Текст книги "Ямато-моногатари"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Ямато-моногатари
1
Когда император Тэйдзи[1]1
Император Тэйдзи – имеется в виду император Уда (867—931). Имя Тэйдзи принял по названию резиденции, в которой жил после отречения. Отрекся от престола 3-го дня 7-го месяца 9-го года Кампё (897 г.) в возрасте 31 года.
[Закрыть] вознамерился сложить с себя сан, сиятельная Исэ-но го[2]2
Исэ-но го – подлинное ее имя неизвестно. Дочь губернатора провинции Ямато, Фудзивара Цугикагэ. Служила фрейлиной при дворе императрицы Ацуко, супруги Уда. Была фавориткой императора Уда и стала его супругой второго ранга. (Согласно кодексу Тайхорё, император имел несколько жен и в случае его отречения жены и фаворитки также удалялись от двора.)
[Закрыть] на стене флигеля Кокидэн[3]3
Кокидэн – одно из помещений внутри императорского дворца, резиденция матери императора, его супруги и дочерей.
[Закрыть] написала:
Вакарурэдо
Ахи мо осиману
Момосики-во
Мидзараму кото-но
Нани-ка канасики
Вот расстаемся с ними,
И не сожалеет никто
Из этих придворных ста рангов.
Но что не увижу их больше —
Все же как-то печально.
Такова была надпись, и император, увидев ее, рядом начертать соизволил:
Ми хитоцу-ни
Арану бакари-во
Восинабэтэ
Юкикаэритэ мо
Надо ка мидзараму
Ведь не только же мне
Быть государем.
Государи будут сменять друг друга.
И если потом ты вернешься сюда,
Почему ж тогда «не увидеть более»?[4]4
Эти две танка в том же виде приводятся в антологиях Госэнсю (951 г.), Исэсю (IX в.), Кампёгосю (IX в.). В антологии Кокинрокутё (IX—X вв.) и в исторической повести Окагами (XII в.) первая танка приписана императору, вторая – фрейлине Исэ.
[Закрыть]
так он сложил.
2
Император, сложив с себя сан, осенью следующего года[5]5
Следующий год – на самом деле постриг был принят через два года, в октябре 2-го года Сётай (899 г.).
[Закрыть] соизволил принять постриг и по разным местам странствовал в горах[6]6
Осенью 900 г. (3-й год Сётай) экс-император побывал в горах Такано, Канэминэ.
[Закрыть], совершал служения Будде. Человек по имени Татибана-но Ёситоси, чиновник третьего ранга наместничества Бидзэн, во времена, когда император еще занимал престол, служил ему во дворце, когда же император принял постриг, то и он сразу же постригся. Никого не оповестив, покидал государь дворец – Ёситоси без промедления присоединился к нему. «Негоже, чтобы император вот так дворец покидал», – сказал он, и из дворца[7]7
Из дворца – имеется в виду наследовавший Тэйдзи император Дайго (898—980).
[Закрыть] был отдан приказ: «Сёсё, тюдзё[8]8
Сёсё, тюдзё – придворные чины правого и левого конюшенных приказов, несущие караулы во дворце и в качестве личной охраны сопровождающие императора во время выездов. По данным хроники императора Дайго за октябрь 7-го года Энги, с императором были посланы Аривара-но Томоюки и Фудзивара-но Накахира.
[Закрыть], другие чины, послужите ему». Послали свиту им вслед, но государь отправился в путь, избегая встречи с посланными. Пришли они в страну Идзуми, и, когда оказались в месте под названием Хинэ[9]9
Хинэ – местность в провинции Сэтцу (ныне префектура Осака).
[Закрыть], ночь спустилась. Подумав, что государю сейчас должно быть очень одиноко и тягостно, Ёситоси сильно опечалился. И вот, когда император соизволил сказать: «Воспойте Хинэ в стихах», Ёситоси-дайтоку[10]10
Дайтоку – первоначально относилось лишь к высшим чинам буддийского духовенства, затем стало употребляться по отношению к буддийским священнослужителям различных рангов.
[Закрыть]:
Фурусато-но
Табинэ-но юмэ-ни
Миэцуру ва
Урами я сураму
Мата то тованэба
Прилег в пути отдохнуть,
И во сне родные мои
Мне привиделись.
Это, верно, они упрекают меня,
Что я не навещаю их более[11]11
Танка помещена в антологии Синкокинвакасю (XII в.), 10, а также частично в Окагами, в разделе «Император Уда», где вместе с повествованием об этом приводятся вторая и третья строки танка. Танка содержит омонимическую метафору – какэкотоба: в выражении табинэ – «сон во время путешествия» содержится топоним Хинэ.
[Закрыть] —
так сложил, и все заплакали, никто уже не мог стихи слагать. А Ёситоси до конца служил императору под именем Канрэн-дайтоку.
3
Во времена, когда покойный дайнагон Минамото[12]12
Минамото Киёкагэ (884—950) – по некоторым данным, сын императора Ёдзэй.
[Закрыть] был в чине сайсё[13]13
Сайсё – канцлер. Абэ Тосико и Имаи Гэнъэ, комментаторы Ямато-моногатари издания серии Нихон котэн бунгаку тайкэй, считают слово сайсё китайским вариантом слова санги – «государственный советник». Такэда Юкити полагает, что это скорее перевод на китайский слова дайдзин – «министр», а не санги, так как санги не входит в систему чинов. В чине сайсё Минамото находился с 925 по 939 г.
[Закрыть], Кёгоку-но миясудокоро[14]14
Кёгоку-но миясудокоро (или миясундокоро) – букв, «правительница императорской опочивальни». Супруга императора Уда, Хомэко, дочь левого министра Фудзивара Тосихира.
