Текст книги "Ведьмачье слово (сборник)"

Автор книги: Наталья Думова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Геральт сразу понял, зачем напарник шмыгал носом.

– Что? – с ехидцей поинтересовался дед. – Ничего не вынюхали? Пришлось идти на поклон к старому Корнею?

Ламберт легонько пихнул локтем Геральта, и тот охотно уступил инициативу – пусть охмуряет техников, а тем временем можно наблюдать, слушать и запоминать, не отвлекаясь на выдумывание реплик.

– Да вот зашли, – Ламберт всплеснул руками. – Поможете?

– Неужели всемогущим и блистательным ведьмакам, героям и убийцам, понадобилась моя скромная помощь? – продолжал ехидничать дед.

– А чего? – Ламберт по-прежнему оставался спокойным и доброжелательным, но где-то на заднем плане все-таки угадывалась в его голосе некоторая снисходительность. – Помощь всем бывает нужна. Кто лучше всех знает механические тайны комбината? Конечно же, местные техники!

– Вот всегда так, – печально констатировал старик. – Как все хорошо и тихо – так вали отсюда, ветхая развалина, погрузке мешаешь. А как что стрясется – помоги, о мудрый Корней, беда у нас!

– Чего, не чтут знания и науку местные? – посочувствовал Ламберт.

– Ой не чтут! Еды нормальной не допросишься! На директорский этаж меня и пускать перестали. Вот нехай теперь и разбираются со своими бедами сами! Шельмы столичные!

Под шельмами столичными (древнее, кстати, словечко, столицей в незапамятные времена называли Центр) техник, вне всякого сомнения, подразумевал руководство комбината.

– Вы что-нибудь знаете о произошедшем? – спросил Ламберт прежним тоном.

Второй техник тихонько спустился со стремянки. В каждой руке он держал по книге. Шагнув с нижней ступени на ковер, он бочком скользнул в сторону и замер в тени между стеллажами, молча вслушиваясь в разговор.

– О произошедшем когда? – уточнил пожилой.

– Ну, например, сегодня, – невозмутимо ответил Ламберт.

– А что сегодня произошло? – удивился техник. – Что опять стряслось?

Геральт не удержался и хмыкнул, но в беседу вступать не торопился.

– Сегодня кто-то или что-то пустило ко дну плавкран, буксир и водолазную базу, – сообщил Ламберт буднично. – Не приходится сомневаться: это те же твари, которые пугают и топят баржи и которые недавно отправили на дно ваших спасателей. Вы не знаете – что это за твари? Где они прячутся?

– Да какие тут твари, ядри его? – насупился дед внезапно. – Баржи потонули оттого, что сунулись все одновременно в узкий пролив. Столкнулись, вот и потонули. Спасатели – те были все как один пьяницы. А чего сегодня эти балбесы наворотили – не знаю, не видел.

– И все же, – продолжал настаивать Ламберт. – Не может быть, чтобы вы, умудренный годами и опытный техник, не заметили ничего странного. На любом заводе всегда водится что-нибудь странное. Иначе – что там делать технику? В бумажках рыться?

– Рыться в бумажках иной раз очень даже полезно, – проворчал дед. – Странное им подавай, ишь! А заплатите, если скажу?

Это «А заплатите?» старик произнес совершенно другим тоном, отчего сразу стало ясно: он действительно что-то знает или подозревает.

– Отчего бы и не заплатить? – приветливо улыбнулся Ламберт. – Сколько?

– Тыщу! – храбро зарядил дед. – Но только за осмотр!

– Да легко! – Ламберт всплеснул руками, и у него в пальцах вдруг словно бы из ниоткуда, как карты у шулера с Бессарабки, материализовались две пятисотенные банкноты. – Но извольте расписочку!

– Расписочку? – забеспокоился дед. – Какую такую расписочку? Зачем?

– Как это зачем? – Ламберт совершенно натурально удивился. – Мы ж не сами по себе, мы по найму. Предъявим работодателю, пусть возмещает!

– А! – Дед даже обрадовался. – Стало быть, с комбинатских потом слупите? Валяйте, лупите, я не против!

Он с видимой охотой вынул откуда-то допотопные перо и чернильницу, взял лист бумаги из тощенькой стопки (при этом едва не обрушив книжный небоскреб, не очень твердо возвышавшийся над столешницей), сдул с листа пыль и начал сочинять сообразный моменту документ:

«Расписка.

