Текст книги "Совсем не по Шекспиру, или Институт Сверхъестественного"
Автор книги: Наталья Мамлеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
– Скажу от лица местного нонсенса: я вовсе этому не рад, – усмехнулась я, и тут мой взгляд наткнулся на своего нового соседа, который присаживался за столик.
Рядом с ним буквально материализовался Рома, можно сказать, телепортировался, только на сверхскорости. Так какой толк от моей силы, если есть такая крутая способность, как у Романова? Вдруг рядом с ним материализовался еще один парень, этой мой однокурсник, который, улыбаясь, что-то говорил соседу. Рома вежливо кивал, после чего пожал руку собеседнику и принялся за еду.
– Он не лопнет? – удивленно прошептала я, смотря на гору еды перед Романовым.
– Ты про того аллюриста? – словно прочитав мои мысли, переспросила Ил, смотря в ту же сторону. – Не лопнет. У него же ускоренный метаболизм, он умрет, если не будет потреблять огромное количество еды.
Я вдруг подумала, что дома он ест не так много, но и силой пользуется не часто, стараясь оставаться на земле обычным самаритянином. А еще усмехнулась, представив, если бы я всё же вышла за него замуж, то от плиты бы не отходила. Нашлись бы два разнополюсных магнитика: один постоянно ест, другая любит готовить.
Глава 8
После столовой девушка убежала на индивидуальные занятий, проводимые для каждой способности наставниками. Я же вышла на пятом этаже и поплелась к своему врачу. Симонов сидел за столом и что-то разглядывал под микроскопом, при этом не переставая бормотать.
– Александр Николаевич? – мужчина повернулся ко мне, и я чуть было не вздрогнула, такое сильное было сходство с сыном.
– О, Юрий! Иди-ка сюда, посмотри, – я подошла к микроскопу и посмотрела в объектив.
Там были клетки, причем эти клетки постоянно мерцали, исчезая в голубоватом свечении и снова появляясь. Видимо, это и была моя способность. Я отстранилась от микроскопа и посмотрела на счастливого ученого.
– Когда твои клетки отделены от общего организма, они не перестают мерцать, понимаешь? Поработав с этим, мы, возможно, сможем построить настоящий телепорт, это же какие технологии! Можно сказать, прорыв в науке! Никаких шаттлов, никаких космических кораблей, можно будет лишь раствориться в одной точке пространства, чтобы появиться в другой! Понимаешь?
С трудом. Но говорить об этом врачу я не собиралась, поэтому лишь закивала головой. Кстати, мне в голову неожиданно пришли размышления на тему льюнян. А ведь если бы на моем месте была бы Ил, то она бы не смогла солгать даже в такой мелочи. Наверное, тяжело быть вечным Пиноккио.
– Итак, теперь к основам. Твои клетки, так же как и клетки других мета-людей, подчиняются мышлению, так что стоит тебе сконцентрироваться и подумать о переносе, как твоя способность подчиниться тебе. Только расстояние, я думаю, будет зависеть от уровня дара. И, естественно, его можно развить до определенного уровня, который у каждого мета-человека свой. Понял?
Я кивнула.
– Еще об эмоциях. Я боюсь, как бы ты не расщепился, – я вздрогнула, что не осталось незамеченным капитаном третьего ранга, – не бойся, это лишь моё предположение. Поэтому эти дни никуда не перемещайся…
– Да я не умею еще осознанно это делать толком.
– И не делай…
– Но иногда это получается спонтанно, – вновь перебила врача я, и тот нахмурился.
– Вот о спонтанном и приходится переживать. Но одно радует: пока никаких осложнений не было, надеюсь, и не предвидится. А теперь я буду изучать тебя под воздействием многих эмоций, так что завтра после пар приходи в спортивный комплекс, туда, где ты открыла первый раз свою способность, хорошо? Во сколько у тебя завтра заканчиваются пары?
– В три, – открыв коммуникатор, ответила я Александру Николаевичу, и тот удовлетворенно кивнул, отпустив меня в общежитие.
Вот честно, лучше бы не возвращалась!
