Текст книги "Бар «Пьяная утка» (СИ)"
Автор книги: Наталья Егорова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Глава 18. Полина
– Что с тобой? – его отец задает вполне логичный вопрос, ведь это дурак так и вышел в гостиную с тортом на лице.
Я упрямо поджимаю губы. Просила же умыться. А он:
– Нет, так хоть немного разрядим обстановку, которая итак накалилась до предела.
И он выходит с подносом в руках.
– Всё нормально? – Анна Михайловна хорошая тетка. Нет, правда, она неплохая. Мы совсем немного пообщались на кухне, затрагивая поверхностные темы, но она показалась мне довольно милой.
На душе всё ещё скребут кошки.
Я благодарна Демьяну, что признался, но это как удар поддых. Лучше бы он молчал, лучше бы скрыл это. Не скажу, что я чувствую себя хорошо от того, что услышала правду. Но в некоторых случаях действительно лучше скрыть некоторые события.
И вроде бы я понимаю, по какой причине он рассказал всё это, но лучше не становится. Между нами ещё ничего толком не было, и по логике он имел полное право вытворять всё, что ему заблагорассудится.
Настроение падает резко, и он замечает это, бросая вопросительные взгляды.
Неужели он совсем не понимает, что такие признания не проходят бесследно?
Ближе к вечеру ветер бушует так, что с решением не возвращаться в город согласны все, кроме меня. Я хочу домой. Хочу поговорить с Лидкой. Хочу расслабиться в своей комнате и не думать о том, что судьба снова свела меня с легкомысленным парнем.
К тому времени, как часы приближаются к десяти вечера, а у меня запас дежурных фраз становится всё меньше, Анна Михайловна говорит о том, где находятся наши комнаты. И если мы устали, то можем идти отдыхать.
Забавно.
На второй этаж поднимаемся вместе. Демьян идет впереди. А в моей голове вертится – бывшая, бывшая, бывшая… Повторяется снова, и снова, и снова. Сама не поняла, как признание, которое, по его мнению, было отличным решением, раздулось до таких размеров, что заболела голова.
Я даже, блин, не была расстроена!
Я разочарована!
Я очень сильно разочарована!
– Могу я… – игриво говорит и поворачивается. А я, в тот же самый момент, заскакиваю в свою комнату и закрываю дверь перед его носом. – По-видимому, нет! – доносится до меня. – Поль! – он осторожно стучит. А у меня нет желания с ним разговаривать, совсем нет. – Полин, поговори со мной… Бл*, я просто кретин! – глухой удар в дверь говорит о том, он сейчас подпер её спиной, или сполз по ней на пол. То есть явно собирается задержаться там надолго. А я не хочу.
Пусть он уйдёт!
Кусаю губы, стоя посреди комнаты и глядя на дверь.
– Дем, у меня нет настроения сейчас разговаривать. Давай продолжим завтра?!
– Не думаю, что это хорошая идея, Котлетка, – уверенный и настойчивый голос по ту сторону двери немного пугает, и я хмурюсь ещё сильнее. – Открой дверь.
– Или что? – отвечаю на его вызов.
– Или я просто вынесу её вместе с петлями, – звучит, как "Да, суп был вкусный. Спасибо".
Он реально собрался это сделать?
– Что ж, если вынесешь, то тебе же её и ремонтировать, – жму плечами.
Ах, как это предсказуемо. Вынесет он, да-да, "я верю"!
На какой-то момент за дверью становится совсем тихо.
– Ну, как скажешь, – его голос совсем тихий.
В следующую секунду мощный удар и дверь слетает с петель.
Вздрогнув, смотрю на него, как на ненормального.
– А вот теперь можно поговорить, – аккуратно поднимает дверь с пола и ставит у стены. – Ею я займусь завтра.
– Чокнутый придурок, – глухо вырывается из горла.
На шум прибегают остальные домочадцы.
– Какого черта у вас тут происходит? – Давид Артурович уже в халате, как и его жена. Испуганно заглядывают в комнату.
– Ничего страшного, пап. Полина заперла дверь изнутри и не смогла открыть. Я починю завтра, – у него ещё хватает сил шутить.
– Полина, – мужчина напряженно смотрит на меня. – Только скажи, и я выкину его отсюда.
