Текст книги "Трансформация, блин"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

 Окрыленный такими мыслями, я понюхал туфельку. Аромат отдавал чем–то психоаналитическим и глубинным. «Возможно, лидеры никогда не умирают или не живут? Или не умирают, потому что не живут…«– мелькнуло где–то в тушеной капусте.

 Но философские размышления были прерваны лидерским воплем восторга. Тренер Оксана сорвала лифчик привычным жестом, оставшись только в тренировочных штанах.

– А! – завизжали мы в эйфории.

 Оксана, извиваясь под плакатом «EQ–17–драйв, лидерство, стиль! ”, олицетворяла собой то, что лидерство не проходит с возрастом.

 «Леди ин рэд» – затянула группа, но песня как–то сама собой перешла в реквием группы EQ–17.

 Молоденькие девочки–лидеры тоже сбросили лифчики… И именно в этот момент стало явно преимущество взрослого тренера перед ними.

 В квашеной капусте началось брожение. Я чувствовал, как твердеет волшебная палочка, как я становлюсь лидером – волшебником, готовым залить авторством весь тренинговый зал.

 Оксана Голубева сбросила треники, явив нам красивые мужские трусы, усыпанные красным горохом по белому фону. Девчата – лидеры и тут не привлекали наших взглядов своими однотипными стрингами.

 И перед самым моментом разрядки я вдруг понял, почему эти странные растянутые штаны зовутся «трениками». Это потому, что разрабатывались для тренеров лидерства. Придумывались лидерами для того, чтоб появившиеся из них красные горошины на белом фоне взбадривали и доводили до катарсиса!

 Как–то Лао Спри нашел под матрасом горошину и спросил об этом тренера. «Это из сказки про принцессу», – пояснил Тре Нер, – «она почувствовала горошину даже до интима…, а ты нашел только сейчас»

Глава 15. Интервью с шаурмой.

 Новые «растяжки» не блистали оригинальностью – устроиться на работу дворником, переодеться бомжом… Мне досталось классическое «интервью с собакой».

 Неуверенно покачиваясь на шпильках и придерживая рыжий парик, я вышел из тренингового зала. Знакомый пес вежливо поджидал меня, флегматично перегоняя блох с одного бока на другой.

– Двадцать баксов за беседу, – сказала собака, – и не вздумай собачиться со мной из–за цены. Мне ещё тренеру десятку откатывать.

– Так ты подрабатываешь здесь? – удивился я.

– Ну, ещё у ДИЭРовцев, осознанных сновидцев, ПЭАТчиков… Да мало ли Вас! – сказала собака, запихивая деньги за ошейник.

– Интересный заработок…

– Только не говори, что я сука. Кобель я – флегматично пробурчал пес.

– А почему ты решил на нас зарабатывать? – спросил я.

– Ой, на Вас все зарабатывают: НЛП–шники, холотропщики, … – псина довольно икнула и описала хвостом что–то похожее на знак «Л», – я бы назвал лайфдроидов эталоном еды!

– Ты ж сам сказал мне на ПК, что хотел бы пройти тренинг, – удивился я.

– А, это называется «подстройка». Я, как НЛП–мастер, обязан такое делать!

– Ты хочешь стать лидером? – осторожно поинтересовался я, глядя на торчащую из–за ошейника двадцатку.

– Не, – флегматично ответила собака, – я хреново на каблуках стою . А ты молодец, что вовлекаешь.

 Мимо прошла компания молодых людей, и я торопливо поправил лифчик.

– Не суетись, – успокоил кобель, – здесь все к лидерам привыкли.

– Слушай, Шарик, а когда я стану тренером, можно я тоже буду к тебе лидеров посылать?

– Можно, – фыркнула псина, – но откат не больше половины.

– Класс! – обрадовался я первому шажку в мире тренерства.

– О чем говорить будем? – лениво поинтересовался пес.

