Текст книги "Текила для девственницы (СИ)"
Автор книги: Наталия Левитина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Молча киваю, потому что возразить нечего, и начинаю кусать губы. Ну и вечер у меня выдался!
– Андрей, а ты…
– Не бойся, я не собираюсь жаловаться на тебя начальству, – презрительно бросает юрист. – Просто скажу, что у меня больше не нужно убирать.
– Спасибо… А что делать с платьем?
– Сдай в химчистку. Потом заберу. До свидания, Ве…
– Подожди, подожди! – перебиваю я. Собираюсь с духом, понимая, что терять уже нечего, а другой возможности замолвить словечко за отца у меня не будет. – Андрей, конечно, это огромная наглость – просить тебя о чём-то, после того, что я натворила… Но… Ты не мог бы организовать моему отцу встречу с Михаилом Ивановичем? Пожалуйста!
Андрей молча смотрит на меня, видимо, удивляясь моему безудержному нахальству. Если сейчас пошлёт подальше, я это пойму.
– Я могу дать папину визитку, она у меня есть!
– Ладно, давай, – почему-то соглашается Андрей и забирает золотой прямоугольник с названием торговой фирмы отца. – Ничего не обещаю.
– Конечно! Спасибо тебе огромное!
– Иди, развлекайся, Вероника. До свидания.
Рассерженный красавчик поворачивается ко мне спиной и уходит прочь по коридору.
– До свидания, – шепчу я ему вслед, понимая, что наши отношения закончились, даже не успев начаться.
У меня был шанс. Крошечный, но он был. А я всё испортила.
Глава 7. Грустный праздник
Андрей
Всю неделю я работал по двадцать часов в сутки, и оно того стоило! Сегодня «Вавилон» получил по заслугам, наша компания одержала в суде полную и безоговорочную победу. Чувствую себя триумфатором, так как отвоевал для «Армады» безумные деньги.
Новость мгновенно разлетается по офисам компании – думаю, не без помощи вездесущей Анечки.
– Андрей Владимирович, директор очень доволен! Он сегодня такой душка, – интимно шепчет секретарша, указывая глазами на дверь кабинета. – Это так редко бывает. Выигрывайте суды почаще, пожалуйста!
Я вдруг понимаю, что Аня совершенно не в моём вкусе, хотя она очень хорошенькая. И Светлана из проектного отдела – тоже не в моём вкусе. И длинноногая Танюша из бухгалтерии. И грудастая Ульяна из отдела продаж. И Тамара, и Жанна Андреевна!
А ведь у меня глаза разбежались, когда я впервые очутился в этом цветнике. И вот теперь вдруг чётко осознал: всё это мне абсолютно не интересно… Аб-со-лют-но!
В кабинете гендира, действительно, царит умиротворение. Михаил Иванович встречает меня улыбкой. Он нежно тискает муляж подсадного селезня. Почти воркует:
– Садись, Андрюша, садись, мой дорогой! Давай, расскажи всё по порядку, я хочу знать детали.
И я, как Арчи Гудвин перед Ниро Вульфом, подробно отчитываюсь о сегодняшней судебной баталии, а генеральный кивает, поддакивает и довольно щурится, как сытый кошак.
– Андрейка, красавец! – хвалит Михаил Иванович. – Я в тебе не ошибся.
– Шеф, кстати, а я вам визитку подсовывал… Бизнесмен этот… Николай Гайер. Сможете его принять?
– Да, Аня записала, на следующей неделе он подъедет. Посмотрим, что интересного предложит.
– Здорово. Спасибо, что не отказали.
– Как он умудрился на тебя выйти? Пронырливый тип. Гайер уже рвался ко мне, но я подумал, слишком мелкая сошка, и отфутболил.
– Он папаша одной моей… знакомой… девочки.
Паузы возникают между словами, потому что я пока не понимаю, какие отношения у нас с Вероникой. Фактически, к сожалению, никаких. Но если вскрыть мой череп и посмотреть, как функционируют мозговые центры, станет ясно – эта очаровательная птичка внезапно оккупировала всё моё сознание.
Красная ряха Иваныча тут же расплывается в довольной улыбке:
– Так этот фраер Гайер – твой будущий тесть?
– Почему?! Как-то вы очень быстро всё решили!
