Текст книги "Увидеть Париж и разбогатеть"
Автор книги: Наталья Перфилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
– Вы наговариваете на меня. – Продолжала упорствовать Изабель.
Я расстегнула сумку и положила на стол наручники, несколько часов назад украшавшие запястья Натали. Почему именно они оказались последней каплей сломившей до этого несгибаемую женщину, я не могу понять до сих пор. Но взглянув на них, Изабель вдруг споткнулась на полуслове, замолчала на несколько секунд, а потом закрыла лицо руками.
– Как глупо все получилось. – Через пару минут призналась она. – Если бы это не так неожиданно произошло, я ни за что не наворотила бы такого. Приходилось решать проблемы прямо на ходу, времени подумать просто не оставалось. – Пожаловалась Изабель. – Миша, всегда такой спокойный, при словах этой девчонки как сбесился, честное слово… Трясти меня начал за грудки, буквально волоком меня в милицию потащил… Вы бы на моем месте что сделали?
– Как вам удалось заставить Натали пойти с собой? Охранники подтверждают, что она шла сама, без явного принуждения с вашей стороны. Почему она не боялась вас, только что прямо на ее глазах застрелившую человека?
– Все дело как раз в том, что она боялась, смертельно боялась. – Усмехнулась Изабель. – Просто умом подвинулась от страха. – Я сказала ей, что убью ее парня, если она не пойдет со мной. И эта дурочка, вместо того, чтобы вопить во все горло и просить охранников меня задержать, поплелась послушно за мной следом. Да еще и альбомы какого то черта с собой прихватила. Видно, на память о любимой мамочке.
– А как вы смогли Королева найти?
– Опять же эта дурища выболтала, что назначила ему свидание в метро. Она во все горло кричала об этом Михаилу, утверждая, что все рассказала Коле, и он запросто сможет подтвердить, что Натали Линдер, дочь Дианы, именно она и никто больше. Я этого Николая прекрасно знаю в лицо, он даже жить в нашем доме порывался в прошлом году… Там в метро он первый меня увидел и почему-то бросился убегать со всех ног. Народу огромное количество было вокруг… Я хотела только поговорить, денег предложить за молчание… а он бежать решил. Может, он прямо в полицию торопился, а? Он сам виноват, что так получилось. – Убежденно закончила она и откинулась на спинку стула.
– Расскажите о похищении Лизиного сына и убийстве домработницы. – Быстренько перешел к следующему пункту обвинения Ивакин. Видно он боялся, как бы женщина снова не замолчала так же неожиданно, как решила говорить правду.
– Хотите верьте, хотите нет, но я слышу об этом похищении сегодня впервые. Мне это ни к чему. И врать теперь уже смысла нет. Я же вижу, как вы, молодой человек, под столом диктофоном щелкаете. Не стесняйтесь, доставайте ваши записи. Я не собираюсь запираться, могу снова все повторить, если хотите. Только учтите, наговаривать на себя лишнего не позволю. Что мое, то мое. За это я отвечу, как полагается, а похитителей и убийц госпожи Городецкой ищите в другом месте. Не тратьте время понапрасну, пытаясь приписать это мне. Свидетелей точно не найдете.
За столом все подавленно молчали, пораженные таким неожиданным откровенным признанием Изабель. Из ступора нас вывел звук упавшего на пол тела. Это нервы Элен не выдержали напряжения и девушка просто напросто упала в обморок. Юля вскрикнула и бросилась к ней, Илья тоже поспешил на помощь. Изабель даже не шевельнулась.
