Текст книги "Боевой пекинес Мавка (СИ)"

Автор книги: Наталья Манусаджян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Как же мы полетим? – подумал я. Крист отозвался немедленно.

– Не полетите, а переместитесь. Крылья они применяют только когда парят в межзвёздных потоках. Слушайте меня. Встаньте на кончик хвоста драккара. Драккар сам опустит вас в сумку. Вам в космос не лететь, так что герметичности не будет. Когда появитесь на поляне, ждите. Драккар снова опустит в сумку кончик хвоста. Тогда и хватайтесь. Если Мавка ДОБРОВОЛЬНО передаст вам артефакт, – то мы почувствуем это по энергетическому выбросу, и драккары заберут вас оттуда. Удачи. Я, Крист, хочу остаться Разумным Плазменным Кристаллом.

ЧАСТЬ 4. Художники

Глава 1. Радужный Замок

Вопрос о том, что делать дальше мы обсуждали бурно, стоя перед воротами Радужного Замка. Он и впрямь был радужным, постоянно меняя цвет стен, башен и башенок, окон, крыши. Да и формы самого замка постоянно менялись, перетекали. Не менялся только квадрат, на котором мы стояли – островок стабильности, на который нас перенесли драккары.

Да, если бы не драккары, не попали бы мы к Радужному Замку. Плазменный Кристалл объяснил, почему Лотта не видела Центральную Тропу. Не туман, а постоянно меняющийся пространственно-временной коридор был теперь на месте Цетральной Тропы, хотя до Первого Вторжения она вела к месту обитания цвергов.

Цвергов привёл когда-то в Наш Мир маг Один. Не всех, а только тех, кто искренне раскаялся в убийстве Квасира. Здесь, не слишком близко, но и недалеко от Гномьего Кряжа, выстроили цверги себе Обиталище. Печально, но цвергов постигла участь гномов. Их было немного, но они не остались в стороне, когда маголвы вторглись в Наш Мир, и погибли, сражаясь. А Обиталище осталось. Именно оно стало стабильным центром вокруг которого клубилось пространство и время, принимая вид Радужного Замка.

Всё это рассказал нам Плазменный Кристалл, пока мы загружались в сумки драккаров. Теперь только драккары могли прорваться к Радужному Замку. Остальные пропадали, если вступали на Центральную Тропу. Куда их заносило – не знал никто, в Радужный Замок они не попадали.

Впрочем, точно было известно, что один смельчак всё-таки попал внутрь Радужного Замка. И это был Мавка. Попал он туда с помощью артефакта и остался внутри стабильной структуры замка – в Обиталище цвергов. Это всё, что успели почувствовать разумные кристаллы, прежде чем сигнал от Мавки растаял.

– А вы уверены, Крист, что Мавка до сих пор в Замке, что его не занесло в другие миры? И откуда такая уверенность, что он до сих пор жив? – спросила Лотта, задержавшись на кончике хвоста розовой драккарихи, когда Плазменный Кристалл окончил свой рассказ.

– Уверен. Артефакт обладает свойством дарить своему хозяину (правда, пока не захочет его поменять)  силы и неувядаемость. Так что, Мавка жив... И он в Замке, в стабильной его части, в бывшем Обиталище цвергов. Как я уже сказал, артефакт вернулся домой. Статуэтка не желает перемещаться больше в другой мир, она желает изменить этот мир. На то она и Гибельная Вещь. Только прорыв в этом месте пространства и времени затруднил действие артефакта. Эмблема должна была вторгнуться во второй раз ещё полвека тому назад. И запомните ещё одно – Мавка ждёт друзей, чтобы перестать быть синем червем.

После этих слов Криста, наши с Лоттой драккары начали перенос, и последнее, что я увидел, выглянув из сумки – появление двух следующих драккаров. Для Бони и Сибелиуса

Драккары перенесли нас и высадили перед Радужным Замком. Мы стояли и обсуждали нашу встречу с Плазменным Кристаллом.

– Как всегда, загадок больше, чем разгадок.

Я был согласен с этим замечанием Лотты. Крист рассказал много, но почему же он не рассказал всё до конца? А вдруг мы не успеем разгадать все загадки?

Пока мы стояли, Замок успел стать серебристо-фиолетовым с двумя большими башнями и дубовыми воротами.

