Текст книги "Сломанное копье"

Автор книги: Натан Лонг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Заметно.

Они снова оказались в шахте, и Райнер услышал хриплый смех и знакомый протестующий голос. Это был Джано на дежурстве с отрядом арбалетчиков, они присматривали за шахтерами.

– Правда, говорю вам, – твердил Джано, – собственными глазами унюхал!

– В чем дело, тильянец? – спросил Райнер.

– Ах, капрал! Защитите меня, а? Говорят, я есть дурак!

Коренастый арбалетчик хмыкнул и ткнул в Джано пальцем.

– Простите его, капрал. Этот чеснокоед сказал, что в шахте есть крысолюди. Подумать только! – Он снова засмеялся.

– Это правда! – настаивал Джано. – Чувствовал их запах!

– А откуда ты знаешь, как пахнут крысолюди, солдат? – снисходительно спросил Матиас.

– Убили мою семью. Всю деревню. Они выходят из-под земли и едят людей. Вонь такая – не забуду.

Матиас явно рассердился.

– Крысолюди – это миф, тильянец. Их не бывает. А если не хочешь в каталажку, держи свои глупости при себе. Эти крестьяне и так суеверны. Не хватало еще, чтобы они бросали инструменты всякий раз, когда в темноте пискнет крыса.

– Но они здесь. Я знаю…

– Неважно, что ты знаешь, солдат, – отрезал Райнер. – Или думаешь, что знаешь. Капрал приказал замолчать, и ты будешь молчать. Ясно?

Джано неохотно отсалютовал.

– Яснее некуда, капрал. Есть!

Матиас и Райнер вышли из шахты.

На обратном пути в форт с доверху нагруженным фургоном Райнер размышлял, интересно, с чего бы вдруг вооруженный эскорт отправился на прииски, вместо того чтобы ждать, когда груз прибудет в форт. Неужто обер-капитан Оппенгауэр и впрямь думает, что существует опасность перевозки этого груза даже на такое короткое расстояние между прииском и фортом – всего-то около мили? Или приказ Манфреда высматривать все подозрительное невольно заставляет его искать какой-то подвох в самой невинной армейской рутине?

Во всяком случае в форт они вернулись без происшествий. Там к ним присоединился целый обоз, груженный предметами роскоши из Альтдорфа, металлической посудой из Нульна, вином, тканями и изделиями из перьев, производящимися в Бретоннии, Тилее и более удаленных уголках. Когда колонна тронулась в путь, Оппенгауэр приблизился на огромном белом коне, который все равно казался маленьким для его массивного бочкообразного тела.

– Здорово, ребята, – прогремел он. – Готовы?

– Да, господин обер-капитан, – отсалютовал Матиас. – Чудесный денек, правда?

Райнер тоже отсалютовал, и они выехали через главные ворота на дорогу, ведущую в Аульшвайг. Местность выглядела так же, как к северу от форта. Крутые, поросшие соснами склоны, переходящие в скалистые пики в снежных шапках. Воздух был очень прохладный, но под палящими лучами солнца им все равно было жарко в доспехах.

– Что, Майерлинг, – спросил Оппенгауэр, – привыкаете к нашей рутине?

Райнер улыбнулся:

– Да, сударь. Правда, задница моя еще не совсем привыкла.

Оппенгауэр расхохотался:

– Что, не жалеет вас Фортмундер?

– Так точно!

Они продолжали в том же духе час-другой, весело болтая, обмениваясь шутками и добродушными ругательствами. Райнер заметил, что копейщики и стрелки ведут себя более оживленно, чем в лагере. Они напоминали школьников, сбежавших от строгого наставника. Интересно, думал Райнер, дело в том, что их больше не муштруют и не грузят работой, или в том, что рядом нет пехотных офицеров? Он надеялся, что они расслабятся и это развяжет им языки, но едва разговор касался будущего или Гутцмана, который «покажет Альтдорфу», все переключались на другие, привычные для любой казармы темы.

