Текст книги "Два выхода."

Автор книги: Наталья Финенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Я смотрю затуманенным взглядом, как Михей, глядя своим расплавленным золотом в мои серые глаза, вбирает в рот мой сосок и, немного пососав, чуть прикусывая, тянет. Лёгкая боль и наслаждение порождают в моём горле рык-стон, а тело выгибается, чтобы потребовать ещё таких же ощущений.

Любимый доволен и проделывает всё это вновь и вновь, но и второй сосок не остаётся без внимания, его ласкают, щиплют и крутят меж пальцев.

Наигравшись с моими чувствительными точками, Михей вновь возвращается к губам, которые уже покалывает от нетерпения, они жаждали, чтобы и на них обратили внимание.

Мои руки тянутся к лицу Михея. Ласкаю его скулы, жилку, что бьётся на его шее, сжимаю плечи и провожу ногтями по ней. Довольно ухмыляюсь, чувствуя, как тело возлюбленного прижалось ещё сильней, как глаза засверкали и как в них отразились зверь и просьба продолжить.

И я проделываю это вновь, а затем ласкаю, глажу и с жадностью целуюсь с Михеем.

Немного подтянувшись, любимый, смотря в мои глаза, прижимается ко мне пахом, и я чувствую жар и трение его плоти о мою плоть.

Закусываю губу, чтобы не застонать, но мои руки быстро спускаются вниз, сжимают в пальцах крепкие ягодицы, а с губ всё же слетает громкий крик.

Но и стон-рык его слышу, а когда на моей шее сжимаются зубы, я выгибаюсь настолько, что приподнимаю своего альфу, но тут же, под тяжестью желанного тела, вновь распластываюсь на простынях. Чувствую, как дракон делает глотающие движения, а затем по ране проходится несколько раз раздвоенный язык.

Михей отрывается от моей шеи и, вновь смотря в глаза, лаской стремится рукой вниз, чтобы коснуться наших членов.

Чтобы было удобней, тот скатывается с меня на бок, продолжая ласкать, вновь прикасается к моим соскам ртом.

А я нежусь, ощущаю, парю и просто наслаждаюсь. Отвечаю на требовательные ласки, поцелуи, сам отдаю и принимаю с наслаждением.

Когда пальцы моего альфы проникли меж ягодиц, я замираю на короткий миг, чтобы дать себя там ласкать.

Меж них уже прилично мокро, но не настолько, как во время моей течки.

Михей, проведя мокрым от смазки пальцем вдоль ложбинки, останавливается около сжатого кольца ануса, но, как только он чуть надавил, тот легко вошёл.

–Ты течёшь только для меня… – шепчет в моё ухо дракон и, вынув палец, подносит его к своему лицу, чтобы вдохнуть запах моего коктейля. – Сейчас твой запах ощущается ещё сильнее, хотя раньше я чувствовал лишь вишню с мятой, но сейчас… М-м-м-м... сейчас ты пахнешь вишней, мятой, молоком, и к ним присоединяется и мой запах белого шоколада. Знаешь, я, наверное, никогда тебя не отпущу и не отдам никому. Ты мой. Веришь мне?

–Верю, – целую и переворачиваюсь так, чтобы лечь на него, – Вот только трудновато тебе будет и удержать, и идти на некоторые компромиссы. Я не всегда буду одинок, меня будет окружать множество существ, и вольно или невольно тебе придётся отпускать меня. А будут случаи, когда мне придётся делить любовь не только с тобой, но и с другими. Например, с роднёй или друзьями.

– Тогда я буду терпеть, но, если мне очень захочется, то я украду тебя у всего мира.

– Кради. Я буду очень этому рад.

Улыбаюсь и теперь я ласкаю Михея, а он ласкает меня.

Цепочка, что всё время была на моей спине, скатывается вперёд, и кулон призывно сверкает в отблесках неясного света, что льётся из окна.

Альфа тянется левой рукой к нему и, осмотрев, прикладывает его к своему запястью, на котором оказался браслет в виде странного зверя, что держит замок.

Щелчок, браслет расстёгивается, затем оба предмета зависают меж нами и, брызнув на нас золотым сиянием, пропадают.