– Пошли, что ли? – сказал Сибелиус и добавил, – Хоть Крист и сказал, что нашу четверку подобрали так, что она сохранит стабильность и в Замке, но всё равно ...

Он не докончил. Всем и так было ясно, что недосказал гном. Никому не хотелось пропадать во времени и в пространстве, но нужно было идти дальше, то есть войти в замок. Дубовые ворота начали на наших глаза превращаться в стену и мы поторопились забежать в них. Кто знает, что возникнет перед нами дальше?

Успели мы во время. Ворота за нами превратились в сплошную стену, а мы не растворились ни в пространстве, ни во времени. Вот они мы. Стоим рядышком – видим, слышим и чувствуем друг друга.

– А вдруг мы застрянем тут? – в голосе Лотты прозвучала тревога.

– Почему это мы должны застрять? – Сибелиус ответил вопросом.

– А потому, что если ворота превратились в стену, то почему бы коридору замка не превратиться в ловушку?

– Лотта, ты что это? Боишься? – Решил вмешаться я.

– Да, боюсь. И не собираюсь это скрывать. Ты помнишь последние указания Криста во время посадки в сумку?

– Какие?

– А те, что даже драккары здесь не задерживаются. Нырнут, посмотрят и сразу назад, чтобы их не утянуло.

– Я помню это. Но ты забыла, что тот же Крис говорил о стабильности нашей четверки!

– А вдруг это не про нас было предсказано? – Лотта явно нервничала. – Я просто таки представляю, как коридор превращается в тюрьму без окон!

Странно, но как только она это сказала, коридор вокруг нас и впрямь стал меняться. Я скажу больше – коридор стал превращаться в замкнутую комнату.

– Бежим отсюда! – я рванулся вперёд.

Топот, раздавшийся за моей спиной доказывал, что второй раз мне повторять не надо. Ясно было, откуда мы бежим – из комнаты-тюрьмы, но неясно – куда мы бежим, поэтому дверь, возникшая из ниоткуда, оказалась как нельзя кстати. Я дёрнул за ручку, дверь не открывалась. За нами возникла новая стена, а рядом открылся новый коридор. Был он светлый и нестрашный, поэтому мы перестали бежать и просто пошли по новому коридору. Мы шли и шли, но никаких окон или дверей не находили.

– Долго мы будем идти в никуда?

Раз уж Сибелиус заволновался, то дело плохо, поэтому я страстно захотел, чтобы коридор кончился и появилась дверь, которую можно было бы открыть. И дверь появилась! Прямо перед нами! Хотя только что тут не было никакой двери. Особенно не надеясь, я потянул за ручку. Дверь скрипнула и отворилась.

Глава 2. Встречи и расставания

Вопрос о том, куда идти дальше, мы решили пока не обсуждать, потому что мы оказались в просторной комнате с большими окнами. Из окон лился мягкий свет, он манил и притягивал и мы решили выглянуть в окно. Странно, но из окна открывался вид на море, причём за окном была ночь, а не день.

– А море здесь откуда? И почему ночь? – Вопросы Лотты повисли в воздухе.

Мы молча смотрели на море, на звёзды, на единственное ночное светило, которое к тому же было неправдоподобно большим. Мысли медленно ворочались в моей голове, я был растерян не меньше остальных – слишком много событий произошло с момента высадки у Радужного Замка. Наконец  Бонифаций произнёс:

– Красиво как! Хочется, чтобы море не исчезало. Узнать бы только, где мы находимся?

– В Порт Льягите, в моем доме. Однако интересно, как вы сюда попали? Я никого не принимаю.

Голос, который раздался от порога двери, заставил нас стремительно развернуться. Перед нами стоял худой, высокий человек. Одет он был весьма пёстро, к тому же пара тонких усов, лихо загнутых вверх, придавали ему сходство с морским раком.

– Через дверь. – ответила за всех Лотта. – А вы кто?

– Из какой глуши вы явились? Не иметь представление обо мне?

Его удивление было неподдельным. Впрочем, он недолго удивлялся. Он уставился цепкими глазами на нашего Бони.

– Странное существо, похоже на собаку, но такую большую?

– Я не собака, я Собакк. И меня зовут Бонифаций!

