Текст книги "Батяня. Ответный ход"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Глава 10

– Уже скоро час пройдет, – Барханов посмотрел на часы и приспустил боковое стекло, – десять минут осталось ждать.

– Почему он выключил рацию?

– Не хотел, чтобы мы слышали его разговор с корейцем.

– Нельзя было отпускать его одного.

В салон машины влетел колючий зимний ветер, развеяв густое облако табачного дыма. Вдавив окурок в переполненную пепельницу, старлей привел сиденье в полулежачее положение.

– Так, что будем делать, если и через десять минут он не появится?

Майор не мог сидеть без дела, конечно, если это не была засада. Он мог часами неподвижно лежать на болоте, высматривая в вечерних сумерках среди густых зарослей кустарника врага. Поджидая удобного случая, чтобы прорваться через линию обороны противника. Мог притаиться до рассвета на балке в полуразрушенном доме. И все ради того, чтобы нанести неожиданный, опережающий удар. Ждать в засаде и рисковать собственной жизнью он умел.

– Не знаю, как тебе, а мне кажется, что надо выбираться, – произнес Лавров, – мне кажется, он не скоро появится.

– Что-то случилось. – Старлей подставил лицо ворвавшемуся в салон ветру.

– Как насчет того, чтобы прогуляться до КПП и пообщаться с охранником?

– Сгораю от нетерпения, – сказал Барханов.

– Тогда вперед.

Десантники уже были готовы выйти из машины, как ворота, ведущие в поселок, открылись. Майор замер, ожидая, что же произойдет. Свет прожектора на одной из вышек развернулся на «Хаммер». Из поселка выкатился старый «УАЗ».

– Это что еще за номер? – Старлей аж присвистнул от удивления.

– Достань-ка оружие.

«УАЗ» остановился в сотне метров от «Хаммера». Задняя дверка машины открылась, из-за нее показалась страшная труба базуки. Кореец выставлял прицел.

– Кажется, они собираются в нас выстрелить. – Барханов в спешке подхватил походный рюкзак с боеприпасами.

– Ты побыстрее не можешь? – Майор приоткрыл дверцу.

– Это не грибы в лукошко складывать.

Низкорослый кореец, взвалив на плечо массивное оружие, уже готовился выстрелить в «Хаммер».

– Сейчас жахнут! – произнес Лавров.

– Сейчас. Секунду. Успеем.

– Ты всегда умел успокоить в трудную минуту, – Лавров дал короткую очередь из автомата в сторону корейцев.

Старлей подхватил короткий «АКМ» со складным прикладом.

– Выпрыгивай! – во все горло заорал Батяня.

Запихнув в рюкзак несколько «лимонок», старлей резко дернул за ручку и выкатился из машины. Майор уже поджидал его за «Хаммером». Десантники со всех ног побежали к лесу, чтобы укрыться от взрыва за толстыми стволами деревьев.

Кореец нажал небольшую красную кнопку на корпусе базуки – раздался характерный щелчок. А затем ухнуло... Капот «Хаммера» загнулся вверх, словно он был сделан из картона, ударился о лобовое стекло автомобиля. Мелкие кусочки стекла посыпались внутрь машины.

– Сейчас наш арсенал рванет. – Майор упал на землю, прикрыв голову руками.

– Да что ты говоришь? – Барханов отскочил в сторону, укрывшись за внушительным стволом дуба.

Взрывная волна, вырвавшаяся из-под бензобака, подняла в воздух покореженные куски металла, которые пару минут назад смело можно было называть «Хаммером». На месте, где стоял джип, остались только его обгоревшие конструкции. Вздувшаяся от огня краска трещала и пузырилась, разнося на многие метры удушливый и едкий запах гари.

Подняв голову, Батяня выругался – на фоне ночного неба мелькнуло что-то бесформенное, похожее на кусок железа, охваченного огнем. За доли секунды майор успел сообразить, что этот предмет летит прямо на него и если не отскочить в сторону, может случиться непоправимое.

