Текст книги "Лекарские сказы"

Автор книги: Наталья Ратобор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

К застывшей в бессилии, молящейся девочке смущенно приближается кучер – румынский юный солдатик, пригласить на танец. Находчивая барышня выдвигает встречное предложение: «А давайте лучше поговорим?». Тот послушно усаживается рядом. «Вы дома семью оставили?» – интересуется смекливая малолетка. Хлопчик с живостью повествует о семье, о братьях и сестрах. «А что, если ваших младших сестер обманом привезли бы на забаву?» – совестит она собеседника. Тот откровенно конфузится. «Сегодня я не могу ничего предпринять», – оправдывается он, – «но завтра я спрячу вас в моей сторожке, запру на ночь». Ах, пережить бы эту ночь...

Дым коромыслом – захватчики пируют, уже давно заполночь. Пьяненькие разбредаются по постоялым жилищам. Налакавшийся спиртного, расплывшийся старший чин уже лыка не вяжет, мычит нечленораздельное. Денщик тащит его под руку в опочивальню, с трудом стаскивает сапоги, укладывает хрюкающего и рыгающего офицера в койку. Схоронившиеся на диване девочки трясутся от мысли, что жирный может проснуться в любую минуту, и затребовать Зою. Неистово молятся, не смыкая очей, всю ночь напролет.

Наутро вчерашние прожигатели жизни заявляются вновь – позавтракать и опохмелиться. Румынский юнец смотрит выразительно, подавая барышням тайные знаки – и выходит. Улучив минутку, под благовидным предлогом физиологической надобности, девочки также удаляются во двор. Там их поджидает нежданный спаситель – и живо прячет в свою скромную дощатую постройку. Клацает замок, девочки, поджав ноги на сене, продолжают молиться... «яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранить тя во всех путех твоих...», – без конца произносится с надеждою. Неизвестно, хватились ли их в те бесконечно длящиеся сутки; изможденные девоньки забываются зыбким тревожным сном.

На следующее утро вернувшийся с поста солдатик отмыкает дощатую дверь. Во дворе стоит знакомая пролетка с русскоговорящим «вежливым» немцем, явно уже получившим свою награду за привезенных русских «трофейных» девственниц. Набравшись храбрости, отчаянная наша героиня решительно направляется к офицеру – «Вы же обещали маме, что в целости и сохранности привезете нас обратно!». Тот отводит взгляд. «Когда выезжаем?» – настаивает юница. В итоге, доставили девушек домой, к маме.

Вот и судите сами, стоит ли вытвердить наизусть 90-ый Псалом, да и еще детей своих выучить. Всякое ведь в жизни случается.

5

Раздрай семьи: уверовавшую супругу, прилежно посещаюшую церковные службы и трудничаюшую в монастыре, дружно укоряют и стыдят неверующие родичи: муж, свекровь, свекор... Доходит до того, что ей озвучен запрет ступать на порог храма... «Терпите... Молитесь дома», – вздыхает духовник.

Свекровь (назовем ее Анною), впрочем, была крещена доброй волею в бальзаковском возрасте в одном из московских храмов, что совершенно не озаботило ее трудами воцерковления. Оттого ли, что отсветы полученной при крещении благодати примерещились ей в ложном направлении, или просто по легкомыслию, только женщина, спустя несколько лет, «принимает крещение» вторично – теперь у протестантов, восторгаясь романтической возможностью зайти по грудь в реку. «Это было так весело», – делилась она с ужасавшейся невесткой.

Анна была труженицей, вращающейся на оси любви планетой, в семейной вселенной. Вечно что-то подшивавшей, утюжившей, убиравшей – ублажавшей близких. Даже усевшись за семейный обеденный стол, перебирала чуткими пальцами ломтики хлеба на подносе, чтобы выбрать себе тот, что почерствее да подгорелее – пусть остальным помягче и посмачнее достанутся. И при всей свой жертвенной жизни – отмахивавшаяся от приглашений невестки заглянуть к Богу в храм...

