Текст книги "Только ты (СИ)"

Автор книги: Нигера Анивелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

19

Ника

После поездки в Нижний Новгород мы перестали общаться с Ником окончательно.

«Я тебя никогда не любил и никогда не полюблю... Вот что я понял. Поэтому тебе лучше постараться забыть о том, что было между нами. И просто оставить меня…»

Было невыносимо больно все это слышать.

Но как говорят, не хочешь услышать ответ, не задавай вопрос.

Когда жила в неведении и просто фантазировала на тему того, что могло произойти, в голову приходило много мыслей, часть из которых, как и положено, искало его поступкам объяснения.

Хоть и ненавидела его, но как будто все время пыталась его оправдать.

Он просто боится. Он просто то, он просто се.

И зачем мне мужчина, который боится взять ответственность за свои поступки?

Влюбленное сердце противилось.

Я совсем походу отупела от этой своей нездоровой привязанности к нему. Мне ведь было мало одного унижения, я решила сделать еще одну попытку.

На этот раз Ник вроде доходчиво все объяснил, так что до меня должно было дойти однозначно.

Да и что можно было ожидать от самого Никиты Лужанского.

Чего я ждала все это время? Ждала и верила. Во что?..

Ник оставался в нашей компании еще на один очень крупный московский проект, но, слава богу, меня к нему не подключили, и нам не приходилось с ним особо пересекаться. Хотя учитывая, что мы работали в одном офисе, это не всегда получалось. Спасало только то, что он редко в нем появлялся.

В таком ритме прошел, наверно, где-то месяц. После чего от коллег я узнала, что наш «итальянский» архитектор улетел в Италию.

Команда на месте уже без него готовилась к тендеру, до которого оставались считанные дни.

Проект был весьма дорогостоящий и престижный, судя по слухам. Наши, конечно, хотели заполучить его в работу, прибегнув к помощи высококвалифицированного иностранного специалиста в лице Ника. Да, кажется, на него они делали основную ставку.

В один из рабочих дней офис буквально взорвался.

На тендере случилась катастрофа и теперь все бились в истерике, пытаясь понять, как такое вообще могло произойти, и как разрешить эту ситуацию.

Вся работа, над которой Ник вместе с командой работал последний месяц, вплоть до мельчайших деталей, включая чертежи и эскизы, были украдены, иначе не объяснишь, откуда у конкурентов появились ровно такие же идеи, как и у нашей компании.

Наши не планировали спускать все на самотек и уже готовили документы против конкурирующей компании, чтобы через суд решить этот вопрос. Но также не менее важно было найти того, кто приложил свою руку к сливу информации.

Под подозрение, конечно, попали все участники проекта. От чего каждый из них был на взводе и жутко переживал.

– Собственными руками придушу его! – Разорялась Марина, наш главный дизайнер, голос которой пробивался через стену из соседнего кабинета.

Да, в последние дни покой нам только снился. Офис буквально превратился в рыночную площадь. Бесконечный галдеж, крики стали своего рола нормой для нашей рабочей обстановки. Произошедшее никому не давало покоя.

Интересно, как Ник воспринял эту новость?

Он до сих пор так и не приехал и продолжал оставаться в Италии.

Или, может, в его возвращении не было никакого смысла?

В общем, я была в полном неведении.

В один из дней меня к себе вызвал Марк Павлович.

Я застала его в угрюмом настроении.

– Ника, боюсь у меня для тебя плохие новости, – после небольшой паузы произнес он.

– Что случилось, Марк Павлович?

Я никогда не видела его в таком состоянии и поэтому начинала немного нервничать.

– Тебя отстраняют от работы… пока на неопределенный срок.

– В смысле? Почему?

Он молчал, отвернувшись от меня в сторону окна.

– Марк Павлович, в чем собственно дело? Я где-то допустила ошибку?

– Проект «Центр»…

– Я слышала, что с ним произошло… Вы что решили сократить штат? – Непонимающе смотрела я на его спину.

– В общем, я даже не знаю, как тебе это сказать… – Он соизволил, наконец, снова повернуться ко мне лицом.

– Говорите уже, – чуть ли не повышая тон, обратилась я к нему, взрываясь от неопределенности.

