Текст книги "Боевой пекинес Мавка (СИ)"

Автор книги: Наталья Манусаджян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Какая мука появилась на лице у старшего гнома, стоявшего на вершине горы! Он, пожалуй, первым понял, что с маголвами не совладеть, и тогда я увидел, как позвал он старого гнома в тёмно-зелёном с белой полоской колпаке (признак мудрейшего гнома) и, наклонившись, прошептал ему: «Пора. Бери двух учителей, больше не поместятся, и уводите детей. Не забудь заблокировать порталы! Они не должны прорваться через них в Научный Центр!»

Мудрейший кивнул головой, обнял старшего гнома и быстро вошёл внутрь пещеры. Внизу всё кипело, кровь гномов и слизь маголвов текла рекой, и отвратительно чавкала Эмблема, заглатывая всё это.

Когда стало ясно, что практически все защитники внизу истреблены и сейчас доломают завалы, из пещеры вниз стали бросать огненные шары. Они взрывались над маголвами и начисто уничтожали их. Молодцы гномы! Огненные шары не давали оставаться слизи, она выпаривалась и не доставались Эмблеме. Очевидно, Эмблема дала беззвучный приказ, потому что движение маголвов замерло, хотя день ещё не наступил. Гномы получили передышку, стали перестраиваться. Гномихи срочно готовили новые огненные шары. Потом наступил день и, маголвы оцепенели, но зато Эмблема была настороже и не дала уничтожить маголвов.

Я увидел, что делал мудрейший гном. Он уже был в огромном зале, в котором находились... Я закричал: «Нет! Нет! Только не их!», потому что в зале (потом оказалось, ещё в трёх таких же) находились гномьи дети – от совсем маленьких до подростков. И хотя зал был забит детьми, стояла мёртвая тишина. Они понимали, что происходит наверху. Мудрейший даже не поднял голоса. Сказал просто:

– Дарина, ты уводишь через первый портал на глубину девять Третьей системы всех малышей. Ты, Слим, берёшь подростков – глубина семь. А ты, Лисса, уводишь остальных малышей на глубину восемь.

И тихо добавил: «Не спорь, девочка, остаюсь я, а не ты. Мне надо заблокировать порталы после вашего ухода и потом это всё, что я могу сделать для тебя.»

Лисса, гЛоттая слёзы, тихо прошептала: «Спасибо, отец. Прощай. Я люблю тебя».

Я понял, что третьим взрослым гномом должен был остаться с малышами мудрейший, но он остался умереть, послав вместо себя Лиссу.

Гномы, гномы... Подвиг ваш безмерен, ибо вы смогли обмануть Эмблему только так. Погибли все, но спасли своё будущее – детей. Я видел вашу гибель. Она была не просто героическая, она задержала вторжение на две недели и, быть может, спасшихся было бы немало, если бы Эмблема не начала быстро выстреливать из себя наследие маголвов. Лотта была права, зелёных тварей породила Эмблема и породила для того, чтобы, просочившись сквозь скалу, твари довершили уничтожение оставшихся внутри.

Кошмар видений закончился с утренней зарёй. И я мгновенно провалился в черноту сна, без сил, почернев от горя. Поэтому все проснулись, а меня не будили. Я спал весь этот день и всю следующую ночь, а Лотта всё время сидела рядом и пела песню Любви к Нашему Миру, чтобы не остался я пленником видений, чтобы вернулся обратно, чтобы обрёл силы жить дальше.

Глава 4. Большой проход

Утро, должно быть, наступило, потому что мы проснулись. Это, по нашим подсчётам, было уже третье утро наших блужданий по Большому проходу. Конечно же мы спустились вниз, чтобы отыскать следы детей гномов. Детей! Ха! Сейчас они все уже должны были стать взрослыми.

Через оплавленную чёрную дыру прошли мы в боковой коридор и Сибелиус шёл, закрыв глаза, чтобы не видеть во что превратилась Алмазная пещера.  Даже Бонифаций не ворчал на гнома, хотя то и дело наталкивался на него. Сибелиус открыл глаза только в коридоре (гномы даже в полной темноте безошибочно чувствуют формы внутри гор).

