Текст книги "Дожить до полудня (СИ)"

Автор книги: Наталья Крюкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава первая. Домой!

Если ехать к нам от столицы, то бишь непосредственно из МАГУ, то пилить мне до дома добрых месяца полтора. А не повезёт с погодой – то и два с полтиной. Если отправиться из Севара (это центр нашей провинции – Севар тэ Хоркан, может, слышали когда), то дорога до родного Торриш-Холла займёт почти полную неделю. Или совсем полную, ну, если очень не спешить.

Это я имею в виду путешествие на лошади. Пешедралом-то ещё дольше, естественно. Конечно, если использовать портальные станции, то путь сокращается в разы. Другой вопрос что порталы стоят денег, и не маленьких, но тут уж каждый выбирает самостоятельно – либо время, либо наличные. Кроме того, своего Тайфуна я могла провести далеко не через всякий портал, так уж они устроены. Но это вы наверняка и сами знаете: есть грузовые порталы, доставляющие большую массу переносимого вещества на относительно небольшие расстояния, и есть индивидуальные. Ну, понятно, что они переносят гораздо меньший вес или объём, но зато переход через них можно организовать сразу аж на пол-страны. Что характерно, вторые существенно дороже. Это меня, например, всегда безумно удивляло – базовое заклинание-то по сути своей одно и то же! Но дядя Вад мне не так давно всё объяснил: ключевым параметром в данном уравнении, то есть математически выраженном заклинании, может быть задано либо время (а именно – тот промежуток времени, когда портал открыт), либо расстояние (на которое он переносит). Отсюда и разница в режиме работы. Одни порталы открываются на относительно длительный период, пока через них неспешно, одна за другой, проезжают телеги. Вторые не в состоянии работать так долго, зато могут обеспечить более высокую дальность перемещения. Кроме того, основными покупателями услуг грузовых порталов являются купцы, особенно часто ими пользуются крупные торговые дома, они порталами водят целые обозы, поэтому цена на услуги грузовых порталов по сути оптовая; а вот услуги индивидуальных предлагаются, что называется, по розничной цене. В том числе – если путешественник идёт в комплекте с конём.

Ну, это да. Могу авторитетно подтвердить: цена – штука дюже мощная, и прямо скажем, определяющая, даже если у тебя особых затруднений с наличностью ни разу в жизни не наблюдалось. Именно поэтому в благих целях экономии собственного времени я воспользовалась не индивидуальным, а сдвоенным грузовым телепортом (и всё равно получилось дешевле!). А целью назначения определила Террик – ближайший к нам населённый пункт, гордо именующий себя городом, пусть и глубоко провинциальным.

Ничего особо примечательного в нём, то есть в Террике, лично я никогда не находила. Стандартный набор: храм с больницей (там же у нас аптека и работает местный алхимик), почта с пунктом общественной магосвязи, трактир с гостиницей, игорный дом – всё в единственном экземпляре. Городская управа, Рыночная площадь с булыжной мостовой и целой россыпью разнокалиберных лавок, торгующих всем на свете – от тетрадок и карандашей до артефактов и ювелирных украшений. Сейчас, ранним утром, она была ещё полупустой, лишь кухарки затоваривались свежими продуктами для грядущих барских трапез, да коробейники, уже успевшие загрузиться всякой разной грошовкой-мелочёвкой у местных оптовиков, разбредались по деревням – дурить крестьянских детишек, девок и, по возможности, баб с мужиками.

Я невольно поморщилась. Вот если есть на свете профессия, которая подходит только исключительно неприятным, можно прямо сказать – просто категорически мерзостным личностям, так это именно коробейник! Не люблю я их, если честно. Причём абсолютно и окончательно. Конечно, они весьма колоритны – с точки зрения этнографа или художника, полезны – с точки зрения купцов и доставляют товар, а порой и почту, туда, куда и ворон костей не заносит. Их часто рисуют на лубках, рекламных плакатах и даже порою – картинах. На подавляющем большинстве упомянутых изображений тяжело гружёный коробейник бодро идёт (или грузно бредёт) сквозь бури-дождь-снег-град и прочие неблагоприятные погодные условия, а в тёплой хате у окна уже сгрудились девки, парни, детишки и ждут – когда же появится добрый дядя? Воистину, идиллическая бытовая сцена...

