Текст книги "Москва не принимает"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Десять тридцать утра

Он шел к Элине, когда его перехватил Мануков:

– Эй, сыщик, как дела?

Алексей хотел было ответить резко, но увидел, что Геннадий Михайлович на взводе. Тот уютно расположился за одним из столиков, перед ним стояла початая бутылка коньяка и тарелки с закуской. Мануков вальяжно развалился на стуле, на спинке соседнего висела светлая куртка из тончайшей замши, дорогая и стильная. Алексей невольно вспомнил его соперника. Катыков тоже хорошо одевается, но ему все эти брендовые вещи идут больше. Приходится признать, что Ренат Алексеевич – красавец. Даже легкая седина на висках ему идет. Неудивительно, что Людмила им опять увлеклась. Кто бы на ее месте устоял? А как отреагировал ее муж? Захотелось послушать его версию недавно произошедших в отеле событий.

Это было второе кафе, пригодное для того, чтобы скоротать время. Горячего в зоне вылета не готовили в принципе, только салаты и сэндвичи. Еще кофе и выпечку. Но рассчитывать на суп или хотя бы на кусок мяса с картофельным пюре или пастой не приходилось. Да и цены на еду оказались запредельными.

«Если самолет задержат на сутки, будут большие проблемы», – подумал Алексей. Среди томящихся в зале ожидания пассажиров много детей, пока они ведут себя спокойно, но рано или поздно плотину прорвет. Дети есть дети.

– Садись, – Мануков похлопал по сиденью пластикового стула.

Алексей подумал и приглашение принял. К жене он всегда успеет. Саша, слава богу, пока занята. Обсуждает проблему с подругами по несчастью. Все, у кого есть дети, окружили ее и что-то бурно решают.

– Выпьешь? – Мануков взялся за бутылку.

– Нет, спасибо. Рановато еще для спиртного.

– А по-моему, в самый раз! – Мануков плеснул себе коньяка.

– Вам же на работу в понедельник, – напомнил Алексей.

– До понедельника либо ишак издохнет, либо падишах помрет, – усмехнулся Геннадий Михайлович. – До утра я еще сто раз протрезвею. И потом: какая у меня работа? Указания давать? С этим я в любом виде справлюсь, – он лихо махнул коньяк. И поднял вверх указательный палец: – Опыт. У Геннадия Манукова огромный опыт руководящей работы.

– Почему вы не идете к дочери?

– А куда она денется?

– Но ее ведь надо поддержать. С ней вместе полетит в Москву тело ее матери.

– Какой ты правильный, – поморщился Мануков. – Что тебе этот хмырь наплел?

– Хмырь?

– Ну, Катыков, – через силу выговорил Геннадий Михайлович. И еле сдержался, чтобы не добавить крепкое словцо, Алексей видел это по его лицу. Вместо этого Мануков вновь взялся за бутылку.

– Пытался убедить, что его жена причастна к убийству Людмилы, – осторожно сказал Алексей. – Она, мол, ее ревновала.

– Элька сука! – зло сказал Мануков.

– А вы ее так близко знаете?

– Да уж знаю, – неприятно усмехнулся Геннадий Михайлович.

– А о романе вашей жены и Катыкова знали?

– Знал, что Люська до меня путалась с каким-то хмырем. Потому что не узнать об этом после того, как мы переспали, было нельзя. Кто-то там до меня постарался. Ну и я жених был, прямо скажем, не первой свежести. Поэтому отношения мы с ней выяснять не стали.

– Тогда не стали. А сейчас? – в упор посмотрел на него Алексей.

– А что сейчас? Куда бы Люська от меня делась? Она привыкла жить хорошо. Я ей все дал. Подружки обзавидовались. Шуба не шуба, кольцо не кольцо. Все – эксклюзив. К дочке репетиторы каждый день на дом ходят. Хочешь тебе МГИМО, хочешь Высшая школа экономики. Да хоть ВГИК! Везде поступлю.

– А вы не преувеличиваете свои возможности, Геннадий Михайлович? Катыков тоже богатый человек.