До прихода моих соседей, видимо, они задерживались на индивидуальных занятиях, я успела обрыскать весь интернет и проверить внешнюю защиту, которую устанавливал на браузеры ИнСверх. На главной страничке действительно была моя фотография, правда, весьма размытая, а внизу множество комментариев.
«Похож на бабу».
«Слюнтяй».
«Какой милашка!»
«По-моему, это круто, что среди нас теперь есть такая способность».
«Кто возьмет его в команду по аэрбордингу?»
Что такое аэрбординг?
«Симпатяга».
И последние комментарии, который оставили пользователи только за сегодняшний день:
«Нелюдимый он какой-то».
«Кажется, он понравился телепату».
«Да нормальный мужик, никого не трогал. Чего к нему привязались?»
Все они были примерно похожими. Под постом устраивались целые дискуссии. Кто-то был негативно ко мне настроен (откуда? Они же даже не знакомы со мной!), другие как-то вяло защищали мою персону. За этим невеселым занятием прошли несколько часов, и, когда я посмотрела на время, шел уже шестой час. Соседей не было.
Время подходило к шести. Я начала нервничать, не случилось ли чего? Или не случится ли что-то, направленное против меня? Может, Ромка придумал какую-то гадость? Я как-то попривыкла ожидать от него нечто выпиющее. Вдруг на страничку пришло личное сообщение от незнакомого мне парня, в котором значилось только одно число и одно слово:
«345 бокс».
Встав на ноги, я прошлась до окна в гостиной, потом развернулась и направилась в комнату. И так несколько раз. Если не пойду, то посчитают трусом, а это не прибавит баллов к моей и так низкой репутации. Если пойду, то моя репутация ниже уже не опустится, но меня могут рассекретить. Но если я не буду играть по чужим правилам, то меня всё равно рассекретят, или моя жизнь тут превратится в ад. Ни того, ни другого я не желаю равносильно, поэтому лучше выполнить условия, навязанные студенческим обществом.
Оказывается, такая я тут была ни одна. Рядом с боксом я встретила еще нескольких однокурсников, после чего мы вместе прошли в бокс, где на диванах, креслах и стульях разместилось около шести первокурсников, а старшие курсы, в том числе и Ромка, возвышались над ними, как грозные скалы.
– Вот, кажется, и последние первокурсники на нашем этаже, – сказал незнакомый мне блондин, а озвученные выше персонажи поморщились.
– Ээ, здравствуйте, – помявшись на пороге, я решила присесть на свободный стул.
– Привет! – улыбнулся всё тот же блондин, переглянувшись с несколькими старшекурсниками. – От лица всех представителей жилых боксов нашего этажа я бы хотел поприветствовать наших новых друзей, пока что пребывающих в состоянии маленького неученого эмбриончика, – и говорил он так ласково, что я сразу же поняла всю каверзу его намерений. – И поэтому мы решили приготовить для вас ужин.
Шок. Причем шок читался на лицах всех первокурсников. Не могли же эти взрослые дядьки, некоторым из которых уже есть тридцать, а некоторые были и старше, если способности открылись в позднем возрасте (и такое случается), решили встретить нас так радушно? Как говорил Станиславский: «Не верю!». И лицо у Ромки какое-то слишком ожидающее, будто предвкушает забаву.
– Прошу пройти на кухню, и стульчики с собой прихватите, – и так слащаво это сказал, что я вцепилась в свой стул, намереваясь вообще не вставать.
– А ты чего не встаешь? Особое приглашение нужно? – возглас еще кого-то.
– Он же у нас особенный, – ехидно протянул однокурсник, и я поморщилась, жалобно посмотрев на Рому, но тот уже отвернулся и направился в сторону кухни.
– Ты Котёнка не трогай, а то он, когда из тигренка в настоящего Тигра превратится, все глаза тебе выцарапает, – поцокал языком Джон, еще и пальчиком погрозил «первашу». – Котёнок, действительно, чего ты расселся? Иди скорее, там без тебя всё съедят.
Кто-то характерно усмехнулся. Не к добру это, не к добру. Но пришлось вставать и тащить свой стул в сторону кухни, и вот когда я тут увидела бурду, которую нам приготовили, хотела этим самым стулом огреть Джона. Или еще кого-нибудь. А лучше всех сразу.