Я, техник Корней Пакула, получил от ведьмака… »

– Как ваше имя, любезнейший? Как-как? Ламберт? Ага, получил от ведьмака Ламберта одну тысячу гривен ноль-ноль копеек в уплату за профессиональные консультации по вопросу комбинатского оборудования. Дата, подпись.

«Профессиональные консультации!» – восхитился Геральт и покачал головой, но снова ничего не сказал.

Тем временем произошел обмен – расписка на деньги.

Незамедлительно убрав банкноты куда-то под балахон, пожилой техник обратился к молодому:

– Валька! Отведи ведьмаков, да покажи им все!

– Хорошо, учитель, – покорно отозвался молодой.

– Покажешь – и сразу назад!

– Хорошо, учитель!

– Да побыстрее давай, мне, что ли, на верхотуру лазить? Я пока в буфет, а как вернусь – чтоб на месте уже был!

– Хорошо, учитель!

Ответы молодого техника разнообразием не блистали.

Он был на голову ниже любого из ведьмаков, узок в плечах; носил мешковатую робу с эмблемой комбината на рукаве и засаленный картуз, давно уже заслуживающий упокоения на ближайшей помойке. Зато обувь у юнца была отличная: кожаные туфли полуспортивного образца, да не клееные, а шитые. Только очень уж маленького размера…

– Тебя, стало быть, Валентином зовут? – спросил Ламберт, когда вся троица вышла из здания. Техник шагал чуть впереди, ведьмаки – за ним.

– Угу, – отозвался техник. Геральту показалось – угрюмо.

– И давно ты тут? У Корнея на обучении?

– На обучении… – буркнул Валентин с нескрываемым сарказмом. – Говорите уж прямо – в услужении…

– Так я и думал, – удовлетворенно хмыкнул Ламберт. – Именно поэтому ты притворяешься мальчиком?

Техник запнулся, но секунду спустя снова зашагал, только голову в плечи втянул.

– Как вы узнали? – спросил, а точнее, спросила девочка.

– По запаху, – признался Ламберт. – Нет-нет, не подумай ничего плохого: никто не говорит, что ты грязнуля.

«Хотя картуз могла бы и почище найти…» – подумал Геральт.

– Просто у ведьмаков очень развито обоняние, – продолжал объяснения Ламберт. – Мужчины и женщины пахнут совершенно по-разному, и для нас не составляет труда определить – кто перед нами.

Некоторое время Валентина молчала, потом, все так же не оборачиваясь, зло обронила сквозь зубы:

– А что прикажете делать? Мама давно умерла. А этот старый кобель-самокат ни одной юбки не пропускает, сколько его знаю. Да и без него на комбинате уродов хватает. Лучше так… хоть не пристает никто.

– Кроме мамы у тебя кто-нибудь был?

– Нет.

– И давно ты… без мамы?

– Лет… шесть.

– Н-да…

Ламберт вопросительно взглянул на Геральта. Тот пожал плечами. Поступай, мол, как считаешь нужным… Девчушке и впрямь не позавидуешь.

– Прости, что спрашиваю… Но… Ты понимаешь, что сейчас с тобой происходит?

Девочка остановилась и обернулась; поневоле встали и ведьмаки.

– А что со мной происходит? – спросила она напряженно.

– Ну-у-у… – протянул Ламберт, неожиданно смутившись. – Как бы тебе сказать…

– Вы о месячных, что ли? – осенило Валентину. – Тю… Ну, даете! За мокрощелку меня приняли, да?

– А сколько тебе лет? – виновато поинтересовался Ламберт.

– Шестнадцать. Почти. Так что с половым воспитанием вы малость запоздали. Я уже и залететь несколько раз успела.

– О как… – Ламберт сконфуженно поскреб указательным пальцем кончик носа.

– Золотая молодежь, – проворчал Геральт. – Привыкай…

Это были первые его слова за последние полчаса.

– Ладно, извини, – вздохнул Ламберт. – Я с самыми чистыми намерениями.

– Извиняю, – усмехнулась девушка. – Сама виновата, ношу это балахонище… Но так и правда спокойнее. А кому надо – тот про меня и так все знает.