Пришла беда, откуда не ждали. После внезапного падения у Анны ослабла и без того болевшая рука. И пошла она широкою проторенною дорогою к тому, к кому за помощью возбранено обращаться – к супостату-рогоносцу, по природе своей не способному совершить какое бы то ни было доброе дело. И в материальном мире нашего извечного врага представляла медиум по имени Юлия.

Попавшая в западню темных сил, но не осознавашая этого болящая, была в восторге от «дара» «целительницы», в течение года возвращаясь все снова и снова: и рука как будто исцелилась... Не внимала женщина добрым увещаниям невестки, что все обстоит внешне благополучно лишь до поры, пока она не соберется удалиться от «лекарки»... И вправду, не удалось Анне отказаться от дальнейшего «лечения» у колдуньи: как снег на голову, обрушивается диагноз скоротекущего, разросшегося печеночными метастазами рака поджелудочной. Не играйтесь, народ, со «знахарством», вам же боком станет, простите за минорное оступление.

Начинаются метания в поисках онколога – вотще: найденный частный специалист недружелюбно провещал, что это не лечится, и ко мне, мол, больше не ходите. Деньги за консультацию, впрочем, принял.

Отчаявшийся сын находит известного мага– «психолога», берущегося перебороть любые недуги. К счастью, ослабевшая больная не в состоянии в этот день общаться с чародеем, Господь уберег... «Целительница», впрочем, продолжает звонить, уже в качестве «подружки». В ответ на мягкое предложение невестки позвать православного батюшку, несчастная замороченная женщина ответствует, что, мол, негоже так: в добрые времена к Богу не обращалась, так что ж я теперь метнусь к Нему в беде.

Любящее сердечко горюющей невестки переполнено скорбью: слезно обращается она к сестрам монастыря помолиться о болящей... И с сокрушением сердца отправляется на паломничество к мироточивой иконе Божией Матери Иверской Гавайской. Там, прильнув к нежной щеке Матери всех христиан, горячо шепчет она родненькой самое заветное: пропадает бессмертная душа нашей Аннушки...

На обратном пути тревожит звонок: стало хуже, везем в больничку, кальций в крови превышает все нормы, опасно для сердца. Навещая больную в больнице, невестушка с трепетом передает ей свежеосвященное у цельбоносной иконы маленькое изображение Иверской, от которой еще исходит тонкий, небесный аромат нерукотворного мира... «Слишком пахучее», – отвернется тогда Анна. Но изображение все таки останется среди страниц ее книги.

А через несколько дней подлеченная женщина вернется домой с улушением... И 26 октября, в самый праздник Иверской Божией Матери, совершается, казалось бы, немыслимое: Анна дает согласие на посещение священника.

Прибывает высоченный иеромонах, неспешно раскладывает чемоданчик, чинно расставляет иконы. Впервые в жизни участвует Анна в Таинствах Исповеди и Причастия! Расстроганная невестка поздравляет матушку, а одухотворенная женщина с усталым блаженством откидывается на подушку...

Через неделю иеромонах вновь навещает болящую, для Таинства Соборования. Терпеливо и трогательно подставляет ладошки и грудь наша страдалица, размеренно струятся словеса святого Евангелия... Просветленная ликом, искренне благодарит она священника. Добрый пастырь обещает быть с визитом через несколько дней.

Но враг человеков не дремлет: сын Анны, искушаемый желанием продлить жизнь матери хоть на несколько дней, дабы дождаться приезда сестры из России, помышляет пригласить теперь и «целительницу». «Но так же нельзя!» – сокрушается, увы, неуслышанная супруга.

Но милостивый Господь бдит за нами: в тот же день в последний раз придет отец Николай и причастит отбывающую в мир иной... И закроет она мирно многострадальные очи несколько часов спустя... Чтобы открыть их в жизни новой. Река пройдена, граница пересечена с добрым напутсвием.

