Текст книги "Семисвечник царя Соломона"

Автор книги: Наталья Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Через десять минут я подхватила сестру на знаменитой площади.

Мы проехали мимо ресторана.

Ее чудесная машинка была припаркована на стоянке неподалеку от входа, и она действительно издали бросалась в глаза.

– Ну, вот отгони ее в тот переулок, я тебя буду там ждать! – И Василиса протянула мне ключи от машины.

Я припарковала свою машину неподалеку, где нашлось свободное место, Василису высадила в тихом переулке и направилась пешком к ресторану.

Немного не доходя до стоянки, я достала ключи от машины и нажала на кнопку сигнализации. Васина машинка приветливо подмигнула мне.

Я подошла к ней, и тут рядом со мной раздался негромкий бархатный голос:

– Какая у этой машины очаровательная хозяйка! Почему я вас раньше здесь никогда не видел?

Я обернулась.

Рядом на тротуаре стоял невысокий мужичок лет сорока с намечающимся круглым животиком и заметными залысинами на голове. Несмотря на эти явные недостатки, он держался как заправский сердцеед.

– Почему же я вас никогда не видел? – повторил он и сделал шажок в мою сторону.

– Видимо, пора обратиться к окулисту! – ответила я.

Согласна, это было грубо, но у меня не было ни времени, ни желания разбираться с этим стареющим ловеласом, который клюнул, разумеется, на Васину машину.

Но он не сдался:

– Может, лучше пойдем в этот ресторан?

– Может, ты лучше пойдешь в другое место? Сам догадаешься куда, или я могу указать направление!

Он растерянно замолчал, а я быстро села в машину и поехала.

Сестрица обрадовалась своей машине как близкому человеку. Она сразу же села за руль и заворковала:

– Ах ты, моя хорошая! Как же я по тебе соскучилась!

– Ну, на этом, надеюсь, все, – прервала я ее, – высади меня возле моей машины…

Василиса выехала на Загородный проспект, проехала мимо ресторана и хотела уже высадить меня, и тут я схватила ее за руку:

– Смотри, это она!

– Ты что, с ума сошла? – вскрикнула Василиса, вцепившись в руль. – Я могла в аварию попасть!

– Да, извини, конечно, но это и правда она!

– Да кто – она?

Из неприметной двери рядом с входом в ресторан «Куркума» вышла рослая краснолицая женщина с толстой шеей, короткой армейской стрижкой и маленькими злыми глазами.

Ошибиться я не могла.

Это была та самая тетка, которая ломилась в бабушкину квартиру, когда я наводила там порядок.

Та самая тетка, которая пыталась попасть в квартиру под тем предлогом, что я ее якобы заливаю.

– О ком это ты? – раздраженно спросила Василиса.

– Да вон о той бабе с кирпично-красной физиономией и короткой стрижкой…

– Ну и чучело! – фыркнула моя сестрица, разглядев краснолицую тетку… И вдруг застыла, как будто увидела привидение: – Где, ты говоришь, ее видела?

– Она пыталась попасть в бабушкину квартиру. Когда я ее отмывала после… после… ну, ты понимаешь, после чего. А теперь она выходит отсюда… это ведь, по-моему, служебный вход ресторана! Того самого ресторана!

– А я ведь ее тоже видела! – проговорила Василиса странно изменившимся голосом.

– Где ты ее видела? Когда?

– В тот самый вечер… в тот вечер, когда мы были здесь с… ну, ты понимаешь с кем.

– И что она здесь делала?

– Она крутилась в коридоре, что-то носила. А потом разговаривала с официанткой, которая нас обслуживала. Я тогда в туалет шла.

– Ну так ясно – она здесь работает…

Тут я подскочила на сиденье и снова повернулась к Василисе.

– Что ты только что сказала?

– Что она крутилась в коридоре.

– Нет, после этого.

– Что она разговаривала с официанткой. С той, которая нас обслуживала.

– Как ты это заметила?

– А я выходила, как говорят, попудрить носик. Официантка в это время шла по коридору с подносом, а эта дылда ее остановила и что-то спросила.

– Ты говоришь, эта официантка шла с подносом. Она вам что-то несла?