– В общем, сверху просили тебя пока убрать со всех проектов... – Сделал он глубокий вдох. – Дело в том прилетела информация о том, что именно ты, тот человек, который слил наши наработки по «Центру» конкурентам.

– Чтоооо? Это шутка такая? – Нервный смешок вырвался изнутри. – Я ведь даже не участвовала в нем никаким образом.

Пол под ногами начал вместе со мной нервно вибрировать.

– Мне очень жаль, Ника… – Смотрел он на меня так, будто ему и вправду жаль.

– Что значит Вам жаль? Вы же понимаете что это чушь! И откуда вообще такая информация? Я хочу все знать…

– Я не знаю всех подробностей. Юридический отдел уже все выясняет, готовит документы к суду. Никого, в том числе и меня не допускает к делу пока...

– Ну, это же бред, Марк Павлович! – Продолжаю я настаивать на своем, совершенно не понимая, что нужно делать в таких ситуациях.

– Дело серьезное, Ника... В лучшем случае ты можешь отделаться только черным списком, в худшем… закончится все уголовкой...

Я просто не нашлась, что сказать. Надо мной уже произвели расправу без суда и следствия. И казалось, что уже никто не будет искать правду. Да и зачем? Виновник уже найдет. Осталось его только наказать.

Я еле сдерживала слезы от обиды. Хотя еще не конца понимала всю серьезность и тяжесть последствий этого дела.

– Ты можешь идти домой. Но будь на связи… И еще… Сдай свой пропуск…

Я уже развернулась, и ничего не говоря просто начала выходить из кабинета Марка Павловича.

– Нам остается только ждать, Ника. Пока мы ничего не можем сделать. Давай надеется на лучшее. – Последнее что я услышала от своего обожаемого начальника.

Бред какой-то.

Вертелось в моей голове.

Как такое вообще могло произойти?

Разве вообще случается такое в жизни?

Я шла по коридору к своему кабинету и картина вокруг меня буквально расплывалась. Кажется, я все же дала себя слабину и расплакалась.

Я, молча, собрала свои вещи, игнорируя каждого, кто ко мне пытался подойти с расспросами, и как мне было велено, просто поехала домой.

Все, что мне хотелось в тот момент – свернуться калачиком у мамы на коленках. Поэтому я, долго не думая, оказавшись в своей московской квартире, закинула в сумку вещи первой необходимости и просто поехала на вокзал, а оттуда уже мчала в Питер.

20

Ник

Я сразу же вылетел в Москву, как только узнал последние новости, которые каким-то образом коснулись Нику.

Оказавшись в офисе, я прямиком помчался к Марку Павловичу, чтобы выяснить подробности.

– Ну, вот такие дела, Никита, – ничего собственно нового он мне так и не сообщил.

– А что Вы? Неужели у Вас здесь нет никакого веса? Вот так просто дали им оклеветать Нику?

– Ну, а что я? Я такой же наемный сотрудник здесь, как и все остальные…

– Вы же ей как отец, – произнес я, хотя по офису вообще ходили слухи, что они были любовниками с Никой. Я, конечно, с трудом верил в достоверность этих сплетен. Да и людям, судя по всему, не давал покоя тот факт, что Марк Павлович то и дело всячески продвигал ее во все проекты, хотя у нее, опять же по мнению этих людей, было мало необходимых компетенций. Вот собственно, народ и придумывал себе подобного рода оправдания.

– Скажешь тоже, отец!.. Будем ждать суд, а там, думаю, обязательно во всем разберутся.

– Ага, разберутся... – Я уже встал и направился в сторону выхода, чтобы покинуть его кабинет. – Ладно, хорошо, я понял Вас, – хотел я прекратить этот бесполезный диалог. Судя по всему, на него надеяться точно не было смысла. – Мы будем подавать встречный иск на вашу компанию. Можете оповестить вышестоящее руководство. Да еще и за моральный ущерб стрясем, будьте уже уверенны.

– Что ты такое говоришь, Никита? К чему это? – Озабоченно выстрелил он в меня своими глазами.

– Я не позволю, чтобы с Никой тут так обращались. Поэтому пусть каждый ответит по заслугам. Если в компании такой бардак, значит, будем наводить порядок.

– А чего ты так взъелся-то? Она тебе кто вообще?

– В отличии от вас, я за нее готов любого порвать на британский флаг!

