Текст книги "Уникум"

Автор книги: Наталья Жаворонкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 20 Звездолет «Витязь»

Получив ответ из Кибрэ с точными координатами своего биотвинера и временем перемещения, Ник ликовал. Наконец-то он займется делом и поселится в настоящем теле! А нынешнее его тело, то есть Лейн, в это время валялось на кровати в своей спальне.

«Знаешь, твоя радость очень заразительна, – мысленно сказал Нику Лейн. – Меня самого так и распирает!»

«Это классно, что ты умеешь радоваться за других!»

«Слушай, Ник, а я могу вам помогать?»

«Трудный вопрос. Я не знаю, как к этому отнесутся твои родители».

«Ну, мама-то точно в обморок упадет, а с отцом, наверное, можно договориться».

«Но есть еще одно препятствие: ты живешь на Атлантиде, а я меньше чем через час буду на Земле».

«А мы летели сюда на звездолете месяца два».

«Эх, мало у нас времени, а то бы я попросил тебя рассказать, как устроены ваши звездолеты».

«Звездолеты? Да обычно. Что, у вас их вообще нет?!»

«Представь себе. В нашей Реальности только до Луны человек долетел, и на Марс какие-то там марсоходы посылают, вот и все».

«Надо же…»

Но тут в дверь постучал мистер Трэйч.

– Лейн, сынок, ты позволишь мне пообщаться с… твоим гостем?

– О чем речь, па! Ник, ку-ку!

– Я слушаю вас, мистер Трэйч, – продолжил говорить уже Ник.

– Не поделишься со мной своими планами, Никита?

– Да нет у меня никаких планов, кроме одного: найти Анну и Теда и попытаться вернуть их в Кибрэ. Ну и… – он невесело ухмыльнулся, – хоть как-нибудь насолить генералу Бладреду. Уж больно он мне при встрече не понравился.

– Андрей Дмитриевич знает о твоих планах?

– Догадывается. Он мне предложил в ответном письме «не дурить и немедленно возвращаться в Кибрэ», но я ему написал, что не могу вернуться отсюда ни с чем. По-моему, он меня понимает.

После того как Ник узнал, что генерал лишил его отца и многие годы мучил мать, он не мог не воспользоваться пусть ничтожным шансом отомстить негодяю. Ник надеялся, что если Шарадов прав и он действительно обладает даром мгновенно расшифровывать любые коды и противостоять программным атакам, то он сможет на равных сразиться с Бладредом. Несмотря на увещевания Багировой, профессор не стал отговаривать мальчика от того, что тот задумал. Написал только, чтобы Ник не забывал: он не один, с ним в НРУ-1 еще трое друзей: Анна, Тед и Арсен.

Ник ни секунды не сомневался в том, что Арсен его друг. Анну он ни разу не видел, но, судя по рассказам Сью и Ратуки, она вполне могла бы стать ему другом. А вот Тед… Шарадов не знал о письме, которое Ник получил от Бэйли. Правда, Ник и сам до конца не был уверен, что его писал Тед, а не генерал Бладред, в лапы которого Тед попал случайно. Но что было бесспорно – так это то, что в Кибрэ окопался предатель. Причем занимал он высокое положение: переправить сообщение через петуха мог далеко не каждый. Но думать об этом не хотелось.

– Да, профессор Шарадов умеет понимать своих студентов, мне это хорошо известно. – Мистер Трэйч мечтательно улыбнулся, вспоминая далекие времена. – Я не случайно тебя спрашиваю о планах. Думаю, чем бы тебе помочь. Теперь, когда я кое-что тут устроил, это возможно.

– А что вы устроили?

– Я ученый и не смог бы всю оставшуюся жизнь печь булки. Я привык печь идеи. И, пока они свеженькие, их осуществлять. Про связь Лунарбима с Интернетом ты уже знаешь. Но про то, что в нашем распоряжении имеется целый звездолет…

Он не успел договорить, потому что с Лейном-Ником произошло что-то невероятное: мальчик вскочил как ошпаренный, размахивая руками так, будто за ним гнался пчелиный рой, и прокричал:

– Звез-звез-до-до-лет-лет???!!!

