Текст книги "Я не умею прощать!"

Автор книги: Наталья Берзина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Обед все же пришлось разогревать. Хотя теперь он походил больше на ранний ужин. Раньше Ирина даже не догадывалась, что встречаются мужчины с таким необузданным темпераментом, но, выйдя замуж за Петра, она поняла, что вся ее прошлая жизнь – ничто по сравнению с тем, что ей предстоит испытывать всякий раз во время близости с этим неукротимым и в то же время бесконечно нежным мужчиной, ее мужем.

На следующий день Петр действительно прокатил Ирину на катере. Там еще не было внутренней отделки, повсюду торчало какое-то железо, даже кресло у штурвала отсутствовало, но бывший патрульный пограничный катер бодро разрезал волну острым форштевнем и развивал просто немыслимую скорость. Промчавшись по лиману, Петр направил свой кораблик к косе. Подойдя почти вплотную к берегу, он заглушил мотор и, выскочив в прохладную, еще не успевшую согреться воду, на руках перенес Ирину на берег. На косу накатывались пенистые штормовые волны. Ветер завывал. Брызги стояли стеной. Петр прижал к себе Ирину, и они долго смотрели на бушующее море, на мечущихся над волнами чаек. Жизнь для них начиналась сначала, и так будет каждый день. Снова и снова они будут узнавать друг друга, всякий раз влюбляясь заново, и в этом бесконечном повторении сосредоточился весь смысл их существования.

Бронислав позвонил днем, когда Таня даже не ожидала его звонка. Заявил, что скоро приедет, потом так же неожиданно, не дожидаясь ответа, отключился. Действительно, не прошло и получаса, как во дворе остановилась машина. Татьяна, выглянув в окно, увидела его, выходящего из скромного «гольфа». Все же он был очень красив, ее сын. Высокий, подтянутый, он совершенно не был похож на своего отца, и это обстоятельство в очередной раз порадовало Таню.

Щелкнул, открываясь, замок, и сын вошел в квартиру, в которой вырос, провел почти всю жизнь.

– Привет, мать! Чай мне сделай, – прямо с порога заявил сын.

– Может, я приготовлю что-нибудь? – непривычно робко спросила Татьяна.

– Нет! Чай, бутерброды, если есть – сгущенка! – отрезал он.

– Хорошо, сейчас все будет готово! – Таня направилась на кухню, пока Бронислав раздевался в прихожей.

– Слушай, мать, думаю, тебе после этой свистопляски с разводом необходимо поехать отдохнуть, развеяться! – сказал сын, устраиваясь за столом. – Словом, у меня такое предложение: я метнусь по фирмам, посмотрю, что у них есть на ближайшее время, и отправлю тебя куда-нибудь к морю! Как ты на это смотришь?

– Да не хочу я! Зачем это нужно? – возразила Татьяна.

– Ты не спеши, подумай! Здесь тебя ничто не держит. Стресс ты получила серьезный, самое время поправить здоровье и отдохнуть. Ты когда последний раз в море купалась? Забыла? Вот и я тоже забыл.

– Но я не готова, у меня даже ехать не в чем.

– А ты и не завтра уезжаешь. Я сказал – на ближайшее время, но это не значит, что сегодня.

– Все равно я не готова.

– Успеешь подготовиться, если что, я помогу.

– А как ты отнесся к тому, что отец ушел?

– Тебе правду или так, чтобы не обидеть?

– Естественно, правду.

– Знаешь, мать, я знал, что это рано или поздно случится. Пока я жил с вами, он не уходил. Но стоило мне переехать, он сразу же почувствовал себя… нет, не свободным! Как бы это точнее сказать? Словом, с него спала та ответственность, за тебя, за меня, за ту иллюзию семьи, что вы оба так упорно создавали.

– Неправда! У нас была семья, а он ее разрушил.

– Пойми, мать, не было семьи! Единственным связующим звеном здесь был я! Не стало меня – и разом все рухнуло. Разве не так? Если бы я ушел в восемнадцать, то и вы бы разбежались сразу же! Я же прекрасно видел, как тяжело вам обоим было. Теперь вы оба свободны. Это к лучшему.

