Текст книги "Для тебя (СИ)"
Автор книги: Наташа Феокритова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Глава 9
Выбравшись из самолета, первые минуты они оглядывалась по сторонам.
Кружилась голова. Кейт шаталась, чувствуя, как ноги не держат от того, как резво отпускает. Реальность накатом сломала, раздавила как букашку.
Владимир схватил ее, прежде чем она успела дернуться, прижал к себе насколько можно. Девчонка билась, извиваясь, кричала, переходя от радости к истерике.
– Скотина! Козел! Урод!
Летели непонятно кому адресованные оскорбления, перемежаясь с всхлипами и стремлениями вырваться. Он держал, пока силы и вспышка не иссякли, и Кейт, судорожно всхлипывая, уткнулась в широкую мужскую грудь. Безвольно повисла, дрожа, не сопротивляясь.
Он утомленно вместе с ней кулем осел на землю, продолжая сжимать содрогающуюся в нервных конвульсиях Кейт.
– Ш-ш-ш. Все нормально. Мы выберемся. Выберемся.
С шепотом он гладил ее по слипшимся, спутанным волосам, по взмокшей спине и плечам, сам не понимая, почему так важно успокоить. Кейт затихла, трудно, ровно задышала.
Некоторое время они сидели, прижавшись друг к другу, не разговаривая под редкие пересвисты птиц, безмятежный шелест листьев, травы, ветер. Было не понятно, вечер сейчас или утро.
Кейт заснула минут на десять. Он не будил, продолжая успокаивающе гладил и медленно приходил в себя. Все еще не верилось, что они сумели посадить самолет.
– Умница, красавица, солнышко – тихо шептал он ей, с задумчивостью глядя по сторонам.
Выжили. Им удалось, мать его выжить. Он плохо понимал вечер, выпили много.
Как все это случилось? В голове сплошные обрывки. На мальчишнике не было причин для беспокойства.
Он проводил Лейлу домой, вернулся в пустую квартиру и какое-то время обдумывал случившееся. Вместо сожаления, он ощущал новый накат возбужденности. Кейт, девчонка, от которой сносило голову, при ней запреты теряли смысл, тормоза переставали существовать. Походило на наваждение. Никогда он никого так бесконтрольно не желал насадить на член. Если бы Кейт дождалась, он продолжил бы. Гораздо медленнее, с наслаждением смакуя каждый миллиметр упоительного женского тела. Он бы целовал и изучал, теребил и вылизывал, пока его девочка, исстонавшись от ожидания и ласк, не захныкала о продолжении. Пока у обоих сил не осталось.
Утром обычная работа. Обед с коллегами. Попытка выяснить адрес собственного же работка. А потом пьянка в самолете. Больше он ничего не помнил. Но будущего тестя на мальчишнике не было. Это точно.
Здесь, на земле, ощущая под задницей твердь, Владимир не сомневался, что они выберутся. Они дождутся помощи, или он выведет их к человеческому жилью. И кто-то ответит за то, что с ними случилось. Его девочка.
***
Кейт резко напряглась, ее мышцы содрогнулись, и, дернувшись, открыла глаза. Ошеломленно уставилась на Владимира, продолжающего сжимать ее в объятьях, прислонившись губами к виску и чуть укачивая. На нее смотрели голубые глаза, серьезные, внимательные, глядели ласково, твердо и благодарно.
– Тебе лучше?
На минуту повисла пауза, возникающая между людьми, которые не знают, что делать из-за неожиданно изменившегося статуса в отношениях.
Все, что произошло сутки назад, отрезалось. Что здесь, еще не зародилось.
– Да, – неуверенно кивнула она, от измождения не в силах сказать большее, только отстранилась, вставая и садясь на каменный валун, рассматривая окружение.
– Где мы? – спросила она, с ленью отмахиваясь, убила парочку севших на нее насекомых.
Вокруг редкослойный ельник-черничник с примесью сосны, лиственных пород и еловым подростом. Птичка вдалеке издавала звук, похожий на звук резинового утенка. Запахи горелого, хвои, выжженной травой. Сухость и жар мгновенно заставил одежду пропитаться потом. Мышцы во всем теле невероятно болели, налившись свинцом и отказываясь служить.
