Текст книги "Батяня. Ответный ход"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 11

Обильный снегопад и разбушевавшийся ветер стали для десантников очередной неприятностью. Идти по рыхлому снегу, толщина которого в некоторых местах достигала метра, было трудно. Вооружившись длинными палками, десантники мерили перед собой глубину сугробов. Но даже это иногда не спасало, казавшийся надежным наст проваливался, стоило ступить на него.

Леденящий ветер, пронизывающий до мозга костей, нес с собой миллионы снежинок, которые прилипали ко всему, что только излучало тепло. Лица десантников покрывались ледяной коркой, а бушлаты давным-давно обросли снегом. В майоре Лаврове и старлее Барханове с трудом можно было распознать людей. Они уже углубились в лес на приличное расстояние, оторвались от погони, но так и не могли найти подходящего места для укрытия.

– Одни деревья да снег, – облизнув потрескавшиеся от ветра губы, произнес Барханов.

– Я уверен, здесь где-то должно быть укрытие, в котором мы сможем переждать бурю. – Слова майора звучали многообещающе. – Идем по просеке, значит, по ней лес вывозили. Должны выйти на делянку.

– Хотелось бы в это верить.

– Не найдем хибары, построим укрытие сами.

Прислонившись к стволу дерева, Барханов бросил рюкзак на землю и стал согревать замерзшие до синевы руки.

– Передохнем. – Старлей говорил невнятно, так как уголки его губ совершенно не слушались его.

Это ощущение напомнило ему недавний поход к стоматологу, когда тот вколол ему в челюсть целый шприц новокаина. После чего Барханов целый день не мог толком говорить, вместо нормальной речи вылетали невнятные, лишенные всякого смысла слова. Ко всему прочему он не чувствовал своих ног, словно всю прежнюю жизнь просидел в инвалидном кресле. Подобное состояние наступило и сейчас.

В отличие от своего товарища, майор Лавров чувствовал себя лучше, хотя уже и начинал ощущать такие же симптомы, как и старлей. Он понимал, что если в ближайшие пару часов они не согреются, то, минимум, им грозит обморожение. Замерзать в таежном лесу он не спешил, так как не любил бросать начатое дело на половине пути.

– Только если пару минут, – Лавров подхватил со снега рюкзак, брошенный туда Бархановым, повесил себе на плечо, – дальше его понесу я.

– Я бы и сам дотащил. – Старлей попытался улыбнуться, но вместо улыбки вышло что-то несуразное.

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь...

– О том же, что и ты, – Барханов упорно тер ладони, чтобы хоть немножко согреться, – чашка чая, наполовину разбавленная водкой, и жесткая койка в казарме.

– Верно.

– Хватит отдыхать, надо двигаться, а то совсем замерзнем, – старлей все-таки нашел в себе силы и оторвался от ствола дерева.

Просека наконец привела их на старую делянку, на краю которой стояла маленькая бревенчатая избушка. Из дощатой крыши торчала аккуратная кирпичная дымовая труба.

– Не верю своим глазам, – Барханов поднял брови и посмотрел на чудо с дымовой трубой, – на времянку непохоже.

– Это как оазис в пустыне найти.

Дверь, как принято в этих местах, оказалась не заперта. – Подтолкнув Барханова вперед, Лавров зашел следом. Избушка состояла из одной комнаты, здесь было уютно, на стенах висели две выделанные волчьи шкуры и даже голова оленя с рогами. Обстановка избушки выдавала в ее хозяине заядлого охотника, промышляющего в этих краях.

– Скромно, но со вкусом. – Майор защелкнул шпингалет на двери, чтобы внутрь избушки не проникал холодный ветер.

Лавров отдернул замасленные куски мешковины, служившие занавесками, – дневной свет ярким потоком хлынул внутрь, осветив деревянный столик, полку, приделанную к одной из стен, и сложенный из камней очаг. В углу лежала целая охапка сухих дров.

– Надо разжечь огонь и немного согреться.

Барханов подхватил несколько поленьев, нашел на столе обрывки прошлогодних газет и разжег костер. Тяга была настолько велика, что огонь разгорелся за считаные минуты. Старлей только и делал, что подбрасывал в пламя полено за поленом.

