Текст книги "Пролетая над бездной"

Автор книги: Наталья Берзина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Николай вернулся домой, как обычно, поздно вечером. По пути с работы заехал, по обыкновению, в спортклуб. Немного позанимался на тренажерах, потаскал непокорное железо. Попарился и, несколько успокоившись, сел в машину. Черт его дернул сегодня повести Веру Сотникову в корчму. Вроде ничем не примечательная женщина, глава одного из подразделений его фирмы, внезапно, за пару часов, совершенно выбила его из колеи. Кто бы мог подумать, что она такая привлекательная!

Вернувшись в кабинет, не мог сосредоточиться на неотложных делах. Перед глазами стояло ее милое лицо с чуть усталыми, огромными глазами, замечательная улыбка. Николай знал, что она не замужем, одна воспитывает пятнадцатилетнюю дочь, отличный специалист, но что Вера за человек, не имел ни малейшего представления. Открыв ее личное дело, внимательно прочел страничку с данными о Сотниковой. Он и так помнил ее почти наизусть, как, впрочем, и остальные странички на каждого сотрудника фирмы. Сейчас среди сухих казенных данных пытался рассмотреть сущность этой удивительной женщины. В ее уникальности Николай почему-то уже не сомневался.

В документе не было ни слова о том, как она живет, с кем дружит, есть ли у нее мужчина. Ответов на вдруг ставшие для него очень важными вопросы в досье не было. Рука сама собой потянулась к кнопке вызова секретарши, но Николай вовремя одернул себя. Нужно не собирать сведения на Веру, а подумать, как помочь ей и попавшей в беду девочке.

Он вставил ключ, но так и не включил зажигание. Даже теперь, спустя семь часов, Николай продолжал думать о Вере. Удивительно, что раньше он никогда не замечал, как она улыбается, как говорит, а голос у нее восхитительный, довольно низкий, волнующий. «Интересно, какая она в постели?» – подумал он и постарался запрятать подальше эту мысль. Он вообще не знал женщин, кроме собственной жены. Может показаться странным, но Николай действительно никогда не изменял Виолетте. Либо потому, что ему вполне хватало жены, либо из-за того, что по характеру был однолюбом. Смешно сказать, но он даже думать о других женщинах себе никогда не позволял. Одно только обстоятельство угнетало его в жизни – отсутствие детей. Ему всегда казалось, что дети в семье необходимы, но жена придерживалась иного мнения. Раньше, когда они были молоды, Виолетта боялась испортить фигуру, а теперь ссылалась на возраст. Как ни убеждал он жену, к каким только ухищрениям ни прибегал, она оставалась непоколебима. Последнее время у них были скорее дружеские отношения. Уже несколько лет прошло с тех пор, как Виолетта перебралась в другую спальню и навещала его не чаще одного-двух раз в месяц. Впрочем, Николай не настаивал, смешно играть роль героя-любовника в сорок семь лет, если ты им не был в двадцать. Так сложилось, что он, судя по всему, не отличался бурным темпераментом. Да и Виолетта была у него не просто единственной женщиной, но первой. Тогда, после окончания аспирантуры, он начал работу над диссертацией. Вскоре выяснилось, что его знаний языков не хватает. Изучивший достаточно неплохо немецкий язык Николай совершенно не знал английского, а необходимая литература в основном была англоязычной. Через знакомых вышел на очень хорошую переводчицу. Ею оказалась Виолетта.

Обратившись к ней за помощью, он незаметно сблизился с ней. Вскоре почти все вечера они стали проводить вместе. У них оказались схожие вкусы. Оба любили театр, оперу. Виолетта во многом помогала Николаю. Ухаживаний не было. Вместе работали, вместе отдыхали. Как-то раз родители Николая уехали, а Виолетта засиделась допоздна над переводом у него дома. Все произошло естественно, просто и незатейливо. Она вошла в его спальню, спокойно, словно делала это уже сотню раз, разделась и забралась к нему под одеяло.