Потом один из копейщиков запел про девушку из Нульна и пикинера с деревянной ногой, и вскоре распевали все – солдаты, торговцы, извозчики, – причем чем дальше, тем более непристойными становились слова.

Но едва они затянули припев в шестой раз, как один из арбалетчиков упал с повозки со стрелой в груди. Прежде чем Райнер успел сообразить, что происходит, из леса полетела целая туча стрел. Погибли еще двое.

– Бандиты! – заорал Матиас.

– Засада! – прогремел Оппенгауэр.

Повсюду вокруг Райнера вставали на дыбы лошади и кричали люди. Уцелевшие арбалетчики палили по невидимому противнику. Стрелки Райнера заряжали пистолеты.

– Приготовьтесь! – крикнул Райнер. – Ждите цели!

Копьеносец упал, схватившись за шею.

Оппенгауэр встал на стременах. Стрела отскочила от его кирасы.

– Вперед! Скачите! Не останавливайтесь!

Арбалетчики погрузили раненых на повозки, возницы хлестнули лошадей, и те пошли тяжелым галопом. Отряды Райнера и Матиаса скакали по бокам, прикрывая их. Когда кавалькада заметно продвинулась вперед, из лесов за ними побежали оборванцы в старых кожаных штанах, закутанные в грязное тряпье. У них были копья и мечи.

– Давай, ребята! – Райнер и его люди выхватили пистолеты и палили налево и направо. Бандиты падали, крича и корчась. Жесткая выучка Фортмундера не пропала даром: люди Райнера действовали на удивление слаженно, правя лошадьми без помощи рук и при этом постоянно перезаряжая оружие и отстреливаясь.

– Майерлинг! – рявкнул Оппенгауэр. – Охраняйте тыл. Берегитесь их лошадок.

– Есть! Так, ребята, стройся в двойную колонну за последней повозкой. Стреляйте, как сможете.

Он оглянулся, пока его люди пропускали обоз вперед. Из лесов выскочили новые бандиты, на этот раз верхом на тощих горных малорослых лошадях, вполовину меньше боевого коня Райнера. Они скакали за отрядом. Стрелки легко могли от них уйти, но груженые повозки двигались медленно. Бандиты их догоняли.

Райнер в очередной раз выстрелил, и звук его выстрела слился с грохотом беспорядочной канонады. Лишь некоторые пули попали в цель, но одна оказалась особенно точна – она задела колено скачущей впереди остальных малорослой лошадки. Животное взвизгнуло, дернулось и полетело мордой вниз, увлекая за собой всадника. Еще два скакуна врезались в него сзади и тоже упали. Остальные, перескакивая через них, неслись дальше. Они приближались с каждым шагом.

Дорога круто обогнула выступающую скалу. Арбалетчики и купцы отчаянно пытались удержаться в повозках, подпрыгивающих на повороте. Райнер обнял коня за шею. Повозка с инструментом для шахты врезалась в камень, высоко подлетела и с силой грохнулась наземь. Один из небольших ящиков начал падать. Кто-то из арбалетчиков потянулся к нему, но ящик оказался слишком тяжел, он перелетел через заднюю стенку повозки, несколько раз подпрыгнул и упал набок. Другие повозки стали огибать его.

– Обер-капитан! – закричал Матиас. – Мы потеряли ящик!

Действительно, они быстро удалялись от места, где он лежал.

– Прокляни его Зигмар! Разворачивай! Разворачивай! Охраняйте ящик!

– Поворачиваем, ребята! – крикнул Райнер. Они с Матиасом круто развернулись, их люди – за ними, тяжелые повозки медленно описывали круг. Оппенгауэр выскочил вперед, чтобы возглавить отряд. Райнер был в недоумении. Неужто капитана настолько сильно заботят кирки и лопаты, чтобы подвергать человеческие жизни опасности и самому рисковать ради их спасения? Что в этом ящике?