Мы шли, не находя никаких следов увиденного мной сражения, видно, слизняки хорошо поработали, сожрав всех и всё. Мы шли молча, не отвлекаясь, стараясь отыскать следы гномов. Лотта сотворила светлячок (так называли мы магический фонарик), он светил золотистым светом, не давая нам впасть в уныние от этого безмолвия. Так мы дошли до перекрёстка коридоров.

– Лотта, куда идти? – спросил я.

– Сейчас скажу, только приложу руки к скале.

Лотта закрыла глаза, сосредоточилась.

– Ничего похожего на порталы. Сейчас перейду к другой стенке.

Процесс повторился.

– Странно, опять ничего. Я не вижу порталы, даже не чувствую, куда идти. Видно, мудрейший гном не заблокировал их, а уничтожил совсем.

– Что будем делать? – я ждал ответа, но соратники мои молчали.

– Сим, давай осмотрим коридоры по очереди, – предложил наконец-то Сибелиус.

– Хорошая мысль, если не будет новых перекрёстков.

– А мы сейчас посмотрим. У входа в коридоры должны быть знаки, мы называем их «дорожные пометки». Это как бы краткое описание коридора. Лотта, посвети мне, пометки бывают у самой земли.

Сибелиус наклонился, стал искать дорожные пометки.

– Ага, понятно. Этот сюда, а здесь снова перекрёсток, а тут кольцевые ходы.

Он бормотал себе под нос, но в тишине пещеры всё было прекрасно слышно. Наконец, гном выпрямился.

– Мы должны свернуть налево. Там начинается Большой проход в следующую горную систему. Обычно Большой проход соединяет две отдельные горы, но не как единый коридор, а как сеть петель с ответвлениями, чтобы запутать врагов, если они прорвутся. Кроме того, мне известно, что порталы Гномьего Кряжа были в одной из петель.

–   Сможешь нас провести через Большой проход? – спросил я.

 – Сим, Лотта, Бонифаций. Я хочу сказать вам совершенно откровенно, что значения не всех дорожных пометок мне известны. Мой отец служил в Горячей Роте, и я воспитывался там, а не у гномьих учителей. Я знаю только то, что знаю. Я постараюсь вас провести – это всё, что я могу сказать.

Мы переглянулись. Впервые мы поняли, что Сибелиус утерял многие качества, которые прививаются гномам в детстве. Впрочем, особого выбора у нас не было. Или искать гномьих детей, или нет. Даже больше:  «или нет» отменялось. Первое вторжение испортило Наш Мир, добра в нём стало меньше и мы, воспитанники Горячей Роты,  не могли уменьшить его еще больше.

– Пошли, Сибелиус, – у нас есть еще мой нюх,  ясновидение Лотты и куча хлама в голове Сима.

Бонифаций выразился как всегда кратко и изящно. Добавить было нечего, и мы свернули в левый коридор. В результате мы третий день блуждали по петлям Большого прохода. Каждая петля начиналась с отметки – камня определенной формы. Дорожные пометки Большого прохода были выбиты как раз на начальном камне. Каждый раз Сибелиус наклонялся, внимательно изучал отметки, бормоча себе под нос. Мы уже свыклись и с бормотанием, и с блужданием в свете светлячка и даже с отсутствием четкого деления на день и ночь. Но сегодня по нашим подсчётам, утром третьего дня – стало ясно, что мы всё-таки заблудились. Уж больно новый камень был похож на вчерашний. Стало очевидно, что по этой петле мы идём во второй раз.

– Признавайся, Сибелиус, куда ты нас завёл? – голос Бонифация не предвещал ничего хорошего. Нужно было срочно остановить разговор, грозивший перерасти в скандал. Поэтому я задал, казалось, дурацкий в этой ситуации вопрос.

– Кстати, Сибелиус, давно хочу узнать, почему у тебя такое странное для гнома имя?

– Нашёл время! – Собакк переключился на меня, а мне только этого и надо было.

– Тебе неинтересно – не слушай, – подхватила умница и красавица Лотта. Она уже всё поняла. – Мне интересно, рассказывай, Сибелиус. Расслабимся, а потом я послушаю пещеру.

Сибелиус покосился на Собакка (тот, к счастью, замолчал), вздохнул и начал рассказывать.

– Благодаря отцу. До него нас называли Кривули.