– А чего тянуть, Андрей? Тебе тридцатник. Смотри, к женитьбе ты полностью готов. У тебя отличная квартира, тачка крутая, зарплата ого-го, но самое главное – опыт и репутация. Ты это уже заработал. Теперь самое время жениться. Так что хватай свою девочку в охапку – и в загс!
– Рано о загсе говорить, Михаил Иванович. Эта девушка – просто одна моя знакомая.
– Гонишь. Не верю. Глаза-то блестят! И давно вы знакомы?
– Два месяца.
– Хо! В вашем возрасте это почти вечность.
Но Иваныч не знает, что из этих двух месяцев большую часть времени я Веронику даже и не замечал. Она прочно засела в моей голове только в последние две недели. И я даже не знаю, можно ли к ней подобраться поближе. Вдруг в загс она и так собирается, но, конечно, не со мной, а с тем мужиком, с которым тусовалась на бизнес-вечеринке?
А вот это полная хрень! Заявляю протест!
– Посмотри, как у Ромашки всё славно получилось, остепенился, порадовал отца. Теперь у нас Вика, ребёночек. Красота! А раньше? На уме только мотоциклы, сёрфинг, путешествия, пляжи, острова, ночные клубы…
– Ну, в моей жизни ничего из перечисленного никогда и не было, – пожимаю плечами. – Ни мотоциклов, ни островов. У меня другой список: суд, прокуратура, арбитраж, технадзор, трудовая инспекция, килотонны бумаг и километры нервов. Я в интеллектуальном рабстве, у меня только работа, работа и ещё раз работа, почти круглосуточная. И это началось сразу же, как только закончил универ. Но мне моя работа очень нравится. Да, кстати, Михаил Иванович, вы мне бонус обещали, если порву «Вавилон», – скромно напоминаю я.
– Конечно-конечно, Андрей, я не забыл! Без проблем! Получишь вместе с зарплатой за сентябрь.
– Спасибо.
Вот это я понимаю! Молодец Иваныч, приятно иметь с ним дело. Не то что в «Строймаше»: бесконечные обещания, посулы, а вместо золотых гор – пшик!
Откидываюсь в кресле и благожелательно рассматриваю серого селезня, зажатого в квадратной лапе гендира. Прикидываю, какая сумма сконцентрируется на моём банковском счету в начале октября. Отлично. Родителям как раз надо поменять в доме все трубы, бате – добавить на новую машину. И снова вложусь в те акции, на которых шикарно наварился в прошлом полугодии.
Михаил Иванович прерывает мои финансовые грёзы:
– Ну, а теперь, Андрюша, когда ты завершил такое масштабное дело, тебе обязательно нужно восстановить нервную систему, расслабиться, прийти в себя. Поэтому в субботу ты едешь с нами на охоту! – радостно объявляет босс.
Да твою же мать!
* * *
Паркую машину неподалёку от подъезда и с грустью думаю о том, что сейчас поднимусь к себе, а Вероники в квартире нет. Как резко я обошёлся с ней неделю назад, в «Кастелло»! Постоянно вспоминаю её растерянный вид, несчастные глаза, и тоска сжимает сердце. Не мог отчитать её за флирт с Бородухиным, так наехал из-за платья. Отыгрался. Дебил.
То, что взяла платье без спроса, конечно, немного покоробило. Но это ерунда, я же понимаю, она девчонка, а для девушек все эти тряпки имеют гигантское значение.
Наверное, соскучилась по красивым нарядам, бедняжка. Жизнь у неё не сахар. Вероника учится на коммерческом отделении, а это означает, что в год она платит двести тысяч – я погуглил сайт универа. Двести тысяч! Да ей же наизнанку надо вывернуться, чтобы собрать эти деньги! Плюс еда, квартира, одежда, коммунальные платежи. Один чертёж распечатать на плоттере сколько стоит. А студенты архитектурного факультета, наверное, постоянно что-то распечатывают. Подозреваю, что папаша дочке совсем не помогает, иначе бы она не работала в клининге. Наверное, внушает ей мысль, что она уже взрослая девочка и должна самостоятельно себя обеспечивать.
Да какая она взрослая! Малявка.