– Тихо, мальчики, по-моему, вам вредно говорить обоим сразу!

Трэйч понял, что известие произвело такое сильное впечатление, что сознания Лейна и Никиты решили воспользоваться телом одновременно.

Две-три секунды на лице мальчика отражалась внутренняя борьба, а потом он сказал:

– Да, пап, мы как-то не сговорились. Но теперь все нормально, говорить буду я, а слушать будем оба.

– Вот и отлично. Итак, друзья, у нас есть звездолет…

И мистер Трэйч рассказал историю о том, как все произошло.

Попав на Атлантиду, Эдвард Трэйч первое время занимался исключительно своей пекарней. Он был так огорчен помешательством своего заместителя, так боялся за свою семью, что решил бросить попытки связаться с оставшимися на Земле шарадовцами. Однако с каждым годом мистер Трэйч все сильнее тосковал по своим друзьям. К тому же новости, приходившие с Земли, становились все более удручающими: техногенные катастрофы следовали одна за другой, неведомые доселе вирусы косили тысячи людей, международные конфликты то и дело перерастали в ожесточенные войны. Население Земли стремительно сокращалось. Многие потянулись на Атлантиду, но кораблей на всех желающих не хватало. Эдвард понимал, что несчастья землян – дело рук генерала Бладреда, и сердце его замирало от боли и сострадания, и душа болела оттого, что он ничем не мог им помочь.

Как-то ночью, когда в окошко его дома светили все три луны Атлантиды: розоватая красавица Галилея, ярко-белый гигант Зевс и темно-оранжевый, почти рыжий карлик Джерри, Эдварду Трэйчу не спалось. В который раз он спрашивал себя: «Зачем Бог дал мне ум ученого, если я применяю его только на выпекание пышек? Надо действовать! Но где взять оборудование?» И тут в ночном небе он увидел звездолет, подлетающий к космодрому Атлантиды. Инверсионный след еще долго переливался в лучах Зевса. Вдруг его осенило: звездолет! Вот что ему нужно! Оснащенный новейшими приборами и механизмами, с отработанными каналами связи и мощными передатчиками, космический корабль как нельзя лучше подошел бы для экспериментов, задуманных Эдвардом. Подошел бы. Но как угонишь такую махину, да еще втайне от Бладреда?

Несколько ночей, пока три спутника Атлантиды то появлялись, то исчезали, Эдвард обдумывал, как захватить звездолет. Все планы упирались в одно: сделать это незаметно нельзя – звездолеты прилетали на Атлантиду не каждый день. Оставался только один путь: вступить в переговоры с экипажем корабля, убедить их встать на сторону Кибрэ. Боже мой! Придется объяснять, что такое Кибрэ! Поверят ли они, что можно перемещаться между Реальностями?

Тем не менее Трэйч решился.

Неделями он пропадал на космодроме, стараясь получить максимум информации об устройстве кораблей и расписании полетов. Какая же радость охватила его, когда, читая списки звездолетчиков, он наткнулся на фамилию Жуков! Штурманом одного корабля значился Петр Жуков! Петр Николаевич был профессором Московского университета и работал в секретном представительстве Кибрэ. Эдвард помнил его отлично: высокий человек лет пятидесяти, все еще красивый, хоть и седой, с выправкой военного летчика, лучезарной улыбкой и голубыми глазами.

Российский корабль «Витязь», пилотируемый командиром Потаповым и штурманом Жуковым, прибывал на Атлантиду через два дня. Эдвард лихорадочно составлял план: как подойти к Жукову незаметно для остальных, как уговорить его выслушать, что сказать. Если не использовать этот шанс, следующий появится нескоро. В следующий раз «Витязь» прилетит только через полгода.

