Текст книги "Неведомое"

Автор книги: Наталья Косниковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Так, умней и старше.

– А что же ты тогда сам не пойдёшь и не прыгнешь в Неву, умник?

– Только не в Неву.

– А в каком водоёме пан желает искупаться?

– Не знаю. Подальше отсюда.

– Финский залив?

– Сказал же – подальше. Хорошо бы выйти в море, так, чтобы берегов не было видно, и чтобы паруса… Ходила под парусом?

Лия покачала головой.

– А как по мне, мы можем превратить в дорогу один из этих прелестных каналов. Который тебе по душе?

– Залив так залив, – Кирилл тряхнул волосами, и брызги усеяли стол. – Когда отправимся?

– Как насчёт сейчас?

– Чтобы ты взяла последнюю стихию, а мне с огнём самому мучиться? Только о себе и думаешь!

– Можешь разжечь костёр, я тебе не мешаю!

– В квартире?

– А хоть бы и в квартире!

– Чокнутая, – буркнул он. Сделал пару кругов по комнате, остановился перед коробкой с платьями. Сглотнул. – Ладно. Полетели. Костёр мы и там разведём, правда?

Лия недоверчиво покосилась на него:

– Уверен?

– Да.

– Дороги назад не будет. Ни в Питер, ни в эту квартиру.

– И к чёрту, – он рванул раму так, что треснуло стекло. – Сжигаю мосты. Вместе с городами.

Кирилл ухватил Лию за руку и, едва не расцарапав спину о стену двора-колодца, утянул вверх, к серому петербургскому небу, к которому им не суждено было вернуться.

Каменный берег под мачтами сосен звал к себе. Тучи разошлись, и вода отразила все оттенки прозрачного северного заката – янтарь и мягкое розовое золото, незабудковый фиолетовый и перламутровый голубой; курчавая сливочная пена устилала небо, с которого они спустились навстречу своей судьбе.

Запах сырости и хвои оглушал. Лия осторожно скользила по камням, гладила бархатный мох, блестящий от капель. Свет отчётливо обрисовал контуры каждой трещины, каждой травинки. В какой мир, кроме как в Калевалу, могла вести дорога отсюда?

– А ты умеешь разжигать костёр? – спросил Кирилл, беспощадно возвращая к реальности.

– В теории, – призналась Лия.

– Спички у тебя есть?

– Эмм…

– Стихия огня случайно не научила тебя воспламенять вещи силой мысли? Или ты можешь высекать искры из веток, хотя бы в теории? – и, прекращая её мучить, Кирилл насмешливо добавил: – Успокойся, у меня есть спички. И в отличие от некоторых – память.

– Вот сам и займись, – огрызнулась она. – В конце концов, кому это нужно?

Оставив Кирилла собирать дрова, Лия спустилась по влажным камням к воде. Сосновые кроны чёрными неровными пятнами ложились на рябь залива, тишина звенела – вдруг захотелось, чтобы Кирилл исчез, чтобы этот берег был только для неё одной. Она зачерпнула ладонью воду – зазвучал гулкий тягучий голос; всего один шаг, осознала она, один шаг отделяет её от предназначения. Сколько раз она слышала этот зов – в чёрном течении Яузы, в плеске Невы, в снах…

Вода звала её. Её, и больше никого.

Лия оглянулась – Кирилл скрылся из виду.

– Я ему не нужна, – сказала она себе.

– Я для него лишь ступень, – добавила она, помедлив.

– Он стал для меня ступенью. Теперь я всё знаю, и я могу идти дальше.

– Он справится сам. Я ничего ему не обещала.

– Прощай, Кирилл.

Она оттолкнулась ногой от камня – взлетать было так легко. Лия добралась до облаков, мокрых и зыбких; а потом – отпустила своё тело, словно разучилась держаться в воздухе. Дух перехватывало, было страшно – хотелось затормозить, хотелось вернуться к надёжным, ласковым облакам. Лия закрыла глаза, чтобы не знать, сколько ещё до воды.

Удара она не почувствовала. Просто вдруг оказалось, что повсюду – вода, снаружи и внутри. Лия таращилась на вылетающие изо рта пузырьки и опускалась всё ниже в непроглядные клубы ила.

Мысли приходили запоздало. Жива. Четвёртая стихия принадлежит ей. Теперь она станет Хранителем, но как? Что ей делать?