– Тут и покушать есть.

Майор нашел на полке несколько банок дешевых рыбных консервов и закостеневшую буханку хлеба. Он попытался разломать ее напополам, но ничего не вышло. Стояли на полке и крупы, и соль в стеклянных банках.

– Давай сюда, погрейся. – Барханов уже разлегся на волчьей шкуре и, подставив теплому воздуху заледенелые руки, завороженно смотрел на искры, улетающие в дымовую трубу.

– Нас могут заметить корейцы, – Лавров достал нож и воткнул его в консервную банку.

– Ты думаешь, они заметят дым, выходящий из трубы? Ветер его разносит прежде, чем он поднимается над лесом.

– Всегда лучше перестраховаться, – майор отогнул образовавшийся металлический круг и протянул консервную банку старлею.

– Горбуша в томате? – Барханов посмотрел на пеструю этикетку.

– Надпись стерлась, но, по-моему, да.

– Что ты предлагаешь?

– Побудем здесь часок-другой и двинемся дальше.

– А как же буря?

– По сравнению с корейцами буря лишь природное явление.

– Ураган, торнадо и цунами тоже природное явление, – недовольно пробурчал Барханов.

Лавров открыл ножом вторую консервную банку и присел рядом со старлеем. Только сейчас он почувствовал, как тепло приятной дрожью расходится по заледенелому телу.

– Андрей, скажи честно, зачем вообще мы взялись за это дело?

– Ты про что? – Майор Лавров сделал вид, будто не сразу понял, что имеет в виду Барханов.

– Зачем мы взялись помогать Ставропольскому? – Он оторвал взгляд от очага и посмотрел на Лаврова. – Неужели ради денег? Кстати, мы их уже вряд ли получим.

Десантник улыбнулся и отправил в рот здоровенный кусок спрессованной горбуши.

– Сколько лет ты меня знаешь? – спросил Лавров.

– Достаточно, чтобы выучить наизусть.

– Видимо, недостаточно. – Немного подкрепившись, майор закурил.

Старлей с удивлением и одновременно с восхищением смотрел на своего командира. Он все еще пытался понять, какого черта они ввязались в перестрелку с корейцами, блуждали на джипе в поисках похищенной внучки, а сейчас сидят в чаще леса, в охотничьей избушке, согреваясь от холода.

– Деньги для таких людей, как мы, не главное, – продолжал Батяня, – они не играют для тебя решающей роли. А помочь бизнесмену я решил не из личных симпатий, это, старлей, наша прямая обязанность. Продолжение дела, за которым нас сюда и послали.

– Какая обязанность? – вскинул голову Барханов.

– Разыскать сверхсекретный вертолет «Барракуда».

– Он же потерпел аварию при осмотре места крушения «Ми-28».

Бятяня задумчиво покосился на красные угли в камине. Свел брови и глубоко затянулся, выпустив струйку дыма в огонь.

– Я тоже сначала так подумал. – Майор скрестил руки и опустил на них подбородок. – Помнишь, как Ставропольский пытался полететь вместе с пилотом?

– Ну...

– Как все перепились в хлам и уснули, помнишь?

– Обычный банкет, что тут такого? – Старлей пожал плечами.

– Это еще не все, – произнес Лавров, – похищение внучки бизнесмена совпало с пропажей вертолета, а случайных совпадений в жизни не бывает. Потом странное поведение корейцев: засада на пилораме, охранник с базукой, взорвавшийся «Хаммер» и «УАЗ». Улавливаешь связь?

– Типичные бандитские разборки, мы просто попали под замес, – ответил Бараханов, – а вот «Хаммер» они зря взорвали.

– Теперь вернемся немного назад. Когда выпивка кончилась, телохранитель Ставропольского принес целый ящик коньяка...

– Кстати, я все еще жалею, что не попробовал его, ведь пятизвездочный был.

– И правильно сделал, – произнес майор, – мне кажется, что в коньяк было подмешано снотворное. А подсыпал его телохранитель, вот только кто заплатил ему за это: Ставропольский, тот кореец или пилот из «Ростехвооружения»?