– Знаешь, Коля, мне немного страшно одной в чужом доме, обними меня, пожалуйста, – сказала она и прижалась к нему стройным прохладным телом.

Утром за завтраком Виолетта предложила пожениться. Николай, еще не совсем пришедший в себя после того, что произошло, согласился. С этого дня они начали жить вместе. Он успешно защитил кандидатскую, Виолетта по-прежнему работала переводчицей. Николай некоторое время преподавал, затем появилась возможность создать свое бюро по разработке и внедрению программного обеспечения. С помощью жены, благодаря ее коммерческой хватке, бюро быстро превратилось в преуспевающую фирму с солидным штатом и приличным оборотом. Николай был стопроцентно убежден, что у него самого ничего бы не получилось.

Последние несколько лет Виолетта занималась только домом и собой. Но тем не менее фирма процветала и денег в семью приносила вполне достаточно. Николай, по сути, давно отошел от непосредственной разработки и занимался только администрированием. Странно, эта новая ипостась ему нравилась.

Только сегодня у него почему-то начали появляться фривольные мыслишки по поводу Веры. Николай нервно поерзал на сиденье. «Еще не хватало на старости лет завязать служебный роман с подчиненной!» – оборвал он себя и повернул ключ в замке зажигания.

– Ты знаешь, по виду из окна можно вычислить, где и на каком этаже находится квартира, в которой сделаны все эти снимки, – закончил мысль Казимир.

– Выходит, мы их сдаем властям, они распутывают почти доведенное до конца нами дело, получают пряники, а мы остаемся с носом. Так? – поинтересовалась Лиза.

– Не совсем. Поскольку у нас с тобой на руках все карты, мы пока опережаем милицию как минимум на несколько шагов. Значит, и наш репортаж выйдет за несколько часов до того, как эту банду возьмут. Только и всего. Мы сдадим одновременно готовый материал Егору и в прокуратуру, – потянулся в кресле Казимир.

– А что будем делать с письмом Михая? Захороним, как радиоактивные отходы? – спросила Лиза.

– Думаю, стоит поговорить с Егором. Я не хочу заниматься откровенной самодеятельностью. Расследование стоит денег, а я не хочу платить за все из своего кармана. Пойми, у нас с тобой почти нет никаких данных, а значит, копать придется на пустом месте. Единственная зацепка состоит в том, что груз шел через город, но откуда он вышел, совершенно непонятно. Или ты считаешь, что на этикетке действительно указаны выходные данные производителя?

– В любом случае это единственное, что у нас есть, – заметила Лиза.

– Ты предлагаешь мне прямо сейчас отправляться на Урал? – хмыкнул Казимир.

– Нет, позже, когда исполнишь супружеский долг. Но не раньше, – рассмеялась Лиза.

Несколько следующих дней они посвятили розыску дома, в котором, по всей вероятности, велась съемка девушек. Казимир чуть ли не сутками просиживал теперь за компьютером, до тошноты рассматривал сброшенные на хард фотографии обнаженных девочек-подростков. Он упорно искал то, что их объединяло. Важны были любые зацепки. Как назло, именно этих деталей было мало.

– Что ты пытаешься найти? – спросила Лиза, ставя перед монитором уже неизвестно какую по счету чашку кофе.

– Сам не знаю, любую мелочь, которая повторяется. В частности – вид из окна.

– И как успехи?

– Никак! Уже тошнит от голых девок, а результат нулевой.

– Знаешь что, Казимир, мне кажется, ты неправильно ищешь. Отсортируй для начала все имеющиеся фотографии на те, где снимки сделаны общим планом, тебе же не нужны анатомические подробности. Я думаю, так ты сможешь двигаться значительно быстрее.

– Лиза, а ведь ты права!

Через час работы осталось немногим более полусотни снимков. Но до решения задачи было очень далеко. Большую часть фотографий сделали ночью. Даже если в кадр попадал квадрат окна, разобрать, что за ним, не представлялось возможным. Казимир упорно увеличивал, обрабатывал, детализировал. Компьютер нехотя, гудя натруженными кулерами, терпеливо прокручивал в своих электронных мозгах миллионы и миллионы мегапикселей, превращая их в нули и единички.