– Ну, у меня задание – интервью.

– А! – оживилась псина, – когда я попробовал ПЭАТ, то сразу излечил аллергию на блох и пересадил себе геморрой!

– Какой ПЭАТ? – спросил я.

– Блииииин, – взвыл пес, – запутался… ты ж лидер. Тебе про авторство надо впаривать…

– То–то же! – обрадовался я своей лидерской проницательности.

– А ну нафиг! – почему–то вдруг потерял интерес блохастый, – пойди и скажи тренеру, что я тебе рассказал о сингулярности эгрегоров, например.

– Что такое «эгрегор»?

– Блиииин, – презрительно взвыл пес, – это такое слово у других идиотов. Иди уже!

 Как–то раз Лао Спри стал понимать разговоры собак. «Я достиг сатори!» – сказал он Тре Неру. Но Тре Нер отобрал траву, и собаки стали говорить на английском. А английский язык Лао выучить не мог, потому что всѐё время духовно рос.

Часть 4. В лидерство без мыла.

Дорогие мои прихожане–лидеры! Людишки с низким EQ не понимают, что могут сотворить в бизнесе консультанты – лайфдроиды. Поэтому я, забегая вперед, немного расскажу о стандартном лайф – консультировании, перед тем как продолжить повествование о своей лидерской программе.

Обычно, мы сгоняем ревущее стадо будущих Рокфеллеров в тот же зал, где закаляем лидеров («закалять» – от технического термина «закалка», – примечание редакции). Стадо делят на 2 части – одной о Наполеоне, другой – о Хилле. После этого студентов снова перетасовывают. Тех, кто разбогател уже на этом этапе, устраняют из зала.

Далее вносят зеркала и обязательства (тренер не должен отражаться в зеркалах – примечание редакции). Каждый лидер берет по одному обязательству и смотрит в зеркало, стараясь принять вид нормального человека. После всем выдают рулон туалетной бумаги и сложный карандаш (в мире лидеров всё сложно – примечание редакции), которым на бумаге необходимо написать все причины, мешающие разбогатеть. Длина рулона – не менее 55 метров, шрифт 14. Пришедшим на повторный тренинг разрешается использовать шрифт 8. Хозяин удаляется на перерыв для плотного обеда, после чего все рулоны сдают ему.

Когда шеф возвращается в зал с очень довольным лицом, всем Рокфеллерам нужно кричать. Считается, что больше всех заработает тот, кто первым сорвет голос. Кстати, у налоговиков есть примета – если человек хрипит, то денег у него нет.

Вот мы и подобрались к самой главной части тренинга – тормозам. Конечно же, «тормозов» изображают капитаны лайфспринга. Студент должен бегать между ними и зеркалами, не прекращая крика… В тот момент, когда отражение в зеркале становится таким же интеллектуальным, как капитан – процесс завершен.

Вы спросите – в чем же магия? Не знаю в чем, но это работает!

Глава 16. Сам себе режиссер.

Для следующей процедуры лидерского курса в зал принесли видеокамеру и телевизор. Задание дали простое – один из участников должен вовлекать, т.е. уговаривать идти на тренинг, другой – отказываться. Всё это записывалось на видео для дальнейшего командного обсуждения. Первая пара беседовала минут двадцать, после чего кассету перемотали на начало, и мы приготовились обсуждать, но…

По какой–то странной причине изображение на кассете записалось, а звук – нет.

– Уважаемые делегаты съезда! Дорогие товарищи, друзья и братья! – произнес на экране вовлекающий лидер, дико выпучив глаза.

– Позвольте, товарищи, от имени четырнадцати с половиной миллионов советских коммунистов, от всех трудящихся страны Советов передать вашему съезду горячий дружеский привет и пожелания успеха в вашей большой и ответственной работе!

Записанные аплодисменты разнеслись по тренинговому залу. Студенты, немного смутившись, стали нерешительно хлопать.

