Текст книги "Одержимость"

Автор книги: Наталия Рощина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Мама, но ведь это глупо! Достойная – что это означает? Черт возьми, кто это определяет?

– Смени тон! Ты прекрасно понимаешь, о чем мы говорим! – Егор Васильевич подчеркивал, что они с мамой – одно целое.

Андрон почувствовал себя растерянным Малышом из его любимой сказки, сказки Астрид Линдгрен: у мамы есть папа, у папы есть мама, у Боссе есть Бетан, а у него… А у него есть Маша. Значит, у Андрона нет иного выхода. Он будет бороться ради их любви.

– Извините. – Андрон взял себя в руки. Он больше не сорвется, не наговорит грубостей. – Высказывайтесь определеннее.

– Хорошо. Ты уже взрослый, и мы можем говорить начистоту. Андрон, мы не можем себе позволить принять в семью человека с сомнительным прошлым и… размытым настоящим. – Мама смотрела на него с осуждением. – Не сегодня завтра ты – глава крупной фирмы. Девушка со средним образованием, расточающая свое обаяние в дорогом бутике, тебе не пара. Все ее прелести – это так дешево. Ты и продавщица. Как бы спросить деликатно? Не кажется ли тебе такой союз нелогичным?

– Мама, послушай себя… – От волнения у него дрожали губы.

– Ты не можешь думать только о себе, мой мальчик. – По напряженному лицу матери проскользнула улыбка. Андрон сжал кулаки. Уж лучше бы она заплакала.

– У тебя с самого рождения иное предназначение, – добавил отец. – Ты не принадлежишь самому себе. Я всегда считал, что ты это понимаешь. Ты вел себя соответственно… Что же случилось на этот раз?

Раньше они никогда не говорили ничего подобного. Значит, вот он – предел его возможностей. Иметь все, не имея ничего. Тогда нужны ли ему все эти привилегии? Чего стоят все эти безграничные возможности, если они исключают главное – искреннюю любовь? Нонсенс! С самого детства Андрон был окружен любовью. Он купался в ней, он не знал, что бывает иначе. А его родители – были бы они счастливы, если бы условности не позволили им быть вместе? Ан-дрон хотел спросить у них об этом. Если не сделать этого сейчас, то другого случая может не представиться. И пусть будут честными. Надоели туманные рассказы мамы о том, как они познакомились. В них словно не хватает важного звена. Но сейчас ничего нельзя утаивать.

Он слишком долго ждал. Сегодняшний разговор назревал не один день. Но подстегнули его сразу три важных обстоятельства: перспектива его отъезда в Англию, предстоящая поездка родителей за границу и его желание познакомить их с Машей. Андрон имел в виду домашний обед. Маша – очаровательное существо. Родители отбросят предрассудки. Они поймут, что рядом с ним оказалась достойная девушка, с которой он будет счастлив. Ничего, что она – сирота, что у нее нет высшего образования. Главное, что они любят и доверяют друг другу.

Как это происходит, не знает никто. Просто в какой-то момент ты понимаешь, что с этим человеком не хочется расставаться. Он становится частицей тебя самого. Время изменяет свой бег. Начинается жизнь в ритме сердца. Родители должны понять, что их сын влюблен. Он никогда еще не был так счастлив.

Маша не из тех девушек, которые устраиваются в бутик ради возможности обзавестись богатым любовником. Она не собиралась прокладывать себе дорогу сомнительными связями. Мама ошибается, видя в ней порочную девицу, которая окрутила ее единственного сына. Андрон не может опускаться до подробностей: он – ее первый мужчина, и эта крепость сдалась не сразу. Он должен сделать так, чтобы Маша никогда не пожалела об этом. Его сексуальный опыт сослужил ему добрую службу. Есть женщины для удовлетворения плоти, случайные женщины, способные разжечь нешуточную страсть, а есть одна на всю жизнь. Ему невероятно повезло. Он ее встретил – это Маша. Как же объяснить все это родителям? Почему они забыли, что сами когда-то были без памяти влюблены друг в друга? Впервые Андрон не находил общего языка с родителями. «Продавщица из бутика, случайно оказавшаяся на новогодней вечеринке, обольстила их мальчика!» – мнение родителей.