Перед глазами уже стелился туман, серый непонятный свет лился из неплотно зашторенного окна. В горле першило от табака. В голове стоял шум. Виски давило. Казимир попробовал сделать глоток кофе, но пересохшее горло не воспринимало черный, густой, будто смола, напиток. Голос Лизы не доходил до сознания, звучал отстраненно, словно через вату.

– Лизонька, будь добра, свари мне горячий кофе, холодный в горло не лезет, – попросил Казимир и не узнал собственного голоса.

– Остановись же ты, наконец, вторые сутки не встаешь из-за компа! – возмущенно воскликнула жена. – Ждешь, когда мозг закипит?

– Лиза, я просил кофе!

– Кончился. Ты же целую пачку за это время уговорил!

– Так сходи купи, – не отрываясь от монитора, сказал Казимир.

– Милый, ты представляешь, который сейчас час?

Механически Казимир взглянул на часы. Стрелки замерли на половине шестого.

– Время детское! Почему у нас нет кофе?

– Потому что в такую рань магазины не работают, – по возможности мягко ответила Лиза.

– Ты хочешь сказать, что я почти всю ночь просидел за компьютером? – искренне удивился Казимир.

– Ты слишком низко себя ценишь. Ты просидел не вставая две ночи. Сегодня четверг. Ты начал свои занятия еще во вторник вечером. Иди поспи. Очень тебя прошу. Я ценю твое желание поскорее распутать это дело, но гробить себя не стоит. Ты мне нужен живой и здоровый.

Только сейчас он понял, насколько устал. Рябь в глазах продолжалась даже тогда, когда Казимир, уронив свинцовую голову на подушку, попытался уснуть. Из нечетких квадратиков начинало складываться пока еще неразборчивое изображение чего-то смутно знакомого.

Окно светилось все тем же неясным светом, когда Казимир открыл глаза. Комнату наполнял тот же мерный шум компьютера. Напряженная спина Лизы заслоняла изображение на мониторе. Казимир с трудом оторвал непослушную, тяжеленную голову от смятой подушки. Диван оскорбленно хрюкнул.

Лиза обернулась на шум и расцвела самой соблазнительной улыбкой.

– Проснулся, лежебока? Ну, посмотри, что я сделала!

– Это еще нужно разобраться, кто что сделал, – недовольно пробурчал, вставая, Казимир.

– А никто твоих заслуг не оспаривает, я просто довела до ума начатое тобой. Ты взгляни на конечный результат!

Сомнений не оставалось, растянутое на весь девятнадцатидюймовый экран изображение очень характерного здания давало почти точный адрес.

– Все, Казимир, Гарик почти у нас в руках! – негромко сказала Лиза, вставая навстречу мужу.

Весь первый день Лика почти не вставала с постели. Приветливая женщина-врач внимательно выслушала сбивчивый рассказ девушки, делая короткие пометки в блокноте, но вскоре оставила ее в покое. Как ни странно, Лика после разговора с ней успокоилась и уснула. Впервые за долгое время ей приснился хороший сон.

Она гуляла вместе с мамой по красивому саду, сияло солнце, огромные яркие цветы легкими облаками укрывали деревья, и, главное, было совсем не страшно. Мамина рука, такая теплая и нежная, поглаживала ее по голове, и от этого прикосновения становилось легко и спокойно. Невиданные, огромные, похожие на цветы бабочки порхали в теплом воздухе.

На следующее утро, когда Лика проснулась, начались процедуры. Валерия Львовна, тот самый врач, которая беседовала с ней вчера, сразу после сеанса расслабляющего массажа попросила зайти ее в кабинет и, уложив на кушетку, снова принялась расспрашивать о том, как Лика летала, что видела, что ощущала. Тихий, успокаивающий голос Валерии Львовны журчал, словно лесной ручеек. Лика расслабленно отвечала на вопросы, все глубже погружаясь в транс.