– Товарищи! Рабочие, крестьяне, все трудящиеся стран социализма оказали коммунистам великое доверие, поручив им политическое руководство обществом. Это доверие налагает на наши партии огромную ответственность. Мы должны взять обязательство…

«Обязательство»! Знакомое слово всколыхнуло зал, лидеры принялись аплодировать энергичнее.

– Мы, в ответе за судьбу своей страны, за правильный ход социалистического развития, за условия жизни народа, за социалистическое воспитание людей, особенно молодежи, за безопасность родины. Своевременно понять объективные потребности общества на данном этапе, вовремя найти наилучшее решение назревших проблем, способ преодоления возникающих трудностей, пути и формы наиболее быстрого движения вперед – все эти задачи ложатся на правящие коммунистические партии. Задачи эти, понятно, нелегкие, как нелегким и даже крайне сложным является само дело построения принципиально нового общества.

Аплодисменты записи слились с восторгом зала. Тренер прослезилась, тихонечко сморкнувшись в майку.

– Исторический опыт свидетельствует о том, что в большом деле социалистического строительства не исключены и отдельные упущения, и ошибки, иногда даже серьезные.

Вспомнилась смерть тренера и тот момент, когда на упражнении «Травести» у меня потекла тушь. Да, конечно, в лидерстве не всё получается сразу, но…

– Действуя в тесном союзе друг с другом, мы оказываем активное и все возрастающее влияние на ход мировых событий. За повседневными делами мы порой даже не замечаем, каким действенным и широким стало это влияние.

Сосед, отдавший за тренинг деньги, накопленные на поездку за рубеж, заплакал.

– В борьбе за мир у нас миллионы и миллионы сторонников во всех странах. Но мы не имеем права забывать о том, что существуют силы, глубоко враждебные делу мира. Поэтому активная миролюбивая политика включает в себя решительный отпор действиям агрессивных кругов.

Как великолепно выразился оратор! Как глубоко! Злобные тролли, смеющиеся над лидерством, мешают распространению нашего движения… Но их чувству юмора мы противопоставим эмоциональную настойчивость!

Лицо лидера на экране телевизора слилось с неторопливой дикцией оратора. Великий Л.И.Брежнев, казалось, вернулся к нам специально для этого сообщения. Для наставления качественно нового поколения строителей нового общества…

Как–то раз Леонид Ильич находился в нирване. Внезапно Тре Нер и Лао Спри приблизились к нему. «Вы куда, дорогие товарищи?» – спросил Брежнев. «В нирвану», – ответил Тре Нер. «Ну, после тренинга смешно говорить, что ничего не рвано», – заметил Ильич и поцеловал Лао.

Глава 17. Обменная пауза.

Самый мощный момент в лидерке —«тренинг вовлечения». Смысл прост и незатейлив, как хороший тренер:нужно обменять что–то незначительное на что–либо стоящее. Тренер раздала студентам коробки спичек, презервативы. Мне достался потертый бидон с осмием–137.

– А что такое «осмий»? – спросил я нашу хозяйку.

– Детали не важны! – взвизгнула она и замахнулась емкостью с красной ртутью.

Позже я узнал, почему бидон был таким тяжелым, – из–за тяжелых изотопов!

Из дверей зала, над которыми недавно повесили кумачовый плакат, который гласил «Лидеры – самое рифмуемое слово в мире», студенты разбежались выполнять задание. Знакомая собака почему–то стояла в костюме химической защиты и с дозиметром.

– Здравствуй, страшная женщина! – сказал я, как и учила тренер, правду первой же встретившейся тетке.

– Я не женщина, я – Светлана Михайловна! – ответила неприятная незнакомка, покосившись на бидон.

– Да мне пофиг, возьми бидон! – выпалил я и улыбнулся так, что собаке померещился нервно покуривающий Дейл Карнеги.

