Текст книги "Обещания (ЛП)"

Автор книги: Нэнси Ричардсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Кого? – шепнул в ответ Анакин.

– Мое племя – они все здесь, – ответила она. И тут, откуда ни возьмись, около двадцати Рейдеров усыпали верхушку дюны слева от группы. Они медленно, в тишине шли к кандидатам в Джедаи. Тахири приказала Бангору спешиться, и банта встал на колени так, чтобы она и Анакин смогли спрыгнуть на землю. Тахири встала прямо, ее светлые волосы, которые сдувало ветром назад, с ее лица, трепал горячий вечерний бриз. Солнца уже начали свой дневной путь, отбрасывая бледно-розовую тень на дюны. Анакин наблюдал за тем, как его подруга предстала перед своим племенем. Было заметно замешательство в ее больших зеленых глазах, но была видна также и решимость, которой он там прежде не замечал.

Сопровождавшие их Рейдеры присоединились к остальной части племени. Все, кроме Сливена. Он застыл в одном метре, справа от Тахири. Голос Рейдера-женщины раздался из группы.

– Её зовут Векса, – сказала Тахири, не пытаясь скрыть раздражение. – Она сказала – «Добро пожаловать домой».

Рейдер выступила вперед. Она, как и остальные, была укрыта с головы до кончиков пальцев; только по голосу можно было понять, что это женщина.

– Она говорит, что они не ожидали, что я вернусь. Они не ожидали, что я выполню обещание.

– Какое обещание? – затаив дыхание, спросил Анакин. Он чувствовал, что Тахири терзали сомнения, но его подруга ничего не сказала. Рейдер продолжала говорить на своем странном, грубом диалекте. Тионна выступила вперед. Увидев смущение Анакина, она начала переводить.

– Сливен сказал, что ты вернулась, чтобы выполнить обещание, которое он сделал много лет назад. Для меня печально видеть тебя здесь, по двум причинам. Во-первых, я не думаю, что ты останешься в живых, и племя ничего не получит от твоей смерти. Во-вторых, если ты выживешь, Сливен останется вождем нашего племени.

– Многие из нас не желают следовать за Сливеном. Много лет назад он показал свою слабость. Он привел внешницу в наше племя, ребенка, и ничего не прибавил к нашим силам. Если ты выживешь, ты сможешь подтвердить, что Сливен был прав, что ты вырастешь во взрослого из нашего племени. Если так будет, Сливен останется нашим вождем. Если нет, он умрет, во имя обещания, что он принес перед нами.

Тионна на секунду замолчала.

– Ты знал это, – Тахири сказала ровным голосом, повернувшись ко Сливену. – Ты обещал это, и ни разу не сказал мне об этом. Всю жизнь ты учил меня, как выживать в пустыне, и я думала, что ты преподавал мне всё это, как собственному ребенку, что ты искренне заботился обо мне, возможно, даже любил. Но ты учил меня так, чтобы однажды я смогла выполнить обещание, ты дал его без моего согласия – обещание, что может убить меня, или спасти твою собственную жизнь.

Сливен молчал.

– Что он обещал? – Тахири тихонько спросила Вексу.

Пока Векса говорила, Тионна переводила для Анакина.

– Тебя привезут далеко в Дюнное Море, что граничит с Юндландскими Пустошами. Это место, где тебя нашли, бесплодное место, не часто посещаемое Песчаным Народом. Ты должна быть оставлена, без пищи и воды, одна – или, если хочешь, с мальчиком. Я предлагаю тебе идти одной – есть шанс, что твои навыки помогут тебе выжить, но мальчик не с Татуина, и он будет обузой для тебя. Тебя оставят там, и ты должна будешь найти путь обратно, к племени. Сделать это – значит использовать всю свою выносливость, и все твои знания, чтобы безопасно пройти через Дюнное Море, через горы и каньоны Юндландских Пустошей, и далее через суровую, горячую пустыню. – У тебя одна неделя. Пока время не истечет, мы останемся здесь, на этом месте. Если за это время ты не вернешься к племени, мы будем знать, что тебя захватили враги, или же ты не выжила. В любом случае, если ты вернешься в племя позже, чем семь дней после твоего ухода, считай, что ты также не выполнишь обещание. Но Тахири – ты не обязана делать это.