А «целительница», кстати, появится в церкви на отпевании, и будет там горько рыдать... Может, о собственной загубленной жизни.

Глава 12: МАЛОРОССИЯ

1

Жгучая память о последнем ужасе сжигаемых заживо страдальцев в одесском Доме профсоюзов напрочь миновала только окончательно расставшихся с совестью человеческих особей. Не забудем злорадно подаваемых в западенских кафе тортов «печеный колорад». Националисты – не братья, это – нелюди. Помните об этом, наши будущие поколения, бдите.

Многолетняя постмайданная, теперь обострившаяся сердечная боль. Выплеснувшаяся из Донбасских схронных подвалов война – теперь на всеобщее обозрение, явная даже для тех, кто годами не желал видеть гробики маленьких дончан. И теперь – традиционное украинское: «А нас-то за что?».

Зять наш теряет сон на несколько недель, ведь он родом из Харькова... Днями напролет не отлипает от новостного экрана... В их семье произошел раскол: обожаемый старший брат принял сторону националистов. Недаром эту войну поминают гражданской. Со временем страсти поутихнут и родные братья научатся избегать при взаимном общении острой темы, но осадок останется надолго.

Один из моих подопечных курсантов декомпенсируется морально. Он не в состоянии ни спать, ни учиться, ни выполнять задания: в Закарпатье живет его близкий по духу кузен, собирающийся на фронт в Вооруженные Силы Украины. Еще один кузен из Израиля записался туда же, добровольцем. В это время в Киеве шальною пулей розданного кому ни попадя оружия, убита тетя курсанта. Но молодой человек упрямо винит в этой трагедии Россию. Мать его психует в Онтарио, опрометчиво названивая парню, в поисках душевной поддержки и укрепления от сына. Курсант и так страдал от особенностей пограничной личности, а с приходом испытаний его головушку снесло с катушек окончательно. Грубит, огрызается, ни с кем в учебном заведении не идет на контакт кроме меня: я ему напоминаю мать, возможно, суровым акцентом. Заканчивается все увольнением бедолаги из армии, с невозможностью возврата.

Многие пациенты меня теперь спрашивают об отношении к происходящему (фамилия-то у меня русская!). Честно отвечаю, что сама утеряла сон, в прочие подробности не вдаюсь. Не буду же я каждому объяснять, что симпатии моего сердца – на стороне многострадального Донбасса. Тут мы разошлись и с духовником, выходцем из Западной Украины...

События накатываются лавиной. Не верится, что отняли Киево-Печерскую Лавру, запретили Каноническую Церковь... Ну и трясет «незалежную». Надеюсь, последние события вразумят пресновутого батюшку: имеющий уши да услышит. И не только его. Митрополита, пожелавшего варить собственное миро в угоду сиюминутной политике – прежде всех постигает наказание. От тюрьмы и сумы не зарекайтесь...

Свергайте божка национализма в ваших сердцах, иначе вы не христиане, не обольщайтесь. В противном случае вы – просто адепты секты украинствующих, только внешне «православного обряда». «Нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос»...

На фронтах по-прежнему упрямо бодаются небратья-славяне. Перевес все не склонится ни в единую сторону: слишком много на обоих народах крови убиенных в абортах младенцев.

Но богоборец Зеленский подписал уже себе приговор: плевать в сторону Бога – все равно, что мочиться против ветра. Теперь становится очевидно, на чьей стороне будет перевес.

2

Торжественный день выборов президента РФ. Наконец-то появляется возможность проявить поддержку своим; не пугает даже полуторачасовая очередь у консульства в Монреале.

Прибываем всей семьей, включая 92-летнего деда и дочь с грудным младенцем, так что в итоге нас пропускают без очереди. Стараемся не обращать внимания на провокации жовто-блакитных, ожидаемо расположившихся поблизости и при малейшей возможности вклинивавшихся в очередь россиян, чтобы устроить и заснять потасовки... Немного утихомириваются с прибытием полиции, хотя и принимаются жаловаться полицейским на «произвол русских негодяев». Напрасные всплески агрессии: опять победа.

