Текст книги "Черная кошка в темной комнате"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

ТЕМНАЯ КОМНАТА 4

Сила Игнатьевич с трудом разлепил веки. Голова гудела. Во рту было сухо. Его мутный взгляд уперся в белоснежный потолок.

– Где я? – прохрипел Мамонов.

На рай не похоже. И ад не напоминает. Чистилище, что ли? Скорее больничная палата. Последнее, что он помнил, был консилиум врачей. Их было двое или трое. А может, и больше. Потом был укол – и тяжелый провал в темноту, без всяких сновидений. А до того…

Господи! То есть дьявол меня забери! Она ж умерла! Ее зарезали! Ха-ха! Вавы больше нет! Нет!!! А он тогда почему в больнице? Сердечный приступ? Ничего, выкарабкается. Теперь он с этим справится. Главное, что она…

– Проснулся, Тату?

Его словно бы сбросили с небес на землю. «Галлюцинации, – подумал Мамонов и вновь закрыл глаза. – Это пройдет. Сейчас же и пройдет».

– А я-то хожу, гадаю: когда ж Тату проснется? Уже полдень!

«Ее нет. Мираж».

– Ох и напугал ты нас вчера, Тату! Я поехала к Венере, своему астрологу, а от нее к Василисе, психотерапевту. Столько дел, столько дел! Мне хотелось узнать про глистов. Почему анализы ничего не показали, а Тату все скрипит зубами? Приезжаю, а тут полно людей! Кидаются ко мне, кричат: «Где вы ходите, вашему мужу плохо!» Ох, Тату! Как же я напугалась! Ты ничего не помнишь, потому что уже спал. Мне сказали, что у тебя галлюцинации. И еще… Ах, тебе это не надо знать, хи-хи. Это врачебная тайна! Белка, Белка, сюда! Дружок, фу! Фу, я сказала! Не тащи сюда глистов, Тату и так плохо!

Мамонов застонал.

– Боже мой! – вскрикнула Эльза. – Дай, Тату, я поправлю тебе подушку! Завтракать будешь? Я тебе сейчас манную кашку сварю.

Он открыл наконец глаза. И увидел над собой прекрасное лицо жены. Как всегда: накрашена и надушена. Разодета. Он старался не дышать, но все равно чувствовал мускусный запах ее духов. «Не мираж».

– Где ты была? – прохрипел Мамонов.

– Когда? – Эльза заморгала огромными ресницами.

– Вчера, черт тебя возьми!

– Не кричи. Тебе вредно волноваться. Я тебе уже сказала: ездила к астрологу, потом к психотерапевту. А днем была у ветеринара.

– А почему твой мобильник был отключен?

– Но Тату! Будто ты не знаешь! Я тебе сто раз говорила: на сеансе у психотерапевта Первым делом надо отключить мобильный телефон! Правило номер один! Вот ты все время говоришь, что я дура безмозглая. А сам ничего не помнишь.

– Но почему ты его потом не включила, дура безмозглая?

– Я включила, – обиделась Эльза. – Но ты мне больше не звонил. Если бы ты мне звонил, у меня был бы неотвеченный вызов. Не такая уж я тупая. Если ты мне не веришь, я сейчас принесу телефон.

– Сидеть!

Мамонов протянул руку и потрогал жену. Живая, теплая. Не мираж. Но кого же он тогда видел вчера в спальне с ножом в груди? Неужели опять галлюцинации? Жена поняла его движение по-своему и хихикнула.

– Тату, тебе сейчас этого нельзя. Никакого секса! Потому что тебе нельзя перенапрягаться. Я бы с радостью, но…

В этот момент раздался звонок в дверь. Эльза тут же вскочила.

– Кто бы это мог быть? Для врачей еще рано.

– Я не ясновидящий, – буркнул Мамонов.

Настроение у него было хуже некуда. Конец света. Да что же это такое? И кого там черти несут?