Самолет проехал добрых сто пятьдесят метров от взлетно-посадочной полосы. Часть правого шасси и корпус увязли в земле, пропахав две борозды в ковре из травы, мхов и низкорослых кустарников. Кое-где виднелись крупные, диаметром в полметра, каменные заплесневелые валуны.
Хвостовая часть корпуса самолета отстала от носовой метров на пятнадцать и слегка дымилась по краям. Из салона вывалились кожаные кресла, погнутые трубки левого шасси, торчащие к верху колесами, разбитые сигнальные фонари.
– Где-то в тайге. Трудно сказать, – Владимир наклонился и поднял кусок листа обшивки с торчащими в разные стороны острыми краями, разыскивая вокруг еще что-то.
В салоне она видела мужские рубашки, наверное сброшенные вчера развлекающимися из-за жары. Надо сходить взять хотя бы одну, но сейчас ей хотелось перевести дух. Первая вспышка гнева улеглась, и Кейт, глядя по сторонам, постаралась принять реальность. Она радовалась спасению, но ликовать не хотелось. Еще неизвестно, выйдут ли они из леса. Сколько случаев, когда люди умирали в тайге, заблудившись, по неосторожности, из-за несоблюдения правил безопасности. И сейчас на душе тревожилось не меньше, чем вчера вечером. Откуда-то налетели мошка и комары, тонко зудя и норовя отобедать ими.
Владимир достал из заднего кармана джинсов дорогую авторучку в черном с золотом корпусе. Ручка заблестела в лучах солнца и смотрелась как-то нелепо. Неуместно. Взял кусок листа.
– Что делаешь?
– Часы.
Он расчертил циферблат на металлическом листе. Затем поднял большой палец и, примеряя обгрызенную платину на валуне, на котором только что сидела Кейт, установил его под углом 90 градусов, а затем вычел из него 55 градусов, опустив на нужную величину.
– Принеси камней. Нужно зафиксировать.
Кейт взглядом поискала под ногами что-нибудь подходящее и, найдя несколько кусков грязи и мха, подоткнула под пластину. Владимир отступил и приставил в центр ручку.
– Если я не напутал с градусами, по местному времени восемь с хвостиком утра, а в Москве шесть.
– Почему в Москве?
– Часы стоят по московскому времени. Получается, – он выпрямился и убрал ручку в карман, – что мы где– то на широте Екатеринбурга.
Он ласково улыбнулся ей.
– И где что находится… – ответила она, садясь у пластины. – С местом разобрались. А ПОЧЕМУ мы здесь? Что произошло?
В сложившейся ситуации Кейт не могла решить, говорить ли о похищении. Он же сам теперь относится к семье Родлеров. С другой стороны, он тоже оказался в этом чертовом самолете. Случайно? Разве так могло быть?
– Твой тесть постарался, – буркнула она обвиняя, зная, отчего тот хмурится.
Владимир ее развернул, заглянул в глаза.
– Кейт, я ничего не знаю, – произнес он, а затем добавил. – И, вообще почти ничего не помню с вечеринки. А ты?
Кейт пожала плечами, полагая, что вопрос неуместен, учитывая, что они только что посадили самолет.
– Тогда давай соберем все, что есть. Нужно понять, на что мы можем рассчитывать.
Следующие часы они вяло и методично осматривали все, что уцелело в самолете при посадке. Кроме мебели, разбитой посуды, бутылок нашлись несколько подушек, пара рубашек, пледов, несколько наборов гигиены.
– Где-то должна быть аптечка, – произнес он, осматривая местность между кусками самолета. – Нужно обработать царапины на лицах.
– Думаешь, долго будут искать?
Владимир взглянул на девушку как-то странно и покачал головой:
– Я не думаю, что нас будут искать. Кто-то очень хотел нас, – он на секунд замолк и затем продолжил. – Убить.
Фраза страшная, отчего-то невозможная. У Кейт побежали мурашки по всему телу. Она вздрогнула, вспоминая лицо Родлера в машине. Как он пугал ее кучей мужиков.
– Не нас, а меня. Я ведь не случайно оказалась в самолете. Тебя-то за что убивать?
Кейт закусила губу, обдумывая. Ну, не за интрижку же.
– Да, вроде бы незачем.