– Собакк? Да ещё и разговаривает! Забавно. Следующую свою картину я назову: «Параноидная тема. Метаморфоза в Собакка».

– Как нам попасть на кухню? – Я решил, что пора вмешаться в этот разговор.

– Вы голодны? – поинтересовался художник, по последнему замечанию стало ясно, что он художник.

– Нет, нам нужно найти Мавку.

– У меня на кухне какой-то Мавка? – он был искренне удивлён.

– Пошли отсюда, – проворчал Бонифаций. – Хотелось бы найти кого-то, кто будет отвечать на наши вопросы, а не задавать новые. Да и море мне разонравилась. Хочется увидеть что-нибудь другое. Например, поле.

И опять вокруг нас всё стало меняться. Исчезла комната, странный художник, а вместо них появился внутренний дворик. Стены отступили, но не исчезли окончательно. При этом они переливались всеми цветами радуги и раздвигались, раздвигались, пока между ними не образовалось поле, которое тянулось в даль. Эффект был поразительный. Мы ясно видели стены, и в то же время поле тянулось вдаль и над полем плыли свинцовые облака!

– Как это может быть?! – Бонифаций даже начал чесаться по-собачьи, но быстро опомнился.

– Пространственно-временной коллапс! Тебе же Крист ясно всё рассказал. – Сибелиус только делал вид, что он всё понимает, а на самом деле и ему было неуютно. Тут мы заметили фигуру человека. Он еле-еле шёл по полю, словно смертельно больной человек, голова его была замотана чем-то белым. Когда он подошёл ближе, мы увидели, что он ранен, а не болен (а может, и то, и другое вместе?). Он зажимал рану, но между пальцами текла кровь. Мы услышали бормотание: «Ни одна картина не продана! Неудачник!»

– Что с вами? – Лотта бросилась на помощь.

Но человек прошёл мимо и исчез, а вместе с ним исчезл и поле, и облака.

– Кто же это был? Такой несчастный художник... – Лотта не на шутку пригорюнилась. Впрочем, горевать долго не получилось, потому что мы опять были в помещении. На этот раз это был большой, прямо-таки огромный зал. Его стены ещё пахли штукатуркой. Я поднял голову и увидел, что на потолке углём были нанесены контуры фигур. Только контуры, но в этих фигурах, была такая страсть, такая сила, что всем нам стало ясно ...

– Великий Мастер! – воскликнула Лотта.

– Классно нарисовано! – высказался Бонифаций.

– Он, наверное, гигант! – предположил Сибелиус.

Только я не успел высказаться, потому что за нашими спинами раздался смешок и хрипловатый голос произнёс:

– Гигант?

Мы обернулись и увидели его. Он не был гигантом – невысокого роста, да еще и сгорбленный человек. Лицо его нельзя было назвать красивым, а перебитый нос довершал эту некрасивость. И только чёрные глаза! Они приковывали взор, заставляли забыть и о его малом росте, и о перебитом носе. Глаза горели действительно гигантской силой.

– Вам нравится? – спросил он.

– Я представляю, как это будет в красках. – ответила за всех Лотта. Художник пристально посмотрел на неё, черты его лица смягчились, он улыбнулся.

– Ты права, красавица амазонка. Но кто же вы такие и как попали сюда? Даже папу я стараюсь сюда не пускать.

– Мы ищем кухню, но здесь всё так быстро меняется.

– И это вы называете быстро? Здесь месяцы и месяцы работы. Я только начал.

– Мы не о картинах... – начал было я, но остановился, потому что всё вокруг опять начало меняться. Наш великий мастер тоже исчез.

– Когда же это закончится? – Наконец-то мы заговорили одновременно, а то уж я начал беспокоиться. Когда слаженность в команде нарушается – это плохо отражается на результатах. За это время зал преобразовался в пещеру. И тут у меня в голове как будто что-то щёлкнуло.

– Сибелиус,  это ты страстно пожелал оказаться в пещере?

– Откуда ты знаешь, Сим?

– Пещера ухоженная. Ясно, что гномы поработали. Ты отвечай на вопрос.

– Да, пожелал. Не люблю огромные человеческие залы.