–Куда…? – я в неверии смотрю на то место, где только что были и исчезли украшения. А дракон смотрит на меня с обожанием, и глаза его лучатся любовью.

–Как только истинные Пары открывают друг другу своё тело, сердце, душу, появляется возможность видеть браслет и кулон. Как только замок откроется, благодаря ключу, влюблённых и истинных осыпает золотым сиянием, которое забирает браслет с кулоном, взамен оставляя благословение и брачные тату. Они проявятся больше и ярче, если мы с тобой закрепим наш брак.

После этого Михей очень значимо потёрся своим членом меж моих ягодиц.

Я уже вновь готов был плавиться и принимать то, что дарит возлюбленный, но в то же время боялся согласиться на большее.

Страх на миг сковывает меня, но видя перед собой глаза, полные любви, я решился: пусть даже если кто-то из нас ещё не раз пожалеет, но сейчас я готов стать навсегда мужем дракона Михея Ирвинга.

Конец pov Дантэ

Pov Михея.

Мне хотелось ласкать, лелеять, любить свою Пару. Чувствовать, что он будет всегда около меня и никому не отдавать. Оказывается, что я собственник, но представив, что мою Пару может ждать такая же участь, как и моего папу, сдерживаю свой собственнический порыв и предлагаю Дантэ на выбор два варианта. Что он выберет, мне кажется, и так понятно, ведь во второй выход я вложил многое: и мои мечты, и страхи и надежды.

Я был счастлив, когда он, мой возлюбленный, любимый, позволил себя любить.

Я вряд ли вспомню, как поднимался наверх в его комнату, неся своё сокровище на руках. Но я хорошо запомнил запах, нежность кожи, лёгкость тела и всепоглощающую любовь, что укутывала нас.

Скинутые магией одежды «указывали» дорожку в комнату, в которую мы оба стремились. Магией сдёрнув покрывало, я бережно кладу на простыни самое прекрасное и желанное существо на свете. На долю секунды упиваюсь красотой и тут же эту красоту накрываю своим телом, чтобы не дать очнуться.

У меня это получается, и я с упоением и страстью вновь набрасываюсь на желанное.

Ох, как он выгибается и стонет, когда я ласкаю и чуть прикусываю его сосочек, а рукой ласкаю второй!

Ох, как я ещё не выпустил своих крыльев, когда Дантэ царапал мою спину, лопатки, а меня просто выгибало, и я старался прижаться ещё ближе!

Я прижимаюсь своим членом к его, начинаю тереться, но когда он сжимает мои ягодицы и кричит, то я срываюсь, рычу и кусаю шею Паре. Горячо. Сладковато-солоноватый привкус крови вливается в мой рот, и я глотаю.

Инстинкт взял надо мной верх, но исчез также внезапно, как появился.

Я смотрю на серебряные омуты, и мне становится ещё лучше, мы оба наслаждаемся нашими совместными ласками.

Проникновение меж ягодиц и в жар тела заставляют меня с усилием приостановиться, потому что я заметил, как Дантэ замирает с лёгким испугом.

Я вдыхаю запах смазки и смотрю, как его глазки чуть смущённо прикрываются. Я говорю самые правдивые и желанные слова, и он меня понимает.

Даже меняя позу, мы продолжали друг друга ласкать-любить.

Заметив кулон на шее возлюбленного, я протягиваю руку, чтобы с нетерпением его осмотреть, а заодно, соединить ключ с замком на моём браслете. Брызги золотистого сияния заставили меня мысленно возликовать, а удивлённое лицо и вопрос меня умилили, и я поспешил ответить, ведь ночь любви не должна пройти в разговорах, если это, конечно, не слова любви и признания.

Мои действия заставили парня на мгновение замереть в страхе, но я молча показал всё свою любовь и преданность, и Пара решилась продолжить наши ласки.

Наши пальцы встречаются внизу, заминка, я кладу свою руку на его, и мы оба продолжаем ласкать друг друга.

Сев, я заставил тем самым Пару оседлать мои бёдра, продолжая целовать и ласкать наши члены, я притянул Дантэ ещё ближе, чтобы другой рукой ласкать меж полушарий и задевать анус, который продолжил увлажняться от смазки и от желания партнёра.