К счастью, Жуков сразу же узнал Трэйча и не только согласился на разговор, но и сам был в нем заинтересован. Оказалось, что весь экипаж «Витязя» и часть его пассажиров состоит из трансреалов. Перед ними поставлена задача создать на Атлантиде лабораторию-представительство Кибрэ. «Вот только ума не приложу, как мы будем связь с Кибрэ поддерживать, если тут нет ничего, кроме Лунарбима», – сетовал Жуков. Эдвард поинтересовался, значит ли это, что корабль не полетит обратно на Землю. Петр Николаевич отрицательно помотал головой: «Полетит, только состав экипажа будет неполным. Генералу доложат, если звездолет не вернется». «А если он увидит крушение „Витязя“?» – хитро подмигнув, спросил Трэйч.

Все оборудование, необходимое для продуцирования голограммы взрыва, имелось на борту корабля. Конечно, эти приборы не были предназначены для спецэффектов, но Трэйчу удалось их перепрограммировать. А для того, чтобы после имитации взрыва «Витязь» исчез с экранов всех следящих устройств, он решил воспользоваться принципом, по которому были сделаны защитные костюмы. Пришлось только усилить гасящие сигналы. Энергоресурсов звездолета при таких затратах надолго не хватит, но за то время, что «костюм» будет работать, корабль можно переместить в какое-нибудь глухое место, где его никто не станет искать, – благо таких мест на Атлантиде было еще много.

«Витязь», подняв огненную волну, взмыл в утреннее небо, но вместо того, чтобы отправиться в открытый космос, на высоте около десяти километров свернул на орбиту и, как обыкновенный самолет, полетел на скалистое восточное побережье Нового Атлантического океана. На месте разворота мгновенно появилась отлично выполненная голограмма, излучающая все сигналы, которые должны идти от взорвавшегося корабля. А к обшивке «Витязя» в шести местах были прикреплены защитные элементы – металлические шары на присосках. Быстро «впитавшись» в обшивку, как тряпочки в кожу, они гасили излучения от летящего над океаном корабля.

Пятнадцать минут спустя передатчики китайского звездолета «Янцзы» послали на Землю сигнал о крушении «Витязя». А еще через десять минут по закрытому каналу связи в лабораторию Жукова в Московском университете пришло сообщение от ее руководителя. Ученый заверял, что российский корабль не погиб, и просил передать горячий привет семьям экипажа, который в полном составе и в добром здравии разбивал палаточный лагерь в ущелье Белой Львицы на Атлантиде.

Корабль стоял между высоких скал, на берегу горной речки, полной лещуков и еще какой-то рыбы. Лагерь напоминал стоянку туристов, с той лишь разницей, что «туристы» первые два дня не отрывались от портативных компьютеров, а потом начали дружно строить сооружение более совершенное, чем брезентовая палатка. Для лаборатории выбрали большую пещеру. Вход в нее был едва заметен за серо-желтыми валунами и высокими деревьями, похожими на клены, но с более толстыми стволами и листьями размером с газетную страницу.

Через несколько месяцев пещера превратилась в хорошо замаскированную и отлично оснащенную научную лабораторию. По утрам Эдвард Трэйч, поцеловав жену и сына, отправлялся в свою пекарню. Пробыв там не более часа и отдав нужные распоряжения помощнику, он телепортировался в лабораторию и наконец снова занимался любимым делом вместе с Жуковым и его экипажем. С помощью собранных в лаборатории приборов, мощных передатчиков и закрытых для генерала секретных каналов связи «Витязя» Трэйч довольно быстро сумел подключить Лунарбим к Интернету. А буквально на следующий день на Атлантиде появился Ник…

– Так что, – закончил мистер Трэйч свой рассказ, – в случае чего, можно рассчитывать на звездолет.

– Пап, Ник интересуется, как быстро он летает?

– Ну, «летает» – не совсем правильное слово. Он летит только дня три, пока разгоняется перед входом в Туннель пространства, и еще дня три, когда тормозит, приближаясь к планете. А все остальное происходит за считаные секунды в этом Туннеле. Там он не летит, а скорее плывет, и его обтекает пространство.

