Текст книги "Обжора Триктик (СИ)"

Автор книги: Ник Вом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

   – Как я теперь буду выглядеть? – расстроилась дева, – Смогу ли смогу открыть рот?

   Потрогав щербатый зуб, нимфа расплакалась. Человек-кузнечик не растерялся. Он скакнул к реке и вызвал хромого рака, большого умельца рвать и наращивать зубы. Рак в одночасье вернул деве былую красоту и, пятясь задом, уполз. Глянув в зеркальце на зуб, Ламале-Лемпа заметно повеселела.

   – Кто ты? – мельком глянув на незнакомца, спросила дева.

   – Рады были помочь, фея, – шаркнул длинной лапой собеседник, оправляя небесно-голубой камзол.

   – Почему говоришь о себе во множественном числе? – удивилась нимфа.

   – Потому, что я не один, – отвесило поклон существо. – Меня зовут Балил, а в кармане у меня сидит мой друг, крошка Чу.

   Балил сунул лапу в камзол и вытащил крохотного человечка. Тот чихнул и стал приглаживать взъерошенные волосы.

   – И впрямь крошка, – согласилась Ламале-Лемпа, – а почему у тебя такое имя – Чу?

   Видя, что Балил делает предупредительные знаки, Чу крепче сжал губы.

   – Отвечай, – потребовала дева.

   – Он говорит слишком громко, – пояснил человек-кузнечик

   – Чу – сокращенное прозвище. Полное имя – Чудесный. Все, кто видел меня, считают его слишком длинным для такого маленького человечка, как я. Пришлось его уменьшить, – прошептал малыш, но шепот показался сродни крику.

   Оглушительный голос не соответствовал его виду.

   – Как вы здесь оказались? – подкрашивая помадой губы, задала новый вопрос нимфа.

   – Великан и свита виноваты, – закрывая лапой рот товарищу, пояснил человек-кузнечик. – Они пришли в Голубую страну и превратили ее леса и поля в борщ. Обитатели нашего края вместо того, чтобы бегать, прыгать, ходить и ползать, вынуждены учиться плавать и нырять в густой жиже. Меня враги захватили врасплох и связали. Если бы не Чу, я утонул бы в густом борще.

   – От природы у меня сильный голос, – пояснил крошечный человечек, – от звука которого связывавшие Балила лианы, лопнули.

   Последние слова Чу сказал громче и оглушил слушателей. Ламале-Лемпа невольно заткнула уши и с интересом глянула на малыша.

   – Прошу тебя молчать, – с укоризной сказал человек-кузнечик, – того и гляди, великан услышит.

   Он оказался прав. Триктик бросил перемешивать воду в реке и направился к острову.

   – Получив свободу, я посадил Чу в карман и поспешил вглубь Волшебной страны, чтобы предупредить всех живущих об опасности, – торопливо продолжил рассказ Балил. – Передвигаюсь я быстро, мои длинные лапы делают дальние прыжки, поэтому удалось опередить великана. Узнав тревожные вести, лесные обитатели оставили насиженные места и поспешили прочь. Я же добрался до острова. Здесь нашел черно-фиолетовую ягоду, а затем явилась ты, фея.

   Послышались тяжелые шаги, и на остров ступил Триктик.

   – Кого я вижу! Приятная компания, – широко улыбнулся он, расставляя руки.

   Кашушуи спрыгнули с его плеча и стали окружать деву и Балила.

   – Попались? Хватай! Не уйдете! – закричали они.

   Крошка Чу высунул голову из кармана друга, открыл рот и крикнул так, что оглохшие кашушуи попадали на песок, и даже великан выпустил ложку из рук и закрыл уши ладонями. Этим воспользовался Балил, приноровившийся к голосу друга. Человек-кузнечик расправил длинные ноги, подхватил побледневшую нимфу, совершил дальний прыжок и перемахнул с острова, минуя реку, на другой берег.

   9. ПУТЕШЕСТВИЕ В СТУДНЕ.

