Текст книги "Рассказ о брате
(Документальная повесть)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Весть о огненном таране капитана Гастелло и его экипажа первыми привезли в штаб полка товарищи по эскадрилье старший лейтенант Воробьев и лейтенант Рыбас. Им довелось вместе с командиром бомбить скопление вражеской техники на шоссейной дороге, и они видели, как пылающий бомбардировщик командира эскадрильи устремился на врага. Они услышали прощальные слова командира в тот момент, когда его объятая пламенем крылатая машина шла в свой последний бой – на скопление вражеской техники.

Но случилось так, что эти очевидцы героического подвига своего командира вскоре погибли. Дивизионная газета 42-й авиадивизии в передовой статье, озаглавленной «Раздавить фашистскую гадину», в конце июня 1941 года писала: «С непоколебимой волей к победе бомбят врага летчики нашего соединения. Они показывают безграничную преданность Родине. Высокое искусство бомбежки вражеских войск показали наши летчики, ведомые в бой командирами Титовым и Гастелло. Они точно и без промаха наносили мощные удары, задерживая продвижение противника».

Этот номер газеты печатался, когда еще не было известно о бессмертном подвиге экипажа капитана Гастелло, Через день в этой же газете была помещена статья под заголовком: «Героический подвиг», в которой подробно был описан воздушный бой в районе шоссе Молодечно – Радошковичи.

В последних строках этой статьи говорится: «На землю сверкающей ракетой падал смертельно раненный самолет летчика Гастелло. Он направил свой гибнущий, превращенный в смертельный факел самолет в самый центр скопления вражеских танков. Огромное пламя охватило все кругом… Какую же надо иметь силу воли, чтобы в предсмертное мгновение оказаться достойным такого подвига!» Статья заканчивается словами: «Так, до последней минуты не выпуская из полусожженных рук рычаги управления, с честью выполнил товарищ Гастелло ту самую клятву, которую когда-то он дал перед лицом любимой страны – своей Родины».

Позже сведения о героической гибели капитана Гастелло были в первую очередь дополнены рассказами его боевых товарищей, участниками сражения под Молодечно и Радошковичами, теми, кому довелось вести по радио переговоры с капитаном Гастелло, выполнять его приказания и наблюдать этот, вошедший теперь в историю, огненный таран своего бесстрашного комэска из кабин своих самолетов. Спустя несколько лет стало более подробно известно, при каких обстоятельствах Гастелло развернул свой горящий самолет и вместе со своим экипажем без колебаний ударил им по вражеским войскам.

По этим рассказам удалось восстановить картину боя. Когда самолеты эскадрильи капитана Гастелло достигли шоссе Молодечно – Радошковичи, они продолжали путь боевым строем, вписываясь в плавные извилины шоссе, по которому продвигались колонны вражеской военной техники. Самолеты подходили к месту, где происходила заправка танков горючим.

Здесь скопилось огромное количество техники. Командир эскадрильи вел постоянную связь с самолетами и давал им свои указания. Вся группа с первого захода нанесла мощный бомбовый удар по врагу. Взрывы потрясли воздух. Были разбиты десятки танков, разбросаны в разные стороны орудия, горели автомашины, цистерны. После первого удара самолеты развернулись на второй заход. Снизились до 400 метров. Строем подошли к цели и открыли огонь из бортового оружия. В этот момент зенитная артиллерия противника открыла по нашим самолетам ураганный огонь. Серия взрывов окружила самолет командира эскадрильи. Из пробитого осколком бака хлынула струя горящего бензина, и правое крыло запылало.

Капитан Гастелло оценил обстановку и передал по радио: «Самолет подбит. Охвачен пламенем». Он приказал всем экипажам, сбросив все бомбы на врага, уходить на свой аэродром. Пламя быстро охватило весь самолет командира. За горящей машиной теперь тянулась длинная дымовая полоса. Это был след его пути к бессмертному подвигу…

Огонь пробирался в кабину командира, обжигало руки, самолет мог продержаться в воздухе считанные минуты.