Впоследствии «миясудокоро» стало официальным наименованием фрейлин, прислуживающих в опочивальне.
[Закрыть], намереваясь чествовать[15]15
Чествовать императора – речь идет о чествовании по случаю шестидесятилетия императора-монаха Тэйдзи.
[Закрыть] императора-монаха Тэйдзи, повелела: «Вот что я задумала сделать. Приготовьте в одну ветку[16]16
В одну ветку – комментаторы Ямато-моногатари издания «Кокубундзосё» объясняют это выражение обычаем дарить подарки, прикрепленные к веткам сосны, вишни, сливы и т. д. По мнению Абэ Тосико и Имаи Гэнъэ, такая фразеология образовалась потому, что корзины, куда складывались подношения, обычно плели из веток сливы или ивы. (Вариант отрывка в другом списке – «в одну, в две ветки...».)
[Закрыть] подношения». [Дайнагону] множество «бородатых корзин»[17]17
Бородатые корзины... – Концы прутьев, из которых сплетены корзины, не были обрезаны и торчали наподобие колючей бороды.
[Закрыть] сделать повелела, а Тосико[18]18
Тосико – придворная дама, дочь правителя провинции Бидзэн, Фудзивара Тиканэ.
[Закрыть] – раскрасить их в разные цвета. [Ей же] приказала ткани на подстилки для корзин в разные цвета покрасить, плетениями заняться, все заботы ей поручила. Все это к последним числам девятой луны было срочно подготовлено и закончено. И вот в первый день десятой луны в дом [дайнагона], где спешные приготовления шли, было послано:
Тидзи-но иро ни
Исогиси аки ва
Курэ ни кэри
Има ва сигурэ-ни
Нани-во сомэмаси
Во множество цветов
Хлопотливо [все красившая] осень
Кончилась.
А теперь холодный, мелкий дождь
Что будет красить?[19]19
Танка приводится в антологии Кокинрокутё, 1 (раздел «Осенний дождь»), с пометой: «Автор неизвестен».
[Закрыть]
Когда спешные эти подношения готовились, и он и она беспрестайно обменивались посланиями, а после того, то ли потому, что этой заботы уже не было, он никак не давал о себе знать, и вот в конце двенадцатой луны Тосико:
Катакакэ-но
Фунэ-ни я норэру
Сиранами-но
Савагу токи номи
Омохи идзуру кими
На однопарусном
Корабле плывешь
И, лишь когда шумят,
Белые волны,
Обо мне вспоминаешь – таков ты[20]20
Танка содержит аллегорию: корабли с одним парусом были невелики и во время волнений на море пришвартовывались к ближайшему берегу, пережидая бурю. Тосико намекает, что лишь в дни забот оказывается нужной адресату. С другой стороны, катакакэ-но фунэ («однопарусный корабль») в качестве дзё (поэтический прием, в работах А. Е. Глускиной называемый образным параллелизмом) обусловливает появление в стихе слов сиранами – «белые волны» и савагу – «шуметь».
[Закрыть].
И ему послала, но ответа на ее послание не было, и уж Новый год позади. Вот во вторую луну, отломив ветку от ивы, что росла возле его дома, такую длинную, что все остальные превосходила, он:
Авояги-но
Ито утихахэтэ
Нодоканару
Харухи симокосо
Омохи идэкэрэ
Когда зеленая ива
Длинные ветви-нити распускает,
В тихие
Весенние дни особенно
О тебе вспоминаю[21]21
Танка содержит прием омонимической метафоры (какэкотоба), обыгрывая омонимы ито – «нить» и «очень», «весьма».
Автор стихотворения выражает мысль, что помнит о Тосико не только в тревожное время, но и в благополучные дни.
[Закрыть] —
так написал [и с этой веткой послал Тосико]. Та была безмерно очарована этими стихами и долго потом о них рассказывала.
4
Отставной дайни[22]22
Речь идет о Ёсифуру (884—967), сыне Кацуита, внуке Такамура. В начале 3-го года Тэнкё (940 г.) он был послан на запад для усмирения мятежа, поднятого Фудзивара Сумитомо. В чине дайни, т. е. заместителя губернатора Дасайфу, военного округа на Кюсю, состоял с 945 по 950 г. Четвертый ранг получил в 5-м месяце 4-го года Тэнкё (941 г.).
[Закрыть] во времена мятежа Сумитомо[23]23
Сумитомо – Фудзивара Сумитомо (?—941). Во 2-м году Тэнкё (939 г.) на о-ве Хифурисима, в провинции Иё, поднял мятеж, который был подавлен в 941 г.
[Закрыть] был послан для его усмирения, и вот он отправился в путь, будучи в чине сёсё. А он также нес службы и при дворе, и как раз был год, когда ему должны были присвоить четвёртый придворный ранг, и потому он горел нетерпением узнать, будет ли ему новогоднее повышение в чине. Приезжие из столицы там случались редко. Некоторых он расспрашивал, и отвечали ему: «Присвоили вам новый ранг», другие же говорили: «Ничего подобного». Все думал он, как бы разузнать поточнее, и вот с почтой из столицы приходит письмо от наместника Оми – Кимутада-но кими[24]24
Кимутада – Минамото Кимутада (889—948), сын Минамото Кунинори. Был известен как знаток изящных искусств, один из Тридцати Шести Бессмертных поэтов средневековья.
[Закрыть]. С нетерпением и радостью вскрыл он послание, смотрит, а там речь идет о множестве разных разностей, и лишь в той стороне, где пишется дата и тому подобное, начертано такое:
Тамакусигэ
Футатосэ авану
Кими-га ми-во
Акэнагара я ва
Аран-то омохиси
Драгоценная шкатулка для гребней,
Крышка и низ не встречаются
В тебе.
