Текст книги "Сломанное копье"

Автор книги: Натан Лонг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

13
ВСЕ ЕЩЕ ДУМАЕШЬ, ЧТО Я ЛГУ?

Когда Матиас и двое стражников бросили Райнера в сырую, устланную соломой камеру в подвале башни, остальные уже сидели там в угрюмом молчании. Райнер едва мог их видеть: в тусклом факельном свете, пробивающемся сквозь густо зарешеченное окошечко в дубовой двери, лишь едва поблескивали глаза его товарищей. Франка кивнула ему, но ничего не сказала. Она сидела отдельно от остальных.

При его появлении оживился только Карел:

– Капитан, вы здесь! Остальные думают, что вы предали нас.

Райнер сердито глянул на Халса и Павла.

– Ну, остальные могут думать обо мне что угодно.

Сесть было практически негде. Большая часть пола была утыкана железными штырями. Похоже, никто не собирался подвинуться. Он вздохнул, потом подошел к Франке и сел рядом. Все молчали.

– Нас предал не я, – наконец произнес Райнер. – Это был Абель. Он назвал нас убийцами.

– Но… – переспросил Джано. – Но зачем?

Герт фыркнул:

– Да за тем, что теперь, убрав нас с дороги, он займется убийством Гутцмана сам. Всегда был уверен, что этот малый тот еще умник.

– Именно, – согласился Райнер. – Кое-кто заботится только о собственной шкуре.

Повисла неловкая тишина. В темноте Райнер увидел, как Павел толкнул Халса локтем. Халс сердито отстранился, но потом вздохнул:

– Хорошо, хорошо. – Он поднял глаза на Райнера, углы рта опустились, отчего Халс стал похож на бульдога. – Капитан, я вас прямо спрошу о том, что все хотят знать. Что происходило в вашей комнате в борделе перед нападением крысолюдей?

Райнер покачал головой.

– Мы сидим под арестом, наша подлинная цель раскрыта, и петля вот-вот сожмется вокруг наших шей, а вы вот о чем думаете?

– Мне все равно, что там у вас было, – сказал Джано. – Это им надо. Любовь есть любовь, а?

– Это не ответ, – буркнул Герт.

– Тогда отвечу я, – отрезал Райнер. – То, что там происходило, – не ваше дело. Ну, кто скажет, как нам отсюда выбраться?

– Но это наше дело! Как мы пойдем за тобой, если у тебя есть от нас секреты? – не удержался Павел. – Как мы можем доверять тебе, если ты солгал?

– Да это же просто смешно! Мы тут все лжецы. У всех есть тайны. Вы с Халсом, если уж на то пошло, так и не объяснили, что на самом деле случилось с вашим командиром.

– Объяснили, объяснили, – отозвался Халс.

– И вообще, это не одно и то же, – покачал головой Павел. – Наши тайны не делают нас непригодными для командования.

– Моя – тоже.

– Капитан, – умоляюще произнес Карел, – просто скажите, что это неправда, и давайте покончим с этим.

Павел осклабился.

– Спать с мужиками нормально в игорных домах Альтдорфа, а в армии это не пройдет, мы тут живем, так сказать, бок о бок…

– Капитан не извращенец, мать твою растак! – крикнул Даг. – И я убью того, кто станет утверждать подобное!

– Тогда ты всех нас перебьешь, не иначе, – оскалился Герт.

Райнер вздохнул.

– А, вот в чем дело. Ну так я вас успокою. Даг прав. Я с мужиками не сплю.

– Вот видите! – завопил Даг. – Видите!

– Но, если бы это было и так, – продолжал Райнер, – на мою способность командовать это не повлияло бы…

Он смолк, увидев лица Халса и Павла, на которых отразилось почти комичное огорчение.

– И что теперь?

– По крайней мере, мы надеялись, что ты не соврешь, – ответил Павел.

Халс сжал кулаки.

– Капитан, я вас видел!

– Ты, конечно, видел, но неправильно понял увиденное, – парировал Райнер. – Это ошибка.

– Тогда что это было? – спросил Павел.

Райнер покосился на Франку.

– Я не могу сказать.

– Очень зря, – буркнул Халс.

– Пикинер, – сердито выпалил Карел, – ты не вправе оскорблять старшего по званию подобным образом. Капитан…

Райнер махнул рукой.

