Текст книги "Нектар краденой черешни"

Автор книги: Наталья Калинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Понравились. Давно дружите?

– Ну-у, по-разному… С Тайкой – еще с училища. Мы с ней вместе в торговом учились, в одной группе. Потом замуж вышли друг за другом, только я вот, в отличие от нее, развелась еще четыре года назад, а она – трясется над своим браком.

– Я заметила, – Инга улыбнулась и предложила подруге сигареты.

– Ну, давай… – Машка закурила и продолжила:

– Я работаю в продуктовом, как ты уже знаешь. Тайка устроилась в универмаг на полставки, работает по сменам. Ее муж – стоматолог в нашей коммерческой клинике и неплохо обеспечивает семью. Так что Тайка вполне может позволить себе работать на неполной ставке и больше времени уделять семье.

Машка проговорила это с долей зависти и, тихо рассмеявшись, добавила:

– Эх, был бы у меня муж такой обеспеченный… Не знала бы я проблем!

– А Анна? – Инга поспешно вернула Марию в первоначальную тему, пока та не принялась рассуждать на тему чужой материальной обеспеченности.

– Анька? Она у нас работает в школе, преподает литературу.

– Я почему-то так и подумала…

– А ничего другого подумать и нельзя! – Мария тут же весело поддакнула. – Анька – типичная училка литературы, «тургеневская девушка» с томиком Ахматовой под мышкой…. Она – какая-то дальняя родственница еще одной нашей подруги Кристины, то ли сестра троюродная, то ли еще кто… Закончила педагогический, приехала в наш городок года два назад. С помощью Кристины и ее мужа обжилась здесь, устроилась работать в школу. Дружит со мной и Тайкой – а с кем ей еще тут дружить?

Мария сделала паузу, словно взвешивая, говорить или не говорить, и решилась:

– Я с тобой, Инга, кое о чем переговорить хотела… Как я уже сказала, была у нас еще четвертая подруга – Кристина. Тайкина одноклассница и ее близкая подружка. Тоже с нами поступила в торговое, да после того, как вышла замуж, учебу бросила. Муж ее – Алексей Чернов – очень обеспеченный человек, «рыбный барон», как у нас его в городе называют… В общем, Кристинка наша очень удачно вышла замуж, отхватила такого мужа, все равно что короля. Ну да и красивая она очень… была.

Мария споткнулась на последней фразе и после недолгой паузы скороговорокой проговорила:

– Кристина умерла от какой-то непонятной болезни год назад. «Сгорела» быстро, и врачи ничего не смогли сделать. Рак не рак, не понятно что… Так и не выяснили. Я тебе это вот к чему рассказываю. Ты, Инга, говорила, что психологом стала?

– Ну, вообще-то… – Инга усмехнулась, а Мария, не дав ей договорить, возбужденно затараторила:

– Понимаешь, какое дело…У Кристины девочка осталась. Восемь лет, забавная девчушка, умненькая. Только она после смерти матери онемела. Не говорит ни слова. Алексей Лизу – так зовут девочку – по каким только врачам ни таскал! Сейчас они из Питера вернулись: ездили к какому-то там «светиле». Я сегодня днем с Алексеем встретилась, так он пожаловался на то, что от всех этих поездок по врачам толку никакого… Доктора сходятся на том, что девочка онемела в результате психологической травмы, и лишь высказывают надежды, что «когда-нибудь» Лиза заговорит. От этих обещаний, как сама понимаешь, пользы мало. Алексей расстроен очень. Да и мы – Кристинины подруги – тоже не можем оставаться безучастными к этому горю. Инга, ты не могла бы с этой девочкой увидеться?

Мария спросила прямо в лоб. И Инга, никак не ожидавшая подобного предложения, даже приостановилась от удивления:

– Зачем?

– Ну… Как «зачем»? Ты же ведь психолог? Может тебе, как специалисту, удастся…

– Маш, это исключено! – Инга недоверчиво засмеялась. – Во-первых, я не детский психолог. Во-вторых…

Что «во вторых», Инга не нашлась, что сказать, и Мария тут же ухватилась за ее неуверенную паузу и истолковала ее по-своему:

– Что «во-вторых»?.. Ты, главное, только согласись, а дальше все вопросы будут улажены! Отец девочки – далеко не последний человек в нашем городе. Да что там в городе! Чуть ли не в крае. Он в накладе не останется, щедрую сумму отвалит тебе за услуги.