– Этого козла я в бараний рог скручу. Вот где он у меня, – Мануков сжал кулак и показал его Алексею. – Как только прилечу в Москву – устрою тотальную проверку его бизнеса.

– Зачем вам это надо?

– А чтоб знал свое место! И Эльку надо бы проучить. У тебя свои методы, сыщик, а у меня свои.

– Вы хотите таким образом отомстить ей за смерть жены?

– Точно! – усмехнулся Мануков.

– Но вдруг она ни при чем?

– Элька – сука, – повторил Геннадий Михайлович.

– Вы занимаете такую важную должность, что можете свалить Катыкова? Не верю!

– А вот смотри, – Мануков достал из кармана айфон. – Видишь, бабы суетятся? Глянь – гиду звонят! А гид трубку не берет. Вот овцы! Я тебе сейчас покажу, как проблемы решаются, – он начал водить пальцем по дисплею. – Але, Иваныч? Мануков беспокоит. Да вот, застрял, блин, в Италии! Москва, говорят, не принимает. Выясни, что там? Номер рейса? – Мануков вопросительно посмотрел на Алексея. Тот продиктовал цифры, Геннадий Михайлович их повторил. – Хорошо, буду ждать. Если надо, надави там. Чтоб в первую очередь. – Он дал отбой и подмигнул Леонидову: – Понял? Минимум через полчаса у меня будет полная информация: как, что и почему? А что может твой Катыков?

– Я у него узнаю. – Алексей встал.

– Ну, узнай, – неприятно усмехнулся Геннадий Михайлович. – Если что – милости прошу к нашему шалашу. Этот столик я за собой забронировал на весь день, – он похлопал ладонью по белой скатерти. – И народу скажи: Мануков, мол, владеет всей полнотой информации. Мануков здесь все решает.

Терпение у Алексея кончилось. Смерть жены – это, конечно, горе. Но что ж так квасить-то? Да еще с утра. Дочку оставил страдать в одиночестве, а на ней, между прочим, лица нет. Алексею захотелось как-то поддержать Наденьку.

Одиннадцать часов утра

Девушку он нашел в самом дальнем и темном уголке, хотя Саша утверждала, что именно ее муж там и спрятался. Как раз нет: Леонидовы расположились почти в центре зала, проходя мимо Сережи и Ксюши, Алексей убедился, что все у них в порядке. Сын читал книгу, дочь жевала шоколадку.

– Не скучаете? – спросил он.

– Скучаем, па! – резво откликнулась девочка.

– У тебя игрушка есть, – напомнил он про электронную игру, которую вчера вечером лично положил ей в рюкзачок.

– Ее мама отобрала! Говорит, что компьютеры делают из детей зомби!

– Тогда все вопросы к маме, – мгновенно перевел он стрелки. И подумал: «Я сам скоро стану зомби. Работа – дом – работа. Диван – телевизор. Терпеть и молчать, молчать и терпеть. На хрена такая жизнь? А чего ты хочешь? Все так живут. Главное, что спокойно. А то люди вон из-за старых обид друг друга убивают. И на кой тебе такие шекспировские страсти?»

Ему показалось, что Надя плакала. Но слезы уже высохли или просто закончились. Девушка выплакала их все. Теперь у нее были мертвые глаза, и лицо какое-то странное. Алексей не раз видел такие лица у людей на опознании. Когда мать узнавала тело дочери, а отец прощался с единственным сыном. Вот подобное лицо было сейчас и у Нади Мануковой. Надо найти какие-то слова, чтобы ее утешить.

Он сел рядом и мягко сказал:

– Надя, не надо плакать. Время лечит.

Девушка вздрогнула, как от удара. И посмотрела на Алексея с ненавистью:

– Отойдите от меня!

Он оторопел:

– Я только хотел…

– Ненавижу! Уйдите!

– Меня-то за что?

– Тогда я уйду! – Она резко встала.

– Хорошо, хорошо. Уже ухожу. Извини. – Он торопливо поднялся со стула.

Она села и закрыла глаза. Алексей понял: ждет, пока он уйдет. Ему ничего не оставалось, как удалиться.

