Текст книги "Конан и река забвения"

Автор книги: Ник Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Словом, тушил я иногда факел и брел в темноте. Особенно, если из окон немного света попадало. Вот ты, Дриан, вижу, хочешь спросить про окна! Дриан! Эй, проснись-ка! Про окна – дескать, какие в пещерах окна?! А такие – что если пещера выше уровня земли – можно и окна незаметные пробивать. Вот так – не полная тебе темнота! Вообще, пещеры у нас были очень умно устроены… И вентиляция, и окна… Воду подводили к самому жилью. Течет ручеек сверху, а ты его направишь, желобок продолбишь – вот тебе и вода к самому носу!

Да… но об этом, в другой раз. О пещерах-то, ведь можно рассказывать вечно! Только начни! Поэтому – как-нибудь потом расскажу.

Спускаюсь я, значит, спускаюсь… Ниже уровня земли, понятно – никаких окон. Но у меня несколько факелов имелось разных – и больших, и маленьких. Маленький освещает только дорогу под ногами – и все. А пламя-то ладонью прикрываешь – и иди незаметно.

Ну и стал я в нижних ярусах скелеты находить. То тут, то там… Некоторые лежали в полном боевом доспехе. Другие – в обычной одежде. Только одежда-то истлела вся… Неприятно, знаешь ли – идешь в темноте и вдруг спотыкаешься обо что-то. Факел зажег – скелет! Череп смотрит пустыми глазницам, скалится, „будто смеется над твоим страхом… А то иногда, кажется, что злится, зубами скрипит. Я, в такие мгновения, вроде, даже скрип слышал… Но, казалось, конечно…

И вот, чем ниже я спускался и дальше от нашего селения отходил – тем мрачнее выглядели пещеры. Своды будто хотели опуститься на тебя, раздавить, стены – сжать, сплющить… Душно в таких пещерах, даже если и вентиляция хорошая…

В общем, иду – и сам не замечаю, что с трудом воздух хватаю открытым ртом, что пот уже глаза заливает, видно плохо…

Чувствую – много зла скопилось тут, внизу. Скелеты все чаще попадаются. И стало мне чудиться, будто шепот чей-то слышу… Тихий такой, зловещий. Слов как бы и не разобрать. Но слышится угроза… И кажется, что эти скелеты со мной разговаривают, шепчут, угрожают…

Еще ниже спустился. Там совсем плохо стало. Однажды глянул в угол пещеры, где скелет лежал – будто чуть шевельнулся он– Я глаза протер, посмотрел внимательнее – нет, лежит…

Иду дальше и ободряю себя – ну что за бред?! Где это видано, что б скелеты шевелились? И тут же будто чей-то шепот – видано… видано… Ты тут еще и не то увидишь!

Очень уж мне хотелось назад подвернуть. В наше селение войти, выпить вина в окружении товарищей… Только как представишь, что эти товарищи скажут, когда узнают, что я скелетов испугался!.. Засмеют, ведь… А соврать – не смогу! Я, вообще, всегда правду говорю. Обманывать – тошно.

Вот, люди, вижу, часто друг друга обманывают! Зачем?! Один говорит другому: убил-де как-то дракона огромного! И ведь, знает, что не поверит никто! Все едино – надо соврать!.. А того не поймет, что себя же этим и принижает. Ведь мог бы – мог бы дракона убить! Если, конечно, не ленился бы упражняться с оружием, силу заиметь… А врет – только говорит этим, что мог бы… да вот… лень… и силы нет… И жалко смотреть бывает на такого вруна…

Поэтому, я – всегда правду!.. И тут, чувствую, что все, как есть, выложу, если испугаюсь и вернусь. И – засмеют. Сначала братья. Потом – и все остальные.