3

Чуть не подпольно, тайно подготовленное – благополучно проведено шествие Бессмертного Полка по Монреалю. Полиция не допускает стычек. Преклоняюсь перед бесстрашными моими соотечественниками. И благодарю Бога за его охранение.

Глава 13: СЛЕПОТА

1

Неверующая еврейская девушка, подруга студенческих лет из медицинского института, от безвыходности обращается к психиатру: одолели ночные видения. В день трагической смерти в горах возлюбленного-альпиниста, парень явился ей воочию, как бы живым. С тех пор – не проходит ни единой ночи без «галлюцинаций», девушка боится приближения ночи, мучается недосыпом, под глазами тени, не в состоянии учиться. Скоро месяц, как длится искушение. Ясен пень, психиатры не в состоянии справиться с проявлением духовного мира.

От отчаяния девушка принимается за изучение Торы и Евангелия – практически одновременно. Она призывает вашу покорную слугу на помощь: к тому времени знает меня как православную. И вот пожалуйста – пример ревности не по разуму. Вместо того, чтобы направить страждущую к духовнику в монастырь, я предлагаю ей ночевать у меня, притом окропляем комнату святой водой, кладем Евангелие и «живые помочи» под подушку, и самое главное – становимся с пятилетним сыном на молитвы за «бедную тетеньку»: Господь скорее слышит искренние детские молитвы!

Впервые ночь проведена подругою спокойно: видения с тех пор оставляют ее. И вот, никак не впечатлившись явным чудом, пришедшая в себя девушка продолжает прежнюю безблагодатную жизнь. Медвежью услугу, похоже, я ей оказала.

2

Распрощавшаяся с разумом престарелая жертва Альцгеймера подвергается издевательствам мужа, который таким образом мстит благоверной, десятками лет пившей родичам кровушку. Давней обладательнице истеричного и скандального характера. Теперь он доводит ее до слез, выпроваживая в коридор и делая вид, что выгоняет из дому. Та мало что помнит – и через час представление повторяется.

За несколько лет до вышеозначенных событий, моя подруга, будучи иудейкой, просит свозить ее маму православного исповедания в ближайших храм.

Упомянутая выше болящая разумом – и есть эта мама. Женщина в ранней деменции после Причастия продолжительно стоит перед Чашей, ожидая еще чего-то – и священник мягко просит дать дорогу прочим прихожанам. Деликатно подхватываю под локоток, отводя в сторону – радостная старушка благодарит, сияя... Чтобы торжествующе продемонстрировать мне уже дома ее «настольную» книгу – что-то из жестко оккультного, не припомню точно названия. Спорить с причастницей не берусь – вряд ли что-то будет понято и тем более удержано в памяти слабеющей умом бабушкой. Грустно.

Глава 14: ГОРЬКАЯ ПРАВДА

1.

Пациентка в молодом возрасте пережила сексуальное насилие со стороны армейского начальника. С тех пор резко подпрыгивает, едва тихонько приблизишься. Увиливает от семейных интимных отношений. Не в состоянии пройти банальный гинекологический осмотр – реагирует паникой. Намеренно набрала килограмм 20 лишнего весу и не ухаживает за собой, чтобы не казаться симпатичной; носит бесформенную одежду. Постравматический нелеченный...

К 40 годам отваживается на медицинскую консультацию, но слезы до сих пор готовы прорваться, едва затрагивается глубоко сокрытая, болезненная тема. Придется армии раскошелиться сеансов эдак на 50 психотерапии...

Сколько их, болящих с запрятанною в глубинах души бомбой замедленного действия... Один мой подопечный боится заходить в крупные магазины, наполненные толпой. При входе в любое помещение первым делом сканирует его на предмет близости выходов и наличия подозрительных личностей. Бросается на землю и рыдает малым дитятей, будучи застанным врасплох праздничым салютом.