– Что это? – почти заикаясь, спросил первокурсник, смотря в свою тарелку.
В моей тарелке что-то булькало, что-то сильногазированное. Они туда лимонад добавили? Еще там плавали макароны (кажется, даже вареные), тертый сыр, кусочки колбасы, репчатый лук (причем вместе с кожурой), консервы, грибы, молоко. Пробовать эту гадость я не хотела.
– Это ваш ужин. Мы так старались его готовить, – протянул блондин, надо думать, он был тут главный.
– Очень старались, – подхватил еще кто-то, я не видела кто, глупо пялилась в свою тарелку.
– Котенок, – прямо над ухом раздался знакомый голос, и тяжелые руки опустились на плечи, – ты чего не кушаешь? Тебе надо сил набираться, иначе как же ты тигром станешь, а?
Я сглотнула. И вот секунду назад же у противоположной стены стоял, а уже тут рядом со мной!
– Я не буду это есть, – категорично заявил однокурсник, отставив от себя тарелку с непонятной бурдой, признаться честно, я желала поступить его примеру, но что-то меня останавливало.
Инстинкт самосохранения, наверное.
– Уверен? – как-то недобро переглянулись старшекурсники, и нет бы малосообразительному собрату по несчастью одуматься, опровергнуть свои же слова, так он их еще и подтвердил утвердительным кивком.
В следующий миг позиции изменились, кроме моей, естественно. Ромка продолжал удерживать меня за плечи на месте, как и еще нескольких «первашей» их соседи. Джон крепко схватил за плечи и того парня, который вздумал перечить, после чего блондин опрокинул все эти яства ему на голову. Вспышка фотокамеры, и фотография навсегда запечатлелась на цифровом устройстве. Джон отпустил первокурсника, который мгновенно поднялся на ноги под недобрый смех старшекурсников.
– Да как вы посмели! Я буду жаловаться!
– Жаловаться? – выдохнули почти все одновременно.
– Иди, жалуйся, маменькин сыночек, – усмехнулся кто-то из старших, – тебе слюнявчик на новый год под елочку положить? А сосочку?
– Я…я…
– Что ты? – голос блондина стал грозным, словно до этого он с нами тут шутки шутил, – ты больше не школьник, который будет цепляться за мамину юбочку. Ты мужик, и обязан отвечать за свои поступки. Двери открыты, можешь идти. Только запомни, если покинешь этот бокс раньше кого-то из нас, считай, призрак.
– Ууу, – ребята завыли, играя пальцами, словно навевая мистическую атмосферу.
– Чувак, возвращайся, – усмехнулся кто-то из первокурсников, улыбнувшись и отхлебывая ложку этой бурды, – вполне ничего. Есть можно. У меня сестра готовит не лучше.
Все рассмеялись, даже я позволила себе улыбку и попробовала то, что наготовили для нас заботливые старшекурсники. Поморщилась, так как было сладко-солено. Сладкий лимонад отдельная тема, но соли тут вообще не жалели. Лук хрустел под зубами, кожуру я откладывала в сторону. Вскоре Рома, успокоившийся за моё состояние, отошел в сторону, а я продолжила есть. Неудачливый студент, грязный, сидел на своем месте и недовольно взирал на окружающих.
– Больше не могу, – наконец, выговорил какой-то парень и побежал в сторону туалета под общий смех.
Бросив взгляд в сторону, я ловила радостные взгляды Ромы и Джона, которые стояли рядом, и оба подмигнули мне. Я чуть улыбнулась, вновь приступив к еде, не забывая морщится от ужасного вкуса.
– Нет, не могу, – высунул язык еще один парнишка, откинувшись на спинку стула.
К нему тут же подошел блондин и, пожав плечами, будто извиняясь, вылил ему на голову остатки содержимого его чашки.
– У-ух, хорошо! – незнакомец оказался веселым, поэтому, как только его волосы намокли, повертел ими в стороны, отряхиваясь.
