Текст книги "Поговори со своей тенью"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

ИСТОРИЯ НОМЕР ПЯТЬ

Под знаком Козерога

«И вы, конечно, сразу же догадались, что речь пойдет о моем родном брате Игоре. Не в том смысле, что он – Козерог. Родился-то он в августе, под знаком Льва, но вот рога у него выросли такие, что всем Козерогам на зависть! И мне, конечно, жаль моего брата, но факт остается фактом. Адюльтер, если он доказан, имеет ту же силу, что и законный брак: после того как его признали в присутствии двух свидетелей, объявить себя наутро девственницей уже невозможно. Я опять несу чушь, но это потому, что очень переживаю за своего брата. Если, попав в переделку, Леночка поняла, что он единственный, кто ей дорог, то у меня после этого памятного дня тоже кое на что открылись глаза.

Итак, почему мой брат Игорь – Козерог, вы уже поняли. Осталось перейти к сути. Но прежде чем сделать это, отвлекусь немного. Нет, не на рассуждения о смысле жизни, упаси меня боже замахнуться на философский трактат! Хотя я не против данного жанра, да и философии вообще, но для простого обывателя это не занимательное чтение, а перевод со словарем после того, как еле-еле освоил азы. То есть тяжелая работа. А я хочу, чтобы меня выслушали до конца, причем не умники, а люди простые, у которых, быть может, те же проблемы, что и у меня. Одни спешат навстречу переменам и радуются им, а другие, такие, как я, остаются за бортом и только и умеют, что дожидаться спасательного круга. А пока захлебываются и еле-еле держатся на плаву. Времени у меня не так уж много. Если наши с Виолой отношения будут развиваться в том же ключе, то кончим мы обе плохо, причем очень скоро.

Я подумала, что вам будет интересно узнать, как изменился быт Саши Беловой после того, как Виола прожила у нее больше месяца. Ведь с работы никто меня не увольнял. Я по-прежнему должна была целыми днями сидеть за Швейной машинкой. Должна была, но не сидела. Во-первых, наши с Виолой приключения стали отнимать много времени. И тренировки – тоже. Во-вторых, она откровенно смеялась, когда я садилась за швейную машинку. Но зато у Виолы была привычка днем спать. И в этом время я…

Да-да! Глупая Пучеглазая Лягушка прыгала за машинку и что есть силы давила на педаль! Но все равно не успевала. И мысли о том, что я скажу своим заказчикам, терзали меня каждый день, словно стая пчел, поднятая из улья косолапым любителем полакомиться. Виола чувствовала это и молча усмехалась.

Когда позвонила та самая дама, с пододеяльниками, и сказала, что сегодня зайдет, я не выдержала и взмолилась:

– Спаси меня!

– А что такое? – сделала Фиалка невинное лицо. – Ты не можешь сказать, что не выполнила заказ?

– Не могу, – упавшим голосом сказала Глупая Пучеглазая Лягушка.

– Но ты ведь можешь смело вернуть недошитые пододеяльники и отказаться от этой работы. Разве я даю тебе мало денег? А если мы еще как следует потрясем Леночку…

– Лучше пододеяльники! – охнула я.

– Тогда объясняйся со своей заказчицей сама.

– Не могу.

– Не можешь то и не можешь это. Но выбрать придется. Человек так устроен: каждую минуту он делает выбор. От маленького – съесть пирожное с кремом или овощной салат, до глобального – жить или умереть. Перед тобой сейчас выбор средней тяжести. Не смертельно.

И я свой выбор сделала. Вы уже догадываетесь какой. Виола умела заставить меня плясать под свою дудку. И к рассерженной заказчице вышла не я, а она. Та сделала удивленное лицо.

– Ну и вид!

Да, на моей подруге было весьма мало одежды. Красивое тело Фиалки едва терпело ее, норовя поскорее сбросить, словно лопнувшую лягушачью кожу. Ведь мы сегодня ждали клиента!

– Ну и вид! – в свою очередь протянула Виола, оглядев даму с ног до головы.

Та была одета явно не по возрасту и не по комплекции. А из-за кожаного пальто ядовито-зеленой расцветки лицо дамы приняло оттенок заплесневевшего сыра. Виола хмыкнула, и тут заказчица заметила у нее за спиной мою бледною, испуганную физиономию, потому что сказала:

– Саша, я вас не узнаю! Я пришла забрать свой заказ и хочу сказать, что очень вами недовольна.