– Было за что, ничего не изменилось, – язвительный Собакк не мог успокоиться.

– Бони, ещё одно слово, и пойдёшь искать выход сам. – Я посчитал нужным применить угрозу. – Что было дальше, Сибелиус?

– Один наш предок провинился, коридор пробил кривой, что у гномов большой проступок. Так и пошло «Кривули, да Кривули». А отец у меня с поэтической душой был, очень ему это имя не нравилось, а замену он ему не находил. Потом начался новый набор в Горячую Роту. Он очень хотел туда попасть, рвался, чтобы отомстить за Гномий Кряж. То, что все погибли и так ясно было. Только не знали, как. Скалистые Пустоши стали непроходимыми. Когда назначили День Первого Испытания у него еще не было этого имени.

Мы закивали головами – Первое Испытание было анонимным.

– Его Испытание было вроде как простым. Пройти через временной портал на Землю, точно в назначенное время и место, затем пойти туда, где много людей, и вести себя так, чтобы люди не заметили, что он не человек.

Мы снова закивали. Искусство подражания – это первое, что проверяют в Горячей Роте.

– Место ему определили под названием «Хельсинки», а время – конец 19 столетия по земному времени. Расчеты отец мой сделал быстро и правильно – точка в точку, секунда в секунду. Притворился кем-то там, уже не помню. Смотрит, все куда-то в одном направлении едут. Все слово говорят «концерт», которое он не слышал. Вот он туда и направился. А там – как в Алмазной пещере красота!

Сибелиус снова приготовился пригорюниться, но тут Собакку стало интересно.

– Давай дальше. Найдём гномов, они Алмазную восстановят. А ты не отвлекайся.

– Музыка раздалась дивная. Отцу показалось, что он снова ребёнок, что снова в Алмазной. Было ощущение, что автор музыки сам гном, что знает, какая красота под землёй. А когда музыка закончилась, все в ладоши стали хлопать и говорить: «Сибелиус. Такой молодой. Молодец Ян Сибелиус! Первый концерт и такая гармония!» «Ян» отцу не понравилось, а вот «Сибелиус» – очень.

– Я слышал эту музыку, когда изучал историю музыки Земли. Отца твоего я понимаю, – сказал я и подумал: «Надо же, а я думал, что это просто совпадение».

Как ни странно, рассказ гнома всех успокоил. Лотта встала и подошла к стене, приложила руки, закрыла глаза.

– Не вижу ничего. Не пойму почему.

– Знаешь, Лотта, я думаю, что это мудрейший, разрушая порталы, поставил магическую защиту. Он же видел на что способна Эмблема и работал по полной, чтобы детей не нашли. – сказал я. – Может быть тебе приложить руки к дорожным пометкам, может быть они...

– Ну конечно же! Как я раньше не подумала?!

Лотта наклонилась, приложила руки. Лицо её стало напряженным. Мы молча ждали, ждала и она.

– Вижу, вижу куда идти! – Лицо Лотты разгладилось. Она открыла глаза, быстро подняла руки и начала водить ими, рисуя карту переходов. Карта материализовалась, стала похожа на листок бумаги, потом сама свернулась в трубку и поплыла ко мне. Я схватил её, быстро развернул, поднёс к свету. Мы с такой скоростью наклонились к карте, что столкнулись лбами.

– Мы кружим, потому что за вторым поворотом Большого прохода завал! – воскликнули мы почти одновременно (вот что значит долгая служба в одном отряде!)

Не сговариваясь, мы побежали, то и дело сверяясь с картой. Надежда придала нам силы и мы мчались, забыв о недавних спорах, пока не прибежали к завалу. Впрочем, это теперь мы знали, что это завал, а выглядело это как стена из скальной породы. Лотта приложила руки к завалу. Всё повторилось, мы замолчали, а Лотта сосредоточилась.

– Там за завалом что-то есть, оно наполнено агрессией, но это не наследие маголвов, хотя...  –  Лотта опять замолчала. Прошло минуты две.

 – Ну, что там? – Бонифаций не выдержал.

– Никак не пойму. Вроде это не наследие, другая тварь и в то же время она как-то с наследием связана.

– Неужели оно до сих пор живо? – спросил я. Сомнение в моём голосе было столь отчётливым, что Лотта разозлилась.

