Текст книги "И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Сзади перешептывались две девицы:

– Слушай, а этот похож…

– Да-а… Очень. Может, это он и есть?

– Здесь?! В метро?! Машка, да ты че! Его небось везде на лимузине возят!

– А давай спросим?

Он почувствовал толчок в плечо:

– Извините. А вы не…

– Нет, вы ошиблись.

– Ой, и правда! А сзади так похожи!

Ему вдруг захотелось крикнуть: «Да, я это! Я!» Но так же, как и вчера, когда он наравне со всеми в порядке общей очереди пел в микрофон, Николай Краснов и здесь промолчал. Он вышел на следующей же станции, влился в толпу, став одним из многих парней с длинными волосами, стянутыми в хвост, в темных круглых очках и с тонкими усиками.

Он понял вдруг, что его продали. Со всеми потрохами. Продали его образ, его душу, мысли – все. И все, что он сам может получить с этого, – свой процент. Иначе, деньги. И то пока будет молчать и во всем подчиняться Фонарину. А что касается реального Николая Краснова – его больше нет.

Это-то и есть самое страшное.

Фобос (страх) [9]9
  Фобос (страх) – спутник Марса.


[Закрыть]

На неприятности у него было какое-то особое чутье. Еще ничего не произошло, но наваливалась вдруг странная тоска. Как пошутил однажды Лева Шантель, будто стрелка зашкаливала на барометре, который вмонтирован в душу Коли Краснова и предчувствовал любые изменения погоды.

Вот и сейчас уже две недели Николай ходил и ждал: что-то случится. Причем осознавал, что все события, произошедшие за эти две недели, пусть и кажутся на первый взгляд ничего не значащими, но на самом деле ведут все к тому же, к большой беде. Это были знаки. Но событий оказалось столько, что отсеять их от рутины и как-то во всем этом разобраться не представлялось возможным.

Например, Фонарин всерьез увлекся идей нового шоу и начал проталкивать ее на телевидение. Желающих получить солидный денежный приз плюс оглушительный пиар нашлось немало, и уже поступали заявки на участие. Сначала немного, а потом пошел вал. Но был ли это тот самый знак, Николай Краснов с уверенностью сказать не мог.

Как-то раз он припарковал машину возле супермаркета, а вернувшись с покупками, увидел, что возле нее крутится какой-то парень. Высокий, примерно его роста, худощавый, в синей вязаной шапочке, в черной куртке и линялых джинсах. Незнакомец осматривает машину и все время озирается по сторонам. Краснова тут же охватило тревожное предчувствие: неужели угонщик?

– Простите, – сказал он хрипло, сам еще не зная, как поступить. А если у парня в кармане нож или травматика? Сейчас от людей всего можно ожидать.

– Что? – испуганно обернулся парень.

– Это моя машина.

– А! Значит, вы – Николай Краснов?

– Ну да. – Он перевел дух: похоже, просто очередной охотник за автографом.

– Мне сказали, что вы продаете машину.

– Кто сказал? – спросил Коля.

– Так, значит, не продаете?

– Вообще-то…

Он замялся. Деньги, полученные от Фонарина, так и лежали в одном из ящиков письменного стола. Новая машина? А почему бы нет?

– Пожалуй, я мог бы ее продать.

– А я мог бы купить.

– А кто сказал, что я ее продаю?

– Да, собственно, конкретно никто. Просто идет слух.

– Слух?

– Ну да, – кивнул парень. – Слух о том, что Николай Краснов, солист группы «Игра воображения», собирается менять машину.

Николай рассмеялся: такого рода слухи все время ходят, тут нет ничего удивительного. По мнению людей, звезды постоянно куда-то переезжают, покупают недвижимость, меняют свои тачки, меняют любовников, а также мужей и жен. Хорошо еще, что так, могло быть и хуже.

– Знаете, я и в самом деле вдруг захотел ее продать, – улыбнулся он. – Сколько дадите?

– Семь. Ну, восемь тонн с полтиной. Ладно, десять. Она же сильно подержанная!

– Вообще-то… – Машина стоила гораздо дороже, но он вспомнил о крупной сумме, лежащей в ящике стола, и махнул рукой: охота была со всем этим возиться! – Забирайте.

– Как будем оформлять? – деловито спросил парень.

