Текст книги "Русский инок № 13, июль, 1910"

Автор книги: Автор Неизвестен

О внимании в жизни деятельной, внешней. Поучение 1-е

«Душе моя, душе моя, возстани, что спиши, конец! приближается, и имаши смутитися»…

Человече, разумное создание Божие, внимай себе и своему спасению, внимай себе, како опасно ходиши! Обрати все свое внимание на рассмотрение и рассуждение добра и зла, и смотри за всеми твоими действиями, чтоб всякое твое движение, всякий шаг и помысл, слово и дело, согласно было с изречениями заповедей Божиих по Писанию: «аще кто весь закон соблюдет, согрешит же во едином, бысть всем повинен».

Внимай себе: какая тебе польза и какое удовольствие от греховных твоих помыслов, неисполнимых даже на деле? Например, для чего тебе иметь блудные помыслы, когда ты монах, да ни за что и не согласишься делом сотворить блуд? Знай, что этим помыслом! ты тяжко согрешаешь и заслуживаешь себе наказания.

И еще внимай себе и рассуждай прилежно, какая польза тебе от пресыщения. От малого гортанного наслаждения делается отягощение желудка, расслабление тела и омрачение ума, леность, излишний сон. Не можешь ни помолиться, ни почитать, ни потрудиться. Так мы, бедные, за малую сладость, за кусок хлеба или рыбы причиняем себе столько зла и неудобства ко спасению!

Рассуди хорошо и о излишнем сне. Если ты проспал два часа лишних, то это время покажется тебе одной минутой, а если ты эти два часа употребил на добрые дела, то сколько их можно сделать за это время! – И помолишься, и почитаешь, и потрудишься на пользу себе или ближнему, чрез что получишь пользу для души и принесешь благой плод от своих (дел) сил, которые тебе даны от Бога на приобретение талантов и спасение души. Смотри, да не уподобишися леностию твоею бесплодному дереву, которое посекаемо бывает и во огнь вметаемо. Вспомни: "уснуша сном своим, и ничтоже обретоша".

Размысли здравым разумом, отчего бы тебе не сходить к утрени или полунощнице? Ведь поспать ты успеешь всегда. "Бдите и молитеся, да не внидите. напасть"…

"Се, жених грядет во полунощи и блажен раб, егоже обрящет бдяща; недостоин же паки, егоже обрящет унывающя"… и проч.

Внимай себе и рассуди, какой тебе труд положить на себе правильно крестное знамение? На много ли ускоришь, если будешь креститься неистово? Между тем, такому маханию твоему бесы радуются. Зачем тебе не хочется делать истовых поклонов? Куда торопишься? Для чего садишься в церкви, когда можешь стоять? Еще не старик ведь!

Зачем празднословишь вместо того, чтобы работать, и вообще исполняешь послушание нерадиво? Куда торопишься? Кончишь послушание, придешь в келлию, – что будешь делать? – На сон еще будет времени. Итак посуди, не приятнее ли будет для Бога, если ты будешь исполнять свое послушание в молчании, с благоговением и вниманием? Внимай себе и помни, что бесчинников судить Бог. "Проклят творяй дело Боже с небрежением". А соблазнителю лучше быть утопленным в пучине морской, да прекратится соблазн.

Внимай себе – отчего бы тебе не сходить в свободное время ко всем службам церковным. Помолишься, принесешь славословие Господу и Спасителю нашему, Пресвятой Богородице и всем святым; а если петь не можешь, то стой и молись. Будут тебя за это поносить и укорять – потерпи.

Рассуди – отчего бы тебе не исправить со тщанием монашеское твое правило келлейное. Времени оно у тебя отнимет – час, не больше. Тебе и тепло и светло, не согнут ты постоянно под непосильной работой, силы твои не надорваны еще, слава Богу. Возблагодари же Бога что привёл Он тебя на этот беспечальный, спасенный путь, и взывай ко Господу: "день прешед, благодарю Тя, Господи, и вечер прошу с нощию без соблазна подаждь ми, Спасе, и спаси мя". "Непрестанно молитеся, и о всем благодарите" – по Апостолу.