– Так вот, друзья мои, – сказал я. – Хватит ходить туда-сюда. Пространство и время выперлось прямо в это место, окутало обиталище цвергов и превратилось в Радужный Замок.

– Подумаешь, новость, – хмыкнула Лотта. – Крист уже всё это нам рассказал.

– Да, – согласился я. – Но Крист не рассказал нам, что пространство и время в Радужном Замке изменяются под воздействием наших мыслей! Не всех, а только самых сильных, самых ярких, самых направленных. Я это только сейчас понял. Стоило тебе, Лотта, начать излучать сильную мысль о тюремной камере, как коридор стал превращаться в замкнутую комнату. А ты, Бони? Вспомни, ведь поле появилось только после твоего страстного желания! А теперь и Сибелиус постарался.

– А откуда взялись все эти художники? – спросил Сибелиус.

– Элементарно, Сибелиус. Сюда проникло пространство и время Земли. Самые сильные образы создают художники и вообще творческие люди. Вот их и выбрасывает сюда. Изменения начинаются тогда, когда чья-то мысль, пересиливает другую. Там, в поле соединились мысли Бонифация и того несчастного художника! Поэтому стойте и думайте про одно и то же. Что это просто комната в обычном замке. Поняли?

– Сим, ты самый умный в Нашем Мире!

Кажется, я уже упоминал, что похвала от любимой приятна, даже если понимаешь, что эта похвала преувеличенная.

Глава 3. Призрачная Карта

Вопрос о том, что делать дальше, возник у нас одновременно.  Радужный Замок – коллапс пространства и времени, мог открывать нам бесконечные комнаты и залы, а времени у нас не было. Наши догадки по поводу артефакта и Мавки –  это лишь догадки! Только боевой пекинес мог ответить на все наши вопросы. Так что, мы стояли в коридоре, который сами же и сотворили, и думали, как найти центр стабильности, кухню замка.

– Неужели ничего нельзя придумать? – Бонифаций даже не стал скрывать своего раздражения. – Эмблема вот-вот вторгнется! Все магические и боевые придумки могут её только сдержать, но не остановить! Да и коридор вот-вот распадется.

– Успокойся, Бони! – Мои слова были больше похожи на приказ: только паники мне не хватало. Я и сам-то был не в лучшем состоянии, понимая, что мы можем не успеть.

– А чего он прячется? – не выдержал и Сибелиус. – Крист четко сказал: «Он ждёт друзей, чтобы перестать быть синем червем». Мы же друзья!

– Но пекинес об этом не знает, – спокойно ответил я. Впрочем, спокойствие было напускное. – А мы не знаем, что значит «перестать быть синем червем?» Как ты помнишь, Сибелиус, Крист не успел пояснить эту мысль. Драккары унесли нас.

– Может, дадите мне сказать? Я могу рассказать про синего червя, – прервала наш нервный диалог Лотта. – Если помните, Лоттаниэль рассказывала, что Мавка, после проникновения в Наш Мир, обрёл редкую способность менять размеры. Так вот, Лоттаниэль говорила, что размер взрослого синего червя – это минимальный размер, который мог принять пекинес и при этой трансформации он действительно из каштанового становился синим! Мы должны искать не Боевого пекинеса, а нечто синее вот такого размера.

Лотта показала свою ладошку, демонстрируя меру длины синего червя.

– По крайней мере ясно, кого и в какой трансформации искать, – проворчал Бонифаций, – но не ясно где искать синего пекинеса, размером с морского червя в замке, который постоянно меняется. Может вернемся и спросим у Криста?

– Куда? Где его теперь найдешь?

Ну что же, Лотта была права. Однако её слова натолкнули меня на идею.

– Послушайте, друзья. Я кажется что-то придумал. Давайте рассуждать логически (“Нашел время”, – фыркнула Лотта, но я сделал вид что не слышу). Радужный Замок – это бесконечно изменяемая структура, прорвавшаяся в Наш Мир, но, как сказал Крист, в то же время, у этой структуры есть стабильный центр – Обиталище цвергов.  Вы поняли?

– Кажется, да. – Сибелиус поторопился ответить за всех и сам же продолжил: это, как в центре вихря. Всё кружится, а в центре полная неподвижность!  Молодец, Сим.