– А как надо? Я мало в этом понимаю, – попытался объяснить он.

– Может, через автосалон? Если тебе некогда, я сам туда машину отгоню. Давай ключи и забудь об этом.

– А может, я лучше выпишу доверенность на сделку? – не слишком уверенно возразил Николай Краснов.

– Не, не пойдет. И возни много. Кто ее с учета снимать будет? Гаишникам надо платить. Давай лучше через моих знакомых. И быстрее, и дешевле.

– Послушай, тогда ты сделай все сам, а я бумаги подпишу, – смутившись, сказал Краснов. – И считай, что полтину скинули.

– Хорошо иметь дело с богатыми, – рассмеялся парень. – Ладно, сделаю. С меня деньги, с тебя подпись под документом. Оформим генеральную доверенность, а потом я машину перепишу на кого-нибудь из своих друзей или родственников. Продам, и дело с концом.

– Так ты не себе ее берешь? – удивился он.

– Себе, – усмехнулся парень. – Сувенир на память. Это же машина самого Николая Краснова! Но ездить на ней будет другой человек.

– Ладно, по рукам, – неохотно согласился он. Мутный какой-то покупатель. Но возиться самому со всем этим неохота.

Так он продал машину. Шантель только пальцем у виска покрутил:

– Продешевил! Это же твоя машина.

– Что мне, ее для музея, что ли, сохранить?

– Может быть. У машины с прошлым и цена с лишним нулем, а то и двумя. Сглупил ты, Колька. А кому ты ее продал?

– Лева, ну ты даешь! Какая разница? Я не интересовался фамилией нового владельца. Не обратил внимания.

– Нельзя быть таким рассеянным, – ласково попенял Коле Шантель. – Ладно, что сделано, то сделано. Что хочешь взамен?

– Еще не знаю. Джип, наверное.

– Ты подумай хорошенько. Какой джип, за сколько? Может, лучше не привлекать к себе внимания? Тебя еще не грабили? Шучу я, шучу. Но ты подумай, Коля.

Он отчего-то испугался, да и выбор такой большой, что глаза разбегаются. О покупке машины он раньше не думал. Решил подождать недельку-другую, подумать. Именно в это время под руку и попалась злосчастная заметка в глянце. Сначала в доме, как обычно, появилась Ева. Словно черная кошка, мелькнула, предвещая беду, и так же неслышно исчезла, когда он попросил: «Уйди».

А яркий журнал остался лежать на кровати. На обложке она – ведущая «Музпрогноза», ослепительная блондинка, чей стройный силуэт столь заманчиво смотрит на фоне звездного неба. Музгороскоп, фишка такая. В созвездиях вместо небесных светил – лица популярных исполнителей. А «Игра воображения» так вообще – целая галактика! Как же! Масштаб!

Он со вздохом провел указательным пальцем по глянцевому лицу бывшей жены: красивая. Потом прочитал крупные буквы под ее фото: «Почему рассталась звездная пара? Солист группы «Игра воображения» Николай Краснов сделал пластическую операцию!»

Что за черт?! Очередная газетная утка! Надо же до такого додуматься! Чего только не писали о Краснове за эти два года! Обвиняли в нетрадиционной сексуальной ориентации, в том, что он сидит на какой-то немыслимой диете, а уже через неделю написали, что он, напротив, обжора, просто страдает загадочной болезнью, отчего и худоба. Приписывали ему множество любовниц и любовников, все смертные грехи, какие только можно измыслить, миллионное состояние и миллионные долги, пожар в квартире, автомобильные катастрофы, в которые он якобы попадал, перелом всех костей и так далее и тому подобное.

Но такое было впервые и почему-то неприятно резануло. «Николай Краснов сделал пластическую операцию!» Ну-ка, ну-ка…

«Два месяца назад ведущая «Музпрогноза» Ева официально развелась со своим мужем, солистом суперпопулярной группы «Игра воображения» Николаем Красновым. Как удалось выяснить нашему корреспонденту, известный певец страдает разного рода комплексами, самым серьезным из которых является недовольство собственной внешностью. И вот на днях Николай Краснов вышел из модной клиники, где за огромные деньги делал пластическую операцию на лице. Как нам стало известно, ему изменили форму носа, ушей, которые были слишком оттопыренными, а также сделали губы более пухлыми. Может быть, это вернет известному певцу любовь красавицы Евы?»