   Благодаря ловкости Балила беглецам удалось ускользнуть от преследователей, но, перескочив через реку, человек-кузнечик угодил в недавно изготовленный обжорой холодец. Желейная толща сомкнулась над его головой, и он оказался в пахучей вязкой массе, не имея представления куда идти. О нимфе Ламале-Лемпе и говорить нечего. Ее лицо, плечи, волосы покрылись комьями липкого холодца. Студенистые куски набились в рот, дева даже не могла пожаловаться. Лишь крошка Чу не испытывал в кармане камзола Балила неудобств. Завернувшись в атласную подкладку, он крепко заснул. Триктик, видя, что его обвели вокруг пальца, погрозил деревянной ложкой, но снова войти в опасную реку не решился. Кашушуи собрались в кружок и зашептались друг с другом. Мас-Гак, ущипнул великана за ногу.

   – Чего тебе? – досадливо дернул голой пяткой Триктик.

   – Перебрось, – указывая на другой берег, сказал Мас-Гак. – Я догоню. Притворюсь другом. Они поплатятся.

   – Ты говоришь разумно, – согласился обжора.

   Взяв в кулак человечка, он размахнулся и запустил его в небо. Мас-Гак как перышко взлетел в небо, пересек реку и шлепнулся в холодец возле Балила и Ламале-Лемпы. Нимфа была в отчаянии. В толще холодца было прохладно, дева простудилась и чихала. В довершении она невольно наелась холодной закуски, отчего начало болеть горло и ломить ноги. Нимфа пыталась заглянуть в зеркальный осколок, но он было залеплен студнем. Обнаружив неизвестного, Ламале-Лемпа вскрикнула.

   – Кто тут? – с трудом выговорил Балил.

   Столкнувшись с врагами, Мас-Гак завязал черную косынку узлом на макушке, выставив концы вверх, и выгнулся так, что когда человеку-кузнечику удалось взглянуть на него, это был не кашушуй, а четвероногое животное.

   – Я елень, – ответил мнимый зверь. – Знаю дорогу.

   – Выведи нас отсюда, – отплевываясь от кусков холодца, попросила нимфа.

   – Легко, – с готовностью отозвалось мнимое животное.

   Недовольно покосившись на человека-кузнечика, оно двинулось вглубь студня.

   Балилу показалось, что это не зверь, но видимость в холодце была столь плоха, что он промолчал. Путники пробирались вперед. Студень то сгущался, то становился жиже и ниже, но не было видно ему конца и края.

   – Не сбились ли мы с пути? – спросила дева.

   –Нет, – отозвался четвероногий проводник. – Осталось немного.

   – Скорей бы, – вздохнула Ламале-Лемпа.

   Несмотря на заверения еленя, путники долго бы блуждали в сумрачных холодечных полях, если бы не Чу. Малышу приснился паук, похожий на общипанного цыпленка, он вскрикнул и открыл глаза. Крик этого крошечного существа достигал невероятной силы. В ответ донеслись испуганные вопли глазевших на студень обитателей Фиолетовой страны. Они в страхе разбежались кто куда, а оглушенные елень, нимфа и Балил поспешили туда, откуда раздались ответные крики. Студень делался реже, в нем появились земляные прогалины, и вскоре маленькая компания выбралась на пустынное нагорье. Дева достала салфетку и отерла лицо, волосы и одежду. Наряд был безнадежно испорчен.

   – На пятна не обращайте внимания, – потребовала нимфа, подкрашивая глаза и губы.

   Затем она стала причесываться.

   – Это и есть Фиолетовая страна? – не отрываясь от зеркальца, спросила Ламале-Лемпа.

   – Она, – кивнул елень.

   – Пред нами Фиолетовый дворец? – продолжала допытываться дева.

   – Фиолетовый, – согласился четвероногий проводник.

   – Чего стоим? Попросим защиты, – рассеянно сказала нимфа.

   Никто не стал с нею спорить, и вскоре перепачканные в холодце путники входили в железные ворота.

   10. В ФИОЛЕТОВОМ ДВОРЦЕ.

   Зайдя во двор, беглецы услышали стук. Король Фиолетовой страны Терал Двенадцатый сидел на крыльце дворца и железной короной пытался разбить плод стор, который по прочности не уступал железу. Его величество был одет в блестящие металлические доспехи, но на голой макушке разложил влажный платок. Королю было жарко. Увидев незнакомцев, владыка Фиолетовой страны закинул неподатливый плод в угол и поспешил навстречу. На ногах у него были обуты тряпичные тапочки без задников, обшитые фиолетовой каймой.

   – Мозоли донимают, – смущенно отозвался Терал Двенадцатый, – а тапочки – дедушкино наследство.