Иду. Шепот этот, зловещий – громче стал, уже и слова слышу. Убьем, задушим, наши костяные пальцы вопьются тебе в горло!.. Спотыкаться я стал на ровном месте. А уж если камень, какой… Несколько раз падал. Однажды, упал – в темноте дело было – зажег факел, глянул – а мне прямо в лицо ухмыляется голый череп… Хотя, черепа-то всегда голые… На то он и череп…

Вскочил я – и бежать. Вроде даже, подвывать от страха начал. И не заметил яму эту…

Кто ее вырыл на дороге – не знаю. Гномы так не делали. Разве только, если враг приближается. Но тогда – много ям копали. А тут – одна. И не совсем обычная. Обычно-то яма, а в ней камни острые торчат, чтобы упал, и проткнуло тебя насквозь… А тут – нет. Упал я – и попал в какой-то другой ярус. Как бы между этажами оказался. От этой ямы – тоннели, как норы, во все стороны. Низкие. Такие, что приходилось кое-где и на четвереньках ползти.

Сколько я так пробирался по этим норам – не помню. Будто онемело во мне что-то. Ползу, а в голове ни одной мысли. Только оказался, наконец, на площадке. Выполз – и онемел! Подо мной – необъятная пещера! Такая, что кинь камень – до ста досчитаешь, а он все лететь будет! Откуда-то сбоку окна – пещера освещена мягким светом. А прямо передо мной – вниз лестница бесконечная. И такая узкая, что даже я – гном не робкого десятка – испугался не на шутку. А главное – перил совсем нет! Узкие каменные ступени, а с двух сторон – пропасть! И как спускаться по этой лестнице, если поджилки трясутся?! Ширина-то – только-только ноги поставить. Да и то – смотреть, куда ставишь: не ровен час, оступишься.

Не знаю, как у тебя, Дриан, а у меня такое иной раз во сне бывает… Иду, где-нибудь… не то, по мостику, не то по тропке горной, а подо мной – пропасть глубочайшая. Такая, что дно еле видно… И страх забирает, а идти надо!..

Вот так и тут… только уже не во сне, а наяву. И откуда в той горе такая пещера взялась? Хотя, наверное, это уже не в горе, а под горой… Опять же – окна… Значит, все же выше уровня земли.

А если выше – значит, я по тем тоннелям на самую вершину горы забрался! А когда полз – вроде и не заметил, чтобы вверх… Словом, чудно все!..

Долго я так стоял на площадке, и сообразить пытался… Думал, может, я в забытьи по тоннелям в соседнюю гору перебрался… В общем, стоял и не мог заставить себя на лестницу вступить. Вот представь, Дриан, что ты стоишь на вершине горы, а горы-то и нет под тобой – одна только узкая лестница!.. Колени затрясутся!

Хотел я уже и назад повернуть. Думаю – да на кой ляд мне эта лестница и эта пещера?! Вернусь теми же ходами обратно и буду пробираться дальше. Только понял я, что не смогу вернуться… что заблужусь в переходах. У гномов-то чувство направления хорошо развито, и я всегда знал, куда идти. А тут – не помню! Знаю, что не смогу дорогу найти… Сгину в низких тех тоннелях!

Да еще и шепот меня догнал! Сзади, откуда я приполз на эту проклятую площадку, шепот стал доноситься – тот же, что и раньше. Только на этот раз пожалуй, даже страшнее. Будто волна за мной катится! Все ближе и ближе. Вот-вот накатит, накроет с головой, а уж тогда не выбраться. И шагнул я на ступеньки…

Несколько шагов сделал – голова так закружилась, будто бочку вина в себя влил за один присест! Остановился – качаюсь, хочу за что-то схватиться, а – не за что! За воздух же не схватишься. Шатает меня, как на ветру, руками машу… Знаю – назад теперь ходу нет, ибо не развернуться на той лестнице. Хотел сесть, чтобы хоть ощутить руками камень – схватиться за ступени… Но и сесть невозможно – нагибаться станешь – точно свалишься! Полетишь вниз, как птица охотником подстреленная. Лететь долго придется, а в конце – об камни! И будет гнить твой труп, пока не превратится в скелет, вроде тех, что я в пещерах встречал.