– Ты что хочешь сказать, что он терпел меня только ради тебя?

– Нет! Он тебя любил, и очень долго любил! Почему вы не смогли понять друг друга, я не знаю. Наверное, потому, что мы все чертовски упрямы. Это, похоже, семейное.

– Ты что, пытаешься оправдать его? После того, как он нас предал?

– Мать, не нужно высоких слов! Он никого не предавал. Я его не оправдываю, но как мужчина прекрасно понимаю. Отлично помню, как он у ног твоих стелился, а ты этого даже не замечала. Я не считаю себя вправе кого-то из вас осуждать или оправдывать. Вы сами выбирали свою жизнь, никто вам не мешал строить ее так, как вам это было нужно. Что уж теперь пилить опилки? Время ушло, назад его не вернуть.

– Ты видишься с ним?

– Не часто, но вижусь. Чаще, правда, созваниваюсь.

– Он спрашивает обо мне?

– Нет. Мы о том, что произошло, вообще не говорим. И тебе тоже стоит забыть все плохое. Если хочешь что-то вспомнить, попробуй вспоминать о том, как вам было хорошо вместе. Все! Я полетел, времени в обрез. Завтра или послезавтра заеду, привезу тебе проспекты, буклеты и прочую рекламку. Пока! – Он отставил недопитый чай и исчез так же внезапно, как и появился.

Заурчал во дворе мотор, и снова навалилась тишина. Татьяна постояла на кухне и вернулась в комнату, где до последнего времени жил ее бывший муж. Теперь еще и сын расстроил ее. Выходит, он уже давно знал, что у них с Андреем неладно в жизни! Только почему она, мать и бывшая жена, узнает об этом последней? Неужели нельзя было просто с ней поговорить, объяснить? Почему Андрей не сказал… Хотя нет, именно об этом он всегда и говорил ей, только она не хотела этого слышать! Действительно, ну куда ему было деваться? Невысокий, немолодой, некрасавец, несказать чтобы богатый. Да только не у дел осталась она. Мама все время твердила о том, что он ей не пара, а вдруг все было наоборот? Мысль страшная, крамольная неожиданно пришла Тане в голову. Вдруг и впрямь онане соответствовала ему, а он, Андрей, тащил на себе семью, старался как-то заручиться благожелательностью ее, Татьяны, да только постоянно натыкался на холодность и равнодушие. Мама утверждала, что его не нужно баловать, она и не баловала, за малейшую провинность отказывала, а он терпел, скрипел зубами, но терпел, проводил ночи без сна и терпел. И выходит, теперь, когда сын начал самостоятельную жизнь, его терпению наступил предел, не потому ли он так легко согласился и безропотно, не скандаля, собрался и ушел? Тогда получается, что, прислушиваясь к мнению мамы, подруг, что уже давным-давно развелись, она самаразрушила собственный дом? Как же могло так получиться? Да! Раньше она несколько раз подавала на развод, но Андрей уговаривал ее, успокаивал, и они жили дальше, а в этот раз он даже на суде не проронил ни слова, только безропотно соглашался со всеми обвинениями. Ему уже было все равно! А ведь он просил не так уж и много! Таня первое время и сама сильно страдала, отказывая ему в близости. В постели Андрей становился необыкновенно чутким и ласковым, но время делало свое дело, а когда он вовсе перестал ее беспокоить, на какое-то время Таня даже вздохнула спокойно. Но, как оказалось, напрасно. Убивая чувственность в себе, она сама всякий раз все дальше и дальше отталкивала от себя мужа, пока не оттолкнула так далеко, что вернуть его стало уже невозможно. От осознания непоправимой ошибки, от обиды, от жалости к самой себе Таня заплакала. Она плакала навзрыд, и некому было ее утешить, никто не обнял ее, не прижал к широкой крепкой груди, не сказал добрых слов.