Второй воюет по ночам, просыпаясь в липком поту от ежедневных кошмаров. Жена не решается прикоснуться, опасаясь будить – спросонок и поколотить может.

Третий частенько ощущает внезапные наплывы страшных воспоминаний взрывов, сопровождаемые явственным запахом горелого человеческого мяса, хотя и спустя столько лет.

И годами носят в себе, скрывают страдание, не обращаются за помощью. Вояка должен быть «сильным», тишкина жизнь. А то еще уволят, пожалуй. Такие вот потаенные страхи, мешающие наладить доброе устроение души.

2

100-летняя сухопарая бабуся усердно спроваживается в старческий дом родственниками, утомленными многолетними регулярными закупками продуктов. Тщетные усилия: социальный работник находит старушку вполне самостоятельной – она в состоянии приготовить себе простейшие блюда, пропылесосить домишко, вытряхнуть коврики, одеться-обуться, обслужить себя в уборной, принять душ на специальном стульчике в душевой.

И таким образом, разменявшая второе столетие женщина, умудряеся худо-бедно отбрыкиваться от неотвязных родичей в течение еще шести лет. На седьмом году, разогревая готовую пищу, женщина забывает выключить плиту... Более ее мнением никто не интересуется – принимается решение об эвакуауции в шестиместную палату спецучреждения... Где проживет бабулечка после расставания с родным домом ровно два месяца. Быстро уйдя от залетной пневмонии.

Вспоминается другой случай: сын годами верно ухаживает за лежачею мамочкой – отменно ухаживает: ни пролежня у старушки, ни инфекции. Отстаивает ее право быть реанимированной в случае отказа сердца (хотя по-моему, это спорный вопрос). Кормит с ложечки и нанимает сиделку на день. Спешит домой по вечерам – к драгоценной мамочке.

Не у всех, конечно, имеется такая возможность, и каждый решает этот вопрос индивидуально... Как говорится, не осуди. Но – сугубо уважаю выбравших приверженность заповеди почитания родителей.

3

Нагрянула эпидемия кори, «благополучно» завезенная в Канаду из Украины. Правительство бьет в набат: вакцинация здесь давно уже добровольное дело, стало быть, сформировалась изрядная прослойка восприимчивых личностей. Но не метну камня в родителей, отвергающих прививку раннего детства. Лично знаю семью, где пышущая здоровьем однолетка внезапно скончалась в тот же день, после означенной вакцинации. Хотя и посткоревой энцефалит (воспаление мозга) – тоже дело несладкое и гораздо более частое, приблизительно 1:1000 пациентов. Своих внуков – привьем, от греха подальше.

Делится пережитым в фэйсбучном разделе «медицина в Монреале» незнакомка, из свежеприбывших украинских иммигрантов. У дочи лет десяти страшная течь из носа на фоне несбиваемой температуры, красноватая сыпка по лицу и всему телу, жалкое состояние.

Дважды приезжают они в детский госпиталь и дважды по решению триажной медсестры, принимающей посетителей на входе, отправляются в общую очередь ожидать приема. Дважды убывают домой, так и не дождавшись врача после многочасового ожидания в приемном покое (добро пожаловть в Квебек!).

На третий раз умудряются добыть рандеву в местной клинике. Врач, померяв температуру и взглянув на потрескавшиеся губы, ставит ужасный диагноз Кавасаки и отправляет девулю все в тот же детский госпиталь, на неотложке.

Теперь в больнице за больную принимаются немедленно и всерьез. Принимающий врач спорит с мамочкой (она сама медсестра и уверена, что у дитяти корь), убеждая в диагнозе Кавасаки. Наконец доктор неохотно уступает и заказывает среди прочего анализ на корь из носа. Как следствие такого предположения, вынужден поместить отроковицу в изолятор с негативным давлением.