«Господи, что там случилось?! Мне надо срочно поговорить с Сашей. Она имеет большой опыт работы с подростками, она ведь учитель, и потом, она – женщина. Надо бы ее прислать к Наденьке. С девочкой явно что-то не так. Как бы беды не вышло!»

И он отправился искать Сашу. Зал ожидания был маленький, поэтому, наткнувшись на Катыкова, Алексей ничуть не удивился. И даже вспомнил, что хотел побеседовать с Элиной. Но теперь все его мысли занимала Надя.

– Что он вам сказал? – остановил его Катыков.

– Кто?

– Мануков. Я видел, как вы за одним столиком коньяк распивали.

– Вы что, друг за другом следите?

– Не верьте ему. – Эту же фразу Алексей недавно слышал от Манукова. – Он – лжец!

– Да он просто звонил в Москву. Просил какого-то своего сотрудника или высокопоставленного приятеля уладить проблему.

– Проблему? Какую проблему? – заволновался Катыков.

– Мы ведь здесь застряли. И Геннадий Михайлович просил взять все на контроль. Как только столичные аэропорты откроют, наш самолет выпустят одним из первых.

– Ах, он хочет всем показать, что он мужик, а я, значит, нет! – рассвирепел Катыков. – Что он может решать проблемы, а я не могу! – и Ренат достал из кармана свой навороченный мобильник. – Алло, Равиль? Я тут застрял в Италии. Знаю, что Москва не принимает. Но что-то сделать можно? Сажают в Нижнем Тагиле и в Пскове? Ну, так пусть сажают в Пскове! Ты эти проблемы не решаешь? А кто решает? Ну, так позвони Рустаму! Я буду у вас в долгу, а ты меня знаешь, я не люблю быть кому-то должен. Отплачу, и сполна. Мы с тобой одной крови, брат. Помоги, прошу! Спасибо тебе! Давай. Жду звонка. – И Катыков победно посмотрел на Алексея: – Можете передать этой скотине, чтобы расслабился. Здесь все зависит от Рената Катыкова.

– Вы оба сумасшедшие, – пробормотал Алексей.

И отправился искать еще одну безумную. Потому что страсти в кружке, центром которого была Саша, накалялись.

– Мы требуем, чтобы все было по закону! Пусть нам организуют бесплатное питание, раз уж мы здесь застряли! Потом нас должны накормить горячим!

– Правильно, у нас дети!

– И предоставить бесплатную гостиницу!

– А еще нам должны предоставить полную информацию: насколько задерживается рейс?

– Я звоню гиду!

– И я звоню своему гиду!

– Правильно!

Дамы принялись терзать свои мобильники. Потом кто-то возмущенно сказал:

– Они не отвечают! Отключили свои телефоны!

– Надо звонить в главный офис туристической фирмы!

– В посольство!

– В ООН!

– В приемную президента!

– А заодно и премьер-министра. На всякий случай.

– Правильно! Для страховки!

– Мужчина вон за тем столиком говорит, что наш самолет так и не вылетел из Москвы! – кто-то из дам кивнул в сторону Манукова, мирно попивающего коньяк.

– Неужели до нас никому нет дела?!

– Надо написать в блоге! – сообразил кто-то.

– Правильно! Мы ведь живем в век современных технологий!

– Сегодня же об этом узнает вся страна!

– И поднимется на нашу защиту!

– Женщины, надо действовать!

Кто-то метнулся к ноуту, кто-то к мужу, а кто-то еще энергичнее принялся терзать свой мобильный телефон.

«Наивные, – подумал Алексей. – Буржуи недорезанные застряли в Италии – вот что подумает большая часть страны, на поддержку которой вы так надеетесь. Скорее пожалеют тех, кто не может сейчас вылететь из Москвы в Нижневартовск. Или в Соликамск. Что ж, пишите, звоните. Но, боюсь, ваши крики потонут в общем затяжном стоне. Москва никого не принимает. А у вас пока всего лишь пятичасовая задержка рейса. То есть час и еще четыре в перспективе. Раз наш самолет так и не вылетел из Домодедова».