Он со злостью отшвырнул журнал. Что за бред! Какая еще операция?!

И кинулся набирать номер Шантеля.

– Алло? – раздался сонный голос в телефонной трубке.

– Лева, тут у меня журнал. Короче, кто распространил слух о том, что мне сделали пластическую операцию?

– Коля…

– Что ты об этом знаешь?

– А какой у тебя журнал? – задумчиво спросил Шантель.

– То есть как это какой?! Их что, несколько?!!

– Видишь ли, если слух пошел, то… Ты только не кричи. Короче, слух о твоей пластике сейчас активно муссируется в прессе. И в Инете. Только ты туда сразу не лезь, не то расстроишься. Но клянусь, я здесь ни при чем! Я не знал, что ты будешь так болезненно реагировать!

– Не знал, что я… Лева! Значит, тут без тебя не обошлось! Ведь это ты отвечаешь за мои связи со СМИ! Зачем ты это сделал, Лева?

– Да не говорил я им ничего такого! – поспешно стал оправдываться Шантель. – Я только сказал, что пора внести в твой имидж некоторые изменения, и мы сейчас над этим работаем.

– Ну да. Это все равно что сказать о пластической операции, которую я собираюсь делать. Они тут же будущее время заменили прошедшим. Спасибо тебе, Лева!

– Да что тебя так волнует? Ну, поговорят недельку и забудут.

– И что от меня осталось? – горько спросил он. – Даже лицо – и то теперь не мое.

– Да хватит причитать! Кстати, ты машину себе купил?

– Нет еще. Никак не определюсь.

– Возьми пока мою. Старую.

– Какую еще старую? Лева?

– Ну, какую-нибудь возьми.

– Ты что, их коллекционируешь?

– Неизвестно, как сложится жить, – тяжело вздохнул Шантель. – Как говорится, от тюрьмы и от сумы…

Краснов не дослушал, бросил трубку. У него нервы сдают, а Лева только жиреет! Потом Коля вскочил и со злостью наступил ногой на глянцевое лицо Евы. Не ее ли рук дело? Он торопливо набрал номер мобильного телефона бывшей жены и услышал короткий вздох:

– Да?

– Зачем ты подсунула мне журнал?

– …

– Ты дала это глупое интервью? Зачем?

– …

– Ева, я хочу тебя видеть.

– …

– Где ты живешь? Ева? В конце концов я это выясню! У Фонарина? Да? Ты снова живешь у Фонарина? Я приеду.

– «Эридан», через час.

И тишина. «Вот и поговорили», – горько подумал он. Коля звонил Еве только в крайних случаях, зная, что разговора все равно не получится. Ладно, хоть свидание выбил. Он торопливо стал собираться.

«Эриданом» назывался недавно открывшийся ресторан в центре Москвы, и принадлежал он, естественно, Фонарину. Насколько помнил Краснов, перечитавший от корки до корки справочник по астрономии, да еще и не единожды, так называлось одно из небесных созвездий Южного полушария. Но Коля даже и предположить не мог, где господин Фонарин подцепил это красивое слово. Особой эрудицией тот не отличался. Вот в бизнесе – да. Тут Фонарин дока. Назови он свое заведение «Откат», никто бы не удивился. Но «Эридан»?

Сам Коля в детстве прочитал немало книг. Он довольно часто встречал название «Эридан» в древнегреческой мифологии. Оттуда он и узнал, что созвездие названо так в честь прекрасной реки в далекой стране, именно на ее берега упал сраженный молнией Зевса Фаэтон, не справившийся с огненной колесницей отца Гелиоса. Красивый миф, красивое слово. Но в ресторане Фонарина нет и намека ни на реку, ни на звездное небо. Коля был уверен, что господин бизнесмен никогда не поднимает головы в ясную ночь, чтобы взглянуть на звездное небо. Нет, не романтик Виктор Петрович, далеко не романтик.

Может, для своего любимца старается? Угодить хочет. Шила в мешке не утаишь. А вдруг Фонарин узнал, что Николай Краснов с первых же больших гонораров купил себе сначала мощный бинокль, а потом и самый настоящий любительский телескоп? Этот телескоп теперь стоит в спальне, и давно уже по ночам, пристроившись возле окна, Коля наблюдает за звездами, вместо того чтобы мучиться ставшей уже невыносимой бессонницей. Это успокаивает нервы.