– Бедная девочка. – Только и произнесла она. – Я так хотела для нее счастливого блестящего будущего… А теперь оставляю только кучу долгов, позор и нервный стресс… Как вы считаете, – озабоченно обратилась она почему то ко мне, – это никак на ее психике не отразится? – Я только неопределенно пожала плечами. – Жаль, что ей уже восемнадцать. Пожалуй, ее могут даже к ответственности привлечь за мои глупости… Хотите, я возьму на себя и Диану, и вашего сына… мне все равно уже… только постарайтесь не вмешивать девочку во все это. Я уверена, Натали не станет дело против сестры раздувать, если вы тоже отнесетесь лояльно…
– Прекратите, Изабель, – не выдержала я. – Зачем мне ваши ложные показания? Мне нужно знать, кто действительно столько раз покушался на Диану, убил Дашу и похитил моего сына. Разве это сложно понять? Я на вашу дочь зла не держу, но, когда мы передадим дело в милицию, от нас мало что будет зависеть. И слава богу! Я не желаю разбираться, кто и в чем виноват в этой проклятой истории, не желаю, чтобы от меня зависела чья то судьба и свобода… Я не хочу больше ничего знать! – Как я не крепилась, истерика все же меня настигла. – Я не хочу больше, как только закрываю глаза, видеть мертвое лицо Миши… Я не хочу покрываться холодным потом от каждого телефонного звонка, сразу же вспоминая о самом уязвимом месте – о сыне… Я не хочу больше слышать ваш голос, Изабель! Из-за вас жизнь моей лучшей подруги превратилась в ад. Я не хочу давать против вас даже показания, чтобы не поднимать в душе всю ту грязь и злобу, которая заполнила всех, после вашего появления в нашей жизни…
Я вскочила со стула и бросилась в Дианину спальню, там наедине с собой, уткнувшись в ее подушку я прорыдала до утра.
ГЛАВА 26
– Ты что какая кислая, Лизавета? – С набитым ртом поинтересовалась Диана. – Все так складывается отлично, меня выписывают завтра, дочка у меня нашлась настоящая. – Подруга с нежностью посмотрела в сторону кресла, где тихонько притаилась Натали, с любопытством вслушиваясь в наш разговор. – Твой сын тоже в полном здравии. Ты всего час назад с ним разговаривала. Как только меня профессор выпустит на волю, сразу же к тебе в гости махнем. С Павлушкой повидаемся, да и в Руане нужно с делами разобраться. Натали просит, чтобы я ресторанчик ее отца из долгов выкупила и оформила все на Элен. Я не против, в принципе. А ты как считаешь?
– Я против. – Вмешалась в разговор Юля. – Она вам гадостей столько наделала! Да если бы не мы с Лизой, неизвестно, как бы вообще дело повернулось…
– Она не со зла. – Подала голос из кресла Натали. – Элен добрая, просто она влиянию очень поддается.
– Вот именно! – Воскликнула Юля. – Вот именно поэтому и нельзя ее поощрять. Нельзя давать ей понять, что можно творить что захочется, и ничего за это не будет. Даже выгоду получить можно. Я понимаю, что для Дианки ничего не стоит выкупить этот ресторанчик, только пользы Элен от этого будет гораздо меньше, чем вреда.
– Да ладно тебе, Юль. – Устало вздохнула я. – Изабель посадили, бизнес развалился, на что жить то девчонке прикажешь? Тут два выхода, или оставлять ее при себе, кормить и одевать, или поправить ее дела в Руане. Я считаю лучше уж второе.
– А почему это Диана вообще должна заботиться о судьбе какой то там Элен? Кто она ей?
– Сестра моей дочери. – Улыбнулась Диана и снова глянула в сторону Натали. – И потом, ты вот почему приютила эту бродяжку у себя дома? Чуть ли не в подруги возвела в лучшие.
– Ну, девочки! Это совсем не одно и то же. Во первых, Саша здорово всем нам помогла, когда потребовалась ее участие в расследовании, во вторых она честно отрабатывает свой хлеб, трудясь у меня домработницей, и в третьих, она просто хороший человек. – Не терпящим возражений тоном закончила Юля. – Только боюсь долго она у меня не задержится. Чего то более перспективного ей хочется в жизни добиться.
– Она все-таки решила к мужу вернуться? – Поинтересовалась я. – Он все продолжает настаивать?
– Он то продолжает. – Усмехнулась подруга. – Только вот девушка наша в этот раз никуда не торопится. Во всю наслаждается букетами, конфетами, прогулками под луной, всякими там охами-вздохами глупыми…
– Ничего и не глупыми . – Перебила ее Диана. – Сама, небось, вдоволь в свое время этими конфетками объелась?
– Это уж точно! – Довольно зажмурилась Юля. – Что было, то было. Ухажеров на моем счету не один десяток записан…
– Что не сотня? – Улыбнулась я.