– Фу, грязный! Урод! – воскликнули мужики, причем беззлобно, закрываясь руками от брызг, и при этом сохраняя на лице улыбку.
– Лучше уж быть облитым, – сказал его сосед за столом и, когда блондин сделал шаг в его сторону, поднял руки, – я сам!
И вылил на себя это нечто. Все вновь рассмеялись, а я решила поскорее доесть эту гадость. Старшекурсники смотрели на нас с ироничными улыбками, когда на «маменькиного сынка» поглядывали с едва заметным пренебрежением.
– Что ж, с первым этапом справились все, – объявил главный, и в выражениях наших глаз можно было увидеть обреченность и немой вопрос: «А будет еще и второй этап?». – Не смотрите на нас, как на тиранов. Почему мы вас этим накормили? Чтобы сразу убить в вас «неженок». Это общага. Тут питаться приходится тем, что приготовишь ты, или твои соседи по боксу, или твои соседи по этажу, а в крайних случаях – соседи снизу или сверху. Так что тут не для привередства, ешь то, что дают. Если сказал какую-то гадость в сторону повара, то будь готов быть облитым грязью в прямом или переносном смысле.
Теперь на этого блондина я стала смотреть по-другому, даже немного зауважала его, но кислая мина с лица не хотела сходить. Во рту и глотке всё еще был неприятный привкус.
– Кстати, меня зовут Макс. Я на десятом курсе, факир. С остальными познакомитесь в свободное время, всех всё равно не запомните. Так вот. Второй этап будет куда сложнее, и у него будет условие.
Макс выдержал театральную паузу, поймав выражение лиц каждого из нас, после чего продолжил:
– Многие из вас девственники, я в этом уверен, но последнее не суть важно. Главное, на этом этапе вам предстоит уложить в постель девушку, причем какую именно – назначаем мы.
Сушите весла. Приплыли. И что мне делать?! С заданием я заведомо не справлюсь! И какую они придумали альтернативу для тех, кто не справился?
Глава 9
– Да ладно? И как мы с этим справимся?
– Ну тут не такие высокие нравы, как в школе, будьте уверены, – широко улыбнулся Джон, и парни дружно усмехнулись.
– Плюс мы вам на соблазнение отводим свободных девушек. Согласитесь, это упрощает задачу.
Ага, упрощает задачу. Когда ты мужик! Когда у тебя есть определенный орган и мужские феромоны! К черту феромоны, когда у тебя просто есть мужской половой орган!
– Тигренок, ты испугался что ли? – кажется, моё выражение лица было замечено кем-то.
– Нет, я же не девственник, – причем ведь не солгала, если не учитывать суффикс и окончание, и парни всё равно так хмыкнули, будто во лжи меня уличили.
– А если с заданием не справимся?
– И какой срок отводится на выполнение?
– Одна ночь, – обрадовал нас Макс. – В три часа место сбора – этот бокс. Если к тому времени вы не завоюете сердце желанной, – усмешка искривила губы старшекурсника, – девушки, то тогда вы обязаны будете выполнить задание. При включенном свете ночью вы раздеваетесь догола, – вот тут я начала сильно паниковать, – мы включаем видеозапись, вы со словами «Ну где же вы, самки? Папка пришел!», – хохот разразил комнату, – будете стучаться в каждую дверь.
Хохот продолжался, даже не знаю, как мы услышали последние слова. Не смеялась только я. Я ужасно испугалась. У меня вообще не было шансов! Как заставить девушку переспать со мной? Нет, вопрос сформулирован не правильно. Как переспать с девушкой?! Если честно, переспать с парнем в прошлом моем обличии для меня бы не составило никакого физического труда (только морального, ибо спать с первым встречным противоречит моим принципам), но как это сделать… это…
За что?! Кто надоумил этих гениев на такие мысли?
– Что ж, второе задание мне нравится куда больше, – усмехнулся «маменькин сынок», и его одарили такими взглядами, что я на его месте сразу бы поняла: задание мне не пройти.
– Что ж, для всех жеребьевка с помощью программки на моем коммуникаторе, а для тебя, мой дорогой, – Макс опустил неприязненный взор в сторону моего менее удачливого однокурсника, – я сам выберу номер бокса и имя твоей личной жертвы на ночь, даже фотографию дам.