Тахири секунду подумала, затем заговорила.

– Что случится, если я откажусь? – спросила она.

Тионна одарила Тахири недоверчивым взглядом. Как может ребенок согласиться на такую вещь? Если бы только знал Люк Скайуокер, почему Сливен захотел, чтобы она вернулась, он никогда бы не позволил Тахири вернуться на Татуин, думала Тионна. И она не позволит ей исполнить обещание Сливена. Безопасность Тахири – под ответственностью Тионны.

– Что стряслось? – снова спросила Тахири. На сей раз Сливен, хоть и медленно, заговорил на Базовом.

– Ты вернешься на корабль, – сказал Сливен. – И улетишь обратно в Академию Джедаев.

– И ты умрешь, – Тахири сказала это больше для племени, чем Сливену.

Сливен кивнул в ответ.

– Почему я должна исполнить твоё обещание? – Тахири спросила Сливена, как только повернулась к нему. Её зеленые глаза смотрели с негодованием из-под блондинистых бровей.

Сливен вновь начал говорить. В его голосе появилась досада.

– Годами ранее мне пришлось сделать это, чтобы я мог спасти твою жизнь. Ты можешь не верить, что это правда, но сейчас нет другого пути, чтобы убедить племя принять тебя в свои ряды.

– Даже если так, – Тахири тихо сказала Сливену, – почему мне надо рисковать своей жизнью, чтобы ты смог жить?

– Потому что даже если ты умрешь, – отвечал Сливен, – ты сделаешь это со знанием, которое ты искала всю свою жизнь: историей твоей семьи, и знанием, кто ты есть на самом деле.

Сливен выдвинулся вперед, возложил руки на плечи Тахири, и взглянул в её глаза своими, окаймленными черными линзами.

– Это также было частью сделки, малышка. Ты узнаешь свою историю, только если примешь обещание.

– Почему? – перебил Анакин. – Это ужасно!

– Я согласен с тобой, Анакин, сделка жестокая, – сказал Сливен. – Но тот, кто расскажет Тахири ее историю, должен был получить разрешение на то от племени, если она решит выполнить обещание. И не рассказывать Тахири эту историю до этого момента – вот наказание, наложенное на меня племенем. Они знали, что она будет расспрашивать об этом, и что я захочу рассказать ей всю правду. Они знали, что сложно для меня скрывать от Тахири её историю – для этого требуется сила, и они начали думать, что я… мне её недоставало.

– Расскажи мне мою историю, – сказала Тахири, поведя пылающими глазами. – Я принимаю обещание.

– Нет! – закричал Анакин. Но он уже не мог остановить слов, сорвавшихся из уст Тахири, так же, как он не мог обратить то мгновение, когда они приземлились на жесткий песок Татуина.

Анакин смотрел с негодованием на Тахири. И как только она согласилась на такое дело? Как она смогла подставить свою жизнь под угрозу, и жизни тысяч, томившихся в шаре? Теперь он вспомнил, что говорил ей несколько часов назад, в шаттле. Он сказал, что не важно, что бы не случилось на Татуине, он всегда поддержит её. Тахири собиралась пройти испытание, против шансов, о которых говорила Векса, и выжить. Если так случится, она, наконец, узнает свою историю. И если она хочет жить в мире с тем, что узнает, ей нужно навсегда покинуть Рейдеров и вернуться в Академию. Анакин вгляделся в горизонт через бесконечное море песка.

– Я пойду с тобой, – наконец он сказал Тахири.

– Скорее всего, она права, – ответила Тахири кивком в сторону Вексы. – Я знаю много о том, как выжить в пустыне – просто потому, что я никогда не жила без племени. Ты же ничего не знаешь. Это и так будет достаточно трудно сделать, даже без твоего хождения по пятам.

– Стоп, Тахири, – перебил ее Анакин. – Здесь не важно то, что я знаю о пустыне. Я хорошо управляюсь с Силой, и кто, как не я – главный разрешатель проблем в нашей команде. Мы команда, и точка.

Тахири кивнула, обернувшись к Сливену.