– Тогда проехали. – Ламберт начал направлять разговор в интересующее ведьмаков русло. – Расскажи-ка нам, девица-краса, – куда мы, собственно, идем и что ты нам собираешься показать?

Девушка-техник чуть задержалась и пошла вровень с ведьмаками – так было удобнее говорить.

– Корней – дрянной техник, думаю, вы уже заметили, – начала она без обиняков. – Соображает туго, знает мало, а читать ленится, знай бромбус или еще какой шмурдяк посасывает да за тетками из ширпотреба волочится. Поэтому то, о чем он подумал, вам поможет вряд ли.

– Ну, это мы сами решим – поможет или нет, – мягко заметил Ламберт.

– Да чего там решать? – девушка пожала плечами. – На одном из складов, который мы недавно вскрыли, нашлись законсервированные на длительное хранение военные автоматы с базой-керриером. Эмэрки, знаете такие?

– Модульные разведчики?

– Они самые.

– А какие именно?

– Двоечки, дециметровки. Десять штук. Ну и база, ясное дело, с ними.

«Ишь ты! – удивился Геральт. – А девица-то не дура, похоже! Поднабралась знаний в библиотеке!» Ламберт с сомнением поглядел на напарника.

– Что скажешь? – поинтересовался он.

– В молоко, – невозмутимо изрек Геральт. – Эмэрки не в состоянии воровать контейнеры с метанолом и уж тем более им не под силу топить суда, пусть и прирученные гражданскими.

– А чего пострашнее на ваших складах нет? – снова повернулся к девушке Ламберт.

– Не-а. Там и эмэрок-то всего один комплект. И он до сих пор на консервации. Так что плакали ваши денежки, господа ведьмаки.

– Денежки не наши, денежки Шака Тарума, – уточнил Ламберт. – Сострижем в лучшем виде… Слушай, я вижу – ты начитанная деваха, да и в технике разбираешься получше многих. Расскажи-ка нам – что ты думаешь обо всем, что тут творится. Ведь думаешь же, а?

– Думаю, – подтвердила Валентина. – И скажу как на духу: воруют не комбинатские. Во-первых, им не продать столько метанола за раз. По паре канистр в неделю все приворовывают, не без этого, но в таких масштабах… Тут нужен крупный заказчик со стороны. Между тем такого заказчика в округе не наблюдается.

– А откуда ты знаешь – наблюдается, не наблюдается?

Девушка подняла на Ламберта хрустально-прозрачный взгляд.

– Уж знаю… Мелкой торговлей ворованным спиртом заправляет тот, от кого я обычно залетаю. В администрации он сидит достаточно высоко, чтобы сознавать реальные расклады касательно комбинатских дел. Имени, извините, не назову. Зачем вам имя?

– Действительно, – пробормотал Ламберт. – Зачем? Ну, а дальше-то что?

– А ничего. Комбинатские сами в недоумении – что начальство, что простые живые. В противном случае вас бы просто не позвали сюда, верно?

– А ты говорил, здесь бестолковые техники, – негромко сказал Геральт напарнику.

Валентина поглядела на Геральта, и у того неожиданно мороз прогулялся по спине. Хотя ничего угрожающего ни в девушке-технике, ни в ее действиях не было и в помине.

– Спасибо за комплимент, ведьмак-молчун.

– Пожалуйста.

– Знаете что? – сказала Валентина. – Предлагаю отослать автоматы-разведчики к такой-то матери и пойти взглянуть на действительно интересное… не знаю что. Корнею я об этом не рассказывала, а больше в тех дебрях никто не лазит. Не факт, что оно имеет отношение к вашему расследованию, но мало ли? Я не сумела определить – что это.

– Веди, – выдохнул Ламберт без раздумий.

Они снова зашагали вглубь сплошного квартала складов, боксов и ангаров.

– Где ж ты так в технике поднатаскалась, а? Неужели исключительно по книгам? – поинтересовался Ламберт, слегка скашивая взгляд влево и вниз, на девушку.

– Почему, не только. В сети еще. Тут хорошая библиотека, но многое, говоря по чести, устарело. Другое дело – сеть!

– Что-то я не заметил в библиотеке компьютера.

– А там его и нет, – фыркнула Валентина. – Корней насчет этого туп дальше некуда. Даже домена комбинатского не знает, я выясняла.