Он спиной чувствовал, что Ева в этот момент тоже не спит и наблюдает за ним. Странная женщина. Иногда он даже показывал ей созвездия и рассказывал о прочитанном в книгах по астрономии, выискивая интересные факты, но Ева слушала невнимательно, все время зевала, делала скучающее лицо. Или ему только так казалось? Ведь появился же в городе ресторан «Эридан»! Это она сказала Фонарину о телескопе! Предательница! Она, похоже, рассказывала своему любовнику обо всем, что происходит в их супружеской спальне!

Он вышел из дома, как всегда, втянув голову в плечи, но тут же вздохнул с облегчением: фанатки сегодня ведут себя тихо. Взвизгнули, посмотрели издалека, но беспокоить не стали. Только наушники сняли: а вдруг он чего-нибудь скажет? В наушниках, понятное дело, его голос, новый альбом «Игры воображения».

Ему показалось, что от машины, которую одолжил ему на недельку Шантель, поспешно отошел какой-то человек, быстро направился к гаражам и замер там, почти что слившись со стеной. Было уже темно, и Краснов близоруко прищурился. Не с его зрением определять, кто там покушается на собственность Льва Антоновича. Это дело полиции, но криминала пока нет. И причин идти туда тоже нет.

Краснов достал ключи и сел в машину. Проехал он метров тридцать, и вдруг мотор заглох. Что за черт? Попробовал завести – не получилось. Ну и рухлядь подсунул ему Шантель! Николай еще раз раздраженно крутанул ключ в замке зажигания. Не заводится. Он выскочил из машины и стал нервно оглядываться по сторонам. Девчонки тоже дружно завертели головами: у кумира проблемы! Он захлопнул дверцу и пошел им навстречу.

В это время от стены гаража отделилась худощавая фигура. Парень уверенно стал приближаться, но остановился на почтительном расстоянии и замер, внимательно разглядывая певца. Еще один поклонник? Николай достал телефон и набрал номер Евы.

– Да?

– Послушай, у меня с машиной проблемы. Я продал старую, а эта… Тоже старая, то есть машина Шантеля. Возможно, я опоздаю. И сильно опоздаю. Ева?

– Да?

– Ты жди меня в «Эридане». Договорились? Просто жди.

Она ничего не ответила, как всегда. Он засунул в карман телефон и глянул на парня: кажется, тот слышал весь разговор. Ну и что? Какая тут тайна? Краснов махнул рукой девчонкам:

– Помогите!

К нему сразу же кинулось человек пять:

– Что случилось?

– Девушки, у меня с машиной проблемы. Вы не могли бы… – Ему вдруг стало неловко: на него смотрели почти детские глаза. – Ладно, я сам.

– В сервис позвонить?

– Ой, а у меня дядя автомеханик!

– Да вы говорите, что надо делать!

– Мне и в самом деле нужна помощь. Я опаздываю на встречу. Если можно… – он неуверенно протянул девчонкам ключи. В них тут же вцепилось пять рук.

– Отдай!

– Я сама!

– А я вообще умею машину водить!

– Дура, тебе же сказали, что она не заводится!

– Девочки, не ссорьтесь. Я буду очень признателен, если твой дядя, – он посмотрел на светленькую, – посмотрит мою машину. А деньги…

– Ой, что вы! Потом!

Гордая возложенной на нее миссией девчонка тут же принялась кому-то названивать. Краснов оглянулся: парень исчез. Ладно, прогулка под звездным небом ему тоже не помешает. Погода сегодня хорошая, хотя ночи в начале мая холодны. Это днем солнышко светит ярко и потому можно одеваться по-летнему, но ночные заморозки еще не прошли. Надо бы вернуться, одеться потеплее, но ничего. Он поймает такси на проспекте, в ресторане отогреется, а домой его отвезет Ева.

Краснов шел не торопясь, свежий воздух бодрил, прогулка оказалась приятной, и к тому же разговор с бывшей женой, который положительных эмоций явно не добавит, откладывался. Машину Николаю удалось поймать только минут через двадцать. В центр в это позднее время ехали немногие, в основном возвращались домой с работы. Те же, кто искал развлечений, обзаводились симпатичными пассажирами, и деньги собирались тратить, а не зарабатывать. Наконец Краснову повезло. Водитель заломил слишком большую цену, но Николай молча кивнул.

