видеть перед собой секретаря, я хочу видеть тебя, – вернул ей пристальный взгляд.
– Хорошо, – она не стала артачиться, но при этом не смогла сдержать улыбки, когда Павел, достав из кармана пиджака телефон, сам вызывал машину к «Тургеневу». – Только не к тебе, Стрельцов, – внезапно нахмурилась девушка, когда он нажал отбой, секундой ранее продиктовав адрес.
На что он вопросительно поднял брови.
– Не хочу, чтобы на стене в тайной комнате квартиры, где ты ведёшь счёт своим жертвам, появилась ещё одна зарубка, – хмыкнула Рита.
Стрельцов же, не скрывая приподнятого настроения, только рассмеялся на её недовольство.
– Я сейчас себя прямо почувствовал Синей Бородой, – он притянул Маргариту к себе, заключая в объятия. – И когда девчонка со смешной чёлкой успела стать такой язвой?
– Наверное, ты пропустил этот момент, в очередной раз оттачивая свои охотничьи навыки на какой-нибудь другой девчонке.
– Значит, к тебе?
Наверное, стоило прикусить язык, но это было выше Риты:
– Ко мне или к тебе… Как-то слишком банально, Стрельцов, – усмехнулась она, отстраняясь.
– Можем поехать в отель, – будто чувствуя, что не стоит бурно реагировать на отповедь, и всё ещё улыбаясь, ответил он. – Рит, я знаю, что не заслуживаю твоего доверия, но я не хочу пустых слов. Чёрт, я, наверное, впервые в жизни, не знаю, что говорить! Я просто хочу, чтобы эту ночь ты была рядом, – горящие глаза Павла подтверждали его слова.
– Только эту?
– Нет, не только, – он снова приблизился, наклонился и прикоснулся губами к её шее под мочкой уха. – Эту и следующую. И ещё одну. И ещё, – прокладывая дорожку из поцелуев к ключице, шептал он. – И ещё тысячи и тысячи…
Звонок телефона заставил Стрельцова оторваться от девушки.
– Машина будет через десять минут.
– Дай мне пять, – попросила она. – Пожалуйста.
– Хорошо.
Наверное, Стрельцов почувствовал, что Рите действительно надо перевести дыхание, ненадолго остаться наедине с собой. Да и привлекать лишнее внимание, удаляясь вместе, тоже явно не входило в её планы.
– Попробуем ускользнуть по-английски, – понимающе улыбнулся он ей. – Буду ждать тебя внизу, – и оставил её на балконе, исчезнув в дверях.
Взяв за лацканы пиджак, накинутый на плечи, Маргарита, кутаясь, запахнула его сильнее, непроизвольно потёршись щекой о ткань, впитавшую тепло и запах мужчины. Она зажмурилась, а затем в немом вопросе подняла глаза к темнеющему небу.
Да что же такое с ней происходит? Откуда этот внезапный раздрай? Ведь ещё какой-то час назад она готова была хоть на край света пойти за этим человеком, только бы он позвал… Только бы всё происходящее оказалось явью, не сном…
И вот, случилось. Павел поцеловал её, откровенно признал недвусмысленный интерес, заявил о своих на неё планах. Что не так? Что её насторожило, заставило снова закрыться, спрятаться за семью замками? Возможно, отрезвил свежий воздух? А, может, это идиотское «значит, к тебе»? Или вообще, продиктованный в трубку адрес?
****Интересно, сколько раз он вот так же повторял название своей улицы очередному диспетчеру такси? Скольким девушкам за все эти годы говорил «поехали ко мне»? И где все они сейчас? Разве хочет она так же оказаться где-то на обочине его жизни, мимолётным воспоминанием о неплохо проведённой ночи? Сможет ли она снова пережить подобное, снова собрать себя по кускам?
А сможет ли отказаться сейчас? Когда практически все точки расставлены по местам – ведь они взрослые люди, и прогулки за ручки под луной, походы в кино, букеты-конфеты и прочая мишура – это глупо. Взрослые люди, осознавая взаимное желание, задаются банальным вопросом «ко мне или к тебе?» и проводят вместе ночь, занимаясь раскрепощённым, таким, какой невозможен в зажатой юности, сексом, затем, возможно, ещё одну, или даже несколько, а потом… А потом живут дальше, даже не пытаясь ломать свои горбатые души, которые, как известно, уже ничто не исправит. Сможет ли она вот также, просто жить дальше? Работать рядом с ним, общаться на отстранённые темы, привычно вставляя свои замечания и шуточки, и наблюдать за его дальнейшими похождениями?