– Не больно-то ты своего учителя чтишь, – сказал Ламберт чуточку укоризненно.

– Да какой он мне учитель, – отмахнулась Валентина. – Скорее, прикрытие.

Она внезапно остановилась.

– Что такое? – забеспокоился Ламберт.

– Конечно, Корней не светоч и не лапочка. Но кое-что в этой жизни все-таки понимает. Он потребовал с вас плату за свою иноформацию. Почему бы не потребовать и мне?

– Шо, и ты? – Ламберт разыграл удивление и досаду. – Сведения Корнея, как ты сама сказала, обернулись пшиком. Впрочем, на разведчики мы все равно не преминем взглянуть.

Ламберт сокрушенно вздохнул, потом залихватски махнул рукой.

– Хрен с тобой! Сколько?

И полез в карман.

Валентина лучезарно улыбнулась:

– Мне не нужны деньги, ведьмак. Я хочу вырваться отсюда. Думаю, уже пора. Обещайте, что, когда вы разнесете тут полкомбината и ухлопаете всех окрестных чудовищ, вы заберете меня с собой. Обещаете?

– Заберем? – Ламберт очень натурально изобразил недоумение. – Куда?

– В свое ведьмачье логово. Кажется, оно называется Арзамас, так ведь? У вас там многое можно узнать о технике и механизмах. А мне этого как раз и хочется. Ну, что, идет?

– А если мы откажемся?

– Тогда пусть вам болван Корней все показывает, – не замедлила надуться девчонка.

Ламберт несколько секунд молчал, с любопытством глядя на нее.

– Вообще-то, ты все уже выболтала, – с сомнением произнес он чуть погодя. – Обшарить склады в округе без провожатого не так уж и трудно…

– Погоди, Лам, – вмешался Геральт, сделал два шага к девчонке, опустился перед ней на одно колено, молниеносным движением сграбастал за ворот робы и притянул к себе и чуть вниз, так что их глаза оказались на одном уровне.

Глаза у ведьмака были совсем не человечьи – темно-желтые, с зернистыми радужками и вертикальными зрачками. От взгляда в такие обычных живых пробирала невольная оторопь – случалось, даже эльфов.

– Ты уверена, что действительно этого хочешь? – сухо поинтересовался Геральт.

– Уверена, – не задумываясь ответила девчонка. Еще какое-то время Геральт глядел ей в глаза, но так и не увидел там страха или нерешительности.

– Хорошо, – сказал ведьмак, отпуская ее и вставая в полный рост. – Когда с чудовищами будет покончено, мы заберем тебя отсюда.

– Ведьмачье слово?

Последняя надежда Геральта угасла: он задумал обмануть девчонку. Но теперь…

– Ведьмачье слово, – подтвердил Геральт.

Вот теперь действительно все. Назад пути не осталось. В Арзамас или нет, но эту юную и необычайно шуструю девицу-техника они с Ламбертом будут вынуждены забрать с комбината. Хорошо хоть без того, от кого она обычно залетает.

Даже, наверное, не так. Не они с Ламбертом. Слово давал Геральт, ему и держать слово. А Ламберт только свидетель.

– Отлично! – Валентина сразу заулыбалась. – Тогда шевелитесь, мы почти пришли!

Если бы ведьмакам пришлось искать «это» самостоятельно, в нужную будочку они, конечно, заглянули бы. Рано или поздно. Вероятнее – поздно. Будочка эта стояла во внутреннем дворике большого П-образного здания, которое язык не поворачивался назвать складом. Скорее оно напоминало грузовый двор железной дороги или боксы для колесной техники где-нибудь на заброшенной автобазе, чем склады действующего химкомбината: множество ворот на небольшом расстоянии друг от друга, почти полное отсутствие окон – всего несколько штук на огромное здание, и все высоко, под самой кровлей. Ведь точно Геральт с Ламбертом сначала сунулись бы искать вскрытые ворота или хотя бы дверь, а на будочку не обратили бы внимания! Торчала она, сиротливая и неприкаянная, посреди круглой клумбы, которую опоясывала кольцевая автоколея со старыми следами покрышек, и более всего походила на трансформаторную будку или силовую подстанцию. Даже кабель какой-то от основного здания к ее шпилю тянулся. Металлическая дверца будочки была прихвачена вусмерть приржавевшими друг к другу болтом и гайкой.