Он ехал по вечерней Москве, стараясь думать о приятном. Эпизоду с машиной и появлению странного поклонника Краснов не придал значения. Не угнали, не взорвали. Глохнуть начала, так что ж? Бывает. Шантель тот еще жмот.

Подъехав к ресторану «Эридан», Краснов расплатился и вылез из машины, разминая затекшие плечи. Что-то спина стала побаливать. Спортом, что ли, заняться, как давно советует Шантель? Тут-то Николай и наткнулся на удивленный взгляд охранника. Чего так внимательно разглядывать? Краснов – завсегдатай этого ресторана, знаменитость, друг владельца, и к тому же Еву здесь все знают.

Он уверенно шагнул к дверям и наткнулся на плечистого мужика.

– Все места заняты.

– Не понял… – Коля даже попятился от неожиданности. – Ты не узнаешь меня?

– А ты мне что, родственник? – оскалился охранник.

– Я Николай Краснов!

– Ну да!

– Да меня жена здесь ждет! – в запальчивости он даже забыл сказать «бывшая». – Она что, не предупреждала?

– Николая Краснова жена уже дождалась.

– То есть… Как это дождалась?

– Он минут двадцать назад подъехал на своей тачке.

– На какой тачке?!

– Что, я не знаю, какая у Краснова тачка? Подержанная «немка» серебристого цвета. И номер помню. Он у меня, кстати, записан. Мы всех постоянных посетителей отфейсили.

– Я эту машину продал.

– Ну да! Заливай! Что-то об этом я не читал, а вот о том, что тебе, то есть ему, пластическую операцию сделали…

– Черт знает что!

Ему теперь просто необходимо было войти в этот ресторан! Краснов достал из кармана крупную купюру:

– Мужик, возьми.

– Не имею права, – оскалился тот.

– Ну что, мне Фонарину звонить? Тебя завтра же отсюда вышибут!

Тот впервые насторожился:

– Слушай… Фонарина, говоришь, знаешь?

– Еще бы! Звонить?

– Погоди. Так ты Краснов, что ли?

– Я тебе уже десять минут об этом твержу!

– А паспорт?

– Да ты что?!

Давно уже не случалось, чтобы охранники спрашивали у Краснова паспорт при входе в какой-нибудь закрытый элитный клуб, где он значился в списках приглашенных артистов. И не только в ресторанах Фонарина. Николай сдержался, протянул документ, по счастью оказавшийся в кармане пиджака:

– На!

– Мура какая-то… – Охранник задумчиво полистал паспорт. – И в самом деле Краснов. Ладно, проходи. А тот тогда кто?

– Надо было у него документы проверить, – он торопливо засунул паспорт в задний карман джинсов. – Кстати, где моя… То есть его машина?

– Какая? – тупо спросил охранник.

– Серебристая «немка»!

– На стоянке, где ж еще?

Он подумал, что с машиной разберется потом, сначала надо наказать самозванца, и ринулся в ресторан. На входе поймал удивленный взгляд швейцара:

– А вы разве еще не здесь?

– Теперь здесь!

Краснов кинул ему на руки замшевый пиджак и рванулся к стеклянным дверям, за которыми был виден целиком заполненный зал. Ева наверняка сидит за любимым столиком у окна. Едва он вошел, как увидел: да, она там. И тут же из-за ее столика поднялся мужчина с такой же прической, как у него, в темных круглых очках, и пошел к противоположным дверям. Настоящий Николай Краснов заколебался: куда бежать? За самозванцем? К ней? Дернулся было в одну сторону, потом резко развернулся в другую. Ну, поймает он парня, и что? Разве запрещается носить такую же прическу и такие же очки?

Быстрыми шагами Николай направился к Еве. Она сидела, меланхолично глядя в окно и покалывая соломинкой коктейль: гонялась за одинокой маслиной, то прижимая ее ко дну и стенкам, то отпуская. Дурацкая привычка.

– Ева!

Она чуть повернула голову в его сторону: да?

– Кто это был?

Бывшая жена пожала плечами.

– Ева! Я понимаю, что охранник поверил в эту глупую статью, но ты-то прекрасно знаешь, что никаких пластических операций я не делал! Кстати, почему ты не сказала журналистам, что это неправда? Ева! Да сколько можно молчать!