Перевернув Дантэ на спину, я раздвинул его ноги и, спустившись поцелуями вниз, вобрал в себя головку члена.

Стон и выгибание желанного тела было мне наградой, Дантэ очень даже понравились эти ласки. Вот только дальше будет ещё лучше.

Улыбаюсь своим мыслям, а сам вбираю полностью в рот член, затем выпускаю, но так, чтобы головка осталась во рту. Языком провожу по её контуру, и вновь вбираю полностью.

Пока ласкал член, я поглаживал и перекатывал в руках аккуратные яички. Чуть оттягиваю, и прижимаю к основанию члена.

Запах, что шёл от смазки, сводил с ума, и я другой рукой потянулся к колечку ануса.

Отпустив член изо рта, я вобрал в рот яички, а пальцы всё шире раскрывали проход для моего члена и будущего узла, что обязательно появится, и я смогу ещё несколько часов после соития быть внутри Пары.

–Хватит,…хватит мучать…, – слышу то ли стон, то ли просьбу, то ли крик души.

Смотрю и вижу, как парень приподнимается на локтях, выгибается и опрокидывает голову, а его длинные ноги ещё шире раскрываются, выдав из пульсирующего отверстия ещё несколько капель пахнущей смазки.

Проделываю поцелуями путь наверх, вновь прикусываю шею, но не так сильно как раньше.

Удерживаю голову одной рукой, другой направляю свой член в дырочку. Чуть сопротивления – и я внутри жаркого и сочащегося страстью тела.

Наш общий вздох обрывается протяжным стоном и неясными бормотаниями.

Медленно, чуть быстрей, вновь медленно, и вновь ускоряюсь, меняю направление и ловлю крик-стон губами.

Чувствую руки моей Пары вновь на моей спине и его царапанье…

Крылья сильным хлопком раскрываются над нами, и я вижу, как в глазах моего любимого отражается восторг и эмоции, как будто я подарил ему самое желанное.

Руки тянутся к моим крыльям, и я их опускаю так, чтобы было удобно их трогать или ласкать.

–Это наш мир? – шепчу я, продолжая проникать в Дантэ, одаривая ласками и поцелуями и видя, как вот-вот мой возлюбленный почувствует оргазм.

–Да-а-а-а, – слышу я в ответ, когда тело подо мной бьётся на пике ощущений, а пальцы судорожно сжимают крылья.

Мне хватает пары секунд, чтобы присоединиться к наслаждению и заодно вновь поставить метку.

Почему-то мне кажется, что на этот раз она надолго останется.

Конец pov Михея.

Pov Элькора.

Некоторое время мы лежали не двигаясь.

Я, придавленный к земле, не мог нормально пошевелиться, а также повернуть голову, чтобы увидеть, кто это на мне.

Нападавший же лежал на мне, придавливая своим большим горячим телом, и дышал в затылок.

Затем он, как будто решившись на что-то, чуть приподнялся и, просунув меж нами свою руку, коснулся ширинки и стал медленно её расстёгивать.

Почувствовав, что от этого вновь завожусь, я попытался трепыхаться и высказать что-то протестующее, но мне тут же закрыли магией рот, а около уха раздался тихий смешок.

–Не брыкайся, вампирчик, – тихий предвкушающий шёпот, и нахальные пальцы полностью проникли меж раскрытой материи и властно сжали головку моего члена. Я стал брыкаться и пытаться высказать протест. – Элькор, не рыпайся, а то всё начнём раньше времени.

Чувствую, что тот, кто меня сейчас грубовато ласкает, сам начал возбуждаться, потому что большое и жаркое упирается мне в бедро.

Я, конечно, слышал, что некоторые альфы позволяют себя трахать, но я же не такой!

Мой возмущённый вопль мог бы услышать любой, вот только из-за кляпа и того, что нас обоих окружает магия и тьма, я не уверен, что кто-то услышит.

Мои запястья скручивают крепкой верёвкой, а тело рывком приподнимают. Я всё также остаюсь спиной к нападавшему, но ненадолго. Меня разворачивают, и… повязка на глаза полностью лишает меня зрения.