Саша с раскрасневшимися щеками убеждала какую-то даму:

– Надо дозвониться до представителей авиакомпании и потребовать горячее питание. Телефоны должны быть на ее официальном сайте.

– Трубки не берут, – сказал кто-то с досадой. – Первым делом позвонили.

– Так надо добиваться!

– Похоже, все нас кинули.

– Не будем отчаиваться!

– Саша, на минутку, – позвал Алексей.

– Ну, чего тебе? – с досадой спросила жена, увлеченная классовой борьбой.

– Я понимаю, что проблема одного человека не идет в сравнение с проблемами полутора сотен пассажиров нашего рейса. Но дело в том, что неприятность серьезная.

– Что еще случилось?

– Надя Манукова. Она не в себе. Я присел рядом, попробовал с ней поговорить, а она посмотрела на меня с жуткой ненавистью! И велела убираться. Ты не могла бы выяснить, в чем дело?

– А что тут непонятного? У девочки мать умерла.

– Да боюсь, тут другое.

– Вечно ты со своими фантазиями! – с досадой сказала жена. – Леонидов, ты больной на всю голову!

– А ты здоровая, – усмехнулся он.

– Я решаю насущные проблемы, в отличие от тебя! А ты носишься со своими бредовыми идеями! Тебе везде маньяки мерещатся!

– Здесь, в аэропорту, вместе с нами находится убийца, – тихо произнес он. – Я не могу дать гарантии, что он не начнет убирать свидетелей. У человека явно крышу сорвало. Он убил – и ему за это ничего не было. Не думаю, что он раскаивается. Скорее готовится совершить новое преступление. Так подсказывает мне интуиция и огромный опыт работы.

– Я помню, как ты искал цветочного маньяка, – ехидно сказала Саша. – Который убивал девушек с именами цветов. А все оказалось гораздо банальнее.

– Все ошибаются.

– Вот и на этот раз ты ошибаешься! – уверенно заявила жена. – Лучше иди к детям.

– Ты мать, ты и займись детьми, – огрызнулся он.

– Вот я и занимаюсь!

– Александра! Саша! – к ним неслась какая-то женщина. – Из авиакомпании ответили! Нам обещают организовать бесплатное питание! Поговорите с ними! Я сказала, что вы здесь старшая!

– Вот видишь? – победно посмотрела на Алексея жена. – Я добилась бесплатного питания! И гостиницы добьюсь! – Она взяла у женщины телефон: – Да. Леонидова моя фамилия. Так и спрашивайте в следующий раз. Я рада, что вы наконец-то ответили. Мы все понимаем, Москва не принимает. Но мы – граждане России! У вас на борту российский флаг, поэтому вы обязаны нам помочь! У многих кончились деньги, ведь мы не рассчитывали на многочасовую задержку рейса…

Дальше он слушать не стал. Конечно, горячее питание важнее, чем судьба Нади Мануковой. Алексей сделал еще одну попытку приблизиться к девушке. И тут он увидел, как рядом с ней сидит Тема. Леонидов ожидал, что и парень вскочит как ужаленный, но, похоже, Надя молчала.

Алексею до зарезу надо было узнать, о чем они беседуют. Хотя пока говорил только Тема, а Надя молчала. Леонидов сделал вид, что прогуливается по залу в поисках кого-то из знакомых. С безразличным лицом он прошел мимо молодых людей и задержался у окна, делая вид, что любуется авиалайнерами. Он замер и напряг слух.

– …Я понимаю, из-за чего ты со мной так. Но веришь, нет? Я здесь ни при чем! – отчаянно сказал парень. – Эй, Надя? Ты меня слышишь?

Девушка молчала.

– Ну не убивал я ее. Хотя все почему-то думают на меня. Она ведь мешала нам встречаться. Но моя мама мешала нам больше. Она-то жива! Надя? Ответь мне, пожалуйста?

– Мы не будем больше встречаться, – мертвым голосом ответила девушка. – Забудь меня.

– Но почему?!

– Я не могу тебе сказать.