Первое, что она почувствовала, придя в себя, – жуткий голод. Последнее время девушка попросту забывала о еде и, чтобы не слишком расстраивать мать, выбрасывала то, что для нее было приготовлено. Сейчас, после двухчасовой беседы, есть хотелось так, словно Лика занималась тяжелой физической работой.

Валерия Львовна, заметив, что девушка поглядывает на лежащее на столе яблоко голодными глазами, предложила спуститься в буфет, расположенный на первом этаже. Пока Лика с аппетитом обедала, Валерия Львовна позвонила Николаю Владимировичу и сообщила о положительной динамике.

Вечером Вера позвонила в клинику. Лечащий врач Валерия Львовна заверила ее, что у Лики все хорошо, если есть возможность, она может навестить дочь уже на следующий день. Обрадованная Вера даже не спросила, как добраться до клиники. Сейчас она думала только о том, что отвезти выздоравливающей Лике. Ей очень хотелось чем-то порадовать неразумное дитя, попавшее в ужасную ситуацию.

Вера не понимала, когда, в какой момент упустила дочь. До тех пор, пока Лике не исполнилось одиннадцать лет, они были очень близки. У дочери не было абсолютно никаких секретов от матери, но вдруг девочка начала резко меняться. Стала замкнутой, раздражительной. Поначалу Вера списывала происходящее на переходный возраст, но с годами отношения становились все более натянутыми. Конечно, она воспитывала девочку одна и не могла дать ребенку многое из того, о чем Лика мечтала. Зачастую, отказывая себе, Вера старалась выкраивать последние копейки, чтобы дочка ни в чем не нуждалась. Последние два года стало легче, зарабатывать, став начальником отдела, Вера начала больше. Но и запросы Лики сильно возросли. Опять пришлось набирать подработки, вечерами просиживать за компьютером, делая контрольные и курсовые работы. Снова времени, чтобы заняться дочерью и даже просто поговорить, не было.

Лика неплохо училась, но, как выяснилось, интересы девочки были непредсказуемы. Где, каким образом она познакомилась с наркотиками, Вера, естественно, не догадывалась. Это могло произойти и на дискотеке, и в любом другом месте, главное было теперь – как-то оградить Лику от нежелательных связей, спасти. Но для этого необходимо, чтобы девочка сама заговорила о своем несчастье. Вера полагала, что, кроме нее, никто не сможет справиться с этой задачей.

О том, как добраться до клиники, она стала узнавать только утром. Но вот незадача, можно было доехать только до поворота, а оттуда – еще километров пять добираться пешком. Но делать было нечего. Отпросится у шефа с обеда, чтобы к вечеру суметь добраться домой. Разобравшись с основными делами и подготовив отчет, Вера зашла в приемную и попросила секретаршу доложить о ее приходе.

– Проходите, Николай Владимирович вас ожидает, – пригласила секретарь, проводив Веру внимательным взглядом.

– Здравствуйте, Николай Владимирович, я принесла отчет. И у меня к вам просьба. Не могли бы вы меня отпустить после обеда? Мне вчера позвонили из клиники, сказали, что можно навестить дочь, но автобусом я туда буду добираться очень долго, вы понимаете. У меня в отделе все работают, я оставлю за себя зама.

– Присядьте, Вера Ивановна. Мы сейчас что-нибудь придумаем, – сказал Николай Владимирович. – Позвольте, я пока просмотрю отчет.

Он пролистал несколько страниц, внимательно прочел последнюю и, откинувшись в кресле, взглянул на Веру.

– Вы хотите сказать, что не более чем через неделю новая обучающая программа будет готова? – с ноткой удивления спросил Николай Владимирович.

– Совершенно верно, сейчас мы тестируем ее, на это понадобится дня два, я полагаю. Затем устраним баги, неизбежные шероховатости, и все! – с определенной долей самодовольства ответила Вера.

– В таком случае вы сдадите работу почти на месяц раньше срока! Думаю, по этому поводу не помешает небольшая корпоративная вечеринка с раздачей пряников. Пожалуйста, подготовьте мне список особо отличившихся. Вы неизменно радуете меня, Вера… Ивановна.