И дама занесла ногу, чтобы перешагнуть через порог.

– Одну минутку! – остановила ее Виола. – Стой, где стоишь.

– Что?! – опешила моя заказчица.

– Сейчас все будет, – пообещала моя подруга и взяла со стоящей в прихожей тумбочки заранее приготовленный сверток.

– Что это? – спросила перепуганная дама, которая теперь не знала, чего еще можно ждать от этой зеленоглазой нахалки.

– Твои пеленки. Я полумала, что лучше будет оставить их в первозданном виде. До пододеяльников ты еще не доросла, поскольку твои представления о том, как надо вести бизнес, – в возрасте младенчества.

– Вы хотите сказать, что…

– Да. Мы хотим сказать, что Государственная Дума на днях приняла закон о работорговле. Как выяснилось, это снова актуально. Хотите получить распечатку? Вам с мужем это пригодится.

– Да я столько для тебя сделала! – завопила дама, потеряв разом всю свою респектабельность. Она взывала к Саше Беловой, которая от наглости своей лучшей подруги потеряла остатки разума и дар речи. – Когда ты сидела без копейки, я дала тебе работу! Я кормила тебя! И я снова принесла тебе деньги, несмотря на то…

– Засунь их себе в зад, – спокойно сказала Виола. Глупой Пучеглазой Лягушке показалось на мгновение, что у нее сердце остановилось. Ну разве так можно?! Поступать с людьми?!

– Что?!

– Что слышала. И – вон.

И тут… Неужели мне послышалось? Дама взяла сверток и пропела сладко:

– Сашенька, если вы передумаете, мой телефон у вас есть. Я даже обещаю вам существенную прибавку. У вас, видимо, что-что случилось, раз с вами произошли такие разительные перемены. Но я все понимаю. Всего вам хорошего.

– И вам, – прошептала я. Подруга же просто промолчала.

Захлопнув дверь, Виола обернулась ко мне:

– Вот видишь: ты даже работу не потеряла. И по-прежнему – Сашенька. Но если ты вздумаешь ей позвонить…

Я покраснела, потому что думала в этот момент только об одном: следует извиниться за Виолу. Позвонить заказчице и извиниться. Особенно за ту фразу. Насчет зада.

– Теперь ты знаешь, как надо разговаривать с людьми, которые, используя тебя, потеряли чувство меры. Это я к тому, что скоро у Леночки день рождения. И ты должна ее обрадовать.

– Но Леночка… – прошептала я. – Разве она меня использовала?

– Нет. Но вспомни, сколько гадостей она тебе наговорила! А ее старые тряпки, которые ты донашивала? Атак называемое вегетарианство? А ее измена Игорю? Нет, она тебя не использовала, она тебя унижала. А это еще хуже. Используя, люди хоть какие-то деньги, но платят. Леночка же получала удовольствие совершенно бесплатно. Теперь выстави ей счет. Тысяч на пять долларов. Для начала.

– Разве у меня хватит на это сил?

– Запомни: такие люди, как она, должны хоть чего-то бояться. Безнаказанность – это почва, на которой пороки плодятся, будто сорняки на грядке. Выполи их, и Леночка станет шелковой. А твой брат будет счастлив. Разве ты не замечала, какое иногда у Игоря бывает лицо? В тот момент, когда он перестает себя контролировать?

Вот так Виола умела уговаривать. Но самое ужасное, что, когда я захотела взять ее с собой на день рождения Леночки, мама сказала:

– Саша, но это же неудобно! Будут только свои. То есть только родственники. Может быть, Валерия Сергеевна заглянет (ха, ха!). А ты пришла с подругой. Если бы это была подруга Леночки, еще можно было бы понять, ведь это ее день рождения, и она вольна приглашать, кого угодно (к вам в дом!). Я не вправе тебе указывать, ты уже взрослая девочка, но…

– Я поняла, мама. Хорошо, не будет никакой подруги. Я приду одна.

– Умница. А подарок? – заволновалась мама. – Ты уже приготовила Леночке подарок?

– Ну, разумеется, мама.

Виола при этих словах рассмеялась.

– Надеюсь, что Леночке понравится, – сказала моя мама и повесила трубку.