Когда отряды Райнера и Матиаса обогнули скалу в обратном направлении, Райнер увидел, что некоторые бандиты остановились. Четверо из них пытались оттащить ящик за деревья, с трудом могли его поднять. Остальные стояли на страже.

Оппенгауэр закричал возницам, перекрывая голосом грохот копыт:

– Останавливайте повозки слева и справа от ящика! При погрузке используем их как прикрытие! – Он ткнул пальцем в Райнера и Матиаса. – Уберите тех, что возле ящика, и укройтесь за повозками.

Капралы отсалютовали и приготовили оружие.

– Стрелки готовы, – сказал Райнер.

– Копейщики готовы, – сказал Матиас.

Стрелки прицелились. Копьеносцы подняли копья.

– Огонь! – заорал Райнер.

Его люди принялись палить в кучку бандитов. Некоторые попадали, кто-то начал отстреливаться. Остальные побежали к своим лошадям, явно пытаясь удрать.

– В атаку! – крикнул Матиас.

Копьеносцы опустили копья и пришпорили коней в галоп. Оппенгауэр скакал рядом с ними.

– Сабли наголо! – скомандовал Райнер.

Его люди выхватили сабли и последовали за копьеносцами, круша и разгоняя бандитов. Кому посчастливилось выжить – укрылись в лесах, пешие или верхом. Повозки сгрудились вокруг ящика. На дороге показались новые бандиты, большей частью пешие, которые сидели в засаде и потому отстали, но, увидев, что происходит, они тоже предпочли скрыться в лесу.

Райнер и Матиас быстро развернули свои отряды и спешились под прикрытием повозок, пока арбалетчики палили в гущу деревьев. Оттуда вылетела туча стрел, многие из которых вонзились в борта повозок и в груз.

– Копьеносцы! – взревел Оппенгауэр, спрыгивая с коня. – Помогите мне с ящиком!

Матиас и трое из его людей схватили ящик за края, но даже с помощью Оппенгауэра едва смогли оторвать его от земли. В душу Райнера закрались подозрения. Он увидел, что с одного угла крышка приподнялась, и вышел вперед.

– Дайте помогу.

– Сами справимся, Майерлинг, – буркнул Оппенгауэр, но Райнер проигнорировал его и все же помог. Когда они поставили ящик на телегу рядом с точно таким же, Райнер украдкой заглянул под крышку. Ящик был доверху наполнен маленькими брусками желтого металла, который блестел, как…

Золото.

Прежде чем Райнер смог удостовериться, что глаза его не обманывают, Оппенгауэр крепко пристукнул крышку кулаком.

– А теперь вперед! Вперед!

Райнер покосился на обер-капитана, торопясь к своему коню, но по лицу командира ничего было невозможно понять. Знает ли он, что Райнер видел золото? Прячет ли он его или просто закрыл крышку?

Повозки неловко развернулись под свист стрел. Арбалетчики стреляли в ответ, беспорядочно целясь в лес. Оппенгауэр, Матиас и Райнер удержали свои отряды в арьергарде. Когда арбалетчики перестали стрелять, бандиты выбрались на дорогу, чтобы подобрать стрелы и позаботиться о павших.

Обоз продолжил путь в Аульшвайг. Четверо погибли, десять человек были ранены. Райнер ехал молча, словно не слышал нервную болтовню своих солдат после боя. Он узнал, куда пропадает золото Манфреда, но так и не понял, зачем его вывозят за границу. Впрочем, сам факт его существования был важнее. В этом несчастном ящике золота было столько, что его владелец мог бы считаться одним из богатейших людей Империи. А среди прочего груза таких ящиков было спрятано два. Две судьбы. Может статься, даже сам Карл-Франц не потратил бы столько за всю свою жизнь.

Райнер улыбнулся. Он не был жадным. Оба ящика были ему не нужны. Только один. Этого бы за глаза и за уши хватило, чтобы заплатить магу, который убрал бы яд из крови Черных сердец, – чтобы купить свободу.