– А как насчет моей просьбы, Николай Владимирович? – обеспокоенно напомнила Вера.

– Завершайте дела на сегодня и, когда будете готовы, позвоните мне. Все будет в полном порядке, – улыбнулся он.

Николай уже принял решение, причем не сегодня. Вчера вечером ему позвонил Сташенко. Они дружили еще с детства, жили в одном дворе. Учились в одном классе, только после школы их пути разошлись. Константин Сташенко поступил в медицинский, успешно закончил его, защитился, как и Николай, но не остановился на достигнутом и стал доктором медицины. Три года назад основал свою клинику.

По просьбе Николая он взял Лику к себе и теперь по телефону сообщил, что девочка пошла на поправку, но очень скучает по матери и потому неплохо было бы устроить им небольшое свидание. Речь о выписке пока не идет, Лику необходимо еще некоторое время понаблюдать. Кроме того, Сташенко сообщил, что сегодня Лика уже беседовала с журналистами, ведущими расследование целой череды смертей, по-видимому связанных именно с тем препаратом, который принимала она. Как оказалось, довольно много молодых девушек пристрастилось к новому зелью. С Ликой, скорее всего, обойдется. Она не успела втянуться. Но психологическая травма серьезная, и приходить в нормальное состояние девушка будет долго.

Николай принял решение помогать Вере не только поэтому. Ему почему-то мучительно захотелось стать ей полезным. Где-то глубоко, на уровне подсознания, он чувствовал непонятную близость, некое родство с этой женщиной. Такое ощущение у него появилось моментально, едва он посмотрел в ее огромные удивительные глаза. Там, возле корчмы, он хотел только одного: утонуть в бездонной глубине этих необычайных, волнующих омутов.

Вера позвонила в половине двенадцатого, Николай как раз к этому времени успел организовать работу всех подразделений, чтобы его отсутствие не повлияло на работу фирмы.

– Даша, меня сегодня уже не будет, все важные звонки переводи на сотовый, – сказал он секретарю, выходя из кабинета.

Едва спустился на стоянку, как увидел Веру, выходящую из здания. Николай чуть растерянно окликнул ее и распахнул дверь машины. Сотникова приближалась с сияющей улыбкой, она даже предположить не могла, что шеф, такой правильный и холодно-отстраненный, решит оказать ей услугу: отвезет на встречу с дочерью.

– Садитесь, Вера Ивановна. Я подумал, что так будет лучше, быстрее обернемся – и вообще…

– Что вообще? – поинтересовалась Вера, устраиваясь в удобном кресле.

– Просто считайте, что мне приятно быть вам полезным, – улыбнулся в ответ Николай.

– Вы меня удивляете, Николай Владимирович!

– Вера, мы же договорились в прошлый раз о неформальном обращении, – поправил ее Николай.

– Простите, Николай. Мне кажется несколько необычным, что вы решились мне помочь. По сути, у вас нет необходимости вникать в мои проблемы.

– Вы не правы, Вера, люди должны помогать друг другу, иначе мир покатится в тартарары.

– Возможно, вы и правы. Только мы находимся на разных уровнях. И ваша помощь может быть неверно понята окружающими.

– Вера, бросьте, какое дело до нас окружающим!

– А ваша жена, она не возмутится? Вы, такой успешный, раскатываете по городу с посторонней женщиной…

– Думаю, ей до этого нет никакого дела, – с горечью в голосе сказал Николай, направляя машину в образовавшийся в потоке просвет.

И Лиза и Казимир ясно понимали, что полученный результат хоть и значителен, тем не менее он давал только приблизительное представление, где находится квартира, в которой Гарик оборудовал студию. Для того чтобы вычислить ее местоположение, потребуется еще очень много трудной, кропотливой работы. Потянулись долгие часы непрерывного анализа. Казимир, используя интерактивную карту города, выстраивал сектора, словно готовился стать снайпером. Необходимо было, используя видимые на обработанных с помощью компьютера снимках известные элементы, найти точное расположение дома. Задача оказалась не из легких. Не хватало данных о такой мелочи, как объектив фотоаппарата, которым велась съемка. Именно от фокусного расстояния зависело, как на плоскости расположатся объекты, попавшие в поле зрения.