– Подожди, – сказала опечаленная Тионна. – Если вы думаете, что я позволю вам принять эту сделку, вы оба сильно ошибаетесь. Никто из вас не отправится в пустыню, и это мое последнее слово, – она сказала серьезно.

– Тахири приняла решение, – прервал её Сливен. – Тионна, племя не позволит тебе вмешаться. Ты останешься с нами на неделю. Если дети не вернутся, мы доставим тебя в любую точку, что ты укажешь, чтобы ты смогла повидаться с пилотом шаттла.

Серебристые глаза Тионны затуманились грустью. Здесь было слишком много Рейдеров, и она не сможет их одолеть.

– Тахири, пожалуйста, передумай, – она сказала с принудительным спокойствием. – Расскажи мне мою историю, – Тахири обратилась к Сливену. В её голосе звучал приказ.

Сливен кивнул, уводя Анакина и Тахири всё дальше от места, где племя остановилось на ночлег. Тионна наблюдала за тем, как троица удалялась от них. И она никак не могла остановить их. Векса прорычала, обращаясь к ним из-за их спин.

– Она сказала, что мы отправимся в путь на рассвете, – пробормотала Тахири.

Анакин обернулся к женщине-Рейдеру. Он не видел её лица, но был почти уверен, что та ухмылялась. И он чувствовал, что она довольна выбором Тахири. В ней была какая-то застарелая ненависть, которую Анакин чувствовал почти физически. Когда они отошли достаточно, и места, где племя остановилось на ночлег, было уже не разглядеть, Сливен попросил детей сесть. Они уселись возле Рейдера на хладных песках пустыни.

Сливен подтолкнул несколько изодранных одеял к ученикам-джедаям. Теперь, когда солнце село, горячий бриз прокатился через пустыню. Скоро холодная ночь, из тех, которыми Татуин был известен, примет их в свои холодные обьятия. Анакин и Тахири накрыли себя одеялами. И теперь, голосом, полным лет, песка, и горя, Рейдер начал рассказывать историю Тахири.

– Имя твоего отца было Трист Вейла, твою мать звали Кассой. Они были фермерами-влагодобытчиками на Татуине, – начал Сливен. – Как ты знаешь, мы всегда жили в шатком мире с фермерами. Твои родители не были исключением. Кроме момента, как я узнал их ближе – и заботился о них. – Около шести лет назад, была битва между моим племенем и шайкой контрабандистов, которые прятались от врагов в пустыне. Эти контрабандисты попытались украсть нашу еду и воду, и я был ранен в битве. Когда бой окончился, я отстал от племени, был уже недалек от смерти. Я потерял своего банту и волочился пешком по пескам, пока не заметил ферму твоих родителей. Я потерял много крови, и у меня тогда уже несколько дней не было воды. Я подполз к их двери. Твоя мать, Касса, нашла меня в нескольких метрах от их входной двери. Она втащила меня в дом, сняла мои покрывала, и обработала раны.

– Почти два месяца я лечился у них. В первые недели я чуть не погиб, были такие моменты, и я даже не знаю, что бы я делал без Кассы и Триста. Они показали мне пример доброты, которой я никогда до того не знал. – Тахири, тебе было не больше трех лет, когда твои родители оказали мне помощь. Я запомнил, как твоя мать пропускала твои светлые волосы через пальцы, у тебя такой же цвет, как у неё. И я видел твоего отца, его смеющиеся зеленые глаза, такой же формы, как у тебя. И ты – ты все пугалась защитных очков и ткани моих обмоток. Обязательно проползет в мой отсек для сна и хихикает там – вечно хватала мои очки, или трепала мою изодранную одежду в своих пальчиках. И именно от тебя и твоих родителей я выучился понимать ваш язык, и даже говорить на Базовом. Благодаря этому, я смог научить тебя языку Рейдеров.

– Два месяца понадобилось мне, чтобы выздороветь. Все это время Трист и Касса заботились обо мне. Они кормили меня и следили за ранами, и позволяли мне играть со своей дочерью – комочком света и счастья. Когда я окреп, начал помогать твоей матери с работой по дому и ферме. Однажды, я показал Тристу свой гадерффии, и учил его сражаться с его помощью. Он быстро научился – даже странно, как он сражался, словно предчувствуя мои движения до того, как я их сделаю, а Касса могла ощутить мои эмоции, даже если я не говорил ни слова.