Она вскарабкалась на колени – длинная юбка спутывала ноги, мешала вытянуться во весь рост. Голова кружилась, Лия переставала что-либо понимать – реальность плыла, вращалась, пока тьма не затопила её и милостиво не избавила от жуткого незнакомого мира.

Разлепила ресницы. Прищурилась, заморгала. Перед глазами проплыл косяк рыб. Так странно – сквозь мутную толщу воды сочился ослепительный лунный свет.

– Я – русалка, – пробормотала Лия.

Неужели таков её новый мир? Тёмная глубина, тина и безвременье?

– Здравствуй, – прошелестело над ухом.

Вода не позволила резко обернуться. Ил взбился со дна. Но Лия увидела – на скале, подобный немыслимому дереву, стоял…

Кем он был? Человек? Водяной?… Волосы оплетали его, как водоросли, скрывали лицо. Но он – без сомнения – улыбался.

Он приближался стремительно, за ним тянулся вихрь.

– Я так долго тебя ждал, – прозвучал бесплотный голос, тот самый, уже родной. Но теперь Лия понимала этот язык. – Знаю, что и ты искала со мной встречи. Меня зовут Веньянн. Я – Хранитель Воды.

– Вы тоже Вигар? – Лия выпустила нечаянную стайку пузырьков.

– Конечно. Вениамин Вигар – таково было моё имя в те времена, когда я жил на поверхности. Видишь, во что я с тех пор превратился?

Лия отшатнулась:

– И я… и мне…

Волны смеха разлетелась от тёмной фигуры Веньянна.

– Радуйся, что тебя минула участь Земного Хранителя. Ты принадлежишь к Небесным, и отныне твой дом – это Луна.

– Я – Хранитель… Луны? – Лия собрала три слова воедино, как бусины, и незнакомое прежде сочетание всколыхнуло бурю чувств со дна рассудка. Было так много вопросов – она не задала ни одного; но Веньянн и без того знал, что она желает услышать.

– Я укажу путь к порталу, который выведет к твоим владениям. Столетие проведёшь ты на Луне, и да будут эти годы светлыми, а твои подданные – счастливее, нежели при прежнем Хранителе.

– Какие ещё подданные? – Лия почувствовала, как спазмами подступает паника. – Чем я там буду править?

Веньянн понимающе склонил голову, волосы-водоросли заколыхались:

– Знаю, какие картины перед тобой. Ваши земные корабли достигли поверхности этого, скажем так, спутника, а тех, кто верит в жизнь на холодной каменной глыбе, считают глупцами. Минувшим поколениям Хранителей было проще. Твоя Луна – другая. Там плещется море и высятся горы, там шумят леса, там стоит город над тёмной водою, где тысячи лет в согласии живут люди и чародеи. И однако это та же Луна, которая всегда сияла над твоей головой, но… – Веньянн поймал взгляд Лии и улыбнулся. – Давай объясню иначе. Если тебя попросят перечислить небесные тела, что ты назовёшь?

– Эмм… звёзды, планеты, галактики?

– Поразительно, – Веньянн медленно качался, повинуясь подводным течениям. – Другой бы перво-наперво упомянул солнце. Следом – луну и звёзды… Много ли человеку даёт знание того, что солнце – это звезда, да ещё и куда мельче тех, что на небе не крупнее зёрнышка? Даже для мудрейшего солнце всходит и заходит, луна светит по ночам, а звёзды складываются в созвездия. Понимаешь?

– Более-менее.

– Эта наивная картина мира есть альфа и омега Хранителей. Наш мир, если позволишь так выразиться, антропоцентричен и субъективен, мы оберегаем не космос, а людей на Земле. Я и трое моих собратьев властвуем над материей. Ты и подобные тебе несёте для нас свет – вам принадлежит Небесный слой. Над ним – ещё две сферы, где царствуют Высшие и Высочайшие Хранители…

Лия запуталась окончательно:

– И куда я отправлюсь?

– Я ведь сказал – на Небеса. Так мы называем сферу вокруг Земли, по которой передвигаются Солнце, Луна и звёзды.

– А космос?…

Веньянн терпеливо покачал головой:

– Мир Хранителей не упраздняет привычной тебе вселенной. Можешь считать его иным измерением, если так проще – хоть это и искажает истину. Есть космос, а есть три сферы, что оберегают Землю. Реальность зависит от того, как на неё взглянуть.

