Текст книги "Любовь, похожая на сон (СИ)"

Автор книги: Наталья Лобачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Мистер Томсон! Я вас не заставляю делать маникюр! – он посмотрел на свои ногти на руке, – вам надо смотреть, как его делают мне.

– Я в салоне красоты буду учиться делать маникюр? – Зорро сопротивлялся мне, хотя я таскала его по самым разным местам в городе, включая бутики. Могучая охрана отпугивала клиенток, но и делала бесплатную рекламу бутику, меня хорошо знали в деловых кругах. Вероятно, поэтому с семнадцати лет меня прозвали молодым дарованием. После заключения трёх контрактов, которые обогатили компанию дедушки Боба в несколько раз, а меня прозвали Акулой. А позже добавили Красная Акула из-за красных нарядов. Другой цвет просто перестал для меня существовать, когда встретила своего отца, и он мне рассказал о моём предназначении.

– Да! Нет! А, что тут такого? У богатых своих причуды! Могу прийти туда с крокодилом на цепи или с попугаем, чтобы он требовал к себе внимания и орал. Ты помнишь, как дедушку Боба пытались похитить из ресторана? Если бы майор Стивенсон не отправил бы туда несколько своих людей, то дедушка был бы мёртв. Похитители стёрли бы ему память, которую не восстановить, империя рухнула бы после одного сообщения об этом в новостях! Надо сказать спасибо нашим разработчикам, которые создали то, чего в мире нет? Дедушка взял с собой экспериментальный образец, и он спас его.

– Ты знаешь об “Амбрэлле”? – поинтересовался или заинтересовался Зорро, которому была доверена одна из тайн подземелья. Обычно, я так называла царство майора Дрейка.

– Да, о ней. В каждой гостинице я включаю по два зонта над кроватью и сплю спокойно. Это предохраняет от сканеров, видеозаписей, как и от проникновения сверху и снизу. Ты видел эти коробки на тумбочках.

– Да, но не знал, что это так действует. Значит, ты охраняла себя от меня? – он поморщился, взболтнув лишнее.

– Зачем мне охрана от охранника? – невинно захлопала ресницами, – я тебе доверяю. Ты можешь проснуться, встать, подойти ко мне и тебе ничего не будет потому, что ты свой. Зонт настроен на одну волну и считывает твои данные, которые есть у него в памяти, ты же касался и открывал шкатулки.

– И как оно действует?

– Если возникает угроза проникновения, то устройство разбудит тебя за пару секунд, но ты не сможешь резко вскочить и убежать. Ты просто проснёшься и будешь делать вид, что спишь. Каждый зонт накрывает квадрат три на три метра. Любой кусок штукатурки, падающая люстра на тебя скатятся по нём на пол, как капля дождя по зонту. У дедушки это красивая шкатулка для его сигар. Одно лёгкое касание пальцем по шкатулке в любом месте откроет защиту и “Амбрэлла” в действии. Посторонний никогда не сможет её открыть без дедушкиного касания, а отрезанный палец ее не открывает. Аппарат мгновенно считывает ДНК, давление, пульс. Потом сравнивает с более ранними показателями и если они совпадают, то, – я выразительно зевнула, прикрыв рот ладошкой, – дальше не так интересно.

– Но в моих коробках зубная паста и щетка, да набор для бритья! – возмущенно вопил Зорро.

– А. тебе нужны сигары? – я не понимала хода его мыслей, мужчины создавали сложности на ровном месте, – ты же не куришь.

– Нет, не курю, но как я включаю и выключаю? – допытывался Зорро.

– Очень просто. Их включаю я, если ты перед сном не трогал их. После включения моего зонта, автоматически включается твои, на расстоянии двадцати метров.

– Ты заботилась обо мне? – он был приятно удивлён и не верил этому.

– Я заботилась о нас, – коротко ответила я, – когда я не высыпаюсь, то Красная Акула отдыхает, ты знаешь, о чём я.

Однажды в отеле прорвало трубу, нас разбудили после полуночи. Зорро возник около моей кровати, спустя несколько секунд после срабатывания “Амбрэллы”. Мягкий звук разбудил меня в ночи, но сразу не смогла окончательно проснуться.