Через месяц Волошин предложил Гале познакомиться с его родителями. Она восприняла это несколько настороженно. Замолчала надолго и только вечером, уже лежа в постели, объяснила причину:

– Саша, ты ведь практически ничего не знаешь обо мне. Я понимаю, вслед за знакомством с родными ты предложишь выйти за тебя замуж. Я не хочу тебя расстраивать, потому что люблю тебя. Меня совершенно не пугает разница в возрасте. Поверь, я очень бы хотела родить тебе ребенка. Но существует одно немаловажное обстоятельство, которое препятствует нашему счастью. Чтобы выйти за тебя замуж, мне нужно вначале развестись.

Немного помолчав, Галя продолжила свой рассказ:

– Приключившаяся со мной история не отличается новизной. В мире все повторяется. Я вышла замуж в конце пятого курса. Он, в белом кителе, при кортике, стал для меня эталоном мужества. Я влюбилась с первого взгляда, и это решило все! Можно сказать, что я сама женила его на себе. Но у него закончился отпуск, и ему пришлось вернуться на Север. Если бы ты знал, какие письма он писал мне! Когда он возвращался на базу, я приезжала к нему, мы чудесно жили. Я была самой счастливой женщиной на свете. Каждый год во время отпуска мы ездили с ним отдыхать. Объездили весь Крым, он очень общительный человек, с ним всегда было весело и интересно. Я была с ним счастлива. До самого последнего времени.

У меня была очень близкая подруга, она живет в соседнем подъезде. Три года назад она родила ребенка. Одна. Я помогала ей всем, чем могла. Ты понимаешь, мы ведь дружны с ней со школы, восемь лет просидели за одной партой. Мы были с ней настолько близки, что она даже с нами каждый год в отпуск ездила. Конечно же она была без ума от моего мужа, так же как и я. Только в тот вечер, когда ты меня подобрал на остановке, выяснилась вся ужасная правда. Муж после Нового года приехал в недолгий отпуск. Его лодку поставили на плановый ремонт, и ему удалось выкроить несколько недель. В тот день я отпросилась с работы пораньше, хотелось побыть с ним, ты понимаешь.

Когда я вошла в квартиру… ну, в общем, я застала его в постели с лучшей подругой, но не это самое страшное. Оказывается, ее ребенок, мальчонка, которого я нянчила, оказался от него. Мой муж жил одновременно с двумя женщинами, и мало того, сделал сына не мне, законной жене, а любовнице, которая была моей же подругой. Что я тогда выслушала от них обоих, ты не можешь даже представить. Я ушла и долго бродила по городу. Когда вконец замерзла, ты меня подобрал. Я не знала, как мне жить дальше с этим грузом. Наверное, если бы я не встретила тебя тогда, то наложила бы на себя руки. Ты мне подарил веру в то, что жизнь еще не окончена. Я очень благодарна тебе за все, что ты для меня сделал, но прошу тебя об одном: не торопись и не торопи меня. Мне нужно еще время, чтобы рана в душе зажила окончательно. Умоляю тебя, потерпи немного! Он сейчас в море, когда вернется из поездки, я подам на развод. Пусть они живут как хотят. У меня есть ты.

– Да, прямо мексиканский сериал! – помолчав немного, сказал Волошин.

– Увы, это правда. Я понимаю, иногда трудно поверить в такое, но я это пережила сама.

– Значит, это из-за него ты убивалась тогда, когда вечером рыдала у меня на кухне?

– Да, тебе, наверное, трудно поверить, но мне в самом деле было очень и очень плохо, я и вправду не хотела жить.

– Ладно, нечего ворошить прошлое, лучше думай о будущем. – Волошин покрепче прижал Галю к себе, и вскоре она уже спокойно засопела на его плече.

Волошин задумчиво поглаживал плечо Гали и мечтал о том, как замечательно у них все сложится. Какие у них будут прекрасные дети, как он будет с ними гулять, как поведет первый раз в школу, как они будут подрастать на его глазах. В том, что все сложится именно так, а не иначе, он в тот момент был абсолютно уверен.

Утром Волошин отвез Галю на работу, а сам поехал пробивать место под небольшую авторемонтную мастерскую. Вопрос уже назрел достаточно остро, нужно было где-то обслуживать свои машины, не за горами была покупка очередного микроавтобуса. А это уже собственный автопарк. Вопрос нужно было решать в кратчайшие сроки. По пути он заехал к родителям. Выйдя на пенсию, они практически все время жили за городом, в городскую квартиру наведывались очень редко. Поэтому сына видели лишь во время его наездов в деревню.