И подумал я – много, наверное, там, внизу уже лежит скелетов! А как только подумал – шепот услышал. Теперь снизу. Будто шуршание сухих костей поднимался ко мне шепот… Горы, горы скелетов лежали под лестницей. Скоро и мой к ним присоединиться…

И тут придумал я, как страх побороть. Известно ведь, что пройти, скажем, по бревну, лежащему на земле – очень даже просто. А вот – по тому же бревну, перекинутому через пропасть!.. Там уже сложнее будет!.. Значит, вся суть в том, что видишь под собой бездну. А если не видеть ее – так и не страшно! И представил я, что лестница эта на земле лежит. И пошел! Даже качаться перестал. Иногда представлял, что вокруг меня – стены каменные. Что лестница в стене вырублена. Так и спустился. Но такое напряжение даром не проходит. Спустился – и упал без чувств…

Очнулся от шепота. Догнали они меня – те, кто погиб в пещерах… Навалились, угрожают, кричат…

А громче всех слышался некий голос, призывающий к себе. И знал я, что надо идти в центр пещеры этой, огромной. Что там он меня ждет… А кто он – неясно.

Побрел, согнувшись… Еле ноги переставляю, сапоги по камням шаркают. Еще подумал – мол, всю подошву стешу… Но сил поднимать ноги не было!

Притащился. Глянул и обомлел. Даже сердце, казалось, биться перестало. А в глазах так потемнело, что виделось только то, что прямо передо мной… а по краям – чернота. И посреди черноты – как раз то, что меня к себе призывало… То, что вело, гнало меня по тоннелям… То самое зло, тот самый ужас из дальних пещер, о котором столько у нас толковали…

С трудом различал я сквозь темноту, затмившую глаза мои, какое-то шевеление… Что-то мерзко так копошилось, будто несколько пауков, слепившихся в один комок… Или, может, что-то вроде огромного спрута, поджавшего щупальца, но готового в любой момент их выпустить, схватить тебя, подтащить к себе, окутать мерзкой слизью и высосать кровь… Словом, не понял я – не разглядел, что это было. Как он выглядел, этот ужас…

Показалось только, что щупальца у него – из мертвых, убиенных им тел состоят… И еще много чего показалось… И – запах!.. Такой ужасный запах от него исходил!.. Желудок мой непрерывно сокращался, изо рта текло что-то горькое…

А в голове – теперь уже не шепот!.. Властный, визгливый крик! Подавляющий волю, полностью парализующий тело. О чем-то он меня пытал… Я, вроде, что-то рассказывал… мысленно… Узнал он, конечно, все, что хотел… Сопротивляться было невозможно. Долго он держал меня или нет, не знаю… Под конец только, страшно так рассмеялся, издевательски, как смеется, наверное, кошка, с мышью играющая… И предсказал мне судьбу. В один миг все будущее у меня перед глазами промелькнуло… Не верилось. Не хотелось верить!.. Но все, что он предсказывал – сбывается. Вот, с братьями моими… Вышло точно, как было предсказано…

Не знаю, почему он меня отпустил. Может, чтобы я страдал остаток жизни, видя, как сбываются его пророчества?..

Спишь, Дриан? Не спишь? Вот видишь – я же говорил, что страшно будет!

А, главное, до сих пор, как погляжу в темноту – вижу чудовище это… Воплощение ужаса. Скопище всего самого мерзкого, что только может быть под землей и на земле!

5

Хепат умолк и долго смотрел в темноту. Дриан подсел поближе к костру и, обхватив руками колени, сжался в комок.

Эскиламп – когда это он успел проснуться – задумчиво сказал:

– Возможно, ты встретил одного из слуг Аза-тота, обитающего за Вратами… Иногда кто-то из его отвратительных помощников пробирается в Мир… Но недолог его век на Земле – поставленные Старшими Владыками стражи Врат, неустанно ищут и уничтожают всю мерзость, сумевшую незаметно проникнуть к нам из-за Грани.