Я купила ей синие колготки. Кстати, не так-то просто оказалось раздобыть их, несмотря на то что времена тотального дефицита безвозвратно ушли в прошлое. На лотках продают в основном черные и телесного цвета. Встречаются и белые, и серые, и с рисунком. В сеточку, в полосочку, в точечку, в квадратик. Но синие! Только в специализированных магазинах, где торгуют чулочно-носочными изделиями, можно раздобыть Леночкину симпатию. И то не во всех. Леночка, например, покупает синие колготки в крупном универсаме, что находится неподалеку от дома, и, по ее же словам, продавщицы уже знают пристрастия постоянной клиентки. В дальнейшем это будет иметь важное значение, вот почему я так подробно останавливаюсь на такой детали, как синие колготки. То есть их покупке. Ибо после третьего трупа следствие…

Стоп-стоп-стоп! Куда это меня занесло? Мы только-только спустили с обочины первый труп. И зависли под знаком Козерога.

Двенадцатого декабря я стояла на пороге родительской квартиры с красиво упакованным свертком в руках. Под слоем оберточной бумаги пряталось то, что должно было намекнуть Леночке о ее прегрешениях. Виола осталась дома.

– Мысленно я с тобой, – сказала она на прощание.

Я опять-таки умудрилась явиться последней! Поистине, обремененный нечистыми помыслами не спешит навстречу разоблачению. Когда камень придется-таки вынуть из-за пазухи и сделать замах. В Леночкином взгляде, когда я вошла в комнату, отразился ужас. Да-да! Она уже ждала!

– Ну вот, почти все в сборе! – удовлетворенно вздохнула мама и задала Леночке традиционный вопрос: – Может быть, подождать твоих родителей?

– Нет-нет! Мама сказала, чтобы садились без них.

Итак, ритуал Двенадцатого декабря соблюдался неукоснительно. За четыре года он был отработан до мелочей. Весь вечер мы делали вид, что будут еще гости. На столе стояли два лишних прибора. В начале застолья три раза надо было заговорить о ремонте (который вот уже третий год идет в квартире Игоря и Леночки и признаков которого я не заметила, когда там побывала) – один раз маме, один раз имениннице и один раз мне. Папа должен похвалить новую машину Игоря. Брат меняет их каждый год и нуждается в подтверждении того, что предыдущая была гораздо хуже. А поскольку папа работает в автосервисе, то его мнению Игорь доверяет. Что думает папа на самом деле, не знает никто, потому что он молчалив и в разговор вступает редко. Итак, мы должны были поговорить о ремонте и о машине. О походе же супружеской пары в ресторан вечером десятого декабря, напротив, следовало молчать.

Я уже описывала семейное застолье, а поскольку одно от другого почти не отличается, перейду сразу к сути. К тому моменту, когда я протянула Леночке сверток.

– Что это? – спросила она.

– Развернешь – увидишь. – И я потянулась к салату из кальмаров.

Надо сказать, что в последнее время мы с Виолой себя баловали. Покупали деликатесы, а от привычки к ним так же трудно избавиться, как от курения. Хорошая еда относится к разряду удовольствий. Таких же, как алкоголь, сигареты, путешествия и секс. Поскольку секс не был для нас удовольствием, по разным, правда, причинам, путешествия пока недоступны, алкоголь во время работы исключен, а «Чупа-чупсы» сосать мы давно уже перестали, грех чревоугодия оказался самым приемлемым. Короче говоря, на праздничном столе я сразу же выделила то, к чему следует отнестись со вниманием. Креветки и кальмары. Пока наша очаровательная вегетарианка занята подарками, следует поспешить.

– Ах! – раздался ее всхлип, и я замерла с вилкой в руке. Как и все прочие.

– Что? Что такое? – заволновалась мама. А бабушка взялась рукой за сердце. Она у нас очень впечатлительная.

– Ничего. Мне… мне нравится, – сказала Леночка, лицо которой в этот момент было цвета мела. – Спасибо, Саша.

– Ты могла бы сделать и более дорогой подарок, – шепнула мне мама с недовольным лицом.

– Не беспокойся. Сейчас это необходимо Леночке больше всего на свете, – ответила я.

– Ты уверена? Ведь на улице не лето!

– Но для синих колготок самый сезон, – громко сказала я, и Леночка, которая немного было отошла от потрясения, вновь изменилась в лице. Теперь она покраснела.