В трапезе все предлагаемое тебе яждь и благодари Бога, не ропщи и не осуждай пищи, потому что это дар Божий. Рассуди в себе, что многие не видят такой пищи. Гортань и чрево добра не помнят. Сегодня пресыщался а завтра и забудешь, как будто и не ел никогда. А часто от пресыщения нездоровы бывают. Быть бы сытым и был бы хлеб и вода, а без прочего обойтись можно.

В трапезе не празднословь. Слушай чтение и умно молись Богу. Зачем тебе смотреть по сторонам и на людей? От этого рассеивается ум, набирается он разных греховных впечатлений и бывает мысленная брань.

Дальше своей тарелки и чашки не смотри, потому что прочее душевредно.

Посильный труд исполняй с охотою и послужи всякому. Старайся быть полезным для всех, кому чем можешь – или словом, или делом.

По обету, о послушании данному тобою, старайся трудиться непрестанно; или работай, или читай, или молись умно. Помни, что праздность есть мать пороков и перед Богом есть великий грех, а скудость считай материю воздержной жизни.

Светских книг и журналов не читай, а также не читай ничего, что не приносит, или мало приносит пользы и не касается нас и нашего звания. Читай Св. Писание и св. Отцев и читай понемногу и со вниманием и старайся узнать истинный разум Св. Писания. Прочитанное старайся исполнить делом. Многое чтение кичит, по писаниям св. Отцев.

Если найдет на тебя тягость и склонность ко сну, не ложись, а нудь себя, пройдись, и делай что-либо. Излишний сон вреден для души и тела. Ты потеряешь драгоценное время, особенно летом. Не даром говорит Св. Писание; "уснуша сном своим, и ничтоже обретоша".

Когда пьешь чай, для чего тебе пить много? Смотри вред от многопития: от малого гортанного наслаждения теряются силы, изнеживается тело и делается слабым и склонным к простуде.

ИНОЧЕСКИЕ ОПЫТЫ

Тройственная похоть мира

"Не любите мира, ни того, что в мире…

ибо все, что в мире:

похоть плоти, похоть очей и гордость

житейская".

(1 Иоанна 2. 15–16)

Совершенно излишне входить в изъяснение понятия «любовь». Достаточно вспомнить, что сам Господь-Бог именуется любовию… Бог любы есть… Мы уже не упоминаем о тех кощунах, кои дерзают прилагать это святое наименование к чувству, которое можно назвать страстью, пристрастием, или там, как и чем угодно – только не любовью. Любовь – это нечто святейшее, возвышенное, небесное, а потому это чувство и можно питать только к чему-либо достойному ее – Небесному, Божественному, Вечному…

"Итак, не любите мира", – говорит апостол любви. Он недостоин сего… Но что же такое "мир"? Послушаем святых и преподобных отцев. Словом мир обозначаются те человеки, которые проводят греховное, противное воле Божией, жительство, живут для времени, а не для вечности. Блаженный Феофилакт Болгарский определяет мир так: "Обычно Писанию называть миром житие грешных и пребывающих в нем людей плотского мудрования: почему и Христос сказал ученикам: вы несте от мира. Они составляли часть живущих в мире человеков, но, не пребывая во грехе, не были от мира. Св. Исаак Сирин о том же говорить: мир – есть общее имя для всех страстей. Основываясь на этих и подобных понятиях о мире, преподаваемых нам св. отцами – убоимся служения миру. Этому служению могут подпасть даже подвижники, не внимающие себе строго. Это служение может совершаться при посредстве даже ничтожных пристрастий к ничтожным предметам.[16]16
  По твор. Еп. Игнатия, том V, гл. ХLI.