Эльза упорхнула в прихожую, Сила Игнатьевич услышал, как жена отпирает входную дверь, а затем… Затем он заскрипел зубами, потому как услышал то, что хотел бы услышать меньше всего на свете. Голос тещи! Конец света, вы говорите?! Это были еще цветочки! А вот теперь начинается самое страшное! В холле раздался отчаянный крик фрау Тлюстенхабль:

– Эльза, девочка моя! А твой муж сказал, что тебя зарезали! Но ты не переживай… Дай-ка я тебя осмотрю! Господи! Да я ничего не вижу!

И Сила Игнатьевич вспомнил: телеграмма! Он сам вчера позвонил теще! Тлюстенхабли прилетели! Во множестве – ибо мысль фрау Розы басом подхватила Анхен:

– Ой, а где ж дырка? Тебя что, зарезали не насмерть?

После этих слов в спальню влетела Эльза. Мамонову захотелось заткнуть уши, потому что жена завизжала:

– Тату, как ты мог?! Зачем ты позвонил маме?! Ты же ее напуга-ал!!

Жена заревела, собаки залаяли, а в спальню влетела фрау Роза. Теперь они выли дуэтом под тявканье Как-ее-там:

– Как это жестоко! Эльза, девочка моя, успокойся! Я уже вижу, что ты абсолютно жива!

– Мой муж меня не любит! Он сказал, что меня зарезали! Мама, я так несчастна!

– Сила, почему ты не встретил нас в аэропорту?! Мы просидели там три часа! Пока Валя не сообразил! «Роза, – сказал он. – Нам надо взять такси». Сила! Я же послала тебе телеграмму!

– Я не помню, чтобы там были указаны номер рейса и время, когда прилетает самолет.

Мамонов схватил подушку, чтобы закрыться.

– У нас всего один рейс на Москву! Ты должен знать, как и где живут твои родственники! Ты должен это помнить! Как «Отче наш»!

– Делать мне больше нечего.

– Мы экономим каждую копейку! Зачем сообщать номер рейса, когда он всего один?! Ты знаешь, сколько мы потратили на такси?! Неужели трудно было сообразить?! А еще считается умным человеком!

Тут в спальню сунулась и Анхен. Мощной грудью раздвинула мать и сестру и уставилась на Мамонова.

– Раз похорон не будет, поехали в зоопарк!

«Все, – подумал Мамонов. – Конец света! Вот теперь – точно он!» Дуэт перешел в трио. Да и Как-ее-там не унималась.

– Анна, если уж ты в Москве, первым делом надо посетить Третьяковскую галерею!

– Мама, но я не люблю картины! Я в галереях засыпаю!

– Поехали вместе со мной к ветеринару! -всхлипывая, предложила Эльза.

– А что мы там будем делать?

– Лечить глистов!

Сила Игнатьевич вцепился в подушку. Ему захотелось сбежать, но путь преграждали мощные женщины семейства Тлюстенхабль.

– По глистам я специалист! – заявила фрау Роза. – У всех вас были глисты! Эльзу даже не брали из-за этого в детский садик!

– Мама! Фу!

– Не перебивай меня! Нам не надо к ветеринару! Надо первым делом прогладить раскаленным утюгом все простыни в доме! Чтобы уничтожить невидимые глазу личинки! Слушайте свою мать, девочки! Нечего тратить деньги на шарлатанов врачей!

– Ах, мама! Какая же ты умная! Тату, я теперь понимаю, почему ты никак не изгонишь паразитов! Ты ж спишь на неглаженом белье! Вставай немедленно! Сейчас я раскалю утюг!

– Ты что, не видишь: я болен, – прохрипел Сила Игнатьевич. – Оставьте меня в покое.

– Давай я перенесу тебя на диван, в гостиную. Мама, Анна, помогите мне!

– Нет уж, я сам!

Мамонов проворно вскочил. Представив себя в руках трех граций Тлюстенхабль – Эльзы, Розы и Анхен, – он совсем озверел. Какой, к черту, зоопарк! Если только сдать их всех туда в качестве наглядных пособий!

Сила Игнатьевич ринулся на кухню, забыв о больном сердце и убеждая себя, что это всего лишь сон. Но в холле наткнулся на херра Валентина, спокойно сидевшего на огромном чемодане. Рядом стояли еще три баула. Надо полагать, с траурными платьями. Мамонов понял, что этот кошмар надолго.

– Здравствуйте… папа.