– А какие обои вы купили в спальню? – сказала мама, следуя ритуалу. О ремонте она должна была заговорить первой. Но вот со спальней вышло неудачно: Леночка позеленела.

– Об обоях поговорим потом. Я хочу сказать тост, – поднялся мой брат. Глоток шампанского – это все, что он позволял себе на подобных сборищах. И вот он поднял бокал и торжественно сказал: – Я хочу выпить за мою жену. За самую красивую, самую добрую и самую верную. И за самую лучшую в мире женщину и мать.

Хуже он ничего сказать не мог: Леночка стала бордовой. Если бы за столом не было меня, а на Леночкиных коленях не лежал сверток с синими колготками, может быть, и обошлось бы. Атак… Она в буквальном смысле слова давилась шампанским, а минут через десять Игорь вызвал меня на кухню и спросил:

– Саша, что такое с моей женой?

– Не понимаю тебя, – попыталась я уклониться от ответа.

– Она заперлась в ванной. У меня такое ощущение, что Леночка плачет.

– Ну так проверь.

– Она не отпирает дверь, – пожаловался Игорь.

– Ну так подожди.

– Хорошо, – кивнул он и, пододвинув табурет, надежно на него уселся. Словно Великий Будда посреди храма, построенного в его честь. Потом сказал: – Присядь, Саша. Я давно хотел с тобой поговорить.

– О чем? – похолодела я.

– Тебе уже тридцать лет, а я не слышал, чтобы у тебя кто-то был. Парень, жених. Ты – странная девушка и ведешь себя странно. Тебе не кажется, что твои представления об окружающем мире не соответствуют действительности?

– То есть?

– Мир, в котором ты живешь, он какой-то вывихнутый. Одна нелепость на другой. Просто сплошное нагромождение нелепостей! Такое ощущение, что у тебя на носу очки с плюсовыми стеклами, в которых тебе нет нужды. И выдуманная старческая дальнозоркость. Представляю, как все выглядит, если смотреть через эти очки вдаль! Но ты же – молодая женщина, Саша! Нельзя так.

– Как? Приведи пример.

– Например, то, что ты думаешь о людях, также не соответствует действительности.

– А ты знаешь, что я о них думаю?

– Да у тебя на лице все написано! Ты не умеешь скрывать своих чувств. Я вижу, что ты относишься ко мне, как к врагу. И к Леночке. Чем мы тебя так обидели?

– Ты не любишь людей! – выпалила я. – Ты – эгоист! И Леночка тоже.

– Вот как? – удивился Игорь. – И в чем заключается мой эгоизм?

– В том, что ты богатый. И ведешь себя так, будто бедность – заразная болезнь, а все, кто ее подцепил, сами же в этом и виноваты. А ведь тебе просто повезло. Ты выгодно женился.

– Ты хочешь сказать, что я себя продал? – довольно спокойно отреагировал брат.

– Да, – отрезала я.

– А в том, что Леночка – замечательная женщина, красивая, умная, добрая, и ее можно за это полюбить, ты сомневаешься?

– Я сомневаюсь в том, что твои представления об окружающих тебя людях соответствуют действительности! – выпалила я. – Да твоя Леночка…

И тут хлопнула дверь ванной комнаты. Поскольку из коридора прекрасно просматривается крохотная кухня, а дверь мы не закрыли, Леночка тут же увидела, что мы с Игорем беседуем, и поспешила к нам.

– Что с тобой случилось? – взволнованно спросил Игорь.

– Ничего. Могу я поговорить с Сашей наедине? Это чисто женские проблемы, – потупилась Леночка. Поистине, целебное свойство холодной воды и тут проявило себя! Она выступила, как великолепная актриса!

– Ах, вот оно что! Только и всего! – Мне показалось, что Игорь вздохнул с облегчением. – Ну, конечно!

И мой брат удалился, оставив нас с Леночкой наедине. Как только Игорь ушел, моя невестка в десятый раз за вечер изменилась в лице. Она почернела и зашипела, словно змея:

– Что ты ему тут наговорила?

– Ничего.

– Не успела, значит. Скажи, что ты хочешь?