Ты все еще открыта?
А я думал, что уже нет[25]25
Танка содержит омонимы: ми (в виде кими-га ми) – не только «корпус» (шкатулки), но и «ты», фута – «крышка», сэ – «низ» (шкатулки), но футатосэ – «два года», акэ – форма глагола «открывать» и «алый». Алый же – цвет одежд чиновников пятого ранга, которые адресату придется носить по-прежнему без надежды сменить его на цвет одежд чиновников четвертого ранга. Таким образом, иной смысл четырех последних строк стихотворения: «Два года мы не встречались с тобой. /Все еще цвет твой алый?/ А я думал, что уже нет». Слова фута, сэ, ми, акэ связаны со словом тамакусигэ («драгоценная шкатулка») по типу связи энго («связанные ассоциациями слова»).
Танка приводится в сборнике стихов Кимутада – Кимутадасю, а также в антологии Госэнсю, 15, где повествуется, что Ёсифуру выразил Кимутада, недовольство в связи с тем, что его обходят повышением, и тогда Кимутада послал ему эту танка. Приводится также ответ Ёсифуру, отсутствующий здесь.
[Закрыть].
Увидел он это, безгранично опечалился и заплакал. Что не дали ему четвертого ранга, в самом письме ни слова не было, только то и было, что в танка.
5
Когда Сэмбо-но кими[26]26
Сэмбо-но кими – сын императора Дайго, принц Ясуаки (903—923), бывший наследный принц. Скончался в 21-й день 3-й луны.
[Закрыть] скончался, Тайфу[27]27
Тайфу – дочь придворного Минамото Тасуку. Служила у императрицы Сидзуко, матери Сэмбо-но кими, была его кормилицей. Пользовалась известностью как поэтесса.
[Закрыть] безмерному горю предалась, и императрица[28]28
Императрица – речь идет об императрице Сидзуко (885—954), дочери Фудзивара Мотоцунэ, супруге императора Дайго. Была возведена в сан в 1-й день 4-й луны 1-го года Энтё (923 г.).
[Закрыть], поскольку наступил день возведения ее в этот сан, считая слезы дурной приметой, сокрыла Тайфу от людских глаз.
И тогда Тайфу сложила:
Вабинурэба
Има ва то моно-во
Омохэдомо
Кокоро-ни нину ва
Намида нарикэри
Оплакиваю его,
Хоть знаю – теперь
Уже поздно сожалеть.
Но, неподвластные сердцу,
Льются слезы[29]29
Это повествование и танка приводятся в Окагами, в разделе «Император Мураками», а также в антологии Синтёкусэнсю, 14, с небольшими изменениями.
[Закрыть].
6
Асатада-но тюдзё[30]30
Асатада-но тюдзё – Фудзивара Асатада (910—966), сын правого министра Садаката. Был искусен в игре на флейте и тростниковой дудочке (сё), один из «Тридцати Шести Бессмертных». В чине тюдзё состоял с 951 по 952 г. Существует поэтический сборник дома Асатада – Асатадасю.
[Закрыть] тайно навещал одну даму, бывшую женой другого человека. Дама тоже помышляла о тюдзё с любовью, и так продолжались их встречи, как вдруг мужа дамы назначили наместником одной провинции, и им надобно было уезжать из столицы. Тогда и тюдзё и она очень печалились. И вот он сложил и послал:
Тагухэяру
Вага тамасихи-во
Ика-ни ситэ
Хаканаки сора-ни
Мотэ ханарураму
Тебе в спутники назначенную
Душу мою
Зачем
В тревожном небе
Ты оставляешь?[31]31
Танка приводится в Асатадасю, кроме того, помещена она в антологии Синсэйсайсю с авторством Фудзивара Корэтада и с заменой слова хаканаки на харукэки.
[Закрыть]
Так он сложил и послал в день, когда она уезжала.
7
Придворный кавалер и дама любили друг друга, и так годы шли. Но вот из-за ничтожной мелочи они расстались; не то чтобы наскучили они друг другу, но как-то любовь их прервалась. Кавалер тоже[32]32
Кавалер тоже... – то, что печалится дама, видимо, само собой разумеется.
[Закрыть] печалился. И так сложил:
Дама тогда очень опечалилась.
8
Дом Гэму-но мёбу[34]34
Гэму-но мёбу – личность ее не установлена. Мёбу – фрейлина.
[Закрыть] часто навещал принц Накацукаса-но мия[35]35
Накацукаса-но мия – сын императора Дайго, принц Канэаки (907—966).
[Закрыть], и вот как-то он известил ее: «Путь сегодня прегражден[36]36
Путь сегодня прегражден – т.е. гадание показало, что день неблагоприятен для выходов из дома.
[Закрыть], поэтому вечером не приду», и она в ответ:
Афу кото-но
Ката ва саноми дзо
Футагараму
Хитоё мэгури-но
Кими-то нарэрэба
Встречам нашим
Из-за «преграды в пути»
Преграда положена.
О, если бы стал ты тем [богом],
Что бродит всю ночь —
так ему написала, и, хотя путь был прегражден, он отправился к ней и провел ночь. Потом он опять долгое время не давал о себе знать, а затем написал: «Был я на охоте в окрестностях дворца Сага[37]37
Дворец Сага – дальняя резиденция императора Сага в провинции Ямасиро.
[Закрыть], поэтому не подавал никаких вестей о себе. А вы, наверно, решили, что я ненадежен?» И она ответила:
Охосава-но
Икэ-но мидзукуки
Таэну томо
Нани ка укараму
Сага но цураса ва
Хоть в Осава[38]38
Пруд Осава – пруд в окрестностях Сага.