Капитан принял решение таранить врага горящим самолетом. Он приказал своему экипажу покинуть машину. Но в ответ услышал: «Мы остаемся с тобой, командир!» Гастелло повторил приказ. Но и на этот раз был тот же ответ. Самолет, охваченный пламенем, быстро вошел в пикирование. Командир эскадрильи вел его к наибольшему скоплению техники. И всей огненной массой пылающего тяжелого бомбардировщика он протаранил десятки танков, автоцистерн с горючим.

Этот боевой вылет эскадрильи и героический подвиг капитана Гастелло вспоминал гвардии майор авиации в отставке Иван Петрович Власов. Ему довелось служить вместе с Гастелло и участвовать с ним в воздушном бою 26 июня.

«Утром наша эскадрилья, – рассказывал Власов, – вылетела для нанесения бомбового удара по гитлеровской танковой колонне в районе Радошковичи. Над целью мы появились рано утром. Возле шоссе в небольшом перелеске стояла большая группа танков, бензозаправщиков, автомашин с пехотой. Наше появление было неожиданным. Самолеты снизились, вышли из облачности. Нам было видно, как гитлеровцы в панике бросились в перелесок и пытались скрыться. На первом заходе мы сбросили по четыре фугасно-осколочные бомбы. Внизу замельтешили густо разрывы, заполыхало пламя. Разворачиваясь для второго захода, вели огонь из бортового оружия, и в это время вдруг загорелся самолет капитана Гастелло. Он успел на горящей машине произвести разворот, и вдруг, резко пойдя на снижение, на наших глазах врезался в скопление вражеской техники. Мы, участники этого боя и товарищи Николая Гастелло, – рассказывал Иван Петрович, – хорошо знаем, что преданный Родине боец, наш товарищ сознательно пошел на героическую смерть во имя великой цели – защиты своего народа. Я хорошо знал Николая Гастелло, знал его характер, выдержку, трезвый расчет, чему он постоянно учил своих подчиненных. Когда при встрече с товарищами мы вспоминаем его, то уверены, что его легендарный шаг в бессмертие был шагом трезвого поступка в интересах общего дела победы над ненавистным врагом.

Трудно в деталях и точно сказать, о чем говорил командир корабля членам своего экипажа в те предсмертные короткие секунды. Ведь связь в полете между командиром и членами экипажа поддерживалась только по самолетному переговорному устройству – СПУ. Тем не менее абсолютно ясно одно, что решение таранить скопление техники противника на земле горящим самолетом было их совместным решением. В том положении, в котором оказался экипаж тяжелого бомбардировщика, их решение было обдуманным, естественным, согласованным.

Величие и бессмертие подвига капитана Гастелло и состоит в том, что он быстро оценил обстановку, видел и понимал, что это единственный путь, когда он сможет принести своему народу ощутимую помощь в его борьбе с жестоким и сильным врагом, сознательно идя на смерть, ударив по врагу пылающей массой самолета».

Советское правительство высоко оценило героический подвиг капитана Гастелло. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1941 года бессмертному советскому соколу, совершившему беспримерный в истории подвиг во имя своей Родины, командиру авиационной эскадрильи капитану Гастелло Николаю Францевичу присвоено звание Героя Советского Союза.

Сообщение Совинформбюро о подвиге героического экипажа и Указ о присвоении капитану Гастелло звания Героя Советского Союза вскоре стали известны всем воинам Красной Армии, всем советским людям.

Летчики и штурманы, стрелки и радисты по многу раз перечитывали сообщение о подвиге Гастелло и его боевых соратников. Авиаторы бережно хранили и передавали из рук в руки эти печатные материалы, в которых упоминалась фамилия прославленного героя. Легендарный подвиг Гастелло явился знаменем, поднявшим боевой дух всех воинов Красной Армии, и особенно авиаторов Военно-Воздушных Сил. Многие из них в смертельной схватке с коварным врагом повторили подвиг Гастелло.