– Машка! Дело не в деньгах! – Инга замялась, не зная, как объяснить Марии причину своего отказа. – Мне не нужны деньги, у меня свои есть. В общем, я пока тебе ничего не могу обещать, ты меня своей просьбой застала врасплох.

– Ладно, думай, – Маша послушно сделала отступной шаг. – Ты только не волнуйся! Я бы поговорила с Алексеем, и он бы совершенно не отказался от твоих услуг.

– Подожди, Машка, подожди! Не говори пока с этим Алексеем, пока я не дала согласия. Я… я подумаю, хорошо?

– Ладно-ладно, – Мария послушно закивала. – Только ты все равно подумай, хорошо? Одна встреча, не убудет же с тебя!

– Хорошо, я подумаю, – Инга с еле слышимым вздохом согласилась и, увидев «свой» дом, с некоторым облегчением произнесла:

– Мы уже пришли.

Мария, перед тем, как уйти, еще раз взяла с Инги обещание «подумать» и в ближайшем времени дать ответ. И только после этого попрощалась и радостно, будто Инга уже ответила согласием, чмокнула ее в щеку:

– Пока! Ох, Дохновская, если бы ты знала, как я рада была тебя встретить!

– А я-то как рада, – Инга с иронией усмехнулась, намекая на Машину просьбу. И они обе рассмеялись.

III

Алексей, проработав за компьютером полночи, уснул, едва коснувшись щекой подушки. В последнее время ему не удавалось засыпать так быстро. Обычно он долго ворочался в кровати, вставал, спускался на кухню выпить воды, зачем-то бродил по комнате, и только после таких долгих «ритуалов» наконец-то засыпал.

Погружаясь в сон, он еще успел подумать, что значительно устал от обязанностей «рыбного барона», и что ему хочется продать этот дом, который хранит слишком много воспоминаний, и переехать с Лизкой в какое-нибудь другое место. Москва отпадала по той причине, что для Лизы, выросшей на экологически чистых фруктах и целебном морском воздухе столичная загазованная атмосфера полезной не будет. Может, податься куда-нибудь в российскую глубинку – к деревенскому молоку, душистому сену, крепким лошадям?.. Алексей даже улыбнулся наивности подобной мечты, но сама мечта понравилась. Или, еще лучше, переехать за границу – тоже на морское побережье… Мысли плавно слились со сном, и вот Алексей уже не в мечтах, а в сновидениях подсаживает смеющуюся Лизку на коренастого деревенского коня-тяжеловоза.

– Не продавай дом! Я не хочу!

Голос, прозвучавший громко и отчетливо, выхватил из сна внезапно, словно резкая трель будильника.

– Лиза? Лизка, ты? – Алексей тут же вскочил. Голос, разбудивший его, мог принадлежать дочери. Голос, который он уже почти год мечтал услышать… Ему даже не пришло в голову то, что Лиза, даже если она чудесным образом заговорила, никак не могла произнести подобную фразу, просто потому что его желание продать дом было мысленным.

– Лиз? – Алексей быстро нашарил рукой выключатель настольной лампы и включил свет. Комната была пуста. А кто еще мог в ней находиться, кроме него самого?.. Однако Алексей был настолько уверен в том, что увидит в комнате свою дочь, так отчетливо произнесшую просьбу не продавать дом, что сейчас, никого не увидев, даже вслух застонал от разочарования.

Нет, Лизкин голос ему не приснился… Лиза в его сне смеялась, ее занимала крупная добродушная «коняка», а не вопрос о продаже дома. Бред… Слуховые галлюцинации? Видимо, ему настолько сильно хочется услышать дочкин голос, что тот ему уже мерещится. Чтобы развеять свои последние сомнения (или, точней сказать, надежды…), Алексей поспешно натянул домашние брюки и вышел из комнаты.