Остался единственный вопрос: как завладеть ящиком?

7
ПРОНИЦАТЕЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Замок барона Каспара Жечки-Коломана возвышался над плодородной равниной Аульшвайг, словно волк, высматривающий курятник. Он был выстроен, чтобы охранять перевал от Империи, в те давние времена, когда с той стороны действительно можно было ожидать нашествия, – небольшая, но надежная крепость словно вырастала прямо из скал. Расстилающаяся внизу долина напоминала о том, какой могла бы быть Империя, если бы не долгие годы войны: изумрудная зелень полей незрелой пшеницы, сады с яблонями, грушами и грецкими орехами. Крошечные деревушки из камня и дранки примостились среди зеленых холмов, шпили сельских святилищ возвышались над соснами.

Барон Каспар был беспокойным молодым человеком, постарше Райнера, но по темпераменту – сущее дитя. Бледный, остролицый, с угольно-черными волосами и темными глазами, он крутился и ерзал на своем месте, пока продолжался роскошный обед, устроенный им в честь гостей в высоком, увешанном флагами банкетном зале холодного имения.

– Так, стало быть, генерал Гутцман в добром здравии? – спросил он, давя кинжалом горошины на вилке. Он говорил на языке Империи с мелодичным акцентом жителя гор.

– Более чем, милорд, – ответил Оппенгауэр, на миг перестав жевать. – А ваш брат князь Леопольд? Здоров ли он?

– О да, о да, лучше и быть не может. Впрочем, сюда, в эту глушь, доходит так мало вестей о моем брате и генерале Гутцмане. – Он ткнул мясо ножом явно сильнее, чем требовалось.

Оппенгауэр развел руками:

– Разве мы не здесь, милорд? Разве мы не привезли необходимый вам груз? Или я не передал сердечный привет от генерала?

– Верно, но никаких вестей. И никакого ответа.

Оппенгауэр кашлянул и покосился на Райнера:

– Давайте не будем портить отличный обед государственными вопросами, хорошо? Когда отпустим бедняг Бомма и Майерлинга к их людям, мы с вами сможем поговорить на любые темы.

Каспар поджал губы:

– Хорошо. Хорошо.

Но Райнер заметил, что барон нервно покачивал ногой под столом и дернул ею в последний момент.

Райнер ждал, что Оппенгауэр или Матиас начнут светскую беседу. Но те молчали, и он прочистил горло:

– Стало быть, барон, горное дело у вас поставлено хорошо?

Оппенгауэр и Матиас замерли, не донеся вилки до рта.

Каспар строго глянул на Райнера и фыркнул:

– Гм, да! Разумеется, работы продвигаются. Мы смогли нанять много людей и с привезенным вами оборудованием сможем еще больше расшириться. Горное дело – отличное лекарство от моей вынужденной праздности. С нетерпением жду возможности показать брату сталь, которую мы добываем.

Райнер с трудом сохранил невозмутимое выражение лица. Сталь в оловянном руднике. Уже интересно.

Когда обед подошел к концу, Матиас пригласил Райнера в кордегардию перекинуться в карты с ним и его людьми. Искушение малость постричь золотое руно с этих овечек было велико, но Райнер притворился, что устал и мается животом, и ушел к себе. Однако в своей комнате он просидел недолго.

Каспар и Оппенгауэр перенесли послеобеденную выпивку в библиотеку, вознамерившись обсудить «государственные дела» у камина. Райнер хотел послушать этот разговор и, как только ушел лакей, которому поручили показать Райнеру его комнату, вышел в коридор и направился вниз. Замок был почти безлюден. У Каспара не было ни жены, ни детей, здесь жило лишь несколько рыцарей, и те сейчас играли в карты с Матиасом, так что по дороге в библиотеку надо было разве что постараться не попасться на глаза нескольким слугам. Другое дело – как услышать, что происходит за толстой резной дубовой дверью.