[Закрыть]
Пруду водоросли
И пропали,
Зачем же я еще ропщу?
О, горечь Сага![39]39
В танка обыгрываются омонимы: Сага – топоним и «чувство». В танка введен топоним Осава – название пруда в Сага. Этот топоним обусловливает появление в дальнейшем слова мидзу – «вода», однако использовано не это слово, а его омофон, входящий в архаическое слово мидзукуки – «послание», «письмо», а также «водоросли». То есть начало стихотворения может быть переведено так: «С Осава-/Пруда послания прекратились...» Сага означает еще и «чувство». Обе танка этого дана приводятся в собрании принца Мотоёси (Мотоёсимикогосю) как стихи Гэму-но мёбу, адресованные принцу. В Ямато-моногатари этот принц именуется «покойный хёбугё-но мия». Здесь, видимо, ошибка автора.
[Закрыть]
Ответ принца уступает по достоинствам этому посланию. И забыли его люди.
9
Когда скончался Момодзоно-но хёбугё-но мия[40]40
Момодзоно-но хёбугё-но мия – принц Кацуаки (?—927). Погребальная церемония состоялась 24-го дня 9-й луны.
[Закрыть], погребальная церемония была назначена на последние дни девятой луны. И Тосико послала Госпоже из Северных покоев[41]41
Госпожа из Северных покоев (Кита-но ката) – супруга принца, дочь Тосихира.
[Закрыть]:
Та бесконечно опечалилась, заплакала и ответила так:
Араба косо
Хадзимэ мо хатэ мо
Омохоэмэ
Кэфу-ни мо авадэ
Киэниси моно-во
Если бы он был жив,
Начало и конец [осени]
Различила бы я.
Но, не дождавшись нынешнего дня,
Угас он! —
таков был ее ответ.
10
Гэму-но мёбу[43]43
Гэму-но мёбу – см. коммент. 34.
[Закрыть] продала кому-то свой дом, что стоял у плотины[44]44
У плотины – плотина на реке Канагава.
[Закрыть], и вот как-то по пути в местность Авата[45]45
Авата – ворота Авадагути в левой части Киото.
[Закрыть] проходила мимо этого дома и сложила:
Фурусато-во
Кава то мицуцу мо
Ватару кана
Фути сэ ари то ва
Мубэ мо ихикэри
Родные места —
Вот они, глядя на них,
Прохожу мимо.
И пучина может стать мелководьем —
Так часто говорится[46]46
Танка содержит омонимы: кава – «река» и ка ва – «он». Неверность возлюбленного часто сравнивалась с мелководьем (мелкая река – мелкие чувства), «стремнина» и «мелководье» могут обозначать соответственно глубокую и непрочную любовь.
[Закрыть].
11
Ныне покойный вельможа Минамото-дайнагон долгие годы жил в любви с Госпожой из Восточных покоев, дочерью Тадафуса[47]47
Фудзивара Тадафуса (?—928), один из «Тридцати Шести Бессмертных», знаток музыки, сочинял мелодии к песням саибара.
[Закрыть]. Но вот увлекся он юной принцессой Тэйдзиин[48]48
Хронологически повествованию скорее соответствует дочь императора Дайго – Акико (918—980). Она была моложе Минамото Киёкагэ на 34 года.
[Закрыть], отдалился от прежней дамы, и так прошло время. Были у них с Госпожой из Восточных покоев дети, поэтому беседовать они не перестали и жили в одном месте.
И вот он послал ей:
Сумиёси-но
Мацу наранаку-ни
Хисасику мо
Кими то нэну ё но
Нарини кэру кана
Не сосны мы с тобой,
Что растут в Сумиёси,
Но как же долго
Те ночи, что с тобою мы врозь,
Уже тянутся[49]49
Две сосны, растущие рядом в Сумиёси (бухта Суминоэ), считаются символом долголетней супружеской верности. Танка помещена в Сюисю, 12.
[Закрыть].
Так он послал ей, и она ответила:
таков был ее ответ.
12
Когда этот вельможа завязал отношения с принцессой, сам государь соизволил быть у них посредником. В первое время, когда кавалер тайно навещал ее каждую ночь, он как-то, вернувшись от нее домой, так сложил:
13
Кавалер по имени Фудзивара-но Тиканэ[52]52
Фудзивара-но Тиканэ – сын Тадафуса, был искусен в музыке.
[Закрыть], чиновник третьего ранга правого конюшенного приказа, был женат на даме по имени Тосико. У них было много детей, и жили они долгое время в любви, как вдруг Тосико скончалась. Кавалер безгранично предавался горю. Была одна фрейлина, Итидзё-но кими[53]53
Итидзё-но кими (?—913) – дочь принца Садахира, пятого сына императора Сэйва (850—889). Ее стихи помещены также в антологиях Госэнсю и Сюисю.
[Закрыть], которая дружила с Тосико. Но тут что-то совсем она перестала появляться в доме. «Странно это», – думал кавалер и вот как-то, увидев девушку – рассыльную этой фрейлины, что не приходила, так сложил:
Омохики я
Сугиниси хито-но
Канасики-ни
Кими саэ цураку
Нараму моно то ва
«Думал ли я,
Грустя
Об ушедшей жене,
Что ты бесчувственной
Будешь?
отвечай!» – так он сказал, и ответом было:
14
Детское имя младшей сестры Кита-но ката, госпожи из Северных покоев, супруги нынешнего господина[55]55
Нынешний господин – Фудзивара Токихира (871—909), бывший в чине левого министра. Его супруга – дочь Аривара Мунэяна. Сначала была женой дайнагона Фудзивара Куницунэ, затем, по преданию, ее похитил обманом его племянник Токихира.