Тетка подозрительно осмотрела потенциальное приобретение и спросила, не болел ли я ящуром. Ящур, наверное, был как–то необходим для обмена, но я точно помнил, что болел только ветряной свинкой.

–И, вообще, нас сейчас облучают, – сказала Светлана, рассмотрев песика. —Все виды энергетических воздействий по категориям целительства при дальнейшей интеграции в…

– Короче, давай мне за бидон парик, что ли, – нетерпеливо сформулировал я.

– Это мои настоящие волосы! – обиделась тетка.

– Ну, не знаю… – не поверилось мне.

– Так вот, аура при разложении на проекции подпространственных континуумов…

– Тогда туфли.

– Я дам тебе то, что стоит дороже денег: билет до Самары и тысячелетний абонемент на свои лекции, – изрекла Светлана Михайловна и пнула пса так, что тот выронил дозиметр.

Женщина выглядела лет на 700 и я засомневался – проживет ли она ещё 1000.

Позже мне встретились две радостные старушки с журналами «Унесенные Башней».

– Скоро конец света! – дружно прощебетали они, глядя на бидон.

– О, бабуськи, раз конец света, отдавайте мне свои квартиры!

– Нет, сынок, – прослезились бабки, – квартиры мы уже передали «Башне».

– Тогда идите нафиг, дуры! – вежливо, по–лидерски, попрощался я и побежал дальше.

У вокзала, на асфальте, несколько сумасшедшего вида дядек в костюмах рисовали мелом стилизованные изображения робота R2–D2. Я поставил бидон на один из рисунков и закурил.

– Да! – закричал один из сумасшедших мужиков, тыкая указкой в бидон. —Именно герменевтика распредметизации выводит нас в позицию управляющего!

–Дааааааааа! – закричали остальные, стали обниматься и плакать.

Бидон мне забрать не дали. Оказалось, без него «схематизация не имеет предмета в плоскости содержательной коммуникации». Собрав у больных бумажники и оставив им осмией–137, я отправился к тренеру.

Глава 18. Общественный проект.

Крупная психушка осенним утром похожа на спокойный городок. За высоким забором скучают старые корпуса среди вековых деревьев. Церквушка отсвечивает зеленоватыми куполами, напоминающими гигантские клистиры.

Между всем этим великолепием снуют разные больные, натыкаясь на веселых медиков и грустных родственников. Один пациент несет из столовки бутерброд с фаршмаком, счастливо улыбаясь и посвистывая. Другой, нацепив белый халат, старается быть похожим на заведующего отделением – хмурится, вздыхает и надрывно выкрикивает: «Не говорите «нейролептики»! Есть общий класс —«антипсихотические препараты!». Общительные пациенты, из числа тех, кому разрешают гулять, сбиваются в робкие стаи. Внутри этих стаек пытаются победить друг друга в настольные и напольные игры. Вороны, в поисках прерванного гештальта, сбрасывают на асфальт неизвестно у кого украденные орехи и, как матерые нейрохирурги, рассматривают результат удачного падения, напоминающий мозг Ильича.

Мы, лидеры группы EQ–17, вошли в это великолепие ранним утром. Радостные лица, бейджики и речевки взорвали заскорузлый мир медиков.

Наши предшественники, группа EQ–16, спонсировали детскую школу виндсерфинга. Высокая, благородная цель, ведь деткам тренеров нужно хорошо проводить время. Мы же выбрали более прозаичный проект – помощь местной психиатрической клинике. Деньги передали тренеру, а сами разбрелись по отделениям, чтоб вдохновить персонал ударным лидерским трудом.

На входе в десятое отделение меня остановил доктор с бейджиком «Игорь Левин».

– Что это? – спросил Игорь, указывая на мой бейдж «Наташа».

– А, теперь нормально, – заверил его я. – Раньше меня называли «Лена». Но теперь я почти лидер!

Психиатр посмотрел внимательней.