– Оставим мою персону в покое, да и не то ты понял, Сибелиус. Крист сказал, что Мавка здесь очень давно, что он всё время здесь. Где здесь? Вот и ответ. Надо искать не Мавку, а ту неподвижную структуру, вокруг которой крутятся временные и пространственные вихри.

– Молодец, Сим!

На этот раз я не стал протестовать, потому что это сказала Лотта. И не только сказала, но и поцеловала меня. Приятно, когда любимая девушка ценит тебя так высоко.

– Лотта, – обратился я к нашей провидице, – сделай что-нибудь! Есть же какие-то методы, которые помогут определить место, где прячется Мавка.

– Да, есть. Нужно нарисовать Призрачную Карту. Это эльфийский способ. Звёздные странники – эльфы прибегали к помощи этой карты, когда нужно было определиться в пространстве и времени. Ваше счастье, что во мне течет эльфийская кровь.

– Почему это? – Сибелиус решил обидеться.

– Сибелиус, ты чудо. Вечно обижаешься невпопад. Призрачную Карту может сотворить только ТА (заметьте не ТОТ), в ком течет хоть капля эльфийской крови. Эльфы или тот, в ком течет такая кровь, могут только помочь удержать Карту подольше. А творили карту всегда эльфийки. Почему это так, я не знаю. Я не спрашивала, а Лоттаниэль не сказала. Кстати, Сим, ты можешь помочь мне удержать Карту подольше, ведь бабушка Великого Сима тоже была эльфийкой и, значит, в тебе тоже течёт эльфийская кровь.

– Правда только пара капель, – я решил быть правдивым.

– Давайте уж начнем творить карту! – не выдержал Бонифаций.

– Начнем, – согласилась Лотта. – И для начала ты, Сибелиус, и ты, Бонифаций, сядете на пол, спинами к нам и закроете глаза. Это обязательное условие, не эльфы не должны видеть, как творится Карта. Тогда просто ничего не выйдет.

Они не стали протестовать и возмущаться. Раз Лотта сказала, значит, так нужно. Гном и Собакк замерли в позе «булавки дракона ждут свою жертву», закрыв, при этом глаза и Лотта кивнула мне: «Можно начинать».

Она положила на пол всё оружие, которое составляло её экипировку, освободила волосы, сняв обруч, сняла куртку и подняла руки. Мне показалось, что Лотта сама превратилась в нефритовую статуэтку, такой неподвижной и, одновременно, летящей стала она. Она закрыла глаза и стала медленно и плавно кружиться, то в одну, то в другую сторону. Движения её были точны, а вращения подчинялись определенному ритму. У меня в мозгу зазвучала песня и я понял ритм её движений. Песня была удивительная – протяжная и в то же время ритмичная. Ощущение было таким, будто пели стихии: огонь и воздух, земля и вода.

– Подними руки и кружись в обратном мне ритме! – последовал мысленный приказ Лотты. Я повиновался, потому что прямо передо мной стала проявляться (именно проявляться!) Призрачная Карта. И как только я присоединился к Лотте, карта стала обретать  очертания с удвоенной скорость.

Песня всё звучала внутри меня, Лотта убыстрила темп, я стал негативным отражением её движений, а на карте уже можно было различить окрестности Радужного Замка, а потом... Я будто вошёл в Карту и, в то же время, видел её снаружи. Я был и в замке и вне его. Помещения Замка каждую секунду меняли очертания, деформировались, и только в центре Карты была неподвижная область. Стали меняться и очертания нашего коридора. Я чуть не остановился. Крик-мысль Лотты: «Не останавливайся!» – ударил словно хлыст.

Мы кружились и кружились, а на карте появилась сначала слабая, а потом всё более чёткая стрелка и она соединяла два места на Призрачной Карте – то, где мы находились в этот момент и то, которое было центром стабильности Радужного Замка. А внизу появилось число – 12,5. Вот тогда Лотта остановилась: резко, неожиданно.

– Вставайте все! – крикнула она, уже  громко, не одному мне. – Бежим. У нас только 12 мгновений, чтобы добежать до кухни.

И мы побежали. Нам не нужны были долгие объяснения, не нужны были лишние вопросы и ответы. Было ясно одно – мы должны добежать до кухни за 12 мгновений, а направление показывала наша Лотта, которая, к тому же успела на ходу подхватить всю свою экипировку. Даже обруч не был забыт.