– Кьяра! – тихонько позвал Зорро, – стучат в дверь, нас заливает!

– Хорошо! Открой дверь, я сейчас оденусь, – с трудом нацепила махровый халат и появилась взъерошенная, как воробей.

Зорро оперативно собирал все наши вещи, так как я никак не могла проснуться. Уснула пару часов назад, а это слишком мало для моего орга-низма. Мне сон необходим для нормального состояния, как глоток воды во время жажды. Горничная собирала воду в ванной комнате, которая медленно сочилась по стене под бдительным оком управляющего.

Управляющий петлял впереди, как заяц, извиняясь в сотый раз. Зорро тащил все вещи и оглядывался по сторонам, но иногда его взгляд прожигал мне позвоночник между лопаток, пока я плелась сзади управляющего. Через пару шагов он оглядывался назад, контролируя все пространство. Я была не адекватна, так как сон так и не выветрился из организма. Не помню, видела ли я что-то под ногами, которые утопали в тапочках. Как особо важным персонам нам выдавали одноразовые тапочки, лёгкие и их тонкая подошва была не приспособлена к ходьбе по коридорам. Каждый порог или мелкий камешек был чувствителен для моих нежных ножек. По-моему, ползла, а не шла. Точнее, ноги не отрывались от пола, и я скользила, как на лыжах. Зорро несколько раз едва не выпустил вещи из рук, так хотел взять меня на руки и отнести. Он, конечно, мог отдать вещи носильщику, который пытался помочь, но после взгляда Зорро не стал даже спрашивать, а, тем более, предлагать помощь. Он виновато шел сзади меня, наблюдая за моей походкой.

От нечего делать, читала его мысли, пытаясь проснуться. Носильщик был удивлён моим внешним видом, отсутствием прически и пытался удостовериться, что я та, за кого себя выдаю. Сейчас для него я была обычной сонной женщиной. Это для него стало открытием, и он задумался о том, чем же он отличается от меня. Только мозгами и железной хваткой, идущей к своей цели, – так прокомментировала его “копания” во мне, которые иногда всплывают у обычных людей. Все не могут быть богатыми и знаменитыми, как и все не могут быть поварами и официантами. У каждого человека своё место в жизни, иногда даётся шанс всё изменить в лучшую сторону или наоборот, потерять всё, что накоплено десятилетиями. Проще говоря, всё это жизнь.

Заходя в отель, обычно на фоне Зорро я смотрелась беззащитно и грозно, стремительно двигаясь в том направлении, которое необходимо мне. Они не успевали сосредоточиться и что-то спросить или предложить услуги. Одно поднятие брови и небольшой поворот головы в его сторону, окончательно убивал красноречие наповал. Просто мы всегда торопились, и нам некогда было любезничать со служащими отеля. Утром думала о работе и была сосредоточена только на ней. Вечером, хотелось только отдохнуть, принять душ, покушать и уснуть. На остальное не хватало сил и времени.

Возможно, поэтому все служащие отеля думали, что я холодна, неприступна и у меня нет сердца, а у меня не было лишнего времени. Мне приходилось решать глобальные вопросы, от которых зависела работа и, значит, судьба, нескольких сотен тысяч человек. Это намного важнее, чем любезность с обслуживающим персоналом. Возможно, я не права, но я такая практичная что ли. Жить каждый день, когда твой день расписан от и до, а график поездок и совещаний согласован на полгода вперёд.

Мы были весьма ценными и постоянными клиентами отеля, хотя наши запросы всегда были скромными. Обед и поздний ужин в ресторане при отеле, номер с двумя спальнями и никаких особых запросов. Лишний раз не хотела привлекать всеобщее внимание и жить спокойно.