[Закрыть], было Офунэ. Была она возлюбленной экс-императора Ёдзэй[56]56
Император Ёдзэй-ин (877—884) – один из авторов антологии Госэнсю (ин – суффикс, обозначающий экс-императора, принявшего постриг).
[Закрыть]. Однажды долго он к ней не приходил, и она послала ему:
Аратама-но
Тоси ва хэнэдомо
Сарусава-но
Икэ-но тамамо ва
Мицубэкарикэри
С яшмой схожие
Годы еще и не прошли,
Но в Сарусава-
Пруду водоросли
Стали видны тебе[57]57
Содержание танка связано с преданием о девушке, утопившейся в пруду Сарусава, когда ее покинул возлюбленный (см. 150-й дан). Поэтесса сравнивает себя с этой девушкой. «... годы хоть и не прошли, но водоросли... стали видны» – считалось, что водоросли растут только в старых прудах, при этом водоросли – метафора волос утопившейся девушки. Офунэ хочет сказать, что и она, подобно той деве из легенды, собирается утопиться.
[Закрыть].
15
А еще было так: во дворец Цуридоно он[58]58
Он – имеется в виду император Ёдзэй, отрекшийся от престола (см. коммент. 56).
[Закрыть] призвал фрейлину по имени Вакаса-но го, а потом больше не звал ее к себе, и она, сложив послание, ему отправила:
Кадзу нарану
Ми-ни оку ёхи-но
Сиратама ва
Хикаримиэсасу
Моно-ни дзо арикэру
На мое ничтожное
Тело выпавшая вечерняя
Роса, с белой яшмой схожая,
И та, сверкнув, гаснет,
Таков мой удел[59]59
Стихотворение помещено в Госэнсю, 16, где его авторство приписано фрейлине Мусаси. Есть толкование, что Мусаси и Вакаса-но го – одно лицо, но эта гипотеза нуждается в дополнительных аргументах.
[Закрыть] —
так сложив, ему отправила, и он, прочитав, соизволил сказать: «Какое удивительно искусное стихотворение!»
16
Сукэ-но го[60]60
Сукэ-но го – личность ее не установлена, так же как имя ее приемного отца.
[Закрыть], фрейлина императора-монаха Ёдзэй, отправила в дом сёсё[61]61
Сёсё – придворный чин ниже тюдзё, входивший в состав правого и левого конюшенных приказов.
[Закрыть], ее приемного отца:
Хару-но но ва
Харукэнагара мо
Васурэгуса
Офуру ва миюру
Моно-ни дзо арикэри
Весенних полей
Беспредельна ширь.
Но «забудь-трава»,
Что на них растет,
Мне все же видна.
Сёсё ответил:
Хару-но но-ни
Охидзи то дзо омофу
Васурэгуса
Цураки кокоро-но
Танэ си накэрэба
В весенних полях,
Думаю, и вовсе не растет
«Забудь-трава».
Ведь нету в сердце
И семян равнодушия[62]62
Фрейлина укоряет сёсё за то, что тот позабыл ее. «Забудь-трава» – растение, которое, по старинному народному поверью, обладает силой изгонять из сердца память о любимой.
[Закрыть].
17
В доме Идэха-но го[63]63
Идэха-но го – личность ее не установлена.
[Закрыть], фрейлины покойного Сикибугё-но мия[64]64
Сикибугё-но мия – принц Ацуёси (887—930), четвертый сын императора Уда, имел привлекательную наружность. Был сведущ в музыке, отличался изысканным вкусом.
[Закрыть], навещал ее приемный отец, сёсё. Но вот отношения[65]65
В те времена любовные отношения между отчимом и падчерицей не считались предосудительными.
[Закрыть] их прервались, и вскоре после того, как расстались они, дама послала сёсё письмо, прикрепив его к метелке мисканта сусуки. На это сёсё:
Идэха-но го отвечала:
Тамото-то мо
Синобадзарамаси
Аки кадзэ-ни
Набику обана-но
Одорокасадзу ва
О рукаве
Ты, верно, не вспомнил бы,
Если б под осенним ветром
Склоняющемуся мисканту обана
Не удивился.
18
Сикибугё-но мия, ныне покойный, порвал с фрейлиной Нидзё-но миясудокоро[67]67
Личность ее окончательно не установлена. По одним данным, имеется в виду Сандзё-но миясудокоро, фаворитка императора Дайго, дочь удайдзина Фудзивара Садаката по имени Ёсико, ибо указанное лицо, т.е. супруга императора Сэйва, Фудзивара Такако, не может быть героиней повествования ввиду хронологических несоответствий.
[Закрыть], и вот в седьмой день первой луны следующего года послала она ему молодые побеги[68]68
Молодые побеги – по обычаю, в 7-й день 1-й луны собирают побеги семи трав и варят из них похлебку, долженствующую оберегать от болезней и злых духов того, кто ее отведает.
[Закрыть]:
Фурусато-то
Арэниси ядо-но
Куса-но ха мо
Кими-га тамэ то дзо
Мадзу ва цумицуру
У заброшенного моего жилища,
Что родным домом ты звал,
Побеги травы
Для тебя
Я прежде всего собрала.
19
Ту же даму однажды как-то долго принц не посещал, и вот наступила осень, и дама:
Ё-ни фурэдо
Кохи-но сэну ми-но
Юфу сарэба
Судзуро-ни моно-но
Канасики я на дзо
Хоть и живу в этом мире,
Но никто не дарит меня любовью,
Отчего же, когда наступает вечер,
Невольно
Печалюсь я?
