Текст книги "Только ты (СИ)"

Автор книги: Нигера Анивелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

14

Ника

Через неделю мы уже сидели в вагоне Сапсана и ехали с Ником в Нижний Новгород.

– Ника, это твой шанс, глупо его упускать, – говорил мне Марк Павлович, когда я обратилась к нему, чтобы он отправил вместо меня кого-нибудь другого с Ником. – Когда объект, наконец, будет сдан, это пойдет в твое портфолио, ты же понимаешь. Ты много времени и ресурсов вложила в этот проект, тебе просто осталось довести начатое до конца. Уже все, с кем ты начинала, слились с этого проекта, никто не будет претендовать на лавры. А их заберешь, в конце концов, ты себе. Никто даже не обидится, скажу я тебе. Да и это будет заслуженно. Я что думаешь не знаю, что Марина только делала вид, – Марина – наш главный дизайнер, – что она что-то делает. Ей с самого начала это было неинтересно, всю работу свалила на тебя. Вот и получи то, что заслужила.

Хотелось мне капризничать как маленький ребенок, топая ногами, но я понимала, что он прав.

Это был мой первый проект, дизайн которого я практически одна разрабатывала.

И вот в ночь, а точнее это было утро воскресенья, мы мчали в Нижний Новгород.

– Кто покупал эти билеты? Очень неудобное время, – разорялся Ник, который явно не выспался и был не в настроении.

Я была с ним полностью согласна, но предпочитала просто молчать.

Расположившись в кресле, я просто закинула голову и пыталась хоть немного добрать сна в дороге.

Отель расположился недалеко от железнодорожного вокзала, поэтому до него мы прогулялись пешочком.

– У вас заселение после двенадцати, – оповестила нас девушка на ресепшене.

– Вы шутите? – Ник несдержанно, повышая тон, сверлил ее грозным тоном.

Поездка уже не заладилась.

– Время шесть утра и я где я должен, интересно провести его до обеда?.. Так, понимаю, это не Ваша вина, – уже спокойным голосом вещал Ник. – Давайте Вы нам просто найдете другие номера, в которые мы можем заселиться прямо сейчас.

– Могу предложить Вам только один одноместный номер. К сожалению, это единственное, что сейчас есть, – извиняющее, молвила администраторша.

Я просто стояла, опершись на стойку, со скучающим видом, в ожидании разрешения ситуации.

– Серьезно? Во всем отеле один пустой номер? Вы предлагаете мне спать с родной сестрой в одной кровати? На что вы нас толкаете? – Тут Ник уже пытался шутить, как я поняла. – Девушка, – он глянул на ее бейджик, – Илона, дорогая, может, все же как-то мы сможем решить эту ситуацию? – Ник, видимо, пытался пустить в ход свое обаяние.

Сестра? Ничего лучше придумать не мог.

И, кажется, это действительно работало.

Да уж, кто может устоять перед чарами самого Никиты Лужанского?

Девушка расплылась в улыбке. Наверно, вдобавок, обрадовалась тому, что я его сестра, что означало… В общем, Ник неисправим. Мы уже это проходили.

Сестра…

Я продолжала наблюдать за ними. Девушка, уже не скрывая своего интереса, пожирала его глазами, пока мой «брат» одаривал ее комплиментами, выпускал какие-то шуточки, и использовал еще много дешевых пикап приемов. Кажется, она уже была готова ему ключи от своей квартиры дать, лишь бы он и дальше продолжал делать то, что делает.

– Вы нам не оставили выбора. Хорошо. Берем, – с поражением в голосе произнес Ник.

Я так поняла, что у него ничего не получилось, и мы реально сейчас должны были заселиться в один номер с одной кроватью.

Ник оформил документы, забрал ключи.

– Я, пожалуй, схожу, прогуляюсь, – обратилась я к нему.

– В смысле? – Вопросительно посмотрел на меня Ник.

– Тут недалеко набережная. Схожу погуляю. Может, найду какое кафе. В общем, погуляю, и заодно скоротаю время. А после, когда придет время спокойно, заселюсь в свой номер.

Настрой мой был вполне себе серьезным.

– Ника, что за бред? Время шесть утра. На улице зима, мороз и темень. Куда ты собралась идти гулять? Не неси ерунды!