– А… – Что-то пытался сказать директор.

– Остальное вам знать необязательно…

– Я пошел. Хорошего дня, Павел Маркович, – со злости я даже спутал его имя и отчество. – До свидания! – Вполне себе уже вежливо произнес я и вышел из кабинета.

Разговор не сложился. Я так и не понял, что конкретно они предъявляли Нике.

Выйдя из офиса, я сразу же позвонил Тимуру. Обрисовал ему всю ситуацию, поделился информацией, которой владел на тот момент и просил помочь с делом. Он все же адвокат. Более того, у его отца адвокатская фирма в Питере, в которой собственно и трудился сам Тим.

Он меня успокоил и уверил в том, что дело пустяковое, и они обязательно во всем разберутся. Если Ника действительно не была ни в чем подобном замешана, в чем я был уверен на миллион процентов, то они обязательно это докажут.

Дальше я уже мчал в Питер. Нужно было увидеться с Никой, чтобы она подписала кое-какие документы, которые были необходимы для Тимура. Да и просто хотел ее увидеть.

От отца я узнал, что она была именно там, от Лены же узнал, что она со дня приезда в город, спряталась ото всех на даче. Других подробностей они не знали, и я им тоже решил ничего не говорить, чтобы не расстраивать.

На удивление Питер встретил меня жаркой погодой, не свойственной для этого времени года. Хотя по небу гуляло пару облаков.

Наверно, все же ждать дождя.

Думал я, пока ехал с вокзала прямиком на дачу.

Ключей от дачного участка у меня не было, да и дверь мне никто, походу, не собирался открывать. Пришлось проявить смекалку, и лезть прям через высоченный забор.

Нику нашел не сразу. Хотя можно было догадаться, что в такую погоду она нежиться на шезлонге возле озера.

Она сидела, уткнувшись в книгу в наушниках, и что-то читала.

Пришлось подойти поближе, чтобы она, наконец, отвлеклась от своего занятия и заметила меня.

– Ника? – Обратился я к ней.

Когда она подняла глаза, на ее лице нарисовалось сильное удивление.

– Ты что тут делаешь?

– Привет! – Облегченно произнес я, выстроив с ней зрительный контакт.

– Привет, – ответила она как-то равнодушно.

– Я… приехал сразу, как только узнал о случившемся…

– Ясно... Тоже будешь меня обвинять? – Вставая с лежака, произнесла она и побрела по пирсу в сторону дома, не дождавшись моего ответа.

– Ника, ты чего такое говоришь? Я знаю, что ты ничего подобного никогда бы не сделала.

– Разве? – Она продолжала идти дальше, не оглядываясь, я а шел за ней вслед.

– Я уже поручил дело Тиму. Мы подадим на них в суд. Я эту шарашнику контору с ног на голову поставлю, но тебя в обиду не дам. Мы со всем разберемся, я тебе обещаю, – продолжал я говорить ей в спину, пока она не сбавляя шаг, шла вперед.

Вдруг она остановилась и развернулась в мою сторону.

– Зачем тебе это, Ник? – Она смотрела на меня озадаченно.

– Что значит зачем?

– Я просто реально не понимаю. Не понимаю, тебе это зачем? – Последнее она будто произнесла по слогам.

– Ника… я просто… – Пытался я сформулировать ответ.

– Тебе лучше уехать…

– Ника…

– Что Ника? Я очень устала... Я устала от твоих двойных посланий. Ты делаешь шаг вперед потом три назад. – Она уже переходила на крик. – Я реально пытаюсь понять тебя и не могу. К чему все эти потуги? Что ты пытаешься сделать?

– Я хочу помочь тебе…

– Не нужно мне помогать! Я сама со всем разберусь.

– Ага, спрятавшись тут на даче? – Я тоже начинал злиться от ее упрямства.

Последнее сказанное мной было лишним. Я еще больше об этом пожалел, когда на себе поймал взгляд Ники, полный ненависти.

– Прости… Ты просто должна знать, что я тебе не враг. И я действительно тебе хочу помочь…

– А кто ты для меня? –Смотрела она на меня чуть ли не с презрением.

– Ну, я не чужой тебе человек… Я твой… брат… И я не могу...