Представляю, как ей было трудно, когда потеряла маму. До девятнадцати лет она жила, как принцесса, чья желания исполняются по мановению волшебной палочки. Роль феи исполняла Никина мать – высокопоставленная чиновница. А потом мамы не стало, и принцесса превратилась в золушку…
Как же я взбесился, когда увидел, что Вероника улыбается тому роскошному хмырю!
Про мужика всё выяснил, это Бородухин, крупный инвестор. Состояние сколотил в сфере IT, успел заработать на создании приложений, когда этот рынок только начал развиваться. Сейчас продолжает вкладываться в различные стартапы. Говорят, ему всегда везёт, интуиция у мужика шикарная, тонко улавливает тенденции, все проекты выстреливают.
Что ж, молодец.
Надо себе признаться, что я взбесился из-за того, что сразу почувствовал: Бородухин – очень серьёзный конкурент. Вероника смотрела на него с восхищением. Оно и понятно, Бородухин – миллионер, на рожу приятен, фигурой тоже вышел. Староват, конечно, для такой крошки, но многие считают эту разницу в возрасте довольно пикантной.
Давно ли они знакомы? Как далеко зашли их отношения?
Вероника
Ещё один день рождения без мамы. Стараюсь избегать грустных мыслей, потому что сердце словно кромсают тупым ножом. Больно! Но, конечно же, не могу не думать о маме, она подарила мне жизнь и всегда была для меня самым главным человеком.
С самого утра жду папиного звонка, но он не звонит. Наверное, поэтому всё идёт наперекосяк.
Во-первых, в маршрутке по дороге в университет прикладываюсь коленом о какую-то железяку.
Во-вторых, на коллоквиуме по архитектурной эстетике на меня наезжает преподавательница. Почему-то высмеивает моё замечание, опуская меня ниже плинтуса перед сокурсниками, хотя я вовсе этого не заслужила, выразила свою точку зрения вполне корректно. Разве мнение студента никому не интересно? Расстроилась!
В-третьих, ни на секунду не забываю о том, что сегодня среда, но к Андрею после занятий ехать не надо. Не надо! Какое горе. Суровый юрист дал мне отставку, в моих услугах он больше не нуждается. Продолжаю страдать по поводу нашей ссоры. Целая неделя прошла, а легче не стало, до сих пор так и горю от стыда.
В-четвёртых, в обед совершенно неожиданно ввергаю себя в экономический коллапс. Собиралась угостить девчонок пиццей по случаю днюхи, мы заранее договорились. Но на двери нашей пиццерии висит объявление, что по техническим причинам заведение сегодня не работает. Приходится вести подружек в соседнее кафе, а там в два раза дороже. Теперь даже думать не хочу, как залатаю дыру в бюджете.
В-пятых… Папа всё ещё не позвонил! Ну как же так?! Не мог же он забыть, что его единственной дочери сегодня исполняется двадцать два! Он даже подарок приготовил. Я надеялась, позовёт меня в гости или в ресторан, чтобы отметить мой праздник. Но папа молчит.
Зато приезжает курьер с букетом красных роз! Вау!
Сначала думаю, что цветы от папули, а потом в голове возникает и вовсе фантастическая мысль: а вдруг… а вдруг их прислал Андрей! Сердце заходится в восторге, на глазах выступают слёзы радости. Но три секунды буйного ликования сменяются разочарованием. К букету приложена карточка – розы от Бородухина.
Вот я глупая! Как я могла вообразить, что цветы от Андрея? Он считает меня воровкой, с какой стати ему присылать букет?
Едва закрываю дверь за курьером, тут же звонит Сергей Юрьевич. Наверное, он дождался отчёта о доставке и сразу схватился за телефон.
– Здравствуйте, Вероника! – Его плюшевый баритон приятно щекочет ухо, обволакивает. – Узнал, что у вас сегодня праздник. С днём рождения! Очень хотел бы встретиться, но я сейчас в Гуанчжоу.
– Далековато вы забрались. Добрый вечер, Сергей Юрьевич. Я только что получила от вас розы.
– Вам понравился букет?
– Он… фантастический… Такой большой. Спасибо.
– Вероника, обещайте, что мы обязательно встретимся, когда я вернусь.
– Да, хорошо, обещаю. – Стараюсь, чтобы мой голос не звучал уныло.