– Добрый день, – вежливо поздоровался с зятем тот.

В отличие от женщин своего семейства, говорил тесть тихо и спокойно. Резких телодвижений не делал, высказывать вслух свои мысли не торопился. Кстати, он тоже был почти на голову ниже жены. Мамонов ненавидел его по инерции. За то, что женился в свое время на фройляйн Розе и произвел на свет двух дочерей. Одна из которых теперь отравляет жизнь Силы Мамонова.

Мимо пронеслась Эльза с раскаленным утюгом, потом Анхен с охапкой постельного белья. Фрау Роза распоряжалась и рылась в шкафах. Когда они принялись за то белье, что чистое и выглаженное уже лежало на полке, Мамонов подумал, что и в самом деле сходит с ума. Дружок спрятался в туалете, и даже Как-ее-там затихла и слилась с диванной подушкой. По дому метались три фурии. Воспользовавшись тем, что на него не обращают внимания, Сила Игнатьевич поманил на кухню тестя.

– Выпьем? – заговорщицки подмигнул он. Авось папаша раскрутит дочку на коньяк. – За встречу? А?

– Непьющий. – Херр Валентин потупился.

– Как? Совсем? – испугался Мамонов.

Тесть деликатно молчал. На Силу Игнатьевича навалилась тоска. Черт его вчера дернул позвонить теще! Пить надо меньше! Если бы не коньяк…

Позвонил Киселев. Спросил, как дела. И когда похороны. Мамонов покосился на тестя и тихо, чтобы не слышали фурии, сказал:

– Отменяются. Похоже, у меня опять… того… В общем, сегодня не ждите.

– А что такое?

– Теща приехала. И золовка. Словом, все. Все семейство.

– Может, их надо развлекать? Так я приеду.

– Они сами кого хочешь развлекут! – разозлился Мамонов.

Херр Валентин сочувственно смотрел на него умными карими глазами.

– Если что – звоните, – сказал управляющий.

– Ты уж сам там как-нибудь. Рули, одним словом.

– Справлюсь, Сила Игнатьевич. Выздоравливайте.

В кухню влетела раскрасневшаяся и запыхавшаяся Эльза.

– Папа, Тату! Хотите чаю? Я сейчас приготовлю завтрак! Ой! Уже обед!

– Занимайся своими делами, дочка, – деликатно кашлянул херр Валентин. – Мы как-нибудь сами.

– Но я хочу есть! – запротестовал Мамонов. -И я не умею готовить! Для того и нужна жена!

– Тогда нечего всем говорить, что ее зарезали! -надулась Эльза.

– Вава, прости меня.

– Нет уж, Тату! Прощением ты не отделаешься!

Сила Игнатьевич испугался. Какая кара его ждет? Готов на все, лишь бы вернуться к прежней мирной жизни. Как же он был счастлив! И суток не прошло. И не ценил этого. Теперь дом полон народу, лают собаки, кричат женщины. Вновь позвонили в дверь. Мамонов уже ничему не удивлялся. Пришли врачи. Его уложили в постель, осматривали, ощупывали, пугали. Приговор был единодушным: надо бросать пить!

Он лежал, мечтая только об одном. О тишине и покое. И чтобы все они замолчали. И ушли. У его кровати толпился народ. Двое врачей, жена, теща, золовка, которая везде совала свой нос. Как-ее-там, почувствовав слабину главного своего врага, воспользовалась моментом и проникла в спальню. Разлеглась у него в ногах, смотрела нагло: ну и что ты мне сделаешь? Дружок тоже пришел – поддержать. Сел на пол, по левую руку, а когда хозяин свесил ее с постели, лизнул.

– Фу! – тут же сказала Эльза.

– Собаку нельзя! Это негигиенично! – подхватила фрау Роза.

– Тогда и свою уберите, – бледными губами еле выговорил Мамонов.

– Она белая! – заявила теща. – Значит, чистая!

– А мы пойдем сегодня в зоопарк? – тут же вмешалась Анхен. – Ну пожалуйста!

– Больной должен лежать дома, – в один голос сказали врачи. – А вы будете за ним ухаживать.