Задев несколько веток, бесформенный кусок железа спланировал в кусты. Лавров облегченно вздохнул и протер рукой лоб, покрытый множеством капель пота.

– А ты везунчик. – Барханов подмигнул Батяне.

– Да, целый день сегодня везет.

Раздался приглушенный стрекот мотора. Десантники залегли. «УАЗ» подъезжал к месту взрыва. Четверо корейцев, выскочивших из машины, как псы, спущенные с цепи, рыскали вокруг груды металлолома.

– Наши тела ищут, – вполголоса шепнул Барханов.

– Ищут наши, а найдут свои, – майор сжал руку в кулак, – дай-ка мне рожок к «АКМу».

Старлей достал из рюкзака рожок и протянул его Лаврову. Барханову часто доводилось видеть своего товарища в гневе, сейчас он был именно таким, готовым на все ради того, чтобы наказать врага.

– Прикрой меня.

Лавров вскочил и побежал к «УАЗу». Корейцы не сразу заметили человека с автоматом, мелькающего среди деревьев. Однако предательский хруст снега под ногами десантника заставил их насторожиться. Вскинув автоматы, они стали поливать свинцом кромку леса. Вспышки от автоматных очередей освещали их лица, полные страха. Треск ломающихся веток и шелест осыпающейся коры сливались с чередой выстрелов, затихающих где-то в чаще леса.

Автоматы захлебнулись один за другим, требуя перезарядки. Этого и ждал десантник. Как только корейцы начали копошиться в подсумках в поисках рожков, десантник выстрелил. Один из корейцев, схватившись за живот, опустился на колени и, уткнувшись головой в землю, замер. Второй, сжав руками грудь, рухнул в полыхающие обломки джипа.

Оставшиеся корейцы успели перезарядить автоматы и уже были готовы открыть огонь. Но вовремя подоспевший Барханов двумя меткими выстрелами из пистолета уложил проворных корейцев.

Водителя «УАЗа» впечатлил вид убитых товарищей, распластавшихся на снегу, он незамедлительно надавил на педаль газа. Машина дернулась, давая задний ход. Но проехать более десяти метров она не успела – майор Лавров очередью прострелил колеса. Водитель лихорадочно дергал рычагом переключения скоростей, надеясь на чудо.

Батяня повесил автомат на плечо и достал «лимонку».

– Смотри, как нервничает.

– Единственное, что я могу сказать точно, так это, что доктор ему уже не понадобится.

– Я тоже так думаю. – Майор выдернул чеку и метнул «лимонку» в стекло «УАЗа».

Испуганный до смерти кореец бросился на пол автомобиля, пытаясь схватить «лимонку». Но время работало не на него – через три секунды прогремел взрыв. К ногам Барханова выкатилось деформированное дымящееся колесо. Пнув его ногой, десантник улыбнулся.

– Рожки да ножки, – старлей посмотрел на дымящийся корпус «УАЗа», – счет один – один.

– Нам пора уходить, скоро сюда нагрянет целая армия корейцев, тогда нас уже ничто не спасет.

– Похоже, мы их потревожили. – Барханов бросил взгляд на поселок.

Во многих домиках зажегся свет, из-за стен поселка доносились встревоженные крики разбуженных корейцев. Охранник на КПП что-то отчаянно кричал в трубку телефона.

– Такое ощущение, что муравейник разворошили, – произнес майор.

– Только эти муравьи не кусаются, а жалят...

– Ладно, нам пора уходить, – Батяня перезарядил свой автомат, – лучше будет скрыться в тайге, там спокойнее.

* * *

Комната, куда поместили Машу, ничем не отличалась от других комнат, в которых жили бригадиры. Сами-то корейские лесорубы располагались в бараках. Все эти комнаты были похожи друг на друга, как близнецы: небольшая узенькая кровать, стул и аккуратно сколоченная полочка, наглухо прибитая гвоздями к бревенчатой стене. Единственным отличием этой комнаты было зарешеченное окно, выходившее во внутренний двор поселка.