– Зачем же нужна такая скорость при входе в Туннель?

– Видишь ли, Туннель – название условное. Если его с чем-нибудь сравнивать, то, скорее, с водоворотом. Поэтому и нужна скорость – чтобы попасть точно в середину этого «водоворота», а не в его круги, где можно проболтаться целую вечность. Чтобы преодолеть крутящую силу, необходима чудовищная скорость, максимально увеличивающая вес корабля. Такая же скорость нужна, чтобы вынырнуть из Туннеля на противоположной стороне.

– Значит, полет от Атлантиды до Земли должен занимать примерно неделю?

– Точно.

– Пап, но мы летели намного дольше, – напомнил Лейн.

– Это было несколько лет назад, сынок, но наука не стоит на месте. Раньше корабли чуть ли не ощупью искали вход в Туннель, сканировали пространство, уже находясь в космосе, поэтому могли и промахнуться раз-другой. А теперь они летят с точно заданными координатами.

– Но ты говорил, что из-за общей кривизны пространства входы постоянно меняют свое положение. Как же можно заранее знать точные координаты?

– Положение входов в Туннель меняется в соответствии со строгой математической закономерностью. Математики описали эту закономерность, и теперь ее можно использовать в расчетах. Но мы отвлеклись от темы. Никите пора готовиться к переходу в своего биотвинера. Лейн, включи компьютер! А я пока еще пару слов скажу Никите.

Мистер Трэйч замолчал, собираясь с мыслями. Нужно было не забыть самое главное.

– Помни, Никита, – наконец сказал он, – в НРУ-1 на Земле ты не будешь в такой безопасности, как здесь, на Атлантиде, где у тебя есть надежные друзья. Если некуда будет бежать, возвращайся обратно. Я дам тебе коды канала связи с нашим «Витязем» и точные координаты Лейна и всех членов экипажа звездолета. В крайнем случае ты сможешь снова поселиться на время в одном из наших сознаний. – Мистер Трэйч говорил тихо и с тревогой смотрел на мальчика. – А еще передай привет Андрею Дмитриевичу. Скажи, что теперь на Атлантиде у него есть отличный плацдарм для борьбы с Бладредом… Ну, компьютер готов. До перехода еще три минуты. Запомни пока наши коды и защити эту информацию от доступа генерала.

Мистер Трэйч запустил специальную программу, мальчик надел наушники и уставился на монитор. Со стороны могло показаться, что он просто играет в космическую компьютерную игру. Однако через три минуты изображение военного флота исчезло, и на экране высветилась надпись: «Время перехода 15.37», а в наушниках прозвучали слова: «До перемещения осталось десять секунд. Сосредоточьтесь на координатах мгновенного перехода. Начинаю обратный отсчет. Девять… Восемь…»

Когда голос в наушниках произнес: «Один… Переход!» – Лейн слегка вздрогнул и, ойкнув, схватился за голову:

– Как будто в оба уха футбольным мячом получил!

Отец потрепал его по плечу:

– Не волнуйся, Лейн! Хуже было, когда Орлов в тебя вселялся, а уж эту минуту ты точно перетерпишь.

Глава 21 Нападение Бладреда

– Арсен! Арсен! Как я рад тебя видеть! – завопил Ник, увидев друга, но… не услышал самого себя. Он потряс головой, сильно надавил на уши указательными пальцами, как будто хотел выбить воду после ныряния, но это не помогло. – В чем дело, не пойму?!

Арсен, протирая глаза и позевывая, сунул ему под нос заранее написанную на клочке бумаги записку: «Привет, дружище! Не обессудь, но ты – глухой. Придется трудно. Попробуй читать мысли, как я».

Ник набрал полную грудь воздуха, но, ничего не сказав, шумно выдохнул, брови его уползли за челку. Спустя несколько секунд он пробормотал себе под нос:

– Вот черт! Мысли читать я не умею. Что же делать, а? Что делать?