Он неторопливо обошел весь дом, в первую очередь заглянув в Лизкину спальню. Дочка крепко спала, трогательно обнимая во сне уже изрядно потертого плюшевого Тэдди – медвежонка, которого он привез ей из Англии. Алексей немного постоял над спящей девочкой, любуясь ее разметавшимися по подушке черными кудрями и точеным, еще по-детски кукольным профилем. Лизка подрастет и превратится в настоящую красавицу. Маленькая принцесса… Она так раньше и говорила: «Я, когда вырасту, стану Принцессой! Правда, папа?».

– Правда, – Алексей тихо с горечью проговорил и вышел из комнаты.

Вряд ли ему теперь удастся быстро уснуть. Алексей обошел весь дом. «Одинокое привидение патрулирует свои владения», – он усмехнулся собственным мыслям и отправился на кухню за «ритуальной» чашкой воды. Почему-то всегда, если он просыпался посреди ночи, он обязательно шел на кухню сделать глоток воды.

Споласкивая чашку, Алексей неожиданно обнаружил в раковине скомканную мокрую тряпочку. Невнимательность домработницы или Лизкина неряшливость? Алексей терпеть не мог мокрые кухонные тряпки, которыми моют посуду или вытирают стол, о чем сразу же и предупредил домработницу при приеме на работу. И настоятельно попросил не оставлять подобные «интимные» вещи кухонной утвари на виду. И вот, пожалуйста… Брезгливо морщась, Алексей двумя пальцами вытащил из раковины мокрый комок и только потом заметил, что это было вовсе не кухонной тряпкой, а шелковой косынкой его покойной жены. Той самой косынкой, которую он подарил ей незадолго до смерти.

Инга проснулась рано, как ни странно, выспавшаяся, если принять во внимание, что ресторанный «девичник» окончился далеко за полночь.

Ей приснилась бабушка – впервые за несколько месяцев. Бабушка иногда снилась ей и через сон, служащий связующим мостком между двумя берегами разных миров – реального и «того», давала ценные советы. Иногда Инга в особо трудные моменты сама прибегала к ритуалу на вещий сон, чтобы спросить у бабули совета.

– …Ты у меня умная и хорошая девочка, – бабушка в этом сне ласково гладила ее по заплетенным в косы волосам. Инга видела себя десятилетней. Они с бабушкой сидели на веранде их дома за деревянным старым столом. На клеенчатой скатерти, выцветшей на солнце, стояла огромная миска, полная спелой черешни. Якобы эту черешню Инга нарвала в соседском саду, и бабушка с ласковой улыбкой журила ее за подобные проказы.

– Бабушка, это не моя черешня… – Инге хотелось сказать, что ягоды она нарвала не для себя, а для нее и брата, но бабушка, по-прежнему улыбаясь, перебила ее:

– Правильно, Инночка, это чужая черешня.

Бабуля и во сне, и раньше – в жизни, звала ее не Ингой, а «Инночкой».

– И не для меня, и не для Вадика ты ее собирала. Ты сунулась в чужой сад и собрала ягоды для других людей. И тебе же, Инночка, придется возвращать эту черешню. Ты опять против воли сунулась туда, куда не должна была бы соваться…

– Я никуда не совалась, бабушка! – Инга тут же возмутилась и хотела сказать, что это брат подбил ее забраться в чужой сад за черешней, но бабуля опять оказалась проницательной:

– На этот раз, Инночка, Вадим ни при чем. Ты уже взяла его беды на себя – в прошлый раз. Тебе, Инночка, придется отдать это, – бабушка указала сухой ладошкой на блюдо с черешней. – И помни о том, что сорванные ягоды обратно на дерево уже не вернешь. А коли уж ты это сделала, подумай о том, как тебе объясниться и с хозяевами, и с теми людьми, для которых ты рвала ягоды, но которым они не должны достаться…

Проснувшись, Инга еще долго, лежа в постели, размышляла над приснившимся. Бабушка никогда не снилась ей просто так, и все, что она говорила, потом находило свое объяснение. Жаль, частенько бабуля давала советы и предупреждения не напрямую, а «ребусами». Вот и сейчас наверняка хотела предостеречь внучку от каких-то неправильных действий. Сорванная в чужом саду черешня – лишь метафора…

Из всего сна понятным был лишь один момент, уже имевший быть место в недавнем прошлом. «…На этот раз Вадим ни при чем. Ты уже взяла его беды на себя – в прошлый раз…». Инга поняла, что бабушка хотела сказать этой фразой. Не так давно ей пришлось распутывать историю, связанную с магией и проклятием, в которой помимо воли оказались замешаны брат и его девушка. Вадим бы погиб, если бы Инга вовремя не разгадала старинное предсказание и не нашла способа разрушить проклятие. Да только вот она сама, разрушая магию, потеряла свою силу и лишь чудом осталась жива.