– Верно? Не убивать же будущего зятя и его любовницу за интрижку. Стоило ли ради этого целый самолет терять? Бред, да и только.
– Он обещал тебя отпустить, – Владимир смотрел ей в глаза. – Сказал, что припугнет и отпустит. А меня еще ждет разговор.
Кейт бы обидится, вместо этого она вздохнула.
– Случайно оказались в пустом самолете с выведенными из строя системами. Как много людей, кроме тех, на вечеринке, знали, что я тут в багажном отделении? А? И куда они все, кстати, делись?
Кейт встала и, оторвав ветку березы, стала энергично отмахиваться от роя комаров. Вероятно, их притягивало тепло корпуса самолета. Пока выходило, что не бред. Как бы странно не звучало, да и только.
– В самолете ведь должен быть спасательный маячок? – спросила она, вспоминая все, что знает о самолетах.
– Даже если был, я думаю, его отключили. Не стоит на него рассчитывать, – мужчина присел на корточки, устало потерев лоб. Кровь на его виске запеклась.
– Кейт, я вчера много выпил. Не помню. Последнее, как упал под одно из кресел и, вероятно, уснул.
– Ну, как говорится, не умеешь пить – не берись, – сердито заявила Кейт, натягивая рубашку. – Я знаю, обычно спасатели ищут максимально близко к месту катастрофы. И отец меня точно будет искать.
– Не уверен, что будут искать именно тут. Конечно, несколько дней мы здесь проведем. Но дольше оставаться не вижу смысла. Это чудо, что мы целы.
– Как нет? Чей это самолет? Родлеров? Тебя что, не хватится никто?
Владимир посмотрел на Кейт усталым взглядом. Похоже, та верила, что он сам случайно оказался на борту. Просто не верилось, что Родлер захотел угрохать целый самолет, ради них двоих.
– Хватятся, – согласился он. – Но если это, как ты говоришь, враги, то они могли его угнать.
– Тогда еще проще. Угон – серьезное преступление. Да и тебя разве Лейла не потеряет? Что, ей совсем все равно? Она же любит тебя, как она кстати, простила тебя вчера? А?
– Кейт, самолет мог взлететь в одном направлении, а затем поменять курс. Понимаешь? Кто знает, что мы полетели именно сюда?
Ему явно не хотелось осуждать невесту, и Кейт внутренне закипела. Она с шумом втянула в себя воздух. Она и так вчера все поняла, когда он кинулся за ней. Чего тут понимать больше. Она очередная дырка, галочка в списке завоеваний. Но разве сейчас об этом стоит думать. Теперь случившееся казалось мелочью, фигней случившейся по их обоюдному согласию. Она понравилось ему, он ей. Поддались слабости, с кем не случалось.
– Я знаю, у меня брат пилот. Должны же быть какие-то системы контроля в воздухе. И все равно будут искать. Рано или поздно нас свяжут вместе, – про себя подумав, что Лейла и Роджер Родлеры уже связали.
– Представь, что на это уйдет несколько недель.
– Ты пессимист!
– Я реалист. Процент выживших в тайге крайне высок, а вот в авиакатастрофах низок. Они будут искать трупы, а не нас живых. Понимаешь?
Кейт обиженно замолчала. Несколько недель на дикой природе казались кошмаром. Владимир вздохнул.
– Ты приносила воду, там есть еще?
– Это была не вода, – расстроено ответила Кейт, – Водка.
– Значит, нам нужно найти воду. До реки несколько десятков километров. Водкой обработаем ссадины.
Кейт недовольно посмотрела на Владимира, но все же полезла внутрь салона, перекосившегося на одну сторону, и достала из шкафчика уцелевшую бутылку. Мужчина оторвал от второй найденной рубахи полоску ткани.
– Дамы вперед.
Он смочил водкой ткань и, приблизился к Кейт.
– Поверни голову, – скомандовал он и аккуратно приложил ткань.
– Ой, больно, щипает, – зажмурилась Кейт, почувствовав, как мужские пальцы удерживают подбородок, обрабатывая ссадины. Его прикосновения остались таким же приятными. Ей нравилось, как он трогал её.
– Терпи!
– Ай!
– Не больно, не больно. Уже не больно! – запричитал он и заботливо подул на ранку.