   – Как сидят,– притопнул ногами елень. – Красота!

   – Правда, мило, – заулыбался польщенный король, – они волшебные, но это к слову.

   Поддерживаемый под руки гостями, Терал Двенадцатый вошел в главную залу и с трудом вскарабкался на трон.

   – Неудобно, – загремел он доспехами, – но сан требует.

   Порывшись под троном, он нащупал золотые шпоры и привязал к тапочкам. Прием начался.

   Узнав, в чем дело, король призадумался.

   – В моем дворце поселился пришлый человечек по имени Баральча, – сказал его величество. – Он явился из Голубой страны, спасаясь от великана. Поговорите с ним.

   Елень взвился на дыбы и издал угрожающий звук.

   – Ты чего? – насторожился король. – Не великан ли спешит сюда? Боюсь я этого великана, – признался правитель Фиолетовой страны, – спать он мне не дает, из головы не идет. Вдруг явится к Фиолетовому дворцу? Как дать отпор? Ума не приложу.

   Баральча оказался маленьким лохматым человечком с пухлыми ручками и короткой шеей. Когда он говорил, то встряхивал волосами, пытаясь придать больше значительности.

   Выслушав нимфу, Баральча покачал головой.

   – Не знаю, как помочь, – складывая руки на животе, сказал он. – О ягоде фулг слышу впервые, и ее волшебные свойства неизвестны.

   Ламале-Лемпа разочарованно спрятала ягоду. Крошка Чу, высунувшись из кармана, давно подавал знаки, строил гримасы, но не решался подать голос, чтобы не обеспокоить друзей. Человек-кузнечик заметил это, вынул из кармана и опустил на пол перед троном.

   – Ягода! – тихо прошептал малыш. – Зеркало! – еле слышно добавил Чу.

   Его голос не причинил никому вреда.

   -Надо приложить ягоду фулг к зеркалу, – догадался Балил.

   Чу согласно закивал головой.

   – Пустите меня на трон, – попросила нимфа.

   – Я подвинусь, но не надолго, – согласился король.

   Дева уселась рядом с ним на железный трон, поворочалась, оглядывая себя, достала ягоду и приложила к зеркалу.

   – О-хо-хо, – тревожно завозился на месте елень и, скосив глаза, зыркнул в зеркало.

   В нем отразился стоявший среди песков древний дворец и исчез.

   – Замок какой-то, – сложила губы Ламале-Лемпа, – где он находится?

   – Нету, – подскакивая на месте, словно его укусила блоха, отозвался елень.

   – Откуда знаешь? Может, есть, – не согласился Балил.

   – В Голубой стране у меня остался свояк по имени Баракмо, – приложил пухлую ладонь ко лбу Баральча. – Он знает любые новости. Если дворец в песках существует, Баракмо обязательно о нем расскажет.

   Четвероногий зверь толкнул в спину разговорившегося человечка.

   – Будто ядовитое насекомое ужалило, – напугался Баральча.

   Елень отодвинулся, и Баральча успокоился.

   На другое утро путники собрались в Голубую страну.

   – Не могу дать вам в дорогу ни меч, ни саблю, ни копье, – сказал король Терал. – Они будут мешать, ничто из них не годится в борьбе с борщом. Оружие утянет вас на дно. Хочу предложить – чудесные тапочки. Надеюсь, вы их вернете, когда одолеете великана.

   Ламале-Лемпа без особой радости приняла старые поношенные тапки. Путники были готовы к походу, недоставало Баральчи.

   – Я не могу отправиться с вами, – сказал человечек, выходя из отведенной на ночь комнаты.

   – Без тебя не найдем Баракмо! – вскричал Балил.

   – Что за капризы? – возмутилась нимфа. – Я тоже не желаю купаться в борще, но иду.

   Их слова не подействовали. Баральча наотрез отказался отправиться в Голубую страну. И никто, включая короля Терала, не заметил у него на шее темных царапин, оставленных ночью чьими-то острыми ногтями. Компанию путникам решил составить елень.

   – Пойду с вами, – сказал он.

   11. КИСЕЛЬНОЕ БОЛОТО.