– Ну да, мы уже поели, она нам несла кофе. А десерты у них невкусные, и вообще, я сладкого почти не ем…

– Выходит, эта корова вполне могла что-нибудь подсыпать вам в кофе.

– Подсыпать? Что подсыпать?

– Ты сама подумай. Мне сразу показалось странным, что и Арсений, и ты заснули тогда… в бабушкиной квартире. Все же это не дома. Так сказать, сделал дело – и пошел, а он заснул. И ты тоже заснула. Да еще так крепко, что ничего не услышала и не почувствовала. Рядом с тобой человека зарезали, а ты не проснулась.

– А ведь и правда… мы еще и кофе выпили, и все равно заснули… то есть ты хочешь сказать, что нам…

– Что вам подсыпали в кофе снотворное. А ты в кофе сахар кладешь, так что не заметила, что вкус другой.

– Точно, мне еще показалось, что какой-то привкус… Как же я не догадалась!

– Причем подсыпала его именно эта баба!

– Ты права!

– Нам нужно за ней проследить! Она наверняка связана с теми, кто убил Арсения!

А та женщина, о которой мы говорили, как раз в это время села в неприметную серую машину и поехала в сторону Технологического института.

– Поезжай за ней! – скомандовала я.

Я даже забыла, что мне еще нужно вернуться на работу.

Да и до работы ли тут…

И про свою машину тоже забыла. То есть не то чтобы совсем забыла – просто пересаживаться в нее не было времени.

– Но зачем? – заныла Василиса. – Зачем ехать за ней? Мне домой нужно, Георгий скоро придет… Сама же говорила, что нужно сидеть тихо, чтобы нас никак не связали с исчезновением Ар… этого типа. А вдруг она нас заметит?

Я могла бы многое сказать ей в ответ. Но у меня не было времени рассказывать про странное поведение Арсения в бизнес-центре, поэтому я рявкнула:

– Делай что велят! – И, как ни странно, на этот раз сестра послушалась.

Машин на проспекте было полно, поэтому серая машина двигалась медленно. Нам это было на руку – мы не боялись от нее отстать. Правда, в таком скоплении машин был риск ее потерять, поэтому мы старались держаться к ней как можно ближе.

Серая машина потихоньку двигалась вперед.

Вскоре мы миновали Витебский вокзал, проехали еще несколько кварталов.

Я думала, что наша краснолицая знакомая направляется к Московскому проспекту, но тут она свернула в одну из тихих улиц, что пересекают Загородный поблизости от Технологического института.

Мы хотели свернуть следом за ней, но тут перед нами остановилась черная машина.

Объехать ее не было никакой возможности, и нам пришлось ждать, пока машина высадит пассажира и поедет дальше.

Едва проезд освободился, мы свернули следом за серой машиной…

Но в том переулке, куда мы свернули, ее не было.

Притом что никуда уехать она не могла: переулок был тупиком.

– Черт, куда же она подевалась? – пробормотала Василиса, удивленно оглядываясь по сторонам. – Сквозь землю, что ли, провалилась? В космос улетела?

– Нет, не сквозь землю… – проговорила я.

– А куда?

– Посмотри, что стоит в конце переулка.

В конце этого переулка стояла громоздкая серебристо-голубая фура. Причем очень знакомая.

Точно такую же фуру я видела из окна бизнес-центра, когда искала следы Арсения. И я видела, как в эту фуру по пандусу въехал черный внедорожник.

Так что серая машина с нашей краснолицей знакомой за рулем тоже вполне могла въехать внутрь этой фуры.

Я вкратце рассказала сестре о своих наблюдениях и о том, куда могла исчезнуть серая машина.

Василиса выслушала мой рассказ с удивлением – но другого правдоподобного объяснения исчезновению машины не было. А значит, так оно и есть.

А серебристая фура тем временем пришла в движение и начала разворачиваться.

Переулок был узкий, фура – очень большая, так что маневрировала она долго.

Мы тем временем сдали назад и выехали обратно на Загородный проспект, при этом едва не столкнулись с темно-синей полноприводной «Тойотой».

Вскоре появилась серебристая фура и поехала в сторону Московского проспекта.