Кейт удивленно распахнула глаза, столкнувшись с полным заботы взглядом. Так смотрят на маленьких детей, успокаивая их беды.
– Так не больно?
Спросил он, оттирая засохшую кровь с лица и шеи, и Кейт смущенно рассматривала его лицо, как будто видела впервые так близко. Помнился все больше напористый харизматичный циник, идущий напролом к цели. Кроме рассеченного виска, у него появилась кровавая шероховатость на скуле. Видимо где-то проехался щекой. Он закончил и отошел, оторвал новый кусок ткани и, смочив водкой, протянул ей.
– Я надеюсь, ты не из тех, кто падает при виде крови в обморок?
– Сядь на камень, – попросила Кейт, беря в руки тряпку, – так удобней.
Владимир послушно сел, подняв лицо. Кейт несмело занесла руку и приложила тряпку к виску. Было что-то интимно-близкое в действиях. Больше, чем в их сексе до этого. Не отрываясь смотреть в глаза, терпя покалывающую боль.
Закончив с обработкой виска, Кейт приложила ткань чистым местом к щеке. Под пальцами ощущалась легкая мужская щетина, проскальзывали губы недавно так страстно целовавшие ее. Ей не хотелось отпускать, она улыбнулась, подумав, что даже здесь, он красив. Владимир встал, глядя в сторону леса.
– Нужно собрать обломки обшивки. Из алюминия, можно соорудить подобие знака бедствия. Только далеко не уходи, поищи вокруг, на взлетной полосе. А я пока посмотрю, чем можно закрепить на фюзеляже.
Смущенная Кейт побрела вдоль борозд, осматривая все вокруг.
При посадке из салона самолета чего только не высыпалось, когда тот разваливался на две части, одно из шасси зацепилось за мощный валун, и самолет развернуло, в корпус врезалось несколько деревьев, разрывая его пополам. Поэтому их так и крутануло при остановке.
Невысокий сосняк торчал бежевым переломанным частоколом с обеих сторон вдоль борозд, превративших землю в кашу с неестественно торчащими из нее ветками и обломками стволов деревьев.
Она наступила на что-то стеклянное, похожее на осколок от бутылки. Затем двинулась дальше, подняв по дороге обрывки растрепанного журнала, выискивая мелкие куски обшивки. В стороне валялось несколько выброшенных кресел. Собрала несколько ножей и вилок. Затем, отойдя в сторону леса, отыскала пару пустых банок из-под газировки.
Кейт прошла еще несколько метров, а затем взгляд наткнулся на ноги и руки человека, лежавшего под куском обшивки. Она побледнела, пытаясь сглотнуть душащий страх.
Сипло вскрикнув, бросила находки и кинулась назад. Со слезами на глазах, за минуту добежала до Владимира. Запыхавшись, не дыша. Тот при виде близкой к истерике, Кейт бросил ветки.
– Там… – она прикрыла рот, плача в ужасе. Она уже узнала его. – Он!
Они бросились назад.
– Он жив?
Присев, мужчина стащил обшивку и прижал пару пальцев к шее лежавшего без движения человека, чтобы нащупать пульс, пытаясь найти хоть какие-то признаки жизни. Кейт уже рыдала, упав на колени, глядя на труп Макса.
– Мертв, – ровно сообщил Владимир, чувствуя бессильную ярость по отношению к тем, кто все это с ними сотворил.
– Макс, Макс, Макс…
– Вероятно, он был жив, но я его не нашел, – горько констатировал он, опустившись на колени и больше не трогая труп. – Наверное, потеря сознание из-за нехватки кислорода, а при посадке его выбросило.
Кейт не слушала, она раскачивалась из стороны в сторону, трогала брата за грудь, щеки и рыдала.
Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто это. Руки Владимира сжались в кулаки, пока он смотрел на труп и плачущую Кейт, не в силах заставить себя сдвинуться.
Та продолжала рыдать, он сгреб ее, прижав к груди. Говорить нечего. Спустя время, когда она поутихла, он отстранил ее от себя.
– Я сам закопаю, – твердо сообщил он. – Займись чем-нибудь.
Он еще раз посмотрел на труп и, встав, помог Кейт подняться.