Старлей задумался, осмысливая версию Батяни. В его памяти начинали всплывать отрывочные моменты банкета в штабной палатке – лица присутствующих, количество блюд на столе, довольная физиономия телохранителя, ставившего на стол ящик коньяка.

– А потом его находят в обгоревшем джипе на поляне мертвым.

– Верно. «Барракуду» могли похитить.

– Почему мы не задержали Ставропольского сразу?

– Я только сейчас смог свести все эти концы воедино. Но еще остается много вопросов, на которые нам предстоит ответить.

– Теперь мне все понятно... Вот только зачем внучку было похищать?

– Чтобы вывести бизнесмена из игры, – сделал предположение майор Лавров, – так или иначе, в этой истории замешаны все, без исключения.

– Так где нам искать вертолет? – задал назревший вопрос Барханов.

– У корейцев, – уверенно ответил Батяня, – а вот где именно, это уже другой вопрос.

* * *

Погасив огонь в очаге, приободренные десантники покинули охотничий домик. Привыкнуть к леденящему ветру после теплого огня было нелегко. Майор Лавров не имел привычки брать чужого, не оставив чего-нибудь взамен. Поэтому за съеденные консервы и сожженные дрова оставил владельцу охотничьего домика коробку патронов к карабину, которые нашел в походном рюкзаке. Им они были без надобности, так как карабин, к которому прилагались эти патроны, остался в «Хаммере».

– Как ты думаешь, обрадуется ли хозяин, увидев вместо консервов и дров упаковку патронов? – обогнув поваленное дерево, спросил Барханов.

– Если у него есть карабин, то да.

– Только что, – устало произнес старлей.

Снегопад и ветер постепенно ослабевали, из-за туч даже изредка начинало выглядывать солнце. Теперь десантники могли передвигаться быстрее, не тратить время на частые остановки.

– Распогодилось, – облегченно вздохнул Барханов, – а то я думал, что ветер уже никогда не кончится.

– Кажется, мы вышли к цивилизации.

– Что там такое?

– Лес кончается, по-моему, впереди дорога.

Вскоре десантники вышли на узкую дорогу, пробитую в снегу. Ни второй полосы движения, ни знаков, указывающих направления, здесь и в помине не было – тут могла проехать только одна машина.

– Как ты думаешь, по ней вообще когда-нибудь кто-то, кроме бульдозера, ездит?

– Кто его знает...

– Что будем делать дальше?

– Будем двигаться вдоль дороги, она должна куда-то вывести, – с сомнением сказал Батяня, – тропинки не ведут к обрывам.

– К поселку лесорубов, – пошутил Барханов.

Майор Лавров улыбнулся и, сбросив с плеча автомат, присел на пласт спрессованного снега.

– Привал? – ухмыльнулся старлей.

– Мы должны обдумать дальнейший план действий.

Барханов поставил тяжелый рюкзак в снег и сел рядом с Лавровым.

– До вертолетной части пешком мы быстро не доберемся, а если вертолет угнан, счет идет на часы, – вслух рассуждал майор, – возвращаться в поселок слишком рискованно: вдвоем нам не справиться с целой армией корейцев.

– Тогда надо найти машину.

– Не найти, а угнать у корейцев, – произнес Лавров.

– Ты предлагаешь все же вернуться к поселку? – Барханов замер в ожидании ответа.

– Надо устроить засаду на дороге.

– Да здесь машину можно целый месяц ждать.

– Корейцы нас ищут. Так что будут задействованы все дороги в этом районе, – уверенно произнес майор Лавров.

Барханов пожал плечами, изобразив на лице сомнение, однако спорить с комбатом не стал.

Отыскав в лесу поваленное дерево, десантники с трудом затащили его на дорогу, перегородив тем самым проезд.

– Так-то лучше, – майор осмотрел результат работы, – даже «Урал» не перепрыгнет.

Укрывшись за сугробом, из-за которого можно было вести непрерывный обзор за дорогой, десантники затаились. Поначалу затея с засадой казалась достаточно рискованной, если учитывать, что дорога почти не использовалась. Но все-таки майор оказался прав – не прошло и получаса, как послышалось отдаленное урчание двигателя.

– Кто-то едет, – радостно провозгласил Барханов.

– Пока не высовывайся, а то можем их спугнуть.