Надо сказать, что в пятницу я Сергея Юрьевича уже бортанула. Он настаивал на встрече, но у меня совсем не было времени. После лекций убирала шикарную квартиру на главном проспекте города, двести квадратов. Так упахалась, что едва не умерла. Я не могла в последний момент отменить заказ и подвести клиентов.
Второй раз отказывать господину инвестору не желательно. Вдруг ещё обидится, нажалуется Сонечке – что это ваша девица такая вредная, где вы её откопали? Кошмар, она пренебрегает миллионерами!
А Сонечка старалась, подыскивала для меня перспективного мужчину, устраивала нам встречу. Бабулю обижать нельзя! Она такая милая. Между прочим, именно Соня поздравила меня с днём рождения самая первая, рано утром, когда я на маршрутке ехала в университет.
Не то что мой папа… На часах восемь, а он всё ещё не позвонил!
Грустно достаю из шкафа вазу, их в Сониной квартире хватает. Не сомневаюсь, когда тут жила бабуля, цветы в доме не переводились. У Сонечки миллион поклонников, она ими вертит, и все по ней сходят с ума. Как-то у неё получается.
Однако в одну вазу этот букетище не влезет. Или делить на три части, или ставить его в ведро. Иду в ванную за ведром…
Красные розы великолепны, но так как они подарены не тем мужчиной, от которого замирает сердце, смотрю на цветы с раздражением. За них придётся расплатиться – свиданием с Сергеем Юрьевичем. А я совсем не хочу с ним встречаться. Роз так много, словно Бородухин хотел пустить пыль в глаза и продемонстрировать своё богатство. Ах, ну да, он же инвестор. Уже начал инвестировать в меня средства. Видимо, оценил меня как выгодный стартап.
Красные розы ни в чём не виноваты, однако они мне не нравятся. Вообще-то, я люблю орхидеи! Фиолетовые!
В начале девятого наконец-то раздаётся долгожданный звонок. Ура, наверное, папа освободился, и сейчас мы куда-нибудь поедем отмечать моё двадцатидвухлетие.
– Привет, Никусик! – с воодушевлением произносит родитель. – Поздравляю с днём рождения, милая! Всего самого тебе доброго! Счастья, здоровья, удачи и, конечно, хорошей учёбы.
– Спасибо, пап!
– Знаешь, и тебе спасибо, что замолвила словечко. Твой Андрей договорился – на следующей неделе я встречаюсь с директором «Армады».
– Да? Он это всё-таки сделал?! Ой, как здорово!
– Разве Андрей тебе не сказал?
– Папа, я же объяснила… Он мне никто.
Увы, но это факт. Не могу удержать тяжёлый вздох. Но очень приятно, что Андрей, хоть и рассердился на меня из-за платья, всё равно не отказался помочь. Он милый!
– Хм… Ясно… Малыш, ты прости, замотался совсем, дел по горло. Вот только сейчас смог позвонить. Не обиделась, что так поздно?
– Вовсе нет! Я ждала.
– А у тебя как день прошёл? С подружками отметила?
– Да, мы посидели в кафе.
– Отлично! Ну, ладно, пойду дальше работать. Потом как-нибудь обязательно встретимся, когда завалы разгребу. Подарок я приготовил, он тебя ждёт. А ты отдыхай, детка, завтра же опять на учёбу.
И на учёбу, и на работу, о которой папа даже и не подозревает, потому что никогда ни о чём не расспрашивает.
– Да… – чуть слышно бормочу в трубку. – Наверное, сейчас завалюсь спать. Тоже устала.
– Чао, малыш. Целую!
– Пока, пап.
Нажимаю отбой и ещё несколько минут держу смартфон в руке. Смотрю в пространство неподвижным взглядом и сражаюсь со слезами. С ресниц срывается первая слезинка и оставляет горячую дорожку на щеке.
Накатывает чёрная тоска. Вспоминаю, как мы отмечали мой день рождения с мамой. Она всегда устраивала для меня какой-нибудь сюрприз. Однажды в этот день мы даже слетали в Лондон и посмотрели спектакль в Ковент-Гардене…
А сегодня всё просто ужасно! Смотрю на цветы от мужчины, который мне не интересен, вспоминаю о маме, которую больше никогда не увижу, думаю о парне, который теперь для меня совершенно недоступен…
Какой грустный день рождения!