– Так, Ник, ты поднимайся в номер. За меня можешь не беспокоиться… Девушка, я же могу оставить тут свою сумку? – Уже обращалась я к администраторше. Увидев ее одобрительный кивок, я пошла к выходу из отеля.

– Ника, не глупи. Ты куда? – Уже на улице настиг меня Ник. – На улице самый настоящий дубак.

– Какие мы нежные стали, – засмеялась я, продолжая интуитивно свой путь.

Он пытался меня задержать, хватая за плечи.

– Ник… – Скучающе я посмотрела на него, давай понять, что меня бесполезно уговаривать.

– Значит так да? Окей, – взмахнул он руками над головой. – Я пойду с тобой, в таком случае.

Я взглянула на него озадаченно.

– В этом нет никакой необходимости.

– А как ты думала будет? Я оставлю тебя одну в темень, в чужом городе? Даже в Москве куда безопаснее гулять в это время, да хоть в глубокую ночь.

Мы пошли вдоль набережной, которая была ярко освещена уличными фонарями. Где-то еще висели гирлянды, которые видимо еще не успели снять после новогодних праздников. Хотя пора бы уже. Не за горами и весенние праздники.

Возле воды мороз чувствовался куда сильнее, но отступать уже было нельзя.

Упрямство – наше все.

Я укуталась в свой шерстяной шарф, оставив открытыми только глаза. Слава богу, его длина и ширина мне это позволяли.

Мы шли молча. Лишь иногда я обращала внимание Ника на определенные достопримечательности, так как была уже здесь не раз и что-то даже знала об этом славном городе.

Мы перешли мост, и пошли исследовать окрестность дальше.

Да, в такую темень я, конечно, тут не гуляла.

– Так, пойдем воооон туда! – Указала я на возвышенность, которая раскинулась над набережной.

– Боже сколько тут ступенек?

– Так, не нуди. Если уж собрался гулять, то давай активнее студент.

Меня забавлял вид Ника, с его красным носом.

Мы поднимались по железной лестнице, ступеньки которого были покрыты льдом, что затрудняло наше движение. Приходилось держаться за перила, чтобы соблюсти меры безопасности. Одно неловкое движение и мы могли кубарем покатиться вниз.

Я была здесь при других погодных условиях. Этого я не учла.

Сегодня лестница казалась мне еще круче и напоминала лестницу Иакова* на острове Святой Елены. Могущественной и недосягаемой.

Да, идея так себе была.

Согласилась я с собой. Но отступать уже было поздно.

Слабоумие и отвага – тоже наш конек.

*

15

Ника

– Ого! Вот эта красота,–воскликнул Ник, когда мы, наконец, добрались до вершины и, наконец, оказались в том самом месте, куда я и планировала дойти.

– Да! Красота! – Подхватила я таким же восторженным голосом.

Перед нами простирался весь город, украшенный огоньками.

Как на ладони.

Я пыталась взгромоздиться на высоченную скамейку*, размер которого, явно, был предусмотрен для великанов, но так не и смогла.

– Погоди, стой. Давай, прыгай, а я тебя подтолкну, – Ник решил помочь мне все же взобраться на это гигантское сооружение.

После чего и сам подсел рядом.

– Дааа…

Мы сидели оба, завороженные красотой ночного города и, кажется, на мгновенье я даже и забыла, что замерзла.

Утро воскресенья. Стояла мертвецкая тишина. И лишь где-то вдалеке было видно пару машин, рассекающих набережную.

Город на ладони, город в красочных огнях.

лЯпота!!!

– Может, найдем, где отогреться? – Я обратилась к Нику после того, как мы продолжительное время медитировали в тишине, охваченные красотой Нижнего Новгорода.

– Да, неужели? – Воскликнул Ник, явно торжествуя падению моего духа.

Через несколько минут мы уже искали кафе на онлайн картах, которое могло работать в это время суток.

Когда мы добрались до него, было уже довольно таки светло на улице, и город немного даже оживился.

Взяли по чашечке кофе и какому-то сэндвичу. Есть особо не хотелось, только согреться.

Я сильно околела, Ник не меньше меня.