– Это нужно сделать. Здесь наверняка есть хищники, – произнес он. – Собирай то, что нашла, и пошли обратно. Я нашел лопату и скотч. Кейт! Только не рыдай, еще будет время, потом.
Следующий час Кейт, удерживаясь полусидя-полулежа на фюзеляже машины, приклеивая с нечеловеческим остервенением на металлические пластинки к поверхности и наблюдала, как в ста метрах от самолета Владимир также неистово, яростно роет яму для ее брата.
Еще вчера Макс радовался, на что-то надеялся, любил Лэйлу, ее, отца. Чувства Кейт, мешаясь поочередно, ввергали ее то в надежду, то в отчаянье. А теперь мужчина, уведший любовь всей его жизни, копал для него могилу. Кейт передернуло от мысли, как легко можно умереть. Она со злостью посмотрела на Владимира. Сильный. Не каждый может соорудить солнечные часы и посадить самолет. С ним хорошие шансы выжить. Пока он рядом. И это вселяло надежду и веру в спасение. Они выживут, назло, и проклятые Родлеры за все ответят.
Время шло к полудню, хватился ли отец? Или пока никто не заметил их отсутствие дома и на работе. Да, заметить могли.
Закрепив обшивку в виде креста, Кейт в изнеможении сползла на землю и собирала сухие ветки для костра. Закончив, побрела к бетонной взлетной полосе, спасшей им жизнь, подбирая какие-то обломки, целлофановые мешки, веревки. Затем переключилась на поиск ягод и грибов, собирая, то, что казалось съедобным. Ей требовалось чем-то себя занять.
– Грибы – это хорошо, – произнес Владимир уставшим голосом, разводя костер с помощью зажигалки.
Он нашел три буханки хлеба и две уцелевших бутылки минералки. Они начали нанизывать грибы на ветки. Дым костра немного отпугнул несметный рой комаров, искусавших их вконец.
– Ночевать будем в самолете, запах еды может привлечь местное зверье, – сказал он, водружая ветки над костром, разрезая хлеб. Кейт нашла два наиболее крупных фрагмента тарелок и пластиковый поднос.
– Это тебе, – произнес он, протянув флэшку. – Была у Макса.
Кейт заплакала по-новой, взяла в трясущиеся руки, всхлипывая. Он лежит всего в нескольких метрах от них, в сырой земле. Содержимое желудка запросилось назад.
Владимир обнял ее и похлопал по спине, нужно было срочно переключить ее на что-нибудь.
– Давай займемся делами.
Казалось, они все переделали и оставалось только сидеть, ждать и постараться не сойти с ума.
– Я поищу воду. А ты залезешь на фюзеляж и будешь подавать сигналы. Сделаешь вот так, – Владимир оттопырил указательный и большой пальца в виде латинской буквы «В». – Возьми в туалете Осколок зеркала и пускай вверх солнечных зайчиков.
– Кто это заметит?
– Если нас ищут – заметят, – уверенно сообщил он, поворачивая ветки, не сомневаясь, что никто не ищет, но их могли заметить случайные самолеты. А Кейт должна быть занята. – В ясную погоду такой сигнал видно за двадцать-двадцать пять километров, особенно если самолет идет на небольшой высоте.
– Может быть, поставим силки? – предложила она, глядя на грибы. – Долго мы на зелени не протянем.
Владимир с удивлением посмотрел на мрачную Кейт – горе не убило в ней тягу к жизни. Хороший знак.
– Умеешь ставить?
– Умею не только трахаться и самолеты садить.
Он впервые со вчерашнего дня улыбнулся. Раз она шутила, пусть и зло, значит, дела обстояли не так плачевно, как казалось. Девчонка крепче, чем кажется на первый взгляд. От ее шутки в нем странно и неуместно буйным роем поднялось желание. Тело точно сбесилось и вместо того, чтобы думать о спасении, отреагировало животным желанием секса.
Кейт все ожидавшая ответа на шутку показалось ему сверх аппетитной и сладкой. Как хмельной, Владимир перевел взгляд на ее груди, живот, на треугольник между ног. Член вставший колом неистово задрожал вместе с мошонкой. Идея влить все содержимое из яиц в нее казалось невероятно дурманящей. Воображение нарисовало обнаженную Кейт на траве. Никто бы не помешал взять ее во всех немыслимых позах. Трахаться пока их не найдут. Здесь никого нет.