В семнадцать лет меня прозвали Акулой за хватку в бизнесе и делах, в которых побеждала всегда, с явным перевесом. После какого-то совещания доползла с Зорро в близлежащее кафе и заказала кофе с коньяком для нас. Мне просто надо было что-то кинуть в желудок и снять странную тошноту, которая доканывала меня последний час. Мне казалось, что слова застревали в горле, а мысли выскальзывали из головы. Не знаю, что применили против нас, но чувствовала себя неважно, а Зорро держался из последних сил. Его глаз подёргивался, а это у него бывает от лишних нагрузок в спортзале. Не стану говорить, почему он так издевался над своим организмом, но это лишь подстёгивало меня, делая моё терпение минимальным. Это заводило мой организм, заставляя терпеть и ожидать, чего я не любила больше всего на свете. Мой взгляд приятно скользил по его бицепсам, а воображение рисовало немыслимые картины в перспективе. От меня не убежать и не спрятаться.

Глоток кофе отвлёк от состояния не стояния, а ложка коньяка в кофе, вернула румянец на щёки. Чувствовала, как они загорелись, а кровь бурлила по венам. Организм очищался от вредного воздействия, но тут заметила одного незнакомца, который бросал на меня взгляды. Короткие, как бы случайные взгляды волновали меня, хотя я скупа на такие вольности для посторонних людей. Для близких и родных я сделаю всё, что только смогу и даже больше.

– Как дела? Устала? – сочувствовал незнакомый голос в моей голове.

– Да, а ты кто? – от неожиданности задала первое, что пришло в голову, пустую, как кадушка. Интересно, что такое кадушка? Дедушка помнил это.

– Не узнаёшь меня? – удивился незнакомец лет сорока.

– Нет, а должна? – моя феноменальная память не дала результатов поиска.

– Я твой отец! – сообщил незнакомец так запросто, что я сказала всё, что о нём думала в ответ на его заявление быстрее, чем произнесла бы вслух.

– Так вот из-за кого мама столько плакала ночами! – детская обида выплеснулась сразу, а он разлил кофе на барную стойку, словно ударила по руке. Ярость обиды задела его сердце, если таковое было у мужчин с Венеры.

– Извини, но я не мог быть рядом с тобой, это опасно для тебя и мамы. У тебя есть медальон и он должен достаться великому воину из землян. Ты даритель, и должна подарить медальон великому воину мира, ценой своей жизни. Это твоя обязанность, твоё предназначение, ради этого ты родилась. Он спасёт мир, но мне могут отдать приказ убить его или тебя. Я воин, я убираю тех, на кого мне укажет хранитель или властелин. Я не властен над собой, я выполняю только приказ, каким бы он не был сложным, трудным.

– Сколько человек знают о нём? – я взяла себя в руки после такой ин-формации.

– Ты, я, он, хранитель и зеркало, – ответил так просто и так сложно.

– Какое зеркало? – не поняла я, – кто это?

– Он видит в зеркале своё будущее, будущее планеты. Такие как он, убрали ядерное оружие с Земли, предложив альтернативный вариант. Оно не так ужасно и страшно, как ядерная война с последствиями, но это не в моей компетенции.

– Как я узнаю его? Сколько, таких как он и как мы?

– Ты узнаешь о нём за сутки. У тебя будут сутки, чтобы проститься со своей семьёй. Таких великих воинов всего два или три на этой планете, да их больше и не надо. Нас чуть больше пятидесяти и мы живём вечно, переселяясь в тела землян. От одного медальона до другого. Нас можно убить, только уничтожив медальон, а это не каждому смертному под силу. Даже великий воин не всегда может убить того, у кого есть этот медальон. Ты рассыплешься в прах, исчезнешь, оставив после себя медальон, а появишься в другом теле с медальоном и будешь другой. Это просто и сложно, но это длится десятки тысяч лет. Кьяра исчезнет навсегда, а у тебя останется малая часть воспоминаний. Одна капля твоей крови и его крови являются ключом от него. Ты научишь его всему, что вот-вот откроется у тебя, когда полюбишь.

Я покосилась на Зорро, разрешив блудному папаше копаться в своих нескромных мыслях и желаниях. Не знаю, почему полюбила эту гору мышц, это сильное и смелое сердце, огромную чистую душу, в которой давно жила, того кто никогда не предаст меня, как женщину.