Геральт сначала подумал, что Валентина просто решила срезать путь напрямую через клумбу к нужным воротам основного здания, поэтому едва не прозевал момент, когда девчонка остановилась.

– Здесь! – сказала она уверенно.

– Здесь? – изумился Ламберт, прилежно исполняющий роль «говорливого в паре».

– Ага. Внутри.

Ламберт с сомнением поглядел на ржавый болт, притворяющийся замком, и даже потрогал его пальцем.

– Ё-моё! Сколько ж сюда никто не совался?

Валентина не сочла вопрос риторическим и охотно ответила:

– Сюда – четвертый год. Как мы с… ну, в общем, как сюда эту штуковину перетащили, так никто сюда и не совался. Кому оно надо?

– Н-да… – вздохнул Ламберт. – Ключ тут не поможет, пожалуй… Даже газовый.

Геральт тоже считал, что ключом гайку не свинтишь, легче перебить ржавый болт. Лучше всего – зубилом и кувалдой, только где ж взять прямо сейчас зубило и кувалду? На комбинате все это найти можно, никаких сомнений, но это ж бегать придется хрен знает куда!

Мнение Геральта о технических навыках девчонки враз упало на несколько пунктов – раз вела, должна была предусмотреть этот ржавый болт.

Однако все разрешилось на удивление легко: Ламберт углядел невдалеке расколотый на несколько частей и плохо вкопанный бордюрный камень, бодренько за одной частью сбегал, бодренько приволок и от всего сердца шандарахнул с размаху по запору.

Лязгнуло шикарно. Болт, сволочь, выдержал, но зато плохо приваренное к дверной раме ухо запора отломилось.

– Йо-хо! – не очень уверенно произнес Ламберт; если по содержанию это был победный клич, то по форме, громкости и тональности – скорее, колыбельная. А может – реквием по запору.

Когда утих гул потревоженного металла, Геральт взялся за ручку и потянул дверь на себя. Та шла с усилием, петли, видимо, тоже проржавели насквозь. И скрипели немилосерднейше.

Внутри было темно, однако Геральт к этому приготовился – сощурил глаза и расширил зрачки. Через приоткрывшуюся щель в будочку хлынул дневной свет.

В следующий момент Геральт что было сил налег на дверь плечом, захлопывая ее, и коротко гаркнул:

– Ложись!

Мгновением позже он упал у стены будочки, в стороне от двери. Ламберт, естественно, среагировал нормально – рухнул в другую сторону, а вот девчонка растерялась и так и осталась стоять перед дверью, ничего не понимая – даже глазами не хлопала.

«Капец», – мрачно подумал Геральт.

Тело взвилось в воздух само. Он сграбастал Валентину за рукав куртки-робы и что есть силы дернул на себя, хотя уже видел, что за другой рукав ее дергает точно так же сиганувший из партера Ламберт.

Рывки были сильные, но разнонаправленные, поэтому Валентина почти не сдвинулась с места, только странно дернулась и чуть присела.

«Теперь точно капец», – мрачнее прежнего подумал Геральт, пытаясь на этот раз девчонку толкнуть и устроить спасительную кучу-малу там, откуда только что вскочил Ламберт.

Надо ли говорить, что в тот же миг окончательно ошизевшую Валентину со свой стороны толкнул Ламберт, и вся троица снова таки осталась на месте, сдвинувшись в лучшем случае на полшага, да и то не вправо или влево от двери, а прочь от нее?

– На меня!!! – рявкнул Ламберт; Геральт наконец-то сумел скоординировать свои действия с напарником, и все трое достаточно быстро и успешно убрались наконец за будочку.

«А ведь не капец!» – удивленно констатировал Геральт через секунду.

То, чего он боялся, не произошло. Иначе по крайней мере один из них точно не спасся бы. Дверь так и осталась прикрытой, не загрохотали по металлу пули, не полетели рикошетом в гнедой кирпич старой кладки. Не полезло из будочки то, что Геральту внутри померещилось.

Померещилось ли? Придется ведь проверить!

– Что там? – сдавленным шепотом спросил Ламберт.

– Хрен его знает, – так же тихо ответил Геральт. – Помнишь карпатские схроны?