Синее платье висит в чехле на плечиках – вчера забрала его из итальянской химчистки, где ему вернули первозданную свежесть. Всё из-за этого платья, будь оно проклято!
Интересно, захочет ли сестра Андрея надеть ношеное? Не устроит ли брату скандал? В крайнем случае, платье можно продать на Авито. Я так и делала, когда училась жить самостоятельно и вдруг обнаружила, что мои ежемесячные траты в пять раз превышают доход. Постепенно распродала через интернет наряды из миланских аутлетов, обувь, сумки, украшения. Как выяснилось, это только в магазинах всё дорого, а когда пытаешься продать – брендовая блузка уходит за копейки. Все эти логотипы не стоят и гроша, так как никто не верит, что это не китайская подделка.
Сижу на диване, уткнувшись в подушку… И тут опять раздаётся звонок в прихожей. Кто так поздно? Уже девять вечера! Вдруг это бандиты? Встреча с грабителями стала бы логичным завершением такого неудачного дня.
Осторожно подкрадываюсь к двери, чтобы посмотреть в глазок.
Хм… А там опять букет!
Неужели папа почувствовал по моему голосу, как я расстроилась, и всё-таки решил заскочить ко мне?
Глава 8. Откровенный разговор
Вероника
Нет, это не папа.
На пороге стоит Мистер Совершенство и держит в руках букет из… фиолетовых орхидей и белых роз. Ах!
Не знаю, куда смотреть и что думать. Мой взгляд мечется между восхитительными цветами и лицом Андрея, а сердце разрывает грудную клетку сумасшедшими ударами.
– Добрый вечер, Вероника! С днём рождения! – поздравляет юрист и протягивает мне цветы. И тут же решительно вторгается в квартиру.
Потрясённая, я делаю шаг назад, изумлённо смотрю на нежданного гостя и прижимаю букет к груди.
– Андрей… Это ты… Добрый вечер. Спасибо!
Но юрист ещё не всё мне отдал. У него в руках – маленькая круглая коробка, он немедленно вручает мне и её тоже.
Тортик! Тот самый – с маскарпоне и клубникой!
Лихорадочно соображаю, как я выгляжу. Достаточно ли привлекательно? Платье-футболка с енотом, волосы распущены по плечам, ноги голые. На коленке сияет фиолетовый синяк. О, да, он будет отлично сочетаться с орхидеями!
– А как ты узнал, что у меня сегодня…
Умолкаю на половине фразы. Андрей же помнит наизусть данные моего паспорта, не удивлюсь, даже если назовёт номер и серию. Возможно, он вообще ничего не забывает из прочитанного, встречаются люди с такими способностями.
Я ошарашена визитом юриста. От волнения в ушах стучит барабанная дробь, кровь прилила к щекам, воздуха не хватает. Удивлённо таращу глаза и жду каких-то объяснений. Всё-таки, наше расставание неделю назад не предполагало явления с букетом.
Так и замерли в прихожей, стоим и откровенно рассматриваем друг друга. Не могу наглядеться на гостя, как же он мне нравится!
А господина Гончарова, как обычно, интересуют обнажённые участки тела. Милый маньяк! Очаровательный енот на футболке ему даром не нужен, зато мои ноги намертво приковывают внимание. Всё правильно, он молодой здоровый мужчина, как же ему не пялиться на голые девчачьи коленки!
– Ни фига себе, Ника, это где ты так приложилась?!
– В маршрутке сегодня утром. – Со вздохом смотрю вниз, на синяк.
– Видно, что совсем свежий… Вероника, послушай…
– Да?
– Я хочу извиниться. В прошлую среду я вёл себя по-хамски.
– Вовсе нет!
– Да. Отчитал тебя из-за… этого дурацкого платья. Нет, оно, конечно, вовсе не дурацкое и очень тебе идёт. Но я тебе нагрубил… Прости! Надеюсь, ты сможешь забыть, как я с тобой разговаривал.
– Андрей! Я же сама виновата… Взяла без спроса платье.
– Главное, что ты оставила мне тренажёр, холодильник и душевую кабину. А уж без платья я как-нибудь обойдусь! Давай о нём забудем.