Он сидел весь красный, щеки так и полыхали в огне. Видимо, до сих пор не мог отойди от нашей прогулки.

Где-то внутри меня пробирало на смех. И я смеялась. Тоже внутри.

Садюга.

Я уже отогрелась, а на Ника по-прежнему без слез и смеха было не взглянуть.

– Да, совсем тебя Италия расслабила. Отвык ты от наших российских морозов, – продолжала я, добивая лежачего.

– Может, поедем?

– А сколько уже времени? – Я посмотрела на часы. Время не спешило торопиться. И до двенадцати дня еще было где-то полтора часа.

Но Ника начало трясти. Краснота с его лица не сходила, кажется, даже наоборот она только набирала обороты.

Я, не спрашивая, тронула его за лоб.

– Ник, ты горишь.

– Спасибо. Я как-то сам не заметил, – ерничал он.

– Такси?

– Пожалуй.

Мы вызвали такси. По пути я предложила заскочить в аптеку, глядя на его состояние. Но он не оказывал никакого сопротивления, да и с чего вдруг.

Когда мы оказались в отеле, не договариваясь, просто помчали в тот номер, который он бронировал утром, ибо наши другие номера, судя по времени, до сих пор были заняты.

– Так, выпей это, – я протягивала Нику таблетки, попутно подсовывая ему градусник, следуя указаниям фармацевта из аптеки, где я закупила все необходимое.

Ник послушно принимая все, укладывался на двуспальную кровать с белоснежной простыней.

Ему бы лучше переодеться.

– Где твоя сменная одежда? Давай мы тебя переоденем.

– Как с маленьким, ей богу, – бурчал Ник, лежа уже на кровати и потряхивая под одеялом.

– Так, давай, – протянула я ему какие спортивные штаны и футболку, которые отыскала в его сумке.

Градусник запищал, показывая на своем циферблате цифры 38,5.

Я потянулась еще за одним лекарством, который фармацевт сказал дать в случае высокой температуры. Ник продолжал послушано выполнять все мои указания, не задавая лишних вопросов.

Его трясло. Я укутала его еще сильнее в одеяло, будто в кокон.

Задернула шторы, чтобы дать ему поспать.

Еще раз подошла к нему, чтобы убедиться, что все условия выполнены, и ему ничего не помешает заснуть.

– Не уходи, – Ник схватил меня за руку, когда я пыталась встать с кровати. – Останься, прошу, – звучал его голос откуда-то из глубины.

Не знаю, говорил ли он мне, либо просто бредил, глаза его были закрыты.

Я снова присела рядом, продолжая держать его одной рукой и поглаживая другой его холодный и мокрый лоб.

В какой-то момент он прижался ко мне, схватил за талию руками, которые были заблокированы под одеялом и прижал меня к себе мертвой хваткой.

Точно бредит.

Я просто подчинилась и решила лечь рядом, успокаивая его своим тихим голосом.

Крепко обняв меня, кажется, он уснул.

Целую вечность я лежала под его грузным телом. Он буквально впечатал меня в матрац, захватив все мое тело в свой собственный капкан, не давая мне даже пошевелиться.

Но смирившись с таким положением дел, я просто закрыла глаза и видимо в какой-то момент тоже уснула.

*

16

Ник

Я ощутил под своей ладонью мягкую женскую грудь.

Я был уверен, что это была именно эта часть женского тела, судя по округленным формам, ибо своими пальцами я ощущал лишь материю одежды, которая выступила преградой между мной и женским «шармом».

Спустился вдоль тела, чуть ниже и, нащупав края кофты, я залез по нее, уже ощущая нежную гладкую кожу, тем самым испытывая куда лучшие ощущения, что были ранее.

Под кофтой снова поднялся к груди, залез под бюстгальтер и просто продолжал наслаждаться прекрасными женскими очертаниями.

Кажется, я услышал женский стон, который призывал меня быть посмелее. Моя рука последовала указаниям этого голоса и, вынырнув из-под кофты, я скользнул вдоль живота ниже.

Моя рука была зажата между женскими гениталиями и кружевным бельем, судя по моим тактильным ощущениям.

Я ласкал лоно женщины, продолжая слышать приглушенный стон девичьего наслаждения.

Прижимался к ее горячему телу, вдыхая ее запах.