– Забудь, парень. Забудь. – Он вздохнул и снова посмотрела на Халса. – А если бы я сказал «да», вы бы стали мне снова доверять? Пошли бы за мной?

Все молча смотрели в пол.

Наконец Райнер усмехнулся:

– Вот видите, я прав. Ложь и тайны не имеют значения. Вас волнует лишь, с кем я валяюсь в койке.

– Так ты признаешь, что… – спросил Халс.

– Нет, – с издевкой в голосе ответил Райнер. – Тебе хотелось бы это услышать, но…

Герт усмехнулся.

Даг вскочил на ноги и сжал кулаки.

– Грязный пес, ты умрешь!

Он налетел на Герта, размахивая руками. Тот отскочил, легко (при такой-то комплекции) выдержав удары, потом схватил лучника за ноги и опрокинул его. Они покатились по полу, избивая друг друга. Все, кроме Райнера и Йергена, кричали, чтобы они прекратили, и пытались разнять дерущихся.

Франка в ярости воскликнула:

– Прекратите, ненормальные! Прекратите! Вы все рехнулись! Капитан Гетцау не спит с мужиками! Это я знаю лучше любого из вас!

Сердце Райнера гулко ударилось о ребра.

– Франк… Франц! Не дури!

Райнер попытался утихомирить Франку, но она отбросила его руку.

– Я была в женской одежде и целовалась с капитаном Райнером, потому что…

– Франка! Нет!

– …потому что я женщина!

Райнер застонал. Тайна раскрыта. Франка больше не будет солдатом. Манфред отошлет ее прочь. Товарищи отвернутся от нее.

Но ее никто не услышал: все были заняты попытками разнять Дага и Герта. Тогда Франка схватила Павла за ворот рубахи и основательно встряхнула:

– Слушай меня, мать твою! Я женщина!

– Что? – заморгал Халс. – Что ты сказал, малый?

– Я не малый! – завопила Франка. – Ты что, оглох?

Теперь и остальные обернулись.

– Нет? – озадаченно переспросил Павел.

– Нет. – Франке стоило больших усилий сдерживаться. – Я женщина. Я переоделась мальчиком, чтобы сражаться за Империю.

Мужчины уставились на нее. Даг и Герт сидели на полу, разинув рты.

– Правда, что ли? – спросил Джано.

– Да нет, конечно, – печально помотал головой Халс. – Парень, я знаю, почему ты это сделал. Ты хочешь защитить капитана, это очень благородно с твоей стороны. Но твоя шутка не пройдет. Мы видели тебя в бою. Девицы не сражаются.

– Я сражаюсь, – отрезала Франка. – Вы что, никогда не задавались вопросом, почему я не моюсь вместе с вами? Почему сплю отдельно? Почему сказала, что убью любого мужчину, который ко мне прикоснется?

– Может, ты… это… боишься искушения? – спросил Павел.

Франка засмеялась:

– Что, пикинер, считаешь себя настолько неотразимым?

– И… вы не просите ее предъявить доказательства? – съязвил Герт.

На этот раз засмеялся Даг.

– Ага. Ага, покажи нам.

– Нет! – крикнул Райнер. – Я запрещаю. А ну прочь, грязные шакалы!

Франка пожала плечами.

– Думаю, придется, капитан. Иначе их, видимо, не убедить. Но не всем, поняли? – крикнула она, поймав их взгляды.

Она смотрела то на одного, то на другого и наконец приняла решение.

– Халс, иди туда.

Она показала в дальний конец камеры. Халс явно смутился, остальные хихикали.

– Давай, давай, – сказала Франка. – Покончим с этим.

Халс поплелся в угол, приготовившись к худшему. Франка встала лицом к нему и принялась расшнуровывать куртку.

Все молча ждали. У Дага заблестели глаза. Райнер за то, что они подвергли Франку такому унижению, был готов убить всех. Как они посмели не поверить ей на слово? А потом вспомнил, что и он в свое время ей не сразу поверил.

Халс неловко переминался с ноги на ногу, пока Франка расшнуровывала куртку и расстегивала пуговицы. Он не знал, куда деть глаза. Наконец Франка распахнула рубашку и опустила бинты на груди.