Арсен, уже более или менее пришедший в себя, потряс его за колено.

– Смот-ри на ме-ня! – Он говорил по слогам, сопровождая слова жестами. – Смотри на мои губы. Твой биотвинер умел читать по губам. Если сосредоточишься, то тоже сможешь! Читай по губам!

– Чего ты там бормочешь? По губам? Читать?

– Да!

– Ну давай, говори, только не очень быстро.

Я попробую.

– Как там на Атлантиде?

– Красиво. А вы тут как? Трудно пришлось?

– Нормально. Все прошло успешно. Ты понимаешь?

Ник усмехнулся и пожал плечами:

– Похоже, да. Все-таки это же в какой-то степени я, мое сознание умело читать по губам.

– Я тебя заждался. Прикинь – сразу двумя телами управлять!

– А ты прикинь – делить одни мозги на двоих!

– Да уж, неизвестно, что лучше.

Мальчишки расхохотались, испытывая облегчение от того, что их мучения наконец закончились.

В комнату вошел крепкого телосложения светловолосый мужчина лет сорока и полная женщина, по виду его ровесница.

– Приветствую новое поколение борцов за правое дело! – провозгласил мужчина густым басом. – Я Том Грин. А это – Лилия Бронштейн, наша хозяйка.

Женщина улыбнулась и всплеснула руками:

– Никита, мы и не надеялись увидеть тебя раньше чем через год, а вот надо же, как все сложилось.

– Здравствуйте, Том, здравствуйте, Лилия. – Ник с чувством пожал протянутые ему руки. – Спасибо за помощь.

– Нам-то за что? Вот друг твой… – Лилия смахнула слезу краем передника. – Арсен столько пережил!

Арсен покраснел и произнес недовольным тоном:

– Со мной все в порядке. Что вам все ужасы какие-то мерещатся?

– Поспать тебе надо, милый, и поесть как следует. Да и тебе, Никита, тоже. Ты только в зеркало на себя посмотри. На кого похож, бедненький!

Ник машинально подошел к большому зеркалу в стенном шкафу. На него глядел всклокоченный отрок, худой и бледный, как после долгой болезни. Однако Арсен выглядел еще хуже: красные от бессонницы глаза, вокруг них – глубокие тени. Пожалуй, поспать и поесть и правда не помешало бы.

– Я вам сейчас пирог принесу с черникой, только что испекла, – говорила Лилия. – Покушаете, молочка попьете и ложитесь спать. А мы с Томом подежурим. – Она вышла на кухню, тихо причитая о том, какие они бедные и несчастные.

– Даже не знаю, сумею ли я заснуть, не разучился ли? – потягиваясь, сказал Арсен.

– Сумеешь, – заверил его Ник. – Силы нам еще потребуются.

– Да, я как раз хотел тебя спросить, – оживился Арсен, – что мы будем делать? – Заметив, что Ник недоверчиво косится в сторону Тома, он прошептал беззвучно, одними губами: – Том – правая рука Шарадова тут, в НРУ-1. Можешь спокойно говорить при нем!

– Сначала я хотел бы найти и просмотреть все имеющиеся планы территорий генерала, – сказал он. – Особенно планы засекреченных лабораторий. Нужно определить, где могут находиться Анна и Тед, и вызволить их из плена. И уж потом уничтожить самые опасные лаборатории. Хотя я понимаю, что сделать это без поддержки из Кибрэ, наверное, невозможно.

– Это невозможно и с поддержкой, – послышался вдруг чей-то ломкий, скрипучий голос.

В тот же миг отовсюду: из всех четырех окон комнаты и из двух ее дверей раздались звуки взрывов, битого стекла, ломающейся древесины. По мере того как оседала пыль и гарь, вырисовывались силуэты в темно-бордовых плащах. На лицах пришельцев были бордовые маски с узкими прорезями для глаз и рта.

– Этого взять! – приказал Скрипучий, указывая на Ника. – Остальных ликвидировать!