Поговорив со стариками, Волошин обнадежил их, что в этом году женится обязательно, и отправился дальше. Хлопот, как обычно, было много.

* * *

Она всю жизнь завидовала Татьяне. У той всегда жизнь складывалась намного лучше и легче. Замуж они вышли практически одновременно, но вот мужья оказались совершенно разные.

Ее первый муж начал пить вскоре после рождения ребенка, причем весьма основательно. Менял одну работу за другой и нигде не мог удержаться. Но в отличие от Андрея жил дома, а не мотался по вечным командировкам. Да и дом основательно обустраивал, правда, когда бывал трезв. Промучившись несколько лет, она выгнала своего благоверного. Оставшись одна, с ужасом обнаружила, что все мужчины, ранее вившиеся вокруг нее, моментально куда-то исчезли! Она представляла для них интерес, лишь пока была замужем: одно дело – ни к чему не обязывающий служебный роман с замужней женщиной, и совсем другое – когда женщина не прочь сама выйти замуж. Осознать такое, когда тебе всего-то двадцать шесть лет, – страшно! Но еще хуже стало потом. Она была темпераментна, и это обстоятельство серьезно угнетало. Время от времени просто хотелось выть, настолько нужен был мужчина. Они, конечно, появлялись, но ненадолго. Лет через десять она окончательно поняла, что найти мужа просто невозможно! У подруг же семьи оказывались на редкость крепкие. Она с завистью смотрела, как они все свободное время проводят вместе. То же происходило и в семье Татьяны.

Бывая в доме Татьяны, она частенько в глазах Андрея видела откровенный голод, но на ее намеки он никак не отреагировал. Когда он уезжал в очередную командировку, Таня, не особо стесняясь, рассказывала о своей семейной жизни. По всему выходило, что такого мужа, как Андрей, еще поискать. А Таня еще хвасталась, что, мол, за доступ к телу он способен чуть ли не на коленях ползать. Ей очень льстило, что она имеет такую власть над мужем.

После увольнения из армии оказавшийся вдруг на виду Андрей давал много поводов для подозрений в неверности. Не в том дело, что ей стало обидно за Татьяну, просто тот давний отказ, что она получила, сыграл определенную роль. Она начала словно бы невзначай информировать Татьяну о похождениях Андрея. Та поначалу расстроилась, но затем решила не придавать этому значения. Только известно, капля камень точит. Каждую неделю она доводила до Тани очередную сплетню, в конце концов, когда нечего было сказать, она не гнушалась немного пофантазировать. Вот теперь, после того как Таня развелась, ей хотелось, чтобы та испытала на себе, каково это жить одной, что чувствует женщина, когда рядом с ней нет мужчины.

Как назло, Татьяна отделалась лишь легким испугом. А у нее тем временем уже были такие проблемы, что на мелкие пакости Тане просто не осталось времени. В том, что она серьезно завязла, не было ни малейших сомнений. То, что происходило на собраниях Общества, вначале было, конечно, очень интересно, но затем она почувствовала, что уже больше не может обходиться без волнующего запаха благовоний, безудержного секса с членами Общества. Когда сам Учитель пригласил ее на закрытое собрание, она еще ни о чем не догадывалась, лишь позже, когда пришла в себя в комнате среди множества обнаженных тел, до нее начал доходить смысл происшедшего. Но тем не менее ей очень понравилось ощущение полета и невероятной чувственности, которое она испытала. Следующее собрание состоялось лишь через месяц. Она ждала его уже с нетерпением. И вновь, едва она ощутила руки Учителя на своем теле, всю ее буквально пронзило ощущение восторга и неземной радости. После нескольких подобных собраний она уже не могла получать ни малейшего удовлетворения с другими мужчинами, ей нужны были только «свои». Так уж случилось, что Учитель с самого начала начал ей доверять. Очень скоро он стал давать ей небольшие поручения. В том числе и передать кому-нибудь палочки благовоний. Стыдно признаться, но она начала понемногу воровать эти самые палочки. Стоило их зажечь в комнате, и секс с любым, самым захудалым мужчиной превращался для нее в фейерверк.