– А вдруг это туристы, охотники или лесники?

– Тем лучше, у них будет связь, но, поверь мне, это корейцы.

Выглянув из-за сугроба, Батяня разглядел бледно-серый «УАЗ» без номерных знаков.

– Корейцы, – тихо проговорил майор.

Машина резко остановилась. Водитель, хлопнув дверцей, спрыгнул на землю. Вслед за ним из «УАЗа» выбрались еще трое корейцев. Все они вели себя очень осторожно, держа наготове автоматы «калашников». Водитель не спеша подошел к поваленному дереву, осмотрелся по сторонам.

– Высматривает, сволочь, – шепотом произнес Барханов.

Не заметив ничего подозрительного, водитель подозвал к себе двух корейцев. Те обхватили толстый ствол и принялись оттаскивать дерево к обочине. Один кореец по-прежнему стоял около «УАЗа», не сводил глаз с леса. Его взгляд рывками передвигался от дерева к дереву и в итоге замер на цепочке следов. Кореец вздрогнул, словно получил мощный разряд тока. Следы привели его к сугробу, за которым прятались десантники. На лице корейца отразился ужас, его указательный палец лег на спусковой крючок, и тут же длинная очередь ударила в снег.

– Пора, нас выследили, – скомандовал майор.

Барханов не медлил ни секунды. Выкатившись из-за сугроба, он распластался и, прижав приклад автомата к плечу, выстрелил. Трое корейцев синхронно нырнули в ров за дорогой, словно отрабатывали этот номер последние несколько дней. Автоматная очередь лишь подняла десятки маленьких фонтанчиков снега, которые рассеял налетевший ветер.

– Промазал, – выругался старлей.

Водитель тут же завел мотор и начал разворачиваться. Однако дорога была настолько узкая, что выполнять какой-либо маневр на ней было себе дороже. Осознав бессмысленность своей затеи, водитель дал задний ход: машина дернулась и, пробуксовав задними колесами, тронулась с места.

– Стреляй, уйдет, – во все горло заорал Лавров.

Старлей откатился к дереву и сосредоточился на отъезжающем «УАЗе». Однако огонь, открытый корейцами, заставил его на время отвлечься от машины.

– Я тебя прикрою, – услышал он голос майора.

Вскочив на ноги, Барханов побежал вслед за машиной. Лавров перевалился через сугроб и выпустил автоматную очередь. Одна из голов, торчащих над поверхностью рва, лопнула, как надувной шарик, – кровь брызнула на снег.

Барханов бежал со всех ног, не упуская из вида отъезжающий задним ходом «УАЗ». Обогнув несколько деревьев, старлей наконец выскочил на дорогу. Вскинув автомат, он выстрелил – очередь прошила лобовое стекло, насмерть поразив водителя. Кореец завалился на руль, придавив головой клаксон – машина отозвалась мерзким писклявым стоном. «УАЗ», оставшийся без управления, уткнулся бампером в сугроб. Задние колеса машины все еще вращались, выбрасывая причудливые фонтанчики снега. Барханов открыл дверцу: из салона машины вывалился водитель, с крошечным красным пятнышком на лбу, из которого медленно текла тонкая струйка крови. Писклявый стон клаксона смолк. Повернув ключ в замке зажигания, старлей заглушил двигатель.

«Где же он?» – повторял про себя майор.

Рожок был пуст. Рюкзак с боеприпасами остался в двадцати метрах от майора, возле того дерева, за которым недавно прятался Барханов. Пробираться к нему было крайне опасно – корейцы беспрерывно вели огонь, не давая Лаврову поднять голову. Единственным средством спасения оставались нож и граната, которые запасливый Лавров вынул из рюкзака еще в охотничьем домике.

Корейцы, не дождавшиеся ответных выстрелов, догадались, что у десантника, который вел обстрел, кончились патроны. Но они также не отбрасывали мысли, что все это лишь хитрый маневр, направленный на то, чтобы выманить их из укрытия. Никто не хотел оказаться на открытой местности, став удобной добычей для стрелка. Поэтому корейцы осторожничали. Сначала они перебежали дорогу и укрылись за двумя деревьями, а поскольку выстрелов так и не последовало, они, осмелев, стали подбираться к сугробу.