– Ваша карточка на посту?

– Что Вы! – возмутился я. – Мы пришли, чтоб помочь!

– Сотрудничество с врачом – это замечательно! – Левин подозрительно посмотрел на моего напарника, тащившего по коридору огромный кулек, набитый бутылочками. Игорь, наверно, ещё не знал, что наш тренинговый центр внезапно объявил операцию «Чистый город», и потому EQ–студенты собирали бутылки всюду. Нас не останавливало, что в некоторых бутылках были остатки пива или анализы больных. Лидеров, вообще, мало что останавливает.

– А Вы хотите стать лидером? – начал «вовлекать» я, пользуясь замешательством собеседника.

Напарник яростно загрохотал бутылками по лестнице, напевая реквием EQ–17.Врач напрягся.

– Лидерство – это твой уникальный шанс на саморазвитие! —осторожно прокричал я лозунг, подпрыгнув на месте для убедительности.

Грохот на лестнице усилился.

– Ты тоже это видел? – поинтересовался психиатр, указав в направлении лестницы.

– На самом деле мир не такой, каким он кажется, – ловко выкрутился я, вспомнив секретный дополнительный тренинг «работа с возражениями».

– Деревья нарисованы, а дома из картона? – поинтересовался врач.

– Вот именно! Вы читаете мои мысли! – создал я «раппорт».

Доктор потянулся к кармашку халата, откуда торчали желтые и белые бумажки. У меня такого кармана не было, поэтому я просто скопировал его жест. В НЛП это называется «отзеркалить» – так усиливается «раппорт».Скорее всего, Игорь уже очень хотел стать лидером, но всё ещё стеснялся записаться на базовый курс.

– У Вас есть уникальный шанс изменить свою жизнь! —продолжал я. – Вы увидите всё, так сказать, с другой стороны. Видеть мир глазами врача – это так уныло. Вам же, наверняка, хотелось узнать – как смотрят на мир другие!

В этот момент из ближайшей палаты с табличкой «Фаза! Вход запрещен!» появился странного вида мужик с плакатом «Бензодиазепи́ны – твой вариант реальности!». Сквозь оставленную открытой дверь виднелись упаковки вермишели быстрого приготовления и горки книг по НЛП.

– Кто твой лечащий врач? – поинтересовался психиатр.

– У меня не лечащий врач, а тренер! —гордо ответил я. —Потому что нас не лечат! Нам увеличивают EQ!

Врач посмотрел мне куда–то в область паха и выдал длиннющий лист, на котором красовалось: «Текст опросника СМИЛ (MMPI) – мужской вариант». На четвертом пункте «думаю, что мне понравилась бы работа библиотекаря» я застыл до вечера. Мимо сновали больные, сестра взяла у меня пробу стафилококка, а я всё думал над этим вопросом. И, только дойдя до «временами я чувствую, что умираю», потерял сознание.

Как–то раз Тре Нер дал Лао вопросник MMPI. «Зачем это?» – спросил Лао. «Я люблю читать о любви» – улыбнулся Тре Нер.

Глава 19. Экстерминатус (Последний уикенд).

Флегматично моросил дождик. Древний автобус вез нас по колдобинам проселочной дороги из города. Вез от этих ужасных, ненавистных родственников к старой базе отдыха, где б мы могли уединиться в новой и счастливой тренинговой семье. Часть лидеров громко смеялась, часть плакала. Вообще, смеяться или плакать для нас не имеет большого значения. Главное – делать это максимально энергично. Ведь именно за это мы заплатили деньги – за перехлест эмоций и отключение надоевшего разума. Водитель первые полчаса рейса очень боялся нас, но позже, когда властительница завела «Реквием группы EQ–17»,затих и только иногда суетливо крестился.

Полуразрушенный дом отдыха шелестел истлевшими плакатами: «Ленинским кур…», «Крепи …ом», «Мир!».