Девушка находилась здесь уже целых пять часов и никак не могла найти себе места, ходила от стенки к стенке. Уставшая и выбитая из сил, она наконец присела на край кровати, чтобы хоть немного передохнуть. Ей казалось, что стоит устроиться поудобней – основательнее, и ее уже никогда отсюда не выпустят.

– Выпустите меня! – в отчаянии закричала Маша.

Но охранник за дверью не обращал никакого внимания на просьбы девушки. Его задачей было сторожить, а не прислушиваться к пленникам.

– Ублюдки.

Маша прикрыла лицо руками и заплакала. Привыкшая к комфорту и хорошему обращению, Маша не могла свыкнуться с мыслью, что она находится в этой вонючей дыре. Она все еще тешила себя надеждой, что все случившееся – недоразумение, страшный сон, который вот-вот должен окончиться, и она вновь проснется в своей огромной мягкой постели, в комнате, заставленной сверху донизу мягкими игрушками.

Протерев заплаканные глаза, Маша поднялась с кровати и подошла к окну. На дворе еще было темно, и рассмотреть что-либо на улице было сложно, прожектора освещали территорию за забором, а не двор. Однако девушка все-таки заметила пару странных двигающихся угольков. Когда ее глаза чуть привыкли к темноте, она поняла, что это двое корейцев курят возле машины.

«Почему я здесь нахожусь?»

Маша все еще пыталась понять, что же с ней произошло. Но в ее маленькой головке не мог уложиться ужас, происшедший на поляне. Сначала появились корейцы, потом Витя...

«В чем он виноват? Зачем?» – безудержно повторяла про себя девушка.

«Может, они думали, что в машине мой дед, но почему тогда Виктор так свободно говорил с тем корейцем, словно знал его давно?»

Вопросов была куча, а ответов на них Маша не знала. Как не знала и того, где она сейчас находится.

– Ничего, мой дед во всем разберется и обязательно освободит меня, – сжав руки в кулачки, она принялась стучать в стену.

В коридоре послышались шаги, в некоторых окнах загорелся свет. Девушка подошла к двери, вслушиваясь в голоса, но, кроме корейской речи, она ничего не услышала.

– Что происходит?

Послышался звук работающего двигателя, девушка бросилась к окошку. К «УАЗу» подбежали четверо корейцев. Маша успела разглядеть, что двое из них тащат с собой что-то большое, но понять, что именно, она не смогла. Машина тронулась с места и покатила к воротам.

Девушка отошла от окна и вновь приникла к двери. Шаги и голоса прекратились, теперь можно было слышать только журчание воды, сочившейся из-под крана в туалете, расположенного в дальнем конце коридора.

Несколько выстрелов, а потом и взрыв, прогремевший за окном, сильно напугали девушку. Удар был такой силы, что ей показалось, будто кто-то сильно хлопнул ей по ушам. Маша просунула голову в проем между прутьями. Несколько вооруженных автоматами корейцев бежали к воротам.

– Может, дед со своей охраной приехал, – как-то неуверенно произнесла Маша.

Дверная ручка дернулась, щелкнул замок. Дверь приоткрылась, и в комнату зашел охранник. В одной руке он держал еду, а в другой автомат. Поставив тарелку на стул, вышел, ничего не объясняя.

– Скотина, – сквозь зубы произнесла девушка.

Маша приблизилась к тарелке и посмотрела на ее содержимое. К горлу неотвратимо подкатил комок тошноты. Что бы ей ни принесли, все бы вызвало отвращение.

– С самого детства кашу ненавижу, – схватив тарелку, девушка швырнула ее в стену.

Жестяная тарелка со звоном ударилась о перегородку, горячая вязкая каша медленно поползла по доскам, стекая прямо на кровать.