Глава 4. События на кухне

Вопрос «Что предпринять?» мы задали только остановившись у двери, на которой была надпись: «КУХНЯ». И это была единственная надпись на двери, которую мы увидели в Радужном Замке.

Мы могли себе позволить постоять у двери. Во-первых, нужно было отдышаться после сумасшедшего бега по меняющему свои очертания коридору; во-вторых, нужно было обсудить, что делать дальше. Что ждало нас за этой дверью? Там ли Мавка? Если он там, то захочет ли он с нами говорить? И наконец, почему Мавка убежал?

– Ну, как будем входить? – спросил я.

– А дверь не денется никуда? – опасливо спросил осторожный Бонифаций.

– Не денется. – ответила Бонифацию Лотта. – Эта часть коридора и кухня – центр стабильности. Так показала Призрачная Карта. Это и есть то, что осталось от обиталища цвергов.

– Интересно всё-таки, почему из всех земных обитателей именно причастные к искусству здесь появляются?

– Бони, ты или опасения высказываешь или дурацкие вопросы задаешь! – Лотта даже топнула ногой. – Нашёл время.

– Уже и спросить ничего нельзя. – Наш Собакк обижался, как маленький.

– Успокойся. Всё дело в цвергах. Если бы они не создали мёд поэзии из убийства, может, и Радужного Замка бы не было. Впрочем, толком сейчас ничего не узнаешь.

Я ответил Собакку и он сразу же успокоился. За время нашей беседы, коридор успел превратиться в какую-то замшелую стену и мы, наконец-то решились, войти. Причину нашей нерешительности я осознал, когда Сибелиус задал вопрос:

– А вдруг его там нет?!

Вот почему, мы теряли время у двери с надписью «Кухня»! Дойти до цели и не найти ничего – этот страх известен и самым лихим героям, ищущим разгадки на загадки. А у нас за спиной была не загадка, у нас за спиной был Наш Мир!

– Но не стоять же здесь до Второго Вторжения! – Лотта была способна подтолкнуть к действиям кого угодно. – Давай, Сибелиус, открывай дверь.

– А почему это я? Да и потом, наш командир Сим, вот пусть он и командует.

– Я и командую. Встали все клином, плотно. Ворвёмся в кухню сразу. Сибелиус, ты обозреваешь правую сторону, Собакк, ты – левую. Лотта!

– Да, командир! – подобным ответом. Лотта решил отметить серьезность момента.

– Тебе смотреть наверх, а я посмотрю что там впереди. Ворвались, обозрели, потом, Собакк, ты быстро оборачиваешься и смотришь, не появился ли кто сзади. Всем ясно, что делать?

– Ясно, но хотелось бы знать, как выглядит эта кухня. – наш ворчун Бонифаций решил оставить последнее слово за собой.

– Начинаем по команде «три». Итак: раз, два, три ....

И мы ворвались! Мы задействовали все умения, полученные в Горячей Роте. Мы стали единым целым: телом, глазами, ушами, мозгами, всеми чувствами.

– Никого!

– Никого!

– Никого!

Короткие сообщения моих друзей следовали один за другим. Оставался я. Впереди я видел огромную печь, которая, впрочем, не примыкала к стене, а стояла посередине. И печь, и стена за печью, сверкали белизной (впрочем, как и вся кухня). И только поэтому я уловил какую-то синеватую тень на стене.

– Там! – Я показал рукой на стену, но тень уже исчезла.

– Что там? – они опять спросили вместе.

– Синеватая тень на стене.

– На стене? – Опять вместе.

– Ну да, как будто кто-то с той стороны за печью прячется.

Бонифаций одним прыжком оказался за печкой.

– Никого!

– Давайте печь осмотрим! – предложила Лотта.

– Ты лучше к печи руки приложи, может что и почувствуешь. – высказался Сибелиус.

– Ребята, не дурите. Радужный Замок блокирует всё. Чудо, что мы создали Призрачную Карту. Даже гибельный артефакт удалось заблокировать на какое-то время. Иначе бы Эмблема вторгнулась бы к нам раньше.