Я «вытащила» число 245, на котором значилось имя Эмилит Лоял. Надеюсь, эта Эмилит будет либо сговорчивой, либо… Либо лесбиянкой. От последней мысли меня замутило сильнее, чем от кулинарного шедевра старшекурсников.
Фотографию «личной жертвы на ночь» вывели на сенсорный экран домашнего кинотеатра, который стоял на кухне, так же как и у нас в боксе. Старшекурсники заржали, а зубы «маменькиного сынка» заметно заскрежетали. Просто фотография этой красавицы в принципе не помещалась в экран, такие объёмы… Нет, любить такую можно, даже нужно, но как девушка на одну ночь… Наверное, однокурсник всё же выберет проигрыш, и об этом подумали все. Для всех других разумных рас нитше казались страшными: низкорослые, круглые (жир так и свисает) и зеленокожие, юные их представители еще и обильно усыпаны прыщами, в прочем, как и эта.
– Что ж, все всё поняли? – спросил Макс, а потом открыл дверцы шкафчика, где были мешки с яблоками, – тогда угощайтесь.
И так до девяти часов. Мы ели яблоки и разговаривали со старшекурсниками на отвлеченные темы. Каждый говорил что-то о себе, историю из своей жизни. Было весело и тепло, первокурсники, в том числе и я, понемногу вливались в компанию. Старшие, которые сначала показались негативно настроенными, на деле проявили себя не только прекрасными слушателями, но еще лучшими рассказчиками.
– У нас сегодня вел лекцию какой-то дедок, противный такой, – высказался однокурсник, только он был из параллельного потока, на лекции нас делили пополам, чтобы информацию лучше усваивалась.
– Низкий? – переспросил Рома, и тот кивнул. – Это Гном. Он с Природного факультета, землетрясение создавать может, вроде. На лекциях противный, а зачеты и экзамены ставит на «отвали», главное, отношения с ним не портить в течение семестра, иначе вообще никогда не сдашь.
Мы понятливо кивали, запоминая как можно больше информации. Сейчас Рома был другим. Внутри было ощущение, что все эти годы он специально держал меня на расстоянии от себя настоящего, которым он перестал быть пять лет назад. Сейчас же я видела того Рому из детства, но абсолютно другого. Повзрослевшего.
– Так, время, – бросив взгляд на электронные часы на проекторе, сказал Макс, вставая. – Так что вам пора на «соблазняшки».
Первокурсники фыркнули, старшекурсники зашлись хохотом. Веселые ребята, ничего не скажешь. И жестокие. Как им это удается совмещать?
Вот время и пришло. На лбу выступил пот, руки тряслись, и я лихорадочно дотрагивалась пальцами до висков, проверяла бешено колотящееся сердце, но всё же уверенно шагала в сторону лифта, чтобы спуститься на несколько этажей вниз и найти бокс номер двести сорок пять. Эмилит. Красивое имя, которое, возможно, меня погубит.
Последнее предложение звучало бы безумно романтично, исходя оно из уст парня, но так как эти мысли витали в голове девушки, то их можно было истолковать не столь радужно. Двери лифта раскрываются, и я захожу внутрь, где вниз уже спускаются несколько человек. Я вбиваю на панели нужную комнату, и двери открываются спустя секунду на двадцать седьмом этаже. Оглянувшись на других студентов, которые тоже были слегка взволнованы, я вышла из лифта. Быстро сориентировавшись на местности, я неуверенно поплелась к нужному боксу. Подойдя к панели, я нажала на кнопку вызова, и вскоре увидела через видеосвязь миловидное женское личико. Девушка, приподняв бровь, ожидала моего ответа.
– Простите, – голос неожиданно оказался хриплым, выдавая моё волнение, – я хотел бы увидеть Эмилит. Это возможно?
Вот какой нормальный мужик в современно мире будет так разговаривать с ровесницей?! Да таким построением предложения оперируют только перед родителями невесты, и то в зависимости от возраста старшего поколения.