– Ник, – она перебила меня, смеясь, – прошу, оставь эту чушь про «брат-сват»! Ты же знаешь, что это не так. – Она снова отвернулась и пошла дальше.

– Но ты и вправду мне сестра… Ника! Мой отец является и твоим отцом тоже. – Бросил я ей в спину, на эмоциях, не подумав и тут же пожалел.

Она остановилась и замерла.

Черт!

В этот момент крупные капли дождя начали биться об землю. Я взглянул на небо, оно уже было затянуто черным полотном.

– И как давно ты об этом знаешь? – Также спиной и очень тихо говорила со мной Ника.

Меня удивило ее спокойствие, ибо внутри меня бушевали пожары.

Разговор, который так много раз откладывался, наконец, должен был состояться и это заставляло сильно нервничать.

– Ты будто совсем не удивлена. Ты… что знала об этом?... А-а… как же то, – говорил я, запинаясь, – что произошло тогда в гостевом домике? – Я начал протирать виски в недоумении. – Как же?...

Ника молчала. Дождь начинал стучать еще интенсивнее, создавая вокруг яростный и громкий шум.

– Потому что ты мне не брат, Ник... Может я и дочь твоему отцу, но ты мне не брат... По-крайней мере, не кровный…

– Не понимаю…

Ника молчала. Только дождь неустанно громко о чем-то говорил, окутывая нас своим холодом.

– Ника, что ты хочешь этим сказать?

Я подошел к ней ближе и дотронулся до плеча. Одежда на ней уже насквозь отсырела. Ее темные волосы лежали мокрыми волнами на ее спине.

– Тебя усыновили, Ник, – сказала Ника, еле дыша. И в этот момент раздался сильный грохот в небе, как и в моей голове.

Я сделал шаг назад немного пошатываясь.

– Боже, Ник, прости… – Повернулась она ко мне, прикрывая ладонями нижнюю часть лица.

Но я будто терял рассудок. Ее силуэт начал расплываться. То ли дождь был настолько сильным, что размывал ее очертания, то ли я терял зрение.

В области груди меня болезненно кольнуло, от чего я упал на колени, обняв себя двумя руками.

Я сидел на мокрой земле, пытаясь вернуться к реальности, но все дальше и дальше куда-то уплывал.

– Ник, прости меня. Ты не должен был таким образом узнать обо всем этом. И точно не я должна была тебе об этом рассказывать. Господи… – Слышал я сквозь шум голос Ники.

В моей груди тяжелым грузом что-то повисло. Это «что-то» явно перекрывало мне кислород и затрудняло дыхание. И это была не метафора, я действительно физически ощущал этот предмет внутри себя.

Перед глазами начали в быстром темпе пролетать годы моей жизни. С самого раннего детства. Когда я дошел воспоминаниями до сегодняшних реалий, этот груз внутри моей груди будто сорвался куда-то вниз и исчез, оставив после себя ощущения легкости и даже свободы.

В небе снова раздался грохот. И, кажется, именно в этот момент я заревел. Я плакал так, будто пытался выплакать слезы всего этого гребаного мира и долго не мог успокоиться. Уже после я думал и благодарил дождь, который так интенсивно лил в тот вечер, за то, что он прикрыл собой проявление моей непозволительной слабости.

– Ник, – ее руки коснулись моего лица.

Она все время была здесь?

Паршиво. Очень паршиво.

Она присела рядом, продолжая держать меня, касаясь моих щек.

В глазах до сих пор все плыло. Я узнавал ее только по голосу.

– Пойдем домой, ты весь промок…

Она пыталась помочь мне встать, но я не дался. Я просто схватил ее за скулы и прижался своим лбом к ее.

– Если бы знала, что я чувствую. Если бы знала… Понимаешь ли ты, что есть только ты. Всегда была только ты. Везде ты… В голове, в сердце, в душе. Не было ни дня, чтобы я о тебе не думал, чтобы не мечтал о тебе, не желал тебя.

– Ник… – Произнесла она и прижалась к моим губам, сажаясь на меня сверху и обнимая меня за шею.

Я обнял ее крепко в ответ и не мог поверить, что это действительно происходит. Самый худший день в моей жизни, стал одновременно и самым лучшим. Я еще не понял до конца, как я отношусь к тому, что я только что узнал, но точно знал, что сейчас был слишком счастлив, чтобы придаваться мрачным мыслям о своем усыновлении.