Через 4 дня результат анализа неоспорим: корь! В госпитале кипиш: анализируются все возможные контакты. А учитывая крайне высокую заразность инфекции, которую можно подхватить, просто находясь в одной комнате в течение 15 секунд, вообразим, сколько народу успела девочка «одарить» во время многочасового ожидания в общей очереди!

Отдел общественного контроля города за опасными инфекциями вынужденно машет рукой на установление контактов и ничего лучшего не находит, как только разослать во все школы Монреаля оповещение о грянувшей эпидемии.

И вот уже и на военной базе первый заболевший. Это наш медицинский техник, несмотря на недомогание с сыпью продолжавший обслуживать пришедших на прием (браво, коллега: 10 баллов из 10 по шкале глупости). Стало быть, цепочка быстро разойдется...

Болезнь может проявиться даже у дважды привитых, в пяти процентах случаев. При таком раскладе симптомы будут нетипичны. И вот на приеме появляется курсант с небольшим высыпанием за ушами и на руках, с легкой температуркой. Вооружив непроницаемой маской, направляем пришельца в красную инфекционнцю зону на обследование. Но там еще не привыкли к новым реалиям в условиях эпидемии: его отпускают на все четыре стороны с банальным диагнозом обычной крапивницы (ага, с температурой) и рецептом антигистаминного. Подозреваем, что у сотрудников красной зоны теперь куда как прибавится работы, ведь вирус победоносно шествует по городу.

4

Реалии канадской жизни. У молодежи стало модным менять пол, с ума посходили.

Юнец-медассистент в армейской клинике делится личным: долго встречался с молодою гречанкой. Когда ее родичи недвусмысленно намекнули парню, что пора бы узаконить отношения – его «нежная душа» не выдержала давления: в знак протеста он переметнулся в стан голубых.

Зрелых лет секретарь клиники, умный и толковый мужчина, держит на рабочем столе фотографию «возлюбленного», с которым живет долгие годы. При этом не смущаясь поминает в рассказах про свою «бывшую» (женщину).

Курсантка китайского происхождения заявляется в нашу клинику с требованием направления на удаление грудей, пластику гениталий и гормонотерапию, мол, всегда ощущала себя мужеска полу. Самое забавное, что армия поддерживает извращенцев: после постановки армейским психиатром диагноза «половая дисфория», девице действительно оплачивают дорогостоящие, умопомрачительные процедуры.

В румынской диаспоре Монреаля потрясение: обычная девочка из православной семьи отлучилась на сутки якобы для оформления учебного проекта для колледжа, а вернулась малолетка домой к родителям... без грудей, притом утверждая, что она теперь мальчик.

Подруга опасается отпускать дочу погулять с приятелями из школьной комании: одна из одноклассниц с придыханием сообщила девочке, что та ей очень нравится... «В каком смысле?» – волнуется мать. Держать ухо востро в наше время. И подготавливать ребятишек в правильном ключе, вдаваясь в недетские объяснения, приходится нынче много заранее, чем нам представлялось уместным... Содом и Гоморра – наши любимые сказания детям на ночь.

Неравнодушные родители Монреаля и окрестностей, ратующих за чистоту и невинность детства, массово собираются на митинг против растления малолетних – присутствия пышно разодетых в женское белье и ярко раскрашенных мужчин-извращенцев в младших классах, детсадах, детских отделениях библиотек. В Онтарио родители свои позиции уже сдали, к сожалению.

Муниципальные власти Монреаля не в силах запретить митинг, но определяют для него рабочий день недели, чтобы как только возможно уменьшить число присутствующих. А после успешного многочисленного мероприятия раздувается ярая информационная компания о том, что плачевен сам факт состоявшегося собрания: якобы протестующие раздувают ненависть к «нетрадиционным». И единственный вывод, сделанный властями Квебека – срочно удвоить государственные денежные вложения в фонды растлителей. Из наших налогов, между прочим. Вот так и живем.