– Поезжай за ней! – проговорила я, пригнувшись и невольно приглушив голос.

– Сама знаю! – отмахнулась Василиса, пристраиваясь в поток машин. – А что ты шепчешь? Мы же одни в машине.

– Сама не знаю…

– Знаешь, анекдот такой есть – едут четыре человека в машине, и водитель шепотом спрашивает, сколько времени…

– Да знаю, знаю, не отвлекайся!

Василиса обиженно замолчала и уставилась на дорогу.

Мы медленно ехали за фурой.

Я в который уже раз пожалела, что не пересела на свою машину – Васькина, на которой мы сейчас ехали, была слишком заметная, неподходящая для слежки.

Вскоре фура выехала на Московский проспект и поехала в сторону аэропорта.

Я бросила взгляд в зеркало заднего вида и увидела, что за нами едет темно-синяя «Тойота». Та самая, с которой мы едва не столкнулись на Загородном.

В принципе, это еще ничего не значит, но у меня появилось какое-то неприятное предчувствие.

По Московскому мы поехали быстрее.

Фура никуда не сворачивала, и скоро мы уже выехали из города и поехали по Пулковскому шоссе.

Я подумала было, что фура едет в аэропорт, но она проскочила поворот к аэропорту и поехала дальше.

Я снова посмотрела в зеркало заднего вида.

Синяя «Тойота» по-прежнему тащилась за нами, как рыба-прилипала за акулой.

Теперь это нельзя было списать на случайность.

– Я не хочу тебя пугать, – проговорила я вполголоса, – но мне кажется…

– Опять ты шепчешь? – фыркнула Василиса. – Я тебе все-таки расскажу тот анекдот… значит, едут четверо в машине…

– Да отвяжись ты со своим анекдотом! За нами уже полчаса едет вон та синяя машина!

– Что – правда? – Василиса настороженно посмотрела в зеркало. – Ты уверена?

– Более чем.

– Я думала, это мы следим за фурой, а выходит, за нами тоже кто-то следит…

В это время фура свернула к заправке.

Мы притормозили, проехали мимо нее.

Я увидела, что из кабины фуры выбрался рослый, немного сутулый мужчина.

Он повернулся в нашу сторону – и я в ту же секунду узнала его.

Это он явился в бабушкину квартиру под предлогом проверки счетчиков, а когда я не пустила его, он едва не выломал дверь, так что мне пришлось применить химическое оружие.

С неизъяснимым злорадством я заметила, что все его лицо покрыто красными пятнами ожогов, а левый глаз закрыт повязкой, как у адмирала Нельсона или маршала Кутузова.

Значит, то средство для удаления жира, которым я его обрызгала, реально ядовито!

Он скользнул взглядом по нашей машине и пошел к кассе оплатить бензин. Однако с полпути он вернулся и подошел к задней двери своей фуры, постучал по ней и что-то проговорил, и только после этого пошел оплачивать топливо.

Мы немного отъехали и встали у обочины.

Я огляделась.

Синей «Тойоты» не было видно поблизости. Значит, она отстала. Ну, хоть одной проблемой меньше…

В ожидании фуры я обдумывала новую информацию.

Как я и думала, краснолицая тетка и фальшивый работник электрической компании работают на пару. Одно непонятно – почему они так стремились попасть в бабушкину квартиру? Что они там забыли? Да, и вот еще вопрос – куда они сейчас едут и почему им понадобилось прятать серую машину внутри фуры?

– Так вот, – снова заговорила Василиса, – значит, едут четверо в машине, и водитель шепотом спрашивает своего соседа: «Сколько времени?» Тот поворачивается и спрашивает того, кто сидит за ним, и тоже шепотом: «Сколько времени?»

– Тише ты, смотри, они снова поехали!

Действительно, серебристая фура заправилась и снова выехала на шоссе.

Мы тут же поехали следом. Василиса, которой так и не удалось рассказать свой анекдот, обиженно молчала.

И тут, как чертик из табакерки, за нами появилась все та же синяя «Тойота»!

Выходит, она не оставила нас в покое, а где-то пережидала, чтобы не слишком мозолить глаза.

– Смотри-ка, он тут как тут! – проговорила я.

Мы проехали мимо туристического автобуса, который стоял на обочине.