– Пап, – Демьян усмехается. – При всем желании, у тебя не получится, как бы ты этого ни хотел.
– Поверь, сын, в пороховницах ещё осталось немного пороха.
Хочется засмеяться от абсурдности всей ситуации. Правда, смех вышел бы довольно истеричным. Отец парня в хорошей форме, и я даже не сомневаюсь в том, что у него получится.
Дем поворачивается ко мне, ища поддержки.
– Простите за неудобства, кто бы знал, что я окажусь такой неуклюжей, – жму плечами, в полной мере осознав, что разговора с брюнетом не избежать.
Родители покидают коридор, пока мы остаемся стоять в комнате. Дем у двери, а я в нескольких метрах от него.
– Давай поговорим, Поль. Скажи мне всё, как есть. Я пойму!
– Я сама себя понять не могу. Ты просишь невозможное.
– Тогда, может, стоит немного покричать, чтобы весь негатив выплеснулся?
– Нет негатива, Демьян. Есть только чувство разочарования. Сама не понимаю, как объяснить тебе то, что чувствую.
– Разочарования во мне? – его взгляд режет.
– Нет, в общем. Меня один раз предали подобным образом, и эта ситуация будто наложилась на ту. В общем, это сложно.
– Ты чокнутая! Ты в курсе? – он не улыбается, а смотрит максимально серьезно. – Я уже понял, что совершил ошибку, рассказав тебе о том, что сделал. Но я очень прошу тебя поставить себя на моё место. Конечно, не стоило задорить тебя некоторыми фразами, но я не хотел скрывать.
– Все-таки лучше было бы промолчать.
– Чтобы потом какая-нибудь овца в красках описала тебе потом, что я сделал? Нет уж. Я сделал это, Поль. В твоих силах сейчас разобраться со мной и вынести к херам весь мозг, либо послать меня куда подальше.
– Ты чертовски нелогичный парень. Ты в курсе?
– Стараюсь соответствовать своей девушке, – легкая улыбка чуть трогает его губы. Но наш разговор не закончен. – Лучше ты влепила мне по морде всем тортом, а не одним куском.
– Лучше бы я врезала тебе чем-нибудь посильнее.
Он делает осторожный шаг навстречу. Потом еще один и еще, пока не оказывается совсем рядом. Я смотрю на него и понимаю, что чувствую то же самое, что и он, но эта чертова недоизмена портит всё.
– Мне нужна разрядка! – говорю уверенно.
– Какого рода?… Расскажешь?
– Не думай, что это сойдет тебе с рук! – качаю головой, предупреждая.
– Мне стоит бояться?
– Естественно. Я припомню тебе это еще не раз. Ты же это понимаешь?
– Понимаю, – он обнимает и слегка прижимает к себе. – Я прекрасно это понимаю. Но мой поступок не связан с тем, что я до сих пор что-то чувствую к ней. Вовсе нет.
– Стоп, нет! Больше даже не начинай! – останавливаю. – Я всё прекрасно понимаю. И по логике я не должна злиться, но я злюсь. Я ужасно злюсь, Дем.
– И это я тоже понимаю, – он кивает.
– И я больше не хочу слышать о том, что ты натворил. Всё это было до того момента в баре…
– До секса в баре. Да. Согласен.
– Всё это было в твоей прошлой жизни.
– Всё верно, – он соглашается с каждым словом.
– И я ничего не хочу знать о твоих бывших.
– Только о нынешней, – он снова кивает. Наклоняется и нежно целует в шею.
– И много ты можешь о ней рассказать? – по коже волной бегут мурашки. В груди разгорается уже знакомый огонек. Я снова лечу на него, как бабочка. Я обжигалась. Много раз обжигалась, но Демьян из тех, кому хочется дать ещё шанс.
Сгорю или нет, неизвестно! Но это будет потом!
А сейчас пусть он снова и снова поджигает мои крылья!
– Она красива, – его язык порхает по коже, а кровь закипает всё сильнее. – Слишком красива, чтобы быть правдой, – его пальцы стискивают мои ребра. – Она сумасбродна, вспыльчива, абсолютно непредсказуема… но тем и очаровательна. Тем и привлекает.
– Сильно привлекает? – говорю какую-то чушь, но она помогает выкинуть глупые мысли из головы и не анализировать то, что этого не стоит.