– Значит… – Лия нахмурилась. – И то, и другое одновременно? И небесный свод, и спутники? А я, получается, уйду не на ту Луну, которая в космосе, а буду жить в каком-то лунном городе…

– Не в каком-то, – булькнул Веньянн, – а в твоём собственном Лунном городе. Куда тебе уже пора.

Кирилл! Лия поняла, что захлёбывается, и не вода была тому причиной. Как она посмела? Она бросила его, предала! И что толкнуло её… Лия взглянула на Хранителя Воды. Она готова была поклясться, что тот светится от счастья.

– Я не могу уйти, – процедила она. – Я должна помочь Кириллу.

– И ты туда же. Неужели он сам не совладает?

– Нет!

– Он прошёл лишь половину пути. И я знаю, что Хранитель Маркалион желал бы видеть огонь его последней стихией.

– Ну так помогите ему! Проведите сквозь воду, а потом я! Или просто отпустите меня к нему – я всё сделаю сама, всё!

Хранитель Воды откликнулся неохотно:

– Так тому и быть. Я дам тебе время. Но помни, Луна не станет ждать вечно – если ты опоздаешь…

– Успею! – крикнула она.

Веньянн пожал плечами – и Лию подхватило течением, закружило и вытолкнуло на померкший каменный берег.

Вода откатилась, недовольно шипя. Лия заметалась глазами по сторонам, и тревога накрыла её с головой. Сосны выстроились подобно вражеской армии с пиками наготове. Ветки, которые Кирилл собирал для костра, были грудой свалены на камнях.

Вдох. Раз, два, три, четыре. Задержать дыхание. Пять, шесть, семь. Выдох. Лия отряхнулась и полезла в карман за телефоном. Нервно засмеялась. Вот ведь сила привычки. Во-первых, в платье Златы нет карманов; во-вторых, телефон она который день не вынимала из рюкзака; в-третьих, у Кирилла телефона не было вовсе – не говоря о том, что техника не пережила бы погружения на дно.

Кирилл мог улететь – а мог направиться в лес. И что выбрать?

Лия решительно шагнула в сосновую темень.

Деревню она отыскала быстро. Прошла по изрытой дождями дороге мимо покосившихся домиков – они показались бы заброшенными, если бы не бельё на верёвках. Кошачьи глаза Лии пронзали мрак, она вглядывалась в каждый дом. Куда Кирилл мог пойти?

Если его здесь нет, ухожу на Луну. Если его нет там, где горит свет – я ухожу. Но ведь столкнула же их судьба в Москве, в том кафе в подвале?

Она переступила порог деревенского кабака. На неё не обратили внимания ни шумные выпивохи за дальним столом, ни сонный хозяин за стойкой – словно для людей на Земле она стала невидимкой.

Один лишь Кирилл поднял голову, когда скрипнула дверь. Ухмыльнулся, махнул рукой, подзывая к себе.

– Будем праздновать, да? – он потянулся и схватил пустую рюмку с соседнего стола. Наполнил подозрительной бордовой жидкостью из бутылки без этикетки. – Я же знаю, что ты теперь эта. Как её. Разве нет?

Лия передвинула бутылку с рюмками на дальний край. Кирилл завыл и упал лицом на стол.

– А я поверил, – тихо засмеялся он. – Ну а чего бы не поверить. Она вот тоже говорила – не брошу, помогу… Помогла. Змею натравила! Знала же, что у меня фобия! Подсказать, чего я ещё боюсь? Толпы людей, уколов, тараканов…

– А воды не боишься? – ласково спросила Лия.

– Какой ещё воды?

– Обычной. Пойдём?

– Никуда я не пойду!

– Понятно, – Лия вцепилась Кириллу в плечи и поволокла к выходу. Тот не сопротивлялся и даже перебирал ногами.

На улице она притянула его к себе, вгляделась в серые глаза. Кирилл резко побледнел, обмяк; Лия подхватила его, но не удержала, и он повалился в придорожную траву.

Она присела рядом, взъерошила его волосы. Подождала, пока он зашевелится.

– Теперь я Хранитель Луны. Но не думай, что я просто так уйду. Перед этим я убью тебя дважды, Кирилл. Я лично отдам тебя Хранителю Огня – как там его зовут, не помню.

Кирилл повернулся к ней, захлопал ресницами.

– Легче? – участливо спросила Лия. Он кивнул. – Идём.