– Ты будешь счастлива с ним, но это будет малый срок для вас, всего двенадцать лет. Извини, что огорчил, – он сделал глоток из чашки, а я выпила коньяк из рюмки чисто автоматически, не почувствовав, что пью.

– Кьяра! Что случилось? – не то голос Зорро, не то мысль блудного родителя вывели меня из транса, когда вместо чашки с кофе выпила рюмку коньяка.

– Ничего, – буркнула я, махнув рукой официанту, выросшему через пару секунд у нашего столика, – пожалуйста, два коньяка, лимон и кофе. Спасибо!

– Мы что-то отмечаем? – настаивал на разговоре Зорро, а мне не особо хотелось, волновал родной незнакомец. Бывает и такое в жизни.

– Нет, просто так тошно, что коньяк поможет заглушить это, – посмотрела на незнакомца, но его не было на месте, словно, мне всё приснилось. Моргнула пару раз, но он так и не возник на том месте, словно растворился. Теперь я чувствовала, что могут ощущать те, у которых читала мысли. То ли виденье, то ли приснилось! Надо отточить своё искусство и стать настоящей акулой, самой хищной из всех хищников.

– Если устала, то поедем домой. Алкоголь это не выход из положения, – начинал читать нотации Зорро, впервые видевший меня с рюмкой спиртного, – ты слишком молода.

– Устала, но выпить надо. Извини, но составь мне компанию, – предложила ему, когда официант поставил заказ на стол, а я вытащила одноразовую карточку, – оставьте себе.

– Спасибо мисс! Приятного вечера! – молодой человек поклонился и исчез из поля моего зрения.

Молча, выпили, просидели полчаса и отправились домой, где меня ждал мольберт и желание рисовать то, что получила по “мозговой почте”. Такой посыл был впервые, и я пыталась разобраться, как можно общаться на расстоянии без слов. Училась быстро, а потом пришла мысль, и я озвучила её, полностью изменив гардероб, да и себя.

Так, Акула превратилась в Красную Акулу, устоять перед которой не мог ни один мужчина на Земле. В бизнесе мне не было равных, хотя и пытались сопротивляться неизбежности, сохранив лицо при наличии единиц на счету, который был огромным. Все всегда желали единиц и власти. Это так переплелось в нашей жизни, что одно без другого не могло существовать.

Моя комната вся была в сотне алых платьев, которые были на любой вкус, и восхитительно сидели на мне. Отныне, деловых костюмов не носила, появляясь в алом платье на собрание или встречу, как самый экзотический цветок. Это отвлекало мужчин, сбивало тон речи, а мысль ускользала, как таракан от подошвы тапочка не успел прихлопнуть первый раз, второго шанса может и не быть. Тараканы, мелочь пузатая были под стать акуле жили очень-очень долго и выживали всегда. Современная химия лишь разгоняла их, убивая единицы среди них, поэтому они переезжали в другое место и другой район и продолжали незаметно жить, размножаться.

Капелька духов и их носы автоматически поворачивались в мою сторону, если шея не хотела этого делать. Несколько жестов, потягиваний и выгибаний спины и бюста промывали им мозги лучше всяких “таблеток честности”. Это помогало видеть их насквозь и знать их слабые места. Мысль всегда так стремительна, хотя дело отстаёт намного пунктов, но, а мечтать никогда не вредно! У каждого человека был свой грешок и своя мечта, к которой каждый шёл разными окольными путями. Вот эти пути пересекала я, определяя кому и куда идти. Можно добавить, что пресекала в зародыше, определяя дальнейшую судьбу бизнесмена.

Мысль о сроке волновала больше всего, я должна быть готова ко всему, если кто-то попытается изменить наше будущее. Видела свою смерть, поэтому изменилась, как Мария Стюарт. Никто и никогда не знает срок своей смерти, может быть, отец ошибся, и время моей смерти наступит раньше, чем ожидалось. На это было тысяча причин, и я приготовилась, как настоящая, истинная женщина. Таковой была с самого рождения, ждала удачного случая, чтобы стать той, которой должна стать каждая женщина Венеры.