– Эмилит? – переспросила девушка, потом уже утвердительно крикнула в сторону, продолжая оценивать меня, – Эмилит! По твою душу!
– Ко мне? – удивленный голос оказался невероятно мелодичен.
– К тебе, – даже удивленно повторила девушка, причем это удивление было адресовано именно моей персоне, будто давая понять, что она в курсе причины моего визита и знала заранее о моих шансах.
Дверь под короткую мелодию открылась, явив временную хозяйку бокса. Девушка оказалась льюнкой, и тогда я поняла, что старшие курсы не оставляют «первашам» и шанса на победу. Но не в моем случае. Я мысленно возликовала, поняв, что глаза девушки оказались с радужным переливом, значит, она умеет чувствовать правду и доверять людям. Суммируем и получаем, что у меня есть шанс с ней договориться.
– Доброго вечера, – устало поприветствовала Эмилит, оглядев меня с ног до головы и, видимо, проклиная своих знакомых со старших курсов, которые ввели её в игру. – Чем могу быть обязана?
– Эээ, – стушевалась я, не зная, как лучше начать разговор. – Может, прогуляемся под Землей? На улице прекрасная погода.
– Нет.
– Не прогуляемся? – огорченно переспросила я, уже мысленно перебирая варианты развития действий.
– На всё «нет». Поймите меня правильно, но я девушка высоких культурных ценностей и моральных устоев. Дело не в вас. Просто старшие курсы бывают очень жестоки, давая заведомо невыполнимые задания. Простите.
В голове пронеслась картинка лица Ромы, когда я выполняю условия задания и раздеваюсь прилюдно, и у всех окружающих мгновенно вытягиваются лица. Что за глупость?! Конечно, я не выполню условия, но вот чего мне это будет стоить, и не заставят ли меня? И когда дверь уже стала съезжать в сторону, я просунула ногу, мешая её движению. У меня был единственный шанс, и я не могу им не воспользоваться.
– Подождите!
– Я не слишком ясно выразилась? – грубо спросила девушка, её взгляд мгновенно стал холодный и надменный.
У меня был только один шанс. Я не имею права на фиаско. Поэтому действовать нужно быстро и безрассудно, что, кстати, присуще мужчинам. Мысль пришла мгновенно, я бухнулась на колени, обхватив руками ноги девушки и прижавшись к ней. Та вскрикнула, вцепившись мне в плечи.
– Что вы делаете?! Немедленно отпустите!
В гостиную вбежала соседка Эмилит, которая во все глаза взирала на открывшееся перед ней театральное действо, но сказать что-то не решалась. А что можно сделать в подобной ситуации?
– Прошу вас, выслушайте меня!
Я чувствовала себя каким-то графом из эпохи Ренессанса, которому отказала в предложении руки и сердца любимая девушка. Эмилит подумала примерно о том же, судя по её расширившимся зрачкам, которые практически затопили радужную оболочку.
– К нам Шекспир приехал, а я не в курсе? – задумчиво проговорила невольная свидетельница, и мы повернулись в её сторону.
Причем я тем самым прижалась щекой к бедрам девушки, за что тут же получила затрещину, отшатнувшись. Эмилит, гордо подняв подбородок, проследовала к выходу, надев туфли-лодочки. Я тоже быстро поднялась и проследовала за ней к выходу, откуда мы молча направились в сторону лифтов. Сейчас я смогла оценить внешность «подсунутой» мне девушки. Высокая льюнка отличалась светлыми кудрявыми локонами, присущими этой расе, радужными глазами с преобладанием фиолетового цвета (или это зависело от настроения?), точеной фигуркой и презрительным взором умных глаз. Безусловно, она разбила ни одно мужское сердце, но ни разу не почувствовала за этим угрызения совести, потому что… Потому что к ней вовсе не подходили. К таким сложно подступиться, с такими возможно заводить только серьезные отношения, на легкую интрижку они не согласны, поэтому безучастно разбивали сердца молчаливых поклонников.
– О чем вы хотели поговорить? У вас есть пять минут, чтобы высказаться, – надменно кинула мне девушка, когда мы вышли из общежития и медленно направились вдоль дорожки, уходящей в зеленую аллею, раскинувшуюся вокруг пяти зданий ИнСверха.