Казимир справедливо предположил, что этот параметр должен быть близок к нормальному, то есть приблизительно с углом зрения порядка пятидесяти – пятидесяти пяти градусов. Исходя из этого он и строил сектора. Просидел за компьютером почти всю ночь. Ему, в конце концов, удалось с высокой точностью установить дом.

Оставалось проверить все на месте. Немного отдохнув после очередной бессонной ночи, Казимир отправился на место. Лиза заявила, что не отпустит его одного, и, разумеется, поехала с ним. Ну не могла же она не увидеть воочию результаты их совместной деятельности.

Поплутав среди блочных многоэтажек, они, наконец, нашли то, что так долго искали. Неприметный серый девятиэтажный дом. Судя по расчетам Казимира, студия находилась именно в нем. Оставалось уточнить детали, а именно – этаж и квартиру. С такой точностью установить месторасположение Казимир не смог. Казалось, что за пустяк! Отснять из вероятных подъездов с вероятных этажей известные ориентиры – и дело с концом. Вот только, к сожалению, все подъезды оказались со стальными дверями и домофонами. Казимира выручила Лиза, она достаточно легко справилась с задачей. Хотя в саму студию, естественно, не попала, но сделала несколько снимков с лестничной площадки, полностью подтвердив догадку. Теперь они знали, что именно эту квартиру и снимал загадочный Гарик, о котором упоминали знакомые и друзья погибших. Поговорили со старушками у подъезда, а уж те рассказали так много, что полученного материала хватило бы не на небольшой репортаж, а на весьма солидную книгу.

Дело можно было считать законченным, если бы не желание проверить, кто такой этот Гарик и чем он занимается. Казимир решил просто отследить его. Лиза поехала вместе с мужем. К вечеру похолодало, но в машине было тепло и уютно. Они стали так, чтобы видеть и подъезд, и окна на шестом этаже. Выяснить, на какой машине ездит Гарик, не удалось, бабульки на лавочке не разбирались в иномарках. Для них и «москвич» от «жигулей» не отличался. Оставалось надеяться на интуицию и удачу.

Время тянулось медленно. Лиза уже начинала нервничать. Поглядывала на минутную стрелку, словно пыталась взглядом подогнать ее, заставить двигаться быстрее. Казимир, привыкший к долгому ожиданию еще во времена, когда таксил, относился к делу философски. Включил негромко музыку, удобно устроился на сиденье, вроде даже задремал, только внимательный взгляд из-под опущенных ресниц выдавал в нем охотника, выжидающего добычу.

Ночь опустилась на город, а Гарик все не появлялся. Лиза уже извелась от нетерпения, ей до смерти хотелось раскопать все немедленно.

– Не суетись, Лиза, появится, не сегодня, так завтра, а пока достань у тебя за спиной термос и бутерброды. Ночь долгая. Сидеть в засаде будем до упора, – как мог, успокоил ее Казимир. – Авось появится.

– Послушай! А не мог он съехать? Взял – и поменял квартиру. Как ты думаешь? – вдруг спросила Лиза.

– Нет. Бабки у подъезда сказали бы. Потом, какой смысл ему бежать, прятаться? Он ведь не догадывается, что мы уже вплотную к нему подобрались. Просто где-то, как обычно, задерживается. Ты, милая, если устала, перебирайся на заднее сиденье и ляг поспи. Там плед есть.

– Вот еще, выдумал тоже! – возмутилась Лиза. – Ты, значит, на посту, а я спать должна?

– Ты меня позже сменишь, вдруг и впрямь до рассвета сидеть, – негромко сказал Казимир. – Стоп, а что это за машина во двор заворачивает?

Скромная светлая «нексия» остановилась возле подъезда. Высокий худощавый парень спокойно вышел из нее и остановился у двери, набирая код. В свете фонаря хорошо были видны темные длинные волосы, собранные в хвост.