– У тебя кто-то есть? Тебе понравился другой парень, да?

– Да никто мне не нравится! Отстань! – Надя вскочила. – Что вы все ко мне пристаете?! Я хочу умереть! Что тут непонятного?!

– Это из-за мамы, да? – Тема тоже встал.

– Из-за всего!

– Надя, ты что-то от меня скрываешь. Скажи мне правду: что случилось? Надя!

– Это… – она давилась слезами. – Это нельзя, понимаешь? Я не могу сказать тебе.

– Но еще позавчера все было хорошо! Ты меня любила, ты сама мне в этом призналась!

– А теперь не люблю!

– Да что случилось-то? Ты мне можешь объяснить?! – Тема схватил Надю за плечи и развернул лицом к себе. И тут она вся затряслась и стала вырываться, крича:

– Пусти меня! Пусти меня! Пусти!

На них стали оглядываться, и Тема поспешно разжал руки. Надя стремглав понеслась к лестнице, ведущей на второй этаж. Тема кинулся за ней. Алексей остался на месте, он был уверен, что Надя сейчас запрется в женском туалете. «Несчастный парень, – подумал он. – Надо бы с ним поговорить…»

– Самолетиками любуетесь? – Алексей вздрогнул.

Это была дама из их отеля, близко они не сошлись, но по утрам здоровались и несколько раз перекинулись парой вежливых фраз. «Как дела?», «Нравится вам здесь?», «Погодка-то, а?»

Видимо, теперь дама отчаянно скучала. Отдыхать она прилетела одна, сказала, что всю жизнь мечтала побывать в Венеции. Алексей хотел от нее отделаться, но вежливость не позволила. Все-таки Саша частично его перевоспитала. «Даю тебе пару минут, – мысленно сказал он даме. – После чего извинюсь, скажу, что мне надо к жене и детям, и оставлю тебя в гордом одиночестве любоваться самолетиками».

– Да, а что еще делать? – Он притворно вздохнул. – Говорят, наш-то еще из Москвы не вылетел.

– А мне в понедельник на работу!

– Нам всем на работу, – философски заметил он.

– А вы где служите? – с интересом спросила дама.

– В полиции, – нехотя ответил он, ругая себя за то, что не соврал.

– Ого! В ГАИ небось?

– А почему вы так решили? – слегка удивился он.

– Ну, не знаю. Гаишники все такие. Ну, в теле. – «Хорошо, что не сказала, с пузом! Деликатная!» – И лица у них всегда серьезные. Вот вы даже на отдыхе не расслабились. Все время ходили с озабоченным видом. Как будто у вас большие проблемы.

– Что, так заметно? – с досадой спросил он, подумав: «Пора сваливать».

– Надо уметь отдыхать, – наставительно заявила дама. – Это я вам как врач говорю.

– А вы что – врач?

– Что, не похожа. – Она кокетливо поправила сережку в ухе. – Тем не менее. Я терапевт. Всю жизнь мечтала побывать в Венеции, и вот моя мечта наконец сбылась! Все спрашивают: и как вам не скучно путешествовать одной? А я здесь отдыхаю. От подруг, а главное, от своих пациентов… – тараторила она без умолку. Алексей опять стал мечтать о берушах. Мысленно он начал считать: «Сваливаю на счет «десять». Раз, два, три…» – …А помните ту даму, что умерла в отеле?

– Даму? – насторожился Алексей.

– Это ведь я оказывала ей первую помощь. Потому что это мой долг. Мы, врачи, и на отдыхе не должны забывать о том, что давали клятву Гиппократа.

– А я думал, она сразу умерла, – сказал Алексей как можно безразличнее. – В ресторане. Поела супчику – и брык!