– А может, и сотня. – Вполне серьезно задумалась подруга, что то прикидывая в уме.
– Ну, так что же ты над другими подсмеиваешься? – Пристыдила ее Диана. – Или думаешь, если в молодости этого испытать не пришлось, так ей и не суждено ни разу в жизни почувствовать себя желанной и счастливой? Я считаю, лучше поздно, чем никогда…
– Да я не против, – смутилась Юля. – Чудно просто…
– Чудно на потолке спать. А под луной гулять приятно. Особенно с человеком, который тебя любит. Я бы на ее месте тоже не торопилась к семейному очагу возвращаться. Успеет еще у плиты настояться. Если вообще захочет . Жить ей теперь есть где, Лиза квартиру обещанную на днях оформлять заканчивает.
– Не ожидала я от тебя, Елизавета, такой подлости. – Шутливо погрозила мне пальцем Юлька. – Хочешь меня без помощницы по хозяйству оставить. Не жалко подругу?
– Жалко. – Искренне отозвалась я. – Только не тебя, а Петю.
– Он то при чем здесь? – Насторожилась она.
– Так всем же известно, как ты славно готовить умеешь.
– А что? – Захлопала глазами Юля. – Мне на уроках труда в школе учительница всегда говорила, что я всех красивее закуски оформляю, они у меня очень аппетитно выглядят, аж слюнки текут…
– Аппетитно! Это уж точно! – Рассмеялась я. – Только так же вкусно, как красивый муляж яблока из папье-маше в кабинете биологии…
– Тоже мне…Кто бы говорил. Сама ты папье-маше… – Надула губы Юля и отвернулась.
– Слава богу, Лиза немного в себя пришла. Повеселела даже. – Заметила Диана. – А то сидит все утро, как бука, я даже волноваться начала…
– Ты бы о себе волновалась, Дин. – С некоторой досадой посоветовала я. – Того, кто так упорно на твою жизнь покушался, убил Дашу и Павлика похитил, ведь так и не удалось вычислить. Петя до сих пор голову ломает над этим.
– Но уже точно известно, что Изабель не имеет к этому отношения? – Вмиг посерьезнела Диана. – Может, это она все же…
– Точно. В то время, когда похитили моего сына, она была во Франции, дела ресторанные утрясала, это многие подтверждают. Да и ни к чему ей это совсем. Именно то, что ты не смогла самолично прижать к груди мнимую дочку, все планы мадам Линдер разрушило к черту. Нет, Дин, тут что то совсем другое, только понять никак не могу, что…
– Значит, когда мама объявит, что она жива, на нее снова могут начать покушаться? – Испуганно пискнула из своего угла Натали. – И даже убить могут, как Колю? – На глазах девушки показались слезы.
– Мы пока никому не расскажем, что она жива. Сначала во Францию слетаем, а там видно будет. Петя очень хороший детектив, он обязательно докопается до правды. – Поспешила я успокоить всех. Толку от моих слов было мало, в палате повисло напряженное молчание. Как всегда его очень вовремя нарушил телефонный звонок.
– Лиза! – Услышала я в трубке возбужденный голос Саши. – Включи телевизор скорее. Канал РТР. Там того мужика показывают, который мне денег дал, чтобы я Диану убила.
Я схватила пульт и начала лихорадочно тыкать в кнопки. Юля с Дианой изумленно наблюдали за мной. Наконец экран засветился ровным голубым светом. На нем доброжелательно и лучезарно улыбался ведущий дизайнер Дианиного дома моделей Игнат Гордеев. Как будто что-то щелкнуло у меня в мозгу, и перед глазами немедленно встал холл в ресторане Малахова и Игнат в умопомрачительной лиловой блузе с нелепыми изумрудными пуговицами… Точно такими, как та, что завалялась в кармане Пашиной курточки.
Я без сил опустилась обратно на стул и простонала.
– Боже мой, какая же я дура! Ведь Сашка же говорила, мужик не такой какой то, на ряженого похож… И пуговица эта…
– Что случилось, Лиза? – Обеспокоено спросила Диана. Юля даже подошла к моему стулу, чтобы поближе быть, если что.