– Настолько, что у меня встаёт каждый раз, как только вижу её, – похабные комплименты делают свое дело.
Тело расслабляется, а жужжащий рой в голове постепенно затихает. Коленки начинают дрожать, а кожа горит в тех местах, где он прикасается.
– Одна ты в моей голове… Одна ты в моей жизни. Не хочу больше игр, хочу, чтобы эта история была реальностью со своим будущим, – он стягивает с меня футболку одним рывком.
– Покажи мне… Покажи, что я реальна.
Не хочу нежностей, не хочу ласк, хочу рассыпаться на части. Хочу стонов и грубых прикосновений. Не хочу ауры влюбленности, хочу знать и чувствовать, что я реально ему нужна. Сейчас мне необходима чистая физика.
Демьян приседает и, подхватив меня под задницу, несет в свою комнату. Открывает ногой и так же захлопывает дверь.
Мы в полной тишине и темноте, лишь ветер свистит за окном, будто подстегивая обоих к выплеску эмоций.
Всё происходит в дикой спешке. И мне и ему хочется побыстрее дорваться до голой кожи. Он садится, я оказываюсь верхом.
Сдергивает лямки лифчика и просто оттягивает его вниз. Обхватив оба полушария груди, целует сначала одну, а потом другую.
Это зрелище ещё больше возбуждает. Я смотрю, как он играет языком сначала с одним соском, а потом с другим. Вытягивает в рот, лижет и кусает.
Не в силах хоть немного притушить огонь между ног, который доставляет уже физическую приятную боль, начинаю ерзать на нем, имитируя фрикции. Сначала медленно и осторожно. Смотрю, нравится ему или нет. А затем быстрее и чуть жестче, когда его ладонь сжимает ягодицу, шлепнув по ней, и сильнее вдавливает в себя.
Он быстро стаскивает футболку с себя.
Вот теперь хорошо, теперь кожа к коже, как и должно быть. Я пропитываюсь его запахом, вдыхаю один с ним кислород, полыхаю под его прикосновениями.
Резко развернув, кладет на спину, оказавшись сверху.
– Меня безумно возбуждает факт того, что у меня теперь есть девушка, – смеётся, когда его губы в сантиметре от моих.
– Перестань попусту тратить кислород! – ворчу, потому что действительно не хочу тратить время на болтовню. К черту разговоры. Пусть вся внешка катится куда подальше. Меня не волнуют его бывшие, меня не волнует то, что он сделал. Не хочу даже думать о том, что предательство может повториться.
Если ждать и опасаться, что тебе поставят подножку на каждом шаге, то лучше вовсе лишиться ног.
Это не жизнь, если тебя постоянно преследуют внутренние страхи.
– Я всё ещё должна тебе за бокалы! – обхватываю его шею руками, набрасываясь на губы.
Мы избавляемся от джинсов и белья так же быстро, сколько длятся все предварительные ласки. Близость больше напоминает утоление голода, а не чистый секс. Я хочу забыться, доказать себе и ему, что его бывшая ничего не значит. Мысль, которая плотно засела в голове и уже проросла корнями, потихоньку тает.
– Я возьму с тебя по полной, – эта фраза, сказанная с сексуальной хрипотцой, ещё больше ускоряет ток моей крови по венам.
Он резко переворачивает меня на живот, накрывая своим телом, и входит. Медленные движения с постепенным ускорением будоражат желание, возбуждают так, что перехватывает дыхание.
Демьян ускоряется. В комнате слышны лишь тихие стоны и его хриплое дыхание. Кожа к коже, одно дыхание на двоих – мы одно целое.
Он переворачивает меня на спину, поднимает одну ногу, забросив на свое плечо, и входит снова. Это чистый процесс, действие в реальном мире, где существует только двое.
Не знаю, сколько проходит времени, но я начинаю задыхаться, пока оргазм не выстреливает в каждую нервную клетку, заставив меня громко вскрикнуть. Демьян, почувствовав это, начинает двигаться ещё быстрее, пока не кончает.
– Интересно, ты разбудила родственников или нет? – он переворачивается на спину и ложится рядом.
Два голых человека смотрят в потолок.
– Перестань! – он говорит так громко и неожиданно, что я вздрагиваю. – Я сделал это не для того, чтобы сравнить вас или удовлетворить себя. Парни в этот день сказали мне, что она подкатывала даже к ним за моей спиной.