Рассказ десятый
С КОМАНДИРОМ – ЗА РОДИНУ!

В десятую годовщину героического подвига командира эскадрильи капитана Гастелло и его экипажа газета «Сталинский сокол» подробно рассказала об этом событии. Здесь были помещены портреты Николая и членов его экипажа – Анатолия Бурденюка, Алексея Калинина и Григория Скоробогатого. Используя некоторые новые документы, обнаруженные после войны, автор статьи рассказывал об этих отважных молодых людях, об их жизни, учебе, работе на производстве, о службе в армии, об их любви и преданности любимой Родине, партии Ленина, советскому народу.

Кто же они – боевые соратники Николая Гастелло? Из краткой биографии молодого штурмана Анатолия Бурденюка известно, что он родился в 1922 году в поселке Кармалка Куйбышевской области, в крестьянской семье. В школе учился хорошо, многие из земляков помнят его способным и бойким пареньком. До армии он окончил девять классов школы № 11 имени С. М. Кирова в Свердловске. Товарищи, близко знавшие его, отзываются об Анатолии, как о человеке со спокойным, но твердым характером, уважительном, трудолюбивом.

Родители Анатолия рассказывали, что он был настойчив, начатое дело всегда доводил до конца, и если ему поручали ответственное задание, то считал своим долгом выполнить его при любых обстоятельствах.

Поведали родители о таком случае. Как-то в поселке Кармалка под вечер в непогоду в овраге увязла автомашина. Требовался трактор, а его можно было вызвать только из соседнего села. Но в селе была нарушена телефонная связь, и надо было добраться до села посыльному. Не сразу можно было найти смельчака-гонца. Когда об этом стало известно комсомольцу Анатолию Бурденюку, он без колебаний предложил свои услуги. Предупредив родителей, Анатолий отправился пешком в соседнее село, которое находилось в десяти километрах. Ночью, в дождь, лесом, затем полем Анатолий не шел, а почти всю дорогу бежал. А через несколько часов трактор был на месте.

Вот такой это был паренек. И совсем не случайно Анатолия знала вся округа, а местная газета не раз писала о добрых делах комсомольца Бурденюка.

Анатолий с юных лет мечтал стать летчиком и часто говорил своим товарищам, что непременно станет пилотом!

И мечта его сбылась. Анатолия направили на учебу в летное училище. Там Бурденюк занимался отлично. Его имя часто бывало на доске Почета. Отец его рассказывал, что, когда ему приходилось навещать сына, его встречали в училище очень хорошо, хвалили Анатолия за серьезное отношение к учебе. В сохранившейся аттестации есть такая характеристика: «Товарищ А. Бурденюк – отличник учебы. Политически и морально устойчив, предан делу партии Ленина и любит Родину. Умеет хранить военную тайну. Общее и политическое развитие хорошее. В коллективе пользуется авторитетом и доверием. Энергичен, решителен, инициативен и требователен к себе. Свое решение может провести в жизнь, дисциплина отличная, знание и выполнение устава отличное, спецподготовка и летная практика отличные. Много работает над собой. Свои знания и навыки умеет передать другому. Строевая выправка и подготовка отличные. Боевую технику и государственное имущество хранит бережно».

В характеристике отмечается, что летную работу любит, в воздухе чувствует себя уверенно, полеты выполняет отлично.

Таким был самый молодой член героического экипажа девятнадцатилетний Анатолий Бурденюк.