Если не ошибаюсь, то в день казни она надела бархатное платье красного цвета, чтобы на нём была не видна кровь. Подстригла волосы, чтобы палач, отрубивший ей голову не смог поднять её голову над толпой и повеселиться от души. Раньше модно было глумиться над жертвами палача, над жертвами страны. Модно или прикольно? Разве в смерти есть эти чувства и ощущения? Смерть – это неизбежность нашего бытия, последняя жирная точка и Мария Стюарт знала это и была готова. Готова ли я? Не подскажу.

Иногда нам, женщинам, приходят странные мысли, а мы всегда хотим быть красивым, даже перед смертью. Говорят, что смерть это старуха с косой, беззубая и страшная. Всё может быть, но оттуда никто не возвращался и фотку не показывал. Вечно что-то выдумывают люди.

Остаться гордыми и непокорёнными мужчинами – вот, что всегда двигало нами, и будет двигать вечно. Мы слабы, но всегда сильны духом потому, что мы можем продлить род человеческий. Мы можем любить и позволить себе сменить гнев на милость, а милость так непостоянна и коротка.

Глава 9.

Красота всегда требует жертв потому, что только красота спасёт мир, а почему? Потому, что глаз видит красоту, и она его радует до глубины души. Глаза – это зеркало души.

В очередной вторник, появилась в “Мире красоты” с телохранителем, который произвёл настоящий фурор в женском мирке. Женщины, восседающие в холле, дружно поворачивали головы в нашу сторону, рассматривая моё сопровождение. Обычно, появлялась одна, а Зорро ждал в машине с водителем. Холл был украшен экзотическими цветами, в углу жил павлин, который распушил свой дивный хвост-веер. Он всегда бурно реагировал на моё появление и ждал моего голоса, как и подачки. Хозяйка разрешала мне угощать павлина, который с первого раза полюбил меня. Он странно выгибал шею, дёргал головой, вальяжно прохаживаясь по вольеру. Шикарный хвост мелко подрагивал, заставляя перья переливаться всеми цветами радуги. Настоящий мужчина!

– Ах, ты мой красавец! – протяжно пела дифирамбы этому птичьему самцу, – я по тебе соскучилась красавец!

Павлин мгновенно распахнул свой хвост и затряс головой, испытывая восторг и возбуждение. Два десятка павлиньих глаз распахнулись для меня, но не для устрашения врага. Он, действительно, меня обожал, как никого! Даже хозяйку Гиту он так не любил, как меня. Может быть, в этом виноват мой медальон? Мне он понравился, и в какой-то степени полюбила его с первой наши встречи. Одинокий и печальный стол в углу среди зелени, я его даже не заметила, но уловила какое-то движение и, посмотрев внимательнее, увидела блестящие глаза. Он подошёл ко мне и распахнул свой веер так неожиданно, что я вздрогнула от восторга и неожиданности, преклонив колени. Не помню, что было раньше, так как он уловил мой восхищённый вздох и затряс головой. После этого выражения чувств птички, спросила разрешения кормить его и, конечно, получила его от принцессы Гиты.

– Конечно, принесла твои любимые фрукты и зёрнышки, – показала небольшую коробку в руке, – сейчас тебя покормлю,– мой красавец! Я люблю тебя! Иди сюда мой красавец!

Павлин утвердительно закивал головой и потёрся своей шеей о мою руку. Мне пришлось его погладить и заглянуть в бусинки без дна. Его глаза были такими бездонными, когда он смотрел на меня. Осторожно высыпала корм в миску, которая была почти незаметна на фоне коряги, а он, потрусив хвостом, как бы нехотя схватил с жадностью кусочки фруктов. Мелко порезанная морковь ему понравилась, как и кусочки мяса. Он продолжал лениво высматривать лакомства, а потом стремительно проглатывать кусочки. Вечный обманщик! Он потёрся своим голубым хохолком на голове, который очень нежно погладила кончиками пальцев. Зорро был явно удивлён такой любовью, считая меня бессердечной. Один плюс в мою копилку!