– Твое больное эго решило отомстить? – я сразу поняла, что речь о бывшей.
– Всё верно. Это был импульсивный поступок, в тот момент я не думал о последствиях и сделал это, – он повернулся на бок и приподнялся на локте. – А теперь перестань думать об этом. Это уже совершенно, и только мне расплачиваться за свою глупость.
– Твоя глупость, как ты выразился, слишком дорого стоит, – а не решаюсь посмотреть на него.
– Что ж, пусть так. Значит, буду расплачиваться всю жизнь.
– Ладно, – сажусь на кровати и тянусь к его футболке. – Хватит. Я не хочу больше этих пессимистичных разговоров.
– Я тоже, – он садится рядом.
Вечер был не то, чтобы самым удачным и веселым в моей жизни, но, наверное, я ждала чего-то подобного в скором времени. Не бывает всё гладко, и судьба злодейка обязательно подкинет парочку тухлых помидоров. Правда, в моем случае, помидоры были еще более или менее.
Утром мы помогли разгрести завалы веток во дворе, а потом уехали домой. И, нет, мы не молчали. Болтали и шутили, не затрагивая тему, которая вчера испортила настроение нам обоим.
Кто бы знал, что вместо парочки помидоров, мне прилетит целый пакет.
Ближе к вечеру, после того, как я договорилась с Демьяном, что вечером на работу не выйду, позвонила Лидка.
– Полька, – ее голос дрожит, а я снова начинаю паниковать. – Мне следователь звонил, попросил прийти во вторник в полицию.
– Ох! Ты чего натворила, подруга? – я хихикаю, а где-то глубоко внутри уже зарождается беспокойство. Откуда в этот раз меня шарахнет пыльным мешком? – Мой братец написал заявление за домогательства с твоей стороны? – и я все ещё надеюсь.
– Поль, Лешка заяву накатал, – это прозвучало, как гром среди ясного неба. – На тебя.
– Разве не меня должны были вызвать повесткой в первую очередь? – сохраняю хладнокровие, потому что не могу поверить в то, что слышу.
Ноги становятся ватными, и я сажусь на кровать. Гул в голове становится громче, и я практически не разбираю слов подруги.
– Я, если честно, ни черта не понимаю. Попыталась узнать, что с тобой, но там следак не особо разговорчивый, – она тараторит в трубку, а я мои виски все сильнее сжимает тисками.
Меня обвиняют в воровстве. Это ж каким уродом надо быть, чтобы пасть так низко?
– Подожди! – чуть повышаю голос, чтобы остановить поток её слов. – Я ему сейчас позвоню, выясню, какого хрена он творит!
– Я пыталась, этот говнюк игнорирует меня!
– Я попробую.
Сбрасываю подругу, не дождавшись ответа, и набираю номер Лешки. Жду гудков пять или шесть, и он поднимает трубку.
– Ну, привет, – голос совсем чужой.
– Ты совсем рехнулся? – я не кричу и не истерю. Я просто веду диалог, который явно ни к чему хорошему не приведет.
– Я знаю, что ты была в моей квартире, Поль. Забрала свои вещи, пока я отсутствовал. И в этот же день, по странному стечению обстоятельств, из моей квартиры пропало восемьдесят тысяч рублей.
– Ты дурак, что ли? Откуда у тебя такие деньги – это раз. И на кой черт они мне – это два! Леш, что происходит? – прокусываю щеку изнутри до крови. – Ты зачем это все? Мы же нормально расстались.
– Дело не в том, как мы расстались, а в том, что ты взяла чужое! – огрызнулся парень и сбросил трубку.
А я так и сижу на своей кровати, пялясь на экран гаджета и не могу собрать мысли в кучу. Я до сих пор не верю, что это возможно.
Следом поступает звонок с неизвестного номера. И это следователь. Я туго соображаю и пытаюсь протестовать, объясняя ему, что я здесь не причем, что всё это какая-то идиотская шутка. На что он мне отвечает, что если не признаюсь, то мне светит срок, что доказательств больше, чем достаточно.
– Это не со мной происходит.
В комнату врывается Герман. И, как обычно, брат в отличном настроении. Увидев меня, тут меняется в лице.