Другим членом экипажа капитана Гастелло был стрелок-радист старший сержант Алексей Калинин. В минском Музее Великой Отечественной войны хранится его биография. Ее в музей прислали из Ненецкого окружного Комитета партии. Были высланы музею также и письма Алексея Калинина к родным, из которых можно многое узнать. Он писал, что живется ему хорошо, служба в авиации нравится, порученное дело выполняет точно, все указания командиров выполняет как положено…

Алексей Калинин родился в 1919 году в селе Нижняя Пеша Калинино-Тиманского района Ненецкого национального округа. Здесь он рос, учился и в 1938 году вступил в комсомол. В 1939 году его призвали в армию.

В армии Алексею пришлось проходить службу в школе младших авиаспециалистов. Изучение военного дела ему давалось легко, был он отличником учебы, получил несколько благодарностей от командования.

12 января 1940 года Алексей Калинин принял военную присягу. В письме к родителям он писал об этом торжественном и незабываемом дне в его жизни. Когда Алексей окончил школу младших специалистов авиационного дела и был направлен в часть для прохождения службы, он написал своим товарищам: «Моя мечта сбылась. Теперь я воздушный стрелок-радист. Летаю с опытными летчиками. В полетах бываю часто. Тренируюсь в искусстве меткой стрельбы и имею за успехи благодарности».

Стрелок-радист Алексей Калинин воспринял от старших товарищей лучшие традиции советских авиаторов, старался во всем быть похожим на них, точно выполнял свои обязанности, старательно учился всему новому, гордился своей военной специальностью.

Когда молодой воин прибыл в ростовскую авиачасть и попал в экипаж Николая Францевича, то с первого же дня проявил большую активность, был исполнительным бойцом.

Большое впечатление произвел на Алексея его командир. Он видел в Николае Францевиче правдивого, энергичного старшего товарища и многому у него учился. Не проходили для Алексея Калинина даром дни, когда он был вместе с командиром в полетах, на тренировках в мирное время и в боевые дни с начала войны.

22 июня 1941 года рано утром эскадрилья капитана Гастелло вылетела на выполнение боевого задания. Это был первый бой, в котором им пришлось встретиться с врагом. В районе Бреста эскадрилья нанесла бомбовый удар по эшелонам, скопившимся на железнодорожной станции, занятой противником, уничтожила несколько железнодорожных составов с военными грузами, разрушила железнодорожный мост. Когда эскадрилья благополучно возвратилась на свой аэродром и самолеты приземлились, Гастелло вышел из кабины своего самолета, крепко пожал руку стрелку-радисту Алексею Калинину и сказал:

– Поздравляю с успехом, прекрасно бил врага, так действуй и дальше!

Третий член экипажа корабля был летчик-наблюдатель лейтенант Григорий Скоробогатый. Родился он в 1917 году на Украине, в Черниговской области, в Семеновском районе, в селе Хатеевка. Он вышел из бедной крестьянской семьи, сын пастуха. В школе считался способным, дисциплинированным, старательным. По окончании семилетки учился в текстильном техникуме в городе Клинцы. Окончил техникум с хорошими отметками и поступил на работу на суконную фабрику в городе Рассказово Тамбовской области. Работал здесь в должности технолога по качеству выпускаемой продукции. Специальность ему нравилась, и он зарекомендовал себя неплохим работником, в коллективе пользовался уважением товарищей. На фабрике принимал активное участие в общественной работе. Все комсомольские поручения выполнял старательно, с любовью. Являлся членом комитета комсомола, редактором стенной газеты. В общественной работе Григорий всегда находил для себя особое удовлетворение. Был он и агитатором на избирательном участке, помогал в работе домоуправлению, над которым шефствовала партийная организация завода, приходилось ему выезжать и в подшефный колхоз на сельскохозяйственные работы. Скоробогатый, кроме Николая Францевича Гастелло, был в экипаже старше своих товарищей и по возрасту, и по званию. Женат.