– Разбери завал и посмотри сам!

Вмешался Сибелиус.

– Вы не знаете, а мне отец говорил, если делали “скалистый завал”, то, одновременно, применяли магию горного сна. Вы думаете, почему все герои, проникшие внутрь горы, вдруг засыпали? Сами по себе что ли? Это всё мудрейшие гномы делали, для безопасности.

– Так, что будем делать? А вдруг мы сами заснём, а эта тварь проснётся?

– Мы не заснём. Это надо внутри скалистого завала оказаться. – Сибелиус говорил уверенно. – Ясно одно, коридор завалили с двух сторон. Значит, нам надо разобрать этот завал, уничтожить тварь, которая сразу же проснётся, а затем разобрать завал с другой стороны.

– Как это у тебя просто получается! – Бонифация взорвало. – Разобрать, победить, идти дальше! Прямо Юлий Цезарь наоборот!

Я вмешался.

– Бони, угомонись. Как земной потомок, ты очень начитанный. Сибелиус рассказал нам план действий, а о действиях подумаем все вместе. Сначала надо разобрать завал.

– Я сделаю это, – Лотта выступила вперёд, – но Сибелиус должен спеть песню прохода. Заклятие «Пусть расступятся стены» работает только в присутствии гнома, поющего песню прохода.

– Сибелиус! – голос Бонифация не сулил ничего хорошего. – Если ты сейчас скажешь, что не знаешь песню прохода, я вспомню, что я, по происхождению, земная собака!

– Я знаю эту песню. Дайте мне пару минут, я должен вспомнить все строчки, чтобы вместо расчистки не получился новый обвал!

Сибелиус отошел к стенке коридора, стал водить по ней пальцем, будто писал слова песни на стене. Пусть делает что угодно, только бы вспомнил песню. Тем временем на стене действительно появились светящиеся руны.

– Вот, я написал всю песню. Она короткая – всего четыре строчки, но её нужно петь всем, кто присутствует при расчистке. Сейчас я произнесу строчки, а вы повторяйте за мной, чтобы потом не сбиться, когда начнём петь. Останавливаться нельзя. И встаньте вдоль стены цепочкой.

Мы все встали, как требовал гном и мы начали повторять:

Горные гроты громом грохочут,

То горные гномы путь расчищают!

Путь расчищают, горные гномы

Горные гроты чистыми будут!

Лотта уже всё приготовила для ритуала. И как только наши голоса зазвучали в унисон, она подняла руки и начала работать (“колдовать” – это не то слово, которое можно было применить в данном случае). Сибелиус от декламации перешёл к пению. Мелодия была странная, какая-то ухающая, но сила была в ней такая, что начал вибрировать пол под нашими ногами. Мы подхватили мелодию гнома. Вибрация усилилась. Лотта продолжала работать, а мы пели и смотрели во все глаза. Вот дрогнул и начал скатываться вниз верхний камень, а потом та же сила потащила камень мимо нас в боковой коридор. Пот градом катился с лица Лотты, но она ни на минуту не останавливаясь, продолжала делать пассы руками. Камни скатывались и укатывались, скатывались и укатывались. Хотя камнями эти скальные глыбы было назвать трудно. Мы буквально вжались в стенку коридора, чтобы не стоять на пути этих глыб, а глыбы катились и катились мимо нас. Как видно, далеко, потому, что коридор за нами оставался чистым. И когда последняя глыба дрогнула и откатилась, мы увидели... Мы увидели гигантскую толстую змею цвета стали, а по бокам у неё были лапы паука! И она стала просыпаться, расправляя паучьи конечности.

– ЗМЕЕПАУК! – крикнули мы одновременно. Бонифаций бросился на тварь, пока она окончательно не проснулась, наметив, как видно, вцепится ей в шею. Сибелиус поднял свой топор и тоже кинулся вперёд.

А я, несмотря на смертельную опасность, вдруг вспомнил, что когда-то читал, что если в змею выстрелить, то она попытается поймать пулю. Дурацкая мысль – то змея, а то змеепаук, но рука уже тянулась к лучевому пистолету.

– Бони, Сибелиус! В сторону!