так сложила, и ей в ответ:
Юфугурэни
Моноомофу кото ва
Каминадзуки
Вага мо сигурэ-ни
Оторадзарикэри
В пору вечернего заката
Я полон тоски по тебе,
И десятой луны
Мелкий, холодный дождь
Не так сильно льется, как слезы мои —
так он сложил. Не сильна была его привязанность к даме, и стихотворение он сложил дурное.
20
Принцесса Кацура-но мико[69]69
Кацура-но мико (?—954) – молочная дочь супруги императора Уда.
[Закрыть] всей душой полюбила Сикибугё-но мия, ныне покойного, и навещала его. Как-то она перестала бывать у него и однажды ночью, когда луна была особенно прекрасна, соизволила послать ему письмо:
Хисаката-но
Соранару цуки-но
Ми нарисэба
Юку то мо миэдэ
Кими ва митэмаси
В извечном
Небе луною
Если б была я,
Невидимая, приходила б
К тебе на свиданье[70]70
Танка содержит игру слов: Кацура – женское прозвище и «лавр» – дерево, по преданию растущее на луне. Иногда это слово употребляется как метафорическое обозначение луны. Комментаторы отмечают, что, поскольку в то время обычно мужчина посещал женщину, а не наоборот, возможно, что первоначально в тексте было: «Сикибугё-но мия всей душой полюбил принцессу Кацура-но мико...».
[Закрыть] —
таково было ее послание.
21
Когда Рё-сесё[71]71
Рё-сёсё – Ёсиминэ Норимаса (915—957). В чине сёсё был с 936 по 945 г.
[Закрыть] был в чине хёэ-но сукэ, он часто бывал у Гэму-но мёбу. Однажды из ее дома пришло послание:
Касихаги-но
Мори-но ситакуса
Воину то мо
Ми-во итадзура-ни
Насадзу мо аранаму
В дубовой
Роще трава
Хоть и вырастет,
Все же пусть для тебя я пустой забавой
Не стану[72]72
В данной танка под травой подразумевается отправительница послания, под дубом – кавалер, тем более что касиваки («дуб») было в то время метафорическим обозначением придворных служб – приказов эмонфу и хёэфу, к последнему из которых был приписан Рё-сёсё. Танка содержит омонимы: ои – «расти» и «стариться», отсюда – второй смысл: «Хоть я состарюсь, мною ты не пренебрегай».
[Закрыть].
Ответ на него таков:
Касихаги-но
Мори-но ситакуса
Вои-но ёни
Какару омохи ва
Арадзи то дзо омофу
В дубовой
Роще трава
Пусть вырастает,
Но мысли эти
Оставь – так я разумею[73]73
Эта и предыдущая танка помещены в Сёкукокинсю, 12, как диалог между Гэму-но мёбу и Масамунэ Хэндзё. (Авторство Масамунэ Хэндзё, по мнению комментаторов, недостоверно.) В Какайсё, 10, автором ответной танка назван Ёсиминэ Накацура.
[Закрыть].
22
Когда Рё-сёсё потребовалась кожа на тесемки, привязывающие меч к поясу, Гэму-но мёбу сказала: «В моем доме есть», но долго не присылала. Тогда Рё-сёсё:
Адахито-но
Таномэватариси
Сомэкава но
Иро-но фукаса-во
Мидэ я яминаму
От ненадежной возлюбленной,
Которой я доверял,
Кожи крашеной
Глубину цвета
Не видя, порву с ней[74]74
Танка содержит омонимы: Сомэкава – «крашеная кожа», а также название местности в провинции Этидзэн. Кава – «река», с этим словом по типу знго связаны имеющиеся в тексте слова ватару – «переходить» и фукаса – «глубина». Ватару еще имеет значение «добиться успеха в любви». Иро – «цвет» означает также «любовь». Отсюда – второй смысл: «Не видя глубины чувства у той, кому я доверялся, собираюсь разорвать отношения». Танка помещена в Сёкугосюисю, 16, под авторством Ёсиминэ Мунэсада, но это, вероятно, ошибка.
[Закрыть] —
так написал, и Гэму-но мёбу, пораженная этим стихотворением, приказала отыскать [кожу] и отослать ему.
23
Второй сын экс-императора Ёдзэй[75]75
Второй сын императора Ёдзэй-ин – принц Мотохира (?—958).
[Закрыть] долгие годы жил в любви с дочерью тюдзё Нотикагэ, но после того, как он взял в жены пятую дочь[76]76
Пятую дочь – имеется в виду дочь императора Уда, принцесса Ёрико (895—936).
[Закрыть], уж у той не бывал, и она, отчаявшись его дождаться, горевала безмерно. Прошло много времени, и вдруг он неожиданно приходит, но она, ни слова не вымолвив, убежала и за дверью[77]77
По-видимому, это была дверь, ведущая из женских покоев в комнатку нуригомэ, служившую гардеробной, а иногда и спальней.
[Закрыть] затворилась. Потом воротился он к себе, а на следующее утро пишет ей: «Почему же, когда я пришел к вам, надеясь поговорить о событиях долгих давних лет, вы от меня сокрылись?» Она же ничего не сказала, а только этим ответила:
Сэканаку-ни
Таэтэ таэниси
Яма мидзу-но
Тарэ синобэ тока
Ковэ-о кикасэму
Хоть и нет запруды,
Но совсем иссяк.
Горный поток,
Так кому же «вспомни обо мне»
Сказать бы могла я?[78]78
Танка приводится в антологии Секугосэнсю, 15. Поэтесса хочет сказать: раз иссякла без причины твоя любовь, то с кем же мне говорить?
[Закрыть]
24
Во времена прежнего императора[79]79
Имеется в виду император Дайго (885—930).