Вдруг задняя дверь фуры приоткрылась, в проеме на мгновение показалась наша старая знакомая, краснолицая тетка, и что-то выбросила на шоссе.

– Сворачивай! – вскрикнула я.

На этот раз Василиса среагировала быстро.

Мы как раз проезжали мимо уходившей вправо от шоссе грунтовой дороги, и сестрица, резко вывернув руль, свернула на нее.

Машина тут же запрыгала на ухабах.

– Черт, зачем ты мне велела сюда свернуть? – взвыла Василиса. – Это же не дорога, а черт знает что… на этой дороге я разобью свою дорогую машинку…

– А ты посмотри, что было бы с твоей бесценной машинкой, если бы ты не свернула!

Водитель синей «Тойоты» из-за туристского автобуса не заметил, что мы свернули на грунтовку, и проехал прямо по шоссе.

И наехал на тот предмет, который выбросили из фуры.

Его машина взревела, как раненый носорог, завертелась на месте, откатилась к кювету и окончательно остановилась.

– Что это с ней? – испуганно спросила Василиса и затормозила, чтобы не упустить зрелище.

– Это наши друзья из фуры заметили слежку и сбросили на дорогу помесь ежа и ужа – ленту с шипами! Они думали остановить нас, но мы ловко увернулись, а в ловушку попала эта синяя машина, которая преследовала нас!

– Ловко! – Василиса с уважением посмотрела на меня. – Беру свои слова обратно!

– Ты посмотри, спектакль еще не кончился!

Действительно, серебристая фура остановилась и отъехала назад. Из кабины вышел мой знакомый – фальшивый электрик и с ним – еще один здоровенный детина. Они пошли к синей машине с самым угрожающим видом.

Подойдя к «Тойоте», они принялись бить по ней монтировками, а потом вытащили изнутри водителя…

– А я ведь его знаю! – проговорила Василиса, приглядевшись к этому несчастному.

– Да? И кто же это?

– Это Зайончковский, начальник службы безопасности в фирме моего мужа. Я его на корпоративе видела, два месяца назад у них было пять лет фирмы, муж меня со всеми познакомил…

– Опаньки!

– Да, так вот, водитель спросил, сколько времени, а ему отвечают: «Половина шестого…» – и тоже шепотом…

Я молчала, думая, что сестрица моя все-таки дура. Ну ясно же, что этот Зайончковский очутился тут совсем не случайно, это Васькин муж его приставил за ней следить. Но если я сейчас ей это скажу, Василиса впадет в панику, начнет ныть и ругаться…

– Ладно, я этот анекдот уже слышала, и не один раз. Давай уже выбираться отсюда.

– Что, обратно на шоссе? Но мне на этой дороге не развернуться. И вообще, если нас эти, из фуры, заметят, как бы они с нами не сделали то же, что с Зайончковским…

– Ладно, тогда поехали вперед. Должна же эта дорога куда-то вести…

Мы поехали вперед. Василиса вздыхала и охала на каждом ухабе. Наконец впереди показался какой-то хутор, а когда мы проехали через него, дорога стала лучше, причем навигатор показывал, что по ней можно выехать обратно на Пулковское шоссе.

Вскоре дорога стала забирать вверх, и мы въехали на длинную насыпь, проложенную по вершине холма. Внизу, под этой насыпью, проходила еще одна дорога.

– Смотри-ка, там снова показались наши знакомые!

Действительно, по дороге под нами ехала знакомая серебристо-голубая фура.

– Нам от них никак не отделаться! – проговорила Василиса. – Вот привязались…

Мы проехали еще немного и увидели, что дорога под нами сворачивает и уходит в туннель, проходящий сквозь насыпь. По другую сторону она выныривала из туннеля и уходила вправо.

Серебристая фура свернула в туннель.

По всем законам физики она должна была меньше чем через минуту появиться с другой стороны, но время шло, а загадочная фура все не появлялась.

Василиса остановила машину.

Мы удивленно смотрели на дорогу под нами.

Фуры не было.

– Ничего не понимаю! – проговорила Василиса удивленно. – Что они там делают?

Мы прождали еще несколько минут – но фура как сквозь землю провалилась.