Она помогла Кириллу подняться, схватила за руку и поволокла к берегу. Густая темень лежала на ветвях, хотя рассвет короткой ночи уже брезжил в прорехах крон. Кирилл брёл, еле переставляя ноги и спотыкаясь на корнях, а Лии хотелось бежать по сырому мху, будто преследуя добычу; когда они выбрались к заливу, Лия сто раз прокляла себя, Кирилла и Хранителя Веньянна, который разрешил ей возвратиться.

У кромки воды Кирилл встал, как вкопанный. Терпение Лии кончилось. Она толкнула его в спину, повела вперёд, пока вода не дошла им до пояса.

– И что даль…

Лия повалила его в воду, лицом вниз. Она крепко держала его за шею, за волосы; поначалу он вырывался, и вряд ли она одолела бы его, если бы он не был слаб после выпитого.

Когда Кирилл перестал дёргаться, она отпустила его. Он остался лежать неподвижно, и сердце едва не выпрыгнуло. Но вот утопленник зашевелился. Кирилл вынырнул, окатив её фонтаном брызг, откашлялся.

– Поздравляю, – шепнула она, обняв его за плечи. – Теперь – огонь.

Кирилл кивнул, ища взглядом брошенные дрова – и замер.

Лия всё поняла. Спички промокли. Нужен огонь. А разве в том кабаке не было камина? А кажется, и в самом деле был. И пока Кирилл открывал рот, чтобы сообщить ей о промокших спичках, она уже тянула его за собой.

В дверях они едва разминулись с ночной компанией. Хозяин, на счастье, тоже куда-то отлучился. Кирилл с Лией ворвались внутрь и, как перед алтарём, упали на колени перед догорающим камином.

Лия протянула руку, чтобы пошевелить угли, но Кирилл остановил её:

– Сам.

Он помедлил – и отодвинул деревяшку, которая душила и без того крохотный язычок пламени, осторожно подул, скормил ему нетронутую ветку. Лия с волнением наблюдала за пляской под рукой Кирилла; пламя, как ручной зверёк, тянулось к нему, ворковало на шипящем наречии.

Вспышка – и огонь вырвался из камина, резво запрыгнул Кириллу на рукав. Он дёрнулся, но Лия удержала его. Кирилл зажмурил глаза, когда его рубашка начала чернеть, сжался, как пружина; а вскоре вся кожа пылала – так ярко, что Лия отвела взгляд и не сразу заметила, как пламя перекинулось на платье.

Она испугалась – не огня и не боли, а того, что Кирилл исчезнет, оставив её одну. Она прижалась к нему; это было упоительно – гореть вместе с ним, делить с ним его последнее испытание огнём.

Пламя лизнуло веки, и Лия больше не видела ни зала, ни камина. Они с Кириллом были внутри пламени, в душной пещере, где на стенах плыли тени крылатых существ, горели алые письмена и странные символы.

Навстречу им вышел огненный человек, и они поднялись на ноги. Раздался трескучий голос:

– Здравствуй, Хранитель Кирилл. Благодарю, Хранительница Лия, что не оставила его. Хотя не стоило идти ко мне, путь тебе должен был указать Веньянн. Милосердие может дорого тебе обойтись – срок твой станет короче положенного.

– Пускай, – прошептала Лия. Но Хранителя Огня она больше не интересовала.

– Позволь представиться, Кирилл: меня зовут Маркалион, я один из четырёх Земных Хранителей. Твоя судьба ведёт тебя на Небеса, к золотым степям Солнца.

Кирилл глядел на Хранителя дикими глазами.

– Я – Хранитель Солнца? А Лия – Луны?

– Вы недовольны? – протрещал собеседник. Лия выдохнула:

– Как мы можем быть недо…

Кирилл перебил её:

– Мы полетим в космос?

Маркалион раздражённо мотнул головой:

– Никакого космоса нет. Есть три слоя – Небесный, Высший и Высочайший, которые связывает Междумирье.

– А Веньянн рассказывал по-другому, – снова не удержалась Лия. – Что всё зависит от точки зрения.

– О да, его хлебом не корми, дай порассуждать об устройстве мира. Сколько лет плавает по океанам, а всё не может забыть свою земную любовь, науку. Меня же занимает иное. Мне нравится узнавать истории новых Хранителей – о том, как они встречались со стихиями. И я вас не отпущу, пока не выслушаю обоих. Лия, начнёшь?

Она заколебалась.

– Моя первая стихия – земля… – голос потонул в треске пламени, ей пришлось перекрикивать. – Облик животного определяет стихию, правильно?