Дверь вновь открылась, но вместо охранника на пороге стоял пилот из «Ростехвооружения» Пожарский. Он не спеша прошел в глубь комнаты и присел на стул, закинув ногу на ногу. В его руке появилась пачка сигарет. Щелкнув зажигалкой, он выпустил идеально ровное кольцо дыма. Пилот бросил взгляд на стену и, заметив пятно, оставшееся от каши, улыбнулся.

– А ты буйная.

– Да пошел ты...

– Остынь, я не хочу причинять тебе зла, – пилот стряхнул пепел, – притом, что мы с тобой уже познакомились.

– Урод, – Маша вжалась в угол комнаты, будто напротив нее сидел сам дьявол.

– Не хочешь? Мне бы с тобой понравилось. Никогда еще не трахался с такой молоденькой.

– Только подойди, и ты останешься без своего достоинства.

– Напугала. – Пилот засмеялся, давая понять девушке, что ее угрозы для него – лишь пустой звук.

Маша еще больше вжалась в угол. Но сдаваться она не собиралась: выставив вперед руки, продемонстрировала пилоту свои ногти.

– Исцарапаю всего, – предупредила девушка.

– Курить хочешь? – Пилот совершенно не реагировал на выходки Ставропольской-младшей.

Он метнул к ее ногам пачку сигарет, после чего перебросил ей и зажигалку. Маша не знала, что и делать, курить хотелось, но Пожарский только что угрожал ее изнасиловать, а теперь предлагает сигареты, словно они лучшие знакомые. Девушка подняла с пола серебряную, с выгравированной на корпусе готической надписью зажигалку.

– Ты не станешь меня трогать? – Маша прикурила сигарету и по привычке засунула зажигалку в передний карман джинсов.

– Смотря, как ты будешь себя вести, – загадочно произнес пилот.

Девушка почувствовала себя в относительной безопасности, если можно так назвать плен.

– Что случилось?

– Ты о чем? – удивился пилот.

– На улице что-то взорвалось...

– Тебе необязательно все знать, – прервал ее пилот.

Маша закашлялась и бросила сигарету в пустую тарелку. По ее телу пробежал холодок.

– Это был мой дед? Ведь это он приехал меня вызволять?

– Я же сказал – тебе необязательно знать, что там произошло.

– Вы его убили?

Пилот чуть сузил глаза, обеспокоился. Его голос дрогнул, как у школьника, признающегося в любви однокласснице.

– С ним все в порядке.

– Что ты с ним сделал? – в истерике заорала девушка.

– Ничего. – Голос пилота звучал неискренне.

– Где мой дедушка?

– Да заткнись ты.

Испытатель поднялся и шагнул к двери, он больше не мог выносить вопросы девушки, они давили на психику.

– Ответь. – Маша вскочила на ноги.

– Лучше не лезь, – в знак предупреждения Пожарский оттолкнул от себя девушку.

– Сейчас ты мне все расскажешь, – не унималась Маша.

Терпение испытателя кончилось: развернувшись, он отвесил девушке увесистую пощечину. Маша отшатнулась и, потеряв равновесие, рухнула на кровать.

– Где он?

Пилот ничего не ответил. Хлопнув дверью, он вышел в коридор, оставив девушку наедине с ее справедливыми подозрениями.

* * *

Ветер, пришедший с моря и разбушевавшийся в тайге, принес с собой сильнейший снегопад. Служащие вертолетной части расчищали лопатами подножия огромных радаров. Подполковник Еремов, принявший в свои руки командование частью после гибели командира вертолетной части, стоял на крыльце штаба. Укрывшись от снегопада под бетонным навесом, он не спеша потягивал кубинскую сигару, подаренную ему бизнесменом Ставропольским.

– Погода совсем ни к черту, – из штаба вышел молодой лейтенант, – шифрограмма из штаба округа.

– Бывает и похуже. – Подполковник загасил сигару и спрятал ее в алюминиевый футляр, плотно завернув крышку. – Что слышно от поисковиков? – подполковник просматривал расшифровку.

– Кроме разводов масла на озере, ничего нового не обнаружено, – сухо произнес лейтенант.