Они остановились сразу, еще ничего не поняв, но подчиняясь моему окрику. А я выстрелил прямо в голову змеепаука, которая уже начала подниматься. Удивительно! Но и у него сработал змеиный инстинкт. Он разинул пасть и поймал смертоносный пучок. И это было последнее, что сделала проснувшаяся тварь. Лучевой пучок буквально разнёс её голову на куски. Мы подошли поближе, чтобы рассмотреть змеепаука.

– Смотрите, у него из брюха тянется стальной трос! – Лотта подняла повыше светлячка и мы увидели стальной трос, казалось кто-то подвесил змеепаука к скале. У меня будто в голове что-то лопнула.

– Сиамские близнецы! – воскликнул я.

– Что-о!? – на меня уставилось шесть глаз.

– Извините, забыл, что вы не историки Земли. Это не важно. Важно другое. Мы сейчас, по моим расчётам, находимся под тем местом, где встретили наследие. Я, кажется, понял, как наследие просачивалось. Наследие состоит из двух частей: то, что на скале – зелёное с присосками и ..

– То, что под землёй – змеепаук! – закончили Сибелиус. Бонифаций и Лотта, по традиции, хором.

Мы замолчали. Говорить не хотелось. Одно дело, когда ты погибаешь в бою, а другое дело, когда тебя сжирает тварь, состоящая из двух частей. Бедные гномы...

Глава 5. Нашли!

Утро наступило и мы проснулись. По-прежнему в недрах Гномьего Кряжа. Вчера наших сил хватило только на расчистку второго завала. А потом мы повалились прямо где кто стоял и заснули мгновенно, несмотря на присутствие мёртвого змеепаука. И если бы кто-нибудь вчера сказал бы мне, что вечером этого же дня я буду рассказывать о происшедших событиях Совету Мудрейших, то я бы покрутил пальцем у виска  (земной жест, который мне всегда нравился, но не было возможности для его применения). Но всё по порядку.

Хотя я и утверждаю, что утро наступило, но на самом деле, мы проснулись, потому что нас растолкал Сибелиус. А Сибелиус проснулся, потому что УСЛЫШАЛ ЗВУКИ! И не капанье воды с потолка пещеры, а звуки милые и родные каждому настоящему гному – звуки проходки.

– Слышите?! – в таком возбуждении мы Сибелиуса не видели никогда.

– Что? – мы опять спросили хором. Похоже, что это входит в привычку.

– Звуки проходки, вот что! Судя по звукам,  это недалеко, за половину дня можно добраться.

Мы честно прислушивались, но кроме капель воды и неясного гула не было слышно ничего. Гном, по нашим лицам. Понял, что мы ничего не слышим.

– Ну как же! Работают кирками и лопатами. Там идет проходка. Там, должно быть, гномов пятьдесят!

Сибелиус бегал от одного к другому, тянул за руки, просил приложить ухо к стенке.

– Сибелиус, не волнуйся так. Мы слышим, – я решил схитрить, – но не знаем, как именно к нам отнесутся гномы спустя пятьсот лет после событий.

В разговор вступила Лотта, она уже всё поняла.

– Сибелиус, может быть, ты найдёшь по звукам своих и установишь с ними контакт, а мы здесь подождём? А хочешь, я пойду с тобой?

– Или я? – сказал я.

– Или я? – сказал Бонифаций.

Сибелиус хмуро оглядел нас.

– Чувствую, вы мне не верите. Хорошо. Я пойду вперед и пойду один. Раз они работают, значит змеепаук был последней опасностью. Ждите меня.

– Ты поешь сначала. – сказала Лотта. Однако наш гном, даже не посмотрев на нас, взял свой топор и исчез во тьме коридора.

Бонифаций вскочил и кинулся вслед за Сибелиусом, но уже через пару минут вернулся назад, заявив с растерянным видом:

– Как сквозь землю провалился. И учуять его не могу. Может ты, Лотта попробуешь?!

Лотта попробовала. Безрезультатно. Оставалось только ждать, а поскольку идти было некуда и незачем, то Лотта притушила светлячок, чтобы не тратить лишнюю энергию, и мы, усевшись на пол коридора, стали ждать возвращения нашего гнома. Медленно текло время, молчание и напряжение обострило наш слух и, наконец-то, мы услышали звуки проходки. Они были такие слабые, такие далекие. Что только привычное ухо гнома могло разобрать их. Первым заговорил Бонифаций:

–  А Сибелиус-то был прав! Это действительно тоннель прорубают!