– Я? – О, если бы она знала, чего я на самом деле хочу! Но об этом мне даже и подумать страшно! Даже Виоле я до сих пор не призналась в своих истинных чувствах! Я бы никогда не посмела. Но что, если Леночка догадается? Мне надо обставить дело так, чтобы все выглядело как можно естественнее. – Денег, – выдавила Саша Белова, краснея.

– Денег? Ты хочешь денег? Ты что, взялась меня шантажировать? Ты? – опешила Леночка. (Ты – то есть Глупая Пучеглазая Лягушка.)

– У меня нет выхода.

– А что с тобой случилось?

– Одной моей подруге нужны деньги.

– Сколько?

– Пять тысяч. Долларов. Или хотя бы четыре.

– Да ты с ума сошла! Где я их возьму?

– У папы. Или у Игоря. И вообще… – Я набрала в грудь побольше воздуха. Прежде чем это выдать, надо.согласиться с тем, что у тебя заразная болезнь. И Глупая Пучеглазая Лягушка с собой справилась, на одном дыхании сказав: – Это твои проблемы.

Ну, вот и все. Рубикон перейден. Отныне их правила – это мои правила. Я больше не дожидаюсь спасательного круга, барахтаясь в воде. Я подпрыгнула и сорвала его с борта уплывающего корабля. Мне с ним не по пути, но тонуть я больше не собираюсь.

– Хорошо, – кивнула Леночка. – Когда тебе нужны деньги?

– Чем скорее, тем лучше. А в общем, я не спешу.

Что вы скажете на это? «Ха-ха»! Вот что! Ибо две этих фразы друг другу противоречат.

Но Леночка поняла меня по-своему.

– Ты не оставляешь мне выбора. Но я могу достать четыре тысячи долларов только к Новому году, когда попрошу на подарок у папы и у мужа. Они ведь только что спонсировали мой день рождения.

– Надо было думать раньше, – пожала плечами я.

– Какая же ты… В первых числах января тебя устраивает?

– Лучше в последних числах декабря, – торопливо сказала я, прикинув, что арендную плату, скорее всего, надо внести до Нового года. Разумеется, я имела в виду спортивный клуб Большой Махи.

– Договорились, – кивнула Леночка. – Но только умоляю: молчи.

То, что Леночка меня умоляла, лично мне очень понравилось. Долгое время нас даже нельзя было поставить рядом на одну доску, а теперь она от меня зависит. То есть это я смотрю на нее свысока и принимаю решение: казнить или помиловать. Вот вам урок: Земля-то, оказывается, вращается вокруг Солнца! Сегодня у тебя весна – и яблони в цвету, а завтра грянул гром – и полетели желтые листья. А там и до морозов недалеко. Не суди других за то, что завтра может свалиться и на твою голову.

Сегодня я жаждала не крови, а денег. Причем не для себя, а для лучшей подруги. И Леночку я отпустила с миром. Жаль только, что разговор с Великим Буддой оборвался на полуслове. Но и это не беда, ведь я не была к нему готова. Нашей дискуссии тысяча лет, и один день ничего не решает. Мы вернулись за стол, и папа, чувствуя, что пришла его очередь, заметил:

– А двигатель у твоего «Мерседеса», Игорек, работает тихо. Вот когда ты ездил на…

И они заговорили о машинах. Самое интересное, что двухлетний Вовка перестал капризничать(это его обычное состояние) и, вскарабкавшись к деду на колени, затих. Разговор о машинах моего племянника заинтересовал.

Мы же с мамой заговорили о вязании. То есть я, запинаясь, пыталась объяснить, почему она ни разу не видела на мне подаренный на тридцатилетие свитер.

А Леночка молча кусала губы. И вообще все заметили, что именинница не в духе. Поэтому лично мне вечер показался интересным. Наконец-то Леночку все во мне устраивало! И цвет волос, и прическа, и то, что я за милую душу ем сочные свиные отбивные. Она ни разу за весь вечер не сказала знаменитую фразу: «Саша, а почему бы тебе не…» Не устраивало ее только выдвинутое мною требование, но помалкивать об этом в Леночкиных же интересах.

– Что-то наша красавица не в себе, – шепнула мне на ухо бабуля. – Уж не на сносях ли опять? Или с Игорьком поссорились?

– Она со мной не делится, – усмехнулась я.

– Ох, девка! Что-то ты темнишь!