   Оставив Фиолетовый дворец, гости Терала Двенадцатого направились к реке. Обойдя студень стороной, Балил совершил несколько дальних прыжков, перенеся на другой берег сначала еленя, затем нимфу. Здесь было тихо. Триктика с кашушуями не было видно. Пока человек-кузнечик отдыхал, Ламале-Лемпа достала зеркальце и забыла обо всем на свете. Чу, высунувшись из кармана, любовался природой, а елень посматривал по сторонам, к чему-то прислушиваясь. Когда Балил позвал остальных, выяснилось, что проводник пропал.

   – Елень заблудился, – покачал головой человек-кузнечик.

   – Раздумал идти, – предположила дева, – мог хотя бы попрощаться.

   Это выглядело странно, и Балил отправился на поиски исчезнувшего. Шлепая по разросшимся салатным листьям, у излучины он наткнулся на вылезшего из салата еленя. Проводник был оживлен, и человеку-кузнечику показалось, что он забрался в заросли неспроста. В глубине листьев мелькнула тень, и послышался звук удаляющихся шагов.

   – С кем ты разговаривал? – спросил Балил.

   – Показалось, – мотнул ногою елень.

   Человеку-кузнечику некогда было решать загадки. Он перенес на новое место проводника, а потом, подхватив на руки нимфу, совершил еще прыжок и едва не угодил в болото.

   – Кисель, – обмакнув палец, – сказала Ламале-Лемпа.

   – Не сходите с места, опасно, – предупредил Балил, – я скоро буду.

   Он исчез, а дева осталась с еленем. Ламале-Лемпа придирчиво осмотрела себя в зеркальце и осталась довольной произведенным впечатлением.

   – Ухожу, – раздался над ухом голос проводника.

   Он побежал вперед. Нимфа недоуменно глянула вслед и поспешила за ним. Внезапно кочка ушла у нее из-под ног, и дева свалилась в болото. Она попыталась вернуться назад, но увязла по пояс.

   – Помоги, – попросила Ламале-Лемпа.

   Елень стоял в двух шагах и не двигался с места, потом сорвал с головы черный платок.

   Она на увидела стриженную мужскую голову с тяжелой челюстью и недобрые глаза.

   – Кто ты? – отшатнулась Ламале-Лемпа.

   – Кашушуй Мас-Гак! – объявил заманивший жертву в трясину человечек. – Отдай ягоду!

   – Забери только вытащи меня отсюда, – попросила нимфа, доставая заветную ягоду.

   Мас-Гак протянул руку и выхватил ее у Ламале-Лемпы.

   – Прощай, – усмехнулся он. – Желаю захлебнуться.

   Раздался шум и на болото опустился вернувшийся Балил.

   – Держись, фея, – громовым голосом крикнул выглядывавший из кармана Чу.

   Кисельное болото всколыхнулось от грохота. Дева ушла в трясину по самые плечи. Оглушенный кашушуй свалился с ног и выпустил драгоценную ягоду. Вскочив, он бросился прочь, перескакивая с кочки на кочку. Человек-кузнечик не стал гнаться за ним. Подняв ягоду, он протянул к нимфе лапы и вытащил из трясины.

   12. СПАСЕНИЕ АРБИНДО.

   Балилу пришлось немало попрыгать, совершая головокружительные скачки, прежде чем он и его спутники достигли западной части Волшебной страны. Когда до носа человека-кузнечика донесся кисловатый запах, он понял, что владения Арбиндо близко. Компания выбралась на берег моря борща, с клубами пара над ним.

   – Не остыл, горячий, – растерянно пробормотала Ламале-Лемпа, – вот мы и добрались. Как бы здесь не оказалось хуже, чем в кисельном болоте.

   – Придется плыть, – развел руками Балил, – нам нужен Баракмо.

   – Вы ищите, – отозвалась дева, снова вынимая зеркальце, – я тут подожду.

   – Кашушуй Мас-Гак рыщет неподалеку и может снова напасть, – предупредил человек-кузнечик.

   – Не нырять же в борщ с головой? – расстроилась Ламале-Лемпа.

   – Ты забыла о чудесных тапочках, подаренных королем Фиолетовой страны, напомнил Балил.

   – Много толку от старых тапочек со стоптанными задниками? – засомневалась дева. – Будь они волшебными, выглядели бы иначе.