В 1938 году Григорий добровольцем вступил в Красную Армию и был направлен на учебу в военное авиационное училище. Служил отлично. Хорошо узнал авиационное дело. Проявил себя отличником боевой и политической подготовки. Принимал активное участие в общественной работе. В его характеристике сказано: «Делу партии Ленина предан, политически подготовлен, морально устойчив, бдителен. Общее и политическое развитие хорошее, к себе требователен. Техническая, огневая и специальная подготовка отличная. В воздухе при полетах внимателен и вынослив. Ориентируется отлично, бомбит и стреляет отлично».

Жена лейтенанта Скоробогатого Мария Кондратьевна часто писала нашей матери Анастасии Семеновне. Из этой переписки стали известны некоторые детали из биографии Григория.

Мария Кондратьевна в своих письмах сообщала, что она вместе с Григорием училась в техникуме, по окончании которого ее друг стал работать на суконной фабрике, а затем поступил в Харьковское авиационное училище. По окончании его они поженились и уехали в город Воронеж, где муж начал службу. Затем его перевели в летную часть, которая базировалась под городом Смоленском, в ту часть, где и застала их война.

Майор запаса Власов после войны писал в «Тамбовской правде» о летчике-наблюдателе лейтенанте Скоробогатом. Иван Петрович познакомился с Григорием в первые дни после его прибытия в эскадрилью капитана Гастелло, в январе 1941 года. Здесь он очень скоро завоевал авторитет и уважение товарищей. Этот скромный обаятельный человек очень скоро нашел в коллективе много друзей, с которыми вместе он стал участвовать в общественной работе. Как летчик-наблюдатель он был безукоризненным, значился в числе лучших в полку и скоро был назначен адъютантом эскадрильи, в обязанности которого входило обеспечить успех полета. В его обязанности входило также много иных дел в штабе и на аэродроме. Однако он проявлял огромное желание непосредственно участвовать в боевых вылетах. Лейтенант Григорий Скоробогатый не только отлично справлялся со своими прямыми обязанностями, но и не упускал случая, когда это было возможно, вылететь на выполнение боевого задания.

В экипаже он занимал место штурмана, а иногда и просто стрелка, в зависимости от обстоятельств. 26 июня, в день последнего вылета, ему стало известно, что один из членов экипажа командира корабля Гастелло – сержант Елин – заболел. Скоробогатый подошел к командиру эскадрильи и попросился в его экипаж. Вначале Гастелло не давал согласия, но потом согласился и вписал его в плановую таблицу.

Капитан Гастелло, лейтенант Бурденюк, лейтенант Скоробогатый, старший сержант Калинин были отважными героями и верными сынами Родины. Такими они навсегда останутся в памяти народа, за счастье которого отдали свои жизни.

Героический подвиг Николая Гастелло и его экипажа имел в годы войны чрезвычайно важное воспитательное значение. Тысячи и тысячи героев нашей славной Красной Армии, как и экипаж капитана Гастелло, отдали свои жизни за народное счастье, за победу над жестоким и сильным врагом – гитлеровским фашизмом.

В память об этих отважных героях поэт С. Алымов писал:

 
И если ты гибель в сраженье найдешь,
Недрогнувшим шествуя строем,—
Ты в сердце живых никогда не умрешь,
Бессмертным ты будешь героем.
 

Рассказ одиннадцатый
ОНИ БЫЛИ РЯДОМ

Те, кому довелось быть рядом с Николаем Францевичем Гастелло, очень тепло отзываются о нем.

У Михаила Ивановича Калинина есть прекрасные слова, характеризующие сущность героических подвигов советских людей. Эти слова хорошо объясняют глубокое значение бессмертного подвига и Николая Гастелло.

«Пожалуй, нигде не любят так жизнь, как в Советской стране. И вот именно любовь к жизни в Советской стране, когда такой жизни угрожает опасность, когда за ее сохранение идет борьба не на жизнь, а на смерть, заставляет гражданина Страны Советов терять боязнь смерти, ее пересиливает стремление человека сохранить жизнь советского народа и тем самым как бы навечно и свою жизнь. В эти минуты человек полностью сливается с коллективом, чьи интересы для него превыше всего, сильнее смерти».