Мой любимый аромат.

Этот сон был такой реалистичный.

Ее стоны заводили меня еще сильнее.

Я пошел искать ее губы. Не целовал, просто касался, ловя на своих губах ее дыхание, продолжая все также ласкать пальцами ее снизу.

Кожа на кончиках пальцев стала влажной, демонстрируя желание женщины. Моей любимой женщины

Как прекрасен этот сон.

Когда я вошел в нее пальцами, она издала более громкий звук, который выдернул меня из моего сна.

Открыв глаза, я впечатался в темноту...

Вокруг стоял кромешный мрак. А рядом…

Господи, это был не сон!

Я вскочил с кровати и начал искать выключатель.

Нашел.

Сделав определенный маневр, комната наполнилась светом.

– Ника? – В ужасе воскликнул я.

Она лежала с задранной кофтой и с закрытыми глазами. Спала.

Твою ж…

Я быстро подошел к ней, натянул кофту вниз, чтобы закрыть ее оголенный живот и накрыл одеялом.

Она вдруг открыла глаза. Точнее пыталась, ибо свет, который падал ей прямо на лицо, мешал ей это сделать. Она морщилась и прищуривалась. А после, наконец, завидев меня, улыбнулась.

Смотрела на меня и улыбалась какое-то время, пока я стоял как вкопанный возле выключателя, впадая в панику.

Когда она окончательно проснулась, она тут же вскочила с кровати сама.

– Ник, ты как? – Подбежала она ко мне.

Наверно, вид у меня был не очень, судя по ее выражению лица.

– Я? Вроде, ок.

Кажется, она не поняла, что произошло.

А я, кажется, чуть не стал некрофилом.

Идиота кусок!

Она поднесла ладонь тыльной стороной к моему лбу, видимо, не доверяя моим словам.

– Слушай, вроде и жар прошел. Давай температуру померим.

– Угу, – голосом провинившегося человека прошептал я.

Ника пошла обратно к кровати, где на прикроватном столике лежал градусник. И только сейчас я заметил, что у меня был стояк до небес. Причем неприлично так выпирал, что не заметить его мог, только слепой.

Я быстро подскочил к кровати и сел, так чтобы скрыть это недоразумение пока Ника подавала мне градусник и еще какие-то лекарства вместе со стаканом с водой.

Температура и вправду спала. Это была хорошая новость. На завтра у нас была запланирована встреча с заказчиком, поэтому мое выздоровление не могло меня не радовать.

Уже был вечер и, судя по всему, мы проспали целый день.

А нам еще предстояло немного поработать перед завтрашней встречей.

Поэтому мы решили поужинать и после предаться рабочему процессу. Как раз мы выспались, от чего должны были быть бодры и, возможно, веселы.

Хотя о каком «веселы» шла речь, когда меня гложило чувство вины каждый раз, когда я смотрел на нее.

Как преступник, ей богу, который избежал своего наказания только по тому, что никто, кроме меня не знал о моем злодеянии.

Да и вообще, о моих пороках...

17

Ник

Мы уже несколько дней находились в Нижнем Новгороде.

Дела шли хорошо, общий язык с заказчиком был найден.

Хотя я удивлялся, чему так противился их Семен, потому что новые поправки, которые пытался внедрить Василий Петрович, он же заказчик, были вполне себе сносные и реализуемые.

Мы сидели у Ники в номере, и нам предстояло завершить пару штрихов по этому проекту, чтобы уже завтра со спокойной душой вернуться в Москву и приступить к другому проекту, который нужно было представить на тендере.

Мы раскинулись на полу с чертежами. Почему-то свободного места у Ники в номере было больше, чем в моем, поэтому и решили приземлиться именно у нее.

Сказать к слову эти последние дни в Новгороде нас немного сблизили, и от былой вражды со стороны Ники не осталось и следа. С одной стороны, это хорошо, с другой стороны несло с собой определенные риски, что собственно и случилось далее.

Ника в какой-то момент зависла, смотря на меня, чем только смутив меня.

От этой неловкости, я как ошпаренный вскочил и стал собираться.

– Так, кажется мы все. И, я, пожалуй, пойду, – выпалил я, делая над собой усилие.