Хранитель Огня кивнул, с волос посыпались искры.

– Можно сказать и иначе – стихия определяет облик. В тебе я вижу кошку, одну из сотен – отчего-то вы любите это животное. С воздухом Вигар оборачиваются птицами, с водой – рыбами… и лишь огонь первой стихией становится редко, раз в столетие.

– И в кого они превращаются? В саламандр? Драконов?

– В чистое пламя. Таких Хранителей называют Огненными стражами – это Хранители Жизни и Смерти, самые могущественные в мире. Но вернёмся к твоей истории.

– Я обернулась кошкой в пять лет.

Воспоминания вырвались из глубин памяти, заставили сердце бешено стучать, переживая это заново: на огромном московском шоссе она – девочка в сером сарафане, который носила ещё Жанна. Визжат тормоза, орут перепуганные водители, но Лия кричит громче. Она видит, как под шины мчится серый полосатый котёнок; в голове – ни единой мысли, только оглушающая решимость.

Она бросается под колёса – едва успели затормозить.

Вцепляется в мяукающий меховой клубок.

Прижимает к груди, а он вырывается, расцарапывает руки, впивается маленькими, но острыми зубами.

И – как во сне: она бредёт от дороги прочь, плачет, успокаивает котёнка, но больше – себя. Он затихает, сворачивается калачиком. Они сидят на скамейке, обоих разбирает дрожь; и вдруг мерещится – это она сама в чьих-то руках. Мысль так пугает, что она спрыгивает на землю, шипит на девочку – и понимает, что никакой девочки нет. И не было.

– Потом был огонь.

– Я помню, – вспыхнул Маркалион. – Горел лес.

– Жанна тогда в первый раз уехала к своему мужу, я осталась с её родителями – точнее, с моими приёмными, а они… ну, прохладно ко мне относятся. Как-то мы страшно поссорились, и я убежала из дома. Мне было десять. Села в электричку, вышла в каком-то захолустье, побрела куда глаза глядят. Заблудилась в лесу, нарезала круги до глубокой ночи. Устала. Заснула под деревьями. Очнулась от запаха гари. Куда бы ни бросилась – огонь, везде огонь! Оставалось только продираться через горящую траву, но у меня даже одежду не опалило.

– И рубашка целая, – пробормотал Кирилл, с недоверием ощупывая рукав.

– Я выбралась к какому-то городу, там попросила отвезти меня домой. В новостях потом показывали про этот пожар. В то лето столько лесов горело, вся Москва была в дыму…

– Ах да, – Маркалион невозмутимо улыбнулся. – Непростой год вышел, вот и срывался. Но ведь помог тебе, не так ли?

Лия промолчала. Кирилл встрял:

– А почему вы тогда мне не помогли? Я два года не решался!

– Я мог, – Маркалион пожал плечами – как будто дров в костёр подкинули. – Но я хотел повидаться с тобой лично, Хранитель Солнца. Однако не спеши, Лия ещё не поведала о двух последних стихиях.

– Тут и рассказывать нечего, – сухо бросила Лия. – На это пара дней ушла. Мы познакомились с Кириллом, он толкнул меня с крыши, я научилась летать. Мы добрались до залива, я упала с высоты в воду, встретила Веньянна и уговорила его отпустить меня к Кириллу. Всё, твоя очередь.

Кирилл вздрогнул и задумался. Тихо начал:

– В детстве любили с пацанами лазить по стройкам. Нас вечно оттуда гоняли, но нас это не останавливало. Пробирались через дырку в заборе. Там был недостроенный дом – этажей десять или больше, мы вскарабкались на последний. Стёкла ещё не вставили. А за окном висела на тросе банка с краской. Ну и мы поспорили, что достанем. Мой друг полез за ней, а я держал. И всё. Сорвался. А я следом. Так я узнал, что могу становиться воробьём, а он… Третий, который наблюдал – теперь почти не разговаривает.

Лия выдавила сквозь зубы:

– Маркалион, неужели всегда так? Вигар тянет за собой кого-то ещё?

– Стихии жестоки. А ты как думала, Лия?

Потом Кирилл пересказал уже знакомые Лии истории – про террариум и про то, что произошло в последнюю пару часов.