В одной руке Лавров сжимал гранату, в другой крепко держал охотничий нож. Он уже слышал шаги и отсчитывал секунды до того момента, когда следовало бросить гранату.

«Ничего, и не из таких передряг выбирался. Вот только момента дождаться надо», – думал про себя майор.

Неожиданно шаги стихли, корейцы обменялись парой нервных фраз, послышался гул мотора. Раздались одиночные выстрелы, звон битого стекла. Батяня рискнул приподняться, выглянул из-за сугроба – «УАЗ», за рулем которого находился Барханов, несся по дороге на оторопевших корейцев, во– всю поливающих свинцом капот машины. Старлей стрелял в распахнутую дверку.

– Все-таки смог. – Лавров облегченно вздохнул.

Один из корейцев, которого Барханов подстрелил в ногу, завалился на спину, при этом не разжал указательный палец, обвивший спусковой крючок «калаша». Автоматная очередь ушла в небо, сбив с макушки дерева снежную шапку. Второй кореец с ужасом смотрел на своего товарища. Бросив автомат на землю, он вскинул руки.

– Сдается! – Не отводя от корейца ствол автомата, старлей вышел из машины.

– Я уже думал, что ты не вернешься. – Батяня по-дружески похлопал Барханова по плечу.

– Не дождешься.

Сдавшийся кореец с ужасом смотрел на десантников, не зная, чего от них ожидать. Майору показалось, что тот вот-вот умрет от разрыва сердца.

– Что с ним делать? – ткнув автоматом в пленного, спросил старлей.

– Вообще-то их двое. – Лавров кивнул на корейца, корчившегося от боли на снегу.

– У меня всегда было плохо с математикой.

– Надо их отпустить, – решил Батяня, – вот только пускай нам кое-что расскажут.

– Ты думаешь, они говорят на русском?

– В таком положении они и на идише заговорят. Верно? – Майор достал «лимонку» и, выдернув чеку, поднес к лицу пленного.

– Пожалуй, я оставлю вас наедине. Пойду лучше радио в машине послушаю.

Кореец округлил глаза и с ужасом покосился на «лимонку», маячившую у него перед носом.

– Не убивайте, – на плохом русском начал умолять он.

– Где прячут вертолет?

– В машине есть карта, там отмечено место. – Кореец закрыл глаза и опустил голову.

– Если врешь...

– Не врет. – Барханов вышел из машины, держа в руках лист замусоленной клеенчатой бумаги.

– Это здесь. – Развернув карту, старлей ткнул пальцем в крестик, намалеванный красным фломастером.

– Давай посмотрим, где мы сейчас находимся.

Батяня взглядом отыскал на карте поселок лесорубов и опустился ниже, остановившись на еле заметной, среди преобладающего зеленого цвета черной полоске.

– Это мы такой путь проделали? – удивился Барханов.

– Отсюда до вертолета километров двадцать будет. – Майор развернулся и молниеносным движением руки опустил «лимонку» в нагрудный карман куртки корейца.

– Что ты сделал? – Старлей упал на землю, прикрыв голову руками.

Глаза корейца полезли на лоб. Он пошатнулся и, потеряв сознание, рухнул в снег.

– Я запал вывернул. – Майор вынул гранату из кармана корейца, сел на водительское сиденье и повернул ключ.

– Шутить ты умел всегда, – отряхиваясь от снега, произнес старлей.

– Падаешь ты красиво. – Лавров пошарил, отыскал аптечку и бросил ее на дорогу..

– Ладно уж тебе, поехали.

* * *

«УАЗ» свернул с дороги и остановился около небольшого деревянного дома-времянки, внешним видом более напоминавшего сарай. Зазоры между досками обшивки были в два сложенных пальца, а при желании можно было отыскать места, куда прошла бы и вся рука. Открытую настежь дверь бросало ветром из стороны в сторону – не смазанные маслом петли отзывались отвратительным скрипом.

– Кто-нибудь закроет ее? – с нарастающим раздражением произнес Ли Эр Йон.

Кореец, выбежавший из дома, подпер дверь палкой и опустил голову, подобно школьнику, поставленному учителем в угол. Йон махнул рукой – охранник вытянулся стрункой и затараторил на корейском.