– Скажи, Дин… Если бы ты узнала, что вот этот парень, – я ткнула пультом в экран, – тебя несколько раз пытался убить, ты бы сильно удивилась?
– Игнат? – Улыбнулась подруга. – Он жуткий паникер и неврастеник, конечно, но в принципе обычный чудак, каких в нашем бизнесе пруд пруди. Он столько всего нафантазировать может, закачаешься, а как до дела доходит, один смех… Руки, как говорится, не тем концом вставлены. Если бы не Сергей, ничего бы путного он не добился…
– И слава богу! – Перебила я. – Если бы он не только придумывать, но и исполнять сам научился, тебя бы уже в живых давно не было.
– Так ты что, правда что ли думаешь, что это он мог меня травить, топить и резать? – Все еще продолжала недоверчиво улыбаться Диана.
– Я уверена в этом. – Серьезно уверила я. – Его Саша узнала и пуговица, которая появилась в кармане Павлика в день похищения, тоже его, я сама видела в «Пеликане» это изумрудное великолепие на его блузе. Только ты вот мне объясни теперь, зачем ему все это было надо?
– Ума не приложу, – искренне ответила подруга. – Хотя… Месяца два назад он устроил в доме моделей грандиозный скандал. Он заподозрил, что его бойфренд изменяет ему с женщиной. И почему-то решил, что его пассия именно я. Мы часто тогда оставались с Сергеем по вечерам, коллекцию новую готовили… Потом Сережа заставил Игната извиниться передо мной. Он это сделал, правда не слишком охотно, но сделал… Хоть и потом он не успокоился, все подсовывал Сергею якобы компромат на меня . Фотографии с Малаховым, даже записи телефонных разговоров… Все это так не приятно было. Сергей еще раз серьезно поговорил со своим другом. Уж не знаю, что он ему сказал, но Игнат от меня отстал вроде. Тем более, что фабрика по производству тканей, о которой он трубит на каждом углу, по сути мне принадлежит, и поездки его я оплачиваю…
– И это все? – Удивилась я. – Нельзя же покушаться на человека из-за таких мелочей. Может, еще что-то было?
– Ну коллекцию его я отказалась финансировать в Токио. Велела еще поработать над моделями. Ну, честно, Лиз, с такими костюмами только дом моделей позорить можно. Я понимаю, конечно, авангард и все такое прочее, но нужно же отличать авангард от базара и кича откровенного.
– Да не оправдывайся ты, Дин. Деньги твои, и ты сама в праве решать, за что стоит платить, а за что нет.
– Вот и я ему так сказала… Он чего то там скандалить начал снова, как баба… Так я чтобы немного его в чувства привести и вернуть в реальность, пригрозила, если он не прекратит себя так вести, забрать у него фабрику.
– Ясно. – Сказала я.
– Вот теперь все действительно ясно. Не даром мне мамочка с детства советовала сторониться гениев. Они все неврастеники и маньяки. – Убежденно подвела итог Юля. – Психушка по вашему Игнату плачет горькими слезами.
– В голове не укладывается. – Обалдело хлопала глазами Диана. – Неужели этот субтильный неврастеник мог все это провернуть? Это же сложно, наверное…
– Ничего особенного. – Пожала плечами я. – Вот теперь, когда я поняла кто это, все встало ровненько на свои места. Смотри: ключи от твоей квартиры ему достать, раз плюнуть. Ты сумку свою постоянно где попало бросаешь, и про минералку он знал прекрасно, о планах твоих на вечер вполне мог подслушать. Там, в доме моделей двери почтивсегда на распашку, да и телефонов полно параллельных, и фотографии с пленками, которые Соне подсунули, сама говоришь, у него давным давно были… Ему оставалось только копить злобу да хитроумные способы убийства выдумывать, лежа по ночам в постели. Он их до мельчайших деталей разрабатывал, а оказавшись на месте в последний момент трусил, нервничал и, слава богу, по своей привычке не мог довести дело до конца… Что ни говори, а натура то у него бабская… Юль, давай-ка сразу звони мужу, пусть свяжется с милицией. Надо по хорошему в этом деле разобраться. Я лично смогу окончательно успокоиться только тогда, когда этот шизофреник окажется в камере или в палате для психов, на худой конец.