– Ты сбегаешь? – Пыталась она улыбаться и сохранять невозмутимый вид, но на ее лице читалось обратное.

– В смысле?

– Мне кажется, ты сбегаешь. Как всегда. Как и тогда, так и сейчас.

– Ника, давай не будем… Прошу.

Понимая к чему она клонит, пытался я прекратить этот бессмысленный разговор.

– Почему же? Мы разве не взрослые люди? И не должны уметь разговаривать. Так чего же ты, Ник?

– Я не хочу об этом...

– Меня просто до сих пор гложет этот вопрос, неужели ты не понимаешь? – Настойчиво продолжала она. – Почему ты так со мной?

Я пытался держать удар, но не понимал, как это сделать, если не наносить его обратно.

– И это будешь мне говорить ты? Ника? Себя вспомни. Вспомни последний мой учебный год в школе. День выпускного… Припоминаешь? Ты как поступила?

– Это что была месть? – Пыталась она шутить, судя по ее интонации.

– Может и так… Ученик превзошел учителя, помнишь? – Я уже стоял у двери, пытаясь выйти из ее номера.

– Я тебе не верю! – С пренебрежением что ли, то ли с упреком, выпалила она.

– Придется…

– Ты просто трус! Признайся. Сбегаешь, когда речь заходит о чем-то серьезном. Ты боишься...

– Кого?

– Отношений.

– Ха-ха, – я пытался сохранять равнодушный и не заинтересованный вид. – Да, конечно. Ты как всегда права. Но… – меня понесло, – это не меняет того факта, что я намеренно хотел причинить тебе боль. Знаешь? Ты что забыла, кто я? Мерзацев, придурок, недоумок и кто там еще?

– Кабель… – Зло, повышая тон, произнесла Ника.

– Пусть так… – Слова ее ранили. Грудь мою изнутри прожигало чем-то едким. Я был жалок и беспомощен, от этого моя злость разгоралась еще сильнее. – И посему держись от меня подальше!.. И радуйся тому, что у нас с тобой ничего не сложилось.

– А ты-то сам рад? – Произнесла Ника приглушенно, будто у нее уже не осталось сил на эту борьбу.

– Да. Более того, что я хочу еще тебе сказать, – я должен был поставить жирную точку, – чтобы ты себе ничего там лишнего не фантазировала. Я тебя никогда не любил и никогда не полюблю... Вот что я понял. Поэтому тебе лучше постараться забыть о том, что было между нами. И просто оставить меня… с моим дерьмом наедине, – последнее я произнес уже шепотом.

Вот теперь, кажется, все…

Ника смотрела на меня с презрением. Опять.

Оно и к лучшему. Иначе по-другому у нас не получалось.

Не получится. Ничего не выйдет.

– Спокойной ночи, Ник, – прошептала она, скрываясь за дверьми ванной комнаты.

Я закрыл глаза и просто прислонился к входной двери обессиленный. Я хотел бежать за ней, накинуться на нее, сжать ее в своих объятиях, что есть мочи и больше никогда не отпускать.

– Завтра в девять… – напоследок выдавил я из себя куда-то в пустоту.

Выйдя из ее номера, я мог сполна ощутить все свои эмоции. Боль пронзалась в меня тысячами острых предметов разных размеров и диаметров. Воздух из легких был полностью выкачен, и его нехватка душила меня.

Я не пошел к себе в номер. Сейчас меньше всего мне хотелось оставаться наедине с самим с собой.

Я спустился вниз и вышел из отеля. Просто шел. Куда глаза глядят по людной улице.

Шум вокруг успокаивал меня.

Он будто говорил мне, что я не одинок в своем горе.

Воспоминания снова догнали меня, и я пнул урну, которая попалась мне на пути. Еще и еще, вымещая всю злость на железном предмете.

– Э, ты чего? – Услышал я какой-то голос и понял, что вопрос был адресован мне, когда моего плеча кто-то коснулся.

Это был рослый мужчина. Я оттолкнул его.

– Тебе чего мужик? – Гневно я обратился в его адрес.

– Молодой человек, успокойтесь.

– Так, давай поучи меня тут. Самый смелый что ли?

Я пошел на него и начал толкать его в грудь.