О чем же бабушка хотела ее предупредить? Куда ей не стоит соваться? Инга непонимающе наморщила лоб. Она и так никуда не суется! Она вообще приехала отдыхать, восстанавливать силы, зализывать сердечные раны… И ей нет никакого дела до чужой черешни, незнакомых немых девочек, Машкиных «рыбных баронов» и снов-знаков. Здесь она не педагог-психолог, не «ведьма-ворожейка» (лишившаяся, между прочим, силы), а просто отдыхающая. Инга решительно прогнала все «непрошеные» мысли, так же решительно встала и, одевшись, вышла во двор.

– Доброе утро! – она с улыбкой поприветствовала хозяйку, которая уже собирала с грядки свежие огурчики для продажи.

– Доброе утро, девочка! – бабуля ласково заулыбалась. – Рано ты встала! Как спалось?

– Хорошо! – Инга снова улыбнулась хозяйке и направилась к летней кухне – к умывальнику.

– Милая, в кухне на столе увидишь большую миску… – бабуля закричала ей уже в спину. – Мой соседушка, услышав, что у меня появилась первая постоялица, решил угостить тебя черешней из собственного сада! Так ты, милая, возьми-то ягодок с собой на пляж! Вкусные!

Инга вздрогнула от неожиданности: опять черешня! Бабушка во сне предупреждала ее… Впрочем, о чем это она? Обычные совпадения уже пытается принять за «знаки». Она сейчас не может чувствовать и распознавать «знаки» просто потому, что у нее нет прежней силы. Так неужели она теперь в память о прежних «способностях» с параноидальной мнительностью в каждом маломальском совпадении будет углядывать «знаки»? Как дезертировавший с поля боя солдат, которому теперь везде мерещится осада… Инга после того, как умылась, прошла в летнюю кухню и назло своей мнительности положила в заботливо припасенный хозяйкой пакет три добрых горсти ягод.

Для купания вода в море еще недостаточно прогрелась. Но солнце уже щедро дарило тепло и окрашивало в легкий загар бледную с зимы кожу лениво развалившихся на пляжных полотенцах еще пока немногочисленных отдыхающих.

Время неторопливо приближалось к полудню. И Инга, разморенная солнечными лучами и убаюканная шепотом прибоя, немного задремала. Ей снилось, что она находится у себя в квартире, сидит за кухонным столом, виновато понурив голову, а брат, нервно меряя шагами кухонное пространство, за что-то ей выговаривает:

– … На тебя вся надежда! Только на тебя! И ты не хочешь помочь мне! Почему ты отказываешься, если знаешь, что только от тебя зависит, буду ли я…

Но что именно хотел сказать ей Вадим во сне, Инга так и не узнала, разбуженная легким, но неожиданным хлопком по спине. Резко сев, она увидела рядом с собой детский надувной мяч. Придержав его ладонью, чтобы его снова не отнесло ветром, девушка огляделась и заметила девочку лет восьми-девяти. Девочка стояла в сторонке, не решаясь подойти, видимо, испугалась того, что «тетя будет ругаться».

– Твой? – Инга с улыбкой спросила, и девочка, все так же не сделав ни шагу по направлению к ней, молча кивнула.

– Держи! – Инга с мячом в руках подошла к девочке. – Он у тебя очень красивый!

Девочка молча забрала протянутый мяч и, застенчиво улыбнувшись, вдруг развернулась и убежала. Инга с улыбкой проводила взглядом бегущую вдоль кромки воды девчушку и вернулась к оставленным своим вещам.

Собираясь с пляжа домой на обед, она подумала, что, пожалуй, уступит Машиной просьбе и встретится с дочкой ее подруги.

– …Какие новости?