– Тогда мы сможем сразу же памятник с маминым именем с кладбища убрать? – Взволнованно спросила Натали.
– Ну… наверное. – Растерялась я. – Да хоть сегодня можно убрать, если тебя это беспокоит.
– Моя дочка, как маленькая девочка в суеверия всякие верит. – Рассмеялась Диана. – Ей этот памятник просто покоя не дает. Говорит, примета плохая, что он силы зла к нашей семье притягивает.
– И не суеверия вовсе. – Покраснела от обиды девушка. – Если люди веками в эти приметы верили, значит все-таки есть в них что-то… А даже если и нет, то рисковать все равно ни к чему…
– Дочка, раз ты со мной, то все теперь хорошо будет. Вот увидишь. А памятник мы уберем, раз он тебе не нравится. Я прямо сейчас позвоню, чтобы его выкопали и увезли.
– Нет, ты лежи… Я сама этим займусь. Можно?
– Конечно, Натали. – Кивнула Диана.
Как только за ней закрылась дверь, она внимательно посмотрела на меня.
– Ну, а все же, Лиз, может, поделишься, что там у тебя с доктором произошло?
– С чего ты взяла? – Притворно удивилась я.
– Достаточно посмотреть на твое убитое лицо, чтобы понять, как ты несчастна. А отчего женщина может так выглядеть?
– От несчастной любви. – Убежденно поддержала ее Юля.
– Правильно. – Кивнула Диана. – Ну а кто страдать тебя заставил, тоже совсем не трудно догадаться. Мне тут Юлька кое-что порассказала, да я и сама не слепая. Так что колись.
– Он что, бросил тебя, да? – Сочувственно посмотрела мне в глаза Юля.
– Нет… – Не слишком охотно призналась я. – Вернее, я не знаю.
– Как так? – Удивились обе подруги. – Ты говорила с ним?
– Говорила. – Вздохнула я. – Только не с ним…
… – Елизавета Анатольевна, умоляю вас, не отнимайте у меня мужа! – Собеседница прибавила голос, схватила меня за руку и сделала слабую попытку опуститься на колени прямо на не слишком чистый пол у моих туфель. Мне захотелось встать и немедленно бежать из этого проклятого кафе, куда глаза глядят, Лишь бы подальше.
– Не нужно дешевых мелодрам, Марина… Простите, не знаю, как вас по отчеству…
– Да о чем вы говорите! Какое отчество, не доросла я еще… – Она вдруг споткнулась на полуслове и покраснела. Вероятно, решила, что я могу воспринять это на свой счет, как намек на десятилетнюю разницу в нашем возрасте. Ссорится со мной в ее планы не входило, поэтому она немного помолчала и тихо выдавила. – Вячеславовна…
– Так вот, Марина Вячеславовна. – Хладнокровно продолжила я. – Советую не ломать комедию и не привлекать постороннего внимания. Я откликнулась на вашу настойчивую просьбу поговорить, но предупреждаю, если вы намерены цирк для зевак устраивать, я при этом присутствовать отказываюсь.
– Простите… – Прошептала она. – Я не нарочно. Просто волнуюсь. Ну, Вы понимаете…
– Не совсем. Что вы хотели мне сказать? – Спокойный тон и мне давался не слишком легко.
– Не отнимайте у меня мужа, пожалуйста. – В пол голоса повторила Марина и просительно заглянула мне в глаза. Я чуть заметно поморщилась и неторопливо полезла в сумочку за сигаретами.
– Он что, вещь? Или переходящее красное знамя, которое по своему желанию можно из рук в руки передавать? Как можно вообще отнять то, что ни вам, ни мне принадлежать не может. Денис живой человек и вправе сам решать, как и с кем строить отношения…
– Само собой. – Заторопилась Марина, ладошкой вытирая мокрые от слез щеки. – Но Денис и сам пока не знает, что он хочет. Он запутался…
– А вы, значит, знаете, что ему на самом деле нужно? – Не слишком дружелюбно поинтересовалась я. – Достаточно смелое заявление, на мой взгляд.