[Закрыть] Мы видим теперь, что такое мир. Рассудим же сами, достоин ли он, «во зле лежащий», чтобы ему посвящалось святое, возвышенное чувство любви. Не любите мира, увещевает апостол-девственник, не любите мира потому, что все, что в мире – похоть… "Похотью обычно называют ненормально усиленное хотение, желание чего-либо, которое, со временем усиливаясь, переходит как бы в насильственное влечение к чему-либо не только не потребному, но даже прямо вредному как душе, так и телу…

Все, что в мире – похоть… Похоть плотская, похоть очес и гордость житейская… Святые отцы, для бегущих от мира и вступающих в борьбу с его тройною похотью указали три оружия для препобеждения тройственного зла…

На похоть плоти – целомудрие.

На похоть очей – нестяжание.

На гордость житейскую – всесовершенное послушание.

Вот почему монашество требует и исполнения этих трех обетов… Послушайте, что говорит св. Лествичник о сих трех добродетелях, упражняться в коих мы обещали при пострижении.

"Целомудрие есть чистота души и тела. Только тот целомудр, кто всегда имеет совершенную нечувствительность в отношении к различию тел. Не тот (впрочем) чист, кто сохранил нерастленным сие бренное тело, но кто члены его совершенно покорил душе. Не верь во всю жизнь твою сему бренному телу; и не надейся на него, пока предстанеши Христу. Не думай низложить беса блуда возражениями и доказательствами, ибо он имеет многие убедительные оправдания, как воюющий против нас с помощью нашего естества. Представь Господу немощь своего естества, познав во всем свое бессилие, и неощутительным образом получишь дарование целомудрия.[17]17
  Леств., ст. 15.


[Закрыть]

Нестяжание есть отложение земных попечений, беззаботность о жизни, вера заповедям Спасителя – оно чуждо печали. О, монахи! не будем неверне птиц, – они не пекутся и не собирают. Непоколебимая вера отсекает суетные попечения, а память о смерти научает отвергаться и тела.[18]18
  Леств., ст. 17.


[Закрыть]

Послушание есть действие без испытания, добровольная смерть, жизнь, чуждая любопытства, беспечальное бедствование, неуготовляемое пред Богом оправдание, бесстрашие смерти. Послушание есть отложение рассуждения при богатстве рассуждения. Пользу послушания возвестят тебе те, которые отпали от него, ибо они тогда только узнали, на каком стояли небе. Как деревья, колеблемые ветрами, глубоко в землю пускают корни, так и пребывающие в послушании приобретают кротость и непоколебимость души. Братия подвижники! Мужайтесь, мужайтесь, и еще скажу – мужайтесь! и не преставайте стремиться вперед, внимая премудрому, который говорит о вас; Господь, яко злато в горниле, в общежитии, искуси их, яко всеплодие жертвенное прият я (Прем. 3, 6) в недра своя. Ему же слава и держава вечная с Отцем Безначальным и Духом Святым. и поклоняемым. Аминь.[19]19
  Леств, ст. 4.


[Закрыть]

Инок Константин.

МОНАШЕСКАЯ ЛИРА

Стихи Глинского старца схиархимандрита Илиодора

 
Надолго ль наша жизнь продлится?
Ах, должно помнить смертный час,
Не забывать, с чем нам явиться
Туда, где Божий суд ждет нас.
Спаситель мира, Царь небесный,
Услыши слабых, грешных нас,
Дай силы путь пройти нам тесный
И услышать Твой сладчайший глас.
Чрез что Адам изгнан из рая,
Бессмертным бывши, смертным стал?
Тому причиной – зависть злая:
От гордости несчастный пал.
 