Здесь меня встретила сама хозяйка и отвела в комнату, где мне делали маникюр, педикюр, красили волосы и удаляли волосы на ногах.

– Добрый день дорогая Кьяра! – приветствовала миссис Гита, прекрасная, как экзотический цветок Индии, которую я всегда называла принцессой.

На лбу торжественно сверкал приклеенный рубин вместо традиционной точки. Рубиновая тина притягивала взор, сверкая сотней мелких граней, искусно огранённых мастерами далёкой Индии. Блестящие чёрные волосы обрамляли миловидное смуглое лицо, на которое хотелось смотреть снова и снова.

– Добрый день миссис Гита! Прекрасно выглядишь! – я во все глаза смотрела на её сари немыслимой расцветкой с россыпью тысячи страз, которые сияли при каждом вздохе хозяйки. Оно завораживало красотой, особенно, на фоне пышного хвоста павлина.

– Он тоже будет делать маникюр? – удивлённо спросила Гита, а я-то думала, что её удивить нечем.

– Познакомьтесь, это мистер Томсон, мой телохранитель. С сегодняшнего дня он будет присутствовать на моих процедурах.

– Добро пожаловать мистер Томсон! – Гита подарила ослепительную улыбку, медленно скользнув огромными влажными глазами по его мускулистой фигуре, а тот неожиданно смутился.

– Добрый день миссис Гита! Очень приятно познакомиться, – Зорро смотрел на экзотическую красоту хозяйки салона и не мог поверить, что такое бывает.

У меня настроение начинало стремительно портиться и надо всё это прекращать. Моя ревность вспыхнула так стремительно, словно спичка. Внешне это не проявилось, но внутри бушевал вулкан. Красная Акула не имеет сердца, хотя так юна.

– Прошу вас! – она поплыла по мраморной плитке, а мы проследовали за ней. Казалось, она плыла над полом, нарушая все законы земной гравитации, но это её конёк. Эту походку она вырабатывала несколько лет, тщательно подбирая платья и остальной антураж.

Зорро проверил комнату, осмотрел за шторой и, не найдя ничего подозрительного, отступил в стону, пропуская меня за ширму. Там ждал меня специальный халат, и я быстро переоделась. Потом, сняла свой медальон и надела на Зорро, осторожно заправив кругляш под рубашку, хотя цепочка осталась поверх рубашки. Медальон всегда должен касаться кожи, это его условие. Мой палец с красным ноготком коснулся его кожи и нехотя вернулся оттуда. Неведомая искра зажглась в его глазах и потухла, словно её не было.

– Что холодный? – игриво сказала я, не удержавшись от комментария, а он нахмурился, – я тебя поцарапала?

Зорро отрицательно кивнул головой, моё прикосновение взволновало его, и он подумал, что это прикосновение было раньше, но не знал, когда именно. А, может быть, приснилось? Что за чушь! Я и она! Не может этого быть, – возмущённо орали и перекрикивали друг друга его мысли, здравый смысл, а подталкивала их к этому мечта. Он мечтал обо мне с тех самых пор, когда рассмотрел в девочке женщину. Ту, которая изменит его жизнь и даст семью, любовь, надежду. По крайней мере, такова была мечта, а за мечту надо бороться. Она меня немного удивила.

– И как он тебе помогает? Это просто кусок металла, – Зорро не верил этому кругляшу.

– Хочешь проверить? Сними и отдай его мне. Я положу его на стол, а ты возьми его без разрешения, – сбить спесь с этого ловеласа, хотя будь я мужчиной, тоже не смогла устоять перед Гитой. Её огромные карие глаза затягивали, как озеро шоколада, густого, ароматного, вкусного и экзотического. Хотелось погрузиться с головой и забыть обо всём.

Он снял медальон и отдал мне, а я положила на стол и отвернулась.

– Он горячий, как лава! – воскликнул он, выпустив медальон из пальцев на стеклянную поверхность.