Прошло немало времени с тех пор, как впервые громко зазвучало имя капитана Гастелло, но мы, кто был рядом с ним, знал его и юным, и взрослым, хорошо понимаем, что для свершения бессмертного подвига он готовил себя всю жизнь, был готов к его свершению. Мы помним его юным, когда он вступал в самостоятельную жизнь, помним зрелым командиром, опытным авиатором. Но на всех этапах его короткой и яркой жизни одна черта характера была неизменной: он был человеком, беспредельно преданным Родине.

Тот, кто впервые посадил в самолет молодого Гастелло и прививал ему азы летного искусства, бывший инструктор пилотов полковник Трубицын вспоминал:

«Когда мне сказали о гибели Николая Францевича Гастелло, командира эскадрильи, капитана, прекрасного советского человека, в его подвиге для меня не было ничего сверхъестественного. Я знал, что в сложившейся для него обстановке в воздушном бою он поступить иначе не мог. Как достойный сын народа, пламенно любивший свою Родину, он не мог жалеть своей жизни во имя ее счастья и процветания».

В тридцатую годовщину подвига капитана Гастелло на страницах журнала «Молодой конструктор» Т. Меренкова опубликовала воспоминания генерал-лейтенанта в отставке Бориса Кузьмича Токарева. Он хорошо помнил Николая Гастелло по совместной службе. Он видел, как молодой пилот пришел в авиацию, на его глазах мужал, готовясь к решительным схваткам с врагом.

Первое их знакомство началось в училище. Давая оценку летным качествам курсанта Гастелло, Борис Кузьмич говорил, что летчик-истребитель из него вышел бы отличный, и он наверняка мог войти в число прославленных героев истребительной авиации. Все говорило за это. Но в характере Николая Гастелло была своеобразная черта: он постоянно стремился к новому, к большему. Овладев легким истребителем, он желал познать более сложную технику. Вот почему он стремился к службе в тяжелой бомбардировочной авиации. По окончании летного училища Николай Гастелло начал службу и учебу в отряде, которым командовал Георгий Николаевич Тупиков – опытнейший летчик. Под его руководством пилот Гастелло осваивал ТБ-1.

Служба в Ростове начиналась так же, как и в летном училище: все изучалось заново и самым тщательным образом. Первые тяжелые бомбардировщики в то время имели много недостатков. Это обязывало руководителей, наставников присматриваться к молодым пилотам, новичкам, строго следить за ними на земле и в воздухе. Наблюдения за молодым Гастелло показали, что он быстро и отлично освоил самолет-разведчик, или ближний бомбардировщик, Р-5. Узнал его материальную часть и показал хорошие навыки пилотирования этого самолета. После освоения легкого бомбардировщика молодых пилотов переводили на тяжелые ТБ-1 и ТБ-3. Николай Гастелло быстро освоил и эти машины, и вскоре его назначили командиром тяжелого бомбардировщика.

Борис Кузьмич рассказывал, что когда в 1937 году он был инспектором по технике безопасности, ему приходилось проверять, как летает экипаж Николая Гастелло. Проверка была длительной, она проводилась и ночью, и днем, в сложных метеорологических условиях, была тренировочной и на маневрах.

– Приходилось совершать полеты, – рассказывал Борис Кузьмич, – на полный радиус действия, по семнадцать часов находиться в воздухе. Однажды полетел проверять и Гастелло. Мы прошли от Ростова до Новороссийска, достигли Одессы и через Воронеж возвратились на свой аэродром в Ростов.