– Может и так, – пробормотал гном, – только вот он предсказал гибель моего племени… Все так и произошло…

– Вероятно, он посодействовал этому… Творить пакости – его призвание. Когда-то они царствовали на Земле, эти твари…

Эскиламп что-то прошептал, и костер вспыхнул, будто в него плеснули масла.

– Вот так-то получше, – проворчал Хепат, – а то темнота кругом… Подступает, будто… Кажется, что там… кто-то затаился.

– К-кто з-затаился, – прошептал Дриан, придвинувшись к костру так близко, будто собирался сжечь себя заживо.

– Да нет там никого, – сказал Конан, подсаживаясь к костру и зевая. – Вот напугали сами себя!..

Он уселся, скрестив ноги, выпрямив спину и положив руки на колени.

– Один старый монах научил меня этой позе. Сам он сидел в ней часами. Правда, ноги у него, вообще, выворачивались…

Эскиламп посмотрел на Конана, легко принял ту же позу и положил левую ступню на правое бедро, а правую – на левое. Затем скрестил руки за спиной и ухватился правой рукой за большой палей правой же ноги, а левой – соответственно за палец на левой ноге. Грудь у него распрямилась, лопатки сошлись. Закрыв глаза, он стал медленно и глубоко дышать.

– Вот-вот, – кивнул Конан, – иногда он и руки так заплетал… Вообще, в узел завязывался, застывал и грезил. Я пытался узнать, что же он видит… Но ничего не добился. Понял только, что виденья его – нечто непостижимое и прекрасное.

– Это невозможно передать словами, Конан, – медленно сказал Эскиламп, – и он не просто видел прекрасное… этот монах… Он жил в этом прекрасном… Согласись – это разные вещи. Или ты просто увидишь на столе кружку вина, или сам сядешь и выпьешь…

– Понятно, – проворчал Конан, – можно также сказать и о женщине: или просто увидишь ее, или…

– Некоторые гномы бросали в костер специальные травы и тоже что-то там видели… в чем-то участвовали… – встрял Хепат, зевая во весь рот.

Дриан обошел вокруг застывшего Эскилампа, пытаясь запомнить, куда нужно пристраивать ноги и руки. Долго что-то бормотал, показывая пальцами, потом покачал головой и сел рядом, пытаясь скопировать позу. Несмотря на детскую гибкость, он никак не мог управиться с ногами, а колени упорно не желали лежать на земле.

Эскиламп в очередной раз глубоко вздохнул и вдруг стал выплевывать воздух сильными, равномерными толчками.

– Это очень хорошо очищает легкие, – пояснил он, развязываясь и принимая обычную позу.

– Тот монах тоже любил плеваться! – расхохотался Конан.

– Эта система воспитания тела и духа, – терпеливо объяснил колдун, – подарок одного из богов… Посвященные передают ее от учителя к ученику и свято хранят тайну упражнений.

– Значит, твой учитель, Актион, тоже умел так завязываться?

– Он многое умел, Конан… Я же говорил – это был необыкновенный человек. Жаль, что склонился ко злу…

– И нашел смерть во чреве огромной змеи, – вставил Хепат.

Эскиламп грустно посмотрел на гнома и продолжал:

– Раньше боги часто спускались к людям и учили их разным премудростям. Выплавлять железо, выращивать хлебные колосья… Они даже дали семена неизвестных тогда растений… Научили людей смотреть на звезды…

– Не просто смотреть, как я понимаю, – Хепат запрокинул голову, – просто смотреть и я могу…

– Конечно, не просто… – сказал Эскиламп, обращаясь к спутанной бороде гнома, – звезды и судьбу могут предсказать, и время показать. По ним мудрецы календарь составили… Еще один дар богов – лечение иглами. Нужно иметь набор золотых и серебряных игл – они хранятся в монастырях…

– Знаем такое дело! – авторитетно заявил Хепат. – Иглы эти втыкать в разные места… в нужные точки! Это и я могу! Вот только, надо знать при какой болезни, какую иглу, да в какую точку втыкать!..