Весь путь на лифте я обдумывала свою речь, но вот, когда мне сказали начинать, у меня язык к небу прирос. Словно и язык международный не знала.
– Скажите, вы верите в свободу выбора?
Эмилит была крайне удивлена. Кажется, этого вопроса она не ожидала ни при каком раскладе, но вот он прозвучал, а она растерялась.
– Я должна поведать вам одну историю, – я изначально использовала женский род, чем немало удивила девушку, которая открыла рот, но я остановила её жестом руки, – подождите. Сначала выслушайте, и потом либо осуждайте и обнародуйте правду, либо войдите в моё положение и помогите. Мои родители решили навязать мне договорной брак, чему я воспротивилась всеми силами. Не сказать, что кандидат в мужья был чем-то мне противен, но вот сама мысль о том, чтобы быть замужем за нелюбящим человеком, претит мне. Так получилось, что во мне оказались мутационные гены в доминантном состоянии, о чем родители не догадывались. И, чтобы скрыться с их глаз и избежать ненавистной для меня помолвки, я скрылась за стенами ИнСверха в образе мальчишки.
Я резко замолчала. Моя речь звучала не оконченной, но если бы я сказал еще хоть слово, то моя слушательница развернулась бы и ушла. Ей нужен был перерыв на обдумывание моих слов. Теперь она выглядела растеряно, потеряв маску надменности. Еще минута и в её глазах загорается интерес, и она сосредоточено рассматривает меня, её взгляд спускается к кадыку, и я криво усмехаюсь.
– Импланты, – поясняю я, и девушка кивает.
Она мне верит. Льюне умеют различать ложь в любых её проявлениях.
– Зачем такие крайности? ИнСверх мог бы вас защитить и в образе девчонки.
– Безусловно, – кивнула я, – но на это есть две причины. Во-первых, моя семья очень влиятельна и им через определенные трудности удастся узнать тех, кто поступил на обучение среди девушек, а среди мужской половины они искать будут едва ли. И, во-вторых, в ИнСверхе учится мой жених.
На лице девушки проскользнула еще большая заинтересованность, её глаза хищно блеснули, словно загадки были её стихией. Девушка растянула губы в предвкушающей улыбке, и спросила:
– И кто же он? Могу ли я узнать его имя?
Эмилит была сдержана, но в глубине её глаз плескалось веселье и едва сдерживаемый азарт. Она казалась мне давно забытой историей аристократкой, утонченной и возвышенной.
– Могу ли я сохранить это в секрете? – выдохнула я, и девушка, чуть подумав, утвердительно кивнула и вновь улыбнулась.
– Как тебя зовут?
– Юра, – собеседница приподняла бровь, и я, опустив голову, назвала настоящее имя, – Юля. Так что, ты приняла решение?
– Знаешь, а это доставляет некое удовольствие, держать в руках чью-то судьбу, – без злорадства улыбнулась мне девушка, просто констатация факта. – Я не буду долго мучить тебя, и отвечу, что согласна. Я согласна на ночь с тобой.
Мои глаза расширились от удивления. Эмилит, увидев мою реакцию, обхватила себя руками, будто защищаясь. И мы, наконец-то догадавшись о мыслях друг друга, рассмеялись. Каждая подумала в меру своей испорченности.
– Ты действительно мне поможешь?
– Это будет интересно, – задумчиво проговорила девушка, а я поймала себя на дежа вю, ведь эту фразу я уже слышала от декана.
Они случайно не родственники? Глупость, конечно, они же представители разных рас.
– Спасибо, – нежно улыбнулась я, взяв девушку за руки, мы как раз остановились посреди аллеи под сенью деревьев.
– Не за что… Юрочка, – подмигнула Эмилит, после чего, прижавшись ко мне, уверенно направилась в сторону здания.
Я обняла девушка за талию, чувствуя себя, мягко сказать, неуютно. Соучастница моей лжи была на сантиметра два выше меня, хотя на разницу в росте еще играли небольшие каблучки её туфель.