– Они оба были чувствительны к Силе, – тихо сказал Анакин.

Сливен кивнул.

– С того самого времени, проведенного с Тристом и Кассой, я часто думал так же, – сказал он. – Я заметил у неё те же способности, как и у её родителей. Вот почему я и не удивился особо, когда мастер-джедай, Люк Скайуокер, и рыцарь-джедай, Тионна, попросили меня отпустить Тахири в их Академию. Я знаю, Сила у неё в крови – и я позволил ей отправиться с джедаями, потому что я не мог отрицать ту связь со способностями родичей Тахири.

Сливен обернулся к Тахири, и молчал до тех пор, пока не начал говорить. Анакин почувствовал, что Рейдеру стало больно. Тахири наклонилась вперед, жадно вслушиваясь в его слова.

– Как я сказал, я обучал твоего отца сражаться с помощью гадерффии. Вскоре он мог побить меня без особых усилий. И не из-за того, что я был ранен – в эти месяцы, проведенные с твоей семьей, я почти восстановил всю свою силу. Мое нежелание уходить от них – одна из причин, по которым убили Триста и Кассу. Видишь ли, я даже не знал, что племя продолжало искать меня. Один из раненых видел, как я уполз с поля боя. И они начали искать.

– Утром, когда мое племя нашло меня я, Трист и я тренировались сражаться нашими гадерффии. Он побеждал, конечно – я слышал радостный смех твоей матери, наблюдавшей за нашей тренировкой. Это было счастье, быть там вместе с ними. Но вдруг воздух заполнили боевые крики. Мгновениями спустя… твои родители были уже мертвы. Мое племя подумало, что на меня напали, и они ударили, дабы спасти мою жизнь.

– Я не забыл – каково было стоять там и слышать твой пронзительный крик изнутри сельского дома. Мне даже казалось, как будто ты знала, как будто ты почуяла смерть родителей. Я вбежал внутрь и подобрал тебя. Векса следовала за мной. – «Оставь ее, она умрёт», – так она сказала. «Ты теперь снова со своим племенем». И именно поэтому я заключил сделку. Я сделал это не из эгоизма. Это был единственный способ, которым я мог спасти тебя. И годы, я потратил годы на твое обучение, чтобы жить с племенем – они были проведены так, чтобы ты могла однажды сдержать обещание и спасти мою жизнь. Я учил тебя, как родной отец…. Голос Сливена, наконец, оборвался.

– Думаю, хватит, – сказал Анакин Сливену.

Рейдер вновь продолжил свой рассказ.

– Я совершил сделку с моим племенем тем днем, пока мы сидели возле вашего сельского дома. Мы отчаянно спорили. – «Брось её», – говорили они. – «Она не одна из нас». Вексу свела с ума полусумасшедшая моя идея привести тебя в племя. Она сказала, что я стал слаб, не пригоден быть лидером. Но я не мог оставить тебя, только не после доброты твоих родителей, и моей нежности к тебе. Так что я согласился на условия обещания, которое Векса тщательно продумала. Ты жила бы с нами, все время, пока я заботился о тебе. Когда тебе исполнилось бы девять лет, возраст, когда детей Рейдеров считают уже полноправными членами племени, ты должна была бы оставить нас, или выполнить обещание – показать, что ты принадлежишь к племени.

– Если бы ты отказалась, мы планировали отвезти тебя в Мос Айсли, и оставили бы тебя там, в городе. Там ты нашла бы работу, семейство, или друга, чтобы тот побеспокоился о тебе. Но вряд ли тебе там это удалось бы. Мне казалось, у меня груз с плеч упал, когда тебя пригласили в Академию Джедаев. Это значило для меня, что у тебя будет другой выбор, если ты бы поняла, что обещание, которое я дал, было бы слишком трудно принять. Если ты захотела бы соблюсти обещание, мне разрешили бы сказать тебе твою историю. Если бы ты не выжила, или отказалась от сделки, я расстался бы с жизнью.