Да, бабулю не проведешь. Но она старенькая и быстро устает. А выпив шампанского, вовсе сомлела и вскоре удалилась в свою комнату. Единственный человек (кроме меня), который посчитал, что вечер удался, – моя мама. Она, как всегда, сделала вид, что ничего не случилось.

Но самое интересное произошло, когда я собиралась сесть в такси, которое поймал Игорь. Нет, я не была пьяна, как в день своего тридцатилетия. Просто мой брат решил, что в данной ситуации надо поступить именно так. И когда подогнал машину, спросил: – Какие у тебя планы на тридцатое декабря?

– Никаких, – пробормотала я.

– У вас что, не устраивают корпоративных вечеринок по случаю Нового года?

– Она будет двадцать восьмого, – соврала Глупая Пучеглазая Лягушка, густо покраснев при этом. Хорошо, что было темно.

Но Великий Будда, обремененный тысячелетней мудростью, все равно насторожился:

– Ого! Рановато начальство решило отпустить вас на каникулы! Напомни, что это за фирма?

– Фирма, э-э-э…

Брат смотрел на меня так, что ничего не оставалось, как назвать ему бывшее место своей работы. Игорь кивнул и сказал:

– Знаю такую. Солидная контора, большой оборот. Пересекались однажды с ее владельцем. В боулинг-клубе. Если ты у себя на фирме не можешь ни с кем познакомиться, придется пригласить тебя к нам. На корпоративную вечеринку. Как? Согласна?

– А можно я приду с подругой? – тут же спросила я, подумав, что Виоле это будет интересно.

– Видишь ли, я арендовал ночной клуб, предновогодняя пора самая горячая, поэтому количество мест ограничено. Строго по пригласительным, и только для сотрудников. Извини, но подругу приведешь в другой раз. – И, видимо, заметив, что лицо у меня расстроенное, брат спросил: – Что, очень близкая подруга?

Я кивнула.

– И что, тоже… гм-м… – Видимо, он хотел сказать «старая дева», но ограничился лишь: – Тоже не замужем?

– Вовсе нет! То есть она не замужем, но поклонников у нее полно!

– Могла бы в таком случае и тебе кого-нибудь найти. Но насчет вечеринки… Тем более: раз у нее много поклонников, значит, она будет занята на какой-нибудь другой вечеринке. А тебя я жду у входа в девять часов. С приглашением. Предварительно позвоню. Ну все, поезжай.

И на прощание Игорь наградил меня сдержанным братским поцелуем. Леночка тоже коснулась душистой щечкой моей пылающей щеки. Я почувствовала, что она хочет меня удушить. Но тем не менее напомнила:

– Встретимся на корпоративной вечеринке по случаю Нового года. В ночном клубе. Игорь меня пригласил. Думаю, что к тому времени ты поправишься.

Она прекрасно уловила подтекст этой фразы: туда и привезешь деньги – срок достаточный. И, кивнув, сказала сквозь зубы:

– До свидания, Саша.

Племянник, который почти уже засыпал, вяло помахал мне крохотной ладошкой: «Пока, пока». Игорь поднял его на руки и пошел к своей машине. И вот тут, поняв, что все закончилось, я чуть не разрыдалась. Ну откуда во мне столько жестокости? Наверное, учителя были хорошие.

Я давилась рыданиями на заднем сиденье, но давилась молча. Водитель тоже попался молчаливый. Так мы и доехали до дома, на этот раз без всяких приключений.

А дома меня ждала Виола, которая с любопытством спросила:

– Ну, как все прошло?

– Это ты во всем виновата! Ты! – крикнула Глупая Пучеглазая Лягушка.

– Ну, разумеется, я!– усмехнулась Виола.– Мы обе прекрасно знаем, что надо щадить твою нравственность. Успокойся. Быть может, ты мало выпила? Могу составить тебе компанию. Сходить за вином?

– Нет, спасибо. То есть я не хочу спиртного. – Я немного успокоилась, потом присела в кресло и тяжело вздохнула: – Брат пригласил меня на корпоративную вечеринку. Хочет, чтобы я с кем-нибудь познакомилась.

– А я в качестве сводни тебя уже не устраиваю?

– Нет. Твои знакомые… Как бы это сказать?