– Что он говорит? – спросил испытатель.

– Все уже почти готово. – Йон остановил корейца. – Ладно, пошли сами посмотрим.

Мужчины обогнули сарай и пошли по лесу. Через несколько минут они вышли на делянку: повсюду торчали пни, вокруг которых сновали десятки корейцев. Огромный ложный штабель бревен, прикрывающий краденый вертолет, размещался на краю вырубленного леса.

– А куда потом девать вертолет?

– Закопаем в яму. – Йон перевел взгляд на кучку корейцев, собравшихся у вырытой ямы.

Десятки лопат торчали в пирамидоподобной горке земли. На дне ямы еще трудились пара корейцев, выгребающих последние крохи земной породы, оставшиеся после зачистки стен.

– Я думаю, уже можно начинать, – торжественно произнес Ли Эр Йон.

Поднявшись на горку, кореец оперся рукой на выбранную им лопату и, устремив взгляд в небо, выкрикнул что-то на корейском. Все работы мгновенно прекратились, на землю попадали топоры и пилы. Все корейцы с гордым видом смотрели на своего парторга, ожидая, что же тот им скажет. Выдержав длинную паузу, Йон произнес небольшой монолог, после которого все корейцы дружно достали отвертки и захлопали в ладоши.

«Выступление Ленина перед шахтерами Донбасса», – подумал про себя пилот.

Йон сказал еще несколько предложений, каждое из которых оканчивалось бурными аплодисментами. Подведя черту под своим выступлением, Йон сошел с горки. Десятки корейцев с горящими глазами бросились к штабелю бревен.

– Сейчас скрутим оборудование и закопаем эту хреновину, – облизнув пересохшие губы, сказал кореец.

– Что ты им такого говорил, что они были готовы носить тебя на руках? – Пилот с удивлением смотрел на корейцев, разбирающих штабель бревен.

Йон улыбнулся и почесал у себя за ухом.

– Сказал, что коммунистическая партия, как никогда, нуждается в их помощи и поддержке.

Пилот не мог ничего ответить, ему и так все было ясно. Его больше волновали деньги, которые обещал заплатить ему кореец.

– Не волнуйся, деньги получишь после демонтажа оборудования, – словно прочитав его мысли, проговорил Йон, – а теперь пошли, они же не сумеют снять без тебя всю электронику.

Корейцы уже разобрали вход в ложный штабель бревен, теперь наблюдатель с воздуха мог что-нибудь и заподозрить. И действовать приходилось очень быстро.

– Давай, показывай им, что где откручивать. – Ли Эр Йон подтолкнул пилота к «Барракуде», а сам встал в сторонке.

Пилот открыл кабину, достал из-под сиденья черный пластмассовый портфельчик, взял из него пару инструментов. Наглядно показав корейцам, как ими пользоваться, он покинул кабину. Двое корейцев забрались внутрь вертолета и начали свинчивать с панели приборов множество мелких болтиков и винтов. Работали они быстро, как будто всю жизнь трудились над демонтажом вертолетного оборудования. Остальные корейцы приступили к съемке внешних конструкций, вооружения, металлических щитков, под которыми скрывались электронные системы управления «Барракудой».

– Сколько это займет времени? – Кореец посмотрел на часы.

– Если такими темпами, за часа два управимся.

– А быстрее никак?

– Быстрее некуда, – ответил пилот.

Йон опустил руку в нагрудный карман плаща и достал рацию. Сказав несколько фраз в микрофон, он спрятал ее обратно.

– Сейчас сюда приедет грузовик.

Через несколько минут вдалеке раздался треск ломающихся веток – к делянке неторопливо катил «Урал». Корейцы, как мухи, облепили приехавшую машину. Один из лесорубов вскарабкался на борт кузова и начал передавать вниз деревянные ящики с эмблемой Красного Креста на крышке.

– Гуманитарная помощь?

– Сейчас везде и всем требуется гуманитарная помощь. Как раз в этом году у нас случился очередной неурожай, много голодающих. Лекарств и медикаментов всем не хватает. Вот и решил российский Красный Крест помочь обездоленным людям братской Кореи. Гуманитарку мы выгрузили в поселке. На российских дорогах не должно возникнуть проблем.