– Прежде, чем мы оставили тот сельский дом, я сделал толстую пасту из глины, и прижал большие пальцы Кассы и Триста к этой массе, для того, чтобы остались их отпечатки. Когда паста застыла, я вырезал отпечатки в кулон и подвесил его на полоску кожи. Только так я смог передать тебе хоть что-то, оставшееся от твоих родителей.

– Я знал, что этот момент настанет. Если бы ты узнала, что я был причиной смерти твоих родителей, и что я дал обещание спасти твою жизнь, которое купило тебе еще шесть лет, было бы страшно, но то были годы незнания твоей собственной истории. Однако я не думаю, что я когда-либо готовил себя к ненависти, которую ты должна чувствовать ко мне. Наверное, я слаб, и, как Векса и думает, я плохой вождь.

Тахири смотрела на Рейдера, ставшего её отцом, единственным отцом, какого она только знала. Она думала о своих родителях, которым, как она только что узнала, тот был очень предан, и погибших из-за недоразумения. Она ласково провела пальцами по отпечаткам на своём кулоне, и затем, наконец, ответила ему.

– Я не ненавижу тебя, Сливен, – начала Тахири. – Ты не убивал моих родителей. И те, кто это сделал, думали, что они защищали тебя. Мои родители беспокоились о тебе, потому что они точно так же, как и ты, хотели позаботиться обо мне. И теперь я знаю, что ты позаботился обо мне, – добавила Тахири. – Только одна вещь – забота не сделала тебя слабым – это – то, что сделало моих родителей сильными – любовь, и она же делает мою дружбу с Анакином сильной. – Тахири сделала паузу, чтобы разобраться в своих мыслях, прежде, чем продолжать. – Что бы я не сделала, теперь это бремя не на твоих плечах, Сливен, – заявила Тахири. – Ты сохранил мне жизнь, и теперь всё, что я делаю со своей жизнью – мой выбор. Я приняла обещание, и теперь я знаю, что это правильно. Я должна поблагодарить тебя за то, что я осталась жива, и за то, что ты заменил мне отца. И, если я выживу, я хочу, чтобы ты оставил свой отпечаток пальца в кулоне рядом с отпечатками моих родителей.

Анакин встретил пристальный взгляд подруги. Он был удивлен тем, как она восприняла причину, по которой Сливен это сделал. Не было гнева в её голосе, только чувство принятия и мир. Сливен поднялся на ноги, и кивнул Тахири, прежде чем оставил двух кандидатов в джедаи в покое. Было ясно, что действия Тахири глубоко поразила его. Анакин протянул руку, и коснулся плеча Тахири, заметив кристаллики слез, потихоньку закапавшие с ее лица. Это были грустные слезы, но в то же время, они были хороши. Тахири теперь знала, кем она была, и в этом знании она была свободна стать Джедаем, если бы сделала такой выбор.

Массивные руки ухватили Анакина за ворот комбинезона, и насильно подняли его на ноги. Все это показалось ему дурным сном, и он попытался проснуться. Тахири рядом встряхнули точно так же. Это был не сон. Льдисто-синие глаза Анакина оценили ситуацию. Их окружили безумно рычавшие и ворчавшие Рейдеры.

– Тахири, – громко спросил он, – Ты в порядке?

– Прекрасно, – сонным голосом отозвалась Тахири. Вместе их подвели к Сливену, сидевшему в одиночестве на песке.

Что случилось? – подумал Анакин, пытаясь стряхнуть с себя замешательство, которое он почувствовал при пробуждении.

– Должно быть, время настало, – ответила Тахири.