Беда только в том, что Учитель заметил пропажи и как-то раз призвал ее для откровенного разговора. С тех пор она стала невероятно зависима от Учителя. Ей приходилось выполнять более ответственные поручения, а также привлекать новых членов в Общество, но с другой стороны, ежемесячные пожертвования на нужды Общества для нее лично значительно уменьшились.

Она понимала, что вся пирамида замыкалась далеко не на одном Учителе, но вырваться из круга уже не могла. Терпеть в ожидании очередного собрания становилось все труднее. Теперь она решила, что пора привлечь в Общество и Татьяну.

Сын приехал на следующий день, ближе к вечеру. Даже не позвонив предварительно, он вошел в дом, столько лет бывший для него родным, и прямо с порога начал интенсивную обработку матери на предмет поездки к морю:

– Вот смотри, это предложения на июнь. Египет, Кипр, Румыния, Турция, Украина. У тебя паспорт открытый?

– Нет, я не собиралась никуда ехать.

– Так, значит, тогда Турция, Египет и Украина, выбор небогатый. Но тоже не так уж и плохо.

– Я не полечу самолетом, ты об этом знаешь.

– Ну, мать! Поезд в Египет пока еще не придумали. Может, тогда в Крым?

– Чем? Автобусом? Нет! Слишком долго ехать.

– Тогда остается совсем скудный выбор. Побережье. А тут предложений не так уж и много. Вот посмотри, всего-то четыре варианта. Выбирай, я лично остановился бы на этом. Маленький пансионат, и фотографии из Интернета я уже скачал. Мне кажется, есть о чем подумать.

– Бронислав, я не хочу никуда ехать, потом нужны деньги, а у меня их, как ты понимаешь, не так много.

– Не думай о деньгах, я оплачу все расходы. Ты лучше решай, что с собой брать будешь.

– Вот когда ты начинаешь принимать решения за других, ты мне очень напоминаешь твоего отца!

– Ну, хоть в чем-то я же должен на него походить. Все! Читай, разбирайся, думай, у меня еще дел по горло. Пока! – Чмокнув Таню в щеку, сын быстро вышел из дома, и через минуту его машина уже выезжала со двора.

Таня вновь осталась одна. В принципе, а почему бы не съездить отдохнуть? Она уже сто лет не была на море, вот только ехать одной как-то непривычно, но, может быть, удастся уговорить Лорика? Телефон у подруги упорно не отвечал. Тогда Таня позвонила матери. Та подняла трубку почти сразу.

– Мамочка, добрый вечер, ты не очень занята?

– Добрый вечер, Танюша! Нет, я сегодня никуда не собираюсь. Ты хочешь со мной поговорить?

– Да, мама. Понимаешь, сын предлагает мне съездить к морю, а я не знаю, как поступить: с одной стороны, хочется, а с другой – ехать одной как-то скучно.

– А у тебя что, нет никакого друга?

– Какого друга, мама? Я не поняла!

– Так ты же развелась со своим хамом! Я думала, у тебя есть кто-то на примете, как это сейчас называется… бойфренд. А что, я разве не права?

– Мама, у меня нет никого, ты же сама об этом прекрасно знаешь!

– Очень плохо, что нет! Могла бы и подумать о своем будущем.

– Мама, но ведь я была замужем!

– Ну и что? Раньше у тебя ухажеров было вполне достаточно!

– Только они тебе не нравились. Кстати, и замуж я вышла вопреки тебе.

– Но вышла же! Хотя могла бы выбрать и получше, а не этого солдафона.

– Ладно, мама, как мне быть с поездкой?

– Езжай! А куда ты собралась? За границу?

– Нет, куда-нибудь на Черное море. Я сама толком не знаю, этим сын занимается.

– А что, он не мог тебя отправить куда-нибудь в приличное место?

– Ну уж куда смог!

– Когда ты собираешься уезжать?

– Недели через две, а что?

– Я, наверное, к тебе приеду на несколько дней. Все, до свидания.

– До свидания, мама.