Зато обострились чувства, которые меня и пугали, и в то же время заставляли прислушиваться и принюхиваться. Я лелеял надежду, что узнаю нападавшего, и тогда тот поостережётся меня лапать.

Но мой нюх выдавал лишь тонкий запах ночи и снега, все остальные были как будто стёртыми.

Пока думал и гадал, меня спокойно успели привязать и, сняв полностью мою одежду, раздвинули шире ноги и зафиксировали.

–Что, малыш, интересно становится? – промурчал тихий голос, – А вот так?

Свист, и я чувствую, как ягодицы обжигает что-то широкое и гибкое. От внезапности и от удивления я ойкнул, но в то же время, получив ещё такой же удар, застонал и попытался вырваться.

Меня «придержали» за немного опавший член и вновь стали дрочить.

Через несколько секунд я вновь почувствовал, как кожу ягодиц обжигает удар, но уже ладонью. Невольно подаюсь вперед и слышу довольный смешок.

Теперь я чувствовал и наслаждение и стыд от унизительных шлепков. Изредка по моей груди проходились чем-то мягким и невесомым, отчего я был растерян и не знал толком, на что реагировать.

На боль, что жаром распространялась по ягодицам, страсть, которую чувствовал, когда меня ласкают опытными пальцами внизу, или щекочущие и приятные ощущения от чего-то третьего.

Так, стоп!

Третьего?

Значит, рядом с нами находится ещё кто-то третий?!

Чувствительные прикосновения к моим соскам заставили взвыть и попытаться рыкнуть, но меня тряхнули немного, а затем соски стали пощипывать и посасывать, ещё и покусывать.

Если бы была возможность, то я бы застонал в голос, но лишь издал заглушённый стон и выгнулся, требуя продолжения ласк.

Широкие руки свободно притрагивались ко всем моим чувствительным точкам, а из-за того, что я не видел своего невольного любовника, то чувствовал очень даже сильно.

На миг всё прекратилось, но затем я ощутил влажный рот на своём члене, и в то же время что-то небольшое стало проникать меж раскрытых ягодиц.

Меня фиксируют настолько, что я не могу двинуться и даже попытаться это сделать, а настырный рот всё глубже и глубже, не только сосал, но и причмокивал мой член. Зато также и ягодицы и анус не оставляли в покое, а старались сжать, раздвинуть, и проникнуть на много дальше колечка.

–Раздвинь шире, – вновь тихий шёпот, и чьи-то руки требовательней заставляют шире расставить ноги, – Хороший мальчик.

Несколько секунд и в меня врывается, что-то скользкое и тонкое.

Лёгкий дискомфорт, и я с удивлением понимаю, что начинаю от этого скольжения получать некоторое удовольствие, которое сопровождается прикосновением к моему члену и, в особенности, головке.

Но не прошло и минуты, когда, это что-то скользкое и тонкое, стало постепенно увеличиваться. Мои яички чуть сжали, а затем на них повязали ленту, чьи концы также связали с основанием моего члена.

Амплитуда проникновения то увеличивалась, то уменьшалась, то менялся угол, и я уже не слишком замечал, как мой анус всё больше открывается и открывается, а вот прикосновения к члену делали всё болезненно-сладким. Хотя чужие руки и рот дарили невероятные ощущения.

Внезапно они и то, что было у меня внутри, исчезли, но ненадолго. Горячее тело прижалось позади меня, руки с уверенностью ложатся на грудь и поясницу, заставляя тем самым выгибаться и прижиматься плотнее. А затем, несколько раз проведя головкой вдоль расщелины, член стал медленно проникать в разработанный, но ещё сопротивляющийся вторжению анус. Его я почувствовал, потому что стало больно. Попытки увильнуть не получилось, потому что меня ещё сильнее прижали и, рыча, куснули загривок.

Боль, ошеломление и легкое неверие в происходящее, и я кричу. Или лучше сказать пытаюсь, но лишь слёзы стекают, и мокнет повязка. А я кричу лишь мысленно, да и стон срывается, но он глухой и не слышимый.

Я не знаю, сколько меня ещё разрывало от боли, но она постепенно стала исчезать от прикосновения магических потоков, а на её смену пришло наслаждение и фейерверки ощущений. В особенности, когда чужой член касался комочка нерв, и по телу распространялся экстаз и желание повторять вновь и вновь.