– Здесь комары. Не уверена, что отыщу тропки, – сказала она, вяло нахмурившись, не подозревая, как ломает стоящего рядом мужчину от жажды повалить ее и всадить как можно глубже.
– Я покажу, – наконец произнес он, в очередной раз подивившись как его сносит. – Кажется, жизнь налаживается, – пошутил он, заставив Кейт криво усмехнуться сквозь слезы, и давя в себе желание от которого член с яйцами тянули так, что чувствовался собственный анус. Крыша у него походу едет, решил он, поддавшись вперед. – Мне подфартило с напарником по несчастью. Может простишь прошлые прегрешения?
– Надеешься отделаться очередным браслетом? Не надейся, – горько усмехнулась Кейт, сквозь слезы. – Но предложение о временном перемирии приму.
– Хорошо, – Владимир с трудом вернул взгляд на лицо девушки. – Тогда поедим, потом силки, потом займемся сигналами и водой.
Кейт согласно кивнула, смахивая воду с мокрых щек.
– Думаешь, мы далеко от цивилизации? – спросила она, пытаясь вспомнить то, что видела при посадке. Все ее воспоминания спрессовались в единое мгновение. Сейчас она уже могла более-менее взять себя в руки, решив, что нужно собраться, а о Максе погорюет потом, когда вернется.
– Не знаю.
– А если ты не найдешь воду, тогда что?
– Добудем иначе. Я видел почти целые целлофановые мешки.
– Где ты научился выживанию? – поинтересовалась Кейт, разглядывая его с новым интересом, к которому примешивалось уважение.
– В армии.
– А пилотирование?
– Курсы.
Они дожарили грибы и, разделив их, принялись за еду. Несоленые, если бы не хлеб, но сейчас организму требовалась еда, и Кейт усиленно жевала. Она тяжело вздыхала, периодически вспоминая о Максе.
– А ты?
– На аэродроме, где базировался Макс, в окрестностях взлётной полосы много зайцев. Местные ребята из техников часто развлекаются забавой под названием «Поймай серого». Там. Там же и пилотировать Летняя школа для гражданских.
Она до сих пор помнила первую охоту и брата, смеющегося вместе с ней. Как же это произошло давно.
Выходило теперь, что их было трое. Макс, она и Ковальд. Значит не секс тому причиной. Может быть причиной был Макс.
– Твой брат же пилот?
Она кивнула, догадавшись, что Владимир думает о том же.
– Ты его тоже видел с Родлером?
Он отрицательно покачал головой. С Максом он не был даже знаком. Не знал, как он выглядит. Что же произошло? Трое в самолете, пилоты покинули его. Но явно все должно было выглядеть, как авиакатастрофа. Мысли заходили в тупик.
Время подходило к обеду, воздух прогрелся, становилось невыносимо жарко. Мысли Кейт незаметно перетекли в другую плоскость – об организаторе их исчезновения. Если это кто-то со стороны, Родлеры будут искать самолет. Если же это сами Родлеры, то их вообще не будут искать, пока отец не выйдет на след Владимира и не свяжет их. А если не свяжет? Ее вообще будут искать в другом месте? От этой мысли становилось тошно и изнутри Кейт чувствовала непрошеные рвотные спазмы.
– Скажи, а у тебя есть кто-нибудь? – спросила Кейт, глядя как мужчина доев, бросил в костер ветку, на которую раньше были насажены грибы. – Ну, кроме Родлеров? Кто-нибудь, кто будет искать? Родители, друзья?
– Нет, – ответил он, вставая. – Даже если кто кинется, то не раньше, чем через пару дней.
Послезавтра у него назначена встреча со Снежаной, он должен дать окончательный ответ. Он уже знал, что скажет «нет». Что было, не вернешь. Не нужно ему никакое прошлое и родство. Братство.
– Почему? Никого нет?
– Есть. Привычка работать.
– Но секретарь ведь не подпишет за тебя бумаги и решение не примет.
– Да, как минимум два дня она мне даст на размышления. Поела?
– А родители? – не унималась Кейт, игнорируя нежелание отвечать.
– Их давно нет.