– Значит, комиссия по расследованию крушения уже сформирована?

– Так точно.

Еремов с сочувствием посмотрел на солдат, разгребающих фанерными лопатами снег, и вернулся в штаб. Стряхнув с козырька фуражки налипшие снежинки, он уже собрался зайти в свой кабинет.

– Это ж надо так влипнуть, – неожиданно со спины к нему подошел один из представителей «Ростехвооружения».

Подполковник с неприязнью взглянул на его осунувшееся и опухшее от попоек лицо. Московским гостям он не сильно радовался, потому что те задирали нос при любом удобном случае, чувствуя свое превосходство над такими, как он, – простыми офицерами, служившими на периферии.

– Что поделаешь, товарищ полковник? – С московским гостем Еремов все же говорил вежливо, опасаясь его должностного положения, хотя внутри искренне ненавидел его и даже где-то презирал.

– Смотри, подполковник. Сейчас за все отвечаешь ты и генерал из штаба округа.

«Вот бы ты заткнулся», – подумал про себя подполковник. Спас его лейтенант:

– Товарищ подполковник, генерал приехал.

Выдавив улыбку, Еремов произнес как можно мягче:

– Извините, товарищ полковник, но мне пора.

На улице командира уже поджидал генерал. Его лицо могло сказать Еремову о многом: круги под глазами, впавшие щеки и выступающие из-под них скулы. Бледный и невыспавшийся, он все равно держал спину прямо, глаза смотрели уверенно.

– Здравия желаю, товарищ генерал. – Еремову уже приходилось несколько раз встречаться с ним.

– Помню тебя, – усталым голосом произнес генерал, – если не изменяет память, подполковник Еремов.

– Так точно, товарищ генерал.

Из черной «Волги», на которой приехал генерал, вышел низкий человек в штатском, под мышкой он сжимал плоскую черную папку, из которой торчало несколько исписанных листов.

– Член комиссии, инспектор Вологодский, из «Ростехвооружения».

– Очень приятно. – Подполковник протянул незнакомцу руку.

Добродушная мина на лице пожилого генерала вызывала в подполковнике спокойствие и умиротворение, чего как раз не хватало ему в эту нелегкую минуту.

– Может, пройдем в диспетчерскую?

– Пожалуй.

Генерал отпустил своего водителя поспать, сказав, что задержится в части надолго. Черная «Волга» неторопливо покатила к офицерскому общежитию, растворившись в непроглядной завесе снегопада.

Трое мужчин поднялись по винтовой лестнице в командно-диспетчерский пункт. В застекленной кабине, закрепленной на металлических конструкциях, горел свет.

– Докладывайте, – обратился генерал к командиру части.

– Поступили сведения, что в корейском поселке была стрельба, что-то горело...

Лейтенант, сидевший за пультом, подскочил с места и козырнул вошедшим.

– Связывались с ними?

– Да. Они сообщили, что в поселке случилась попытка побега. Двое беглецов пытались прорваться на грузовике, грузовик загорелся. Теперь их ищут.

– Ничего серьезного, – отмахнулся генерал, – пускай в своих делах косоглазые сами и разбираются, продолжайте работу.

Лейтенант покорно кивнул и занял свое прежнее место. Инспектор изучающим взглядом обвел небольшое помещение и подошел к пульту управления:

– Когда в последний раз пилот «Барракуды» выходил на связь?

Лейтенант с сомнением посмотрел на человека в штатском и перевел вопросительный взгляд на своего командира.

– Лейтенант, отвечайте на вопрос, – подполковник тяжело вздохнул, – это инспектор из «Ростехвооружения».

– Часов пять-шесть назад, – произнес лейтенант.

– А точнее можно? – Вологодский изобразил на лице кислую мину.

– Вот распечатка с точным указанием времени. – Лейтенант подал лист.

Инспектор открыл черную папку, достал чистый лист и сделал на нем несколько пометок. Со стороны он смотрелся, как рекламный агент, завлекающий в свои сети обывателя.