Двое людей неторопливо прогуливались по полупустому пляжу вдоль кромки воды. Набегавшие на берег волны лениво трогали босые ноги.

– Ничего нового… – на заданный жестким тоном вопрос последовал неуверенный ответ с несколько сокрушенными интонациями. Словно второй собеседник чувствовал свою вину в том, что новостей нет. – Ничего не произошло такого…

– Вы опять забываетесь, дорогуша, – первый собеседник вкрадчивым тоном немедленно перебил. – Решаю я, но никак не вы. Итак?..

– По ней не скажешь, что она обладает Силой… По крайней мере на первый взгляд. Она не проявляет себя.

– А что Вы хотели, дорогуша? – первый собеседник тут же жестко перебил. – Во-первых, она и не должна идентифицировать себя, как мага! Во-вторых, она и сама не знает, какой Силой обладает. Самородок. Ее способности проявились неожиданно, вследствие критической ситуации. Для нее это была – критическая ситуация и своеобразный выход из нее. То, что она сделала, может сделать лишь маг с редкими способностями и очень большой силой. Слишком много от нее хотите, милый мой! Вы как тот детектив из комиксов, которому для расследования убийства необходима визитная карточка, оставленная убийцей на трупе.

Второй собеседник заискивающе хохотнул, давая понять, что оценил шутку своего наставника. Однако тот не обратил на его смешок внимания, продолжая с увлечением говорить:

– Я хочу наблюдать, как она развивается, постепенно наполняется силой, начинает чувствовать свою силу, удивляться ей, радоваться или, наоборот, пугаться… Это может происходить постепенно, а может – и рывком, под действием какой-нибудь критической ситуации. Но пока я не могу вплотную заняться ею, для этого еще не все готово. Сейчас самое главное следить, чтобы она по неосторожности не навредила себе. Для этого ты, дорогуша, и приставлен к ней. Если что-то случится, с тебя же первого шкуру и спущу.

IV

Вечер принес неожиданный «сюрприз», не сказать, чтобы уж приятный… В то время, когда Инга, принарядившись для «вечернего выхода», уже собралась было покинуть свое съемное жилище, в дверь тихонько постучали. На пороге стояла хозяйка:

– Девочка, тебя тут спрашивают…

– Меня? Ну, пусть заходят… – Инга немного удивилась. Спрашивать ее могла только Машка, с которой она собиралась сейчас встретиться. Что случилось, раз подруга пришла гораздо раньше назначенного времени и не на место встречи возле памятника морякам-черноморцам, а к ней домой?

– Проходите, проходите, – хозяйка засуетилась, с неожиданной почтительностью пропуская Машку во флигелек. Но вместо подруги вошел высокий крупный мужчина лет тридцати двух – тридцати трех.

– Здравствуйте, – Инга озадаченно поздоровалась.

– Здравствуйте. Вы – Инга? – мужчина, без улыбки поздоровавшись, по-деловому спросил. И после того, как девушка ответила утвердительно, вытащил из кармана сложенный пополам почтовый конверт:

– Здесь – некоторая сумма. Я не знаю, сколько Вы берете за прием, но за деньгами дело не станет, главное, чтобы был эффект…

– Простите, – Инга с легкой усмешкой перебила незнакомца. – Я не знаю, кто Вы, и по какому вопросу ко мне пожаловали.

– Я думал, Мария Вас предупредила… – мужчина изумленно приподнял брови, но уже через секунду уверенно и с достоинством представился:

– Я – Алексей Чернов, отец Лизы. К сожалению, у меня сейчас очень мало времени, поэтому я сразу перешел к делу. Когда Вам будет удобно приехать?

– А кто Вам сказал, что я собираюсь приехать? – Инга усмехнулась и про себя ругнулась на Машку: ведь просила же ту по-хорошему ничего пока не говорить этому Чернову.

– Не понял… – Алексей озадаченно уставился на девушку и, решив, что, возможно, ошибся, еще раз уточнил:

– Вы – Инга? Приехали из Москвы?

– Да – я Инга. И приехала из Москвы, – Ингу подобный «разговор» начал раздражать. Она нетерпеливо глянула на наручные часики: на встречу к Машке уже опаздывает.