Он прижал ухо к дверям, но различил лишь неясные голоса и потрескивание дров в камине. Вероятно, снаружи есть балкон, и можно попробовать оттуда. Он прокрался по коридору до следующей двери и прислушался. Огонь там явно также горел, но голосов не было, и он рискнул войти.

За железной каминной решеткой пылало пламя, и Райнеру на миг стало не по себе: а вдруг тут все же кто-то есть? Но многочисленные глаза, уставившиеся на него, принадлежали всего лишь охотничьим трофеям – здесь были олени, лоси, медведи, волки и кабаны.

Райнер отвесил им шутовской поклон и закрыл за собой дверь:

– И вам тоже, милостивые государи.

Он подошел к высоким окнам с бархатными шторами и открыл одно. Балкона не было, лишь железная решетка, чтобы не свалиться вниз головой со скалы, на которой стоял замок. Райнер высунул голову и посмотрел влево. В библиотеке были такие же окна. Возможно, человек, обладающий достаточной ловкостью и стальными нервами, и смог бы пробраться по узкому карнизу, проходящему под окнами, и приникнуть к решетке, но и тогда вряд бы что-либо услышал: окна были плотно закрыты, так как на улице было холодно, тяжелые гардины сдвинуты. И все же разговор шел такой, что Манфред отнюдь не отказался бы узнать его содержание. Райнер поглядел вниз с утеса на острые камни и содрогнулся.

Пожав плечами, чтобы унять дрожь, он перекинул ногу через ограждение. За спиной кто-то басисто расхохотался. Он дернулся и едва не упал, потом оглянулся. Он был готов поклясться, что смеялись в комнате. Смех повторился, и на этот раз он определил источник звука. Камин.

Райнер перекинул ногу обратно и закрыл окно, потом тихо подкрался к камину. Оттуда доносились приглушенные голоса. Он пригляделся и с удивлением понял, что сквозь огонь можно разглядеть библиотеку. Были видны нервно притопывающие ноги Каспара, сидящего в высоком кожаном кресле. Райнеру и раньше доводилось встречать такие камины, очень разумно устроенные, чтобы обогревать сразу два помещения, но в опутанном интригами Альтдорфе, где уединение ценилось чрезвычайно высоко, многие из них просто заложили.

– Но когда? – раздался голос Каспара. – Почему вы не скажете, когда?

Райнер приблизился к камину, насколько смог. Было жарко, очень жарко, и рев пламени почти заглушал все прочие звуки, но, затаив дыхание, он смог разобрать грохочущий ответ Оппенгауэра:

– Скоро, милорд. Мы только что завербовали последнюю партию людей, но потребуется некоторое время, чтобы их обучить и понять, насколько им близки наши цели.

– Но, проклятие, я уже готов! Я устал ждать! Гнить в глуши, покуда Леопольд восседает на троне! Подумайте, что мы могли бы сделать с этой страной, если бы у власти оказался по-настоящему проницательный человек! – Он ударил ладонью по ручке кресла.

– Это случится, – сказал Оппенгауэр. – Не бойтесь.

Райнер еще подался вперед: огонь почти заглушил слова обер-капитана. Щека Райнера горела, левый глаз пересох.

– Генерал хочет этого не меньше, чем вы, милорд. Вы знаете его историю. У него тоже масса неудовлетворенных амбиций. Подождите немного, и вы сбросите с трона своего инфантильного брата и воцаритесь сами. Когда вы станете правителем, а Гутцман займет пост главнокомандующего, Аульшвайг будет таким, каким вы хотите его видеть. Другие приграничные князья покорятся вашему могуществу, и вы объедините жителей Черных гор в одну великую нацию. Нацию, которая, возможно, сможет однажды посоперничать с самой Империей.

– Да, – закричал Каспар, – это моя судьба! Мы это сделаем! Но как скоро? Как скоро?

– Очень скоро, милорд, – сказал Оппенгауэр. – Очень скоро. Самое позднее, через два месяца.