   Однако достала тапочки и, состроив милую гримасу, обула их. Малыш Чу забрался человеку-кузнечику на макушку, и его спутник стал медленно погружаться в борщ. Сначала горячая жижа доходила Балилу до колен, затем до пояса, до груди, после чего над борщом остались лишь глаза, нос и уши смельчака. С нимфой ничего подобного не произошло. Едва она ступила на борщевую поверхность, тапочки заскользили по ней, словно по льду, Ламале-Лемпа даже ног не замочила.

   –Прекрасно, – пробормотала дева.

   Они пошли рядом: ушедший в борщ по самые ноздри человек-кузнечик, с крошкой Чу на голове и скользившая по поверхности нимфа. На пути не встречалось ни одного существа. Но вот мимо проплыл на обломке кровати человечек. Вид его был печален. Он ничего не знал о Баракмо. Следом показалась группа плывущих на ненадежном плоту. Они ворочали в борще тонкими шестами.

   – Приветствуем вас, жители Голубой страны, – произнесла дева.

   Тяжело дышавшие пловцы остановились и вопросительно глянули на нимфу. Идущий по дну Балил открыл рот, чтобы что-то сказать и хлебнул изрядную порцию борща. Человек-кузнечик поднатужился и встал на цыпочки. Рот его выглянул из-за зарослей плавающей капусты и освободился.

   – Мы ищем Баракмо, – сказал Балил. – Помогите.

   Человечки не успели ответить. Навстречу плыло сучковатое бревно, на котором сидели, бултыхая ногами в густом борще, три кашушуя в черных косынках. Это были Бак-Мук, Тук-Рук и Дун-Дук.

   – Перемешивайте борщ! Перчите! – закричали кашушуи.

   Человечки усиленно зашевелили шестами, едва не уйдя под воду. Из-за висевшего над борщом пара стражники не сразу разглядели нимфу, а когда увидели, бросились в погоню, позабыв о поднадзорных. Ламале-Лемпа без труда ускользнула от них, чего нельзя было сказать о человеке-кузнечике. Передвигаться в вязкой среде было нелегко. Голова то выныривала наружу, то уходила под борщ целиком. Кашушуи настигли его. Враги стали швырять в Балила кусками вареной капусты. Дева добралась до застывшей на поверхности утлой лодочки. Дно ее было дырявое. В ней сидел человек со связанными руками и самодельной плошкой вычерпывал борщ.

   – Кто ты? – окликнула нимфа.

   – Король Арбиндо, – последовал ответ.

   Ламале-Лемпа поспешила к нему и стала распутывать державший руки узел. Ей это удалось, но Бак-Мук, Тук-Рук и Дун-Дук приблизились к лодке. Чу, сидевший у Балила на макушке был залит борщом и облеплен капустой. Он сдерживался, чтобы не подать голос, но теперь решил, что пора. Набрав воздуха, крошечный человечек крикнул во всю силу легких. На борщевом море поднялось волнение. Волны захлестнули бревно, и не умевшие плавать кашушуи пошли ко дну. Нимфу подбросило вверх и закружило в воздухе. Тапочки не слетели с нее, что позволило деве отделаться легким испугом. Балила окатила могучая волна, но он устоял, упершись длинными лапами в капустные заросли. Не пострадал от крика лишь Чу. Когда волна схлынула и поверхность стала ровной, он указал на перевернутую лодку. В ее борт вцепился едва не оглохший Арбиндо.

   13. БАРАКМО.

   – Расскажи, что с тобой приключилось, – попросили короля спасшие путники.

   – Все что вы видели, подстроено кашушуями, решившими избавиться от меня, – поведал его величество. – И если бы не вы, им удалось задуманное.

   – Они связали тебе руки и продырявили лодку? – спросила нимфа. – Поделом им досталось.

   – Известен тебе подданный Баракмо? – спросил Балил короля.

   – Есть такой, – кивнул головой Арбиндо.

   – Он нам нужен.

   – Не знаю где Баракмо, – ответил король, – после того как страна превратилась в море борща, все в ней смешалось. Трудно кого-то найти.

   – Помоги, – попросила Ламале-Лемпа.

   – Попробую, – отозвался Арбиндо.

   Он полез за пазуху и вытащил мокрый мешочек, перевязанный тесемкой.

   – Что это? – спросила дева.

   – Рыбий корм, – ответил Арбиндо.

   – Фу, – скривила губы нимфа, – а я думала...