[Закрыть] дочь удайдзина[80]80
Удайдзин (правый министр) – Фудзивара Садаката (873—932), сын Такафудзи. Был искусен в игре на флейте и в стихосложении. Существует поэтический сборник Сандзёудайдзинсю. Его дочь Ёсико после кончины императора была замужем за принцем Ацуми, потом за Фудзивара Санэёри.
[Закрыть], правого министра, служила камер-фрейлиной и бывала во дворце. В глубине души она все ждала, что государь призовет ее, но он не призывал, и тогда она ему послала:
Хигураси-ни
Кими мацу яма-но
Хототогису
Товану токи-ни дзо
Ковэ мо осиману
Цикаду
Ждущая горная
Кукушка,
Не пришли к тебе,
И ты плачешь, слез не жалея[81]81
В танка обыгрываются омонимы: мацу – «ждать» и часть топонима Мацуяма, хигураси – «закат дня» и «цикада». Из них складывается второй смысл стихотворения: «До заката дня ждала я и, подобно кукушке, плачу, что не пришел ты».
[Закрыть] —
так она сложила.
25
Монах по имени Нэмугаку[82]82
Нэмугаку (Нэнгаку) – биография его неизвестна. Уход в горы был одним из средств познать «Путь Будды». В то время получили распространение обеты затворничества: в горы удалялись на определенный срок, например на 12 лет или 1000 дней. Иногда придворный, принявший постриг, часть времени проводил в горах, а в основном нес обычную службу во дворце.
[Закрыть], удалившийся в горы Хиэ, там, в горах, поселился и однажды, увидев засохшую сосну у жилища безвременно скончавшегося монаха, славившегося великой добродетелью:
так сложил, и младшие братья монаха[84]84
Здесь неясное место в тексте. Перевод дан по конъектуре Абэ Т.
[Закрыть], остановившиеся в том жилище, были очарованы. Этот монах Нэмугаку был старшим братом Тосико.
26
Принцесса Кацура тайно виделась с человеком, с которым не подобало ей встречаться. Однажды в дом возлюбленного своего она, сложив, посылает:
Сорэ-во дани
Омофу кото то тэ
Вага ядо-во
Мики то наихисо
Хито-но кикаку ни
Хотя бы тем
Покажи свою любовь,
Что жилище мое
Видел – не рассказывай,
Ведь люди услышат[85]85
Танка помещена в Кокинсю, 15, с пометой: «Автор и заглавие неизвестны». Встречается также в Кокинрокутё, 5. Цитируется в Гэндзи-моногатари (гл. «Хабакиги»).
[Закрыть] —
так гласило послание.
27
Человек по имени Кайсё[86]86
Кайсё – имеется в виду Кайсэн, один из поэтов Госэнсю. Был близок к Ки-но Цураюки (868—946), Томонори (даты неизвестны) – составителям знаменитой антологии Кокинсю, авторам ряда произведений (например, «Дневник из Тоса» Ки-но Цураюки и др.).
[Закрыть], став монахом, поселился в горах[87]87
Имеется в виду гора Хиэ.
[Закрыть]. Некому там было мыть его одеяния, и обычно он посылал одежду для стирки в родительский дом. И вот из-за чего-то рассердились на него домашние. «Стал монахом, даже не выслушав, что скажут родные, да еще смеет говорить такие несносные вещи?» – так они восклицали, и он, сложив, послал им:
28
Тот же человек осенью того года, когда умер его отец, бывший в чине хёэ-но сукэ, и в доме собралось много народу, с вечера распивал с гостями вино. Печалились о том, кого с ними не было, и гости и хозяин с любовью о нем вспоминали. Забрезжил рассвет, пал туман. Тогда один гость:
Асагири-но
Нака-ни кими масу
Моно нараба
Харуру мани мани
Урэсикарамаси
В утреннем тумане
Если бы ты
Пребывал,
То, только бы начал он рассеиваться,
Вот мы бы возрадовались —
так произнес, и Кайсё ответил:
В гостях там были Цураюки, Томонори и другие.
29
Однажды во дворце покойного Сикибугё-но мия[90]90
См. коммент. 64.
[Закрыть] правый министр третьего ранга, Сандзё-удайдзин[91]91
См. коммент. 80.
[Закрыть], и другие придворные собрались вместе, играли в го, услаждали себя музыкой. Наступила ночь, все захмелели, пересказывали разные истории, делали друг другу подношения. И вот, воткнув в головной убор цветок оминаэси, правый министр:
Оминахэси
Ору тэ-ни какару
Сирацую ва
Мукаси-но кэфу-ни
Арану намида ка
Светлая роса,
Приставшая к руке, что сорвала
Цветок оминаэси,
Может быть, это слеза
О том, что нет сегодня того, кто был ранее?[92]92
Танка помещена в Синтёкусэнсю, 4, а также в сборнике правого министра третьего ранга (Сандзё-но отодосю), где сопровождается указанием: «В доме того же принца собрались друзья; за отдыхом и развлечениями он сорвал цветок оминаэси и поднес принцу».
[Закрыть] —
так сложил. Там во множестве были и другие люди, но стихи их были нехороши и забылись.
30
Покойный Мунэюки-но кими, бывший в чине укё-но ками[93]93
Минамото Мунэюки (?—939) – отец принца Корэтада, сын императора Комэй. По другой версии, отец принца Мотоясу, сын императора Ниммё. Один из «Тридцати Шести Бессмертных». Существует антология Мунэюкисю. Укё – «правая столица», одна из двух частей, на которые был разделен средневековый Киото. Укё-но ками – правитель Укё.