«Сволочь», – подумал испытатель.

Он хоть и понимал с самого начала, во что ввязывается, но многое уже стало ему не по душе. Пожарский чувствовал, в нем еще осталось что-то человеческое, что-то, чего уже не было в этом корейце, улыбающемся ему в лицо. Но пути назад не было, на кону стояли огромные деньги, которые могли с лихвой компенсировать все его душевные переживания.

– Деньги уже прибыли? – Пилот отбросил посторонние мысли и перешел к делу.

– Да не волнуйся ты так, они все время были при мне. – Кореец достал обычный почтовый конверт для бандеролей, запечатанный скотчем.

– Здесь ровно пятьдесят тысяч? – пилот как завороженный следил за передвижением руки Йона, в которой он держал конверт с деньгами.

– Как договаривались. Часть наличными, остальное дорожными чеками, – улыбнулся кореец.

– Покажи, чтобы я удостоверился.

Ли Эр Йон сорвал прозрачную ленту и показал содержимые конверта пилоту. Новенькие пятидесятидолларовые купюры рассыпались веером, и пилот смог увидеть портреты американского президента, который устало смотрел прямо ему в глаза.

– Теперь ты мне веришь?

– А где чеки? – спросил испытатель.

– Вот, – кореец достал пачку дорожных чеков.

– Здесь же на триста тысяч долларов больше нашего договора. – Пилот не верил своим глазам.

– Руководство коммунистической партии Северной Кореи высоко ценит твои заслуги, – кореец прищурил и до того узкие глаза, – можешь считать, что это подарок. За экономию на Ставропольском.

– Давай сюда деньги в конверте.

– Да, но ты их получишь только тогда, когда последний ящик гуманитарной помощи ляжет в кузов грузовика.

Пилот еще некоторое время любовался чеками, после чего надежно спрятал их у себя во внутреннем кармане. Мысленно он уже заказывал билет до Цюриха из Пекина, куда взялся его переправить парторг, наслаждался жизнью, ожидающей его после обналички чеков. Он был так погружен в свои размышления, что не заметил, как со спины к нему подошел Ли Эр Йон.

– Ну, вот и все, – заговорил кореец, – последний ящик погружен.

– Отлично. – Пилот повернулся к Йону лицом.

– Как я и обещал. – Рука корейца опустилась во внутренний карман плаща.

* * *

Из-под капота «УАЗа», сквозь оставленные пулями пробоины, сочились тоненькие струйки светло-серого дыма. Двигатель машины отвечал неровным захлебом, так как бензина в баке оставалось немного, да и был он не лучшего качества. К тому же машина была старой, латаной-перелатаной, и многие ее детали изрядно износились. «УАЗ» и до этого несколько раз глох, но майору удавалось возвращать его к жизни.

– Посмотри на температуру! – Взгляд Барханова остановился на датчике.

– Скоро закипим, но радиатор пробит, – сухо произнес майор, – все равно бензин кончается, – куда дотянем, туда и доедем.

Наконец узкая дорога закончилась, и десантники выехали к перекрестку. Однако и здесь дорожных указателей не было. Приходилось ориентироваться по карте.

– Ну-ка посмотри, куда ведет эта дорога.

Старлей разложил на коленях карту, высматривая на ней перекрестки. Так как пересечения дорог были в этих местах редкостью, Барханов без особых усилий отыскал их теперешнее местоположение.

– Сворачивай налево, и до самого конца дороги, если бензина хватит, – указательный палец старлея уткнулся в квадрат зеленого цвета, поверх которого был нарисован красный крестик, – там тупик.

Крутанув руль влево, майор Лавров включил рацию:

– Попереключай частоты, возможно, корейцы пользуются рациями.

Барханов взялся пальцами за крохотное колесико на рации, которое, как ему показалось, рассыплется при малейшем прикосновении.

– Одно шипение.

Но вдруг из небольших динамиков, вмонтированных в дверцы машины, послышалась неразборчивая речь.

– По-корейски говорят, – выругался старлей.

– Вырубай, толку никакого. Разве что чью-то фамилию назовут. А толку?

Майор неожиданно съехал на обочину и сам заглушил двигатель.