   Что она думала, узнать никто не успел, его величество достал из мешочка щепотку корма и бросил в борщ.

   – Борщевая рыбина, – позвал он, – спеши на угощение.

   Из густой жижи высунулось причудливое существо. Его тело состояло из вытянутой картошки невиданных размеров, вместо глаз торчали две морковки, плавниками служила свекла, а хвост был из капустных листьев. Невиданная рыба с жадностью проглотила корм и, дернув глазами-морковками, снова раскрыла пасть.

   – Дай еще! – потребовала она.

   – Сначала доставь нас к человечку по имени Баракмо, – сказал Арбиндо.

   Рыбина выпрыгнула из борща и попыталась выхватить корм из руки короля, но его величество был бдителен и поднял мешочек высоко над головою.

   – Садитесь на меня, прокачу с ветерком – проворчала рыба, шлепаясь обратно в борщ.

   Она подставила спину, и на нее взобрались король Арбиндо и Балил с крошкой Чу. Ламале-Лемпа не захотела последовать их примеру и стала сзади, ухватив рыбу за хвост. Обитательница борщевых недр завращала глазами-морковками и понеслась на поиски Баракмо, а следом скользила в тапочках по поверхности дева. Рыба плыла быстро и в одночасье обшарив Голубую страну, добралась до затопленного Голубого дворца. Здесь устроившись на плавающем троне сидел Баракмо. Узнав среди незнакомцев короля, он уступил ему место.

   – Рад передать обратно твое имущество, властитель, – поклонился человечек.

   – Насыпьте еще корму, – прервала речь нетерпеливая рыба.

   На лету заглотнув приманку, она вырвала хвост из рук нимфы и нырнула на дно. В руках девы остался увядший капустный лист.

   – Сама сделана из овощей, а обожает пищу настоящих рыб, – заметил Арбиндо.

   Баркмо не терпелось узнать, зачем он понадобился незнакомцам, но в присутствии короля не решался об этом спросить.

   – Тебе привет от Баральчи, – сказал Балил. – Знаешь такого?

   – Это мой друг! – воскликнул Баракмо. – Где он? Что с ним?

   – Живет в Фиолетовом дворце на попечении короля Терала Двенадцатого, – ответил человек-кузнечик.

   – По ночам твоего приятеля мучают кошмары, оттого он отказался идти с нами, – добавила Ламале-Лемпа.

   – Тут что-то не так, – отозвался Баракмо. – Что вы хотели?

   – Мы ищем заброшенный в песках древний замок, – сказала нимфа, – Баральча посоветовал обратиться к тебе.

   – Не знаю об этом дворце, – сказал Баракмо, – но у меня есть нечто, способное пролить свет.

   Он пошарил в кармане и извлек кусок зеркала.

   – У меня такой же! – воскликнула Ламале-Лемпа.

   Баракмо заглянул в свой осколок и указал пальцем на отражение.

   – Дом в предгорьях, – произнес он. – Знаю это место и готов проводить туда.

   – Будем признательны, – ответили путники.

   14. КОНЕЦ БОРЩЕВОЙ РЫБЫ.

   Не успели путешественники распрощаться с Арбиндо, как услышали крик.

   – Что случилось, ваше величество? – спросил Балил.

   – Борщевая рыба утащила мешочек с кормом! – воскликнул король, – Остановитесь!

   – Стоит обращать внимание на мелочи? – пожала плечами Ламале-Лемпа.

   -Это не мелочи, – ответил Арбиндо. – Проглотив корм разом, рыба стала опасной и рано или поздно нападет на вас. Надо собрать подданных.

   – Нет ничего проще, – проговорил человек-кузнечик. – Чу, потрудись немного.

   Крошка приосанился и крикнул вполсилы:

   – Жители Голубой страны, спешите к дворцу правителя! Вас зовет король Арбиндо!

   Его голос достиг всех уголков борщевого моря, и возле плавающего трона, на котором сидел повелитель, стали собираться человечки. Одни из них прибыли на бревнах, другие на корягах и ветках. Были и такие, которые добрались сюда вплавь. Когда подданные окружили плавучий трон, его величество сказал.

   – Кашушуи, оставленные великаном Триктиком надзирать за нами, утонули все до единого. Настанет день, и мы избавимся от разлитого вокруг борща.

   Человечки встретили слова радостным гулом.