– И я слышу! – Лотта вскочила на ноги.

– И я! – я тоже вскочил. – Лотта, сколько времени прошло?

– По моим расчетам – полдня.

– Так, принимаю решение. Быстро собираем всё снаряжение и идём на звуки!

– А может подождем? Гном же исчез куда-то. Я за ним кинулся, а его уже нет!

Колебания Собакка были столь необычным явлением, что я решил последовать его совету. И не пожалел об этом. Совсем немного времени прошло, и мы одновременно услышали шаги. Самое интересное, что звук шагов возник сразу, ниоткуда. Мы снова вскочили на ноги, Лотта увеличила яркость светляка и мы увидели, как из коридора вышел... грибок.  Впрочем, мы сразу сообразили, что перед нами старый, ну просто совсем дряхлый гном в огромном красном берете, что и делало его похожим на гриб. А за старым гномом из тьмы коридора появился улыбающийся во весь рот, Сибелиус.

– Ну?! Что я говорил?

– Прости, Сибелиус. – У Бонифация даже уши поникли.

– Бони, ты в печали? Не верю глазам своим...

Грибок (простите, старый гном) вмешался в разговор:

– Нельзя ли представить меня вашим друзьям, достопочтенный Сибелиус?

– Ах, да. – Сибелиус сразу стал серьезным. – Друзья мои, соратники. Позвольте представить вам учителя Слима.

– Слим, как же вы постарели! – вырвалось у меня.

Он не обиделся, а с удивлением спросил:

– Откуда вы меня знаете?! Впрочем, вы, наверное, Сим. Это вы увидели, что случилось здесь пятьсот лет назад. Сибелиус рассказал мне.

– Примите мои глубочайшие извинения, достопочтенный Слим. Я допустил бестактность, – сказал я, спохватившись. Гномы очень обидчивы, могут исчезнуть и не вернуться.

– Пустое, друг мой. Я пережил гибель моего народа. Это лучший способ научиться не реагировать на суету. Вы были искренни. Вы же видели меня молодым. А сейчас я глубокий старик, даже по гномьим меркам. Бедная Дарина не дожила до счастливой встречи.

– Расскажите нам всё! – опять хором воскликнули мы (точнее, наша тройка).

– Пусть достопочтенный Слим отдохнёт, я расскажу.  – сказал Сибелиус. Рассказывал он витиевато, с многочисленными отступлениями. Мы его не прерывали, поскольку чувствовали свою вину, а Слим не прерывал, потому что задремал.

Рассказ Сибелиуса можно свести к следующему. Как только он вошёл в коридор, он вдруг почувствовал, что его потянула вперед непреодолимая сила.

– Эгей, – подумал наш гном, – да тут гномий магнит рядом!

Гномьим магнитом назывались невидимые проходы в стенах, через которые могли пройти только гномы. Гномов буквально начинало тянуть вперёд, как в речном потоке, а не гномы ничего не чувствовали. Поэтому Бонифаций и не нашёл Сибелиуса, кинувшись за ним.

Сообразив насчет магнита, Сибелиус перестал сопротивляться и очень скоро оказался в высоком, но очень узком коридоре. Шум проходки стал слышен отчетливо и Сибелиус приободрился. Он пошел неторопливо, потому что придумывал слова обращения. Гномы очень ценят первое обращение, определяя по нему, стоит ли иметь дело с встречным дальше или нет.

Сибелиус настолько задумался, что чуть было не споткнулся о гнома, которым, как потом оказалось, и был Слим. Старческая сонливость настигла Слима во время проверки бокового коридора. Он наведывался сюда регулярно, чтобы проверить не пришел ли кто-нибудь через гномий магнит.

Как сказал сам Слим, последние сто лет он делал это только из чувства долга, так как уже перестал верить, что кто-нибудь придет к ним.

Сибелиус встал на одно колено, как полагалось при встрече со старейшиной гномов, наклонил голову и только после этого легонько прикоснулся к плечу Слима. Несмотря на старость, Слим вскочил с проворством юного. Первые мгновения он не мог ничего выговорить, только слёзы потоком потекли из его глаз. Сибелиус тоже прослезился, но взял себя в руки и, вспомнив мой рассказ, произнёс:

– Вижу ли я перед собой достопочтимого Слима, учителя и спасителя молодых гномов?