– Конечно, я знаю, что нужно моему мужу. – Самоуверенно заявила собеседница. – Вернее я знаю, что ему точно не нужно. Вы ему совершенно не подходите.
– Но вы меня совсем не знаете, Марина Вячеславовна. – Усмехнулась я. – А вдруг, я именно то, что Денис искал всю сознательную жизнь?
– Вот уж нет! – Искренне возразила она. – Дело то ведь не в вас, а в Денисе. Я допускаю, что вы прекрасный, добрый, умный, безумно интересный человек, Елизавета Анатольевна. Но ведь в этом то все и дело! – Она торопливо бросилась в объяснения, словно боялась, что я перебью и уйду, не дослушав ее до конца. – Денису не нужна такая яркая женщина! Сейчас он ослеплен вами, это правда. Он сам твердит мне это по сто раз на дню. В его глазах вы райская птичка, неожиданно впорхнувшая в его серый быт. С вами легко, красиво, интересно… Ни забот, ни проблем… На этом фоне и сам Денис выглядит в своих глазах этаким загадочным мачо…
– Что же в этом плохого? – Устало поинтересовалась я.
– Да просто он совершенно не такой.
– Лучше или хуже? – Я просто так спросила, чтобы не молчать. Я и сама не раз думала об этом. То, что мои мысли в принципе текли почти параллельно Марининым, меня расстроило. Даже очень.
– В чем-то лучше, в чем-то хуже. Я, например, точно знаю, что, не смотря на вечную нехватку денег и мизерную зарплату, он никогда не смирится с тем, чтобы покупать штаны и рубашки за чужой счет… Особенно за счет любимой женщины. А находясь рядом с вами, общаясь с вашими друзьями, он будет вынужден пойти на это, чтобы не быть белой вороной.
Он возненавидит себя за это, а потом и вас. Не обижайтесь, но это так.
– Но не все же в жизни деньги решают. – Возразила я, хоть и понимала в глубине души правоту ее слов. – Мне показалось, Дениса не слишком волнуют материальные проблемы.
– Ну, правильно! – Воскликнула Марина. – Ему на них наплевать попросту. Меня всегда эта черта в нем бесила. Работать с утра и до утра, а получать шиш с маслом. А его это устраивает! В этом и проблема. Ему свои амбиции намного важнее всего остального. Ему льстит, что такая женщина, как вы обратила на него внимание. Подстраивается под него, прислушивается к его мнению. Но это скоро кончится. Он ведь самый простой человек. Порой скучный, порой занудный, иногда, честно сказать, практически невыносимый эгоист… Он мало что видел в жизни, кроме своей больницы, ему нечем вас удивить, кроме умных рассуждений о жизни и рассказов о необычных историях болезни пациентов из отделения. Да вы сами все это скоро поймете…
– Полагаю, это мои проблемы. Вас они не должны волновать.
– Да само собой. Мне, честно сказать, в этой ситуации на вас плевать. Извиняюсь за выражение. Вы то не пострадаете от этого. Я только о Денисе беспокоюсь. Поэтому пытаюсь объяснить, почему вы не подходите друг другу. Общение с вами его унижает.
– Ничего себе. – Чуть не поперхнулась я. – Это уж слишком.
– Ничего не слишком! Денис привык себя лидером чувствовать, особенно в отношениях с женщинами. Он гордится, что последнее слово всегда за ним. Это его сильная сторона. У вас все есть, и деньги, и возможности, а у него только чувство собственного достоинства. Ему все равно где и на что он существует, что ест, что носит. Но если он потеряет уважение окружающих, а особенно самоуважение случится просто катастрофа. Наверное, вам сложно понять то, что я хочу сказать? Вы считаете это глупостью? Думаете, я все это придумываю, лишь бы оторвать мужа от вас?
– Да нет… – Я немного помолчала, собираясь с мыслями. – Звучит довольно разумно. Но как-то слишком приземленно. Казенно даже, я бы сказала. Мне кажется, вы должны любить женские романы. Там так много говорят о любви. О ЧУВСТВЕ, которое помогает преодолевать все на свете…
– Так на то они и книги. – Рассудительно заметила Марина. – В них должно все красиво кончаться… Да и потом, он ведь не любит вас.