Анакин заметил, что вокруг них расстилалось бледно-розовое мерцание рассвета, мягкие золотые пески словно выросли. Кажется, пора проснуться, угрюмо подумал он. Сливен кратко кивнул Анакину и Тахири, затем позволил пяти Рейдерам подвести их к ожидавшим неподалеку бантам. Большие животные стояли тихо, их длинные, косматые коричневые шкуры ниспадали вниз, к песку. Джедаи-ученики были только-только улажены на спине Бангора, как громкое ворчание сообщило бантам, что настала пора ехать. Анакин отметил, что Тахири ни разу не оглянулась назад, на Сливена, пока они брели меж дюн унылого розоватого цвета. Он не заметил, как Тионна наблюдала за ними, пока они удалялись от становища, маленькая Рыцарь-Джедай, окруженная толпой Рейдеров. Если бы Анакин мог видеть Тионну, он был бы встревожен взглядом, полным беспокойства и опасения, написанным на её лице. День прошел, за ним другой. Единственным звуком в пустыне был хруст копыт банты. Ландшафт тянулся бесконечно, всё то время, пока Бангор следовал за пятью Рейдерами все дальше в пустыню. Группа делала остановки по два раза в каждый из дней: в первый раз они сделали остановку, пока длился удушливый жаркий полдень, чтобы выпить воды, и пожевать коричневые глыбы продовольствия, которые на вкус отдавали чем-то мерзким, о чем Анакин не хотел даже думать; и во второй раз – ночью, когда солнца зашли, и в пустыне стало настолько холодно, что его пальцы оцепенели.

Тогда Анакин забился вместе с Тахири под тонкое одеяло, которое дали Рейдеры. Тем днем, группа быстро проехала мимо низких, с цветным песком гор. Анакин ощутил страх, удивительный для жестоких Рейдеров. Он был слишком разгорячен, и слишком устал, чтобы спросить Тахири, чего им бояться в этих местах. Теперь, пока они лежат возле Бангора, чтобы согреться под темным ночным небом, Анакин был слишком истощен, чтобы спросить её еще раз. Он наблюдал за тем, как Тахири гладила потрепанную шею ее банты. Существо уставилось на Тахири мягкими карими глазами, и Анакин ощутил связь между ними. Он провалился в сон без снов. Мысли о том, как он и Тахири выживут в пустыне без продовольствия и воды, скользили, оставаясь без ответа, к песку. Они ждали бы в этом месте до завтра. В Дюнном Море не было воды, ни капли. Не то что бы Анакин ожидал увидеть здесь настоящее море, но они путешествовали через «морское» – обширное пространство пустыни, которое простиралось на протяжении тысяч километров. Было трудно представить, что эта область могла быть более бесплодна, чем пустыня и Юндландские Пустоши.

Но, так или иначе, Дюнное Море существовало, и они плыли по нему, сумрачно думал Анакин, глядя на бесконечный песок, стелившийся по дороге. На полпути, в течение третьего дня путешествия, Рейдеры начали ехать более медленно, осторожно. Какая опасность может поджидать их здесь? – задавался вопросом Анакин. Его мысли были прерваны, когда один из Налетчиков залаял, и все приостановили бант. Должно быть, время для завтрака, безучастно подумал он. Анакин соскользнул с Бангора, и помог Тахири спуститься. Высокая температура не уменьшилась с началом дня. Волосы Тахири слиплись в клубок из-за пота, губы её потрескались под действием бьющих по каравану лучей солнц. Как только оба ребенка спустились на землю, один из Рейдеров схватил веревку Бангора, и потянул банту к себе. Взметнув клубы песка, Рейдеры развернули своих бант, удаляясь все дальше от Анакина и Тахири, искупав тех в душе из сыпучего песка. Ни один из них не сдвинулся с места, пока они наблюдали за тем, как Рейдеры отдалялись все дальше и дальше от них. Они видели, как Бангор изо всех сил пытался отстать от группы, рвался к Тахири, но его крепко-накрепко привязали к другому банте. Рейдеры взобрались на дюну, и исчезли из виду.

Анакин оглядел Дюнное Море, расстилавшееся перед ними, сквозь щелочки глаз. Он и Тахири сидели посреди бескрайней пустыни. Над ними неуклонно пылали солнца-близнецы Татуина. В поле зрения не было никаких форм жизни. Только солнце и песок. Песок и солнце.

– Предложения? – вопросил Анакин Тахири.

– Ночью, следы, оставленные бантами, были на песке, – начала Тахири. – Давай следовать за ними, пока они не исчезли. По крайней мере, мы пойдем в правильном направлении.

– Начало положено, – слабо сказал Анакин. – Что касается еды и воды…?

Тахири ответила, – Это будет зависеть от того, на что мы натолкнемся.