Оказалось, это совсем не одно и то же: усадить женщину в машину возле офиса и ожидать ее возле дома. Николай чувствовал, как на него буквально из каждого окна уставились любопытные глаза. Разумом он понимал, что ничего подобного просто не может быть, но не то страх, не то какое-то другое неясное чувство заставляло его вжимать голову в плечи. Больше всего хотелось спрятать голову под руль. «Зачем мне это нужно? Если уж решил пригласить ее на встречу, то почему не вчера? Сразу после работы! По крайней мере, не было бы этого неясного страха», – думал Николай, нервно поглядывая на часы. Видимо, впервые в жизни он приехал раньше срока, быть всегда предельно точным его за долгие годы супружеской жизни приучила Виолетта. Она постоянно твердила: точность – вежливость королей. Всю жизнь немного неорганизованный Николай вечно отнекивался: мол, он-то не король. Но жена не унималась, утверждала, что рано или поздно сделает из него короля. И что же? Он стал пусть не королем, но владельцем серьезной фирмы. Велика ли в этом заслуга Виолетты? Пожалуй, да. Она вечно его подталкивала, тянула – и вот результат. А что же он сам? Чего лично он добился в жизни? Нельзя сказать, что он никогда не рисковал. Наоборот, именно его решение пришлось отстаивать, когда стало необходимым бросить официальную работу и организовать еще не фирму, а небольшую группу энтузиастов, чтобы написать первую программу. Виолетта принялась управлять уже вполне сложившейся командой. Получается, что и его заслуга не так уж мала.

Как он решился предложить Вере встретиться в субботу, Николай до сих пор не мог понять. Будто кто-то потянул его за язык. Но как он, в свою очередь, удивился, когда она, посмотрев ему прямо в глаза, согласилась. В туже секунду Николай понял, что отступать ему некуда.

– Вера, мы могли бы просто погулять или сходить куда-нибудь. Поверьте, это вас совершенно ни к чему не обязывает! Просто я подумал, что завтра выходной и вы наверняка ничем особенно важным не будете заняты, а вам, как мне кажется, совсем не повредит прогулка на свежем воздухе. Впрочем, если вы хотите, мы могли бы поехать за город.

– Спасибо вам, Николай! Думаю, вполне будет довольно, если мы просто погуляем где-нибудь в парке или у реки. Вы согласны, Николай, или вы уже передумали?

– Нет, что вы, Вера! Вас устроит, если я заеду за вами завтра в десять?

– Разумеется, – улыбнулась Вера. – Значит, до завтра? Я вас буду ждать.

Когда за Сотниковой закрылась дверь, Николай почувствовал, как сильно бьется сердце. По-видимому, так он не волновался с тех пор, когда Виолетта впервые занялась с ним любовью. И вот теперь, ожидая Веру, он снова волновался, почти так же, как вчера вечером.

Вера не ожидала подобного предложения от Николая. Сказать, что она была потрясена, – это не сказать ничего. Странная смесь страха и восторга горячей волной окатила ее с ног до головы. Неужели он назначил ей свидание? Этого просто не может быть! Ну ладно, он согласился ей помочь, проявил некоторое участие, но вот так просто пригласить на свидание – это было весьма необычно… Вчера поцеловал руку, что же он захочет сделать завтра?

Добравшись домой, Вера привычно прислушалась к тишине, зашла на кухню, где только вчера готовила немудреный обед для человека, ставшего для нее столь важным. Вернулась в комнату, присела на диван и, закрыв лицо руками, тихонько рассмеялась. «Так не бывает! Этого просто не может быть! Он заметил меня! После стольких лет совместной работы! В такое невозможно поверить! Как могло такое случиться, что Николай, Коля, имея такую красивую жену, вдруг обратил на меня внимание? Ведь он, судя по всему, всегда оставался примерным семьянином. Никогда не заигрывал с сотрудницами, никто не видел его в городе с другими женщинами. Хотя… город большой, при желании можно так спрятаться, что никто и никогда не найдет гнездышко тайной любовницы. Хотя… он так робок, так застенчив, ни разу не позволил себе ни малейшего намека, да что там намека, даже глаза отводит, когда встречается со мной взглядом!» – думала Вера.