Хочу кончить, но эта сволочная повязка на члене и яичках не давала сделать это.

Чувствую, как пульсируют стенки моего ануса, как рвано и с некоторым трудом, проникает член.

И о чудо, лента слетает, и пальцы быстро проходятся вдоль основания моего члена, надавливая и как бы требуя немедленного излития.

Мысленно крича от оргазма и стоня, я кончаю, и меня накрывает новая волна, когда в меня впрыскивается поток чужого семени.

Очнулся я лишь в рассветных сумерках. Одетый, и лежащий под деревом, а на моих ногах лежит исписанный листок с парой фраз.

«Ты не испортил никому жизнь, зато получил наслаждения сам. Знаю, я был хорош».

–Сука! – в сердцах крикнул я, пытаясь встать, но взвыл, ощущая, как мою нижнюю часть простреливает боль.

И лишь под струями душа, когда я через час возвратился домой, заметил, что чужак меня пометил.

Конец pov Элькора

====== 24. ======

Проснувшийся сумеречным утром дракон некоторое время с лёгким непониманием рассматривал потолок, затем его взгляд, скользя, переместился на другие детали комнаты, замечая также то, на чём спал. Было ощущение, что эта комната и запах, что витал по ней, ему знакомы, но сонный мозг пока не отвечал, хотя сердце уже выбивает трепетный ритм.

Колыхание штор и источник прекрасного запаха, что уловил чуткий нос, привлекли молодого мужчину, и тот с интересом посмотрел в ту сторону.

Около чуть раскрытой двери балкона, с которого проникала прохлада, стоял полуголый невысокий, но стройный парень, силуэт которого, казалось, был разделён темнотой комнаты и серым утренним светом, что медленно, но верно стремился взять свои права.

Потянувшись всем телом, Михей, несмотря на свою наготу, плавно приподнялся с кровати и, пройдя пару шагов, приобнял своё сокровище. Взглянул в окно, где виднелся дворик, укрытый белым снегом, а затем, чуть отведя голову в сторону – на безмятежное лицо.

«Такой прекрасный и такой волнительно родной», – мелькнула мысль.

Губы прошлись лёгкими, как бабочка, касаниями по бархатистой коже ключицы, изгибу шеи. Дантэ, промурлыкал одобрительно и довольно зажмурился от утренних ласк. Мысленно радуясь тому, что тело так отзывчиво на его ласку, дракон продолжил незамысловатую, но такую нежную игру. Нос на мгновение прикоснулся к жилке, которая невпопад билась на шее юноше, и втянул в себя запах.

Что-то немного Михея в этом запахе заинтересовало, но прижатое к его груди доверчивое и любимое тело сбило с мысли, так что, навязчиво покрутившись, мысль тут же пропала.

–Решил увидеть без меня рассвет? – полюбопытствовал Михей в подставленное ушко и, поцеловав его кончик, также посмотрел на небо, где стали проявляться светлые отблески.

–Я просто хотел запомнить это утро, – тихо ответил парень, переплетая свои пальцы с пальцами дракона. – Хотя я редко в своей жизни вижу рассветы.… В основном, я просыпаюсь, когда меня или будят, или когда звенит звонок.

–А у меня привычка рано просыпаться, потом с полчаса ворочаться или куда-нибудь сходить, а затем – спать до звонка. Мой папа говорил, что это древний инстинкт дракона требует идти на охоту или дожидаться врагов. Таким был и мой легендарный прадед Легорд, которого многие хотели убить и выбирали именно это время для нападения. Думали, что он спит или будет очень сонным, чтобы ответить. Вот только никто так и не додумался, что дракон не спит, когда начинаются предрассветные сумерки. Ладно, хватит о предках и о прошлом.

–Мне было интересно послушать, – Дантэ приподнял голову, и мужчина мягко коснулся опухших от поцелуев губ. – Но ты прав, хватит об них. Хотя…

Парень немного замялся и отошёл к креслу, поманив за собой любимого. Тот, присев в него, притянул на колени Дантэ и, вновь поцеловав, посмотрел заинтересованно, как бы говоря «я слушаю».