– Ника, я люблю тебя… Понимаешь, люблю? Всегда любил, и буду любить, – говорил я ей в губы, пока она также как я, прижималась ко мне.

Я не знаю, сколько мы просидели в таком положении. Под дождем, насквозь мокрые, на сырой земле.

Окончательно я пришел в себя, когда почувствовал, что Нику начало немного потряхивать, видимо, от холода.

– Пойдем домой. Нам нужно срочно согреться.

Оказавшись дома, я понял, что и сам я продрог знатно, но видимо не чувствовал это, будучи охваченный другими эмоциями.

– Ты иди первая в душ... – Еле произнес я, боясь даже взглянуть на нее. Наверно, самый огромный мой страх был, что я скоро проснусь и окажется, что ничего этого не было на самом деле.

– Мы можем пойти вместе, – также робко произнесла она.

Конечно, можем. Я об этом уже давно и думать не смел.

В ванной комнате сбросив с себя с превеликим трудом грязную и мокрую одежду, которая буквально слиплась с кожей из-за влаги, мы встали под горячий душ.

Ника стояла ко мне спиной, а я прижимался к ней сзади. Просто обнимал и пытался ощутить каждый миллиметр ее тела своей кожей.

Неописуемые ощущения.

Полный экстаз.

Эйфория.

– Я тоже тебя люблю, Ник… – Сквозь шум воды я услышал ее голос…

Я стоял с закрытыми глазами и просто наслаждался, прижимаясь к ней еще ближе. Кажется, я достиг самого пика своих желаний. Мне больше ничего и не нужно было в этом мире. Это и было истинное счастье. Такое простое и такое ценное...

После душа, окутавшись в теплые махровые халаты, мы стояли напротив зеркала.

Я сушил ее волосы полотенцем и не сводил глаз с ее отражения. Ее зеленые глаза сверкали особым блеском, щеки были розовые, распаренные, а сама она такая любимая и родная.

– Давай поженимся! – Произнес я, будто предложил чая попить, все также продолжая теребить ее волосы полотенцем.

– Что? – Распахнула она свои красивые глаза еще шире, ловя мой взгляд в отражении зеркала.

– Я серьезно. Ты выйдешь за меня замуж? – Я действительно был настроен серьезно, хоть и предложение делал в сомнительной обстановке.

– Вот так быстро?

– Быстро? Ты уверена в этом? Я бы тут с тобой, конечно, поспорил… – Улыбнулся я в ответ на ее улыбку. – Серьезно, Ника. Давай поженимся… – Я приобнял ее сзади, навалившись подбородком на ее плечо. – Пока не выяснилось, что ты, на самом деле, моя какая-нибудь двоюродная тетка, потому что твоя мама перепутала и схватила другого ребенка во время какого-нибудь кораблекрушения. – Я засмеялся, она тоже. – Ну, а что не так что ли? По нашей жизни можно снимать какую-нибудь мыльную оперу, ей богу.

Пока мы смеялись, набрасывая еще шутки на нашу жизнь, полную нелепых обстоятельств, все же решили, что завтра точно пойдем подавать заявление в загс.

Более того, я реши, что завтра же нас распишут. Я договорюсь. Но Ника пока не знает о моих планах. Если она захочет настоящую свадьбу с белым платьем и фатой, я ей все обязательно организую, но уже после.

Я не хотел тратить больше ни секунды своей жизни на разные стечения обстоятельств.

Я был похож на ревнивого собственника, который так и жаждал привязать ее к себе намертво и сделать ее частью себя, чтобы никто не смел больше посягнуть на мое сокровище.

Я был болен ею. Слишком сильно и давно.

Не хотел упускать ни единую возможность.

Торопился.

Боялся.

Будто чувствовал приближение какой-то очередной катастрофы… И боялся, что у нас осталось слишком мало времени…

21

Ник

Вчера мы с Никой весь вечер болтали без умолку. Не могли наговориться, так в объятиях друг друга за разговорами, видимо, и провалились в сон. Очень был эмоциональный день.

А сегодня, как и планировали, уже мчали в загс.

– Как ты смотришь на то, чтобы уже прямо сегодня расписаться? – Спросил я ее, когда мы сидели в такси, направляясь в сторону загса.