– И Вы – психолог или еще кто-то там…

– Да, и я – психолог. Ну и еще «кто-то там», – Инга передразнила непрошеного гостя и, сощурившись, высокомерно посмотрела на того:

– Скажите, Алексей, Вы всегда решает свои дела вот такими набегами? Нахрапом? Ни здрасьте, ни до свидания, ни кто я, ни что я… Конверт с деньгами – на стол, и все дела решены. Так, да?

– Послушайте, Я Вас попросил… – Алексей, раздражаясь, сквозь зубы проговорил. Не таким образом он представлял себе встречу с рекомендованным Машкой «специалистом». Ох, и выскажет он потом Марии все, что думает про ее «рекомендации»! Сказала, что уже обо всем договорилась, что эта девица в курсе ситуации…

– Нет, просить Вы еще не начинали!

– А я никогда ничего не прошу!

– Это я уже поняла, – Инга вздохнула и накинула на плечо ремешок сумочки, давая понять «гостю», что время его визита истекло. Алексей смерил ее презрительным взглядом, красноречиво сказавшем о том, что он думает о подобном «специалисте», сунул конверт обратно в карман и, развернувшись, стремительно вышел.

Инга присела на край кровати и шумно перевела дух. Она еще выскажется Машке по поводу ее «протеже»… Инга была не против встречи с девочкой, но на подобный способ решать дела, к какому, видимо, привык Чернов, отреагировать иначе не могла.

Машка говорила, что его в этих краях именуют «рыбным бароном?» Смешно! Типичный «браток» он, а не «барон». Полное отсутствие интеллигентности и в поведение, и в облике. «Шкаф» два на два, с тяжелой нижней челюстью и коротко стриженым затылком.

Инга, решив, что «вежливый» «рыбный хозяин» уже успел уехать, обулась и вышла во двор. Возле калитки ее ожидала Мария в компании Анны. Вид у обеих подружек был несколько обескураженный.

– Инга, что случилось? – Маша, едва Инга вышла за калитку, встревожено спросила и махнула рукой в сторону пыльной дороги, по которой, видимо, умчался на своем авто Чернов. Анечка, испуганно округляя глаза, молча переводила взгляд с одной приятельницы на другую.

– Это я у тебя хотела спросить, что случилось, – Инга съязвила и, по-своему обыкновению, усмехнулась. – Это и есть тот самый папаша девочки? Приятный и, главное, очень культурный и интеллигентный человек! Сама обходительность… Мария, предупреждать надо о таких «гостях»! И вообще, я тебя, кажется, просила пока ничего не говорить ему обо мне.

– Извини, я проговорилась Алексею сегодня, – Мария виновато потупилась. – Хотела сказать тебе сейчас, но не думала, что он меня опередит.

– Конечно, мы – пешочком, а он – на машине. Что ж тут удивляться, что он обогнал нас? – Анечка неожиданно показала, что тоже иногда умеет не зло язвить.

– Ладно, чего уж там… – Инга, вздохнув, примирительно махнула рукой и, меняя тему, поинтересовалась:

– Куда пойдем?

– Прогуляемся по набережной, – Мария быстро ответила и вновь с надеждой поинтересовалась:

– Так о чем вы с Алексеем договорились?

Анну, видимо, эта тема тоже горячо интересовала, потому что она, чуть приоткрыв рот, в ожидании ответа уставилась на Ингу.

– Да ни о чем мы с ним не договорились, – Инга с легким раздражением ответила, закрывая тему, и кивнула в сторону набережной:

– Идем?

Алексей вернулся домой разъяренный. Что эта девица себе позволяет? Да как она вообще разговаривает? Он так и видел ее прищуренный взгляд серых глаз – холодный, как сталь, и надменный. Фифа. Тьфу! Избалованная московская стервочка она, а не психолог. Даже если у нее и имеется диплом психолога, то наверняка купленный – богатым папенькой, дядей или любовником. Жаль только, что он время зря потратил… Алексей, отчаянно ругаясь про себя и перескакивая через ступеньки, взлетел на второй этаж дома.

– Нин Пална! Нин Пална!!! – его зычный голос наполнил весь дом. И тут же раздались торопливые шаги по лестнице: домработница вышла из своих кухонных «хором» и спешила узнать, что за пожар приключился, раз хозяин развопился на весь дом.