–Я хочу, чтобы ты выслушал меня внимательно и подумал хорошенько, стоит ли тебе оставаться рядом со мной после услышанного. Ведь то, что я расскажу, может показаться невероятным, путанным, странным и может ужаснуть.

–Дантэ, – вкрадчиво обратился дракон, стараясь говорить уверенно и спокойно, – Я позавчера многое обдумал, затем с утра, после событий в моей семье, я понял, что, несмотря ни на что, я очень хочу быть только с тобой, и мне неважно из какой расы мы оба. А вчера сказал, что у нас только два варианта. Было сказано очень много, а в особенности, что мы будем жить вместе, делить всё пополам. Поверь, я говорил все те слова искренно, потому что это правда. И, если надо, повторюсь. И, ещё…

Дракон наколдовал свет, а затем и зеркало. В нём отразился черноволосый желтоглазый молодой мужчина, со смуглой кожей, который нежно придерживал темноволосого парня с серыми глазами и светло-песочной кожей.

Да, Пара получилась идеальная, оба как бы дополняли друг друга.

Немного полюбовавшись, Дантэ приподнял бровь, показывая, что не очень понял смысл этого показа. Дракон закатил глаза к потолку и, чуть куснув за кончик ушка, коснулся пальцами шеи с левой стороны.

Золотистый отблеск чего-то странного заинтересовал юношу, и он качнулся к зеркалу, чтобы разглядеть.

На светлой коже, в том месте, где вчера кусал его партнер, появилась татуировка. Небольшой дракон, который двигал своими крыльями, порыкивал и лапой прижимал кого-то к себе. Из-за того, что рисунок был маленьким, не было видно второго, зато с уверенностью можно было сказать: дракон счастлив и готов вечно охранять и любить. Также над драконом и под ним были иероглифы, означающие прочный и счастливый союз Пары.

–Вот этот знак говорит, что ты мой и я твой – мы не только Пара, но и магически стали супругами. Позднее, лет так через двадцать, тату переместятся на спину и увеличатся в размере.

–Правда? – с неверием, но с надеждой выдал Дантэ, а затем, быстро осмотрев шею любимого и не найдя тату, требовательно спросил: – А почему у тебя нет такого же знака?

–Есть, но он чуть другой и находится ниже, … возле пупка. И переместится через пару дней на мою грудь.

С интересом во взгляде Дантэ приподнялся и, присев на корточки, посмотрел на живот Михея. Там и впрямь была татуировка. Из-за смуглости кожи, та была несильно различима, и парню пришлось выводить пальчиком контур рисунка.

–Странно, я вижу глаза, оскал и иероглифы, но они не даются пока прочтению, лишь один, означающий «Пара». Наверное, это связано с тем, что я хочу рассказать. – Дантэ не заметил, как неосознанно продолжил водить по рисунку пальцем, и как от этого возбуждение дракона стало быстро просыпаться.

Гулко втянув в себя воздух и напрягая живот, дракон мягко отстранил руку и кивнул на свою плоть.

–Ещё немного, … и мы не сможем продолжать разговор… в спокойной манере.

Дантэ, чуть покраснев и встав, всё же облизнул свои внезапно пересохшие губы, а память услужливо напомнила все ночи с этим драконом.

«Михей прав, надо чуть притормозить, ведь мы должны поговорить о серьёзных вещах, – нервно сжав пальцы, парень прошёлся по комнате, но затем, встав напротив любимого, решился.

–Я постараюсь тебе рассказать о своей прошлой жизни и о том, что может случиться… в ближайшее время. Так как время поджимает и скоро должен приехать Кериан, то я сокращу до минимума, и когда-нибудь, если захочешь и останешься со мной, я расскажу полностью. – Вобрав побольше воздуха, Дантэ начал рассказывать. – Я отношусь, … то есть относился к семьям Айшерэ и Дион. Да, я внук знаменитого в своё время учёного Ландэ Айшерэ и сын его единственного сына – Капира. Если с виду всё в семье казалось просто замечательно, то могу уверить тебя, что это никогда не было правдой. Ландэ, как и его отец, были до мозга костей учёными и не чурались экспериментировать на всём, что попадётся им на глаза. Чтобы подняться к вершине славы, они, Ландэ и его помощники-идеалисты, смогли убить, сотни три-пять жителей мира, им всего-то захотелось создать вирус и найти антидот для него. И им было неважно, кто гибнет – просто человек или долгоживущий, маленький ребёнок или старик, здоровый или больной – им важен был конечный результат – слава. Как ты, наверное, помнишь, страшные и смертельные вирусы и болезни «легко» поддавались этому учёному.