Он сказал это слишком громко, несколько человек обернулись. Как интересно! Семейная сцена звездной пары! Два месяца в разводе, а все отношения выясняют! Он взял себя в руки, буквально рухнул на стул, придвинувшись к ней, и прошипел прямо в розовое ухо:

– Я не знаю, что с тобой сделаю.

Ева побледнела, зрачки у нее расширилась. И вдруг заговорила:

– Я знаю. Ты можешь.

– Что могу? – оторопел он, услышав от бывшей жены сразу два законченных предложения, пусть даже и не распространенных.

– Убить.

– Кто это был? – хриплым голосом спросил он. – Что он тебе сказал?

Но Ева снова замолчала. И он перешел на монолог:

– Я не знаю, что этот человек хочет, но мне это не нравится. Он приезжает сюда на бывшей моей машине, разговаривает с бывшей моей женой, пугает ее, заставляет меня нервничать. И я никого не убивал, это полная чушь. Ты хотя бы можешь сказать, чего он хочет?

– Ничего, – выдавила из себя Ева.

– Тогда зачем он выдает себя за меня? И кто заказал ту глупую статью?

– Фонарин.

– Что-о?

– Шоу.

– Он это сделал, чтобы подогреть интерес к шоу? Ну, знаешь!

По крайней мере все, что могла, она сказала. И это правда, потому что все внимание прессы, адресованное Еве, с непонятным упорством оплачивал Фонарин, и даже после ее замужества. Не слишком ли для бывшей любовницы? Или она для него что-то большее?

– Ева, почему?

– …?

– Что у тебя за отношения с Виктором Петровичем? Я не дурак. Бывшим любовницам не делают с таким упорством карьеру. Если бы между вами все кончилось еще тогда, когда мы с тобой только-только поженились… Я понимаю! Вы меня использовали! Как ширму использовали! Все это время ты с ним… Ты…

«Замолчи!» Кричать она не умела, просто сделала красноречивый жест, плеснув ему в лицо недопитый коктейль.

– Дурака из меня делаете! Рогоносца! Ты, моя жена, спишь с денежным мешком!

Только тут он вспомнил, что два месяца назад они с Евой официально развелись. Все уже кончено, зачем скандалить? Он вытер лицо и оглянулся. За соседними столиками замерли. Они с Евой тоже помолчали.

– Есть будешь? – спокойно спросила Ева.

– Что?

Она кивком подозвала официанта. К ее манере делать заказ здесь давно привыкли: спрашивали, она молча кивала. Либо да, либо нет, не надо. И тыкала пальцем в меню. Вскоре Николай уже что-то жевал, не чувствуя вкуса еды. Молчал, думал.

– Я все-таки поговорю с Фонариным, – сказал он, хлебнув ледяного сока и прокашлявшись. – Какого черта насовали столько льда? Назло, что ли?

Она молча пожала плечами: не знаю.

– Послушай, ты меня отвезешь домой?

Ева кивнула.

– Только извини… На чашку кофе не приглашаю. Это моя квартира, и ты в ней больше не живешь. Что? Ты хочешь спросить, нет ли у меня другой женщины? Получается, такой вот я невезучий. Нет. Странно, я ведь абсолютно нормальный человек, семью хочу, детей, да вот не везет, и все тут. Почему? Почему, Ева?

Она отвернулась к окну, и ему показалось, что бывшая жена плачет. Так же беззвучно, как живет, только плечи чуть подрагивают. Нет, во всем этом надо срочно разобраться. А дальше произошел эпизод, только подливший масла в огонь.

Едва они вышли из ресторана, как натолкнулись на группу трансвеститов. В том же районе, что и «Эридан», располагался клуб, где они были завсегдатаями. Николай Краснов относился к женоподобным парням с плохо скрываемой брезгливостью. Его воспитывали правильным мальчиком. Да и Ева отчего-то занервничала и вздрогнула.

– Что? – спросил он.

И тут один из парней отделился от компании и кинулся к ним с криком:

– Анюта!

Ева попятилась, а Краснову стало жутко интересно. По паспорту-то она Анна! Он шагнул навстречу парнишке, правой рукой слегка придерживая за плечо бывшую жену. Женоподобное существо с серьгами в ушах и ярко размалеванным лицом рвалось к Еве:

– Анюта, ты что, меня не узнаешь? Это ж я! Я, Сашка!