– Да что вы! – рассмеялась дама. – Ей было плохо с самого утра. Она пошла на пляж вместе с мужем и дочкой. Сначала они, как все, купались и загорали. Наши шезлонги в тот день оказались рядом, мы даже перекинулись парой слов. Потом я пошла купаться, а когда вернулась, ее уже не было. Я решила прогуляться вдоль моря и увидела, что она сидит в баре с другой женщиной, брюнеткой. Элина ее, кажется, зовут. Очень необычное, редкое имя, и женщина яркая, вот я и запомнила. А потом блондинке стало плохо. Начались резкие боли в животе. Я как раз вернулась с прогулки, она тоже решила полежать в шезлонге, позагорать…

«В это время Саша уже утащила нас с пляжа. Сказала, что солнце после одиннадцати утра активное, а это вредно, особенно таким белокожим, как мы. Хотя мы уже были далеко не белокожие после двухнедельного-то пребывания на море! Но спорить с Александрой бесполезно, она лучше знает, что вредно, а что полезно. И мы ушли в номер. Я, похоже, пропустил все самое интересное. Поистине, эту даму мне бог послал!» Алексей уже забыл про беруши. Теперь он боялся пропустить хоть одно слово из того, что она говорила.

– Страсть как курить хочется! – вздохнула вдруг дама. И пожаловалась: – Как жаль, что здесь не предусмотрены места для курения! Эти иностранцы просто помешаны на здоровом образе жизни!

– Что же вы врач, а курите? – покачал головой Алексей. – Тем более терапевт! Небось знаете, как это вредно.

– Да знаю, – отмахнулась она. – В то же время я знаю, что люди без вредных привычек умирают так же часто, как и пациенты с вредными. Я имею в виду курящих и некурящих. Кроме рака легких есть еще столько смертельных заболеваний, которые не имеют к курению никакого отношения. Это я тоже как доктор прекрасно знаю.

– Согласен, – Алексей поспешил вернуться к интересующей его теме. – К примеру, та дама. На вид очень здоровая. И не курила. Вот от чего она умерла? Неужели отравление? Она вам сказала про боли?

– Я видела по ее лицу: что-то не так. Она буквально корчилась. Так ведет себя человек, у которого сильнейшие желудочные колики. Уж поверьте мне, я терапевт, я знаю. – Алексей охотно кинул: верю! – Она тут же убежала в номер. Я спросила у ее мужа: не нужна ли помощь?

– А что он? – с интересом спросил Алексей.

– Он сказал, что у его жены слабый желудок, с ней это часто случается. Ну, колики. Мол, она выпьет пару таблеток, и к вечеру все пройдет. Но потом он сам меня нашел и позвал в номер. Спросил, что ему делать? Звонить ли в страховую компанию? У нее начались понос и рвота одновременно.

– Разве так бывает? – удивился Алексей.

– При отравлении – да. Я посоветовала все-таки вызвать врача. На что он, то есть муж, мне сказал: «Но ведь вы же тоже врач! Посоветуйте что-нибудь». Я посоветовала промыть желудок и побольше пить.

– В котором часу это было?

– Постойте-ка… Живот у нее заболел около полудня, после того, как она посидела в баре с брюнеткой. С этой Элиной. А в номер ее муж позвал меня часа в четыре. То есть прошло уже несколько часов. Ей стало хуже, я это видела, потому и посоветовала позвонить в страховую компанию. Но она махнула рукой: а, мол, ерунда, завтра пройдет. Полежу денек в номере. На ужин, кстати, она не пошла.

«Ах да… Мануковы сидели за столом вдвоем. Я помню. Я еще хотел спросить у Наденьки, что случилось с мамой? Но Саша меня отвлекла. По-моему, Элина нервничала. А Тема, кажется, радовался».

– После ужина я решила ее проведать. Поднялась на четвертый этаж и постучала в дверь. Крикнула: «Людмила, как вы?» Но у нее уже не было сил встать и открыть мне дверь. Я хотела было уйти, не ломиться же в чужой номер, но тут пришла ее дочка. Очень милая девушка. И имя у нее замечательное: Надежда. Она открыла дверь своим ключом. И вот тут я по-настоящему испугалась. Людмила еле шевелила губами. Сказала, что понос теперь с кровью. Я взяла ее руку и увидела, что пульс сильно учащен. Налицо тахикардия. А еще появились зрительные эффекты: она щурилась, чтобы нас разглядеть. И тут вошел ее муж. Я крикнула: «Срочно звоните в «Скорую»!» Он страшно побледнел и схватил мобильный телефон. В кому она впала при мне. А умерла по приезде врача.