   – Помогите отыскать в борщевом море горчичную кувшинку, – продолжал король. – Без нее моим друзьям-путешественникам грозит опасность.

   Выслушав речь, подданные Арбиндо отправились на поиски кувшинки. Ночь прошла в ожидании, а на рассвете один из них почтительно протянул королю букет. Между широкими листьями хрена из него выбивался золотящийся в лучах восходящего солнца цветок горчицы.

   – Прелесть, – протянула руки к букету Ламале-Лемпа.

   – Осторожно! – вскричал Арбиндо. – Это ядовитый цветок – горчичная кувшинка. Брать ее можно только за стебель.

   Его величество передал букет Балилу.

   – Если рыбина нападет на вас, киньте ей кувшинку, – сказал король.

   Распрощавшись с его величеством, человек-кузнечик с Чу на макушке медленно зашагал вперед, с трудом переставляя лапы среди капустных водорослей. Нимфа неспешно скользила по поверхности рядом. За ними, крепко держась руками за палку и барахтаясь ногами, плыл Баракмо. Несколько раз путники замечали на поверхности мелькавшую за ними тень.

   – Борщевая рыба преследует нас, ненасытная, – проговорил Балил. – пострадает от собственной жадности.

   Впереди показалась полоска берега.

   – Скоро достигнем суши, – обрадовался человек-кузнечик.

   Внезапно посреди испарений горячего борща высунулась огромная рыбья голова и, щелкнув пастью, напала на Баракмо.

   – Спасите! – крикнул человечек.

   – Противная рыба, настала пора избавиться от тебя! – вскричал Балил.

   Он сунул кувшинку хищнице в пасть. Борщевая рыба заглотнула ее, выпучила глаза и развалилась на куски. Ее картофельное туловище опустилось на дно, и на поверхности остались плавать лишь мятые капустные листья да две сморщенных морковки. Когда рыбина распалась на части, кто-то спрыгнул с нее и тихо поплыл прочь. Усталые путники выбрались на берег.

   15. ШАПАМ.

   Наутро, усадив Чу в карман, чтобы не потерялся, Балил перенес нимфу и Баракмо к подножию гор.

   – Дом должен находиться неподалеку, – озираясь по сторонам, заметил Баракмо.

   Выглянувший из кармана крошечный человечек замахал ручками, указывая куда-то. Человек-кузнечик увидел высившееся над ними величественное строение. Крыша дома с колонами была сложена из исполинских рук, расположенная ниже опущенная голова нависла над входом в жилище, а ноги прочно вросли в пол посередине фасада.

   – Не удивлюсь, если этот человек-дом еще и разговаривает, – сказала Ламале-Лемпа.

   Необычное существо подняло голову и посмотрело на них.

   – Я – Шапам, человек-дом, а вы как сюда забрели? – прошептало оно.

   – Укажи путь к заброшенному в песках замку, – поклонился Баракмо.

   – Он находится на севере, – ответил Шапам, – проводить вас не могу, много лет по милости заменителя волшебников Зурипака неподвижно стою на месте. За долгие годы тело претерпело изменения. Если раньше меня соединяли с жилищем руки, то постепенно я целиком превратился в дом.

   – Тяжело быть человеком-домом? – спросил Балил.

   – Я привык, – ответил Шапам. – В замке куда направляетесь вам понадобится ягода фулг и волшебное зеркало?

   – Они у меня, – сказала Ламале-Лемпа.

   – Нет, у меня, – возразил Баракмо.

   – Покажите! – попросил человек-дом. – Вы оба владеете осколками волшебного зеркала, но этого недостаточно. Поищете у меня под ногами.

   – Еще один осколок, – протягивая находку, сообщил Баракмо.

   – Взгляните в него.

   – Вижу заброшенный замок в песках, – произнесла нимфа.

   – И прозрачный купол над ним, – добавил Баракмо.

   – Осталось призвать птицу Краму. – обрадовался Шапам, – она поможет.

   Человек-дом принялся шевелить ртом, нашептывая что-то.

   –В чем заключается тайна этих осколков? – спросила Ламале-Лемпа. – Один из них найден на дне реки, другой в Голубой стране, третий обнаружен здесь.

   – Мне известно о связанном с зеркалом заклинании, которое обладает большой силой.

   – Что за заклинание? – спросили Балил и Баракмо.