Ну, что я могу сказать. В реальности, прежде чем вы коробейника углядите, вы, скорее всего, сможете его услышать. Конечно, если сходу не оглохнете от издаваемых этим субъектом воплей. Для данной разновидности торговцев чрезвычайно важен громкий голос, равно как и умение кричать непрерывно, напрочь заглушая всех возможных конкурентов. Некоторые просто орут, как на пожаре, некоторые при этом стараются ещё и срифмовать что-то вроде примитивных частушек. Вообще, умение быстро и с юмором реагировать на любые жизненные ситуации – непременная составляющая успеха всех коробейников. Зато вот совсем лишней вещью для них являются совесть и порядочность. Сколько лично я ни знала представителей коробейного племени (а они к нам в замок часто заглядывают!), ни один приличный человек в этом профессиональном статусе надолго так и не задержался. Потому что невозможно спокойно смотреть на царящие в наших деревнях сирость и перманентное безденежье, но яро торговаться за каждый медяк и впаривать-впаривать-впаривать всякую негодящую, грошовую дрянь за тройную цену. При этом громогласно убеждая зачастую абсолютно неграмотного покупателя, что 'этакое чудо не грех и за золотой продать, но вот по доброте душевной практически себе в убыток торгую'.

Есть такое понятие 'коммерческая целесообразность'. Причём чем мельче бизнес, тем сложнее торговцу до этой самой целесообразности добраться. Шаг вправо – шаг влево и всё, пролетел с прибылью, считай убытки и радуйся, если никакому оптовику ещё и должен не остался. Другой вопрос – более крупные предприятия. У них есть запас прочности, то бишь этакая денежно-жировая прослойка, каковую они расходуют при наступлении неблагоприятных жизненных обстоятельств. Коробейник же, даже если вдруг и имел жировую прослойку до момента вступления в стройные ряды бродячих коммивояжеров, очень быстро её потеряет.

Ходить пешком с большим мешком, ну, или тяжёлым коробом – это определённо не то занятие, при котором набираешь лишний вес. В щепку бы не превратиться. Помню одного весьма симпатичного коробейника, душевный такой дядька был. Так вот, таскался он со своим коробом туда-сюда по Хоркану, в том числе заходил и в наш замок, на кухню – тоже ж люди живут, как же не зайти – но каждый раз как мы его видели, он становился всё худее и худее. Аж страшно смотреть под конец стало: поневоле поверишь в старые легенды, ну, вы помните хоть одну такую наверняка – как живой человек самопроизвольно превратился в привидение. Жил-был, жил-был, а потом что-то вдруг случилось – и всё, истаял как снег на солнце. В последнее время прямо мода на них пошла: в столице в любой, даже самой мелкой, книжной лавчонке есть хотя бы один экземпляр свеженькой истории про призраков. С цветными иллюстрациями, подробно показывающими всю невыразимую жуть процесса превращения и прочие литературно-фантазийные безобразия вплоть до кровавых подробностей, если они там по сюжету полагаются. Тоже мне, развлечение нашли! И ведь ещё советуют на ночь читать – так, типа, впечатлений больше получится. Моровое поветрие пополам с психозом, не иначе!

Так вот, возвращаясь к нашим баранам, то бишь коробейникам: мужик этот несчастный худел и худел, наша кухарка, добрая душа, его откармливала и откармливала, но где ж тут откормишь, когда он приходит не чаще раза в месяц! Короче, вмешался отец и выяснил, что дабы не сдохнуть с голодухи, коробейник должен за месяц-полтора оббежать примерно пол-провинции (двигаться медленнее не получится, Хоркан не маленький!). Если же вышеупомянутый хочет получать прибыль, то кроме того что бегать бегом, высунув язык, он должен ещё и драть три шкуры с покупателей, причём абсолютно безжалостно. А с безжалостностью у нашего гостя были по-настоящему большие проблемы. У него самого семья и детки часто кушать просят, смотреть на таких же голодных карапузов он не может – душа не выдерживает. Соответственно, прибыли в дом он приносит очень, очень мало, а лошадь, даже плохонькую, купить не в состоянии, так что в плане скорости передвижения выиграть тоже никак не выходит. В общем, отец его куда-то пристроил потом. Помнится мне, он оказался неплохим резчиком по дереву или столяром, а может – маляром, я тогда ведь почти совсем маленькая была, уже и путать начинаю по давности событий. Ну, не суть важно...