– Я в порядке! – Сила Игнатьевич приподнялся. Мысль о том, что все три неотлучно будут находиться у его постели, привела в ужас.

– Мы установим дежурство, – строго сказала фрау Роза.

«Бежать!» – подумал Мамонов. И стал придумывать план спасения. Не так уж плохо он себя чувствовал. А если бы все они исчезли, и вовсе был бы здоров.

Наконец консилиум у его изголовья закончился. Какое-то время он был один, не считая собак. Женщины и врачи вышли в коридор. Эльза о чем-то долго и взволнованно расспрашивала эскулапов, ее мать и сестра были там же. А у Силы Игнатьевича появилась надежда на спасение. Сейчас он был готов на все. Когда жена вошла в спальню, слабым голосом попросил:

– Вава, посиди со мной.

– Но мама…

– Пусть сходят в магазин. Дай им денег.

– Тату! А ты ведь прав! Нас теперь так много! Я не рассчитывала на такое количество гостей, когда делала покупки!

Эльза была бережлива. Что касается продуктов, у нее все было рассчитано. Она сообразила, что теперь придется идти в магазин, чтобы пополнить запасы.

– Дай мне портмоне, – попросил Мамонов. -В кармане пиджака. Серый, в мелкую полоску, я был в нем вчера. Постой, я сам.

– Тебе нельзя вставать, Тату!

– Какая чушь!

Он бодро вскочил и подошел к шкафу, в который жена каждый раз аккуратно вешала на плечики брошенный им пиджак. Достал из портмоне несколько крупных купюр, протянул Эльзе.

– Пусть идут. И папа. Поможет сумки донести. Скажи им, где находится ближайший супермаркет. Только не отправь на другой конец Москвы. А впрочем… Хоть бы они заблудились!

– Тату!

– Я, Вава, пошутил.

Жена вышла в холл, и какое-то время там кричали женщины. Затем хлопнула входная дверь. Мамонов отошел к окну и минут пять с надеждой смотрел на улицу. Наконец он увидел, как из подъезда вышли все трое. Шествие возглавляла фрау Роза, последним плелся тесть. Сила Игнатьевич обернулся: в дверях спальни стояла жена.

– Ты бы лег, Тату!

– Какое там! Вава! Дорогая!

И тут Сила Игнатьевич совершил то, чего она уж никак не ожидала. Он упал перед женой на колени и молитвенно сложил руки.

– Убери их! Я тебя умоляю! Пусть убираются туда, откуда приехали! Я дам тебе все, что захочешь! Виллу, яхту, новую машину, бриллиантовое колье! Только убери их! Умоляю!

– Ты сам виноват! – холодно сказала жена. -Это ведь ты позвонил моей маме!

– Вава! У меня случилось помутнение рассудка!

– Скажи лучше, что ты перепил!

– Вава!

– Видишь, к чему приводит злоупотребление алкоголем?

– Да, Вава, – покорно сказал Сила Игнатьевич. -Теперь я понял: пить вредно.

– А теперь мама говорит, что засиделась.

– Как-как?

– Ей скучно в провинции. Там нет никаких развлечений. И если уж она приехала в Москву, то пробудет здесь как минимум месяц.

– Что-о?!! – взревел Сила Игнатьевич.

– Придется тебе, Тату, потерпеть.

Тут Мамонов обнял ее колени и принялся покрывать длинные стройные ноги поцелуями. Когда Сила Игнатьевич заговорил, в его голосе была подлинная страсть.

– Вава, я готов на все! Я сделаю все, что ты хочешь!

– На все? – с сомнением спросила Эльза.

– Да! Любовь моя! Самая прекрасная в мире женщина!

Она смотрела озадаченно. И пыталась что-то сообразить. Потом решительно сказала:

– Ты пойдешь со мной к Василисе!

– Куда?!

– К психотерапевту. И к Венере. Нам надо составить твой гороскоп. Я уже сделала это без тебя, но что толку! Венера говорит, что твое присутствие при этом обязательно.

– Это ведь увеличивает стоимость сеанса ровно вдвое, – пробормотал Мамонов.

– Что?

– Я сказал, что готов на все. Пусть будет Венера.

– И Василиса, – строго сказала жена.

– Хорошо. И Василиса.