– Вот, – гневно сказала она, – все еще думаешь, что я лгу?

Райнер и остальные не видели ее наготы, но по выражению лица Халса все было яснее ясного. Райнер рассмеялся про себя. Ветеран-пикинер разинул рот, как рыба, вытащенная из воды. Он напоминал мужа-рогоносца из театрального фарса.

– Ты… ты девица! – выговорил он, моргая.

Франка запахнула рубашку.

– Да, – сухо сказала она, – и теперь у вас нет причин не доверять капитану, так?

– Но это ничем не лучше! – крикнул Павел, выходя вперед. – Мы… мы ругались в твоем присутствии. Рассказывали при тебе казарменные анекдоты.

– Во имя Сигмара, да мы отливали при тебе! – взревел Халс. – Ты видела нас раздетыми.

– Не переживай, – сказала Франка, – это не доставило мне ни малейшего удовольствия.

Герт рассмеялся:

– А ведь умна девчонка, этого не отнимешь.

Карел сурово поглядел на Райнера.

– И давно вы знали тайну девушки, капитан?

– С тех пор, как мы были в пещерах Срединных гор.

– И вы позволили ей сражаться, подвергать себя опасности?

– Да.

– И вы все еще считаете себя джентльменом?

Мальчик покраснел.

Райнер вздохнул:

– Во-первых, малыш, я никогда не называл себя джентльменом. Во-вторых, сам попробуй ее остановить. Она меня не послушает.

– Но это неправильно, – сказал Халс. – Девчонка не может сражаться. Так быть не должно. Надо сообщить об этом Манфреду. Отправить ее домой, к мужу.

Франку передернуло.

Райнер положил руку ей на плечо.

– Будьте уверены, Манфред уже знает. Его хирурги имели с ней дело точно так же, как и с нами.

Карел поперхнулся:

– Граф Манфред позволяет ей сражаться?

Райнер улыбнулся.

– Неужели даже после всего случившегося тебя все еще шокирует поведение будущего тестя? Для него Франка – лишь еще один преступник, а ее тайна – дополнительный рычаг, чтобы давить на нее.

– Ну его, этого Манфреда, и тебя тоже! – произнес Халс. – Так дело не пойдет. Пусть ни у кого не будет повода поставить мне в вину, что остландец позволил сражаться девице на поле боя!

– Вот-вот, – поддержал его Павел, и эхом ему отозвались Даг и Герт.

Их остановило то, что Франка внезапно всхлипнула. Они перевели взгляды на нее.

– Я знала, что так и будет! Знала! – Она стиснула кулаки и прижала их к бокам. – Теперь вы все отвернетесь от меня? Я что, не друг вам?

– Мы просто хотим уберечь тебя, девочка, – тихо сказал Павел.

– Да не надо мне этого! Я хочу быть с вами! Хочу быть солдатом!

– Но так нельзя, – прервал ее Халс. – Теперь ты девушка.

– И всегда ей была! Изменилось лишь то, что теперь вы об этом знаете.

Халс покачал головой:

– Вот именно. Прости, девочка.

Герт пожал плечами:

– Да какая теперь разница? Может статься, мы помрем, прежде чем еще раз успеем сразиться. Либо Гутцман повесит нас за шпионаж, либо Шедер скормит своим пушистым друзьям.

Остальные вздохнули – их невольно вернули к реальности.

– И то верно, – сказал Павел. – Но все же она здесь находиться не должна, правда?

– И мы не должны, – подхватил его слова Райнер и выпрямился. – А если хорошенько подумаем о том, как нам выбраться на свободу, то, глядишь, сможем продолжить эту увлекательную дискуссию позже в более приятной обстановке. Ну, скажем, в «Грифоне» в Альтдорфе. Как вы?

Несколько неохотно его сокамерники согласились подумать, как быть в создавшейся ситуации, но все уже так набегались, насражались и намучились неизвестностью, что, едва заняв свои места у стен и обхватив колени руками, один за другим все повесили головы и заснули.

Отключаясь, Райнер почувствовал, как Франка привалилась к нему. Он обхватил ее за плечи и притянул ближе. «По крайней мере, это у нас есть», – подумал он.