Но и в семье Ландэ смог найти источники для экспериментов, и мысли о господстве и присвоении титула демиурга не раз посещали учёный ум.

И вот, первым подопытным стал Капир, а чтобы жена не мешала, произошел несчастный случай. Конечно, было недовольство, что сын решил рано жениться, но его идейные помощники – дроу Трэгором Моэр и Роберро Ррадеско, пошептавшись, всё же смогли уговорить оставить невестку в живых и не быть суровым с сыном. Но Капир перестал быть для Ландэ таковым, он стал подопытным.

Сначала молодой мужчина не знал, кем он был для отца и его друзей, ведь счастье и радость пылали в его груди. А потом случились внезапные провалы в памяти, необоснованный страх изменения, странный шёпот в голове и правда, из-за которой Капир решился сбежать, и как можно дальше, прихватив с собой молодую жену Катрин.

Два года в скитаниях и в прятках прошли, как мгновения, и Капир со своей семьёй вновь оказался в руках этих учёных.

На этот раз Ландэ решил сделать по-своему. Катрин Дион Айшерэ через несколько месяцев изменилась и стала Катрин Дион с изменённой психикой и подавленным чувством материнства. Ей теперь была важны лишь работа и поездки по всему миру. И в частной лаборатории, что была построена под поместьем, остался полуживой Капир, его годовалый сын Дантэ и некоторая «коллекция» из представителей других рас, что не раз уменьшалась и прибавлялась за какие-то восемь лет.

Для тех, кто не был сотрудником лаборатории, это место стало их кошмаром, ужасом, местом пыток, выживания, обречённости, сумасшествия, но и конечный итог все равно был один: стать ингредиентом для опытов и нелёгкая смерть. Были и те, кто перед тем, как пополнить «коллекцию», проходили «отбор» у Моэра, который с упоением «проверял» сладких мальчиков.

И вот среди всего этого я и рос. Не буду говорить, что и как было, но и я был таким же подопытным, если не считать некоторую поблажку в том, что я был волен ходить по лаборатории везде.

Дантэ замолчал и посмотрел в сторону балкона, тем самым стараясь не сорваться на банальный рёв. Прикусив губу, он крепко сжал кулаки. Но вздрогнул, когда руки его Пары коснулись его сжатых пальцев.

Посмотрев в жёлтые глаза, парень заметил лишь поддержку и безграничную любовь.

Распахнулись крылья, и они оба, прижавшись друг к другу, оказались укрыты от всего мира.

Чуть подождав, чтобы успокоиться, Дантэ продолжил, чувствуя, что надо всё же выговориться.

–Учёным удалось лишь укрепить моё тело, разум, психику, а также дать толчок моей магии, хотя у моих родных она ниже среднего или около этого. Но у Ландэ была мечта стать достойным звания «демиург», а значит, создать то, чего не было в нашем мире, … создать из человека долгоживущего с внутренним зверем, как у оборотней или как у драконов.

Выкрасть Хранителя из их мира задача трудная, но выполнимая. И на роль подопытного первым был избран Капир. Могу сказать, что оба трудно уживались в одном теле, каждый стремился вытолкнуть разум и душу другого. Но были моменты, когда они могли сойтись на некоторое время, ненадолго. Тело и разум постепенно стали разрушаться, а Хранителю надо было найти нового носителя, который бы подошёл идеально. И так получилось, что таким для него стал я.

Мы сошлись настолько, что через некоторое время поняли – да, мы идеальны.

Угроза жизни и ещё пара факторов заставили меня покинуть поместье и направиться к Катрин Дион. О том, что лаборатория была уничтожена адским огнём, ты, конечно же, знаешь, ведь тогда долго об этом говорили и писали. Вот только никто так и не догадался, что же послужило причиной появления этого огня…

Затем был приезд в этот дом и пара счастливых лет, как мать и сын, а затем вновь отчуждение и редкие приезды Катрин. Я практически оставался один, если не считать приходящей прислуги и моего Хранителя-волка. И если с прислугой мы практически не общались, то с волком мы делили нашу жизнь на двоих и были по-своему счастливы.