В те времена летчик Гастелло считался одним из самых подготовленных командиров кораблей. Он уверенно вел самолет в самых сложных условиях, и очень скоро его высокое мастерство понадобилось для защиты Родины. Он прошел боевую школу на реке Халхин-Гол, сражался на финском фронте и смолоду подготовил себя к любой неожиданности. Такой неожиданностью и явилось то обстоятельство, что подбитый, пылающий самолет оказался далеко от линии фронта, над вражеской территорией. Решение пришло мгновенно, и я уверен, что Гастелло беспокоился лишь об одном: не подвели бы рули на плохо управляемой машине, только бы дотянуть до вражеской колонны!

Борис Кузьмич говорил, что летчики горячо обсуждали подробности последнего воздушного боя капитана Гастелло. Каждый мысленно прикидывал, хватит ли у него мужества так распорядиться последним мигом жизни.

В дни, когда очень тяжело приходилось нашей армии, в ожесточенных воздушных сражениях, в бесконечных тревогах, героическая гибель экипажа Гастелло показала, что не смерть страшна в бою, а невыполненный долг, что за свою жизнь, спасая Отечество, можно взять десятки вражеских жизней…

Так думал и воевал Николай Гастелло, вдохновив своим примером многих летчиков.

Борис Кузьмич говорил, мол, немногие знают, что, когда в самолет Гастелло попал снаряд вражеской зенитки, он был уже в стороне от скопления противника. Он мог приземлиться в чистом поле, не принеся никакого вреда врагу. У Гастелло хватило мужества и мастерства, чтобы развернуть горящую, почти безжизненную машину и провести ее над вражескими солдатами, над скоплением идущих на боевые позиции машин так, чтобы в этом последнем смертельном броске нанести врагу как можно больший урон, уничтожить как можно больше фашистов.

Объясняя героический подвиг Гастелло, генерал Токарев подчеркивал, что такое же мужество, умение и мастерство проявили и Виктор Талалихин, совершивший при защите Москвы ночной таран, и Александр Матросов, сумевший подобраться к амбразуре вражеского дзота и закрыть ее своим телом.

Нет для человека труднее выбора, чем выбор между жизнью и смертью. Случайно ли, что этот выбор без колебаний сделал во имя счастья Родины Николай Гастелло? Случайно ли, что его примеру последовали более двухсот советских летчиков в годы Великой Отечественной войны? Конечно, нет! Истоки героизма – в повседневных буднях нашей авиации, в той неустанной партийной и политической работе, которая велась и ведется в авиаподразделениях на героических традициях советской авиации.

После войны бывший командир авиаотряда ростовской авиачасти Георгий Николаевич Тупиков, под началом которого служил Николай Гастелло, посетил нашу московскую квартиру, где встретился с женой Николая Анной Петровной.

Они были старые друзья по Ростову, и при встрече было о чем вспоминать. Вспоминали счастливые вечера веселой компании друзей, вспоминали грустные дни начала войны, вспоминали Николая. Вспоминали друзей, погибших в годы войны: Костю Иванова, Василия Чистякова и многих других.

На столе перед ними лежала книга. Георгий Николаевич взял ее, раскрыл на странице со стихами Лебедева-Кумача «Вечная слава героям» и прочел:

 
Никогда не забудут живые
Об ушедших друзьях боевых,
Не увянут цветы полевые
На могильных холмах фронтовых.

Знамя Отчизны святое
Будет их сон охранять,
Вечная слава героям,
Павшим за Родину-мать.
 

В Ростове вместе с Николаем Гастелло в одном авиаполку служил летчик Ф. Н. Орлов – ныне полковник в отставке, Герой Советского Союза. Федот Никитич является автором книги «Месть „Голубой двойки“», изданной в 1966 году. В этой книге ветеран рассказывает, как вместе с Николаем Гастелло ему пришлось участвовать в воздушных боях.

Он вспоминает о своем друге, товарище, командире Николае Гастелло, с которым пришлось вместе служить, летать в одном экипаже и учиться у него бить врага.

В ростовском авиагородке им довелось жить в одном доме, в одном подъезде и даже на одном этаже. Он часто бывал в семье Гастелло, случалось, засиживался с Николаем за шахматами.