– Подожди, – сказала я наконец. – Я должна с этим разобраться…

Я вышла из машины и направилась к тропинке, которая спускалась с насыпи.

– Куда ты? – испуганно окликнула меня Василиса. – Ты видела, что они сделали с Зайончковским?

– Я незаметно…

Я спустилась по тропинке, тихонько подошла к входу в туннель и осторожно заглянула туда.

Впрочем, я могла особенно не прятаться: в туннеле никого не было.

Серебристая фура исчезла бесследно.

Я вошла в туннель.

Там было довольно темно, но хватило света, чтобы убедиться – туннель был пуст.

Ничего не понимая, я поднялась обратно на насыпь.

Василиса выскочила мне навстречу:

– Слава богу, ты цела! Ну, что там?

– Ничего.

– Что значит – ничего?

– Ничего – значит ничего. Фуры, во всяком случае, нет.

– Но куда же она подевалась?

– Я знаю не больше тебя.

– Загадочная история…

– Ладно, поехали дальше. Навигатор говорит, что по этой дороге мы скоро выберемся к цивилизации.

Мы поехали вперед.

Вскоре насыпь пошла вниз, а потом и вовсе кончилась.

Дорога сделала петлю, и теперь мы ехали вдоль той же насыпи, только внизу и в обратную сторону. Получалось, что мы едем по той дороге, которую видели сверху.

Прошло еще несколько минут, и впереди показался туннель.

– Да это ведь тот самый туннель, в котором исчезла фура!

– Точно! А вон та тропинка, по которой я спускалась с насыпи!

Дорога вошла в туннель.

Василиса включила фары, осветив стены туннеля.

И примерно на середине туннеля мы увидели в стене справа широкие металлические ворота.

– Так вот куда пропала та фура! Ну-ка, остановись!

Василиса остановила машину.

Я вышла, подошла к воротам.

Разумеется, они были заперты. Сбоку на стене было прикреплено табло с цифрами на кнопках – что-то вроде кодового замка.

К сожалению, кода я не знала. Да и глупо было бы ехать туда. Люди эти опасные.

Вот Арсений следил за ними – и что они с ним сделали?

Я еще раз оглядела ворота. Прочные, сделаны на совесть, и если не новые, то содержатся в хорошем состоянии. Серьезная организация, так что умнее всего было бы мне сейчас убираться отсюда как можно быстрее.

Что я и сделаю, только вот…

В левом верхнем углу ворот я заметила нарисованный знак. Перевернутый треугольник, а в нем – двуглавый орел, который держит в когтях большую круглую монету. Что это значит?

На всякий случай я сфотографировала знак, для этого пришлось встать на цыпочки.

– Слушай, поехали уже! – крикнула Василиса из машины. – Как-то мне здесь не по себе… И предчувствия нехорошие…

В этом я была полностью с ней согласна, тем более что предчувствиям ее мы в семье всегда верили. Особенно если луна полная.

Прекрасен и мудр был Соломон, сын Давида Псалмопевца, царь Израильский.

Лицо его было светло, как летний день в долине Сарона, глаза же темны, как ночь в лесах, что растут у подножия горы Кармель. Львиной гривой ниспадали шелковистые черные волосы на широкие плечи царя, руки его были сильны, как у самого сильного борца, а ноги быстры, как у самого резвого скорохода.

Окружал себя царь Соломон всяким великолепием и всевозможной роскошью, что только существует на свете. Одежда его была расшита золотом и драгоценными каменьями, привезенными из дальних стран, к столу его подавали самые тонкие вина из Финикии и Тавризы, из Этрурии и Кадикса, самые изысканные яства и угощения, какие доводилось отведать человеку.

Подавали ему и его гостям самые сладкие и ароматные плоды и фрукты, какие только произрастают на земле, самых редких и удивительных рыб, какие водятся в морях, самых необыкновенных животных, каких можно найти в полях и лесах. Один раз к его столу подали птицу феникс, которая не умирает, а сгорает в своем гнезде и вновь воскресает из пепла.

Семьсот жен было у царя Соломона и еще триста наложниц удивительной красоты.