Кажется, у меня на лице вспыхивает такая улыбка, словно мне на голову только что водрузили корону Мисс Вселенной. Настроение неуклонно повышается до опасной отметки, когда возникает непреодолимое желание попрыгать по квартире теннисным мячиком.
– Упс, забыл, – Андрей хлопает себя по лбу. – Подарок же!
Ещё и подарок?! Он же принёс букет и торт – этого более, чем достаточно! Даже то, что вспомнил и заехал поздравить, уже безумное для меня счастье!
В качестве презента получаю сертификат в дорогой спа-салон. На целый день. Вау!
– Ты очень много работаешь, Вероника. Хочу, чтобы ты выделила один день и нормально отдохнула. Расслабилась.
– Спасибо… А мы… Будем пить чай с тортом? Ты останешься, Андрей?
– Ты точно хочешь, чтобы я остался?
Андрей смотрит так, словно не верит, что я действительно хочу провести вечер в его обществе, а приглашаю только из вежливости. Вот глупый! Я до сих пор потрясена его визитом и не могу поверить, что всё это происходит на самом деле. Нахожусь на седьмом небе от счастья!
– Конечно, Андрей!
– У тебя утром, наверное, лекции? Потом работа.
– Это будет завтра. А сегодня – день рождения!
Пару мгновений гость о чём-то размышляет, а потом машет рукой:
– Отлично! Давай праздновать твой день рождения!
– Хорошо, я только поставлю твой букет в вазу, включу чайник и переоденусь.
– Нет!
– Что?!
– Не надо переодеваться! То есть, я хотел сказать, что ты прекрасно выглядишь в этом платье. Енот чудесный, он очень мне нравится.
– Вот как?
Неужели всё-таки разглядел енота?
– Пять минут, ладно? Проходи пока в комнату, Андрей.
Андрей идёт в гостиную, отмеченную следами Сонечкиного ремонтного угара, и вдруг замирает как вкопанный. Я сразу понимаю, почему. Посреди комнаты пылает красным пламенем гигантский букет Бородухина. Розы стоят в ведре на полу. Как же их много!
– О, да у тебя тут целая оранжерея. – По лицу моего гостя пробегает мгновенная тень. – Красиво. От кого это?
– Так, от одного знакомого, – небрежно отмахиваюсь я. Надеюсь, мой бесподобный юрист не будет сравнивать букеты? Ох, а ведь мужчины это обожают – сравнивать.
Если бы Андрей знал, что его орхидеи для меня в миллион раз дороже этих красных роз!
* * *
– Ты в этой квартире как принцесса в замке, наполовину разрушенном драконом, – говорит Андрей. – Но кухня сохранилась неплохо.
– Ей повезло, – улыбаюсь я. Плаваю в розовом тумане, вижу, как вспыхивают тут и там яркие искорки. Я в нирване!
Мы пренебрегли чаем и сварили кофе в Сониной кофеварке. Она мне её привезла, узнав, что вещей у меня меньше, чем у беженки, я всё распродала.
– А ведь у меня однажды жили сирийские беженки, – тут же вспомнила Сонечка. – Махваш, Гюзель, Ферештех и Гюльбадан. Чудесные девочки! Подобрала их прямо на улице.
Я поняла, бабуля постоянно кому-то помогает, она одинаково страстно предаётся и благотворительности, и шопингу, и разнузданному флирту с обольстительными самцами.
В «Легионе» у Сони на кухне стоит крутая кофе-машина, а мне она отдала компактную гейзерную кофеварку. Андрей сам взялся за дело, и через несколько минут кухню наполнил терпкий аромат.
– Ничего, что на ночь глядя? Ты уснёшь, Вероника, после дозы кофеина?
Господи, конечно же, я сегодня не усну! Но не от кофеина, а от дозы андрейина, есть в природе такое алхимическое вещество, которое будоражит кровь и кружит голову сильнее шампанского. Буду лежать всю ночь в кровати с открытыми глазами, вспоминать наш вечер и мечтать.
– А я бросил курить, – сообщает Андрей, – и теперь готов хлестать кофе литрами.
– Молодец, что бросил! – Ещё один плюс к его образу, который и так мне представляется совершенным. – Я видела блок сигарет у тебя в кухонном шкафу.
– Надо избавиться от него. Но подарить некому, все друзья такие правильные, никто не курит. Не выкидывать же.
– Конечно, нет! Они дорогие!