– А от чего она умерла?

– Как от чего? – удивилась дама. – Остановка сердца! Я еще подумала, что такой эффект обычно дают сердечные гликозиды.

– Сердечные… что?

– Ну, гликозиды. Лекарства, которые пьют сердечники. Она вполне могла умереть от передозировки.

– Надо узнать, есть ли среди Мануковых и Катыковых сердечники? – пробормотал Алексей.

– Простите, что вы сказали?

– Я говорю, что теперь поверил: вы врач. Вы нарисовали такую полную и красочную клиническую картину болезни, что я словно увидел все своими глазами.

– Да, но я ведь не смогла ей помочь! Значит, я плохой врач, – горько сказала дама.

«Я тоже не сумел ей помочь, – подумал Алексей. – Значит, я плохой полицейский. Мы оба лоханулись».

– Не переживайте так. Вы же отдыхать приехали, а не работать, – мягко сказал он. – И судя по вашим словам, вы сделали все, что могли.

– Да не все, – с досадой сказала дама. – Не надо было от нее отходить, пока не увидела, что ей стало лучше. И самой позвонить в «Скорую». Это надо было сделать еще днем. Но, с другой стороны, почему они-то не позвонили в страховую компанию? Ее родственники? Не хотели портить отдых? Наши ведь все время боятся, что их отвезут в инфекционную больницу, а оттуда так просто не выберешься. Ее бы и в самом деле отвезли в инфекционку. Диарея ведь. И рвота. Очень похоже на инфекцию. Но лично я уверена, что это не инфекция, а именно отравление. Потому что больше никто не заразился. Странно, почему отель взял вину на себя? – пожала плечами дама. – Ее ведь даже не было за ужином!

– Она могла что-то выпить и съесть в баре.

– Точно! Или проглотить отраву за обедом. Ой, на обед она тоже не ходила! В конце концов, это могли быть последствия вчерашнего ужина!

– А такое возможно?

– Конечно! С момента отравления до явных его проявлений, таких как рвота и диарея, обычно проходит несколько часов. Все зависит от человека. У некоторых симптомы могут появиться уже через час, а другие спокойно проспят ночь и только наутро почувствуют себя плохо. Индивидуальные особенности организма, ведь все мы разные, – дама развела руками.

«Осталось узнать, не сидела ли Людмила в баре в свою последнюю в жизни ночь? За ужином она была, это я помню точно. Ах да! Сидела! С Катыковым, он же мне сам сказал! Вот ведь задачка!»

– Как же мне решить эту проблему? – услышал Алексей и невольно вздрогнул:

– Простите?

– Ну, с курением. Сутки без сигарет я не выдержу.

– Куда вы денетесь, – он рассеянно улыбнулся.

– У вас опять такое задумчивое лицо, – улыбнулась дама.

– Беспокоюсь за дочку. Ребенок ведь. Сколько еще нам здесь торчать? – отговорился Алексей.

– Вы купили еды? Смотрите, все сэндвичи разберут, а вам не достанется!

– Точно! Побежал в кафе!

– Еще увидимся!

Ругая себя последними словами, Алексей понесся к барной стойке, к которой выстроилась огромная очередь. В основном это были русские. Поняв, что в аэропорту им придется просидеть не один час, все спешили запастись едой. Выпивка тоже расходилась бойко. Итальянцы торговали в зоне вылета местным вином, кстати, весьма недурным, и пивом. Но кто хотел, мог купить в дьюти-фри и крепкие спиртные напитки.

«О проблемах чужих мне людей я думаю непрерывно! Только этим и занят! Нет чтобы о своей семье позаботиться! Там дети голодные сидят, а я пекусь о Мануковых и Катыковых! Права Саша. Надо перед ней извиниться».

Леонидов встал в очередь. Итальянцы работали шустро. Оно и понятно: деньги сегодня лились к ним рекой. Ведь в аэропорту задержались русские.