В своих воспоминаниях он пишет, что Гастелло имел отличную летную выучку. Когда он находился с молодыми пилотами в тренировочных полетах, он всегда доверял им управлять самолетом самостоятельно, от взлета до посадки. Это помогало молодым быстро овладеть управлением самолета в воздухе. Если в полете молодой пилот допускал ошибку, то после разбора командир задерживал летчика и подробно разъяснял ему, в чем заключалась его ошибка. Но в то же время он был непримирим к нарушителям воинской дисциплины.

Он не стеснялся «черной» работы, если надо – надевал комбинезон, брал инструмент и копался в моторе или выполнял другую работу, помогая членам экипажа и механикам.

Федот Никитич пишет, что благодаря доброму отношению к нему Николая Францевича он быстро освоил обязанности второго пилота, и в полете они понимали друг друга с одного слова.

С повышением в должности старшего лейтенанта Гастелло Федот Никитич Орлов был назначен командиром отряда. Уходя на новую работу, Николай Францевич сказал ему:

– Ну, Федот, передаю тебе и отряд, и экипаж. От души желаю успеха!

Когда начались военные события на финской границе, Гастелло и Орлову пришлось вместе наносить бомбовые удары по укреплениям линии Маннергейма.

– Был такой случай, – рассказывал Федот Никитич. – После выполнения боевого задания на финском фронте мы возвращались на базу. Летчик Карпов, не выполнив строгие указания командира о точном соблюдении строя, немного отстал и тут же внезапно был обстрелян незаметно подобравшимися истребителями противника. Тяжелая машина Карпова задымила и пошла со снижением. В сложившихся условиях прикрыть его было невозможно. Самолет упал на вражескую территорию.

Задание в целом было выполнено, но мы вернулись на свой аэродром с подавленным настроением. Собрал нас Гастелло и сказал:

– Все знают, что война без потерь не бывает, но обидно, когда потери возникают по причине нарушения дисциплины. Все вы видели, как наши стрелки открыли согласованный плотный огонь, когда к ним пытались приблизиться вражеские истребители, но Карпову оказать помощь они не могли. Надо всегда помнить, что враг ищет наши слабые места, чтобы нанести удар наверняка. Вот почему боевой порядок следует особенно строго соблюдать от начала полета до посадки на своем аэродроме.

В своей книге Федот Никитич пишет, что однажды после бомбовых ударов по врагу ему пришлось совершить посадку на аэродроме, где базировалась эскадрилья Гастелло. Так хотелось встретиться с другом, но девятка дальних бомбардировщиков Ил-4 находилась в воздухе, Гастелло повел ее в бой.

– Давно это было, – с волнением говорит Федот Никитич, – а в памяти он навечно, точно вчера видел его: подтянутый, коротко подстрижены волосы, проницательный взгляд карих глаз, на лице приятная улыбка.

Тридцать с лишним лет назад окончилась война, но имя Николая Гастелло советский народ не забывает. Во всех уголках нашей страны помнят капитана Гастелло. Немало сделано, чтобы увековечить память о нем.

Помню, когда встал вопрос об установлении памятника на месте гибели героического экипажа, оказалось не просто определить точно место падения самолета. Для этого нужно было провести необходимый поиск.

Много было свидетелей, сослуживцев, однополчан, которые помнят, где, когда, в каком месте происходило сражение, в котором капитан Гастелло совершил героический подвиг. Сохранились и документы военного времени.

В 1951 году, в десятую годовщину свершения подвига, корреспонденты газеты «Сталинский сокол» В. Жуков и А. Фридлянский выехали в Белоруссию и побывали в колхозе имени Николая Гастелло. Здесь они разыскали местных жителей, которые видели, как горящий самолет ударил по танкам врага. Они вместе с председателем Радошковического поселкового совета Юлией Петровной Толуб проехали к месту, где десять лет назад шли ожесточенные бои.