Но тут стало происходить что-то странное: один за другим люди в масках хватались за голову и со стоном опускались на колени. Ник глянул на Арсена. Тот, мертвенно бледный, еле дыша, произнес одними губами:

– Беги, Ник. Я их немного задержу. За меня не волнуйся. Я успею перепрыгнуть в чье-нибудь сознание и дам о себе знать. Беги! Ты должен…

Времени на размышления не было. Один из незваных гостей, сознание которого Арсену не удалось подчинить, метким выстрелом поразил Тома, боровшегося сразу с тремя солдатами генерала. В то же мгновение из кухни раздался страшный крик – погибла Лилия, так и не успевшая принести друзьям свой черничный пирог. Этого крика Ник слышать не мог – ведь он был сейчас глухим, – но каким-то таинственным образом почувствовал его. И, как ни тяжело ему было покидать Арсена, он со всех ног бросился прочь из дома.

Перед ним простиралась площадь незнакомого города. В воздухе стоял сизый дым от выхлопных газов, по тротуарам двигались толпы людей, но помочь ему никто из них был не в силах. Бежать подальше от этого места – ничего лучшего в голову не приходило. И Ник побежал, повторяя про себя, как молитву: «Лишь бы Арсен остался жив!»

Он плутал по городу, пока не почувствовал, что больше не может двигаться. Как подкошенный Ник рухнул у грязной кирпичной стены в каком-то дворе, где росло одно чахлое деревце. Солнце клонилось к закату. Ник умирал от голода и жажды и, разумеется, ничего не слышал. Глаза сами собой закрылись, и он впал в забытье.

Глава 22 Профессора УНИКУМа в замешательстве

В кабинете Шарадова повисла напряженная тишина. Кролик, только что вернувшийся со сканирования НРУ-1, стоял, опираясь на бутылку виски, понурившись и опустив уши. Денис нервно тер лоб ладонью, как будто это могло помочь ему найти решение сложной задачи. Профессор Полуэктова сидела в глубоком кресле, скрестив на груди руки и закрыв глаза. Декан Багирова вышагивала вдоль огромного шарадовского стола, теребя в руках шелковый носовой платок. Борода-Бушуев задумчиво глядел в окно.

Старый японец с тоненькой седой бородкой, в очках, скрывающих пол-лица, застыл с отсутствующим видом напротив Инги Полуэктовой. На подлокотнике его кресла примостился, спрятав голову под крыло, петух ЧеКа. Профессор Катуяма прибыл в Кибрэ по просьбе Шарадова два часа назад. Сам Андрей Дмитриевич, подперев голову левой рукой, рисовал в тетради кружочки и квадратики.

– Кира, может быть, вы сядете? – нарушила тишину Полуэктова.

– Что от этого изменится! – взорвалась та в ответ. – Я говорила, что нельзя их туда посылать! Говорила, что надо просто взять и запретить – да-да! – просто запретить Орлову все его фокусы и заставить – что вы так смотрите, профессор? – да! заставить его вернуться в Кибрэ!

– Но, Кира, ты же понимаешь, тогда мы лишились бы малейшего шанса противостоять генералу, – возразил ей Денис. – Раз он сумел перевести Орлова из Кибрэ в Основную Реальность, значит, он прекрасно владеет всеми технологиями перехода.

– М-да-с… интересно, откуда они у него? – Шарадов постучал карандашом по столу. – Не сам же он додумался!

– Это уже следующий вопрос – откуда. Главное, он смог проникнуть в сознание человека, находящегося в Кибрэ. А это значит только одно – наши пароли сломаны, в то время как его пароли остаются недоступными для нас! – горячился Денис.

– Генерал уязвил ваше самолюбие, да, Денис? – поинтересовалась Полуэктова.

– Инга! Боже мой! При чем тут это?! – возмутился Бушуев.

– Вы правы, Аристарх, сейчас не время, – пробормотала Полуэктова. – Денис, простите меня. Нам надо объединиться и поддерживать друг друга, а не обвинять.