А еще было у него неисчислимое множество прекрасных рабынь и грациозных танцовщиц из разных стран, услаждавших его своей любовью.

Были среди них финикиянки и эфиопки, женщины Ассирии и Бактрии, дочери Сидона и Карфагена.

Но не телесной красотой и не роскошной жизнью более всего славился царь Соломон.

В Ассирии и Египте, в Финикии и на греческих островах говорили о нем, в Карфагене и Персеполисе, в Микенах и Вавилоне с удивлением произносили его имя, потому что не было ему равного среди царей, никто из них не мог сравниться с ним мудростью.

Просил царь Соломон в своих молитвах у Бога Единосущего не богатство сказочное, не жизнь долгую, не победу над врагами – но просил он мудрости.

И дал ему Бог по слову его.

Познал Соломон суть вещей и природу мира, познал движение звезд и планет, изучил учения магов и волхвов, халдейских чародеев и египетских жрецов, познал привычки людей и повадки диких зверей, морских созданий и небесных птиц, познал свойства трав и растений, и какая от них может быть польза, и какой вред.

Говорили даже, что может Соломон понимать язык зверей и птиц, цветов и деревьев, может понимать даже тайные помыслы сердец человеческих.

Каждый день приходили к царю подданные его, подолгу ожидали они царской аудиенции, дабы просить у него помощи и совета – и ни один не уходил от него ни с чем, всем он давал мудрые и полезные советы.

Тысячи притчей сочинил Соломон, тысячи притчей, в которых показал он миру свою мудрость.

И еще сочинил он множество песней, в которых проявилась глубина его сердца и души.

Неисчислимы были сокровища и драгоценности в сокровищнице Соломоновой.

Были там золотые венцы, отнятые у побежденных царей, и бесценные запястья, принесенные плененными царицами. Были неисчислимые монеты многих стран, некоторые из которых уже пропали во тьме веков, были тысячи колец и перстней, драгоценных брошей и заколок, браслетов и диадем.

Но превыше всех этих драгоценностей и украшений ценил Соломон один золотой семисвечник.

Порой охватывала царя печаль, ибо вспоминал он, что смертен, как и все, кроме Бога Единосущего.

И тогда отсылал Соломон своих собеседников и сотрапезников, отсылал жен и наложниц, рабынь и танцовщиц и просил своего самого преданного слугу, чтобы тот отправился в сокровищницу и принес ему семисвечник.

Слуга приносил ему заветный подсвечник, и возжигал в нем ароматные свечи, и немедленно удалялся, дабы не мешать размышлениям господина.

Оставшись один, Соломон смотрел на трепетное пламя семи свечей, и многие мысли осаждали его.

Смотрел Соломон на трепетное пламя – и думал о том, что как мимолетно пламя этих свечей, так и жизнь человеческая мимолетна, будь ты царь или простолюдин.

Как погаснут эти свечи от слабого дуновения ветерка, так и жизнь человека угаснет…

Нет большего блага, чем радоваться делам своим, ибо в этом доля человека, ибо жизнь его коротка и скоротечна, и кто приведет его посмотреть, что будет после?

Всему есть свой час, и свое время есть всякому делу.

Есть время родиться и время умирать, время разрушать и время строить, время обнимать и время уклоняться от объятий…

Смотрел Соломон на трепетное пламя, и с каждым мгновением росла мудрость его.

А потом в пламени свечей возникал перед Соломоном прекрасный сад, полный благоухания цветов, журчания ручьев и родников, полный птичьего пения.

И видел Соломон, что это – Эдем, райский сад, откуда изгнаны были первые люди, Адам и Ева.

Изгнаны они были за неразумность и самонадеянность, за то, что возомнили себя равными Богу…

Георгий Лесников набрал номер службы безопасности и, едва услышав голос ее начальника, коротко бросил:

– Зайди!

Борис Зайончковский, шеф по безопасности, был мужчина решительный, поэтому, когда он деликатно постучал в дверь, Георгий удивился.

Однако еще больше он удивился, когда Борис вошел в его кабинет, ссутулившись и не поднимая глаз.

И глаза его были прикрыты темными очками.

– Ты чего это в очках? – удивленно спросил Лесников. – Насмотрелся фильмов про частных детективов? Сними, я люблю видеть глаза того, с кем разговариваю.