Кейт доела и, поднявшись, пошла за ним.
Следующие пару часов она бродила словно тень, пока Владимир присматривался к невидимым следам на местности, указывая пальцем на помет различных животных и выбирая место для силков. Они взяли с собой несколько веревок, Кейт расшнуровала кроссовки (у Владимира обувь застегивались на липучки), после чего прихватила длинную ветку березы с множеством сухих листьев. Тот одобрительно кивнул.
– Вот это подойдет, – сообщил он, выбрав небольшую скрытую деревьями полянку, с высокой травой. – Видишь, здесь и там тропка.
Около часа в молчании, стараясь общаться как можно тише и реже, они осторожно устанавливали простые силки с барьерами из веток вокруг них.
До вечера Кейт опять сидела на фюзеляже самолета и светила в небо, пока Владимир бродил в округе в поисках воды. Она была не очень дружелюбна и не слишком любезна, слишком убитая случившимся, поэтому Владимир решил, что лучше не лезть и свести все контакты к минимуму. К тому же, он слышал, как она периодически плачет. От бессилия в нем поднималась бешенная волна злости. Он и сам не понимал, почему так переживает за нее. И не мог Родлер, так его подставить. И за что Кейт и Макса убивать? А его? Где связь? За то, что Лейла видела измену? Бред умалишенного, да и только.
В одном из разговоров Кейт сказала, что брат любил Лэйлу. Любил больше жизни. Но из-за него все так плохо закончилось. Он прекрасно понимал, что в ней говорит горе, а такое лечится только временем.
К вечеру он вернулся с освежеванной тушкой зайца и полными бутылками воды. Просидев несколько часов под палящим солнцем, Кейт кинулась пить.
– Ужин будет, – произнес он, нанизывая тушку на толстую ветку и пристраивая ее над костром меж двух валунов.
– А новые силки? – спросила Кейт, присаживаясь к костру и высыпая на поднос остатки грибов, землянику и немного заячьей капусты.
– Я поставил, – ответил он, улыбнувшись. – Ты думала, что одна умеешь трахаться и садить самолеты?
Да, так она и думала. Владимир так старательно помогал и не вмешивался в процесс установки ловушек, что Кейт, наивная, подумала, что ему это искусство не ведомо. Даже начала гордиться собой. Тот протянул назад шнурки и подбросил охапку толстых веток в костер. Заяц начал жариться.
– Ну, рассказывай, почему ты все время так вела себя. Что у вас с Лейлой? – спросил он, садясь рядом и беря в руки порцию грибов с хлебом. – Ты же не просто так устроилась к нам?
– То, как она поступила с Максом, – Кейт подняла голову, не надеясь увидеть в глазах Владимира даже толику понимания. – Так не поступают!
Он выжидающе смотрел на Кейт, и та тяжело вздохнула, облизав губы. Что ему снова повторять, что Лейла дрянь, что она ненавидит ее всеми фибрами души. А за Макса сама могла бы убить. Перед ней ее жених. О чем говорить?
– Ты, кажется, не хотел обсуждать личные вопросы. К чему разговор?
– Мне показалось, что правильным будет выяснить отношения до конца, Кейт, – предложил он как можно более мягко.
– Зачем?
Кейт надулась, как ребенок. Сегодня днем, она спрашивала о семье и друзьях, и он четко дал понять, что не намерен обсуждать личную жизнь.
Мужчина многозначительно посмотрел на нее.
– В любом случае, я надеюсь, ты объяснишь причины поведения, и мне будет понятно, почему…
– Давай закончим, – выпалила она, отвернувшись от него и глядя в полумрак, с каждой минутой сгущавшийся между стволами деревьев.
– Кейт.
– А она правда ждет ребенка от тебя?
Он помолчал, обдумывая, что ответить, затем сказал:
– Да, уже третий месяц.
Повисла тишина, в которой Кейт обдумывала услышанное. Похоже он не любил ее, но ребенка хотел.
– Знаешь, я продолжаю о тебе думать, как думала, – честно ответила Кейт, сердито отвернувшись. – Ведь если задуматься, то получается, что ты не пытаешься понять, почему мы друг друга не понимаем. А хочешь узнать, за что я ненавижу Лейлу. Она повернулась. Ох, как ей не хотелось ни в чем признаваться. Но здесь все казалось каким-то другим.