Никто из товарищей Райнера не имел ни малейшего представления, долго ли они спали и в котором часу проснулись. Ни свет, ни шум не достигали этого подземелья, и они не могли определить, было ли утро, или день, или все еще середина ночи и что там происходит в форте. Райнер пытался понять это, исходя из того, что узнал в шахте, но было так холодно, что он никак не мог сосредоточиться. Узнает ли Гутцман о предательстве Шедера и спустится их освободить с похвалами и витиеватыми извинениями или сюда набегут крысолюди и разделают их на кровавые ошметки? Наконец в голове у Райнера образовалась настоящая каша, и он мог разве что прижаться к Франке и пялиться на противоположную стену, отупев от скуки и отчаяния. Остальные были не в лучшем состоянии. Сначала они еще пытались придумать план побега, но он неизменно начинался так: «Когда мы выберемся из камеры…»

Райнер надеялся, что сможет чего-то добиться, разговорив стражников, – он мог бы подружиться с ними и заставить утратить бдительность, но их, по всей видимости, предупредили, как он умеет убеждать, – он не смог добиться ничего, кроме сердитого бурканья и ругательств.

Позже он проснулся, тяжко дыша от только что приснившегося ему кошмара, в котором были умоляющие голоса и вывернутые руки, тянувшиеся к нему из клеток и хватавшие его за одежду. Оказалось, это Франка пыталась его растолкать.

– Что за…

Она приложила палец к губам и показала на свое ухо. Снаружи доносились голоса. Он сел и прислушался. У двери скорчился Карел.

– Но нас не отпустят до ужина, – сказал один из стражей.

– Можете идти прямо сейчас, – произнес новый голос. – Приказ командира Шедера.

Черные сердца переглянулись.

– Все, нам крышка, – прошептал Халс.

Райнер выругался.

– И сколько их?

Карел выглянул в окошко и снова пригнулся. Он поднял четыре пальца. Глаза его расширились.

– Меченосцы Шедера!

Стало светлее, сапоги топали уже ближе. Райнер по тянулся к поясу, но меча там, конечно, не оказалось.

– Вставайте! – прошипел он. – Приготовьтесь.

О, если бы только знать к чему…

Все поднялись на ноги, со стонами расправляя затекшие конечности. Карел отошел от двери.

В скважине повернулся ключ.

14
ДА ПОМОЖЕТ ВАМ ЗИГМАР

Райнер лихорадочно соображал, придумывая, как справиться с меченосцами. Закаленные ветераны, они всякое повидали и, вооруженные до зубов, были готовы к любой уловке. Что бы такое придумать, как привести их в шоковое состояние?

Дверь распахнулась. Он увидел за ней четырех Молотодержцев с мечами в руках. У главного был фонарь. Они выглядели словно охотники на ведьм, готовые увидеть грех в чем угодно.

И тут сердце шарахнулось в груди. Все, придумал!

– Франка!

Он схватил девушку за талию и подтащил к двери перед самым носом меченосцев.

– Ваш час пришел, злодеи, – изрек предводитель меченосцев.

Райнер сгреб Франку в объятия и заорал:

– Поцелуй меня, радость моя!

Слова он тут же претворил в действие со всей страстью, на какую был способен.

Меченосцы потрясенно разинули рты. Кончик меча предводителя лязгнул об пол.

– Какое извращение! Мерзкие дегенераты!

Йерген угрем метнулся вперед и выбил фонарь из руки предводителя, потом вырвал у того из обмякших пальцев меч. Камера погрузилась во тьму.

– Бей их! – закричал Райнер. Он нырнул под ноги второму меченосцу, которого Франка тем временем боднула в грудь. Тот рухнул на пол. Вокруг (это было слышно, но не видно) лязгали мечи, все рвались вперед с боевым кличем. Кто-то кого-то смачно лупил, люди вскрикивали и фыркали. Кто-то резко выдохнул, и донесся безошибочно узнаваемый звук: меч вошел в тело.

Райнер пытался поймать меченосца за руку, прежде чем тот замахнется. Вместо этого он схватил меч и глубоко порезал большой палец. Райнер прижал меч руками, стремясь не дать противнику вырвать его.

– Запрыгни на него!

– Уже! – крикнула Франка.