Ламберт, конечно же, помнил. Реагируя на движение у двери, молниеносно поворачивается бронеколпак и из спаренных стволов бьет длинная очередь разрывными…

Тут было очень похоже. Что-то округлое так же молниеносно обратило к открывшейся дверной щели жерло какого-то оружия, только ствол был один, вот и вся разница. И еще – прошло уже секунд десять, а то и пятнадцать, а выстрелов все нет.

– Шахнуш тодд! – ругнулась Валентина сердито. – Что за казаки-разбойники? Встань с меня, а?

Геральт медленно откатился на полшага, и бутерброд из трех тел наконец распался. Валентине было приказано убраться куда-нибудь в сторону, но так, чтобы не пересечь сектор перед дверью будочки. К счастью, та перечить не стала. Сцапала с земли свой феерический картуз, послушно отбежала через кольцевую колею к ближайшим воротам и спряталась за бочкой с сырым и грязным пожарным песком.

– Если там самострел или робот, то либо хитрит, либо протух, – шепотом предположил Ламберт. – Эх, жаль красноголовок нет… Мы б его!

– Надо какой-нибудь дрын, дверь открыть, – сказал Геральт, повертел головой и практически сразу нашел: – Вон, багор на щите!

Рядом с бочкой, за которой укрылась Валентина, и впрямь виднелся сто лет не крашенный пожарный щит. Снять с него багор было делом десятка секунд.

– Давай вокруг будочки, на ту сторону, – скомандовал Геральт напарнику и, выставив вперед багор, пополз к двери. Ламберт без слов скользнул ужом в нужном направлении.

Геральт для порядку немного выждал, затем обозначил начало действий коротким: «Ну!» – и попытался вонзить острие багра в щель между дверью и дверной рамой.

Тщетно, дверь прилегала слишком плотно.

Помянув в душе всех гоблинских мамаш разом, Геральт продел острие в дверную ручку, упер древко багра в кирпич и получившимся рычагом наконец приоткрыл дверь, а вторым движением уже распахнул. Толкать было тяжело, треклятые проржавевшие петли скрипели и сопротивлялись изо всех сил; Геральт был готов при малейшей опасности уронить багор и отшатнуться за спасительный изгиб кирпичной стены.

Зато Ламберт решил пооригинальничать: в проем ему мешала заглянуть наполовину открытая дверь, поэтому он без затей уцепился одной пятерней за ее верхний край, правой ногой вскочил на ручку как на ступеньку и навис над дверным проемом с «Шульгой» в свободной руке. Почему-то не возникало сомнений, что все восемь зарядов в пистолете только и ждут, чтобы разнести в клочья любую злую машинерию, даже будь она бронированная.

Между прочим, Ламберт как-то раз умудрился поразить мелкого боевого робота точнехонько в ствол пулемета, который тут же, понятное дело, заклинило, отчего робот сразу стал неопасен. Поэтому предполагаемая броня неизвестной твари Геральта не особо смущала. Другое дело, что сам он подобных молодецких фокусов не любил.

– Целится, – спустя несколько секунд сообщил Ламберт. – Но не стреляет. Пушка у него точно протухла.

Геральт тоже рискнул взглянуть на таинственного обитателя будочки.

Более всего механизм походил на круглый жестяной диск диаметром несколько меньше метра – сантиметров, наверное, под восемьдесят. В центре диск был потолще, к краям худел. Кроме того, он был довольно сильно помят и заметно ржав, хотя и не так фатально, как недавние болт с гайкой. Выпуклые верхняя и нижняя части прилегали друг к другу (выпуклостями наружу) достаточно плотно, но все-таки с зазорчиком: ствол какого-то неизвестного оружия чуть-чуть выступал именно из стыка. Самой большой странностью ствола было полное отсутствие пулевого канала: он скорее напоминал толстую сплошную арматурину с идеально ровным спилом. Ржавчины на кончике ствола не было видно вовсе, цвета он был темно-серого, почти черного, и вдобавок стеклянно поблескивал.

А самое странное – этот мятый блин неподвижно висел в воздухе без какой-либо видимой опоры. Примерно на уровне колен.