– А такое возможно? Разве нам не нужно подождать еще какое-то время после подачи заявления?

– Если ты согласна, то я сегодня же все устрою. – Я сжимал ее ладонь в своей руке, пока вел с ней этот разговор и нервничал. – И ты не подумай, я не отлыниваю от свадебной церемонии. Когда все судебные разбирательства закончатся, и мы немного выдохнем, мы с тобой обязательно сыграем настоящую свадьбу. Что скажешь?

Я очень переживал, как Ника отреагирует на мое предложение, но она согласилась, тем самым развеяв все мои тревоги и страхи окончательно.

Я был на седьмом небе от счастья. Кажется, так говорят.

Перед загсом мы заехали в магазин одежды. Приоделись для приличия, чтобы добавить к нашему празднику немного торжественности.

И вот уже поставив пару подписей, мы вышли из загса мужем и женой.

– Офигеть! Даже не верится! – Воскликнул я, когда мы оказались на улице, где стояла жутко мерзкая весенняя погода.

Нет, сегодня ничего не испортит мне настроения!

Даже, если метеорит вдруг решит упасть на землю.

–Ну, что, женушка… Женушка… – Радовался я тому, как это звучало, – пойдем пообедаем?

Ника улыбнулась, покраснела и кивнула головой. Но казалось, что ее будто что-то беспокоит.

– Ну чего ты? Будто и не рада совсем? – Мучил я ее расспросами по дороге в ресторан, столик в котором я еще утром забронировал.

– Нее, очень рада. Просто как-то неудобно, что родителям ничего не сказали. Переживаю теперь за их реакцию.

– Об этом не думай. Я все беру на себя. Как только придет время, я обязательно сам с ними поговорю. Да, и как бы они не отреагировали, ты же понимаешь, что будет уже поздно нас отговаривать. – Засмеялся я, а Ника присоединилась ко мне и будто даже расслабилась немного.

Сейчас мне хотелось насладиться компанией друг друга без посторонних свидетелей.

Поэтому я радовался, что все складывалось именно так. Что на нашем празднике, кроме нас двоих никого и не было. Я довольствовался этим нашим уединением. Мне совсем не хотелось делить свою любимую женщину с кем бы то ни было. Не сейчас. Никогда.

После ужина мы поехали в отель, который я также забронировал еще с утра.

Самый лучший номер в самом шикарном отеле Питера.

Все лучшее для моего самого любимого и родного человека.

– Ого! Вот это номер! – Воскликнула Ника, когда мы оказались в нем. – Он что президентский? Не меньше…

Она подскочила к окну и продолжала верещать. За окном раскинулся ночной город, как на ладони. Все было усыпано огнями, и вид был, действительно, сказочный.

Что может быть прекрасней счастливой женщины? Я наблюдал за ней, радовался и чувствовал, как начинаю по-настоящему чувствовать эту жизнь.

Жить, а не существовать.

Я готов был возложить к ее ногам весь мир. И эта лишь ничтожная малость из того, что я бы хотел ей дать.

Я подошел к ней, окольцевал в талии. Она прильнула ко мне спиной, накрыла мои ладони своими, и мы стояли так какое-то время, касаясь друг друга щеками.

Я был так счастлив.

– Я люблю тебя, моя Кудряшка, – прошептал я ей на ушко.

Ника развернулась ко мне.

От ее влюбленного взгляда меня уносило куда-то далеко-далеко, что я даже не чувствовал пол под ногами.

– Я тоже люблю тебя, Кудрявый, – сказала она и растормошила мои волосы.

Мы начали целоваться. Медленно, нежно.

Животное дерзкое желание внутри меня начинало просыпаться.

Странно, за последние сутки я даже не думал ни о чем таком, мне было достаточно просто ее объятий и поцелуев.

И тут я уже начал жадно прижимать ее к себе, чувствуя как мой член от возбуждения, уже был готов рвать материю брюк на клочья.

Я повернул Нику к себе спиной и начал расстегивать молнию на ее тонком бежевом платье.

«Чем не платье невесты», – говорила она, когда мы сегодня его покупали перед загсом.

Короткое изысканное платье в стиле 70-х очень ей подходило. Именно так я его окрестил, когда увидел.

И как бы мне не нравился этот ее выбор, сейчас я бы хотел снять с нее это платье.