Райнер смог миновать руки противника и нанести ему удар коленом в пах. Отовсюду доносились удары и лязг железа. Рядом что-то противно хрустнуло – противник Райнера забился в конвульсиях. Что-то треснуло второй раз – и меченосец лишился сил. Третий – и воин выпустил меч.

– Франка! Хватит!

– Ох.

Райнер схватил меч и встал, но к этому моменту лишь в центре камеры продолжалась яростная борьба.

– Это я! – крикнул Джано. – Бей его…

Райнер попытался наощупь сориентироваться в темноте и нашел фонарь. Он поправил его и порылся в поясном мешочке, отыскивая трут, к счастью, пламя не погасло окончательно, и вот оно снова разгорелось.

Райнер огляделся. Джано дрался с обезоруженным меченосцем, а Даг нападал на Джано, пытаясь нанести ему удар по почкам. Вокруг поднимались на ноги остальные их товарищи. Противники лежали без движения.

– Даг! – крикнул Райнер. – Прекрати! Займись меченосцем! Я хочу…

Обнаружив, что меченосец еще жив, Даг прыгнул воину на грудь, выхватил из его ножен кинжал и погрузил противнику в глаз по самую рукоять. Он смеялся, как дитя, играющее с волчком, когда меченосец весь содрогнулся и замер.

– Все, капитан, справился. Что теперь?

Райнер сжал кулаки. Он в жизни не видел человека, которому бы так нравилось убивать. Он заставил себя говорить медленно:

– Я хотел… поговорить… с ним. Выяснить, не привел ли уже Шедер свой план в действие.

Даг тупо уставился на него.

– Ох. Ну, для этого поздновато, а? – хихикнул он.

– Вот именно. Слишком поздно.

Другие меченосцы были тоже мертвы. Одного, пока Павел и Халс держали противника за руки и за ноги, задушил Герт, сдавив ему большими пальцами горло. Йерген справился с другим с помощью Карела, который держал воина за лодыжки. Жизнь вытекла из меченосеца красной лужей у шеи. На груди последнего сидела Франка. Затылок бедолаги превратился в кровавое месиво, его череп был проломлен торчащим из пола железным штырем. Франка сжимала в руках клочья бороды и волос убитого. Увидев, что она натворила, девушка вздрогнула от омерзения и отбросила клочья прочь.

– Молодцы, ребята, – сказал Райнер, обматывая раненый палец носовым платком. – Ромнер, проверь кордегардию.

Йерген выглянул наружу и знаком дал понять, что все в порядке.

Вставая, Герт рассмеялся.

– Во имя Зигмара, как ты догадался поцеловать девчонку?

Райнер печально покосился на Франку.

– А что, плохо сработало?

– Да нет, – нахмурился Халс. – Но меня ты ошарашил не меньше, чем их.

– Ага, – отозвался Павел, – я чуть не обоссался. – Он зарделся и посмотрел на Франку. – Простите, барышня.

– Прекрати! – прикрикнула она.

Остальные засмеялись.

Райнер подобрал пояс с мечом, ключи и перчатки и отдал Франке добытый кинжал. Остальные тоже собрали оружие противников, разделив между собой мечи и кинжалы.

– Ну, – спросил Герт, – какой у тебя план, капитан?

Райнер усмехнулся.

– Опять капитан, вот оно как? Ну, я… – Он замялся. Вообще-то он знал, что делать. Хотелось бы забрать золото Гутцмана из шахты и свалить поближе к цивилизации, покуда крысолюди не вышли на поверхность. Но пока не станет ясно, что Гутцман мертв, этого делать нельзя. Может, он уже мертв, раз люди Шедера пришли за ними, но тут ни в чем нельзя быть уверенным. Он вздохнул. – Ну, наверное, сначала мы поднимемся наверх и глянем, что там творится. – Он пригвоздил Дага взглядом. – А то спросить-то некого.

Райнер вышел из камеры, остальные – следом. Лестница уходила во тьму в глубине квадратной кордегардии. Они поднимались, держа мечи наготове. На последнем пролете лестницы они увидели, что сверху спиной к ним за закрытыми воротами стоит стражник.

Райнер поманил товарищей за угол.

– Вы узнаете этого малого? Может, кто имя помнит?

Герт нахмурился.

– Надо еще разок взглянуть. – Он поднялся повыше, осмотрелся и вернулся. – А, это Герлахен. Или Герлахер. Как-то так. Из соседней палатки. Мы на днях вместе дежурили на стене.