Что-то ярко сверкнуло в её зелёных глазах. Анакин вспомнил кое-что из того, что он читал о Песчаном Народе. Выживание для них было правилом. Выживание любой ценой. Он потащился за Тахири. Они поднимались и спускались по дюнам, их глаза цепко впились в отпечатки копыт бант, которые уже начинали исчезать на продуваемых ветром песках. Прошло несколько часов, солнца-близнецы Татуина уже начали подниматься на небосвод. И вдруг, без предупреждения, след исчез, и Анакин с Тахири остались в одиночестве посреди пустыни, теперь уже, действительно, одни.

Или был тут еще кто-то? Анакин задался этим вопросом, поскольку ощущение опасности пронзило его спинной хребет подобно молнии. Одни ли они были здесь, в этом месте?

Песок под ногами Анакина заколебался. Прежде, чем у него появился шанс убежать, поверхность пустыни загрохотала и пошла волнами. Тахири оступилась, упала на песок около него, затем покатилась вниз, к песчаной яме в нескольких метрах от них, которую ни один из учеников-джедаев не заметил в затухающем свете солнц.

– Что случилось? – завопил Анакин.

Руки Тахири цеплялись за песок, пока она продолжала скользить. Ее маленькие пальцы пробегали сквозь песок, но цепляться за него было так же бесполезно, как хвататься за воду. Её ноги съехали до края ямы, и во вспышке пыли она исчезла из виду. Анакин бросился вперед, смотря в яму. Падение Тахири было прервано маленьким каменистым выступом, буквально за метр от края ямы. Анакин настиг её, и едва-едва, кончиками пальцев, сумел ухватить её за руку. Он попробовал удержать Силой песчаный холм, но это было всё, что он смог сделать, чтобы она не упала. Изумрудные глаза Тахири закрылись от страха. Анакин потянул сильнее, и медленно начал вытягивать её из ямы. Тахири врыла колени в грязные стены, на время перестав скользить вниз.

Внезапно, ноги Тахири кто-то схватил снизу. Она забарахталась, пытаясь хоть обо что-нибудь опереться, затем издала тихий вопль, заметив, что начала скользить вниз, к выступу.

– Дай мне руку! – закричал подруге Анакин.

Тахири снова схватила его руку. Но кое-что заставило ее на секунду промедлить перед тем, как их пальцы встретились. Сердце её ёкнуло в волне страха, и она упала на колени, выпав при этом за пределы досягаемости Анакина. Толстое, красновато-коричневое щупальце появилось из глубин ямы, и взвилось в воздух. Тахири застыла от ужаса.

Щупальце слепо хлестало по краям ямы, ища добычу, которую уж, несомненно, учуяло. Еще три щупальца взметнулись вверх и присоединились к первому.

– Тахири, хватай руку! – закричал Анакин. Тем не менее, его подруга не двигалась. Я не могу достать ее, Анакин думал с растущим расстройством и ужасом. Анакин подполз ближе на животе, врыл пальцы ног в песок, и наклонился в яму.

Он спустился ниже и схватил комбинезон Тахири. Существо в яме ощутило его движение, и направило щупальца к ученикам – джедаям. Анакин затаил дыхание, его пальцы застыли на костюме Тахири. Щупальца скребли по стенам ямы, ища, ища. Я должен достать ее из ямы, думал Анакин. Он едва не впал в панику, заметив, что щупальца приблизились к ней. Тахири медленно обернулась к другу.

– Что это? – Анакин спросил Тахири. Тахири только покачала головой. Она понятия не имела, что это было за существо, только то, что оно могло захватить их в щупальцах и стянуть их вниз. Не имеет значения, каково оно, подумал Анакин. Он ощутил голод существа.

– Поднимайся, – изрек Анакин Тахири.

Она не двигалась. Она застыла, словно заморозилась, в панике, ее зеленые глаза уставились на щупальца, на то, как они извивались в воздухе. Анакин держал в крепком захвате руку Тахири, пока она не обернулась, чтобы встать лицом к нему.