– Мерзкие, грубые, отвратительные типы. Скоты, одним словом. И вообще – все это грязь. Понятно. А там, куда ты пойдешь, мужчины не такие. Они белые и пушистые. Элитная порода, выведенная на ферме, где просто-напросто не бывает дерьма: не курят, не пьют, матом не ругаются. И не ходят к шлюхам. Ну-ну.

Я в такие моменты просто готова была ее удушить! Говорить при мне такие слова! Да я про себя стесняюсь их произносить, не то что вслух! Да как она смеет!

– Да, – кивнула Глупая Пучеглазая Лягушка. – Они такие. Потому что это фирма моего брата. А мой брат…

– Можешь не продолжать, – тихо сказала Виола. – Я не собираюсь тебя отговаривать от участия в вечеринке.

– Но он сказал, что я должна пойти туда одна! Без тебя! – отчаянно воскликнула Глупая Пучеглазая Лягушка.

– А зачем тебе я на этом празднике? – удивилась Виола.

– Ну как ты не понимаешь! Я без тебя, словно голая! И все увидят, какая я уродина! Мне нужна моральная поддержка, иначе весь вечер просижу в самом темном углу. Думаешь, я смогу выйти в круг и танцевать? Да я скорее умру!

– Я сейчас заплачу от жалости, – хихикнула Фиалка. – Ну, не скули. Я буду рядом.

– Как же ты туда попадешь? Вечеринка только для сотрудников, вход строго по пригласительным.

– Ох ты, боже мой! У меня есть волшебный ключик, который отпирает любую дверцу. – И она достала из кармана зеленую купюру. – Вот он. И добро пожаловать в кукольный театр Папы Карло! Но у меня к тебе просьба.

– Какая? – насторожилась я.

– Уверена: твой брат не помнит в лицо всех своих сотрудников. Если ты сделаешь вид, что со мной незнакома, он ни в жизнь не догадается, что я не из их числа. Тебе ведь не хочется его разозлить?

– Хорошо. Сделаю все, как ты скажешь.

– Тогда мы справимся. Деньги Леночка передаст тебе там?

– Да.

– Отлично. Надо обрадовать Большую Маху.

Можете себе представить! Деньги достала я, а Виола собиралась присвоить все лавры себе! Ну, что мне было делать? Ради вечеринки, на которой она обещала меня поддержать, пришлось проглотить и эту обиду.

…На следующей тренировке в клубе Скорпиона Большая Маха собрала всех своих подопечных в кружок и сказала:

– Женщины, у меня для вас печальная новость. Нас закрывают.

– Как закрывают? – заволновались все. – Почему?

– Арендную плату увеличили и требуют деньги за полгода вперед. Думаю, что хозяин помещения просто-напросто нас выживает. Кто-то предложил больше. Место бойкое, да и ремонт я, как на грех, сделала… В общем, после праздников мы с вами распрощаемся, – вздохнула Большая Маха.

– Во сколько увеличили арендную плату? – осведомилась Виола.

– В два раза.

– Так, может, и мы будем платить в два раза больше? – спросил кто-то.

– А что, кто-то из вас может заплатить за полгода вперед? – И Большая Маха обвела глазами присутствующих.

– Я могу, – сказала Виола. – Деньги будут. И тренировки не прекратятся. Это единственное место, где можно отвести душу. Разве не так?

– Так, так, – закивали женщины.

– Значит, проблема будет решена. Ну что, начнем? – посмотрела Виола на Большую Маху.

– Ну, раз так… – И тренерша громко хлопнула в ладоши: – Женщины! Работать!

О, как мне нравилась в такие моменты лучшая подруга! Я имею в виду не то, как Виола бегала по периметру спортзала, хотя делала она это красиво. Мне понравилась уверенность, с которой Фиалка сказала: «Значит, проблема будет решена». Даже имея в перспективе четыре тысячи долларов, я не смогла бы произнести такую фразу. У меня бы просто язык не повернулся. А вот она смогла.

И три часа кряду женщины отводили душу. А потом разошлись с уверенностью, что будут делать это и через месяц. И через два месяца. И через три. Ибо проблема будет решена.

А Виола и Большая Маха, как всегда, задержались, чтобы потренироваться еще. Потом две лучшие подруги сидели на корточках на татами и обменивались впечатлениями. Глупая Пучеглазая Лягушка, как всегда, застыла в своем темном уголке, внимательно прислушиваясь к разговору

– Сколько тебе надо внести? – спросила Виола.