– Благодарю и не смею больше задерживать. Этот коридор приведёт вас к Междумирью, ничейному пространству. Не страшитесь его, но и не входите бездумно. Запомните: перед тем, как ступить в туман, сосредоточьтесь на месте, куда желаете добраться. Думайте на пороге Междумирья об обителях, которые вас ожидают, и оно укажет путь к вашему новому дому. А теперь – прощайте, Хранитель Солнца, Хранительница Луны.

Маркалион растворился в пламени. Они переглянулись и шагнули в туннель.

Они шли по каменным плитам, держась за руки, и коридор казался бесконечным – но всё же он оборвался; а дальше простирался туман, где не было ни земли, ни неба – ничего, кроме вязкой белой ваты.

– Прощай? – грустно улыбнулся Кирилл.

– Прощай.

Не глядя больше друг на друга, Лия и Кирилл разошлись в разные стороны.

Глава 4. Луна

Бесконечное ничто. Долгий, мучительный путь в никуда. «Не страшитесь Междумирья…» Неужели нельзя было предупредить, Хранитель Маркалион?

Лия не видела собственных ног. Продиралась сквозь густую кашу, а туман мешал вдохнуть, разъедал изнутри, отнимал силы. По сравнению с Междумирьем брести по вязкому илу на дне залива – как ручей переходить. Да там, кажется, и жить можно, стоит лишь привыкнуть.

А здесь она одна посреди пустоты.

На Земле безотчётный страх заканчивался одинаково – бегством в кошачьем теле; но кошка и виду не подавала, что вообще существует. И взлететь не выходит. Вдруг показалось – навсегда застрянет в белой ловушке, как комар в сметане.

Но её вёл голос. Похожий на зов воды, но добрей и нежнее, он не тянул властно к себе, а звал домой, туда, где ждут. Он один не позволял сдаться, даже передохнуть на миг, который перерастёт в вечность. Замешкает, и они решат, что она передумала.

Вот только кто – они? Веньянн мельком упомянул что-то о чародеях; неужели там, на Небесах, есть настоящая магия?

Какая она, Луна? Лия знала лишь, что ничего прекраснее в мире нет.

Вдруг почудилось, что туман редеет, хотя глаз не замечал разницы; но – вот и кошка очнулась, принюхалась к чему-то. Будто кто-то приоткрыл форточку в душной комнате. Идти всё легче…

И тут в лицо ударил ветер, и нога опустилась не на рыхлое месиво, а на утоптанный, скрипящий снег.

Снег!

Огромная горная равнина. Ослепительная белизна, яркая и живая. От края до края – зубастый горизонт, кристальное небо без облачка. Тропинка протоптана от портала, идёт сквозь всю долину. На дальнем её конце Лия острым кошачьим зрением разглядела хижину под нависшей скалой – невольно забеспокоилась, как бы не рухнул ком снега с вершины.

Пешком? И так уже хочется повалиться лицом в мягкие сугробы, как во взбитую постель. Лия наскребла остатки сил и взлетела.

Она держалась тропинки, хоть та и опасно вилась по краю бесснежной пропасти. Солнце слепило. Солнце – осознала Лия. Такое же, как на Земле. А потом она заметила утопающий в голубизне тусклый лунный диск.

Она же не вернулась обратно? Что, если её занесло в какие-нибудь Гималаи? А вдруг нет никакого небесного свода, или она не сумела туда попасть…

Ветер хлестнул по щеке. Конечно, это Луна. Она знает это. Пока не понимает, как, но – знает.

Хижина обещала уют и радушный приём: всё в ней, от резных наличников до сверкающего знамени на крыше, лучилось светом. Лия опустилась на крыльцо. Постучалась. Ей отворили тотчас же, словно ждали на пороге.

– Добрый день, – сказала она старику в длинном плаще. – Меня зовут…

– Я знаю, – он растянул тонкие губы в улыбке. – Приветствую на Луне, светлая Хранительница.

Он широко распахнул дверь, проводил Лию до кресла у камина. В ладонях его возник серебряный кубок.

– Вино, – ответил старик на немой вопрос. – С капелькой целительного зелья. Лучшее, что можно пожелать после перехода через Междумирье.

Зелье?

Дрожащей рукой Лия приняла кубок. Горячее вино обожгло горло; вмиг растворилась усталость, и жизненные соки заструились по иссушенному телу.

Незнакомец уселся напротив и запалил трубку. В тёмных волосах его не было седины, он не носил ни бороды, ни усов, да и держался с молодцеватой лёгкостью – но во взгляде читался долгий прожитый век. Или – века?

– Вы чародей? – невольно вырвалось у Лии.