– Ну наконец-то!

Мамонов отпустил ее ноги, Эльза отошла и присела на кровать. Сказала:

– Сделать это будет очень трудно. Мама настроена решительно. Да ты и сам все видел.

– Вава, зайка моя, постарайся! – взмолился Сила Игнатьевич.

– Несколько дней придется подождать. Мне надо взять билеты.

– Любые деньги! – вскричал Мамонов.

– Не поедут же они поездом?

– О нет! Это слишком медленно! Я предпочел бы, чтобы они улетели!

– И ты будешь лечиться?

– Да!

– Бросишь пить?

– Да, да, да!

– И мы поедем в круиз?

– Все что угодно!

«Я выкручусь. Лишь бы они уехали. А там…»

– Наконец-то ты образумился, Тату! Права была Василиса! Какая же она все-таки умная! Не пропали мои усилия! Ах, как я счастлива! И хорошо, что ты позвонил маме.

– Вава, зайка моя, ты меня спасешь?

– Я попробую.

– А как далеко они ушли? – с опаской спросил измученный Сила Игнатьевич. – И как надолго?

– Ты же знаешь маму. Если уж она ушла в магазин, то не вернется до вечера. Кстати, надо позвонить домработнице и сказать, что какое-то время мы в ее услугах нуждаться не будем, – сказала бережливая Эльза. – Мама замечательно готовит, да и Анна обожает стоять у плиты. Что же касается уборки…

– Вы уже перегладили все постельное белье в доме.

– Если бы мама осталась на месяц, я бы затеяла ремонт.

– Нет!

– Ладно, Тату. Я уговорю ее поскорее уехать.

– А неделю мы могли бы пожить на даче.

– На даче?

– А что? – взбодрился Мамонов. – Погода отличная! Бабье лето на дворе! Ох и денечки стоят! И собакам там будет хорошо.

– Но ты же сам говорил, что работы много. На дорогах пробки, добираться неудобно. А как же открытие торгового центра?

– А черт бы с ним! – Мамонов махнул рукой. -Здоровье дороже.

– Тату! – вскрикнула Эльза. – Я тебя не узнаю! Господи! Как долго я этого ждала!

– Там, на природе, я выздоровею. Тишина и покой – вот что мне нужно. А они пускай живут здесь. Но неделю, не больше, слышишь? И ни в коем случае не появляются у нас на даче. Наплети что-нибудь. Придумай для них программу развлечений. А денег я тебе дам. Сколько захочешь. Я ж понимаю, что задаром они отсюда не уберутся.

– Замечательно, замечательно! – захлопала в ладоши Эльза. – Иди сюда, Тату, я тебя поцелую! Чмок-чмок…

Жена подставила очаровательные пухлые губки. Сила Игнатьевич покорно присел рядом с ней на кровать. Раздался отчаянный визг Как-ее-там. Ей отдавили лапу. Мамонов вскочил.

– Вот дрянь! Мимикрия какая-то, а не собака! Ты специально так подбираешь обивку мебели, чтобы эта дрянь с ней сливалась, и я бы каждый раз на нее садился?!

– Тату! – Эльза тоже вскочила. – Белое – это красиво! А вовсе не дрянь!

– Я тебе говорил, чтобы не пускала свою собаку в нашу спальню?! У меня и так нервы ни к черту!

– Тогда мы немедленно поедем к психотерапевту!

– Ну уж нет. Мы поедем туда, когда онивернутся. Я не хочу терять ни минуты их драгоценного отсутствия. А завтра уедем отсюда к чертовой матери. На дачу. Или я сойду с ума. Моя жизнь превратилась в кошмар… – простонал Сила Игнатьевич. – Я болен, я несчастен, голоден, в конце концов! Вава, что у нас на обед?

– Я разогрею суп. Ложись, Тату, я принесу обед сюда. Ты плохо выглядишь.

– Спасибо, Вава, – с чувством сказал Сила Игнатьевич. – Я и в самом деле устал.

Он прилег, а жена ушла на кухню – разогревать суп. Мамонов слышал, как она кому-то названивает. «Василисе. Или Венере. Мне все равно. Уже все равно»…

Вечером он лежал на кушетке, а в изголовье сидела худющая брюнетка и шептала:

– Расслабьтесь. Закройте глаза. Что вас мучает?