Засыпая, она размечталась о завтрашнем дне, прикидывала, что надеть, чтобы понравиться Николаю.

– Это он! Видишь! Это он, описанию соответствует! – едва не закричала Лиза.

– Вижу, но это не повод для того, чтобы так волноваться. Подождем, загорится ли свет в заветном оконце, – притормозил ее Казимир.

Прошло несколько томительных минут, прежде чем на шестом этаже засветилось окно.

– Вот теперь мы знаем точно, что это он. Завтра прямо отсюда и начнем снимать. За день-другой соберем необходимый материал. Подкрепим все видео – и можно готовиться к эфиру. Скажи, что я не прав? – довольно усмехнулся Казимир.

– Прав, согласна, – проворчала Лиза. – Смотри, свет погас. Что-то быстро он спать ложится!

– Как бы он не поехал опять куда-нибудь, – догадался Казимир.

В этот момент, словно в подтверждение его слов, Гарик вышел из подъезда и сел в машину. Едва слышно заурчал мотор, и «нексия» выехала на улицу.

– Давай за ним, – в приказном тоне заявила Лиза и тут же поправилась: – Все равно ночь пропала.

Локис, не включая фар, выбрался на дорогу и, пришпорив видавший виды «пассат», включил свет. «Нексия» летела по пустынной улице довольно далеко, но Казимир старался раньше времени не приближаться: слишком редок поток машин, не стоит привлекать к себе внимание. Лишь перебравшись на правый берег, когда автомобилей стало значительно больше, он поплотнее прижался к «нексии», по-прежнему держа разумную дистанцию.

Гарик двигался в южном направлении, не пытаясь даже оторваться от преследователя, очевидно не замечая его. Он свернул возле заброшенного кладбища к реке. Редкие фонари едва освещали дорогу. Казимир все же потушил фары, чтобы не выдавать себя. Ориентируясь по габаритным огням «нексии», он осторожно продвигался следом. Лиза притихла рядом. Но вот, наконец, машина Гарика замерла возле густых зарослей сирени. Метрах в пятидесяти от нее остановился Казимир. Напряженно всматриваясь в темноту, он с трудом разглядел, как Гарик выбрался из авто и исчез в кустах.

– Что теперь? – спросила почему-то шепотом Лиза.

– Посиди в машине. Я посмотрю, куда он делся. Уж больно неподходящее место для вечеринки. Ты так не думаешь?

– Мне кажется, тебе опасно идти одному. Может, пойдем вместе? – попросила Лиза.

– Нет, любимая, мне проще одному. Запри дверь в машине и жди, я только гляну и вернусь, – постарался успокоить ее Казимир и растворился в темноте.

Лиза потянулась за сигаретой, но тут же отдернула руку. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь заметил в темной машине огонек. На приборной панели часы замерли на отметке час пятьдесят четыре.

До рези в глазах Лиза всматривалась в темноту. Ни единой тени не появлялось возле машины Гарика. Бросив короткий взгляд на часы, она удивилась: час пятьдесят пять, а казалось, прошло не менее получаса. Снова потянулось тревожное ожидание.

Час пятьдесят шесть. Казимир не появился. Лиза сидела как на иголках. Ни разу в жизни она так не боялась за мужа, разве что тогда в Зоне, когда он ушел к сторожке на встречу с Тварью. Но тогда она еще не знала его так хорошо, как сейчас, да и мужем он стал значительно позднее.

Два тринадцать. Его все еще не было. Страх за любимого уже переполнял Лизу, она готова была броситься спасать его. Достала из сумочки газовый баллончик, поудобнее охватила его рукой. Ладонь быстро стала влажной от волнения. Сердце оглушительно стучало в груди. Она отчетливо слышала его биение, шум кипящей от адреналина крови в висках.