– Чего уж там… – Денис опустил голову. —

И правда есть вещи поважней.

– Давайте еще раз по полочкам разложим информацию, полученную из НРУ-1, – тихо проговорил Бушуев. – Без эмоций, только факты. Может быть, наткнемся на какое-то решение.

– Да-с, чтобы найти решение, нужно правильно сформулировать задачу, – поддержал его Шарадов. – Рэббит, отбрось все несущественное, сообщи только самое основное про то, что произошло на площади Рузвельта.

Кролик встрепенулся и доложил:

– В 15.37 по межреальному времени основное сознание Никиты Орлова переместилось в его биотвинера в НРУ-1. Предварительно, в 15.35, тело биотвинера было освобождено от сознания Арутюняна. С 15.37 до 15.49 Орлов и Арутюнян вели беседу. В 15.49 в комнату вошли Том Грин и Лилия Бронштейн. Произошло их знакомство с Орловым, и они продолжили разговор все вместе. В 16.06 Бронштейн покинула комнату. В 16.10, выбив окна и двери посредством взрывной шашки, в комнату ворвались шестеро неизвестных. Сканирование их сознаний не дало никаких результатов. Очевидно, группа захвата использовала антисканерную защиту неизвестного нам типа. В 16.12 сканирование показало резкий энергетический всплеск в сознании Арутюняна. В 16.14 был убит Грин. В 16.15 убита Бронштейн. В 16.16 пропали сигналы от Орлова, а сигналы Арутюняна стали настолько слабыми, что сканирующая программа идентифицировала его как растительный объект. Это все, что нам известно. – Закончив сообщение, кролик свернул уши в трубочку.

– Какие будут предположения? – тихо спросила Полуэктова.

– Может быть, Орлову удалось бежать? Раз нет сигналов… – осторожно проговорил Денис.

– Будем надеяться, – сказала Полуэктова. – А я вот что думаю: никакие сканеры не нужны, чтобы понять, кто были эти налетчики. Кому, кроме Бладреда, могли понадобиться наши студенты?

– Мало ли… Обстановка в городе неспокойная, может быть, это просто грабители или бандиты, – неуверенно произнес Бушуев.

– Аристарх, какие бандиты? Кому нужна бедная каморка Лилии?

– Но как генерал пронюхал о ней? Судя по отчету Арутюняна, все прошло гладко. – Бушуев нервно дергал себя за бороду.

– Да-с, гладко… слишком гладко, – отозвался Шарадов. – Мне с самого начала это показалось подозрительным.

– А что могут значить столь странные сигналы от Арутюняна? Вряд ли генерал превратил его в растение. Он умен и хитер, но все-таки не волшебник, – сказал Денис, потирая лоб.

– На сей счет у меня есть догадка, – ответила Полуэктова, и все уставились на нее с огромным вниманием. – Этот мальчик, как вам известно, наделен уникальным даром проникать в чужое сознание. Правда, мы были свидетелями его перехода только в одного человека… – Она на секунду задумалась, приложив к губам указательный палец. – Думаю, он попробовал завладеть сознаниями захватчиков.

– Что, всех одновременно? – Денис в недоумении развел руками. – Простите, Инга, но это фантастика.

– Милый мой Ден, всего несколько лет назад Кибрэ тоже была фантастикой, а сто лет назад даже самолеты были фантастикой, о компьютерах я уже не говорю – возразила она. – Я давно наблюдаю за Арсеном. У него потрясающее сознание! – Полуэктова помолчала, чему-то улыбаясь про себя. – Да вот хотя бы Гай Юлий Цезарь, римский император. Доподлинно известно, что он мог делать одновременно несколько разных дел: например, диктовать сразу несколько писем… Цезарь жил в первом веке до нашей эры. Почему же вы думаете, что через две тысячи лет не может появиться человек, у которого эти способности развиты еще больше? – Полуэктова обвела собравшихся взглядом. – А если их помножить на умение мальчика забираться в чужое сознание и подавлять его? Почему бы не предположить, что он сумел-таки одновременно проникнуть в сознания нескольких нападавших?