– Три шестьсот.

– По шестьсот за месяц! Неплохо, – усмехнулась Фиалка. – Плюс налоги, визит пожарника, санэпидстанция. Кто еще?

– Желающих хватает. Один с сошкой, семеро с ложкой. Ничего не изменилось на Руси. Девяносто копеек с рубля идет в чужой карман.

– Я дам тебе четыре тысячи долларов. Не спорь. Надо покрыть все расходы.

– Откуда у тебя деньги? – внимательно посмотрела на Виолу Большая Маха.

– Ты же сказала, что догадываешься, чем я занимаюсь.

– Но я не думала, что этимможно столько заработать. К тому же ты много тратишь на себя.

– Присоединиться не желаешь?

– В качестве охраны?

– А что? Это мысль! Мы же круче любых мужиков!

– Нет, – отрезала Большая Маха. – Я уважаю женщин. И не считаю, что надо обязательно под кого-нибудь ложиться, чтобы процветать. А насчет денег… Выхода у меня нет. Я беру в долг. Но под проценты. Или отныне это наше общее дело.

– Второй вариант меня устраивает больше, – задумчиво сказала Виола. – Но я не хочу нигде светиться. Никаких бумаг. Пусть все остается, как есть. Меня устроит твое честное слово.

– Идет, – кивнула Большая Маха. – Я твоя должница.

– Маленькая проблема: деньги будут у меня вечером тридцатого декабря. Около полуночи. Тебе расчет с владельцем помещения надо оттянуть до последнего. Сможешь?

– Думаю, что смогу, – кивнула Большая Маха. – Я все-таки женщина.

– Вспомнила! – рассмеялась Виола. – И красивая женщина! Вечером тридцатого будь здесь. То есть ночью. Я приеду поздно. Возможно, что очень поздно. Но приеду обязательно.

– Я буду ждать.

Словно меня здесь и нет! А ведь это я должна взять у Леночки деньги! Итак, в ночь с тридцатого на тридцать первое…»

ЗАПИСЬ НА ВЛОЖЕННОМ В ДНЕВНИК ЛИСТЕ

«Меня прервал на полуслове телефонный звонок. То за весь день никто не побеспокоит, а то словно плотину прорвало. Ну кому я понадобилась?

– Саша? – услышала я в телефонной трубке взволнованный голос брата. – Мне только что звонила Леночка! Она хочет, чтобы я срочно приехал домой. Речь пойдет о тебе. Но неужели она знает? Она ведь не смотрела телевизор сегодня утром. И потом: якобы это все равно связано с ней. Все эти убийства. Или убийство? Я что-то не понял.

– Тебе лучше поехать домой, Игорь, – устало сказала я.

– Но у меня же работа! Я не могу бросить фирму.

– Хорошая отговорка.

– Что у вас произошло? Чего я не знаю?

– Скажи лучше, что ты ничего не знаешь! – сорвалась я. – Не хочешь знать! Во всем виновата мама! Это она тебя так воспитала! Все у нас здорово, просто замечательно! Работа – супер! Жизнь – супер! Отдых – супер! У меня лучшая жена! Лучший сын! Лучшие родители! И лучшая сестра!

– Саша…

И тут я вспомнила одну очень важную вещь. Игорь едет домой. Надо взять себя в руки. Быть может, ничего страшного не случилось. Надо, чтобы Игорь мне помог. И я сказала:

– Послушай, сделай для меня одну вещь. Пустяк. Но очень тебя прошу: сделай.

– Говори.

– Я знаю, у вас все та же вахтерша. То есть их две, работают посменно. Пожилая женщина в очках. Круглые стекла, металлическая оправа…

– Да-да. Вера Павловна. Знаю.

– Так вот, попроси у этой Веры Павловны журнал за прошлый год. В который она записывает посетителей. Если, конечно, он сохранился.

– Вообще-то она очень аккуратная, но…

– Это очень важно, Игорь. Очень.

– Хорошо, я постараюсь. А что именно тебя интересует?

– Ноябрь месяц. Помнишь, когда вы с Леночкой улетали на Кипр?

– Да. И что?

– Мне нужно, чтобы ты прочитал мне эти записи. Кто к вам приходил. Понимаешь? Я хочу знать, кто к вам приходил.