Сначала диск периодически шевелил стволом (не только по горизонтали, по вертикали тоже, это было хорошо заметно), целясь то в Геральта, то в висящего животом на двери Ламберта. Но по какой-то причине не стрелял – видимо, оружие и впрямь было повреждено. А возможно, это вообще было не оружие, а какой-нибудь датчик – оптический, например, эдакий крабий глаз. Потом диск целиться перестал, замер ненадолго и вдруг втянул ствол-датчик внутрь корпуса, даже следа не осталось. Повисел-повисел – и с лязгом рухнул на бетонный пол будочки.

– Протух! – авторитетно констатировал Ламберт с двери. Но «Шульгу» убирать не спешил.

Геральт шагнул вперед и встал в проеме, почти загородив его. Подстроил зрение под скудноватое освещение и для начала взглянул – нет ли в будочке еще чего-нибудь, кроме странного диска?

Круглое (точнее, цилиндрическое) помещение было совершенно пусто – только упомянутый диск по центру да немного битого кирпича ближе к стенам. Ну, пылищи тоже много, куда ж без нее. Пол был сплошной, ни люков, ни проломов или щелей; потолок тоже. Слепые стены, лишенные окон, – нештукатуреные, просто кладка.

– Пузырек с последней таблеткой, – сказал Ламберт и наконец спрыгнул с двери. – Да и ту кто-то пытался жевать.

Сравнение было бредовое, но точное – не отнимешь.

– А поплодотворнее версий нет? – проворчал Геральт. – Тебе эта тварь знакома?

– В первый раз вижу. И никогда ни о чем подобном не слышал.

– Я тоже. Давай-ка ее перевернем.

Багром, который Геральт так и не выпустил из рук, диск был поддет; Ламберт ногой помог поставить его на ребро и несильно пихнул. С лязгом, совершенно неметаллическим, диск упал «брюхом» кверху, пару раз качнулся и застыл. «Брюхо» ничем не отличалось от «спинки» – такое же тронутое ржавчиной и мятое. По правде говоря, Геральт вообще не заметил кардинальных перемен, разве что география вмятин стала немного иной.

Ламберт рискнул наконец спрятать пистолет и попытался заглянуть в щель между плитами, подсвечивая себе мобильником. Геральт тоже опустился на колени и глянул – щель выглядела просто как неглубокий желобок, без трещин и отверстий, ведущих вовнутрь неведомого агрегата. Даже от ствола никакого следа не осталось – ведьмаки в итоге не смогли отыскать место, откуда он высовывался, хотя честно старались.

– Мистика какая-то! – покачал головой Ламберт, встал и принялся отряхивать одежду. – По-моему, он неопасен. Сто раз мог бы уже нас подстрелить, дрянью какой-нибудь уколоть или кислотой брызнуть. Я уж не говорю шарахнуть добрым разрядиком.

– Позови-ка девчонку, – попросил Геральт напарника.

– Йо! – сказал Ламберт. – Я о ней и забыл. Ща! Он торопливо вышел наружу. Спустя несколько секунд донеслось:

– Эй, душа моя! Поди-ка сюда.

«Эк он по-свойски, – подумал Геральт с неодобрением. – Переигрывает».

Валентина, однако, не протестовала: послушно присоединилась к осмотру, правда – молча. Без единого слова.

– Рассказывай, – буркнул Геральт, опираясь на древко багра как на посох. – Что это, откуда и все такое. А то до вечера так можно простоять.

– Не больно много рассказывать придется, – призналась девчонка. – Года четыре назад неподалеку от пролива берег размыло – земля в том месте прям пластами на пляж отваливалась и падала. Ну и обнажилось вот это… Я к морю ходила, смотрю – что-то из склона торчит полукруглое. Землю счистила – вроде железяка какая-то. Неизвестная. Я ее откопала, поглазела немного, да и бросила. А в прошлом году вдруг вспомнила, когда мы с приятелем… гуляли. Я ему и показала – смотри, мол, какая штуковина занятная. Хорошо бы ее, говорю, расковырять да взглянуть, чего внутри за машинерия прячется. В общем, пригнали мы грузовичок, на брезенте эту штукенцию наверх втянули, погрузили и привезли в мастерские у второго цеха. Но второй цех буквально назавтра закрыли и почти полгода туда не было доступа; в мастерские, понятно, тоже. И как-то весь наш исследовательский пыл постепенно угас. А уже позже, когда я окончательно поняла, что Корней поганый техник, решила я эту штуку на всякий случай припрятать до лучших времен – вдруг пригодится? Ну и припрятала. Пригодилась она, как думаете?