Она попыталась сбежать, но Саша схватил (или схватила?) Еву за рукав с отчаянным криком:

– Анюта, выручи, а? Денег ни копья, а мне срочно доза нужна! Помираю! Я знаю, ты сейчас в шоколаде! В память о прошлом, а? Я заработаю! Сегодня же заработаю и отдам! Ты ж меня знаешь! Аня!

Бледная как смерть, Ева молча полезла в сумочку, достала деньги и торопливо сунула Саше. Тот аж затрясся:

– Анечка! Аня! Ты человек! Всегда такая была! Повезло, надо же! Встретил тебя! Так повезло! Сколько лет, а? Слушай, ты часто здесь бываешь? А я вот недавно прибился. Компания здесь хорошая, всегда можно стоящего клиента найти. А у тебя как? Порядок?

Он посмотрел наконец-то и на Колю.

– О! Какой мальчик! Краси-ивый! Любовью не интересуетесь? Нет? Понятно, не наш клиент. Анечка, так я забегу сюда как-нибудь! Я достану денег, обязательно достану! Я отдам! Чао! Пока! Мальчики, я с вами!

Осчастливленный Сашка метнулся к другим трансвеститам. Они перебросились парой фраз и, смеясь, удалились, дробный цокот высоких каблуков по асфальту постепенно затих. Ева стояла, бледная и безмолвная.

– Ну и знакомые у тебя! – усмехнулся Николай Краснов. – Ничего не хочешь рассказать?

Она молчала.

– А Фонарин в курсе твоих беспорядочных половых связей? Или это для него будет открытием? Хотя да! Я совсем забыл! Раз он тебя в детприемнике подобрал, то наверняка…

Она не ударила, нет. Как кошка, кинулась царапать ему лицо. Слов у Евы по-прежнему не нашлось, одни нечленораздельные звуки. Он отбивался, пытался ухватить ее за руки. На них начинали обращать внимание, еще немного, и стали бы узнавать. Какая сенсация! Только папарацци ему не хватало!

– Психованная! Бешеная! Да наплевать мне на твоих знакомых! Уймись! Ева! Только не на улице!

За все время их знакомства Ева сорвалась в первый раз. Ему всегда казалось, что жена принимает успокоительные таблетки. В тумбочке в их спальне стояли какие-то бесчисленные пузырьки, но Краснов в лекарствах не разбирался. Он догадывался, что это неспроста. Она на наркотиках сидит, на психотропных препаратах. И вот, надо же! Самая настоящая истерика, даже лекарство не помогло! Наконец Ева ослабла и дала утащить себя в тень к палаткам, за которыми располагалась автостоянка.

– Ну, все! Все уже. Уймись. Ева? Ты меня слышишь?

Она всхлипнула и стала вытирать лицо. Он был в недоумении. Подумаешь, какой-то трансвестит выклянчил денег на наркотики! Стоило так расстраиваться! Кого волнует ее прошлое? Прессу? Так они, что могли, уже насочинили. Ее объявляли и наркоманкой, и лесбиянкой, и женщиной-вамп, разбивающей мужские сердца. Напишут еще какую-нибудь гадость, так ей поверят, как и всему прочему, ровно наполовину. Ей эта случайная встреча ничем не грозит. Чего она так распсиховалась-то?

Ева молча достала ключи и пошла к своей машине. Он огляделся: серебристой «немки» нигде не видно. Значит, самозванец уехал. Бывшая жена открыла дверцу: садись. Он тоже молча полез в машину. Сел и повернулся к ней:

– Ты извини меня, а? Если ты боишься мне что-то рассказать, то это зря. Все равно ничего уже не изменится. Мы разошлись, и будь у тебя другое прошлое, это не повлияло бы на… наши отношения. Я не знаю, что у тебя там было, просто подумал: может, тебе помощь нужна? Что-то же я могу для тебя сделать?

Она отрицательно покачала головой.

– Да я все забыл уже, Ева. Считай, что забыл. Не было этого парнишки. Хотя мне, конечно, хочется спросить… Впрочем, мало кому из нас нравится собственное имя. Ева так Ева. Поехали, что ли?