Райнер пожал плечами.

– Должно сработать. Теперь немного спустись, а потом шагом марш наверх. – Он покосился на Йергена. – Когда он откроет, беги и тащи его сюда. Ясно?

Йерген кивнул.

Черные сердца вернулись на один пролет вниз, потом по сигналу Райнера замаршировали наверх, топая сапогами.

Еще до того, как они вернулись на исходные позиции, Райнер громко хрипло скомандовал:

– Герлахер! Открыть ворота!

Донесся голос стражника:

– Есть! Сию минуту, сударь!

Райнер прислушался к лязгу замка. Он поднял руку, и компания принялась маршировать на месте. Не стоит выходить из-за угла, пока ворота не открыты. Наконец ключ со скрежетом повернулся, и ворота, скрипнув, отворились.

– Давай, Йерген!

Йерген метнулся за угол, остальные маршем двинулись дальше. Они преодолели последний пролет как раз вовремя, чтобы увидеть, как Йерген бросается на ошалевшего стражника. Йерген дал ему в нос, не позволив перейти в оборону, потом поймал за шею и спустил с лестницы, где Райнер и Джано поймали его и зажали ему рот. Райнер затаил дыхание. Учитель фехтования вынул ключ из замка, закрыл ворота и скользнул обратно по лестнице. Ни криков, ни борьбы не последовало. Райнер выдохнул.

– Хорошо, – сказал он шепотом. – Свяжите его и оставьте внизу.

– Может, лучше убьем? – спросил Даг.

– С армией мы не воюем, – проворчал Райнер.

Пока Павел и Халс связывали запястья и лодыжки стражника шнурками его же куртки, Райнер вытянул шею, стараясь выглянуть за ворота. По коридору бродили солдаты – совершенно спокойные, значит, крысолюди еще не напали на форт, и о смерти или исчезновении Гутцмана вестей не поступало. Со двора в коридор хлынул свет. Судя по всему, вечерело.

Райнер ждал, когда коридор опустеет, – бесполезно. За первой дверью направо был арсенал, за второй – казармы, где спала личная охрана Гутцмана. Слева высокая дверь вела в главный зал (обычно она была заперта), еще одна – во двор. По коридору постоянно кто-то сновал.

– Надо набраться наглости, ребята. Если повезет, может, и проскочим. Просто выйдем, как будто все так и должно быть.

– Забыл, что ты, Остини и девица воняете сортиром, капитан? – спросил Герт.

– Да и выглядите не лучше, – добавил Павел.

Райнер вздохнул.

– Не то слово, мать вашу растак. Ничего, что-нибудь придумаю. – Он надеялся, что не обманывает самого себя. – Если кто-то начнет задавать нам вопросы, говорить буду я. Если вызовут стражу, бегите к северным воротам. – Он еще раз глубоко вздохнул. – Все, пошли.

Райнер поднялся по ступенькам и распахнул ворота, остальные двинулись следом. Он старался дышать ровно, но едва не подпрыгивал при виде каждого солдата. Все они морщили носы, проходя мимо Черных сердец.

Наконец один рыцарь остановился и строго сдвинул брови.

– Что с вами случилось, капрал?

Райнер отсалютовал.

– Прошу прощения, сударь. В кордегардии в уборной провалился пол, и некоторые из нас… немного пострадали. Идем приводить себя в порядок.

Капитан поморщился.

– Только быстрее.

Райнер снова отсалютовал, и они вышли во двор. Райнер выглянул и отпрянул, сердце бешено колотилось. На ступеньках перед главным входом в цитадель стоял Шедер и беседовал с обер-капитаном Нюмарком.

– Шедер, – шепнул Райнер через плечо. – Вот уж вовремя… Придется подождать…

Не успел он закончить, а у ворот уже началась какая-то возня, во двор на взмыленном коне влетел капрал копьеносцев.

– Генерал Гутцман, – позвал он, останавливая лошадь, – у меня срочная новость для генерала Гутцмана.

Шедер приблизился к спешившемуся копьеносцу.

– Генерала Гутцмана вызвали в шахту. Доложите мне.