– Добрый вечер, Алексей Юрьевич. Вы звали?

– Звал, – Алексей рявкнул и одарил домработницу таким взглядом, словно на ее месте неожиданно оказалась не добродушная пожилая женщина, а московская фифа. – Кофе хочу, Нин Пална.

– А как же ужин? – домработница проявила привычную заботу, но Алексей отказался:

– Нет, не хочу ужинать. Кофе сделайте, пожалуйста, я сейчас к Вам спущусь. И посмотрите в аптечке что-нибудь от головы.

Он поморщился и потер ладонью лоб. Домработница еле заметно покачала головой, не одобряя отказ от ужина, но настаивать не стала, зная, что это ни к чему хорошему не приведет, только к дополнительной вспышке раздражения хозяина.

– Как Лиза? – Алексей, не стесняясь пожилой домработницы, через голову стянул с себя «шведку» и швырнул ее на кровать.

– Девочка – хорошо. Мы до обеда гуляли с ней по пляжу. После обеда Лизонька немного поспала, потом я накормила ее ужином. Сейчас она в своей комнате – читает.

– Ладно… – в это его «ладно» был вложен многогранный смысл – и то, что с дочкой все в порядке, и сокрушение по поводу того, что ему некогда заниматься с ней. И что он даже не может найти своей дочке хорошую постоянную няню, а домработнице, временно взявшей на себя эти обязанности, следует прибавить зарплату.

Нина Павловна расценила хозяйское «ладно» по-своему: деликатно удалилась из комнаты, отправляясь на кухню готовить кофе и искать таблетку от головной боли. После ее ухода Алексей переоделся в домашние джинсы и, присев на край кровати, обхватил ладонями раскалывающуюся от боли голову. Все же надо бы в ближайшее время решить вопрос с няней. В случае острой необходимости, бывает, приходится просить кого-нибудь из подруг Кристины побыть с Лизой. Но на роль постоянной няни ни одна из этих девушек не согласится по тем или иным причинам. Лучше всех бы на эту роль подошла Тая, но у той и своих двое пацанов, она не будет уделять Лизе столько внимания, сколько требуется. Мария все же несколько легкомысленна, чтобы вот так безоговорочно доверить ей дочь. Она и своего сына частенько оставляет на мать или соседку и отправляется на гульки. А Анну Лиза почему-то на дух не переносит. Не слушается ее и устраивает бедной девушке различные пакости. Лучше всего было бы найти пожилую женщину, подобную Нине Павловне… Алексей встал и, сдергивая с кровати «шведку», уронил на пол небольшой предмет. Судя по негромкому стуку, это должна быть зажигалка, которая, возможно, выпала на кровать из кармана его брюк. Алексей присел и, внимательно оглядев пол, обнаружил рядом с ножкой кровати вместо предполагаемой зажигалки женскую заколку для волос. Наверное, дочь потеряла ее здесь сегодня, когда, видимо, зачем-то прибегала в эту комнату в его отсутствие. Алексей сунул заколку в карман джинсов и решил по пути на кухню заглянуть в комнату дочери: поздороваться с той и вернуть найденную заколку.

Дочку он увидел сразу, как только вышел из своей спальни: Лиза подходила к библиотеке, располагающейся в другом конце коридора.

– Лиза! – мужчина окликнул дочь, но та, не услышав его, уже скрылась за дверью. «Видимо, дочитала своего Гарри Поттера, отправилась за новыми сказками», – Алексей машинально подумал, направляясь за дочерью следом. Он не возражал против того, чтобы Лиза хозяйничала в семейной библиотеке, наоборот, всячески поощрял ее интерес к книгам. Главное, чтобы она не забиралась в его кабинет и не трогала бумаги и компьютер. Впрочем, дочка и не совалась в кабинет, соседствующий с библиотекой: усвоила, что эта «территория» только папина, посягательство на которую карается строгим выговором.

– Лизка, добрый вечер! – Алексей, открыв дверь библиотеки, поздоровался. Но, переступив порог, обнаружил, что дочери здесь нет. Странно… Он же ведь точно видел, что та вошла сюда меньше минуты назад.