С большим трудом отбившись от особо активного представителя этого доставучего племени, с ног до головы обвешанного дешёвыми бусами, узорчатыми платками, зеркальцами, разноцветными лентами и одноразовыми артефактами, как какой-нибудь знаменитый вождь с далёкого юга, я юркнула за угол. Фууух, вырвалась. И чуть не шибанулась головой о вывеску единственной в городе нотариальной конторы. Хорошей конторы, не подумайте: там у нас оказывают услуги перевода, есть юридическая консультация и более того – свой собственный адвокат! Здесь уже никаких коробейников гарантированно не встретишь: всё только для чистой публики. Вот, например, модный салон мадам Миталь (он же ателье, перчаточная мастерская, обувной магазин и лавка модистки одновременно). Рядом с ним обосновалась наша главная вышивальщица и кружевница, госпожа Нэрина. Её работницы – кто на дому, кто в мастерской – создают совершенно поразительные вещи! По крайней мере те, что я периодически привозила в столицу, непременно вызывали небольшой ажиотаж в женском общежитии МАГУ. Но это всё совершенно безопасная территория, а вот дальше (прямо как в 'Догматах Творения'!) располагается 'пещь страстей человеческих': кофейня, а напротив – мекка и голгофа всех сладкоежек – кондитерская!

На самом деле это один большой семейный бизнес и, пожалуй, самое дорогое заведение в Террике. В кофейне царствует госпожа Тирена, а её супруг возглавляет кондитерскую. Поженившись, бизнес свой они оставили раздельным, чтобы легальным путём минимизировать отчисления в городской бюджет. И к такому разделению, и к самому факту существования кофейно-кондитерского альянса можно относиться по-разному. Владелец трактира, например, при случае с радостью уничтожил бы и то, и другое – желательно, безвозвратно. Кому-то мнится что там чересчур дорого, а кому-то – что поразительно вкусно. Цитируя изречения древних мудрецов, 'вкусы разные'. Вот как по мне, так кондитерская – это самое опасное место во всём городе, куда там какому-нибудь кладбищу с упырями!

Крошечная, мощёная нарядным разноцветным булыжником, круглая площадь с миниатюрным фонтанчиком, с одной стороны стоят столики кофейни, с другой – кондитерской. И везде, везде цветы! Миниатюрные розы и махровые петунии – в горшках и подвесных ящиках – украшают столики и окна. На тротуаре, из огромных вазонов, взмывают вверх 'фонтаны' метельчатой гортензии, а по стенам вольно вьются многочисленные побеги глицинии, В воздухе неустанно витают упоительные ароматы, а если вы придёте вечером, то сможете ещё и послушать хорошую музыку. Конечно, сразу же вспоминаешь о фигуре (а потом и о кошельке), пытаешься всё-таки взять себя в руки и даже не смотреть в огромные, абсолютно прозрачные, невероятной чистоты витрины от пола и до потолка (предмет чёрной зависти мадам Миталь), в которых выставлен свежий, постоянно меняющийся ассортимент сладких вкусностей. Но взгляд сам прикипает к роскошному трёхэтажному торту, цепляется за цукаты, перетекает на пёстрые полянки бисквитных и домики заварных пирожных, прилипает к фигурному шоколаду всех оттенков, теряется в горе конфет, блуждает между башенок разноразмерного печенья, тонет в сладкой глубине разноцветных джемов, плутает в лабиринте печатных пряников, и даже героически обогнув богатейшие россыпи засахаренных орехов, медовых казинаков, мармелада, зефира и пастилы, безнадёжно вязнет в мороженом, уже красиво разложенном в посеребренных креманках. Подавленные разнообразием богатого ассортимента, вы, можно сказать, впадаете в некий ступор. Пёстрый калейдоскоп сластей безжалостно подчиняет себе все органы чувств, ваша воля к сопротивлению стремительно слабеет и – бесполезно шарахаться по сторонам! – мощные, восхитительные запахи горячей выпечки и свежезаваренного кофе коварно сбивают вас с ног и валят на ближайший стул. В ту же секунду перед вами возникает магическое меню с прекрасными объёмными иллюстрациями (предмет чёрной зависти хозяина трактира) и вы пытаетесь нащупать кошелёк, не лопнуть от жадности, и не захлебнуться слюной одновременно.

Некоторые, говорят, умудряются даже в этот драматический момент предпринять попытку к бегству, но над клиентом уже навис радостно улыбающийся официант в белоснежном переднике или очаровательная девушка, тоже в переднике и не менее белоснежном чепце. Весь вид его, или её, говорит о том что он как минимум неделю (а то и весь месяц!) ждал именно вашего появления и готов ради удовольствия столь приятного клиента работать денно и нощно, без перерыва на обед и выходные. Глядя в его честные глаза, вы понимаете что выбора нет, не выпив хотя бы чашечку кофе вы сделаете этого достойного человека несчастным на всю жизнь. Так что ваш кошелёк становится легче на некоторую (и не маленькую!) сумму, вы впадаете в философское настроение (зато есть повод похудеть, и не в деньгах счастье, в конце-то концов!), а кофейня и кондитерская продолжают работу, неумолимо затягивая в свои сладкие тенета всё новые и новые жертвы.