– Ты что делаешь? Еще пару километров протянули бы.

– Дальше пойдем пешком, – Лавров повесил на плечо автомат и заткнул за пояс охотничий нож, – дорога, скорее всего, охраняется.

– С чего ты взял?

– У меня плохое предчувствие.

Барханов покачал головой и, захватив с собой карту, выскользнул из машины. Десантники нырнули в лес и двинулись вдоль дороги. Через полчаса ходьбы старлей заметил целую армию корейцев, перекрывающих дорогу.

– А я что тебе говорил, – тихо произнес майор, прячась за стволом дерева.

– Я знаю, ты всегда прав, потому как командир, – отмахнулся Барханов.

Десантники миновали опасный участок пути и вышли на небольшую поляну, на краю которой стоял маленький деревянный дом.

– Зайдешь слева, – прошептал Лавров, – только не стреляй раньше времени, а то спугнем.

Барханов кивнул и побежал вдоль кромки леса, прячась за деревьями. Майор обогнул поляну справа и вплотную приблизился к дому. Прижавшись к стене, он затаил дыхание, вслушиваясь в шорохи внутри. Но кроме завывания ветра и скрипа несмазанных дверных петель, он так ничего и не услышал. Подкравшись к дверному проему, Лавров сквозь щель в двери заглянул внутрь – пожилой кореец с проступившей на голове сединой сидел за столом, теребя в руках карточную колоду.

С другой стороны дома уже стоял старлей. Десантники встретились взглядами, и майор, подняв правую руку вверх, три раза прочертил в воздухе воображаемый круг. Барханов кивнул и отошел за стенку дома. Майор подобрал с земли обломок сосульки и забросил его на крышу. Ледяной цилиндр, ударившись о рубероид, быстро скатился вниз. Кореец отложил колоду карт и вышел на улицу. Его глаза забегали и остановились на обломке сосульки, криво торчавшем из снега. Нагнувшись, он взял лед в руку и тут же почувствовал, как что-то тяжелое, но вполне мягкое опустилось ему на голову.

– Затащи его в дом. – Майор повесил «АКМ» на плечо.

Барханов взял корейца под руки и потащил в дом. Уложив корейца на топчан, старлей осмотрел помещение. Но кроме колоды карт и нескольких топоров, аккуратно уложенных на полке, десантник ничего не нашел.

– Даже оружия нет. Скорее всего, его оставили топить печь. Ничего страшного, оклемается старик. Ты его аккуратно кулаком приложил.

– Да, патронов у нас негусто. – Лавров вытряхнул из рюкзака несколько гранат.

– Что мы имеем?

– Четыре гранаты и два полностью снаряженных рожка.

Поделив поровну оставшиеся «лимонки», десантники углубились в лес. Первое, что бросалось в глаза, были следы, петляющие между деревьев. Лавров присел на корточки, всматриваясь в огромный отпечаток узорчатой подошвы.

– Здесь не только корейцы, – поднявшись, произнес он, – у всех корейцев маленький размер ноги и обувь соответствующая, а здесь сорок пятый размер, не меньше.

– Думаешь, пилот?

– Возможно.

Прячась за стволами деревьев, десантники пробрались к делянке. Среди пней, взобравшись на горку свежей земли, стоял Ли Эр Йон. Десятки корейцев, обступившие горку, слушали его с огромным интересом, все время кивая головами в знак согласия.

– У них что, митинг?

– А вон и пилот из «Ростехвооружения».

Испытатель выделялся из многочисленной толпы корейцев высоким ростом, что сразу заметил майор. В отличие от корейцев, он смотрел на Йона со скучающим видом, словно все происходящее вокруг мало интересовало его.

– Ну что, будем брать?

– С нашим-то запасом патронов... – с сомнением произнес Лавров.

– Что ты предлагаешь?

– Ждать.

Наконец речь Йона кончилась, и корейцы бросились к штабелю бревен.

– А вот и вертолет. – Лавров улыбнулся.

– Хитро они придумали.

Вскоре десантники заметили подъезжающий к делянке «Урал». Корейцы, подбежавшие к машине, принялись вытаскивать из кузова ящики с эмблемой Красного Креста.