Борис явно нехотя снял очки, и шеф увидел под его левым глазом расплывающийся синяк, формой и отчасти размерами напоминающий карту Ленинградской области.

Приглядевшись, Георгий заметил еще один синяк на скуле и приличную ссадину на подбородке.

– Опаньки! – проговорил Лесников. – Кто это тебя так?

– Это долгая история…

– Вот как? Теперь понимаю, почему ты ко мне сразу не зашел. Ну, не хочешь рассказывать про свои боевые раны – не надо. Меня это не очень интересует. Лучше расскажи, что тебе удалось выяснить насчет моей жены.

– Значит, так… – начал Борис, осторожно присев на краешек стула и едва заметно поморщившись. – Я засек местоположение ее машины. Она стояла на Загородном проспекте…

– На Загородном? – переспросил Лесников.

– Так точно! Я подъехал туда, как раз когда в машину садилась…

– Василиса?

– Нет, вот эта женщина! – Борис положил на стол фотографию. – Личность еще не установил, но работаю над этим…

– Можешь не работать. Это ее сестра.

– Вот как… Это важная информация. Значит, она села в эту машину и проехала недалеко – до переулка Джамбула. Там в машину подсел объект…

– Кто?

– Ну, объект наблюдения, то есть ваша супруга.

– Так и говори!

– Есть так и говорить… в общем, объект… ваша супруга села за руль, и они поехали по Загородному проспекту. Но вдруг резко остановились, создав, между прочим, аварийную ситуацию…

– Это лишнее!

– Так точно! В общем, остановились, а потом последовали дальше за серой «Хондой» номер такой-то. Доехали за ней до Углового переулка, въехали туда, но вскоре выехали – на этот раз вслед за грузовой фурой серебристо-голубого цвета.

– Фура? Не понимаю, при чем тут фура?

– Вот и я не понял. Но на всякий случай продолжил наблюдение.

– И что?

– Фура выехала за город, и ваша супруга за ней. Я продолжил наблюдение, хотя за городом стало сложнее вести их скрытно.

– Ну, мне эти детали неинтересны. Ты давай по делу… Что видел? Что происходило?

– Короче, объект… то есть ваша супруга продолжала преследовать фуру, а я – следом. Фура заехала на заправку, объект – за ней, а я подождал в сторонке, а потом продолжил наблюдение. И тут… – Борис опустил глаза, – Тут я допустил промашку…

Он замолчал с понурым видом.

– Продолжай!

– Короче, я в какой-то момент упустил объект. Вижу, фура едет по шоссе, а объект исчез в неизвестном направлении. И в это время я наехал на ПДШ…

– На что?

– Препятствие дорожное шипованное… такая специальная лента с шипами, которую дорожно-патрульная служба использует, чтобы остановить нарушителей.

– Патрульная служба? Откуда она там взялась?

– Никакой патрульной службы там не было. Думаю, что это из фуры выкинули ПДШ, чтобы меня остановить.

– Ну и как – остановили? – осведомился Георгий с сарказмом.

– Ну да… ПДШ кого угодно остановит. Мне шипами все шины прокололи, машина потеряла управление, завертелась и встала на обочине. А тут эти, из фуры, подошли…

– Так это они тебя так разукрасили? – догадался Георгий.

– Так точно… и машину мою покурочили. Мне потом пришлось эвакуатор вызывать, а машину я в ремонт отдал… вы мне ремонт машины оплатите?

– Еще чего! Сам облажался, сам и оплачивай! И иди уже отсюда, ничего поручить нельзя!

Когда дверь за Борисом закрылась, Лесников задумался. Он никак не мог понять, что все это значит. А когда он чего-то не понимал, он был зол.

Твердо он знал одно: его жена ему врет. Для этого не нужно было разбираться в психологии, это было сразу видно. Когда она явилась домой рано утром в таком виде, будто ее кошки драли, и не придумала ничего лучше, чем сказать, что сидела у кровати тяжелобольной бабушки; вот пускай своей бабушке она это и расскажет.

Георгий Лесников не был глупым и доверчивым человеком и, увлекшись Василисой (уж больно хороша была, что уж тут сделаешь), не поленился и навел некоторые справки.