– Вот именно, друг мой, – мягко заметил колдун, – надо знать! Этому люди учатся несколько десятилетий. Только потом начинают лечить.

– Я бы и за месяц выучил, – проворчал Хепат, – только бы кто рассказал…

– Да кто ж тебя в ученики возьмет?! – засмеялся Дриан.

– А мне и не нужно, чтоб в ученики! Рассказать – и все! Я мгновенно запомню!

Гном вопросительно уставился на Эскилампа, но тот покачал головой:

– Я и сам еще не до конца освоил…

Хепат крякнул с досады и засобирался спать.

– Многие знания утеряны, – грустно продолжал колдун, – например, легенды рассказывают о неком оружии, чем-то похожем на арбалет, стреляющем невидимыми стрелами… даже не стрелами, а железными шариками, летящими так быстро, что их невозможно увидеть!

– Громовые стрелы? – уточнил Конан.

– Да, иногда это оружие так называли. Когда шарики эти летели – гром гремел… Многое, многое забыто из того, что подарили нам боги… И многое будет вновь ведомо…

– Боги не будут второй раз учить нас, дураков! – вставил Хепат, заворачиваясь в одеяло.

– Ну, так люди сами догадаются! Или найдут древние книги… Ведь хранится где-то эта мудрость! Часто слышал я о тайной библиотеке, где спрятаны книги, написанные богами. Много лет пытаюсь ее найти…

– Догадаются твои люди!.. – ворчал гном, будучи явно не в духе, – хоть бы не забыли то, что сейчас знают…

– Увы… забудут. Многое забудут. Это неизбежно. Даже мы, волшебники, не можем сохранить знания! Уже сейчас утеряны некоторые могущественные заклинания! И еще многое, многое забудется. И многое будет открыто заново!

Эскиламп вопросительно глянул на Конана:

– Ты хотел что-то рассказать? Вижу, сидишь задумавшись…

– Да, вспомнился один случай… Это было, в общем, не так давно… Я тогда прогулял все деньги и решил наняться охранять караван.

Киммериец помолчал, затем чему-то усмехнулся и продолжал:

– Владелец каравана предложил жалованье втрое, против обычного. У него уже было двенадцать охранников со своим командиром… Требовался тринадцатый воин…

Конан опять надолго умолк и задумался. Только нетерпеливая возня Дриана и покашливания Эскилампа вернули его к действительности.

– Странным был этот купец. Худой, бледный… Купцы-то, сколько я их видел, всегда толстые, чуть с жиру не лопаются! И говорил странно – не разжимая губ, монотонно ронял бесцветные слова… Казалось, голос его исходит не из уст, а откуда-то изнутри…

Но как бы то ни было – договорились. На следующий день я присоединился к каравану. Состоял он из десятка верблюдов с поклажей и погонщиками, да нескольких лошадей. Четверка лошадей тащила огромную повозку, где под шелковым балдахином, неподвижно восседал хозяин.

Двенадцать охранников держались особняком. Я несколько раз пытался заговорить с ними, познакомиться… Такие же, как и у хозяина каравана, односложные ответы сквозь зубы… Погонщики – так те, вообще, молчали, о чем бы я их не спрашивал…

Да демоны их забери всех, думаю, мрачных и неразговорчивых! Не стал больше ни с кем говорить. Еду себе позади каравана, по сторонам посматриваю, как положено… Иногда вперед скачу, особенно, если впереди холм или распадок – осмотреться. Словом, службу несу, как и должно.

Да, еще одна странность – никто мне так и не сказал, куда этот караван направляется. Спрашивал я и натыкался на пустые глаза. Ладно, размышляю, куда-нибудь да приедем. Судя по всему, караван направлялся, чуть ли не в Вендию. На юго-восток двигались… Я прикинул – заработаю столько, что хватит на год веселой жизни!