…Уже возле дома ему вдруг стало ее пронзительно жалко. Если она своим телом на жизнь зарабатывала, да еще с этими… Да, нелегкая у девочки судьба.

– Послушай, я передумал насчет кофе, – сказал он. – Давай поднимемся наверх, а? Нет, ничего такого я не имею в виду, просто можешь у меня переночевать. Мне кажется, ты сегодня к Фонарину ехать не хочешь.

Она вздрогнула и вся словно сжалась.

– Ну, вот видишь, я угадал. Тогда пошли?

Он обнял Еву за плечи и повел к подъезду. Было темно, город, как в льняные простыни, завернулся в прохладную майскую ночь. Девчонки разошлись по домам, только возле гаражей кто-то шатался. Какой-то одиночка. То ли подвыпивший жилец, то ли настойчивый поклонник, решивший до конца проследить путь своего кумира. Кто разберет в темноте?

Николай Краснов ехал в лифте и понимал, что все равно поговорит с Фонариным. И о Еве тоже. И парнишку того забывать не стоит. Самозванца.

* * *

Разговор с Фонариным вышел вязким, неприятным. В огромном загородном доме было пусто, тихо, хозяин не ждал гостей, но Николая Краснова принял. Солист группы «Игра воображения» был одним из самых выгодных фонаринских капиталовложений. Виктор Петрович оказался прекрасно осведомлен обо всем, что произошло возле ресторана «Эридан». Похоже, с ним Ева все-таки разговаривала или просто отчитывалась за свои поступки.

– Почему? – грустно спросил у Фонарина Николай Краснов.

– Что – почему? – Они расположились в гостиной, огромной комнате с высоким лепным потолком, где, согласно моде, был сложен камин. В этот холодный день в первых числах мая его тепло оказалось весьма кстати, так же как и подогретое вино.

– Она живет здесь? Почему? – повторил свой вопрос Коля Краснов, принимая из рук хозяина стакан с глинтвейном.

– Места много, а?

– Я серьезно.

– И я серьезно. Слушай, тот мальчишка… Он обознался. В голову не бери.

– Мне так не показалось. С чего бы Ева стала давать деньги незнакомому гею?

– Она такая. Чувствительная.

– Я же видел ее паспорт, Виктор Петрович. Никакая она не Ева.

– Ну и что? Не понравилось, как ее родители назвали, придумала себе другое имя. Мало женщин так поступает? Назовется Анжелиной, а на самом деле Машка или Дашка. Особенно если карьеру делает в шоу-бизнесе. Там вообще псевдонимы берут через одного.

– Допустим. Но почему она молчит?

– Характер такой. Думаешь, я от нее много слов слышал?

– Но ведь это вы подобрали ее в…

– Кто тебе сказал? – вздрогнул Фонарин.

– Да ведь слухи-то все равно идут!

– Вот именно: слухи. А про тебя написали, что пластическую операцию сделал. Что ж, поверить? А?

– Так ведь это вы же заказали статью! – не выдержал Коля. – Это вы мне жизнь испортили!

– А ты не лезь куда не надо! Я тебе девочку доверил, думал, оценишь.

– Я не могу жить с человеком, который молча страдает по непонятной мне причине и из-за этого ни любить нормально, ни жить нормально не может!

– Страдает, говоришь? – нахмурился Фонарин.

– Почему не рассказать все? А так я чувствую себя посторонним. Человеком, которого наняли в мужья. Но я при ней не швейцар, чтобы ее страдания каждый день принимать, словно пальто в гардеробе, и в шкаф вешать. Я человек, я артист, в конце концов. Я личность. Можно было кого-нибудь другого нанять?

– Она тебя захотела.

– Что значит захотела? И почему вы все ее желания исполняете?

– Давай, Коля, оставим эту тему. Бессмысленный разговор. Вы все равно разошлись. Она тебе теперь никто.

– Так почему она не отдает ключ и почти каждый день приходит в мою квартиру?

– Да любит она тебя, неужели непонятно?! Как может, так и любит. Это пройдет. У нее такая жизнь была, что о ней не то что рассказывать, думать не хочется. Она старается все забыть. Вот и не трогай ее.

– Так вы все знаете? Знаете и жалеете ее. Извините, Виктор Петрович, но вы и благотворительность… Извините еще раз, но это две вещи несовместные. Как гений и злодейство.