– Успокойся и выдохни, – прошептала мне Лоял, – и скорее идем ко мне в комнату, некоторые могли заметить, что я вышла с тобой в сегодняшний знаменательный вечер, и уже доложить кое-кому.
– Кому?
– Об этом не следует беспокоиться тебе, – отмахнулась девушка.
– Старшекурсники обещали, что девушки будут свободными.
– А я и свободная, – гордо вздернув подбородок, пафосно ответила Эмилит, и я очень в этом засомневалась.
Кажется, у её кавалера на этот счет другое мнение, а если её ухажер настолько самоуверенный в притязаниях на такую шикарную девушку, то мне может не поздоровиться. Я побледнела еще больше, думая, в какие же неприятности я вляпалась.
– Юра, но у меня к тебе будет условие, которое ты обязан выполнить, – а вот и подводные камни.
«Лишь бы не сыграть её возлюбленного на глазах её ухажера! Я и пяти минут тогда не проживу!» – мысленно взмолилась я, ожидая услышать что-то не слишком приятное. Эмилит приняла моё молчание за согласие, поэтому продолжила.
– В ИнСверхе все с огромным ажиотажем следят за соревнованиями по аэробордингу, которое проходит между факультетами, – я не стала перебивать и спрашивать о чем идет речь, решив дослушать условия до конца. – «Золотая доска» достается из года в год либо физическому, либо природному факультету, чаще первенство за физическим. Но последнее место постоянно занимает факультет менталистики. Во время игры разрешено пользоваться своими способностями, как ты понимаешь.
Кажется, играть её возлюбленного мне не придется, хоть здесь повезло. Или это только иллюзия везения?
– К чему ты мне это рассказываешь? – не выдержала я, вставив свой вопрос.
– Ты должен записаться в команду на отборочных и постараться всеми силами выиграть. Условия выигрыша обязательное, иначе… – Эмилит значительно улыбнулась, пожав плечами, прекрасно давая мне понять что «иначе».
– Выиграть? Ты думаешь, мне это удастся? Как я один могу переломить силы соперника? – я недоумевала над просьбой девушки, – да и к чему такие сложности? Что от выигрыша получаешь ты?
– Скажем так, у меня свои мотивы, – ушла от прямого ответа девушка, испытующе посмотрев на меня. – Поверь мне, с твоими способностями выиграть не составит труда, ты сделаешь настоящий прорыв в спорте.
– Ты видела пост на страничке ИнСверха? – поморщилась я, и девушка поступила моему примеру.
– Не люблю это собрание сплетников. Просто на парах о тебе рассказывал преподаватель, даже показал твою фотографию. Ты теперь местная знаменитость, так что можешь потеснить на пьедестале университетских звезд.
Мы уже подходили к общежитию, а я всё еще не представляла, о чем мне толкует соучастница. Вроде бы с первого взгляда ничего криминального, но всё не так просто. Каким же чудом мне удастся выиграть? Ведь и своими способностями я толком пользоваться не умею. Последнее я и решила сообщить своей собеседнице.
– Научишься. Отбор через неделю, а сами матчи периодичностью в месяц, поэтому переживать не о чем. От тебя требуется только выложиться на все сто процентов.
Наш разговор пришлось свернуть, так как мы подошли к лифтам, тут же сумев привлечь ненужное внимание. Все с интересом поглядывали на мою руку, покоящуюся на талии моей сообщницы. Если бы они знали причины такого поведения!..
Эмилит, будто бы смущенная, отодвинулась от меня и потупила взор, а я восхитилась, какими актрисами могут быть льюнки! Или лгать в разговоре и играть на публику это разные вещи? Или она и в самом деле смущена тем, что о ней подумают окружающие? В последнее верилось больше всего.
– Скажи, а среди нас же наверняка есть телепаты? На моем курсе? Почему же еще никто из них не раскрыл мою тайну? – подумалось мне, когда мы вышли из лифта на этаже девушки.
– Всё очень просто. Обучение телепатов проходит отдельно от других студентов по индивидуальной программе, и живут они в третьем корпусе на верхних этажах, где у них и лекции проходят.