– Это все, что ты знаешь? – спросил Геральт, как всегда, когда общался с малознакомыми живыми – преувеличенно сухо.

– Все.

– А прежде ничего похожего в окрестностях не находили?

– Если и находили, то мне об этом ничего не известно.

– Н-да, – пробормотал Ламберт. – Интересно, помогли бы нам красноголовки, если бы он не протух?

Несколько секунд Геральт размышлял, не обратив внимания на риторический вопрос, потом повернулся к Ламберту:

– Не знаю, как тебе, а у меня прям руки чешутся залезть в сеть и запустить поиск.

Ламберт хмыкнул.

– Давай-ка я эту штуковину сначала сфоткаю, а потом уж пойдем.

Напарник сделал пару снимков; хорошо, что камера в его мобильнике была из новых, со вспышкой.

– Все, можно идти!

Геральт уронил на пол бесполезный багор и вышел наружу; Ламберт с Валентиной – за ним.

– А запереть-то уже не получится! – заметил Ламберт, скрипя дверью.

Дверь затворилась как и в первый раз – плотно, без щелей. Но открыть ее теперь мог всякий.

Валентина неожиданно выудила из кармана робы мелок, несколькими уверенными движениями намалевала на ржавчине череп, скрещенные кости и размашисто написала чуть ниже: «Опасно!!!»

– Ну, хоть так, – вздохнул Ламберт, покосился на Геральта и сразу заторопился: – Пойдем, пойдем, вижу, зовет тебя верный ноут и всесильный поисковик!

Они сделали всего по нескольку шагов, когда Валентина вдруг спросила:

– А что такое красноголовки?

Геральт с подозрением поглядел на нее.

– Зачем тебе? И вообще, откуда ты это слово узнала?

– Да слышала раньше от местных бандитов… А тут вот Ламберт помянул…

«Ишь ты! – подумал Геральт с неудовольствием. – Все-то ей интересно!»

– Да пули это специальные, ведьмачьи. Бронебойные, – проворчал Ламберт. – Вполне обычные, только очень мощные. Подумаешь, тайна…

Нельзя сказать, чтобы Геральт одобрил подобную словоохотливость напарника. Однако ничего особенно плохого все же не усмотрел, поэтому развивать тему не стал. Зато Валентина интуитивно почувствовала неудовольствие Геральта и язычок тут же прикусила. Ее по дороге больше ни о чем не расспрашивали – она и молчала. Ламберт периодически что-то насвистывал. Перед библиотекой девчонка остановилась, требовательно поглядела Геральту в глаза и напомнила негромко:

– Не забудь, ты обещал, ведьмак!

– Я помню, – угрюмо отозвался Геральт.

– Н-да, – буркнул Геральт, чуть отодвинув ноутбук. – У тебя тоже ноль?

– Абсолютный, – скучным голосом отозвался Ламберт, зевнул и потер уставшие глаза. – Слушай, но так же не бывает? Новые машины не возникают ниоткуда, какие-то данные о технологическом цикле обязательно должны всплыть в сети! Ерунда какая-то.

– Мне уже начинает казаться, что будочка и этот, шахнуш тодд, жеваный летающий блин нам почудились.

– Кстати, о полете, – немного оживился Ламберт. – Ты представляешь, как его можно реализовать в таком рабочем объеме? Я – нет.

– Я тоже нет, – вздохнул Геральт. – И это нравится мне меньше всего.

– Ну, пусть, – Ламберт встал из-за стола и принялся расхаживать по номеру – от окна к двери. – Одно мы все же выяснили: два в общем-то неплохих ведьмака не представляют, с чем столкнулись. Ты можешь предложить сколько-нибудь позитивную программу дальнейших действий?

– Лам, не говори красиво. – Геральт поморщился. – И прекрати мельтешить, и так глаза в кучку…

– У меня ноги затекли. И задница тоже. Надо походить.

– Ну ладно, ладно, ходи, – со вздохом позволил Геральт. – А что до программы – ее у меня не то чтобы нет… В принципе, понятно, как следует поступить с этим диском. Погрузить в машину и увезти в Арзамас. Но мы, собственно, еще не доказали, что этот диск как-либо связан с комбинатскими напастями.