Положив трубку, Таня невольно вернулась в прошлое, к своей первой любви. С Анатолием она познакомилась на институтской вечеринке. В то время она еще училась на третьем курсе, а Толик уже заканчивал институт. Почти четыре месяца они встречались каждый день. Таня полюбила его так сильно, что готова была на все ради того, чтобы только он был счастлив. В феврале у Толи был день рождения, а поскольку он жил в общежитии, то поздравить его собрался весь этаж. Таня пришла с подарком, Толик был безумно рад ее появлению, вскоре как-то так получилось, что они остались одни. У них была бутылка шампанского, коробка конфет, и Таня вдруг решилась сделать любимому такой подарок, который можно подарить только раз в жизни.

Она перенесла минутную боль, но, увидев его безумно счастливые глаза, Таня забыла обо всех неприятных мгновениях. Его ласковые руки скользили по ее разгоряченному телу, губы шептали слова любви. Таня почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Оттого что смогла подарить своему любимому саму себя. Через неделю она познакомила Анатолия с мамой. А еще через несколько дней он предложил выйти за него замуж. Татьяна уже представляла себя в белоснежном платье с фатой, но только мама сказала решительное «нет». Более того, она запретила даже видеться с Толиком. Почти год Таня не могла выбраться из тяжелейшей депрессии, но мама была неумолима. Толик уехал по распределению в другой город. Татьяна писала ему, но ни одного письма в ответ так и не получила.

На пятом курсе во время практики она познакомилась с очень интересным мужчиной, дело уверенно катилось к свадьбе, но мама в очередной раз сказала свое веское «нет», Тане пришлось расстаться и с ним. Неожиданная встреча с Андреем, его решительность поставили точку в злоключениях Татьяны. Он просто заявил, что жить он собирается с Таней, а совсем не с ее мамой, и, забрав у Татьяны паспорт, за руку отвел в ЗАГС.

Странно, но в ту минуту она сама упрашивала его не спешить, подумать, отказаться от нее. Андрея даже не смутил тот факт, что он у Тани далеко не первый.

Плохо было лишь то, что не только мама приняла его в штыки, но и он сам был настроен против Таниной мамы весьма сурово. Больше двадцати лет Таня провела между двух огней. А теперь, обретя долгожданную свободу, неожиданно поняла, что родная мама была все эти годы уверена в ее далеко не целомудренном поведении. Это предположение шокировало Таню. Не зная, оправдываться ей или в очередной раз смолчать, Таня заперлась в ванной и, погрузившись в ароматную пену, решила все хорошенько обдумать.

В тот апрельский вечер ничто не предвещало беды, Волошин с Галей спокойно ужинали. Телевизор что-то бормотал о событиях в стране и мире, когда Галя неожиданно встрепенулась:

– Саша, ты слышал?! Они сказали, на лодке нештатная ситуация! Это же его лодка! Боже мой! Он ведь там!

– Галя, да что случилось? Какая лодка?

– Сейчас в новостях сказали, на его лодке нештатная ситуация, это ведь может означать только одно: они утонули!

– Для начала успокойся: если бы было что-то серьезное, передали бы в специальном выпуске. А так пока, скорее всего, просто авария. Через сорок минут по другому каналу будут новости, переключим и все будем знать.

Но Галя уже была сама не своя. Она не находила себе места, все время порывалась что-то сделать. Волошин, как мог, пытался ее успокоить.

Наконец начался очередной выпуск новостей. В анонсе показали фотографию лодки и сообщили ее тактико-технические данные. Далее пошла информация, что в результате аварии на борту лодка потеряла ход и вынуждена была всплыть. В настоящий момент ее буксируют на базу, данными о пострадавших в аварии телеканал пока не располагает, как не располагает и информацией о масштабах самой аварии. В штабе флота пока не разъяснили сути происшествия.

– Вот видишь, ничего страшного, их буксируют, значит, лодка на плаву. Так что особых причин для беспокойства пока нет, – пытался хоть как-то утешить Галю Волошин.