– Мне приходится его снимать только здесь, и оставить его без присмотра не могу, хотя он может сам постоять за себя. Нагнись, я надену его тебе, – без каблуков я стала маленькой, – когда он у тебя, то может мгновенно рассказать об опасности, став кусочком льда, он помогает читать мне по руке мужчин. Это тайна Красной Акулы, об этом никто не знает, но мы вместе работаем, и я доверяю тебе полностью, ты слишком честен и порядочный для этого мира, – рубила с плеча правду-матку, а Зорро мило краснел, когда вновь надела медальон и спрятала его под рубашку коснуться горячей, не забыв коснуться горячей кожи.

Эти лёгкие прикосновения ускоряли процесс соблазнения телохранителя, который и не догадывался о моём коварстве. Пока он уважал меня, ценя ум и красоту, которая оплетёт мир своей паутиной. Он знал, на что я способна и всегда ждал подвоха с моей стороны. Ему до сих пор было интересно, почему я наняла его, спустя столько лет? Весь мир забыл о нём, стоило ему покинуть ринг и стать обычным тренером для мальчишек. Я помнила о нём всегда, и это его поражало, как и моё отношение к нему. Он чувствовал, что нравится мне, но я не делала шагов для сближения, а относилась, как к другу, старому и доброму другу. Это его немного задевало, а потом, он просто расслабился, считая меня маленькой, хрупкой девочкой, но очень умной и вредной. Вредной потому, что любила делать по-своему и никому не давала спуску, хотя те были старше меня в два или три раза. Возраст, как известно, для меня ничто. Меня интересовали лишь дела, проекты и деловые поездки. Поход в “Мир красоты” был лишь прихотью, исключением, блажью.

– Но ты не только можешь чувствовать опасность. Если помнится, то я до сих пор под впечатлением того боя и не только. Ты перевернула всю мою жизнь и снова возникла на моём пути, для чего Кьяра? – он пристально посмотрел прямо мне в глаза, как и в душу, сверху вниз.

– Взяв тебя на работу, я отдала долг, ты помог мне, маленькой и незнакомой девочке, честно и бескорыстно. Это большая редкость для этого мира. Сейчас ты можешь спасти меня, а я улучшить твоё финансовое положение до недосягаемого уровня, уровня, когда ты можешь жить, как хочешь. Ты знаешь, что такое свобода? Это то, что ты сам хочешь и живёшь, как хочешь. Это твой мир с твоими желаниями и взглядами на жизнь. Ты сам сможешь построить свою жизнь, своё небольшое государство в государстве. Давай не будем выяснять отношения здесь, пора применять процедуры, – ускользнула от неприятного вопроса, который придавливал меня к полу. Не люблю, когда надо мной возвышаются, как гора обожаемых мной мускулов.

Зорро задумался, но промолчал, оставив всё на потом. Вопросов у него накопилось много, а после разговора их стало ещё больше. Он усиленно стал думать о боксе, зная о моём даре. Наивный! Моя внутренняя улыбка победно сияла бы на лице, но не хотелось доставлять себе такой радости, а оставить на потом. Потом, когда мне можно всё! Такие приятные слова музыкой звучали в моей голове, а потом, какое приятное слово, течение радости и предвкушения прервали.

В дверь постучали, и вошла Гита с помощницами. Мне пришлось лечь на необычный стол и отдаться на растерзание ради экзотической красоты. Взобралась на массажный стол, приготовилась к воздействию, но всё равно, не удержалась и хихикнула. Волны перекатывающихся подо мной шариков щекотали кожу через тонкую ткань, вызывая приступ лёгкого смеха от удовольствия.

Волосы начали окрашивать краской, руками и ногами занимались девушки, простоев я не любила, время – единицы! Потом, мне обработали лицо, удалив уличную, или какая там есть, пыль, и наложили маску из свежей клубники со сливками с чем-то ещё. Маска через пару минут начала запустевать и визажист наносила слой за слоем. Зорро неподвижно наблюдал за ними, за их движениями. Хозяйка прохаживалась рядом, наблюдая за их движениями. Я была постоянной и самой дорогой клиенткой салона, поэтому всё было по высшему разряду.

Без медальона я чувствовала себя не в своей тарелке, словно, была абсолютно голой. Это чувство присутствовало во мне каждый вторник, и сегодня попыталась избавиться от него, взвалив всю ответственность на Зорро.