– Что случилось? – он нависает надо мной.
– Всё нормально, Гер. Оставь меня одну ненадолго! – не хочу втягивать в это брата. Глупо, наверное. Постараюсь справиться одна. Поговорю с Лешкой и выясню, что он задумал. Попытаюсь уговорить его забрать заявление до того, как судебное колесо закрутится.
– Чего ж нормально в том, что ещё вчера ты плясала как стрекоза, а сегодня, после семейного ужина у усатого на тебе лица нет.
– Он ни причем.
– Тогда, кто причем?
– Гер, уйди, ради бога. Мне ещё твоих нравоучений не хватает.
Кое-как, я выталкиваю его за дверь и запираю её на замок.
А дальше все события начинают развиваться с дикой скоростью. И я даже не предполагала, что в моей спокойной жизни может случиться такое.
Глава 19. Демьян
– Ты влип, парень! – смеётся Рома. Семён сидит рядом с ним за стойкой и пьет пиво, с интересом глядя в мою сторону.
– А мне нравится то, что с ним происходит, – выдал второй друг. – По крайней мере, он не ведёт себя, как побитая вдова, – махнув рукой для убедительности, он тут же переключается на девчонок, которые сидят неподалёку.
Я что реально выглядел, как «побитая вдова»? А как она вообще выглядит?
Чещу макушку, обдумывая его комментарий.
– И я до сих пор не могу поверить в то, что ты всё ей рассказал про Лизу, – Рома делает глоток пива. – И что она так нормально отреагировала, – продолжает, а я усмехаюсь, вспомнив торт на морде лица.
– М-да. Ну, как минимум, доверять на сто процентов она мне перестала. И, как максимум, мне нужно приложить все усилия, чтобы всё вернулось в начало.
– По крайней мере, она не устроила сцену и не повела себя, как большинство девчонок. А это, друг, дорогого стоит.
– Знаю, – уверенно киваю. – Вот поэтому мой мозг усиленно работает над планом действий.
Сегодня я в баре вместе с Коляном, и я даже рад в каком-то смысле, что Полины нет. Во-первых, я хочу действительно подумать о том, как быть дальше, и как доказать девушке, что я не такой придурок, как могло показаться. А во-вторых, потому что в её присутствии мой здравый смысл стекает куда-то в район паха.
Я хочу, чтобы девушка осталась наедине со своими мыслями и сделала собственные выводы. Тяжело биться в двери, которые лишь слегка приоткрыты и дальше хода нет. Есть два варианта: тебя либо впускают, либо ты целуешь лбом закрытую дверь.
На часах около одиннадцати вечера, и посетителей в баре не так много, но достаточно, чтобы напрячь себя небольшими кардиопробежками до столиков.
Колокольчики вновь оповещают о новом посетителе, и я как раз отхожу от одного из диванчиков, когда вижу Германа.
Я уверенно иду к нему на встречу, чтобы поприветствовать рукопожатием. Но даже не успеваю рта открыть, как моя скула встречается с его кулаком. Удар был такой силы, что щеку изнутри тут же вспарывает нижним рядом зубов. Рот моментально наполняется кровью.
Парни соображают быстрее, чем я, и уже бегут на помощь. Сема хватает Гера сзади, а Ром придерживает его спереди.
– Какого хрена, придурок?! – орёт на него Петров.
Стаскиваю полотенце с плеча и сплевываю кровь в него. Острая боль сводит половину лица.
– Я же тебе говорил, лысогубый! – брательник Поли орёт благим матом, пытаясь вырваться из хватки друзей. – Я тебя, бл*ть, предупреждал!
Только сейчас звезды в глазах рассеиваются, и я могу видеть, как посетители повскакивали со своих мест. Кто-то даже сдвинул столики чуть в сторону от места разборок.
– Погоди! – стряхнув последние звезды, выпрямляюсь. – Твоя сестра мне недавно звонила и сказала, что всё нормально. Что у нас всё хорошо. Я вообще ничего не понимаю! – я не кричу и не пытаюсь дать сдачи. Кулак у мужика реально тяжёлый. Надо узнать, в какой зал он ходит.
– Она ничего мне не говорит! – он даже не пытается сбавить тон. – Что ты натворил, недоусич, бл*?! – да как у него только фантазии на эти дебильные прозвища хватает?