Чуть дальше по той же улице работают три сестры-белошвейки, а в соседнем квартале их почтенная тётушка и миленькая смешливая кузина вяжут чулки, носки, свитера, платки и вообще всё, что только можно связать на заказ. Лично я с огромным удовольствием ношу невероятно тёплый свитер их работы – из верблюжьей шерсти. Где только они её здесь, на севере, достали?! Ума не приложу. Но если вам вдруг такой предложат – возьмите, не отказывайтесь. Мировецкая вещь!

А вот наша пекарня, она же булочная, а ещё в сезон там продают просто обалденно вкусные пироги с вишней, черникой или яблоками. Но вы бы видели, сколько голубей здесь крутится! А насколько они наглые!!! Пришлось вот разгонять, а то и на лошади не проехать – лезут прямо под копыта. Когда-то мы с папой... Ну, в общем, снова не будем. Да, хлеб там тоже очень хороший!

Возле перекрёстка Трёх Мастерских – плотника, шорника и бондаря – постелили новые доски на деревянной мостовой. Мой Тайфун счёл их слишком гулкими и, возможно, даже немного опасными. Пришлось утихомиривать коня, слезать с седла и вести в поводу. Сколько себя помню, городские власти тут всё обещают и обещают нормальную брусчатку на мостовую положить. И никак не кладут, конечно, ибо им 'бюджетного финансирования недостаточно'. А между прочим рядом, там, где городская кузница и гарнизонная конюшня с гарнизонными же казармами, уже давным-давно всё замощено крепким, долговечным, несгораемым камнем.

Очевидно, отцы города решили, что перестилать деревянную кладку возле кузни раз в год-полтора слишком хлопотно и шибко дорого обойдётся. А чего они хотели, мне интересно? Общеизвестно, что от кузнечного горна палы-пожары зачастую случаются, сколько ни остерегайся, как не берегись. И так везде, не только в Террике! В той же столице специальным указом градоправителя возле каждой кузнечной мастерской держат вёдра для воды и ящики с песком. Ибо где есть кузня – там будет пожар. Без шансов. Как часто выражается наш просвещённый юный наследник, 'похороны завтра и крутись, как хочешь'. Но городу-то без кузницы никак не обойтись! Примерно так же, как градоправителю с присными не обойтись без распила городского бюджета. Да, не шибко почтительно к старшим, почтенным, достойным, ответственным и всё такое прочее. Ну, а как ещё про них сказать? Нет, я могу и иначе, пусть и урождённая леди, но толку с того...

Действительно, проще – и дешевле! – однократно потратиться на пожаробезопасную, надёжную брусчатку, сняв проблему внеплановых ремонтов мостовой сразу, то бишь целиком и полностью. Хотя 'лишние' траты городской муниципалитет жутко не любит и решается на них только по прямому принуждению, на которое способны лишь наше шибко мудрое правительство и жестокая судьба. Да, ежегодная операция по перекладке (а также покупке в самом правильном месте!) новых, подходящих досок позволяет положить в чиновничий карман ещё немножечко блестящих, звонких монеток, но крупное, перманентное превышение установленного законом государственного норматива по частоте ремонта городской мостовой чревато визитом государственной же комиссии. С проверкой. А с проверяющими гарантированно придётся делиться. Причём в любом случае, даже если они 'ничего не найдут'. Так что градоправитель наш тупо подстраховался от лишних (и очень личных) затрат. Ну, как порой глубокомысленно изрекает мой младший братик, 'жизнь заставит – и не так раскорячишься'.

Вот было бы хорошо, если бы вышеупомянутая жизнь как-нибудь заставила нашего градоначальника, в конце-то концов, и ветеринарную клинику отремонтировать. Я лично считаю, что в этой конкретной ветеринарке абсолютно весь персонал заслуживает самого глубокого уважения. Более того – по собственному почину местные ученики лечат даже бездомных кошек и собак, пошли боги здоровья этим людям!!!