Словом, едем… Выехали-то ночью. Всю ночь по холодку двигались, затем – день, следующую ночь… Хозяин и не думает останавливаться! Странно все это было. Ни один купец не ездит без остановок! Мне-то ладно – я и на ходу мог подзакусить, но ведь коню нужно пастись! Да и верблюдам! И лошадям охраны…

На четвертые сутки я не выдержал и подступил к хозяину – выкладывай, в чем дело! Невозможно же без остановок двигаться! Животным нужен отдых! Да и людям, в конце концов.

Купец посмотрел на меня тусклым взглядом и процедил, как всегда, не разжимая губ: «Останавливайся, отдохни. Потом догонишь».

Я пожал плечами, отделился от каравана и направился в ложбинку, где трава была погуще и не такой сухой. Там и остановился. Коня пустил пастись, сам как следует, закусил, да и лег отдохнуть под тенистым деревом.

Лежу, размышляю о странностях хозяина и всех слуг его. Незаметно и заснул.

Проснулся, уже вечером, от тревожного ржания. Конь, вижу, беспокоится, копытом бьет… Огляделся – вроде, никого вокруг. И в то же время, как-то неспокойно стало на душе. Будто знаешь, что вот-вот враги нападут, а откуда их ждать – неизвестно. Собрался я быстро, в седло вскочил и пустился караван догонять.

Только вот, следы никак не могу найти. Вот, вроде, и дорога, по которой ехали… а следов нет! Может, думаю, они свернули куда-то? На ближайший холм поднялся – нет нигде каравана. Вроде, и спал я недолго – не могли они за это время уйти так далеко, что и с холма не увидеть! А, главное – следы-то где?! Не по воздуху же они летели?!

Вернулся назад, в ту лощину, где отдыхал. Затем, точно по своим следам к дороге проехал, нашел то место, где я от каравана отделился. Вижу – четко мои следы. А следов каравана – нет!

Вспомнил я тогда и глаза тусклые у погонщиков и охранников, и бледный вид хозяина, его манеру говорить, не разжимая губ…

Конан умолк и протянул руки к огню. Дриан смотрел округлившимися глазами. Ждал продолжения. Не дождавшись, спросил:

– Так ты нашел караван или нет?

– Нет, конечно… Да я и искать больше не стал… Мне бы сразу понять!.. А я с ними трое суток ехал! Одного не могу взять в толк – я-то им, зачем понадобился?

– Тут можно только предполагать, – медленно сказал Эскиламп, – возможно, они опасались встречи с патрулями… а ты – человек известный! Любой патруль – видя, что с караваном идет знаменитый Конан – не стал бы их задерживать…

– Да разве ж их можно было задержать?! – подал вдруг голос Хепат.

Оказывается, он не спал, хотя друзья могли поклясться, что слышали его равномерное похрапывание.

– Кто знает, на какой стадии они находились… – задумчиво протянул колдун, – но, во всяком случае, им понадобился живой человек… Значит, чего-то опасались…

– Так они?.. Они, значит… – Дриан дрожал не то, от возбуждения, не то, от страха.

– Именно, – кивнул Эскиламп, – Конан удостоился чести сопровождать караван мертвецов… или призраков… Точно не могу сказать.

– А задаток-то он тебе дал, хозяин этого самого каравана? – спросил Хепат.

– Задаток дал! Золотом чистейшей пробы, как я потом выяснил. Я, в общем, и не переживал, что не получил всей суммы… Кто знает, куда направлялся этот караван…

– Куда он направлялся – ясно, – хохотнул Эскиламп, – но тебе туда попадать было ни к чему!

– Да, уж… – проворчал Конан, – пока еще рановато… Давайте-ка седлать коней – скоро рассвет. Надеюсь, что наш-то караван, следы оставляет?

– Пока еще оставляет! А твой след, Конан, будет самым заметным!

Эскиламп махнул рукой, и костер мгновенно угас. Хепат ворча, сворачивал одеяло: так и не удалось поспать… Дриан зачарованно смотрел на своего огромного друга – пытался представить… Сопровождать караван мертвецов!.. Бледный хозяин… Не разжимая губ…

А Конан привычно и спокойно седлал коня, готовясь к новому дневному переходу.