– Ты Посланник?! – вопросительно и, в то же время, утвердительно произнёс Слим.

– Я не один, нас четверо. Гном Сибелиус, к услугам достопочтимого Слима. А где остальные? Малыши, Лисса?

– Откуда ты знаешь о них?! – удивился и даже как бы испугался Слим.

– Мы знаем всё. Наш главный применил смолу.

– А-а-а... Тогда понятно. Мы теперь все вместе, разница в возрасте в сотню лет – пустяки. Слышишь звуки? Это мы пытаемся расчистить проход к порталам. Вся проблема в том, что после нового завала мы не знаем куда идти.

– А Боевой Пекинес Мавка не у вас? Мы ищем и его.

– Мавка?! Ты вновь удивляешь меня.

– Достопочтенный Слим, Первое Вторжение остановлено...

 – Так значит, Эмблема снова надвигается на Наш Мир, – не дав закончить Сибелиусу, произнес старый гном.

Тут остолбенел Сибелиус.

– Мне Мавка рассказал о предсказании, прежде чем уйти. Уж коли ты называешь Вторжение Первым, то, значит, началось и Второе?

– Еще не началось, но может начаться очень скоро. Эмблема снова надвигается!

– Тогда надо поспешить! Мы стали расчищать проходы, чтобы соединиться с внешним миром, но сейчас нужно что-то придумать! Мне есть что сообщить Совету Мудрейших.

Слим подошел к скальной выемке и сделал пас руками – отключал гномий магнит.

– А потом я и уважаемый Слим пришли сюда... – закончил свой рассказ Сибелиус.

– Сколько времени нужно, чтобы расчистить проход к порталам? – спросил я.

– Это зависит от направления. Сейчас мы его потеряли. Проходка идет вкруговую, уходит много сил и времени. Я не чувствую направления, потому что уже стар. А молодые гномы не могут мне помочь, потому что не имеют необходимого опыта, они никогда не проходили через порталы, у них нет нужных ощущений.

– Но у нас-то они есть! – в разговор вмешалась Лотта. – И еще я могу видеть.

– Тогда скорее, пошли в галерею, где идет проходка. – старый Слим даже побежал, правда хватило его ненадолго.

До галереи, где шла проходка, мы добрались через час. Шум проходки не давал ничего услышать. Тогда Слим достал маленький серебряный рожок и протрубил. Чистый звук отозвался эхом под сводами галереи, и шум тотчас же прекратился. Молодые гномы повернулись в нашу сторону. Слим хорошо воспитал их. По лицам было видно, что они удивлены, но никто не задавал вопросов, они ждали, что скажет их мудрейший, ибо теперь мудрейшим был Слим.

– Дети, – Слим начал говорить тихо, но каждое его слово было отчетливо слышно, такая наступила тишина, – сегодня наступил тот самый день, о котором я вам говорил всё это время...

Голос старика сорвался, но он взял себя в руки.

– Посланные Советом Мудрейших пришли, чтобы найти нас, жителей Гномьего Кряжа! Более того, они помогут найти направление к порталам!

Тут молодые гномы не выдержали.

– Хой-йо! – Радостный клич Нашего Мира раскатился под сводами галереи. Слим молчал, и молодые гномы восприняли его молчание, как приглашение подойти поближе. Они бросили к нам, обнимали нас, тихо шептали слова благодарности. Я почувствовал, как у меня защипало глаза и решил прекратить это «безобразие», пока мы окончательно не раскисли. Правда, я не придумал ничего лучше, как спросить:

– А где же Лисса?

Во всяком случае эффекта я добился, все замолчали.

– Лисса ушла в вечность совсем недавно. Мы сделали ей хорошее упокоище из горного хрусталя.

Белокурая гномиха дала ответ на мой вопрос и я понял, что больше ничего спрашивать не надо. Из взрослых остался один Слим. Мы пришли вовремя. Поэтому я просто сказал.

– Давайте начнём. Нужно найти направление.