– Давай же. Отвечай мне! – Рычал я. – Сыкло!

Я уже начал отходить, как он все же развернул меня и его железный кулак все же прилетел мне в челюсть.

Отлично!

Я ответил ему тем же, умоляя его повторить.

От его удара, я повалился на землю, а мой оппонент продолжал наносить удары.

Здоровяк.

Я не сопротивлялся и просто довольствовался происходящим.

Мазахизм мой торжествовал.

Меня даже пробило на смех. У меня была настоящая истерика.

Я добился своего. Теперь всю мою душевную боль тело переняло себе.

– Ты больной что ли? Вставай давай и дерись! – Кричал парень, а я продолжал валяться на земле и давиться смехом, при этом чувствуя вкус крови у себя во рту.

В какой-то момент он прекратил эти пытки и, буквально, испарился.

А я продолжал лежать на асфальте, ловя на себе чьи-то обеспокоенные взгляды и слыша такие же возгласы.

– Все! Цирк окончен, господа! Расходимся! – Выкинул я в толпу, встал и побрел подальше от любопытных зрителей.

По дороге в отель адреналин отступил, и мое тело окутал мерзкий холод.

Я решил, что мне нужно объясниться с Никой.

Так больше нельзя.

Я жутко устал.

Гори все огнем!

Она должна узнать правду.

18

Ник

Я завалился в холл отеля и, судя по выражениям лиц присутствующих, многих напугал мой внешний вид.

Хер с ними.

Я побрел дальше, как ни в чем не бывало, к лифту.

По пути в отражении увидел свое лицо.

Оно было разукрашено знатно. Не удивительно, что народ так отреагировал. Губа и бровь были разбиты, нос немного припух. Я только сейчас почувствовал боль в этой области лица. Видимо отошел от мороза, как от анестезии.

Да, мужик круто меня отделал. Воспоминания об этом инциденте, почему-то вызвали во мне улыбку. А завтра еще с заказчиком встречаться.

И чем я только думал?

С другой стороны я мог отвлечься на эту самую боль, игнорируя всю остальную.

– Любимый! – Меня окликнул чей-то голос. Я не сразу понял, кому он принадлежит, голова не соображала. Да и с чего я взял, что он был адресован именно мне?

Плеча моего коснулась рука, заставив меня взглянул на человека.

– Ты что тут делаешь?

Кажется, я уже ловил галлюцинации.

– О, господи, что с тобой? – Она пыталась коснуться моего лица, но я отмахнулся.

– Ты что здесь делаешь, я спросил, – не скрывая своего раздражения я обратился к Наташе.

Сука, мне только тебя тут не хватало.

Вернуться бы на года четыре назад и сказать тому бедолаге, чтобы не связывался с этой прилипалой.

– Я решила сделать тебе сюрприз, – она улыбалась, но при этом была озадачена моей внешностью.

Да, ей с такими порывами давно уже пора открыть какое-нибудь праздничное агентство. По части сюрпризов она мастак.

И как всегда не вовремя.

Молча, мы поднялись ко мне в номер.

Меньше всего я хотел слушать ее причитания и уж тем более участвовать в акте ее заботы.

Только оказавшись в номере, Наташа начала активно шуршать по номеру в поисках аптечки и средств в нем, чтобы обработать мои раны.

– Наташа, что ты здесь делаешь? – Я снова повторил свой вопрос. Меня жутко раздражало ее присутствие и ее бессмысленные потуги.

– Я соскучилась, любимый, – проговорила она ровным тоном в голосе, не глядя на меня, пока на ватку наносила какое-то средство.

Кажется, мое терпение лопалось.

– Так, перестать называть меня «любимый». Достала! – Выбросил я в нее слова, как грязную тряпку, не скрывая своего раздражения.

– Люб… Никита, ты чего?

– Ты меня достала, – я закинул голову назад, проводя руками по своей макушке и глубоко вздыхая. – Что ты все ходишь за мной по пятам? Тебе что нечем заняться?.. Хотя кого я спрашиваю, – улыбнулся я злорадно. – Конечно, тебе нечем заняться. А ты не пробовала работу, например, найти? Может, уже хватит впустую прожигать свою жизнь. Отец-то твой невечный… Когда его не станет, ты как будешь жить вообще? И ты же не тешишь себя надеждой, что однажды я полюблю тебя и женюсь на тебе?