Размышление

 
Творец Всесильный, Всемогущий,
Владыка неба и земли,
Ты зришь печали, Вездесущий,
И скорби наши на земли.
Услыши вопль души скорбящей,
Вдохни любовь в сердца людей,
Пошли с небес душе любящей
Отраду в жизни средь скорбей.
Немею в страхе пред Тобою…
Тебе я, Боже, изменил —
Твоею узкою стезею
Я, раб ленивый, не ходил.
Пусть жизнь моя течет отныне
В добре и святости, Творец;
Пусть в веке сем страдаю ныне
За жизнь греховную, Отец!
Я слаб и немощен. Собою
Управить сам я не могу…
О, пусть отселе надо мною
Я зрю Десницу лишь Твою!
Что сделать слабою рукою
Смогу я, Боже, без Тебя?!
Я – прах и пепел пред Тобою, —
Спаси, Господь, спаси меня!
Я в ранах весь; – гноятся язвы,
Душа мертва и веет хлад.
И, падши ниц, не льются слезы;
Томит духовный меня глад.
Но Ты, о Боже Милостивый,
Небесный Врач души моей!
Направь на путь благочестивый
Избави вражеских сетей.
Пошли страданья, но помилуй
Души все раны исцели.
О Боже Правый и Всесильный,
Из волн житейских всех спаси!
К Тебе, о Мати Всеблагая,
Взывает род людской в слезах:
Приди о, Мати, Пресвятая,
Утешь нас плачущих в бедах.
Молитву теплую приносим.
В душевной скорби пред Тобой,
Услыши сердца вопль – мы просим
Пошли нам радость и покой.
Прими все наши воздыханья,
Царице Неба и земли,
И скорби наши и страданья
Рукой всемощной исцели!
 

И. Андрей.

Стена Необоримая

 
Стена Необоримая,
Источниче чудес, —
О Мати Бога Вышняго —
Христа, Царя Небес!
Когда в часы страдания,
Я в храм Твой прихожу, —
В Тебе одной. Царица-Мать,
Отраду нахожу.
Душа ли исстрадавшая
Под тяжестью грехов,
К Тебе в слезах припавшая,
Мольбу свою прольет; —
Ты с Лика благодатного,
Мне прямо в сердце зришь,
И силой непонятною
В нем раны исцелишь…
На крест ли мой болезненный
Я с жалобой приду:
"О Мати милосердая,
«Цели твою рабу»! —
Иначе я, бессильная,
Паду под сим крестом…
И Ты, любвеобильная,
Вновь, силой не земной,
А чудной, благодатною,
На сердце снизойдешь,
Любовью необъятною
Всю скорбь мою поймешь;
Как будто мне откликнешься:
"Смотри! – не Мне ль Самой
"Оружие жестокое
«Сквозь сердце в грудь прошло»…
Случится ли несчастие,
Иль я изнемогу;
В разлуке ли я с близкими, —
Скорей в Твой храм иду…
И к Образу Пречудному
Склонившись, плачу я:
"Услышь мольбу, Владычице,
"Утешь скорей меня!
"Тяжелый крест страдания
"Измучил, истомил…
"Доколе испытания
«Господь терпеть судил?»
О Боже! Малодушная,
Как смела я роптать?
А ты, Скоропослушная,
Святая Дево-Мать,
Проникла в глубь сердечную
И, видя тяготу,
Десницею Предвечного
Спасла Твою рабу:
Нет больше слов молитвенных…
Последняя слеза
Скатилась вдруг… и мысленно
Земная жизнь Твоя
Картинами страдания
Мне живо пронеслась,
Как Вышних Сил Владычица —
Христа и Бога Мать —
Прошла Ты многоскорбную
Земную жизнь Твою,
Рабой, всегда покорною,
Быв Сыну Твоему.
Раскаянье глубокое
В душе моей царит,
Но сердце от страдания
Уж больше не болит,
А с Образа Священного
Царицы неземной,
Лик, в кротком умилении,
Кидает взор святой!
 

Инокиня Августа.