Дождь усилился. Группа выстроилась под коричнево–красным «Крепи ом!» и, по команде тренера, засмеялась. Мы, сверхлюди, могли теперь рыдать или смеяться по команде хозяина, независимо от реальности.

– Вы шли к этому моменту, – начала госпожа, – сквозь нехватку денег, презрение окружающих, издевательства врачей! Вы видели гибель прежнего хозяина. Вы – героическая группа, которая попадет в историю!

Конечно же мы все почувствовали, что уже попали в историю.

Тренер, прокашлявшись, затянула:

«Близкие люди – такие дальние,

Близкие люди – кони педальные…

Только в лайфспринге есть эйфория,

Только в лайфспринге все не такие…»

Странный кот с ошейником, на котором виднелась надпись «Кот Нильсена», появился из–за широкого силуэта нашей хозяйки и подозрительно уставился на группу.

«Близкие люди – нам не друзья.

Близких трогать за попу нельзя.

Близкие люди нас не понимают.

Часто сектантами всех обзывают».

Дождь злил животное. Зверек периодически стряхивал с шерстки воду, но не уходил. Это было, по меньшей мере, странно, потому что мы не брали с собой ничего, кроме вермишели быстрого приготовления. А это коты не едят даже под страхом кастрации.

«Близкие люди – это мерзавцы.

Мешают в лайфспринге нам оставаться.

Деньги нам близкие будут давать,

Чтоб совершенствоваться помогать».

Кот почесал за ухом, как бы сбрасывая воображаемую лапшу.

«Деньги хозяевам новым носи.

В хоре, как мы, завсегда голоси.

И не жалей на лайфспринг ничего —

Нет в твоей жизни полезней его».

«Нету полезней его» – подхватил речитативом хор.

Зверек фыркнул и ушел куда–то в дождь, презрительно отряхивая лапки от грязи.

Тренер после песни всё говорила и говорила. Мы слушали её, открыв рты. Причем, рты мы открыли для того, чтоб захватить дождевую влагу. На этом уикенде нужно много плакать, а воды в заброшенном доме отдыха не было.

– Теперь мы будем рыдать! —прокричала тренер. —Плакать о прошедшей молодости, высоких EQ и цене на коммунальные услуги!

Мы бросились обниматься. Кстати, Вы никогда не пробовали обниматься во время рыданий? Если рыдая обнять женщину в тонкой блузке, – блузка намокнет!

– Сейчас все, по очереди, покайтесь! Расскажите своей новой семье всё самое сокровенное!

– А аквалангист! —донеслось с диким хохотом откуда–то из–за дождя.

Хохот «аквалангиста» заглушил мотор автобуса, уносящего от нас пугливого набожного водителя.

– Хорошо, очень хорошо, но —больше тепла! —кричала тренер, обнимая облезлый памятник В. И. Ленину.

Слезы. Дождь. Лидерство. Экстерминатус. Что было дальше – никто из группы не может вспомнить до сих пор. Слезы, смешанные с дождем. Смех, переплетающийся с раскатами грома. EQ торжествовало, выворачивая нас наизнанку. Жестокий и непонятный мир обычных людей покидал нашу группу, отметившись только нервным кошачьим пометом в запасах вермишели.

Когда Лао Спри повзрослел, он захотел стать тренером. Поразмыслив, Лао написал длинное письмо в тренинговый монастырь. Писал долго, выверяя по словарям каждое слово. Но из монастыря пришел отказ. «Почему я ещё не готов? Ведь я уже взрослый!» – спросил Лао Тре Нера. «Тренер никогда не взрослеет» – ответил Тре Нер и зарыдал, потирая Лао Спрингу волшебную палочку.

В 2011 году в нашем издательстве вышли книги:

«Вермишель для лидера»,

«Хроники Пизанской Башни»,

«Рассказы № 5».

Готовится к печати:

«Розетка для суслика».