Все стоявшие рядом повернулись, чтобы послушать, и копьеносец отсалютовал:

– Слушаюсь, командир. Мы с ребятами патрулировали южный перевал и охотились за бандитами, как вдруг увидели колонну, идущую со стороны Аульшвайга.

– Колонну? – нахмурился Шедер. – Какую колонну?

– Командир, во главе армии был барон Каспар. Мы осторожно приблизились, чтобы посмотреть, и насчитали шесть кавалерийских эскадронов, восемьсот пикинеров и мушкетеров, у них были и осадные машины.

– Осадные машины? – Шедер выглядел потрясенным. – Что он замышляет? Неужто брать форт?

– Милорд, – сказал капрал, – полагаю, именно это он и собирается сделать.

Все разом заговорили, и во дворе воцарился настоящий бедлам. Копьеносцы заспешили туда мимо Райнера и его товарищей. Отличная возможность. Никто, даже стражники у ворот, теперь не обратит на них внимание.

– За угол, ребята, – пробормотал Райнер. – Голов не поднимайте.

Они потихоньку выбрались в общей суматохе вместе с копьеносцами. Шедер поднялся на ступени и раздавал приказы собравшимся войскам:

– Даггерт, скачи на прииск и проси генерала Гутцмана срочно вернуться. До тех пор принимаю командование на себя. Обер-капитан Нюмарк, соберите три сотни пикинеров и по роте стрелков, рыцарей, копейщиков, мечников и аркебузиров, потом идите на юг к Лесснеровой лощине и удерживайте ее, сколько сможете, чтобы у нас было время подготовиться. Тем временем пусть все остальные капитаны и их отряды готовятся отразить атаку на форт. И найдите кто-нибудь обер-капитана Оппенгауэра и пригласите ко мне в кабинет как можно быстрее. А теперь идите, и да поможет вам Зигмар.

Во дворе началась суета: люди бегали туда-сюда, офицеры выкрикивали вопросы и требовали коней.

В этой суете голос обер-капитана пехоты Нюмарка, отдающего приказы, звучал спокойно и четко:

– Капитан рыцарей Венк, капитан копейщиков Хальмер, капитан стрелков Кругольт, докладывайте лично мне. Капитан пикинеров…

Остальное потонуло в общем шуме: Райнер с товарищами нырнул в поток людей, устремившихся из ворот прочь. Никто не остановил их на пути в форт, более того, перед ними расступались.

– Аульшвайг атакует? – на бегу кричал Карел. – Плохо дело!

– Не дури, – сказал Райнер. – Ты что, не видишь? Это постановка, вроде пьесы Детлефа Сирка про убийство.

– Постановка? Как это?

– Трюк такой, – пояснила Франка, прежде чем Райнер смог что-либо ответить. – Никакой атаки из Аульшвайга нет. Шедер притворяется, чтобы оттянуть войска на юг и дать крысам беспрепятственно напасть с севера.

– И отсылает половину гарнизона, чтобы им было еще проще, – сказал Герт. – Пока подчиненные Нюмарка набегаются впустую и вернутся обратно, крысы уже захватят наши пушки и расстреляют возвращающихся в форт.

Райнер дал знак, и они вместе с толпой выбежали в узкий проулок между кавалерийскими казармами.

– Но… но этого не может быть, – не унимался Карел, переводя дыхание. – Эту весть привез копейщик. А копейщики верны Гутцману.

– Жаль тебя разочаровывать, малыш, – ответил Райнер, – но и кавалериста можно подкупить. – Он вздохнул и привалился к стене. – Ребята, подозреваю, нам тут больше делать нечего. Если Шедер пошел на это, значит, Гутцман мертв. Думаю, надо бы податься домой и доложить Манфреду об измене командира.

– И оставить форт на растерзание крысолюдям? – в ужасе спросил Карел.

– А что ты хочешь, парень? Мы вдевятером не сможем остановить армию чудовищ, а начальство мы уже пытались предупредить. Два раза. – Он посмотрел на остальных. – Разумеется, предложения только приветствуются.

Вид у Черных сердец был самый несчастный, но они промолчали.

– Ладно. – Райнер отошел от стены. – Идем. Я хочу вернуться в шахту и убедиться, что Гутцман погиб. А потом – на север.

Остальные мрачно закивали. Франка бросила на него сердитый взгляд.