– Эмблема всё-таки вторгнулась? – раздался голос откуда-то из недр печи, а затем перед нами появился маленький, размером с ладонь Лотты, Собакк синего, как глубоководный червь, цвета.

– Мавка!

Мы не сказали. Мы крикнули! Все вместе. Мы были счастливы. Мы нашли его. Тишина повисла в кухне, а потом Лотта спросила.

– Ну почему? Почему же ты убежал тогда, после уничтожения Эмблемы?

Глава 5. Почему убежал Мавка

Вопрос Лотты прозвучал и снова повисла тишина. Мавка начал расти и менять цвет. Очень скоро он стал ростом с меня, превратившись в пекинеса золотистого цвета. Его большие глаза смотрели на нас с изумлением. Наконец Мавка перестал расти и спросил.

– Сибелиус, прости за вопрос, но как же ты дожил до этого дня? Гномы же не живут так долго!

– Я Сибелиус-сын, Мавка. Отец действительно уже ушёл...

–  А кто же вы? Ты так похожа на Лоттаниэль, но с черными волосами. А ты, наоборот, вылитый Сим, но только блондин. Почему вы так похожи?

– Мы ваши потомки. – сказал я.

– Кроме меня, – добавил Собакк.

Замечание Бони заставило Мавку улыбнуться, даже зубы показались. Когда Собакк улыбается, на это стоит посмотреть.

– Да уж, я потомством не успел обзавестись. – Тут же погрустнел и добавил. – Проклятый артефакт не дал.

– Кстати, Мавка, где артефакт? И что ты знаешь про артефакт? – спросил я.

– И почему ты убежал тогда, после уничтожения Эмблемы? – опять спросила Лотта.

– Вы задаёте слишком много вопросов. С какого же мне начать?

– Наверное, с истории о том, как артефакт попал к тебе и что ты знаешь про его свойства, – подсказал я и сел прямо на пол кухни.

Никаких сомнений в том, что разговор будет долгим, у меня не осталось, а стульев и скамеек на кухне не было – одна печь посередине. Мои друзья последовали моему примеру. Сибелиус даже лёг, объяснив, при этом, что так ему лучше слушается. Мавка помедлил, но видя нашу непреклонную решимость, тоже сел и опять молчание повисло в кухне.

– Мавка, – я решил, что нужно кое-что рассказать прежде, – мы добирались сюда долго. Мы прошли множество препятствий, потому что Эмблема снова грозит миру. Ты можешь спасти Наш Мир снова, но для этого мы должны выслушать и твой рассказ. Ты уже знаешь, что артефакт – это Гибельная Вещь, сделанная в недрах Гномьего Кряжа возгордившимся мастером?

– Уже знаю. Крист мне рассказал.

– Каким образом? – удивилась Лотта. – Он же сказал, что тебя пронесло мимо.

– Пронесло. Но я достаточно долго обитал в Радужном Замке. Крист связался со мной мысленно, рассказал про артефакт. Даже хотел послать драккаров, но я отказался.

– Почему?

– По той же причине, по которой я скрылся в Скалистых Пустошах, когда узнал правду о зелёной демонице. Я поклялся, что зеленая демоница больше никого не уничтожит, что она больше ни к кому не попадет. Она – проклятье миров!

Мы не задавали никаких вопросов, мы просто слушали. Казалось, отчаяние и горе било из Мавки. Он говорил с трудом, подыскивая слова.

–  Я виноват. Виноват! Эта проклятая статуэтка. Она завораживала меня. Маленький пекинес Хуан мог часами сидеть в комнате хозяина, но из преданности к нему, а к ней. Я даже не спас свою сестру, потому что уносил артефакт.

– Сестру?!

Мы всё-таки задали вопрос.

– Да, сестру. В ту гибельную ночь враги ворвались во дворец. К каждому из нас, обычно, был приставлен специальный слуга. Он ухаживал за нами, пекинесами. Мой слуга мне никогда не нравился, я старался от него улизнуть и в обычные дни. А тут в его руках я увидел золотой нож. Я спрятался, а слуга бормотал: «Где этот Хуан? Если я не уничтожу его в ритуальной комнате и он попадет к врагам, то уничтожат меня. Все уже там. Пора уже перерезать всех пекинесов!» Ужас охватил меня, маленького пекинеса Хуана. Я подумал о своей сестре, но отблеск света упал на статуэтку и она заставила меня забыть обо всем. Точнее, только её я начал спасать. Схватил и стал убегать. Я не помню, как открылся портал. Это произошло вдруг. Теперь я понимаю, что дьяволица заставила меня забыть обо всё и спасать только её. Может, и портал она открыла!