– А уж вот этого ты знать точно не можешь. – Оборвала ее я. Незаметно для себя переходя от злости на ты. Марина на это даже внимания не обратила.
– Да вы сами это знаете! Чего себя то обманывать? За пару недель никакой любви не может получиться. Это же понятно. Вы толком и не знаете друг друга. Он ослеплен, восхищен. Вас тоже привлекают новые необычные ощущения… А любит он меня. Мы долго вместе жили. У нас не только хорошее было, но и плохое. Только пережив не слишком приятные моменты, можно понять, дорог тебе человек или нет. Когда все гладко, и дурак счастлив будет…
– Мне кажется, вы расстались больше трех месяцев назад. – Холодно напомнила я.
– Но мы же снова вместе. – Живо возразила собеседница.
– Твой муж не в восторге от этого. Уверяю тебя. Денис сам сто раз жаловался мне на то, что ты шантажируешь его тем, что тебе некуда больше пойти, только в вашу квартиру. Он же не может тебя выгнать… А денег, снимать другое жилье, как ты правильно отметила, у него нет.
– Так что же он к вам не уходит? – Язвительно поинтересовалась Марина. – Или не зовете?
– Зову. – Честно призналась я. – Я готова даже переехать ради него обратно в этот город. Хоть у меня есть прекрасное поместье под Парижем. Но Денис категорически не хочет расставаться со своей работой. Я уважаю его мнение, хоть и не разделяю его, если уж быть до конца откровенной. Он намного больше пользы человечеству бы принес, занимаясь научной работой на приличном современном оборудовании. Профессор Ильин утверждает, что Денис талантлив. А я доверяю старику.
– Ну, и каких доказательств вам еще нужно? – Почти торжествуя, посмотрела на меня жена Дениса. – Все же понятно. Вы не подходите друг другу даже сейчас, когда он влюблен по уши. Чего ждать то дальше? Уезжайте от греха подальше в свою Францию, и дайте моему мужу жить своей жизнью. Останьтесь в его памяти прекрасным воспоминанием. Может, самым ярким в жизни. Он будет им гордиться и по большому секрету друзьям рассказывать.
– А с чего ты решила, что ты ему так уж подходишь? – Ее слова так живо перекликались с моими мыслями на этот счет, что слушать их было просто невыносимо.
– Да я это знаю…Во первых, я моложе на десять лет… Не надо смотреть на меня так презрительно. Я ведь не о внешности вашей говорю. Дай бог мне так выглядеть в свои двадцать пять, как вы будете в сорок и даже в пятьдесят… Речь не об этом. Я моложе, а значит глупее и наивнее. Со мной Денис чувствует себе и мужем, и наставником, и защитником. Он не может выгнать меня из квартиры, потому что я слабая женщина, я нуждаюсь в помощи…
– Но ты говоришь вовсе не о любви, а о жалости…
– Вовсе нет. Для Дениса жалость и забота как раз и являются основными атрибутами любви. Ему со мной комфортно, если вы понимаете, что это значит. Он приходит домой, спокойно растягивается на диване, ждет, когда я разогрею что-нибудь из его привычных и любимых блюд. Потом мы вместе ужинаем, он рассказывает о том, что в больнице случилось за день… У нас семья, понимаете? Ну и что, что ПОКА мы спим на разных кроватях? В сравнении со всем остальным это не так уж важно. Вы уедете, и мы их сдвинем. Только и всего…
– Как хорошо! – Язвительно заметила я. – Ты все замечательно решила. Только об одном не подумала, а захочет ли Тихомиров сдвигать с тобой кровати? А вдруг ему опостылело твое тихое семейное счастье? Может, он как раз со мной почувствовал, что жизнь бывает не только серой и обыденной, но и яркой, полной бурных эмоций и страстей? Ты можешь, например, убедить меня уехать во Францию, оставить Дениса, но ты только что так распиналась на тему, что он сам привык принимать решения. Как ты заставишь его быть тебе мужем, если он этого не захочет? Возьмет и найдет другую женщину. И снова ярче и умнее тебя.
– А ты ни разу не задумывалась, почему я вдруг решила вернуться к мужу, после того, как сама же покинула его три месяца назад? – В упор посмотрела на меня Марина, тоже переходя на ты.