5

Премьер-министр Канады Джастин Трюдо пришел к власти на обещании легализовать марихуану. Трудно сказать, помогли ли ему подлоги при выборах, или жители заслужили то, что действительно выбрали. Скорее всего, совпало и то, и другое. Теперь наш разноцветный по убеждениям товарищ, мягко говоря не обременный мудростью и воздержностью речи, озвучил доселе неслыханное: объявить Библию и традиционное христианство вне закона, мол, они унижают достоинство извращенцев и внушают к ним ненависть.

В то время как истинная церковь не осудит грешника, но осуждает сам источник греха. Но зачем вдаваться в такие мелочи лукавым грехолюбцам.

6

Эвтаназию в Канаде вводили постепенно, но настойчиво, следуя этапам окон Овертона. События разворачивались на наших глазах.

Сперва вбросили тему дискуссии – неготовый морально народ отреагировал крайне негативно. И вот в течении пятнадцати лет обрабатывается общественное мнение: снимается и широко рекламируется фильм о несчастной страждущей больной, которой мешают уйти из жизни равнодушные врачи... Какое ледяное сердце не растопит? Пишутся «научные» статьи с обоснованием человеческого усыпления, взывается к убойному опыту безбожной Голландии, создаются «этические комитеты» для «общественного обсуждения» (читай, проталкивания этой затеи), проводятся презентации «помощи в смерти» на врачебных конференциях...

Лично знаю множество коллег-врачей, активно выступавших против медико-ассистированного суицида, а также докторов, протестно покинувших паллиативную медицину после насильственного введения означенного безумия... Но все напрасно: усердно исполняется предписанный глобалистами сценарий. Неуклонно и болезненно, точно проволокли лицом по асфальту.

Подруга сокрушается: покончила с собою с врачебной «помощью» ее молоденькая коллега-учитель, отказавшись от лечения своевременно выявленного рака груди. Моя подруга пыталась разубедить ее – ведь сама является живым примером победы над раком груди. Но трагедия эвтаназии теперь стала повсеместной, если не сказать модной процедурой. Находчивые похоронные бюро подхватили идею: решили предлагать такую услугу прямо в своих помещениях. Пока что эта затея не прошла – но это дело времени: удобно же. Не надо мертвецов с места на место перемещать: идиллия для похоронщиков. Вот так и кладбища устраивают прямо напротив домов престарелых – не стесняясь, под окнами стариков. Чтобы далеко не возить.

Похожим образом и аборты в свое время пропихнули. А протестующих «про-лайферов» засаживают теперь на реальные сроки. Движемся в предсказанном в Отровении Иоанна направлении. Мужества нам всем. И помощи Божией.

Глава 15: ЧЕРЕЗ БОЛЬ К РАДОСТИ

1

Разоткровенничалась во время застолья батюшкина матушка – так бывает с хорошими, открытыми людьми. Трагедия жизни: выращена в приемной семье, попрекавшей подопечную приютом и крышей, заставлявшей работать на неженских работах (приемный отец мечтал о мальчике, о чем и заявлял неоднократно, в качестве оправдания).

Она – шестой и последний ребенок типичной многодетной, сельской молдавской семьи, отданный на воспитание бездетным родственникам. Био-отец до конца жизни сожалел об опрометчивом решении. Мать же казалась благостно-равнодушной, а в конце жизни, будучи обезглавленной старческой деменцией – и беспамятной до неузнавания младшей дочери.

Матушка одарена литературно, и с детства публиковалась в местных газетах. Жаль, что приемная мать не благословила на журналистику; пришлось закончить филологический.

Жили с батюшкой в Приднестровье на копейки, долго скитались по неприютным углам, где однажды хозяева грозились и без того вышколенным священническим детям рукоприкладством за шалости. Мыкались, пока в течение полутора лет своими руками не построили собственными силами домик – даже бетон мешали вручную.

Жизнь поделилась надвое после оплаченного благоустроенной в Израиле сестрой, визита на Святую Землю и служения батюшки с Причастием у Гроба Господня –это впечаталось в душу.