– О, чувак! Это уже между нами, – качаю головой. – А теперь, если ты успокоишь свои гребаные гормоны, мы можем нормально поговорить. Потому что я уверяю тебя, что если у неё супер гадливое настроение, то это точно не по моей вине!
Парни всё ещё держат его, но скорее на всякий случай, потому что Герман застывает на месте, глядя на меня с недоверием.
– Почему я тебе должен верить?
– Да потому что я по морде ни за что схлопотал… Мы отлично доехали до дома, и она попросила о выходном сегодня. Мы договорились встретиться завтра!
– Тогда я ничего не понимаю, – она растерянно озирается по сторонам, и взгляд тут же натыкается на парней, которые до сих пор играют в защитников. – Ещё две минуты и вам придётся на мне жениться, – звучит убедительно, и парни тут же отпускают его.
– Вот и мне интересно, что же произошло за те несколько часов, что её нет рядом со мной, – киваю в сторону бара. – За рукоприкладство заплатишь выпивкой в двойном размере, – иду вперёд, а сам потираю скулу. Точно будет синяк. – И как ты только мне зубы не выбил, идиот?! – удивляюсь вслух.
– Умею бить так, чтобы синяков не оставалось.
Я оглядываюсь на несколько секунд, поймав ответную усмешку.
Мы располагаемся за стойкой. Посетители всё ещё с испугом смотрят на нас, но когда атмосфера слегка остывает, вновь возвращаются к своей выпивке. Я достаю заначку из-под бара и ставлю на стойку.
– Судя по тому, что в бутылке нет примерно двух бокалов, то по лицу ты получаешь не так часто, – замечает Гер.
– Ты такой догадливый! – язвлю в ответ и морщусь от боли.
– Извини, – он замечает это. – Откуда мне было знать, что ты не причем, – виновато жмет плечами, хотя это больше наиграно. Думаю, что ему ни хрена не жаль.
– Это кто, Дем? – Сема все еще эмоционирует и смотрит на Германа, как на врага.
– Герман, это Семен и Рома, мои друзья. Парни, это Гер, старший брат Полины, – я представляю их другу, а в ответ получаю лишь кивки. Жать друг другу руки они явно не намерены.
– Чего ж ты с кулаками то сразу лезешь, Герман, брат Полины? – Петров не тянет с главным вопросом. – Подожди, Ром, – прошу я и поворачиваюсь с Королеву. – Расскажи мне, – наклоняюсь над стойкой, оказываясь к нему чуть ближе.
– Да и рассказывать нечего. Я услышал, как она приехала и на сестре лица не было, когда я вошел в комнату. Сидит на кровати с телефоном в руке, а сама белющая, как простыня. Я сразу смекнул, что дело в тебе, ну и рванул сюда.
– Ты болван! – даже не пытаюсь сдержаться. – А выяснить всё не пробовал?
У меня даже нет желания злиться на него. Я вполне оправдываю его действия. Будь у меня сестра, с чьи парнем я буквально на днях вел задушевную беседу, я бы тоже подумал, что причина именно в нем. Поэтому, всё вполне логично. Хотя половина лица до сих пор ноет.
Время уже позднее, но Поля могла бы позвонить, ведь она в курсе, что я на ночной смене. Значит, тут два выхода, к сожалению, оба не в мою пользу. Первое, она действительно перестала мне доверять и не посчитала нужным посвящать меня в свои проблемы, даже несмотря на то, что я неоднократно и прямо сказал о том, что между нами всё действительно серьезно. Я перестал играть в её игру. Хотя, если, подумать, то чья была ещё игра. Либо остается второй вариант, случилось что-то действительно серьезное, раз её мозг даже не сообразил, что нужно позвонить мне. Но ведь она должна была рассказать Герману.
Да что за хернь, мать вашу, происходит?
– А ты Лидке звонил?
– Ты на часы смотрел? Она мне нос отгрызет, – возмутился Королев, а я хохотнул в кулак. М-да, Лидка может.
– Звони, мне похрен, что и где она тебе отгрызет!
Парни всё это время молчат, наблюдая за диалогом, но уходить не спешат. Чуют, что запахло жареным.
Герман залпом выпивает стопку текилы и закусывает свежим лаймом. Скривившись от вкуса, достает телефон из заднего кармана джинсов.