Собеседник сухо рассмеялся. Дым из трубки сделался синим, как его плащ.

– Разумеется. А точнее, волшебник. Моё имя Калин.

Что-то странное было в его выговоре – но задумываться некогда.

– Очень приятно, – растерянно улыбнулась Лия. – А… а вы здесь живёте?

– В сторожке? – поморщился он. – Сюда я явился только ради вас, Хранительница. Я мог бы поджидать вас у портала, но мне, к сожалению, известно, что такое холод.

Лия неловко оправила короткие рукава платья.

– И тут всегда снег?

– В горах? Как вы думаете? – лицо Калина ясно дало ей понять, что каждый следующий вопрос глупее предыдущего. – Внизу с утра был июль, но я не могу знать наверняка, что принесёт с собой новый Хранитель.

– В смысле?

– Вы всё узнаете после. А пока – примите это.

В руках его сверкнуло серебро. Не успела Лия разглядеть предмет, как он увенчал её лоб.

– Пора уже появиться в городе, – Калин нетерпеливо спрятал трубку. – Будем дожидаться этих бездарей, которые по три часа настраивают телепорталы, или доверитесь мне?

– Да… конечно, – Лия осушила кубок и встала вслед за Калином.

Ни полёты, ни встречи с Земными Хранителями не потрясли так, как это – самое настоящее заклинание. Подчиняясь голосу Калина, пространство трещало и расползалось, в пропахшую смолой и дымом хижину потянулся воздух – не жгучий воздух гор, а ласковый, человеческий, городской. Сквозь разрыв проглядывала булыжная мостовая, дрожали тени, слышался гомон толпы.

– Прошу, Хранительница.

Калин подал ей руку и шагнул в прореху.

Лии показалось, что мир взорвался, но это всего лишь грянули аплодисменты. Сотни людей вокруг – секундочку, людей ли? Все такие разные, кого-то можно представить и в Москве, а кто-то…

Тысячи лиц. Они сливались в одно лицо, жуткое, незнакомое – глаза обращены к ней, тысячи, тысячи глаз…

– Хотите сказать что-нибудь? – вкрадчиво шепнул Калин.

– А надо? – речь едва ей повиновалась. Кошка была наготове.

– Отныне всё только по вашему желанию, светлая Хранительница.

Лия не была уверена, что поняла слова Калина; она судорожно торговалась с кошкой, когда наконец услышала:

– Позвольте проводить вас домой.

– Хорошо, – выдавила она.

Калин властным жестом раздвинул толпу, открывая им коридор. Лия нашла в себе силы приветственно помахать по сторонам; но не успел Калин ступить и двух шагов, как путь ему преградил молодой парень – высокий и крепкий, в клетчатой рубашке, со светлыми волосами до плеч и с крестовиной меча у левого уха.

– Я провожу Хранительницу, – отчеканил он.

– Разве гвардия Саннгрид не распущена? – хмыкнул Калин. – Впрочем, я узнал всё, что мне нужно. Поручаю вас, Хранительница, в руки этому юноше. Или – в лапы?

Он тонко засмеялся и отступил. Молодой человек с улыбкой пригласил последовать за ним.

Он упорно, как ледокол, прокладывал путь сквозь толпу, Лия семенила по его стопам. Они нырнули в переулок, и только тогда она выдохнула.

Прислонилась к стене. Усталость наваливалась толчками, в голове жужжало. Лия осознала, что не спала больше суток.

– И где благодарность? – спросил её провожатый, оборачиваясь. – Я избавил тебя от этого сумашельма.

– Калина? А мне показалось, он вполне себе…

– Выделывается, – уверенно кивнул он. – Новый Хранитель для него как диковинка из дальних земель. Повозится с ним, а потом забросит на полку и забудет… то есть я хотел сказать, что его днём с огнём на Луне не сыщешь. Я Мирослав, кстати. Очень рад.

– Лия Вигар.

– Я знаю, – хмыкнул он. Всё, отныне она никому не назовёт своего имени.

Они шагали по безлюдной улице. Чем дальше от площади, тем выше поднимались дома – уже не два этажа, а три и даже четыре; они стояли вплотную, и длинную вереницу прерывали только каналы. Здесь их было немеряно – взглянешь по сторонам, и насчитаешь не один горбатый мостик. Город неуловимо напоминал Петербург, хоть и был иным. А каким? Пожалуй, чуточку печальным, тёмным, слегка безумным. И при этом – щемяще прекрасным.