– Мне не интересны чужие проблемы. – Высокомерно ответила я. – Может, соскучилась … или любовник бросил… Мне это все равно, в принципе.
– Жить с Денисом сложно, поверь мне. У него тяжелый характер, женщина для него всегда где то на втором плане после работы и нелепого стремления помочь всем и каждому, а перспективы на будущее очень туманны. Он талантлив, это факт, но слишком горд и не может идти прямо к намеченной цели. Все время отвлекается на что то второстепенное, не важное лично для него и его семьи… Добиться успеха и денег ему вряд ли удастся. А уж о больших деньгах речь вообще не идет. Я не о такой жизни для себя мечтала, это факт. Любой женщине хочется заботливого мужа и уютный домик с камином… Я сильно люблю мужа, но все же решилась расстаться с ним и попробовать построить что то более подходящее для такой женщины, как я. Пока я молода и привлекательна у меня полно возможностей и перспектив. Так я рассуждала, пакуя свои чемоданы…
– А покороче нельзя? – Поморщилась я. – Мы не задушевные подружки, чтобы так подробно изливать мне душу.
– Можно и покороче. – Не ломаясь, кивнула Марина. – Я вернулась, потому что узнала – я беременна от мужа. А это, согласись, все меняет. И в наших с ним отношениях, и вообще во всем.
Я с трудом сохранила невозмутимое выражение на своем аккуратно накрашенном лице, хотя душа моя при этих слова сжалась в маленький беспомощный комочек и задрожала, будто получив неожиданный и очень болезненный удар. Не смотря ни на что, я даже физически ощутила боль где то в области сердца.
– Конечно, шансы найти богатенького и влиятельного поклонника у беременной женщины резко стремятся к нулю. – Я снова полезла в сумку за сигаретами.
– Не то… Ты не о том сейчас говоришь… Мы ведь долго мечтали с Денисом о ребенке, только бог его нам никак не давал, а тут, видишь, как получилось… Это знак свыше. Этот ребенок придает нашему сосуществованию совершенно другой смысл. Да и Денис теперь не сможет жить только для себя и своей работы…
– У тебя появился замечательный рычаг, чтобы давить на него и заставлять жить так, как ты считаешь нужным. Когда просишь для себя, это выглядит не слишком красиво. Правда? А требовать что бы то ни было во имя ребенка – это святое. Он же порядочный человек, значит, пусть обеспечивает жене и ребенку приличное существование… Так вот, значит, о каком счастье для него ты тут так упорно твердишь…
– Заботится о других – его призвание. – С вызовом ответила Марина. – А уж тем более о собственном сыне. Я слышала, ты тоже мать, так что понимаешь, что я имею ввиду.
– Понимаю. – Серьезно кивнула я. – Денис уже знает, о свалившемся на него счастье?
– Пока нет. Я не хочу давить на него таким образом. Он сам должен решение принять. Ребенок станет тогда для него счастьем, а не помехой в личных планах. Понимаешь? Когда ты уедешь, я выберу подходящее время, обстановку и сообщу … Он безусловно будет расстроен расставанием с тобой, а это его утешит, сблизит нас… Ну, и все наладится постепенно.
– Понятно. – Глубоко затянувшись, я молча смотрела на тлеющий кончик своей сигареты. – Давить на Дениса ты побоялась, и решила начать свой шантаж с меня… Ты, видно, не плохо разбираешься в людях и сразу поняла, что соперницы для меня ничто… Их наличие только подстегивает желание и интерес к мужчине. А вот с ребенком я соперничать не смогу… Да, не смогу. – Я снова замолчала. Потом затушила в пепельнице сигарету и с насмешкой посмотрела на почти торжествующую собеседницу. – Только ты, девочка, слишком глупа, чтобы так вот нагло блефовать в разговоре со мной. Я не верю ни одному твоему слову. Ты не ждешь ребенка. Это факт.
– С чего вы взяли? – Марина растерялась и опять перешла на вы. – Я, правда, беременна…
– Чтобы понять это, тебе понадобилось целых три месяца, да? Или ты сидела и все это время мучительно решала, как поступить?