Мир вокруг меня был таким подозрительным, что страшно жить, когда столько знаешь о нём. Вокруг могли быть одни шпионы, двойные шпионы, тройные шпионы и те, которые сами не знали, что они под колпаком. Чудеса техники позволяли многое и даже больше.

Расслабившись, наслаждалась покоем и тишиной. Лёгкий массаж окрашенных волос едва не укачал меня с первых минут. Было так, так приятно, что я незаметно уснула. Иногда бывает и такое состояние.

Меня выдернул из сна звук удара спинки стула о стену, на котором сидел Зорро, и я собралась, как пружина в единое целое. Одна девушка билась в руках Зорро, а другие с выражением ужаса распластались на полу, а Гита прикрыла ладонями прекрасное лицо. Больше чем уверена, она искала выход из непростого положения.

Охрана появилась через минуту, и Зорро отдал девушку, которая пыталась маникюрными ножницами зарезать меня. Они нацепили наручники и увели её.

– Мне позвонить нашей охране? – спросил Зорро, а я задумалась.

– Нет, не стоит, я сама поговорю с ней, а потом решим.

–Хорошо, мисс Кьяра, – вежливо ответил Зорро, показав всем важность ситуации, да и не только.

– Вы закончили? – спросила, повернувшись к девушкам.

– С маникюром всё, осталось снять вашу маску и вам принять душ.

– Хорошо, снимайте маску и можете быть свободными. Мистер Томсон отдайте девушкам карточки за их молчание, – мой голос был строг, а Зорро вытащил из кармана новенькие одноразовые карточки и вручил им.

– Спасибо мисс Кьяра! – девушки исчезли за дверью, понимая всё без слов. Остаться без работы им не хотелось.

– Прошу прощения мисс Кьяра, – подала голос миссис Гита, – не знаю, что на неё нашло! Она у нас не первый год у нас работает, никто и никогда не жаловался. Прошу вам свои извинения, сегодня процедура за счёт заведения.

– Спасибо миссис Гита! Вы очень любезны, но вы не виноваты. Устройте мне с ней встречу один на один и с вашей охраной, а я забуду это.

– Хорошо, хорошо, – быстро согласилась прекрасная принцесса Гита и исчезла за дверью, как прекрасное ведение.

В соседней комнате быстро приняла душ, оделась, а стилист уложила волосы. Зорро снял медальон, повесил мне на шею. Наконец-то, мне стало так уютно!

– Спасибо тебе Микеле, ты был великолепен! – от души поблагодарила его, улыбнулась и положила ухоженную руку на его сильную руку, читая его.

– Это всё он! Я думал, смерть моя наступает, моё сердце до сих пор не согреется, которое колотится, как после раунда на ринге! – Зорро был одновременно немного испуган и возбуждён.

– Это всегда так в первый раз, потом холод в груди проходит, хотя страх сразу не исчезает, это не так просто. Спасибо тебе за помощь! – я готова была его расцеловать, но сдержала свои эмоции, которым не так долго осталось жить и ждать внутри меня.

Через десять минут мы присоединились к ней, нервно ходившей по коридору.

– Прошу за мной, – Гита поплыла над полом и мне показалось, что земная гравитация с ней дружит, Зорро подумал тоже самое о ней, и мы переглянулись. Когда вошли в кабинет охраны, к хозяйке сразу подошёл начальник охраны.

– Предоставьте всё, что прикажет или захочет мисс Кьяра. Мистер Харрисон в полном вашем распоряжении.

– Спасибо Гита, вы очень любезны! Покажите нам запись и пожалуй-ста, сделайте нам копию записи.

– Прошу вас! – он указал монитор и включил запись.

Зорро вскочил на секунду раньше, чем девушка опустила занесённую руку с зажатыми в ней ножницами. Он схватил её за руку и, по-моему, поднял над полом. Это спасло мне жизнь и помогло скрутить девушку. Она была очень сильна, но Зоро скрутил девушку, используя свой вес и силу.