– Саша, как ты не понимаешь?! Он там! На аварийной лодке, и еще неизвестно, что с людьми, что с ним самим! Вспомни, сколько нам говорили неправды, когда погиб «Курск»! Тогда тоже сообщали и о нештатной ситуации и о том, что связь с экипажем установлена, и что в результате? Погибли все! Их даже, наверное, и не пытались спасти!

– Галя, милая, все равно пока ничего нельзя сделать, постарайся успокоиться.

– Саша! О чем ты говоришь? Какое спокойствие?! Я должна немедленно ехать к нему! Сегодня же!

– Скоро ночь, куда ты поедешь?

– Я должна! Вдруг с ним произошло что-то страшное, может, он ранен! Мне нужно быть рядом с ним!

– Галя, в любом случае раньше, чем завтра, ты не уедешь! Утром я возьму тебе билет до Мурманска, а дальше уже будешь добираться сама. Сейчас прими валерьянки и ложись.

– Прости меня, Саша, но он мой муж. Я должна быть рядом с ним!

«Вот так? Если он муж, то кто же тогда я? – подумал Волошин. – Ради чего нужна была вся эта канитель?»

Неожиданно зазвонил Галин мобильник. Она схватила трубку и, едва ответив, вышла из кухни. Вернувшись через несколько минут, она сообщила, что ее муж уже в госпитале, звонила его мама. Его и еще нескольких человек эвакуировали вертолетом на берег сразу же после того, как лодка всплыла.

– Вот все и решилось! Я еду завтра же! Его мать уже заказала нам билеты.

– Ясно, я провожу тебя, – угрюмо сказал Волошин.

– Нет, не нужно, я доберусь сама, – ответила Галя и посмотрела на Волошина совершенно другими, незнакомыми глазами. – А сейчас давай спать. У меня впереди долгая дорога.

Утром Волошин все же довез Галю до вокзала, но провожать ее на перрон она запретила.

– Я разберусь на месте, что и как, позвоню тебе или… напишу. Ты прости меня за то, что так получилось, но иначе я поступить не могу. Мне было замечательно с тобой. Забыть то, что было между нами, я уже никогда не смогу. Прощай! – Галя решительно повернулась и, гордо подняв голову, зашагала в сторону вокзала.

Волошин какое-то время провожал ее взглядом, пока Галя не затерялась в толпе. Мир внезапно опустел, не выразимая словами тоска железными клещами сжала сердце. Почти ничего не видя перед собой, Волошин сел в машину и поехал домой.

Трое суток Волошин беспробудно пил. Он не отвечал на звонки, не включал телевизор, а только угрюмо опрокидывал в себя стопку за стопкой. Спать было невозможно, слишком ярки были воспоминания о счастье, что мелькнуло на миг, поманило за собой и исчезло. Временами он впадал в бессознательное состояние, вызванное алкоголем, но и в нем не находил успокоения. Жестокие клещи по-прежнему рвали его сердце на части. К концу третьего дня, когда организм уже не мог сопротивляться отраве, Волошин впал в беспамятство…

Очнулся он лишь через сутки.

Жить не хотелось. Даже залитый майским солнцем мир за окном выглядел мрачным. При одном только взгляде на шеренгу пустых бутылок, Волошина передернуло и он взялся за уборку. Нужно заставить себя действовать. Избавиться от мыслей о Гале. Первым делом он обзвонил водителей. Связался с людьми, работающими на его станции техобслуживания. За руль сегодня садиться явно не стоило, и, преодолевая дикую головную боль, Волошин принялся разбираться с документами.

На следующий день он уже практически пришел в норму, по крайней мере внешне, лишь истерзанная душа невыносимо болела. Стараясь избавиться от нестерпимой боли, Волошин загрузил себя работой так, что время у него оставалось лишь на короткий сон. Через две недели он получил письмо от Гали.