Мирослав тем временем рассказывал что-то – наверное, нечто интересное, но для Лии фразы сплетались в неразборчивую череду звуков. Она перебила, мимовольно оборвав повествование на полуслове:

– Мне неловко спрашивать… но что имел в виду Калин, когда сказал про лапы?

– Ах, это? – Мирослав рассмеялся. – Лапы и имел в виду. Звериные. Я – оборотень.

– Правда? А в кого ты превращаешься?

Он остановился и укоризненно наклонил голову.

– На первый раз прощаю. Знаю, всё твои вигарские замашки. Запомни: оборотни – это волки.

– А…

– А ты вообще не оборотень.

Лия почесала в затылке, пересматривая свою жизнь.

– Так вот, – Мирослав возобновил шаг, – мы готовы были разъехаться с Луны кто куда – ну представляешь, ещё восемьдесят лет терпеть? – и тут узнаём, что придёшь ты. Не иначе, как кто-то из Огненных стражей услышал о…

– А про какую гвардию он говорил?

– Приехали. А о чём я тебе уже минут десять распинаюсь? – Мирослав оскалился, открыв короткие клыки, но внимательно посмотрел на Лию и ответил мирно: – Это гвардия, которую созвала твоя предшественница, Саннгрид. Ей казалось, что все хотят её смерти. И знаешь, небезосновательно. Мы охраняли её днём и ночью – та ещё работка, многие и недели не выдерживали. Я-то выносливый. Подумаешь, Саннгрид. Ты бы слышала, что иногда выдаст мне моя девушка…

– Девушка? – Лия прикусила язык, готовая себя убить. Мирослав посмотрел на неё круглыми глазами и засмеялся.

– Всё нормально. Друзья?

Лия кивнула и пожала протянутую руку.

– А эта Сан…

– Саннгрид. Искренне желаю тебе, чтобы ты с ней не пересеклась. Её уже полдня не видели, надеюсь, что она ушла с Луны насовсем, иначе… Хочешь, будем охранять?

– А надо?

– Да нет, наверное, – откликнулся он, поразмыслив. – Мора… то есть Мария тебя в обиду не даст.

– Кто такая Мария?

– О, она… нет, пожалуй, не буду портить удовольствие. Главное, не удивляйся.

– Ладно.

– А мы, кстати, на месте.

Лия обнаружила себя перед дверью. Ручка украшена коваными листьями и бабочками, блестит, будто её только начистили. Очень красивая.

– Твоя спальня на последнем этаже, – Мирослав оторвал её от сосредоточенного созерцания дверной ручки. – Доберёшься? Не рухнешь на лестнице?

– Зачем?

Оборотень вздохнул и раскрыл перед ней дверь. Лия вскарабкалась по узким пролётам, ввалилась в первую попавшуюся комнату, не раздеваясь упала на мягкую, как сугроб, кровать и тут же уснула.

Вот это сон! Ну ладно, ночные полёты – не редкость; но огненные и водяные люди, волки, волшебники… И так отчётливо запомнился.

Заново прокрутив сон в голове, Лия открыла глаза в незнакомой комнате.

Нет.

Так, сейчас проснётся по-настоящему. Когда там будильник? Или можно ещё поспать?

Лия зашарила рукой по тумбочке, но телефона не обнаружила. Зато наткнулась на ткань абажура, которого в их с Жанной квартире отродясь не водилось.

Значит… всё взаправду?

Вчерашняя толпа на площади, которая признала её, Лию, своим покровителем. Её даже старостой не выбирали. Теперь у неё – власть. И ответственность.

Захотелось забраться под одеяло и переждать, пока всё не закончится само собой.

Нужно было сказать речь – стукнуло в голову. Что жители Луны подумают о своём новом Хранителе? Ещё будут требовать перевыборов…

Отталкивая глупую мысль, Лия выбралась из плена мягкой постели. Любопытство побороло страх. Вот, значит, где ей предстоит скоротать следующую сотню лет – нет, меньше, Маркалион вынес приговор. А всё не так плохо; да что там, всё очень даже неплохо. На ум пришла петербургская квартира Кирилла – такой она могла бы стать, если её привести в порядок. Резные ножки стульев, зеркало в латунной раме, хрустальная люстра – без единой лампочки или свечи. Выключателя Лия тоже не обнаружила, и вопрос, как на Луне обстоят дела с электричеством, повис в воздухе.