– На борту было двое?

– Пилот и борттехник, – произнес подполковник, – вы разве не читали мой отчет?

Вологодский причмокнул и подошел вплотную к подполковнику. Еремову показалось, что тот дышит ему прямо в лоб.

– Вопросы задаю я, и кому отвечать на них, тоже решаю я. Вы меня поняли, товарищ подполковник?

– Более чем.

– Прекрасно, предпочитаю быстро находить общий язык с малознакомыми людьми.

Генерал наблюдал за всем происходящим со стороны, не рискуя вмешиваться. В душе он люто ненавидел московского выскочку, облаченного в дубленку с меховым воротником. Ему было особенно обидно, ведь он привык чувствовать себя в масштабах округа вершителем человеческих судеб. Только от него зависело, что происходит вокруг. А тут он оказался беспомощным стариком в генеральском мундире, который толком не может защитить своих подчиненных.

– Кто отдал приказ на взлет вертолета? – Теперь инспектор обращался уже к подполковнику.

– Приказа не было. Испытатель не находился в прямом подчинении командира части. Майор Пожарский сам принял решение, а поскольку никто из его начальства этого решения не отменял...

Вологодский мстительно усмехнулся, задумался, почесал ручкой затылок, будто осмысливал ответ Еремова. Чирканув на листике еще несколько строк, инспектор захлопнул папку.

– Я прекрасно осведомлен, кто и в чьем подчинении находится. А где в это время находились члены комиссии, приехавшие на испытание вертолета?

Еремов про себя выругался, проклиная тот момент, когда управление части перешло в его руки. Ведь теперь ему придется отвечать за банкет, за спаивание представителей «Ростехвооружения». Худшего поворота событий он и представить себе не мог.

– В штабной палатке, – немного подумав, ответил подполковник.

Вологодский прищурился и пристально посмотрел на Еремова, словно пытался пронзить его своим острым хищным взглядом.

– Штабная палатка? Я понимаю, вы имеете в виду палатку, приспособленную для проведения банкета? Кто-нибудь из служащих части находился в состоянии алкогольного опьянения?

– Да, но ведь...

– Командир части пил? – Инспектор затаил дыхание.

– Да, – с неохотой признался Еремов.

– Значит, выпив, он сел в дежурный вертолет и полетел изучать очаг возгорания. Очень мило...

– «Вертушкой» управлял трезвый пилот. – Полковник нашел в себе силы перебить Вологодского.

– Мне без разницы, кто управлял, а кто был пассажиром, – довольный результатом допроса произнес Вологодский, – зато есть факт употребления алкоголя, этого будет вполне достаточно.

– Для чего? – возмутился Еремов.

– Это уже не нам с вами разбираться, – инспектор поднял указательный палец вверх, – виновных найдут и будут пострадавшие, я вам обещаю.

Сказав эти слова, Вологодский покинул командно-диспетчерский пункт. Генерал и подполковник переглянулись.

– Да, товарищ генерал, вы правы – погода совсем ни к черту, – угрюмо произнес Еремов.

– Не отчаивайся, подполковник. Тебя еще не списали со счетов, – многообещающе проговорил генерал.

– Главное, дождаться прибытия водолазов, чтобы наверняка доказать – это «Барракуда» утонула в озере.

– Им главное – соблюдение инструкций, другого они не воспринимают. И зачем тебя так сильно пугать? Твое дело – обеспечить испытания.

Еремов пожал плечами:

– Даже если бы я хотел, то не мог отдать приказ на взлет «Барракуды».

– Это уже комиссия решать будет, – с недовольством произнес генерал, – надеюсь, в нее попадет пара толковых специалистов.

Подполковник подошел к окну и выглянул наружу – по узкой винтовой лестнице, прикрывая голову черной папкой, спускался инспектор Вологодский.

– Кабинетная крыса, – тихо произнес Еремов.

– Что вы сказали, товарищ подполковник?

– Да так... погода хреновая.