– Может, – согласился я. – Но ты же стал боевым пекинесом Мавкой! Ты же помог спасти Наш Мир.

Он ничего не ответил. Молчал долго, а мы его не торопили, понимая, как ему тяжело. Наконец он поднял голову. Такая мука была в его глазах!

– И я так думал, что спасаю. Сначала её, потом этот мир. Но когда Эмблема начала сворачиваться и маголвы с ней, один из серебристых успел прошипеть: «Торжествуешь? Зелёная дьяволица призовёт нас снова, когда ты ей наскучишь и тогда мы уничтожим этот мир. А наскучишь ты скоро, структура другая!» Только тогда я понял, что натворил! Я бросился в сторону Скалистых Пустошей просто потому, что в том направлении никто не стоял. А потом она сама меня понесла, пока нас не втянуло в Радужный Замок. Клубящиеся пространство и время заблокировали артефакт. А я поменял структуру – стал как синий червь.

Мавка опять замолчал. Тишина повисла в кухне. Добавить было нечего, да и незачем. И тогда заговорил я. Я только спросил.

– Где же артефакт, Мавка? Нужно что-то делать! Уже ясно, что артефакт и Эмблема – две стороны одного явления. Решение обязательно найдётся. Надо только объединиться всем. Так где же она? Пора освободить тебя от её власти, пора вернуться.

– Пора. – как эхо повторил боевой пекинес. – Ну что же. Она внутри печки. Только, достаньте её сами и, главное, сами не прикасайтесь к ней!

Лотта, надев эльфийские перчатки защиты (наследство Лоттаниэль) извлекла артефакт из недр печи. Мы окружили Мавку и дружно подумали (как научил Крист).

– «Мы готовы, пусть придут драккары!»

Драккары появились сразу, впятером, благо в Радужном Замке умещались целые миры. Я только успел отметить про себя, что драккар Мавки был синего цвета, как мы уже очутились в зале Совета. Драккары быстро высадили нас и, поклонившись Мудрейшим (а те, что удивительно, драккарам) исчезли.

Глава 6. Колокол Мавки

Вопрос о том, что делать с нефритовым артефактом (она же Эмблема) должен был решаться на открытом Совете Мудрейших, с привлечением всех разумных обитателей Нашего Мира. Поэтому заседание решено было отложить, но всего на один день, пока будет найден ответ на вопрос, как технически и магически осуществить подобный мировой Совет, зато на срочное заседание собрались сотрудники Научного Центра. Наша четверка также присутствовали на нём, но Мавки не было. Он сказал, что примет участие в Мировом Совете, а пока снова отправится в Скалистые Пустоши, чтобы попрощаться с его обитателями. В спешке мы не обратили внимания на эти его слова, как оказалось, напрасно.

 Заседание Научного Центра проходило бурно, но окончилось быстро после моего доклада. Я предложил  раздать во все поселения Нашего Мира по большому додекаэдру и объединить их в единую сеть с выводом на Гряду Памяти.

Таким образом, все обитатели Нашего Мира получили возможность присутствовать на Мировом Совете, а Горячая Рота осуществила доставку додекаэдров во все поселения через быстрые порталы, которые открывали Мудрейшие. Только Горячая Рота и могла сделать это, так как быстрый портал открывался в любой точке (хоть под водой, хоть в воздухе) и только на три минуты. Справились все ребята быстро, если не считать пару промахов новичков. К счастью, обошлось без серьезных увечий и на следующий день можно было начинать Мировой Совет, который решено было провести не из зала Совета Мудрейших, а со взлетной космической площадки, чтобы показать уже готовую к старту боевую капсулу, которая доставит артефакт к Эмблеме, ибо Мудрейшие тоже не сидели сложа руки. Они нашли важную информацию о том, что если нефритовую статуэтку бросить в центр Эмблемы, то и Эмблема, и артефакт будут уничтожены.