– Лиза? Ты здесь? – мужчина еще зачем-то обошел небольшое помещение, словно надеялся, что дочка притаилась в углу между книжными шкафами. Или спряталась под столом… Он заглянул и под стол – на всякий случай. Не смешно… Уже не смешно. Алексей шумно выдохнул и, еще раз оглядев библиотеку, присел за стол. Теперь к слуховым галлюцинациям прибавились и зрительные… То ему среди ночи слышится дочкин голос, то он видит ее саму, входящую в библиотеку… А может, ему просто показалось, что Лиза вошла сюда, а на самом деле она вошла в соседствующий с библиотекой его кабинет? Алексей, с шумом сдвинув стул, вскочил и ринулся в соседнюю комнату. Если бы он сейчас застал Елизавету на «запретной территории», он бы не рассердился на нее, а, наоборот, обрадовался. И пусть бы Лизка тайком пыталась включить его компьютер или рылась в ящике стола в поисках «интересных» ручек, но лишь бы она была там.

Лизы в кабинете не было.

– Черт побери! – Алексей громко выругался и в сердцах стукнул кулаком по компьютерному столу. То ли у него на самом деле стали возникать галлюцинации, то ли Лизка в очередной раз затеяла свою странную и непонятную игру «в прятки».

По пути на кухню он все же на всякий случай заглянул в комнату дочери. Пусто. На столе лежала раскрытая книга про Гарри Поттера, словно Лиза неожиданно отвлеклась от чтения и куда-то ненадолго вышла.

– Ничего не понимаю… Черт побери, мне кто-нибудь объяснит, что творится в этом доме?! – он проорал неизвестно кому и, круто развернувшись на пятках, резко вышел из комнаты.

– Нин Пална! Нин Пална! – он бегом спустился по лестнице.

– Что случилось, Алексей Юрьевич? – домработница испуганно выскочила из кухни, вытирая руки о передник.

– Вы Лизу сейчас не видели?

– Не-ет, – ответила Нина Павловна и с тревогой, смешанной с любопытством, посмотрела на мужчину. – Что-то случилось?

– Да нет… Ничего не случилось, – Алексей с досадой махнул рукой и, обойдя домработницу, прошел в столовую.

– Алексей Юрьевич, я приготовила Вам кофе! И таблетку нашла – цитрамон. Подойдет? – женщина засеменила следом.

– Подойдет.

– А может, все же поужинаете? – Нина Павловна осторожно, стараясь не выглядеть навязчивой, поинтересовалась. – Я приготовила вкусный ужин! Все еще горячее…

– Давайте, – Алексей, вздохнув, покладисто согласился. И домработница обрадовано засуетилась, собирая на стол.

– Нина Павловна, скажите, а Лиза при Вас… никуда не пропадает?

– Господь с Вами, Алексей Юрьевич! – вопрос заставил женщину врасплох и немного напугал. Она отложила половник, которым собиралась налить суп в тарелку и повернулась к мужчине. – Нет, нет, что Вы! Ничего подобного не случалось! Я уж, Алексей Юрьевич, стараюсь следить за девочкой! Гулять мы ходим вместе, от меня она никуда не убегает, слушается. Золотая девочка!

– Да нет, я не это имел в виду. Скажите, Лиза дома… никуда не прячется? Ну, бывает так, Вы ее ищите, ищите, зовете, она не откликается. А потом неожиданно появляется откуда-то с невозмутимым видом, будто ничего и не произошло?

– Не-ет, – Нина Павловна покачала головой, с некоторым страхом глядя на Чернова. Почему тот задает такие странные вопросы? Чем-то недоволен? Или девочка как-то проявила свое недовольство?

– Нет, не бывало такого… Да я большей частью тут, на кухне. Да по дому… Сами знаете, работы у меня сколько, – женщина пожаловалась, намекая на прибавку к зарплате. Но тут же, спохватившись, что хозяин решит, будто она за домашними хлопотами не следит за девочкой, поспешно проговорила:

– Но Лизочка у меня всегда под присмотром!

– Ладно… – Алексей вздохнул и подвинул к себе тарелку с супом, которую поставила перед ним домработница.

Когда он заканчивал ужинать, в кухне объявилась дочка.