Теперь переехали в Канаду – матушка отдает душу детишкам в детском садике; отец, помимо служения в местном храме Русской Зарубежной, сперва подрабатывал школьным водителем, затем основал компанию по перевозке мебели; прикупили домик. Четверо ребят; причем старший, получив светскую специальность, обучается в Духовной Академии в России, определился с жизненным выбором самостоятельно.

Окормляют по мере возможности неблагополучную, брошенную на произвол семью араба-бизнесмена, передумавшего признавать двоих детишек от русской жены на нелегальном положении, клюнувшей было на впечатляющий размах богатой жизни. Привязались к детишкам до сердцетрепыхания, даром, что неродные по крови. Матушка сентиментальна до слез и любвеобильна, возле – отогреваешься душой; помощница мужу и, помимо прочего, еще и регент, откачавшая на хорах во время служб на могучей руке, одного за другим, четверых ребятишек. С епископского благословения берутся открыть храм святого праведного Иоанна Кронштадтского на южном берегу города – помоги Бог в благом намерении.

2

На эту семью не налюбуются окружающие. Молодая мексиканочка, истово верующая католичка – по неистовой любви замужем за голубоглазым русским красавцем: кровь-с-молоком. Трое очаровательных курчавых смуглят.

Не найдя работы, молодая женщина скромного образования дает зарок и поднимается по тысячеступенчатой лестнице Оратория Святого Иосифа на коленях… И через неделю устраивается в государственную судебную систему… церемонимейстером. Неожиданно для всех, и особенно для себя. Она красочно неподражаема в развевающейся судейской мантии. Отношения в семье – гармоничны и совершенны; да здравствует любовь.

3

Бездетная женщина тридцати восьми лет, подтянутая, миловидная и умная дама, вырывается из отношений с многолетним «партнером» после совместного визита к семейному психологу.

«Муж» морочил подруге голову в течение пяти лет, что он вот-вот созреет до решения завести ребенка. В итоге, будучи припертым к стене психологом, окончательно сознался, что он чайлд фри по жизни. Да, лгал, тянул время, полагая что благоверная «перебесится».

Между тем, благоприятное время для беременности упущено, у дамы горят подошвы... Она срочно порывает отношения.

Но поскольку с жилплощадью туго, «супруг» вынужденно остается в том же доме еще на полгода. И обижается на свою теперь уже «бывшую» за то, что та перекочевывает в другую спальню и более не допускает до себя в интимном плане. Детский сад, право слово. Позже он придет ко мне же на прием с депрессивными сипмптомами: до него начинает доходить, что он потерял... Что имеем – не храним, потерявши плачем...

Тем временем, женщина после короткого промежутка адаптационного смятения – счастлива, избавивишись от бремени непростых отношений. Восстанавливает былой ритм полноценной жизни, включая занятия триатлоном.

Быстро находит потенциального донора семени для процедуры внутриматочного осеменения. Но тот требует сохранения отношений с потенциальным потомством и ежемесячных отчетов с фотографиями о развитии подрастающего чада. Наша героиня не соглашается – и направлена в банк семени. Тут уж выбирать не приходится, берешь «кота в мешке», увы... Однако ребенок входит в список ее жизненных ценностей – и она решается. Успехов моей пациентке.

4

Еврейскую женщину православного вероисповедания преследовали суицидальные помыслы всю сознательную жизнь: все мы родом из детства, а в оное детство было лучше и не заглядывать… Там деспотично правила погранично-расстроенная мама – и не было там ни просвета, ни продыха.

Для примера, в семье не принято было с дочкой разговаривать – только кричать и манипулировать. Еще пример – одаренная и мечтающая рисовать девочка – по прихоти мамы насильно выдернута из самостоятельно посещаемой художественной школы и яростно усажена за ненавистное сольфеджио… Диплом позднее будет подарен гордой маме, удовлетворившей свое эго – и инструмент никогда более не тронут.