– Вы молодец, Инга-сан! – проговорил внезапно очнувшийся Катуяма. – Я думаю точно так же. Вероятно, именно это и позволило бежать второму мальчику, Орлову. Но Арсен потратил слишком много сил и теперь либо вообще лишился чувств, либо находится в крайне тяжелом положении и не может понять, что с ним происходит. Я принял решение. Скажи, Андрей-сан, – продолжал он, обращаясь к Шарадову, – осталась ли в НРУ-1 хоть одна лаборатория, недоступная генералу, где я мог бы создать еще одного ЧеКа? – Он кивнул на петуха.

– Да, Черуки-сан, такая лаборатория есть, ею руководит Джон Эдванс. Он закончил испытания защитных костюмов и занимается разработкой программ-взломщиков. Так что оборудование там отличное, нейрокомпьютеры собраны по схемам Кибрэ.

– Что ж, превосходно, – сказал Катуяма и разбудил петуха, – ура-ура, вставать пора! Птичка моя, ты отправишься в НРУ-1.

В кабинете Шарадова мгновенно стало шумно, все заговорили разом, перебивая друг друга. Профессора недоумевали, зачем японцу понадобилось тащить петуха в НРУ-1. А ЧеКа безмерно обрадовался; расправив крылья, он перелетел с подлокотника кресла на стол Шарадова и заявил:

– Мой персон летай от счастья! Мой персон попадай в НРУ-1!

– Тихо, птичка, – остудил его пыл Катуяма, – дай я объясню свою идею. Все вы, господа, прекрасно знаете, что искусственный интеллект ЧеКа совсем неплох. (Петух распушил перья от гордости.) Если нам удастся воссоздать в НРУ-1 его копию, он сможет сделать очень много, не вызвав никаких подозрений.

– Браво, профессор! Блестящая идея! – воскликнул Бушуев. – Конечно, ну какие подозрения может вызвать банальный петух?

– Мой персон не банальный! – ЧеКа в возмущении захлопал крыльями.

– Да-да, ты гениальный, – поправился Борода-Бушуев, – но выглядишь как обычный петух. Если кто-то и удивится, так только тому, что ты разгуливаешь по городу, а не сидишь в курятнике на насесте.

– Да и это не беда! – подхватил мысль Бороды Денис. – Сейчас в НРУ-1 чего только не увидишь: кто свинку на газоне выгуливает, кто змею за пазухой прячет.

– Да-с… со змеей, молодой человек, вы прямо в точку попали, – ухмыльнулся Шарадов. – Змей там много, и все ядовитые… Но, Черуки-сан, как ты намереваешься воссоздать там ЧеКа?

– Отправлюсь туда сам.

Вновь кабинет профессора наполнился гомоном.

– Друзья мои, – попытался успокоить коллег Катуяма, – подумайте, придет ли в голову этому болвану Бладреду, что я сам после того, что случилось, отправлюсь в НРУ-1? С его точки зрения это полный идиотизм, не так ли? Он обвел взглядом всех присутствующих.

– Профессор, но это слишком большой риск, – начала было Багирова.

– Кира-сан, – прервал ее Катуяма, – я уже старик и, если попадусь в лапы негодяя Бладреда, не думаю, что он сможет мне чем-то угрожать. Самое дорогое, мою дочь Инако, он уже отнял у меня. —

В глазах профессора за толстыми стеклами очков стояли слезы. Он глубоко вздохнул и продолжил: – Однако я надеюсь, что мое перемещение останется незамеченным. Вчера я закончил новый защитный пароль Кибрэ. Если мы подключим его к системе безопасности, у нас будет хотя бы несколько дней надежной защиты.

– На то, чтобы взломать старый пароль, генералу потребовалось больше двух лет, – тихо произнес Шарадов, качая головой. – И мы думали, что он не сможет взломать его никогда. Да-с… Ты прав, Черуки-сан, надо вести счет не на годы, а на дни.