Между прочим, слева от неё, буквально в двух шагах, большая вывеска строительно-ремонтной конторы. Старый мастер Тобиас и его четыре сына возведут, перестроят, восстановят, исправят, починят, перекроют (не черепицей, так матом!). Любой каприз за ваши деньги.

А вот тут живёт дед Корош. Его дом легко узнать по свиньям. И ничего я не издеваюсь, не думайте. Он единственный в городе держит найских свинок – мелких, шустрых, пронырливых, жутко визгливых, но зато абсолютно всеядных и, что особенно интересно, умудряющихся на самом плохом корму набирать относительно приличный вес. С голодухи, как утверждает хозяин, эти твари способны и доски сжевать. Более того – жуют ведь и так, бесы поганые, выдирают из мостовой и жуют!

Что характерно, выглядят эти свинки всегда довольно поджарыми, чуть ли не тощими, как бы хорошо и обильно их ни кормили; за что и порицаемы абсолютно всеми, хоть сколько-нибудь солидными, свинарями (ну какая ж это свинья, если в ней весу меньше пяти пудов, а сала почитай что нет вообще!). Один, особенно эмоциональный, местный свиновод во всеуслышание даже обозвал найчанок 'копытными курями'. Но данный факт ничего не меняет. Сам дед плевать хотел на все авторитеты скопом, а его внуки и подавно. Вон – опять, негодники, скачки по улице устроили: оседлали животинок и погоняют, кто чем горазд. Визгу – до небес! И крику тоже: дед самолично выскочил воспитывать поганцев, с длиннющим ивовым прутом наперевес. Да как заорёт! Тайфун, бедный, аж шарахнулся, а у меня заложило уши.

Это, значит, внучки мастера снова от работы оторвали. Сгорбленный, седой как лунь, но ещё весьма бодрый и очень жизнерадостный старик искусно плетёт из лозы красивые короба, корзины, подносы, блюда, шкатулки и вазочки, а также забавные фигурки людей, птиц и животных, но кроме этой мелочёвки делает весьма и весьма элегантную садовую мебель. У нас в Торриш-Холле комплект его работы уже несколько лет украшает зимний сад. Госпожа Корош – дородная и степенная супруга старого мастера – шьёт и чинит одежду. А по соседству расположились башмачник, медник, травница и гончар.

А вот и 'весёлый квартал'. Начинается он преогромной, грязно-мутной, никогда не высыхающей лужей, поелику до сих презренных злачных мест, рассадника всевозможных бед, гнезда беспутства и пороков, забота шибко многомудрых отцов нашего города, совершенно очевидно, не простирается. Три кабака (с девками) и пара борделей (с выпивкой), как я понимаю, клиенты посещают в зависимости от личностных приоритетов – то есть чего больше хочется в данный момент: бабу или надраться. Я в них, разумеется, никогда не была (иначе бабушка меня убьёт собственноручно и это отнюдь не метафора!). Но, уверяю вас, если смотреть снаружи, все здания в этом квартале, ну, просто абсолютно идентичны. Как их люди не путают – ума не приложу.

Вот, видимо, в целях упрощения процесса ориентации чуток подвыпивших, а также совершенно трезвых, гостей, на противоположной стороне квартала вместо лужи и выкопали длинную, глубокую канаву. С одной стороны – быстрее определишь куда идёшь, с другой – есть выбор куда падать. (Может быть, кому-то в луже лежать слишком мелко – он, типа, глубоководный, как наблюдательно заметил однажды мой брательник, вживую обозревая одного из местных завсегдатаев.) Если же клиент предпочитает никуда не падать, более того – сохранить свою морду лица, а также одежду и обувь, в чистом виде, то местный бизнес и это предусмотрел. Для практического осуществления данных целей тут имеются доски. Много досок. Нет, они не собраны в мостовую, а просто лежат себе на дороге в стратегически важных местах.

Непосредственно за канавой начинаются склады – во всём своём разнообразии – большие и маленькие (тут же оптом можно приобрести любой имеющийся в наличии товар). К ним примыкает циклопически-колоссальных размеров сарай с ничуть не менее впечатляющим сеновалом – это такая своеобразная гостиница для простых обозников и их лошадей. Стенка в стенку с последним расположена мелкоформатная, грязная забегаловка с дырявым походным котелком вместо вывески, торгующая помимо прочего огромными, тонкими-претонкими лепёшками с разнообразной, но очень, очень подозрительной начинкой. Зачастую ей брезгуют даже бывалые, тёртые суровой жизнью обозники, неосмотрительно польстившиеся на дешевизну этого условно пищевого продукта. Но не думайте, что тут у нас образуется этакая некультурная свалка органических отходов. Выброшенную еду подбирают бездомные псы, которые постоянно крутятся возле складов и этой самой забегаловки. Частенько её же выпрашивают не менее бездомные кошки и люди. Настоящие, бродячие нищие, а не те ушлые мошенники, которые чаще всего и сидят с протянутой рукой на видном месте возле храма. Мда. Отличать настоящих побирушек от профессионалов – это целая наука, как оказалось. И я только начинаю её изучение.