Преподобный Серафим Саровский
(Память 19 июля)

 
Вот он – блаженный пустынник, взыскующий
Века грядущего благ неземных,
Вот он, в скорбях, как мы в счастии, ликующий,
Душу готовый отдать за других!
Тихо тропинкой лесной пробирается
В кожаной мантии, в лычных лаптях;
Крест на груди его медный качается,
Сумка с песком у него на плечах.
Вьется Саровка излучистой впадиной,
Сосен столетних красуется строй,
И на ходу, подпираясь рогатиной,
Движется старец неспешной стопой.
Телом согбенный, с душою смиренною,
В «пустыньку» он помолиться бредет.
Но, и молитву творя сокровенную,
Он для трудов своих топорик несет.
Белый на нем балахон; серебристые
Шапочкой ветхой покрыв волоса,
Вглубь себя он устремляет лучистые,
Полные ласки душевной глаза…
Силой он одарен благодатною,
Чуткой душой прозревает он вдаль,
Видит он язвы людские, невнятные
Слышит он вопли, – и всех ему жаль…
Он утешить готов безутешного,
Слабое детство от смерти спасти,
Или к сиянию света нездешнего
Грешную душу мольбой привести.
Всем изнемогшим в огне испытания
«Радость моя!» – он твердить: «не скорби», —
Бури душевные, грозы, страдания,
Господа ради с улыбкой терпи".
С плачущим плакать он рад; унывающих
Нежно ободрит, их дух подкрепит;
Всех же, Господень завет забывающих,
Учит он ближних, как братьев, любить.
Учит искать он богатство нетленное,
Чтоб не владела душой суета, —
Ибо все мира сокровище бренное
Нашей душе не заменить Христа!
 

Христос с тобою, брате!

 
Твой дух изнемог… и в томленьи
Упасть под крестом ты готов…
Воспрянь! и услыши глаголы
Христа-Сердцеведца к тебе:
"Во вся дни Я, сын Мой, с тобою —
И днесь… и во веки… Аминь.
 

Келья

 
Ах ты, келья, моя келья!
Келья, тихая моя!
Нет в тебе ни игр, веселья!..
Мир забыть уж для тебя!
Пред иконою святою
Я лампадочку зажгу,
И стою, стою с мольбою —
Милостей себе прошу…
Со усердьем я молюся,
Чтоб мне мир весь позабыть.
В горний я чертог стремлюся,
Чтоб мне с Богом вечно жить.
В пламенной святой молитве
Рад бываю я душой; —
Верю я, что в страшной битве
Со грехом… Господь со мной!
Он всегда со мной и будет,
Если свято живу я.
Пусть же мир тебя не будит,
Келья, тихая моя!!!
 

УЧИЛИЩЕ БЛАГОЧЕСТИЯ

Из жития преп. Иоанна Прозорливого – 7 марта
Всяк возносяйся смирится

Рассуждая о высокомудрствовании, низводящем человека в бездну погибели и лишающем его благодати Божией, и о смиренномудрии, возносящем человека к Богу, преп. Иоанн Прозорливый предложил такой рассказ:

"Был один монах, живший во внутренней пустыне, в добродетели проведший многие годы своей жизни, но в старости подвергшийся искушению, по коварству демонов, и едва не погибший по причине своего высокомудрствования. Инок тот подвизался в великом. безмолвии, проводя все дни и ночи в молитвах, пении псалмов и богомыслии. За свою добродетельную жизнь он удостоился даже видений божественных, причем одни из них имел в бодрственном состоянии, а другие во сне (впрочем, сон его был очень непродолжителен и тонок, так что его едва можно и назвать сном). Инок этот столь усердно стремился к жизни бестелесной, что нисколько не заботился о пище тела, так что не обрабатывал земли и не возращал садовых деревьев; всецело надеясь на Бога, он с тех пор, как поселился в пустыне, никогда не имел заботы о том, как и чем питать свое тело. Оставив все привязанности земные, он горел желанием приблизиться к Богу, с нетерпением ожидая отшествия от тленного мира сего.