Теперь я настоящая золушка, экономная и хозяйственная. Три года назад, будучи принцессой, небрежно пожала бы плечами: да выкинь ты этот блок, в чём проблема.
Вынимаем торт из коробки. Это воздушное безе вперемешку с маскарпоне, украшенное клубникой и листиками базилика. Смотрю на свой кусок с вожделением. Наверное, в глубине души я всё ещё маленькая девочка, потому что до прихода Андрея, кроме всего прочего, собиралась всплакнуть ещё и из-за того, что на свой день рождения я осталась без торта.
А теперь торт у меня есть! Благодаря чудесному гостю. Его визит – лучшее, что случилось со мной за весь день.
Посматриваю на Андрея украдкой, восхищаюсь, как классно на нём сидят джинсы и тёмная рубашка. В расстёгнутом вороте видна крепкая шея, а от того, как он держит чайную ложку, я готова потерять сознание. Клянусь, никто в целом мире не может более сексуально держать ложку. Наверное, это потому что у него такие красивые руки.
Ох… Кажется, я совсем плыву.
– Андрей, спасибо, что составил моему отцу протекцию. Не надеялась, что ты откликнешься на мою просьбу.
– Составил. Откликнулся. Но давай лучше поговорим о тебе, Ника. Я знаю, кем была твоя мама, она занимала довольно высокий пост. А потом случилось несчастье. Почему ты живёшь одна, а не с папой? Как справляешься с учёбой? Расскажи о своей жизни, Вероника.
Он протягивает руку и пальцем на мгновение дотрагивается до моего запястья, как будто ободряя, подталкивая к разговору. В его глазах – искренний интерес, а не праздное любопытство. А я до сих пор не могу поверить, что это произошло: он пришёл ко мне, принёс цветы и подарок, а сейчас мы вместе едим торт. Да у нас самый настоящий романтический ужин! Не хватает только вина.
Хотя, наверное, я преувеличиваю. Просто Андрей хорошо воспитан. Он испытывал неловкость из-за того, что был резок и уволил меня. Вот и решил немного сгладить ситуацию.
Мой прекрасный гость продолжает задавать вопросы и смотрит на меня так, словно он готов впитывать каждое моё слово. Как приятно быть в центре его внимания! Это, безусловно, мне льстит. Хочется говорить, не останавливаясь, только бы он продолжал так же пристально смотреть и заинтересованно слушать.
Слово за слово я рассказываю Андрею о своей жизни, о маме, о том, как сурово с нами обошлась судьба…
* * *
После того, как мама попала в реанимацию прямо из рабочего кабинета, по распоряжению губернатора её поместили в самую лучшую клинику. Однако спустя две недели был объявлен приговор – сделать ничего нельзя, надо смириться и ждать конца. Болезнь, которая раньше себя никак не проявляла, уже развилась до необратимой стадии.
Такой исход – в тридцать девять лет?! Моя энергичная, здоровая мама, которая за всю жизнь ни одного дня не провела на больничном, вдруг превратилась в овощ, опутанный проводами и истыканный катетерами.
В тот момент мне едва исполнилось девятнадцать, и я привыкла жить в волшебной сказке. Теперь сказка закончилась. У мамы не осталось ни друзей, ни подруг, ни партнёров, которые захотели бы бороться за её жизнь. Все развели руками: если врачи отказались, значит, ничего не поделаешь. Более того, я постоянно слышала за спиной шипение: собственным ядом отравилась… да она сама виновата… злость съела её изнутри… так ей и надо… бог всё видит…
А на помощь пришёл мой папа, о котором я всю жизнь слышала из уст матери, что он негодяй, подлец и ублюдок. Мама в выражениях никогда не стеснялась, но именно к отцу я обратилась, когда её фактически списали со счёта.
Папа взвалил на себя все организационные хлопоты, переговоры с врачами, поиск и выбор клиники. Сама я в тот момент находилась в шоковом состоянии и плохо соображала. Да и что я могла сделать – девятнадцатилетняя девчонка без жизненного опыта, выросшая в оранжерейных условиях.