   – Четыре в одном, – сказал человек-дом.

   – Четыре в одном, – повторила дева, – что это означает?

   – Существует четвертый осколок, который соединит части в единое зеркало, – предположил Шапам. – Без него заклинание не подействует.

   С неба донесся шум крыльев, и возле путников показалась большая красно-белая птица с подобием кукурузного початка на макушке.

   – Птица Крама отнесет вас в занесенный песком дворец, – сказал Шапам. – Берегите ягоду фулг и куски волшебного зеркала. Когда отыщете четвертый осколок и сложите их в единое зеркало, с меня спадет заклятие Зурипака. Я смогу стать прежним Шапамом, вновь обретя движение, – добавил собеседник.

   Пока компания усаживалась на красно-белую птицу, человек-дом подозвал Ламале-Лемпу.

   – Присматривай за Крамой, нимфа, – попросил он на прощание. – Эта птица хороша, но есть у нее одна слабость. Стоит смочить водой свисающий с ее головы початок, она может наделать глупостей, перестав отличать врагов от друзей.

   – Это ей не грозит, – успокоила дева. – Мы отправляемся в пустыню, а там, как известно, нет воды.

   Нимфа последней забралась на Краму, и красно-белая птица исчезла высоко в небе.

   – Запомним, – пробормотал злобный голос, послышавшийся возле ног Шапама. Человек-дом попытался повернуть голову, чтобы взглянуть на неизвестного, но это ему не удалось.

   16. ХИТРОСТЬ ПТИЦЫ КРАМЫ.

   Следуя желанию Шапама, птица Крама понесла спутников на север. Стоило достичь пределов Желтой страны, внизу стали появляться островки застывшей каши. Чем ближе подлетала она к заброшенному в песках замку, тем больше каши становилось кругом.

   – Откуда здесь каша? – спросила красно-белая птица. – Когда я в последний раз была в этих краях, каши не было и в помине.

   – Это следы, оставленные обжорой Триктиком, – пояснил Балил. – Великан успел побывать и здесь.

   – Не находится ли он неподалеку? – настороженно произнес Баракмо.

   – Триктик на все способен, – вздохнула нимфа.

   Опасения их были напрасны. Впереди показался древний дворец с прозрачным куполом в вышине. Вокруг было пусто, если не считать лежащих повсюду огромных кусков каши.

   – Вот мы и на месте, – выискав свободное место, уселась на песок Крама.

   До желанного дворца оставалось не более дюжины шагов, но проникнуть в него не удалось. Дорогу снова преградила каша. Обойти ее не было возможности, и путники направились напрямик, по пояс проваливаясь в густую кашу. Преодолев преграду, маленькая компания наткнулась на почерневшего от загара человечка. То был изгнанный кашушуями из дворца Фахрам.

   – Кто ты и что делаешь один в этом пустынном месте? – спросил Балил.

   Смотритель глянул на объявившихся в песках незнакомцев, и их вид внушил ему доверие. Фахрам рассказал им обо всем, что случилось. Узнав о засевших в замке кашушуях, Ламале-Лемпа разгневалась.

   – Я выманю врагов при помощи волшебного стекла, и вы схватите их, – сказала она.

   – Опасно, – возразил Баракмо. – А если кашушуи завладеют чудесными осколками?

   – Давайте нападем на них и возьмем дворец приступом, – предложил человек-кузнечик.

   – Не годится, – подала голос Крама. – Спрячьтесь за груду каши и ждите.

   Когда компания последовала ее совету, птица протиснулась внутрь и исчезла.

   Человечки Вал-Дук и Лук-Бук, оставленные Триктиком для охраны замка, лежали на полу и лениво переругивались. Им надоели однообразные пески и постная каша, а обжора словно забыл о них. В проходе, ведущем к ним, послышался шорох, и в купольной зале появилась растрепанная красно-белая птица с кукурузным початком на голове.

   – Что это? – переглянулись кашушуи.

   Крама стала приплясывать перед ними, приседая на кривых лапах и выделывая кренделя. Человечков разобрал смех, но кашушуи скоро опомнились, вскочили на ноги и бросились на незваную гостью. Птица проворно нырнула обратно в проем. Человечки поспешили за ней. Птица выбралась наружу и, хлопнув крыльями, угодила в кашу. Подоспевшие стражи дворца стали подбираться к ней.