Мы и двое молодых гномов (нашей энергии не хватило бы), отобранных Слимом, встали в круг. И когда энергия объединила нас, стоящих, Лотта начала мысленно искать направление, где находились порталы. Она нашла направление быстро – знание Лотты сделало своё дело. Молодые гномы начали работу с удвоенной силой, а мы помогали им и магией  и физической работой. Поэтому порталы, которые так долго искали, были найдены быстро, если считать «быстро» оставшийся день.

А уже вечером наша четверка и Слим стояли перед Советом Мудрейших и рассказывали всё, о чем вы уже знаете и еще не знаете, так как Слим торопился рассказать всё о событиях после гибели старших гномов и был его рассказ очень важен. В результате Совет принял два решения:

1. Отправить в Гномий Кряж всех способных быстро передать молодым гномам знания Нашего Мира.

2. Отправить нас назад вместе с Первым Мудрейшим, чтобы он прямо из недр Третьей Системы отправил нас обратно к Разветвлению Троп.

Глава 6. Что случилось с гномами Кряжа

Утро наступило, а мы так и не уснули, потому что торопились получить новые инструкции и обновить снаряжение. Разведчики донесли, что Эмблема стала двигаться вперёд с удвоенной скоростью. А нам нужно было дождаться учителей для гномов и только после этого всем вместе вернуться через порталы назад в Третью систему, а также за одни сутки от Разветвления Троп по Левой тропе добраться до Зеркального Кряжа.

Почему была выбрана Левая тропа, а не Центральная? Потому что Слим кое-что рассказал про удивительный Скалистый народец Совету Мудрых. Он много чего рассказал, старый Слим. Он будто торопился передать всё, что хранила его память. Торопился он не напрасно, жизнь покинула его после  возвращения в Гномий Кряж. Так что это возвращение получилось одновременно и грустным, и радостным.

Мы стояли около упокоища Слима и вспоминали рассказ старого гнома на Совете.

Всех гномьих детей успели переправить еще до того, как Эмблема стала выстреливать наследие маголвов из своего чрева. Большой коридор должны были завалить обязательно, но совсем не там, где мы обнаружили завал. А вот выходные порталы планировалось сохранить. Никто не думал, что гномьи дети останутся внутри Гномьего Кряжа. Первоначально планировалось вывести их через порталы в большой мир, как только битва утихнет и только потом заблокировать их насовсем.

А получилось иначе. Эмблема выплюнуло наследие и оно через щели в скале стало лезть внутрь. Та тварь, которую уничтожили мы, чуть было не слопала Слима, поэтому, увернувшись от падающей на него сверху гадости, он рванул массу породы за собой, использовав самое мощное заклинание, которое знал – заклинание «Большого взрыва».  Никогда не применял он его на практике до этого, но жесткость ситуации и времени заставили Слима сделать это. То, что он не погиб в момент взрыва чудом, Слим, по его словам, осознал только некоторое время спустя, когда уже наладилась немного жизнь в царстве маленьких гномов.

А тогда его отбросило взрывной волной в боковую штольню и понесло вперед. Так обнаружил Слим гномий магнит. Что такое гномий магнит, он знал, но их расположения в системах Гномьего Кряжа – нет. Эти знания никто ему не успел передать до того, а после было передавать некому.

Добравшись до своих питомцев, Слим вызвал к себе прочих воспитателей и рассказал им всё: и про наследие маголвов, и про гномий магнит, и про заклинание Большого взрыва. Поэтому, решено было детей выводить наружу через порталы, как только подготовят расписание групп. Составили группы так –  с маленькими должны были идти те, кто повзрослее, а оставшихся должны были вывести Слим, Дарина и Лисса. Определили порядок выхода групп – подход к порталам через каждые полчаса. Воспитатели должны были выйти последними, но пришли к порталам первыми – выпускать детей.

В назначенный час воспитатели гномов и первая группа собрались в коридоре порталов. Слим нажал на комбинацию рун, открывая порталы, но в этот момент... Гора зашаталась, стены коридора поползли. Он успел только крикнуть: «Уходите обратно!» и начал делать быстрые пассы, применяя «Остановку оползней». Но это был не оползень! И не землетрясение! Ничего похожего! Шатало только часть горы, но именно ту часть, где находились гномьи порталы.