– Два месяца! Целая вечность!

– Отнюдь нет. В следующем месяце, когда я привезу еще партию «груза», вы узнаете окончательный план генерала. А еще через месяц мы потихоньку двинем свои силы так, чтобы получилась ловушка с эффектом неожиданности.

Райнер отошел от камина, потирая горящее лицо. Так вот в чем дело. Если это правда, тогда у Манфреда действительно есть причина «убрать» Гутцмана. Сразу по возвращении в форт Райнер мог расправиться с генералом и исчезнуть из этих холодных гор. С другой стороны, существовали очень серьезные причины подождать. Золотые причины.

Пришло время поговорить со старыми товарищами.

8
ПЕТЛЯ МАНФРЕДА

Следующим вечером в шахтерском городке Брюнне Райнер вошел в веселое заведение мамаши Лейбкруг, он словно вернулся домой. Сам вид скудно освещенного помещения, по углам которого вырисовывались силуэты сбившихся в группы мужчин и женщин, запах горящего лампового масла и дешевых духов, смех проституток и грохот игральных костей были бальзамом для его души.

С тех пор как он покинул отчий дом, чтобы учиться в университете Альтдорфа, и до тех пор как нашествие Архаона не сделало жизнь простых граждан сущим адом и не ответить на зов чести казалось невозможным, Райнер дневал и ночевал в таких заведениях. Здесь он спорил с друзьями о философии, покуда голозадые девицы подавали им пиво с пирожками. Здесь он потерял невинность и приобрел горьковато-сладкий опыт любви, вожделения и утраты. В игральных комнатах он освоил свое любимое ремесло и платил за жилье и обучение деньгами, выигранными у деревенских простофиль. Он не посещал сии святые места столь давно, что при новом визите едва не пустил слезу.

Однако Франка замешкалась на пороге.

Райнер оглянулся.

– В чем дело, юный Франц? Они не кусаются… если специально не попросишь.

Взгляд Франки метался по темной комнате.

– Ты уверен, что нельзя было найти более подходящего места для встречи?

– Лучше не придумаешь, – ответил Райнер, обнимая ее за плечи. – Бордель – такое место, куда могут прийти военные любого ранга. Здесь можно купить уединение. Ну скажи, где еще в радиусе ста лиг такое возможно?

– Понимаю. И все же…

Райнер обернулся с веселым изумлением:

– Тебе никогда еще не приходилось бывать в борделе.

– Ну конечно, – с отвращением сказала Франка. – Я приличная женщина.

– Была. Теперь ты солдат. А солдаты и бордели подходят друг другу как… как меч и ножны.

– Какая пошлость.

– Радость моя, если убрать мою пошлось, от меня останется так мало!

Пересекая бар, они заметили за столом Павла, Халса и Джано, погруженных в беседу. Он помахал, они встали и подошли.

– Эй, трактирщик! – крикнул Райнер. – Отдельную комнату для нас с ребятами.

– Разумеется, сударь. Вам предоставить компанию?

– Нет-нет. Только бутылку вина для меня и пива для остальных. Вдосталь.

– Хорошо, сударь. Пожалуйста, следуйте за Гретель.

Служанка провела их по узкому коридору в тесное помещение с круглым столом посредине и засаленными гобеленами на голых деревянных стенах, сквозь щели в которых гулял ветер. Две масляные лампы больше коптили, чем светили, так что у всех начали слезиться глаза. Но жаровня для колбасок, стоящая на столе, согревала комнату. Садясь, Джано все еще продолжал спорить с Павлом и Халсом:

– Крысолюди. Унюхал их, да.

Павел вздохнул:

– Крысолюдей не бывает, парень.

– Там что-то есть, – сказал Халс. – Точно. Многие ребята видели, как движутся тени, а там вроде никого быть не должно. А те, кто дежурил на кладбище, говорят, по ночам земля трясется под ногами.