Если встать спиной к вышеупомянутой забегаловке, то наискосок через улицу вы увидите наше единственное похоронное бюро (многие горожане твёрдо уверены что близкое соседство с 'Дырявым Котелком' весьма способствует процветанию оного). А вдалеке, за стеной, хорошо просматриваются купы высоких деревьев, растущих на городском кладбище. В общем, всё как везде.

То бишь, я хочу сказать, что кроме возможности легко и быстро переправить даже крупный, тяжело гружёный, обоз, ничем наш Террик не отличается от десятков тысяч других таких же тихих маленьких городков. Другое дело, что с этим местом у меня связана масса приятных воспоминаний. Сюда мы с папой ездили на ярмарку, и он позволял мне объедаться сладостями и обпиваться сладкой шиповкой сколько влезет. Потом у меня болел живот, а мама ругалась с папой в соседней комнате, думая, что я их не слышу. Если же мы ехали с мамой на почту, то обязательно долго ходили по ужасно скучным лавкам. Я быстро уставала и начинала капризничать. Тогда мы шли в крошечный книжный магазин. Местный книжник усаживал меня в уголок, совал в руки сборник старинных легенд, книгу детских сказок, 'Рассказы о животных' или 'Заметки любознательного путешественника' (хоть новый выпуск, хоть старый – значения не имело), и мама могла свободно гулять, где ей вздумается, ближайшие два часа, а то и существенно больше. С папой мы часто ходили к кузнецу. Единственный мастер на всю округу, он ковал и гвозди, и подковы, и серпы, но для отца, боевого мага, выполнял заказы на метательные звёзды, ножи, и даже однажды чинил наш арбалет. Они подолгу беседовали, присев на простые табуретки возле кузни, а я играла с кусочками угля, перебирала готовые изделия и училась метать папины звёзды в нарисованную на заборе мишень. А ещё сюда приезжал королевский зверинец, тут ставили карусель, выступали жонглёры и акробаты из пёстро разрисованного шапито, и фокусник выпускал голубей и вытаскивал длинные ленты из шляпы, которая за секунду до этого была абсолютно пустой. Всего три года прошло, а, кажется, как давно это было. Если бы не этот странный несчастный случай... Но не будем о грустном. Не будем, я сказала!

Благодаря телепорту наш Террик периодически на несколько дней заполняет пёстрая, шумная масса разнокалиберного приезжего народа. Вот и сегодня, не глядя на разгар лета, городские власти собирались устроить ярмарку. Не Большую, как осенью, а скорее промежуточную, что ли. Ну, как бы это объяснить чтобы быстро и просто...

В общем, через наш город проходит довольно много обозов, больших и маленьких. Им, разумеется, необходим отдых. То есть не самим обозам, а коням и возницам: много и часто по телепортам не напрыгаешься, особенно это вредно лошадям – у них от перемещения сильно страдает пространственная ориентация. Поэтому периодически организуются такие вот мелкие ярмарки, а купцы, чтобы не простаивать зазря, с удовольствием в них участвуют. И городу прибыль, и людям покупки, и купцам торговля. Более того, если ярмарки не предвидится, или градоправитель вдруг заломил цену за место на рынке, то ушлые приказчики торгуют вразнос – с лотков (или как там называются те здоровенные подносы, что они весь день таскают на голове?). И городу платить не надо, и людям товар дешевле. Я вот, например, не слезая с коня, прикупила кулёк разноцветных леденцов, берестяной туесок с холодным морсом и несколько булочек – с корицей и кардамоном. Ярмарку я планировала посетить чуток попозже, уже после дня рождения – тогда мои наличные наверняка будут на максимальном подъёме, приобрести чего-нибудь по божеской цене (тут, чать, не столица, драть деньгу бессмысленно). Людей посмотреть, себя показать...

В принципе, людей смотреть и сейчас можно было, но я в этом сильно не нуждалась. Не сильно тоже. Домой человек едет, его, то есть меня, мама ждёт!