– Ты меня на преступление подбиваешь, – ворчит он, перелистывая пальцем телефонную книжку.
– Это тебе за моё помятое лицо, – отзываюсь тут же.
– Всю жизнь припоминать будешь? – он прикладывает телефон к уху и поднимает взгляд на меня.
– Хотелось бы, – усмехаюсь и коротко киваю, и Герман тут же понимает, что именно я имею в виду.
– Лид! – он осторожно зовет её, а дальше даже я слышу, как громко кричит блондинка. – Да тихо ты! – рявкает Королев и Лидка тут же затыкается. – Что с Полинкой случилось? – дальше она что-то долго рассказывает парню, и я вижу, как он меняется в лице. Сначала бледнеет, потом багровеет. Его ноздри раздуваются, а пальцы, сжимающие телефон, начинают белеть. Собственно, как и те, что на другой руке, которые сейчас сжимаются в кулак. – Я убью этого урода! – та-а-а-ак, а вот это уже интересно.
Они общаются еще несколько минут, и потом он отключается.
– Вот же ублюдок, а! Ты подумай! – он сокрушается, в то время, как мы втроем нетерпеливо ждем развязки.
– Герман! – выкрикиваю, не выдержав, и даже ударяю ладонью по столешнице, от чего парочка посетителей снова вздрагивают, боясь «продолжения банкета».
– Леха, свинья заморская! Заявление, бл*ть, на неё накатал в полицию, что она якобы бабло у него сперла, – Герман ударяет ладонью по тому же месту. – Вот же тварина, а!
– Так, погоди, я не понял. А когда она туда сбегать успела? – напрягаю свою извилину, как могу, чтобы сопоставить вместе все факты, но пока ни черта не выходит.
Сейчас уже один Колян справляется с заказами, заметив, что мне абсолютно не до бара. И я благодарен ему.
– Лидка сказала, что эти две идиотки в один вечером решили забрать оставшиеся шмотки из той квартиры, где Полька с ним жила. Ключи у мелкой остались. Ну, они вечерком собрались и пошли. Быстренько дела устряпали, пока того дома не было. А потом оказывается, что она чего-то стащила.
– Этого же быть не может.
– Естественно. Тому идиоту лишь бы отыграться. Одного только не пойму. Его ведь явно надоумил кто-то. Он же туп, как пробка от шампанского, да и ленив к тому же. Явно не сам, – Герман заканчивает свою речь и, сдвинув брови, пялится на меня.
– Так, сейчас я один ничего не понимаю? – подает голос Семен, и я кратко описываю всю ситуацию, не забывая упомянуть и бывших блондинки. – А твоя девчонка не промах! – смеется друг, но натыкается на абсолютно непроницаемое лицо Германа.
– Она моя сестра, парень. Ещё слово и ты будешь языком во рту на своем зубном наборе играть «Мелодию любви» Шопена, – предупреждает он.
– Так, стоп! – зарываюсь пальцами в волосы, потому что эти шутки Королева просто выбивают из колеи.
– Серьезный мужик, я понял! – Семен коротко кивает и даже слегка сдвигается в сторону.
Твою мать! Устроили цирк! Понятно же, что эти двое явно дурью маются. Они оба одного роста и комплекции.
Ну, хоть обстановку разрядили!
– Объясните мне хоть кто-нибудь, что делать дальше, потому что лично мой мозг сейчас вообще туго соображает, – окидываю взглядом всех троих.
– Если ты её брат, почему она тебе не рассказала? – Рома задает вполне логичный вопрос.
– Да вот черт его знает, – Герман жмет плечами.
– Скорее всего, что запаниковала, – я всего лишь предполагаю.
– И решила, что справится сама, балбесина! – Гер заканчивает за мной мысль. – Ох, Господи боже, ну дал же бог сестру, а мозгов в комплект нет.
– Эй! – пихаю его в локоть, которым он подпирает голову, от чего тот соскальзывает со стойки, и парень едва не ударяется подбородком о столешницу. – Вообще-то, она моя девушка!
– Не имеет разницы. Мозгов от этого больше не станет.
– Нужно поговорить с ней.
– Завтра. Думаю, что за ночь ничего не изменится.
– Я очень сомневаюсь, что она вообще уснет сегодня.