– Глисты, – простонал Сила Игнатьевич.

– Это навязчивая идея. Никаких глистов у вас нет.

– Но я постоянно о них слышу. Они мне уже снятся. И еще… Труп моей жены. Его тоже нет. Но я постоянно его вижу.

– Я выпишу вам лекарство. Но его нельзя принимать в сочетании с алкоголем. Либо-либо. Вы меня поняли? – строго сказала брюнетка.

– Да. Но… Я этого не выдержу! Лучше уж пить!

– Тогда вам будет хуже. – Она задумалась, потом прошелестела: – Можно попробовать гипноз. Я могу вам внушить, чтобы вы не пили.

– Доктор, – с надеждой спросил Сила Игнатьевич, – а вы не могли бы внушить моей жене, чтобы она поумнела?

– Ваша жена – замечательная женщина, – сурово сказала Василиса.

– Понятно… – Мамонов вздохнул. – Медицина тут бессильна. Но скажите, как они умудряются передавать по наследству свои гены?

– Они – это кто?

– Тлюстенхабли. То есть… я не знаю кто. Он-то как раз нормален. Мой тесть. Значит, Тлюстенхабли здесь ни при чем. Зря я на них грешу. Интересно, а как девичья фамилия моей тещи? Вот где корень зла! Подумать только! Две дочери – и обе дуры! Оказывается, глупость заразна! Вот почему я не хочу иметь от нее детей!

Сила Игнатьевич вздохнул и поднялся с кушетки. Брюнетка смотрела на него не моргая.

– Что такое? – испугался Мамонов.

– Похоже, дело хуже, чем я предполагала.

– Как-как?

– У вас навязчивая идея. Труп жены.

– А это серьезно? – еще больше испугался Сила Игнатьевич.

Закололо в боку, потом зачесалась левая пятка. Ему мучительно захотелось снять ботинок… Мамонов зло посмотрел на брюнетку.

– Принимать алкоголь уж точно нельзя. – Та нахмурилась. – И… надо лечиться.

– Гипнозом? Ох нет. Тогда у меня в голове все смешается. А что делать, если я опять его увижу? Труп?

– Первым делом убедиться, что он существует. Не спешите звонить в милицию.

– Но он говорит по-другому.

– Труп? – Брюнетка вытаращила глаза.

– Леонидов. Из милиции. Говорит: ничего не трогайте, к ней не подходите. Орудие убийства в руки не берите, следов не затаптывайте. Я так и делаю, а она исчезает, – пожаловался Сила Игнатьевич.

– Но если это всего лишь галлюцинации, значит, нет никаких следов. И орудия убийства тоже нет. И, разумеется, нет трупа.

– А ведь и верно! Спасибо, доктор! Теперь я знаю что делать!

Она кивнула, делая какие-то записи в медицинской карте. Потом строго сказала:

– Ваша карта будет лежать у нас. Вам надо серьезно лечиться.

– Непременно.

– Приходите ко мне на сеансы. Не реже двух раз в неделю. А лучше три.

– Хорошо, – Мамонов покорно кивнул.

– Потом будем проводить совместные психотерапевтические сеансы с женой.

– Что?!

– Не волнуйтесь так.

– Да как же мне не волноваться! Вы меня в гроб загоните!

– Мы вас вылечим. Вот ваш счет. Оплатите в кассе.

Сила Игнатьевич взял счет и направился к двери. К нему тут же кинулась Эльза, просидевшая весь сеанс психотерапии в коридоре.

– Ну как, Тату?

– Мне уже лучше, – кисло сказал Мамонов.

– Я же тебе говорила! Давно надо было сюда прийти! Лучше уж тратить деньги на психотерапевта, чем на коньяк!

«Однако! – пробормотал Сила Игнатьевич, заглянув в счет. – Замена и впрямь равноценная. Одна бутылка "Хенесси" равна одному визиту сюда. Итого три бутылки в неделю. То есть три визита. Час на кушетке равно забыться на весь вечер и остаток дня провести приятно. А какая приятность в лежании на кушетке? Ах да! Есть еще рецепт! Я могу выпить таблетку и избавиться от видений. Трупа жены. Никогда больше этого не увидеть? В чем же тут приятность?»