Затем произошло наше с ним слияние, конечный итог которого ты сам видел и принимал в нем непосредственное участие. Я стал тем, в ком растворён Хранитель – он стал частью меня, подарив мне некоторые возможности, присущие долгоживущим расам. А затем у меня вновь изменилась жизнь, что привело к тому, что я перестал быть Дион, у меня появились родственники и со стороны новой семьи, и со стороны Хранителей. И, конечно же, пополнение в магии, встреча с тобой и дружба с Каем Шелдоном.

И вот сегодня я должен ехать к новой родне, так сказать, на смотрины. Из-за изменений в моей жизни, нам с роднёй придётся сочинять легенду так, чтобы та стала правдой и все в неё поверили. Ты, наверное, можешь представить, что же было бы, узнай общественность, кто я был на самом деле и кем стал. А так, я как бы был под заклятием или проклятием, и Кериан смог меня найти и освободить. Вроде бы всё, если не считать того, что если бы был жив Ландэ, то он бы был зол – ведь его проект и идея так и не осуществились. Видишь ли, Хранители и раньше могли растворяться в человеческой расе, а после ритуала и вовсе становились оборотными. Но из-за того, что человек был не частным гостьям планеты Интари-Изу, а потом планету оградили ото всех, об этом забыли на тысячелетия.

Теперь Дантэ полностью замолчал, предлагая дракону обдумать услышанное. И тот, крепче обняв свою драгоценность, молча стал наслаждаться им. И Дантэ понял, что его Пара приняла его таким, какой он есть.

Уже за окном стало светать, и запели первые птицы, ветерок, юрко вбежавший в комнату, лишь обследовал комнату и поспешил уйти, чтобы поиграть в саду.

Послышались тихий гул платформы и голоса, но для влюблённых всё это было не существенно, ведь у них был свой мир.

Послышались уверенные шаги на лестнице, затем два коротких стука в комнату и голос Кериана, что заставил Дантэ встрепенуться и попытаться слезть с колен дракона.

–Я дико извиняюсь, но мы договаривались вчера, что с утра у нас намечается поездка в другой город. Так что поспеши вниз, нам ещё нужно о некоторых моментах поговорить.

–Мы скоро спустимся, – рык предупреждения, что вырвался из горла дракона, был услышан оборотнем, который в ответ лишь хмыкнул и удалился вниз.

–И что ты тут раскомандовался? – бурчит Дантэ, но нехотя раздвигает крылья Михея и встаёт, чтобы с упоением потянуться. В ответ тот слышит уже рык-стон и, украдкой улыбнувшись, поворачивается, чтобы невинно спросить, – Что?

–Ничего, если не считать того, что я очень хочу тебя. И если ты не поторопишься скрыться в ванной, то я, независимо от того, что нас ждут, возьму тебя, и не раз. И поверь, твои стоны и крики услышат за пределами этой комнаты.

Взвизгнув, Дантэ ускакал, а Михей, чуть посмеиваясь, поспешил уйти, чтобы забрать вещи около дверей, которые принёс пришедший мужчина, затем постоять под холодным душем в другой комнате, надеясь, что возбуждение спадёт. Он бы ещё не раз за утро приласкал своё сокровище, но их ждут.

«Интересно», – думал дракон, вытираясь и смотря, как магия очищает и придаёт свежесть одежде. – «Кто этот мужчина, что так свободно проникает в дом и ещё требует послушания? Может, это один из новых родственников, о которых говорил Дантэ»?

Ответ он смог бы услышать через некоторое время, а вот рассказанную историю было ещё интересней обдумать сейчас.

Хоть Дантэ и сократил её, но осталось множество моментов, где присутствуют самые яркие эмоции: переживания, злость, страх, растерянность, потеря, затаённая надежда и смирение. Калейдоскоп всего этого и ещё чего-то большего, что многие привыкли не показывать, скрывать и от этого страдать.