– Вот! – сказал Джано. – Крысолюди! Мы должны бороться!

– Тише, парни, – поднял руки Райнер. – Неважно, что это, и, если повезет, бороться нам не придется. При благоприятном исходе прокантуемся тут месяц и двинем в Альтдорф, и не налегке, а с добычей, чтобы купить себе свободу и раз и навсегда избавиться от Манфреда и его интриг.

Все обернулись к нему.

– Как это? – удивился Халс.

– Ты поэтому не пригласил остальных? – поинтересовался Павел.

– Да. Думаю, я наконец нашел путь к спасению. – Он подался вперед. – Вот такой. Гутцман собирается дезертировать в Аульшвайг и помочь барону Каспару узурпировать трон, самому став главнокомандующим его армии.

– Нехило, – рассмеялся Халс. – Может, хоть это научит Альтдорф держать своих умников под присмотром, а?

Павел кивнул:

– Так и знал, что-то такое вылезет.

Райнер продолжал:

– Важно то, что он финансирует армию Каспара посредством регулярных поставок золота. – Он обернулся к Павлу. – Я вчера эскортировал такой обоз в Аульшвайг, его груз был замаскирован под оборудование для шахт. В следующем месяце они опять повезут «лопаты», которые при хорошем раскладе достанутся нам.

Все уставились на него.

Джано ухмыльнулся:

– Хорош план, а? Мне нравится!

– Ага, – поддержал Халс, – мне тоже!

– Наконец освободимся от Манфредовой петли, – сказал Павел.

– Но сможем ли мы это сделать? – спросила Франка.

– Ну, потребуются определенные усилия, это уж точно. Просто схватить и убежать не получится. Придется закончить работу, которую нам поручил Манфред, а то он убьет нас, прежде чем мы сможем найти кого-то, кто за золото избавит нас от яда. Надо будет вернуться в Альтдорф и сделать вид… – Он помолчал. Павел и Халс заметно приуныли. – Что-нибудь не так?

– Так мы убьем Гутцмана? – медленно спросил Павел.

– Ага. Придется.

Халс поморщился:

– Он хороший человек, капитан.

Райнер заморгал:

– Вас он тоже покорил, да? Он намерен предать Империю.

– Будто мы не собираемся сделать то же самое, – вставил Павел.

– Мы просто хотим спасти свои жизни. Гутцман оставит нашу границу без охраны и прихватит с собой весь гарнизон.

– Ты заговорил прям как Манфред, – буркнул Халс.

– Да нет же, – вздохнул Райнер. – Слушай, я согласен. Гутцман лучше многих. Он любит своих людей, они любят его. Но стоит ли он того, чтобы за него умереть? Иного выбора, понимаешь, не предвидится. Если мы не избавимся от Гутцмана, Манфред убьет нас. Одно из двух.

Павел и Халс все еще пребывали в нерешительности. Даже Джано как-то помрачнел.

Франка нахмурилась и обдумывала перспективы.

– А что если яда не существует? Если его придумали, чтобы держать нас под контролем?

Райнер кивнул:

– Ну да, я тоже думал об этом, такое вовсе не исключено. Но поскольку мы не знаем наверняка, придется действовать исходя из того, что он все же существует, так?

– Должен же быть способ убраться отсюда, не убивая Гутцмана, – сказал Халс, покусывая губу. – Ты умник, капитан. Самый умный человек, какого я знаю. Пока что ты вытаскивал нас изо всех передряг, верно же?

– Ага, капитан, – оживился Павел. – Ты что-нибудь придумаешь. Как всегда! Должен же быть способ, да?

– Ребята, ребята, может, я и умный, но я не волшебник. Я не могу вот так просто пожелать, чтобы все утряслось. Я…

В дверь постучали.

– Капитан Райнер, вы здесь?

Все застыли на месте, схватившись за кинжалы. Дверь открылась. Это был Карел. У него за спиной стояли Черные сердца второго созыва.