– Тогда стоит подорваться прямо сейчас, – Петров вновь вставляет емкое замечание, и я так полагаю, что они собираются с нами, о чем и говорю вслух.
Семен хмурится.
– Неужели ты считаешь, что я пропущу такое зрелище? Тем более, вдруг и правда нужна будет помощь.
– В полночь, – вставляю едкий комментарий.
– Ага, – он кивает в ответ. – Как тогда…
– Не напоминай, – тут же перебиваю. И ту попойку после расставания с Лизкой лучше не вспоминать. – Колян! – кричу через зал, и когда парень оборачивается, подзываю его.
Естественно я прошу парня остаться на ночь и всё закрыть. Форс-мажоры тут бывают редко, поэтому я не беспокоюсь за сохранность заведения.
Быстро переодеваюсь и иду к выходу, парни спешат следом.
Всю дорогу, пока еду за Германом, думаю о том, почему же она мне не позвонила сразу. Возможно, так устроен женский мозг, что в панике редко соображает, кому и когда нужно звонить в первую очередь.
Почему не поделилась с родителями? Почему не позвонила мне?
Да черт бы со мной, почему она не сказала Герману, родному брату? Уж ему-то она может довериться полностью. И правда, женский мозг для меня загадка номер один.
– А мы предков твоих не разбудим? – интересуюсь на всякий случай, после того, как три машины паркуются во дворике, въехав во двор через металлические ворота.
– Они в городе ночуют сегодня. В моей квартире ремонт, и завтра с утра должны приехать специалисты по электрике. Батя сказал, что сам контролировать будет, а мама его одного не отпустила, чтобы он мужикам из бригады мозг не вынес, – смеется Королев.
Предполагаю, что брат с сестрой пошли в отца. В Полине лишь малая часть от мамы. Та самая, что до жути придирчива и в то же время недооценена по достоинству.
Заходим достаточно шумно. Герман тут же громко извещает о том, кто в доме хозяин, крепко обматерив тапочки, оставленные у входа, за которые этот дурак успел запнуться.
– Вы совсем что ли? – кто-то взвизгивает из кухни.
Наугад нащупав свет в достаточно просторной прихожей, нажимаю на выключатель. Первый этаж озаряет светом, захватив часть большой кухни, что располагалась справа, и гостиной, которая была слева. Спереди широкая лестница на второй этаж. Я явно недооценил размеры дома. Первое ночное впечатление обманчиво.
Полина в отцовской рубашке бледно-голубого цвета, из-под которой торчат нитки от потрепанных коротких джинсовых шорт белого цвета. Две плюшки на голове, которые напоминают рожки. На ногах теплые носки размера на два больше.
– Не твои носочки? – ее вид оцениваю не только я. Правда первым его комментирует Сема, адресовав вопрос Герману.
– Зубы, чувак, зубы! – нараспев произносит тот и направляется сестре. – Чего не спишь?
Она перехватывает стакан с молоком в другую руку и с недоверием смотрит сначала на брата, а потом на нас всех.
– Вы пьяные?
– Трезвее некуда, – говорю я и прохожу вслед за Королевым. Рома и Семен идут за мной, приняв это за разрешение войти.
Вся добрая компания усаживается за стол и поднимает взгляд на девушку.
ЧЕРТ! Как же сексуально она сейчас выглядит!
Эти стройные ножки, которые я бы с удовольствием обвил сейчас вокруг своей талии. Эти милые носочки, гогульки кудрявые. Прелесть, да и только!
Она сводит брови, но молчит.
– Чего происходит? – не выдерживает и прикладывается губами к стакану. Сделав пару больших глотков, вновь обращается к нам. – Давно ли вы дружить начали?
– У тебя тут… – Сема показывает пальцем на свои губы. – Блин, девочка, это охренеть как сексуально выглядит. И если ты сейчас эти очаровательные белые усики не сотрешь со своей верхней губы, то боюсь, я точно без зубов останусь, если попытаюсь сделать это сам.
Поля испуганно облизывает верхнюю губу. А Семен, громко простонав, падает лицом на стол.
– Она убивает меня… Почему я не встретил тебя раньше Царя?
– Так, СТОП! – она злится и даже топает ногой. Со звонким стуком ставит стакан на стол. – Объяснит мне кто-нибудь? Гер?