Постоянно помышляя о вещах невидимых и небесных, инок тот проводил многое время добродетельную жизнь, причем тело его никогда не изнемогало от его подвижнического жития и душа его никогда не была смущаема трудностью подвигов. Его жизнь расположилась как бы в некоей удобной середине между плотским и бесплотным бытием; инок тот был как бы не вполне бесплотным, не вполне плотским человеком.

За свою добродетельную жизнь инок тот был награжден от Бога тем, что ему приносился хлеб невидимою рукою: входя в свою пещеру, он находил у себя на столе чистый хлеб в количестве, достаточном для двух или трех дней. Когда инок тот чувствовал потребность в подкреплении себя пищею, то, помолившись Богу, он вкушал хлеба того, а затем песнопением насыщал свою душу, постоянно пребывая в молитве и богомыслии, совершенствуясь день то дня и предаваясь всецело упованию благ будущих. И уже он стал помышлять о возмездии своем и вознаграждении от Бога за свою добродетельную жизнь, причем представлял это возмездие, как бы имеющимся в его руках, но это-то и было причиною его падения.

Ему пришла в голову мысль, что он достойнее других пред Богом и более всех других людей имеет права на получение от Бога благодати и благ небесных; в то же время он помышлял в себе, что он ни в каком случае уже не может впасть в грех и оставить столь высокую добродетельную жизнь.

Когда инок так помышлял о себе, в нем зародилось вскоре сначала незначительное уныние, потом начала развиваться леность, и уже вскоре вполне развились в нем уныние и леность: он начал вставать от сна и петь псалмы с каждым днем все позднее и позднее, молитвы его становились с каждым днем короче. Помысл его говорил ему: – немного отдохнуть необходимо, – и он соизволял помыслу своему и смущался сердцем; сделав усилие, он побеждал леность и смущение помыслов, но потом снова предавался прежнему смущению и лености.

После обычных молитв, войдя однажды в пещеру, он по-прежнему нашел на столе невидимо посылаемый ему от Бога хлеб, но уже не столь чистый, как ранее. Подкрепив тело свое хлебом, инок тот не отверг от себя нечистых мыслей, не сознал того, что он вредит ими своей душе и не постарался найти уврачевания этой своей первой язвы, считая пустяком привычку содержать греховные мысли, и услаждаться ими.

На другой день после обычных молитв и псалмопений вечером, придя в свою пещеру для того, чтобы подкрепиться здесь пищею, он по-прежнему нашел хлеб, но уже грязный и нечистый, чему он много удивлялся и о чем много скорбел; однако, взяв хлеб, он вкусил его и подкрепил им свои силы.

Когда наступила третья ночь, к одному злу он прибавил еще и другое: нечистые мысли смущали его все более и более, и он был настолько смущен похотью любодеяния, что представлял себя лежащим около женщины…

Когда окончилась ночь, утром инок тот совершил свое обычное молитвенное правило, уже сильно смущаясь нечистыми мыслями. Вечером же он вошел в келлию для того, чтобы вкусить хлеба, но нашел его не только нечистым, но и как бы изглоданным мышами и псами, так как только остатки хлеба валялись по полу. Тогда инок вздохнул и прослезился, но не настолько сокрушился в сердце своем, сколько нужно было бы для побеждения нечистых мыслей и похоти прелюбодеяния. Подняв валившиеся на полу крупицы хлеба, он вкусил небольшую часть их; не насытившись ими, лег спать. Тотчас голова его наполнилась множеством нечистых и суетных мыслей, влекших его из пустыни в мирскую жизнь; вместе с тем в нем сильно возгорелась похоть плотская, и он уже не мог более бороться с собою.

По попущению Бога (соизволившего так на время для отвращения инока от высокоумия), инок тот встал с постели и ночью отправился в пустыню, надеясь где-нибудь встретить какое-либо мирское селение.