В следующую минуту оно уже валялось у ее ног, а я прижимался к ней сзади, пытаясь тоже самое сделать и с остальным ее гардеробом.

Пока одежда слетала с наших тел, мы продолжали целоваться.

Лишь на секунду я остановился, чтобы полюбоваться ее формами. От этого вида, конечно, голову снесло напрочь.

Мы легли на кровать. Наши тела разгорячено прижимались друг к другу,

Я уже еле сдерживался.

Проскользнул ниже ее живота и пальцами раздвинул ее лоно, чтобы войти внутрь, где уже фонтаном сочилось желание Ники.

Все мои действия сопровождались ее стонами, от чего мой член еще более яростно рвался оказаться внутри нее.

И я подчинился его желанию. Но мне давалось это с трудом, как и тогда, в ту ночь в гостевом домике. Было очень тесно, все сжималось. Но в этот раз Ника не отталкивала меня, а наоборот помогала, подталкивая мои бедра все ближе к себе, крепко за них ухватившись.

И на последнем толчке, когда я, наконец, вошел полностью, Ника издала очень громкий стон, похожий больше на крик, буквально впившись в мою спину.

Я и не мог предположить, что у нее до сих пор не было секса. И это, судя по всему, был ее первый раз.

Ох, моя девочка.

Я не стал никак комментировать происходящее, просто прижался к ее обнаженному телу своим, целовал, гладил по щекам и медленно продолжал двигаться внутри нее.

Очень медленно и максимально аккуратно, чтобы минимизировать ее болевые ощущения.

Я решил не тянуть с оргазмом и как только случился позыв, сразу же кончил, выпустив внутрь нее целый гейзер своего днк.

Это было позорно мало по времени, но сейчас было куда важнее состоянии Ники. И судя по тому, как она чуть ли до крови впивалась мне в кожу, ее все же сопровождала боль.

– Как ты? – Прошептал я в ее губы, потом взглянул на нее, немного привстав на локти.

Она смотрела на меня взглядом потерянного и опустошенного человека. Это меня начинало беспокоить.

– Тебе сильно больно было?.. И вообще, почему ты мне ничего не сказала?

– Я не хотела портить момент, как тогда, – она засмущалась.

– Девочка моя, ты же понимаешь…

– Ник, – она коснулась моего лица, – я рада, что это, наконец, произошло. – И поцеловала, впившись со всей страстью в мои губы, что мой член, который до сих пор находился внутри нее, возжелал продолжения.

– Тааак, погоди… От греха подальше, – сказал я, вытаскивая своего дружка, который, судя по эрекции, еще не сдал свои позиции.

Я прилег на спину и поволок ее за собой, уложив к себе на грудь.

– Не хочу показаться занудой и повторяться, но в книжках и фильмах всегда так романтично все это показывают...

– Ну, видимо, у всех бывает по-разному. ЛИ-БО в книгах и фильмах гиперболизируют и романтизируют.

– Может быть…Ты, наверно, считаешь, меня глупой и неопытной? – Она взглянула исподлобья.

– Перестань… – Я поцеловал ее в макушку, вдыхая ее аромат.

Ох, уже этот запах.

– Зато у нас случилась настоящая первая брачная ночь, представляешь! – Восторженно воскликнул я, и снова перевернул ее на спину, а сам навис над ней. – Хоть тебе и не понравился секс со мной...

– Ээээ, я такого не говорила! – Ника демонстративно надула губки, как обычно делает это наша младшая сестра Варюшка.

– Допустим… В общем, мне не сложно, я подожду. – Я теребил ее локоны, проводя кончиками волос по коже лица. – Сколько угодно. Я буду ждать того момента… и он настанет, я уверяю… иначе я не был бы Никитой Лужанским – горделиво, иронизируя, добавил я, – Момент, когда ты будешь сама бегать за мной и умолять, чтобы мы еще и еще это повторили…

– Ах, так значит! – Она шлепнула меня слегка по щеке, и мы рассмеялись.

…

– Я люблю тебя, Ника, – коснувшись ее лба своим, прошептал я взволнованным голосом, будто в первый раз. – Моя необыкновенная, неповторимая, незаурядная…

– И я тебя люблю, Ник… – улыбаясь, добавила она в ответ…