Наташа смотрела на меня с ужасом.

– Или, бл*ть, рассчитываешь? Тогда ты еще глупее, чем я предполагал...

– Ты ко мне несправедлив. Я столько всего делаю для тебя, и что я по итогу получаю взамен?

Кажется, она готова была уже заплакать. Но меня совершенно это не смущало. Более того, я не испытывал к ней жалости, а чувства отвращения только набирало обороты.

– Так, погоди-погоди... – Я вытянул руку вперед, махая указательным пальцем. – Я тебя просил об этом? Я просил тебя когда-нибудь о чем-либо?

– Ты снова переменился... Каждая твоя поездка в Россию меняет в тебе что-то, – уперто она продолжала гнуть свою тему, полностью игнорируя мои слова. – Я знаю, что это связано с какой-то девушкой…

– Наташа, просто, нахер, заткнись. Просто заткнись! Заткнись! – Я уже переходил на крик. – Просто собери остатки своей гордости, если еще что-то еще осталось, конечно, и свали отсюда.

– Что ты хочешь сказать этим?

– Что я хочу сказать? Ты совсем тупая или как? Я прошу тебя свалить. И не только из этого номера, но и из моей жизни. Все! Баста!

– Ну, нам же хорошо с тобой, – она переминала в руках ватку, которая так и не дошла до моего лица.

– Мне плохо с тобой... Ты мне не нужна. Лучше отвали подобру-поздорову. Найди себе кого-нибудь другого, кто будет ценить тебя… Или работу найди. Займи себя чем-нибудь и переключи свой фокус внимания на что-то другое. Мир не вертится вокруг мужских хуев и папиных денег, Наташа!

Я был груб, признаю. Но Наташе не привыкать. Я никогда с ней особо не церемонился. И я привык, что она надует губки, пообижается немного и отойдет. И посылал я ее не раз, но она снова и снова возвращалась, и мы опять начинали заново.

Нахера?

Это уже был вопрос мне самому.

– Ты предлагаешь нам расстаться?

Кажется, я словил дежавю.

– Наташа, нет… Расстаются с теми, с кем встречаются, с кем строят нормальные человеческие отношения. Мы же с тобой просто трахались. Пойми ты уже!

Меня жутко утомил этот бессмысленный разговор.

Она молчала. Ее смуглое лицо сейчас казалось очень бледным. А я в очередной раз дразнил льва в клетке, думая, что он никогда оттуда не выйдет и поэтому не представлял никакой для меня опасности.

– Ты об этом пожалеешь, знаешь да? Очень сильно. Ты еще не знаешь, на что я способна!

А вот это уже было что-то новое. Наташа никогда не кидалась угрозами, и всегда смиренно принимала мои выпады и перемены настроения.

– Я знаю, что тут замешана девушка, и я выясню, кто это. И вы оба у меня сильно пожалеете. И на этот раз ты так легко не отделаешься! Я тебе обещаю... – Она прожигала меня своим взглядом, наполненный ненавистью.

Да, Наташа меня удивляла. Никогда в наших ссорах не упоминались никакие женские фигуры. Она всегда чувствовала себя уверенно и никогда не была замечена в ревности. И даже, если и предполагала, что мог быть кто-то еще между нашими потрахушками, она не устраивала сцен так открыто. Но женское сердце не обманешь. То ли дело какие-то мимолетные влечения, то ли дело Ника, которая жила в каждой клеточке моего тела и души. И ее присутствие сейчас сложно было не прочувствовать.

Я понимал, что Наташа непростая девчонка, как и ее семья, и она всегда получает то, что хочет. И, конечно, в этот раз, впервые, я бы даже сказал, ее каприз не был исполнен. И да, наверно, ей было сложно это принять и это ее жутко злило.

– Делай, что хочешь. Если бы ты знала, как мне срать! – На полном серьезе произнес я. Меня ее угрозы никак не пугали.

Я просто завалился на свою кровать и закрыл глаза. Голова жутко раскалывалась.

Только и слышал, как Наташа покинула номер, громко хлопнув дверью.

Я только с облегчением выдохнул.