Он вздохнул и отправился оплачивать счет.

От Василисы жена потащила его к астрологу. Сила Игнатьевич пошел неохотно. Он всегда считал, что это пустое препровождение времени: составлять гороскоп. Только неуверенный в себе человек будет искать подтверждения тому, что он, собственно, и так знает. К примеру, вы родились под таким-то знаком Зодиака в год Змеи. Вы такой-то и такой-то. Даже если это и так. Даже если и сущая правда. Толку с того? Как будто человек не знает, каковы его достоинства и недостатки! Каков его характер! Да еще и деньги за это платить? Нет уж, увольте! Мамонов и без гороскопа может сказать, что его Змея, то есть жена, – дура. Что карьеры она не сделает, денег не заработает, но всю жизнь будет жить припеваючи. Потому что дуракам везет. Тут никакого гороскопа не нужно.

Что касается предсказаний будущего или вычисления идеальной пары… По всем гороскопам выходит, что они с Вавой – идеальная пара. Может быть, это и так. Рыба с Тельцом прекрасно уживаются. Но где поправка на то, что Рыба, она же Змея, – дура? А Телец – молодец! И где гарантии того, что все будет так, как предсказали звезды? К примеру, по всем раскладам вы – прирожденный воин, и судьба вам быть генералом. А вы сидите в офисе, бумажки с места на место перекладываете. С кого спросить? С астролога? Тут же найдется масса отговорок: «человек – хозяин своей судьбы»; «надо помочь звездам»; «расклад благоприятный, но есть обстоятельства…»

Такую лапшу Сила Игнатьевич Мамонов и сам может на уши вешать. Удачные прогнозы астрологов – всего лишь совпадения. Как, к примеру, быть, если Плутон теперь не планета? Отменили ее – и все тут! И что теперь будет с гороскопами? Вот небось астрологи за голову хватаются! Интересно послушать, как они будут выкручиваться! В общем, Сила Игнатьевич был скептиком. И лженаука астрология была ему глубоко чужда.

Родит, к примеру, Эльза здорового ребенка вопреки всем прогнозам и сама останется жива. С кого спрашивать за неверный гороскоп? Понятно, что они скажут. Ах, радость-то какая! Какое счастье! Звезды смилостивились! Неужели надо нас за это ругать?! Вот и выходит, что плохой прогноз лучше хорошего. Во всяком случае, выгоднее. На радостях все можно простить. А Венера-то не так уж и глупа!

Кстати, она Мамонову сразу не понравилась. Он заподозрил, что по паспорту имя у нее другое. А людям, которые работали под псевдонимами, Сила Игнатьевич не доверял. Если ты играешь честно, зачем тебе личина? К тому же целый час ему рассказывали о том, каков он. Ни к одному слову он не мог придраться. Венера говорила все как есть. Чистую правду. Но все это ему было ни к чему. Все это Сила Игнатьевич и так знал. И она знала – со слов жены. А теперь добросовестно пересказывала. Наконец он не выдержал.

– Ближе к делу, – буркнул Мамонов. – Что там, в будущем?

– А что вас интересует? – осторожно спросила умненькая Венера.

– Труп жены.

– В каком это смысле?

– Есть он там? В будущем?

– Если она попытается родить ребенка, то…

– Это вы ей говорите то, что она хочет услышать. На этом построен ваш бизнес. Чистой воды психология. Это и я так могу.

Венера уставилась на него не мигая. И молчала.

– А с умным человеком слабо? Я хочу знать, умрет ли в ближайшем будущем моя жена.

– Какое ближайшее будущее вы имеете в виду? Все относительно.

– В масштабах Вселенной – да. Для вас, звездочетов, и столетие как одно мгновение. Вы мне сейчас скажете, что она умрет. От старости – непременно, потому что все мы смертны. В масштабах Вселенной это и есть ближайшее будущее. Подумаешь, через полвека! Но я не хочу ждать полвека. Я столько не проживу. Мне уже за сорок, и здоровье мое не очень. В ближайший, скажем, год это случится?