«Здравствуй, Саша! Я понимаю, что жестоко обидела тебя. Единственного человека, пришедшего мне на помощь, когда я оказалась в безвыходной ситуации. Но сейчас здесь мое присутствие необходимо. Я знаю, ты очень сильный мужчина и сможешь справиться с тем горем, что я тебе причинила. Молю тебя о прощении. Понимаю, что это трудно, но все же постарайся меня понять. Муж получил большую дозу облучения. Сейчас он в госпитале, и врачи делают все возможное, чтобы спасти ему жизнь. Я понимаю, что бросить его в таком положении – хуже, чем предательство. Я простила его, простила за то, что он изменял мне. Сейчас он уже совсем другой человек. Ему очень и очень плохо, он нуждается в поддержке, и некому подставить ему плечо, кроме меня. Я сделаю все, чтобы он жил. Останусь рядом с ним до самого конца, хотя прекрасно понимаю, что к нормальной жизни мы уже никогда не вернемся. Ставя крест на собственной жизни, я навсегда сохраню воспоминания о том времени, что мы провели вместе. Еще раз прости меня. Я никогда не думала, что с нами может произойти такое. Мне остается заботиться о муже-инвалиде и посвятить жизнь ему одному. Нежно целую тебя, ты останешься в моей памяти как единственный, настоящий мужчина. Любимая тобою, Галя».

То, что увидела Галя в госпитале, даже не потрясло ее, а попросту повергло в шок! Ее муж изменился за то время, пока она его не видела, неузнаваемо! От молодого сильного мужчины осталась едва ли половина. Бледное лицо почти не отличалось по цвету от подушки. Он узнал ее сразу.

– Галка, ну зачем ты приехала, я же не просил! – слабым, странно тихим голосом сказал он.

– А кого ты ждал? Кстати, мама твоя тоже здесь, она пока документы оформляет, чтобы поехать на базу.

– Зря вы сорвались, не нужно ничего, я и сам как-нибудь выкарабкался бы.

– Ты поменьше говори, врач сказал, что тебе разговаривать много нельзя.

– Я и так целыми днями молчу.

– Вот и молчи, поправишься, тогда поговорим.

Костя закрыл глаза и замолчал. Ему было чертовски стыдно перед женой, перед матерью. Он понимал, что необходимо объясниться, но сил не было. А еще с появлением Гали в нем поселился страх. Там, в горящем отсеке, страха не было, он сам отключил систему оповещения о радиоактивной опасности, понимая, что в командном отсеке и так все известно, а бывших с ним на смене моряков завывание сирены просто раздражало. Они справились с пожаром. Но утечка из первого контура оказалась слишком большой. Слабея с каждой минутой, они смогли переключить трубопроводы, лодка не потеряла ход и даже смогла всплыть. Уже после этого они заглушили грозящий выйти из-под контроля реактор. Здесь, на базе, из вертолета двоих достали уже неживыми. Сейчас их оставалось всего лишь шестеро вместе с ним. Шансов выжить почти не было. Если невероятно повезет, инвалидность и каждые полгода пересадка спинного мозга. Почти растительная жизнь, что по-настоящему-то и жизнью назвать нельзя. Появление в госпитале Гали стало не только полной, но и крайне неприятной неожиданностью. Да, он понимал, что вина его огромна. Он уже окончательно запутался в выстроенном собственными руками любовном треугольнике. Его связь с Таисией сначала казалась лишь легкой приправой к основному блюду. Она была неизменно весела, кокетлива и сама по большому счету уложила Костю к себе в постель. К собственному стыду, он в ней оказался уже вскоре после свадьбы. До поры до времени это, на его тогдашний взгляд, невинное приключение ничуть не тяготило. Скорее наоборот, в определенной мере развлекало. По сути, у него было сразу две жены. И про себя он с гордостью заявлял, что успешно справляется с обеими. Но через два года Таисия забеременела. Причем некоторое время упорно скрывала это. Когда скрывать, собственно, было уже нечего, она и рассказала, что провела его намеренно. То есть перестала принимать пилюли. Аборт уже было делать поздно, да и Костя поверил Таисии, что никаких претензий она к нему иметь не будет. Мол, пусть ребенок останется ей в память об их любви. Костя успокоился. Но через год после появления на свет сына Таисия не только не прекратила с ним постельных отношений, а начала намекать на то, что не мешало бы в ближайшее время узаконить отношения. К подобному повороту Костя оказался совершенно не готов. Да тут еще и Галя начала наседать с предложениями родить ребеночка. В общем, Костя оказался между двух огней.