Тем более что не было ничего тайного в ее прошлой жизни. Было два развода, причем каждый раз виновата была она. Василису ловили ее мужья, можно сказать, что с поличным.

Ему, Лесникову, вовсе не улыбалось быть в этой компании третьим. Но дела требовали его частого отсутствия. Так что после доклада Зайончковского он задумался, что вообще происходит. Где провела ночь его жена, и если с любовником, то за каким чертом они с сестрой следили за какой-то фурой.

Ее хахаль шофер-дальнобойщик, что ли? Быть такого не может. Нет, все же придется, наверное, нанять компетентного, опытного человека из частного детективного агентства. Но как-то это… там тоже разные люди попадаются…

На следующее утро я явилась на работу раньше Антонины, и она застала меня всю в трудах над отчетами. Она завелась было ругаться, но потом ее отвлек начальник, так что мне почти не попало за то, что не пришла вчера.

До обеда я прилежно трудилась, и в кафе пошла позже всех, когда эта болтушка Ленка Соловьева уже съела свои две (целых две!) булочки и еще сэндвич с индейкой и ушла.

За кофе я размышляла о том, что видела вчера.

Значит, Арсений только притворялся, что он работает в нашем бизнес-центре, а для чего? Для того, чтобы следить за той конторой, которая находится за стеной по соседству. Что-то он там нарыл, потому что эти, за стеной, забеспокоились и его убили. Проследили за ним и прирезали ночью, потому что, как говорится в одном старом фильме, «он слишком много знал».

Господи, они могли ведь и Ваську убить!

Хотя нет, они все правильно рассчитали: вот она просыпается, обнаруживает рядом труп, начинает визжать и орать, и если сама не вызывает полицию, то это обязательно сделают соседи.

А полиция тут же обвиняет ее в убийстве. А кого еще-то? В квартире никого нет, дверь заперта, нож бабкин в крови – все доказательства налицо, и думать долго не надо.

Прирезала баба своего любовника, допустим, из ревности… Или поругались, она и психанула.

Ну, Василиса сообразила позвать меня, и мы с ней с трупом разобрались. Спрашивается, какого черта этим, которые за стеной, от нас нужно? Зачем они пытались влезть в бабушкину квартиру? Что они там потеряли?

Тут у меня мелькнула какая-то неясная мысль, но меня отвлек знакомый голос:

– Привет, нашла свою посылку?

Ну, здрасте, давно не виделись! Передо мной стоял долговязый Гаврик. Все в той же толстовке с надписью «Лев Толстой – черное зеркало русской эволюции».

– Не-а, – сказала я.

Было очень неудобно задирать голову, поэтому я кивнула ему на стул, почувствовав, что он все равно не отстанет. К тому же кое-кто из девиц еще не ушел, так что полезно будет им увидеть, что я разговариваю с парнем, быстрее про Арсения забудут.

– Сейчас, только кофе возьму! – оживился Гаврик и бодро почесал к стойке.

Пока он ходил, меня осенило.

Что я знаю про Арсения? Даже понятия не имею, какая у него фамилия. Зато я знаю, на какой он ездил машине, номер ее хорошо помню. А машина – это что-то конкретное, индивидуальное, это не самокат.

Тут нужно документы иметь. И с помощью Гаврика я выясню все про машину и ее владельца.

Гаврик явился с огромной чашкой черного кофе, не меньше чем пол-литра. Оказалось, что барменша Лариса держит эту кружку специально для него, больше никому ее не дает. А он за это помогает ее сыну с компьютером.

– Бартер… – усмехнулся он. – А давай знакомиться, а то как-то не по-людски!

– Давай, – согласилась я и даже улыбнулась как можно приветливее. – А тебя правда Гаврилой зовут или по фамилии кличка, Гавриков, к примеру, или Гаврюшин?

– Если бы! – Он махнул рукой. – Зовут меня по паспорту Гавриил, как архангела. Ох, натерпелся я в школе из-за имечка своего. Ну, что Архангелом звали, это еще ничего.

– Как я тебя понимаю… – сказала я, – потому что… вот, разреши представиться: Феодора.