[Закрыть], однажды ждал повышения в должности, но узнал, что повышения не будет. В то время у императора Тэйдзи все слагали стихи на тему водорослей, обвивавших камень, присланный из провинции Ки:
Укё-но ками сложил:
Окицу кадзэ
Фукэви но ура ни
Тацу нами-но
Нагори ни саэ я
Вага ва сидзумаму.
Ветер в море,
В бухте Фукэй
После вздымающихся волн
Легкое волнение вод – в них,
Что ли, мне погрузиться?[94]94
Слово окицу – «открытое море» – образный параллелизм к названию бухты Фукэй. Автор танка сравнивает себя с водорослями на камне, погружающимися в волны, когда морской ветер уже не разбивает их о берег. Танка помещена в Синсэнсайсю, 14, с пометой: «Автор неизвестен».
[Закрыть]
31
Тот же Укё-но ками как-то написал Гэму-но мёбу:
32
Вот стихотворение, сложенное Укё-но ками и поднесенное императору Тэйдзи:
Аварэ тэфу
Хито мо ару бэку
Мусасино-но
Куса-то дани косо
Офу бэкарикэру
«Как жаль его», – и то, верно, сказали бы
Люди обо мне,
Будь я хотя бы травой,
На равнине Мусаси
Растущей[96]96
Танка приводится в Сёкугосэнсю, 13, и в сборнике Канэхирагосю, где авторство приписывается Гэму-но мёбу, пославшей эту танка императору Уда. В тексте имеются небольшие отличия. Комментаторы полагают, что основой для создания танка послужило стихотворение из Кокинсю, 17.
[Закрыть].
И еще:
Сигурэ номи
Фуру ямадзато-но
Ко-но сита ва
Ору хито кара я
Мори сугинураму
Даже под дерево
В горной деревушке, где льет
Беспрестанно осенний дождь,
И туда капли дождя просочились,
Верно, какой-то человек ветви сломал[97]97
Танка содержит омонимы: ору – «рвать», «ломать» и «пребывать», морасу — «течь» и «пропускать». Автор хочет сказать, что он столь ничтожен, что император не дарит его своей милостью (милость государя сравнивается с дождем) и не дает ему повышения по службе.
[Закрыть] —
так он написал, и стихи его выражают сожаление о том, что император не одаряет его своей милостью. Император соизволил взглянуть и сказал: «Что это такое? Не понимаю смысла» – и даже показал Содзу-но кими. Прознал об этом Укё-но ками и понял, что все напрасно, так и людям рассказывал.
33
Мицунэ[98]98
Мицунэ – Осикоти Мицунэ, один из знаменитых поэтов Кокинсю.
[Закрыть] сложил и поднес императору:
Татиёраму
Коно мото мо наки
Цута-но ми ва
Токиха нагара-ни
Аки дзо канасики
Подобно плющу,
Не имеющему дерева,
Чтоб опереться,
Все время зеленый.
И осенью это особенно грустно[99]99
Танка содержит омонимы: цута – «плющ» и часть слова цутанаси – «плохой», «дурной». Токиха «вечнозеленый», «зелень» – цвет одежд чиновников шестого и седьмого рангов. Мицунэ был в седьмом ранге и жаждал получить пятый, предоставлявший право носить одежду цвета киновари.
[Закрыть].
34
В дом Укё-но ками его возлюбленная:
Иро дзо то ва
Омохоэдзу томо
Коно хана-ни
Токи-ни цукэцуцу
Омохиидэнаму
Хоть и не думаешь ты
О цвете,
Но если б об этом цветке
Хоть изредка
Ты вспоминал![100]100
Танка содержит омонимы: иро – «цвет» и «любовь». Отсюда – иной смысл первых двух строк: «хоть и не любишь». В другом списке вместо коно хана («этот цветок») стоит название цветка унохана и часть у этого слова имеет значение «печаль». Поэтесса под цветком разумеет себя.
[Закрыть]
35
Цуцуми-тюнагон[101]101
Цуцуми-тюнагон – Фудзивара Канэскэ (877—933), один из «Тридцати Шести Бессмертных».
[Закрыть] по высочайшему повелению отправился в горы Оутияма, где пребывал император-монах. Император был очень грустен, и тюнагоном овладела печаль. Было это место очень высокое, и, увидев, как снизу поднимается множество облаков, тюнагон сложил:
Сиракумо-но
Коконохэ-ни тацу
Минэ нарэба
Охоутияма то
Ифу ни дзо ари кэру
Это пик,
Над которым в девять слоев стоят
Белые облака.
Потому и зовется он
Оутияма[102]102
Коконохэ – «девять слоев» – метафорическое обозначение императорского дворца. В топониме Оутияма также содержится слово ути – «дворец». Эта танка имеется в Синтёкусэнсю, 19, а также в Канэскэсю.
[Закрыть].
36
Когда прежняя сайгу[103]103
Сайгу – священный сан принцессы Явако (?—959), дочери императора Уда. Во времена императора Дайго была главной жрицей храма Исэ. Такая жрица непременно назначалась в правление каждого императора.
[Закрыть] жила в стране Исэ, Цуцуми-но тюнагон был послан гонцом из дворца, и:
Курэтакэ-но
Ёё-но мия кото
Кику кара ни
Кими ва титосэ-но
Утагахи мо наси
Слышал я,
Что ваше обиталище —
Как бамбук с множеством коленцев,
Так и вам жить множество лет,
В этом нет сомнений[104]104
Танка содержит омонимы: Такэ – топоним и такэ – «бамбук», ёё – «множество коленцев бамбука» и «много веков».
Ёё – дзё к слову такэ.
[Закрыть].
Ответ же неизвестен. Это место, где жила сайгу, называлось Такэ-но мия – Бамбуковый дворец.