Венера смотрела на него озадаченно.

– Что притихла? – с усмешкой спросил Сила Игнатьевич.

– Мне понятен ход ваших мыслей, но непонятна логика.

– Э нет! – Мамонов погрозил пальцем. – С логикой у меня все в порядке. Скажи мне, когда я стану свободным?

– Звезды говорят, что вы и так свободны. Вы человек сильный, хозяин своей судьбы…

– Ну, понеслась! Давай-ка без аллегорий.

– Я не думаю, что это случится так скоро, – сказала наконец Венера.

– То есть никто ее не зарежет? Или, скажем, не задушит? Ты хочешь сказать, что она умрет своей смертью? Ну спасибо! Утешила!

– Вы можете быть счастливы со своей женой. Звезды говорят…

– Да не могу я с ней быть счастлив! Плевать на звезды!

– Вам надо совершить длительное путешествие. Вдвоем. Вам надо…

– Я и сам знаю, что мне надо, – оборвал ее Мамонов. – Скажи, а ты можешь изменить гороскоп?

– Не поняла…

– К примеру, мы с ней идеальная пара. И она будет жить долго. А нельзя там как-нибудь подмухлевать, чтобы несчастный случай? Я заплачу. Любые деньги.

– Вы в своем уме?

– В своем, не беспокойся. Просто мне до зарезу надо, чтобы она того… Ну, ты меня понимаешь.

– Ничем не могу вам помочь, – холодно сказала Венера.

– Ну и какой толк от твоей астрологии? Это все бездоказательно.

– Знать будущее – значит избежать ошибок.

– Какую ошибку я, по-твоему, могу совершить?

– Развестись с женщиной, которая создана для вас.

– Это верно. Это было бы моей ошибкой. Развод. Шиш ей! А не половину моего имущества! Кстати! – ехидно добавил Сила Игнатьевич. -Я вот что хотел у тебя спросить, астролог. Как тебе теперь живется? Когда Плутон отменили?

– То есть?

– А он теперь не планета, и вся ваша астрология летит к чертям!

– Никуда она не летит, – обиделась Венера. -Все дело в центре тяжести Вселенной. Его-то никто не отменял. Относительно этого центра тяжести Солнце уравновешено массой планет. Неважно, как их называют. Масса-то не меняется. Этот центр тяжести движется. Если самые большие планеты собираются по одну сторону светила, космическое равновесие нарушается. Кстати, следующее нарушение космического равновесия состоится…

– Ну, понеслась! – Сила Игнатьевич махнул рукой. – Вот если я буду ждать, что в таком-то году мне непременно будет плохо, то и будет. А если я про ваш центр тяжести Вселенной знать не буду, то никакого смещения и не замечу. Я себе могу это смещение хоть завтра устроить. Или своим сотрудникам. Уволю их к чертовой матери – и будет им смещение. В общем, сеанс окончен. Таблеток не пропишешь?

– Каких таблеток?

– А что там у вас в нагрузку? С пустыми руками ведь не отпустите.

– Я могу дать вам талисман…

– Ага! – вскричал Мамонов. – И почем?

– Он бесценен.

– А у жены такой есть?

– Разумеется.

– Вот почему ее никак не убьют! Талисман, значит. И какой он из себя?

Венера протянула ему призму из какого-то полупрозрачного, слегка светящегося материала.

– Ладно, возьму, – сказал Мамонов. – А скажи мне: если я хочу одного, а моя жена другого; при этом у нас одинаковые талисманы. Чей окажется сильнее?

– Это зависит от обстоятельств.

– Понятно. Все зависит от обстоятельств. А значит, будущего нет. То есть информации о нем нет. Есть обстоятельства. Ну, давай счет.

Мамонов со вздохом взял еще одну бумажку, по которой ему предстояло заплатить. Бесценный талисман был включен в счет. «Пирамида из кварца одна штука по цене… Хм-м-м… И еще одна бутылка "Хенесси" ушла. А приятности мало. Разве что пирамидкой этой можно в нее запустить. В жену».

Сила Игнатьевич шел к дверям, сжимая в руке пирамидку, а Венера озадаченно смотрела ему вслед.