Папа всё взял на себя. Сначала мы повезли маму в Москву, потом в Израиль, затем в Швейцарию – туда, где нас согласились принять и пообещали дать шанс. Материальная помощь, выделенная губернатором, закончилась очень быстро, расходы были чудовищными. Пришлось продать мою любимую игрушку – ярко-жёлтую «БМВ», подаренную мамой на восемнадцатилетие, и квартиру, купленную, когда мне исполнилось девятнадцать. Это была вся моя собственность.
Но деньги таяли. Тогда папа, у которого в тот момент обвалился бизнес и свободных средств не было, взял кредит, чтобы оплатить пребывание и операции в зарубежных клиниках. Швейцарские врачи сотворили чудо, мы увидели свет в конце туннеля. Маме стало лучше. Наконец-то очнувшись от медикаментозной комы, она смогла оформить на меня доверенность, и это стало спасением, так как оплачивать бесконечные медицинские расходы уже было практически нечем. Придя в сознание и узнав расстановку сил, мама первым делом потребовала вернуть папе всё до копейки. Она не желала иметь с ним дела…
Но радостное волнение по поводу улучшения маминого самочувствия вскоре сменилось чёрной депрессией, солнце зашло за тучи. Борьба длиною в год закончилась полным поражением. Мы проиграли. Спустя три месяца после того, как мне исполнилось двадцать лет, мамы не стало…
Теперь у меня не было ни жилья, ни средств к существованию. Мы продали не только мою новенькую однокомнатную, но и три квартиры, которые были в собственности у мамы. А все мамины счета были выпотрошены подчистую.
Первое время я жила у папы, однако очень быстро сбежала на съёмную квартиру. Мачеха постаралась придать мне ускорения, хотя я очень старалась помогать ей с маленьким Мишуткой, не закатывала истерик, не требовала к себе повышенного внимания из-за того, что у меня случилось горе. Но я не злилась на Леру, понимала, что жить вчетвером в небольшой двухкомнатной квартире не очень-то комфортно. Кроме того, ей наверняка было обидно, что её муж взял огромный кредит, чтобы помочь первой жене. Папа очень рисковал, он мог бы до сих пор расплачиваться с банком.
Началась самостоятельная жизнь. Сначала это был полный кошмар. Накрывало чёрной депрессией, хотелось выть от тоски. Мне ужасно не хватало мамы. К тому же денежные проблемы множились день ото дня.
Я восстановилась на втором курсе университета. Нужно было как-то оплачивать учёбу, съёмное жилье, поэтому нашла первую в своей жизни работу. Но, так как до этого умела только тратить, то не понимала, как жить на эти деньги и искренне верила, что заказывая на ужин роллы, я очень экономлю. Но постепенно втянулась, стала лучше разбираться в жизни. Сменила несколько работ, перешла на третий курс…
* * *
Мне вдруг становится неловко – ну, ничего себе, я болтушка! Столько всего вывалила на Андрея. Он, наверное, уже и не рад, что остался. Пришлось парню слушать моё нытьё… Но он не перебивал и так сочувственно на меня смотрел, что я никак не могла остановиться. Говорила и говорила. И словно избавлялась от тяжёлой ноши.
Но ведь надо подумать и о собеседнике! Ему-то каково!
– Вероника, ты можешь собой гордиться, – говорит Андрей и снова дотрагивается до моей руки. – У тебя был очень тяжёлый период в жизни, но ты справилась. Не сломалась.
– Спасибо, – почти одними губами шепчу я.
– Послушай… Ты уже на третьем курсе, у тебя достаточно знаний, чтобы работать по специальности. Я поговорил с начальником нашего проектного отдела. Тебя могут взять стажёром на полный день, с восьми до пяти, зарплата двадцать тысяч в месяц. Сходишь на собеседование?
– Андрей… – Я снова потрясена до глубины души. Он позаботился обо мне! – Спасибо тебе огромное… Но ничего не получится. Увы! С утра я полдня на лекциях. А потом езжу по домам и организациям, убираю. Я не смогу работать ежедневно с восьми до пяти. Никак!
Андрей явно недоволен моим отказом. Он отодвигает от себя пустую чашку.
– И двадцати тысяч мне не хватит! – с отчаяньем сообщаю я. – Сейчас получается гораздо больше. Я ведь должна откладывать на новый учебный год. На бюджет перевестись нереально, хоть я хорошо учусь. Приходится платить за коммерческое отделение, а там очень дорого.