– Ну, так расскажи, за что? Тебе же удалось. Я клюнул на тебя.
Ее пылкий взгляд вцепился во внимательный взгляд, многие дни ее раздирало чувство боли и обиды за брата и теперь не хотелось сдерживаться. Не собиралась она с ним спать. Не собиралась!
– Ладно, – произнесла она.
Может быть, завтра они умрут? Может потому что усталость ненормального дня раздавила окончательно. Кейт хотелось, чтобы единственный человек, который оказался рядом на многие километры, понял ее.
– Лейла отклонила предложение руки и сердца Макса только потому, что он не хочет жить на деньги отца, а живет своим умом и заработком. У МакХьюитов так принято. Но ей этого показалось мало, она к тому же пригласила его на вашу помолвку. Помнишь нашу встречу в ресторане? Я его искала. Зачем?! И кроме того, я думаю, для тебя не секрет, что Родлеры уже несколько месяцев ведут рейдерский захват наших предприятий. Так что ж ты хочешь?! Вежливости? Демонстрации дипломатической невозмутимости? Уволь!
Владимир молча переворачивал зайца. Нет, о захвате он не знал. А такая верность за брата, впечатляла. Удивительная верность. У него вон тоже был брат, ничего подобного он не чувствовал. Потому как то не поверилось. А вот в поведение невесты очень даже. Лейла пользовалась людьми как вещами. Издержки избалованного детства. И это была одна из тех черт, что бесила его в будущей женушке. Ее слова ничего не значили. Лейла никогда не говорила, что чувствует, что думает на самом деле. С трудом верилось, что дело только в деньгах. Принципиальность Макса он понимал, Лейлы нет.
– Скажи, она говорит, что любит тебя? А? – Кейт продолжала кипеть, чувствуя обиду.
Он кивнул.
– Пару месяцев назад я своими ушами слышала, как Лейла говорила их моему брату. А на самом деле она любит только себя. Как и все их семейство. Он так хотел ее, что они даже не предохранялись. Все надеялся, что если она забеременеет, то тогда точно будет его. А она встретила тебя. Тебя! Сучка крашенная. Ой.
Кейт опустила глаза, стараясь успокоиться и унять возмущение.
– Ты тоже встретила меня, – спокойно произнес Владимир, так словно это и в самом деле была просто встреча, привет пока еще увидимся.
Он прав, так встретила, что уже не смогла остановиться. От смущения и воспоминаний бурного первого раза, к щекам и низу живота прилила кровь. Кейт невыносимо распирало от избытка чувств. Лицо полыхало.
– Какое это имеет значение? Это случилось там, а мы тут.
От нестерпимости она встала, чувствуя, что сейчас взорвется. Не возможно столько переживать за короткий срок.
– Нам друг друга не понять, – сообщила она, отворачиваясь и шагая в сторону.
– Не уходи далеко, – предостерегающе наказал Владимир, не подняв на нее взгляда, думая о Кейт с Лейлой, между ними чувствовалось какое-то удивительное сходство и в тоже время они были разными. Он смотрел на огонь, уже приятно пахнущее жарящееся мясо, пытаясь понять, в чем сходство.
Кейт размяла ноги и пошла вдоль корпуса самолета. Стоило ей выйти за круг света от костра, как ее окутала ночная прохлада, мошкара и кромешная темень, освещаемая яркими звездочками космического пространства, изредка пробивающимися из-под покрова ночных облаков.
Здесь все другое, как будто только то, что есть вокруг, только это реально. А тот мир, что существовал вчера, он где-то в воображении. В темноте идти довольно страшно, только тускло поблескивавший корпус разорванного самолета говорил ей, что цивилизации близка. Наверное, стресс сказывается, решила Кейт, зачем она так разоралась из-за Лейлы. Макс. Слезы застелили глаза. Почему жизнь такая!? Почему? Она упорно размазывала слезы и шагала по кругу. В двух местах чуть не упала, споткнувшись о кочки, и, побродив еще немного, вернулась назад к костру.
Сев рядом, она уставилась в темноту леса, слушая треск веток в костре и гул ветра. Холодало. Владимир молчал.