– Поднимайся, – он сказал снова. На сей раз его ледяные синие глаза вспыхнули, и его словом была команда, в которой прозвучала мощь Силы. Тахири обернулась к нему и начала лезть по стене грязи и песка позади нее. Анакин поддерживал ее, помогая ей сохранить равновесие, пока она поднималась. Он ощутил щупальца существа, двигающиеся к ним. Через секунду руки Тахири вцепились в край ямы, Анакин отклонился назад и выдернул её.

И тогда они побежали. Анакин и Тахири бежали, до тех пор, пока существо и его яма не оказались четырьмя дюнами позади них, их легкие болели. И когда они упали на песок, часто-часто дыша и потея, в ночной неподвижности пустыни, они не замечали холод. Все, что они видели, были красота звезд, и все, что они чувствовали, было облегчение их собственной свободы. И когда сон пришел к ним, подобно дыханию песка пустыни, они целиком вверили себя в его руки.

Анакин пробудился лицом вниз, в теплых песках пустыни Татуина. Он чувствовал, что его живот бурчал от голода, и его горло жгло от жажды. Песок цеплялся за его ресницы и хрустел в его рту. Он попытался смахнуть песчинки с лица. Его чувства учуяли рядом что-то живое. Он… унюхал компанию этих существ, прежде чем увидел их.

– Анакин, у нас тут небольшая проблема, – тихонько сказала Тахири, вставая с песка, чтобы встать рядом с другом. Она подошла к окружившим их коричневоплащным существам.

– Кто это? – Анакин спросил, сморщив нос. Независимо от того, кем эти существа были, они пахли гнилью.

– Джавы, – прошептала Тахири. Анакин не забыл то, что слышал об этой расе мусорщиков от дяди Люка. Джавы были грызунами – а также существами, которые путешествовали в краулерах, ища разрушенные суда, чтобы спасти обломки, транспортные средства, чтобы украсть, и выброшенных дроидов, чтобы забрать себе. Анакин взглянул на невысоких, около метра ростом, существ. Было их десять, все они что-то бормотали, и пялили на него и Тахири свои горящие желтые глаза.

– Я думаю, что они пробуют выяснить, стоим ли мы сколько-нибудь, или нас стоит оставить в пустыне, – сказал Анакин. Если джавы покинут их, думал он, он и Тахири умрут от жажды, голода, и усталости. Джавы подошли к двум джедаям. Тахири поднялась на ноги.

– Осторожно, – прошептал Анакин.

– Они не опасны, – мягко сказала Тахири.

– Они обычно подражают людям, потому что мы – те, кому они продают найденный мусор.

– Я держу пари, что мы точно не напоминаем им платежеспособных клиентов, – заворчал Анакин, поднимаясь с песка. Джавы быстро решили, что Анакин и Тахири не стоят их беспокойства, и отошли от них.

– Странно, что они уходят, – пробормотала Тахири.

– Они обычно путешествуют в песчаных краулерах.

– Что такое песчаные краулеры? – спросил с интересом Анакин.

– Это огромные рудные откатчики, которые люди-шахтеры привезли на Татуин много лет назад. Они думали сделать на добыче руды в Пустошах большие деньги. Но они обнаружили, что там это не очень выгодно. Вот так, они оставили откатчики, и джавы забрали их себе. Джавы используют песчаные краулеры, чтобы находить и собирать металл и разрушенные машины. Пустыни здесь полны барахла. Множество сражений случилось около Татуина в течение сотен лет. И, независимо от того – мусор с поверхности, или же свалился из космоса, всё здесь хорошо сохраняется из-за сухого климата. Джавы находят разрушенные суда, дроидов, и другие машины, которые они подбирают и продают в Мос Айсли, или фермерам – влагодобытчикам в пустыне.

Тахири смотрела вслед удалявшимся от них джавам.

– Анакин, давай пойдем за ними, – она предложила со вспышкой в глазах. – Везде, где они селятся, и в их лагере, наверняка есть продовольствие и вода.

Анакин и Тахири отправились за джавами. Если те их и заметили, они не оборачивались.

– По крайней мере, мы идем к Юндландским Пустошам, – отметил Анакин, кивнув на пики гор, которые появились, как только они поднялись на вершину дюны.

– А почему они так плохо пахнут? – Анакин спросил Тахири, пока они пробирались через песок.