Когда наступил день и солнце стало палить невыносимо, старец тот утомился от пути, так как был уже немолод, а между тем путь, намеченный им, был далек еще до конца. Поэтому он смотрел по сторонам, нет ли где монастыря, в котором он мог бы отдохнуть. Случилось, что, по усмотрению Божию, на пути его встретился некоторый монастырь. Когда старец вошел в него, то братия монастыря того весьма ласково и с честью приняла его как бы какого великого подвижника, умыли ему лице и омыли ноги и, сотворив молитву, предложили ему вкусить ради любви что-либо из предложенного ему. Когда старец несколько подкрепился, братия стала просить его сказать им слово наставления о том, каким образом они могут избавляться от козней диавола и как можно препобеждать нечистые помыслы.

Старец начал их учить, наставляя их, как отец детей, и увещевая их быть твердыми и мужественными в подвигах, так как не по долгом времени они будут успокоены от трудов своих в обителях Христовых; много и другое говорил старец инокам, поучая их быть твердыми в подвигах постничества.

Когда же старец окончил свою беседу и лег отдохнуть на некоторое время в месте уединенном, он стал размышлять о том, почему он других научает, а о себе самом не заботится нисколько, другим предлагает беседу для пользы душевной, а себя соблазняет, других наставляет на путь спасения, а сам отдаляется все более и более от спасения и увлекается к погибели.

Размышляя так, старец сознал себя побежденным нечистыми помыслами, после чего снова возвратился в пустыню, уже не тихо шествуя, но как бы бежа к прежнему месту своего обитания, плача о падении своем и говоря: "аще не Господь помогл бы ми, вмале вселилася бы во ад душа моя" (Псал. 93, 17). И сбылось на иноке том сказанное Премудрым: "брат от брата помогаем, яко град тверд и высок, укрепляется же якоже основанное царство" (Притч. 18, 19).

С тех пор инок тот совершенно исправился и очистился от греха своего; затворившись в пещере своей, он пал на землю, посыпая главу свою землею плача и рыдая многие дни, и не вставал старец тот до тех пор, пока не был извещен ангелом г том, что Бог принял его покаяние. Но, несмотря на то, что покаяние старца было принято, он уже не получал более хлеба, посылаемого раньше Богом и должен был питаться от трудов рук своих. Так высокоумие смиряет человека. " Когда преп. Иоанн окончил рассказ этот, то он сказал братиям, пришедшим к нему:

"Будьте всегда смиренными, чада, как в великих, так и в малых вещах, потому что это первая заповедь Спасителя, говорящего: блажени нищие духом: яко теих есть царствие небесное (Матф. 5; 3): быть "нищим духом" и значит быть смиренным; не прельщайтесь бесами, увлекающими вас ко греху помыслами и привидениями. Кто бы к вам ни пришел брат ли, друг ли, женщина ли, муж или учитель, мать или сестра, прежде всего поднимите руки ваши для молитвы, – если это было привидение от демонов то оно исчезнет из глаз ваших…

Чада, любите безмолвие, пребывая всегда в богомыслии и моля всегда Бога о том, чтобы он даровал

вам ум чистый, свободный от греховных помыслов. Достоин похвалы, конечно, и тот подвижник, который, живя в мире, упражняется в добродетели, оказывая странноприимство, или подавая милостыню, или помогая в трудах другим, или пребывая постоянно без гнева; такой человек достоин похвалы, потому, что пребывает в добродетели, исполняет заповеди Господни, не оставляя и земных дел. Но лучше этого и достоин большей похвалы будет тот, кто, пребывая постоянно в богомыслии, от вещественного восходит к невещественному, предоставляя вещественное попечению и заботе других, сам же, стремясь к небесному, постоянно предстоя пред Богом, отрешившись от всего мирского и уже не привязываясь снова к миру попечениями о земном: такой человек близок к Богу, Которого он прославляет непрестанно в молитвах и псалмопениях своих".