– Я не брошу Машу только потому, что она неголубых кровей, – твердо заявил Андрон. – Не хотите знакомиться с ней – это ваше право. Но я не откажусь от нее только потому, что она не нравится вам.

– Это не разговор, Андрон! Мы с папой очень демократичные родители. Ты много раз мог убедиться в этом. Мы возражаем не из вредности или желания тебе досадить.

– А почему?

– У нас опыт, сынок. – Волнение мешало Настасье Сергеевне говорить. – Ты поймешь нас, когда сам станешь отцом.

– Мама, это пустой разговор. Я не планирую отцовства в ближайшем будущем. Я просто хочу любить. Я люблю Машу. Она любит меня. Все просто! Она вам обязательно понравится. Вы должны познакомиться.

– Ничего такого мы не должны, – возразил отец. – Лететь по делам кампании обязаны. Принимать участие в твоем будущем – безусловно. А от остального, ради бога, избавь.

– Но Маша и есть мое будущее!

– Я всегда считал, что у меня не по годам взрослый и мудрый сын. – Егор Васильевич пристально посмотрел на Андрона. – Не разочаровывай меня.

– Мы ведь всегда понимали друг друга. – Андрон не верил, что все это происходит с ними.

– И сейчас нет повода для разногласий. Ты еще получишь возможность убедиться в этом. Все впереди. Жизнь покажет тебе правильность нашей позиции. Давай все решим сейчас, по-хорошему, сынок, – улыбнулся отец.

– По-хорошему для кого?

– Для всех нас.

– Для всех, слышишь? – Егор Васильевич сделал ударение на слове «всех».

– Мы через три дня улетаем. Предстоит очень трудный перелет, напряженная работа, – устало выдохнула мама. Она выглядела измученной, как будто этот разговор лишил ее сил. – Ты ведь не хочешь испортить нам настроение перед важной встречей? Ты никогда не огорчал нас, сынок. Это длилось так долго, что мы успели привыкнуть. Давай не отступать от этой прекрасной традиции.

– Мы можем надеяться, что ты не сделаешь опрометчивых поступков в наше отсутствие? – Отец сверлил его взглядом.

– Вы о том, чтобы я не привел ее в наш дом, пока вас нет? – Родители переглянулись, и Андрон понял, что попал в точку.

Какая наивность! Да, ради бога, место для встреч у них есть. Маша живет в квартире, доставшейся ей от какой-то дальней родственницы. Она никогда не узнала бы о своем скромном наследстве, если бы ей не помогли детдомовские воспитатели. Это они разыскали Машу. Оказывается, все эти годы она могла жить у своей троюродной тетки. Справедливость восторжествовала, и крошечная квартира досталась единственной наследнице. Здесь и проходят их свидания, за исключением случаев, когда Андрон устраивает романтические вечера. Исключительно ради разнообразия он снимает шикарный номер в гостинице, и оба наслаждаются безупречным сервисом. Собственно, для них это не имеет решающего значения, просто – приятная, но необязательная декорация. И им хорошо, когда они вместе.

– Мы о том, сынок, чтобы ты ненароком не женился, пока мы не вернемся, – серьезно сказал отец.

– Сделай одолжение, Андрюша, п-пожалуйста, – сбивчиво попросила мама. – Ты никогда не огорчал меня, нас. Не прислушиваться к советам родителей – одна из самых распространенных ошибок молодости. Ты же знаешь, как я… как мы тебя любим.

– Кажется, действительно не знаю, – заметил Андрон.

– Давай без обид.

– Какие обиды, пап? Не переживайте, в ваше отсутствие я не женюсь. Это произойдет несколько позже. – Он больше не хотел продолжать разговор. – И поставим на этом многоточие.

– То есть? – изумился отец.

– На сегодня хватит, но тема не закрыта.

– Сынок, я хочу верить, что здравый смысл…

– Обязательно, – Андрон не дал матери договорить, – восторжествует. Не сомневайся.

Андрон до сих пор сожалел, что через три дня, расставаясь с родителями, он был сух, сдержан и зол. Андрон выжал из себя набор дежурных пожеланий, торопясь покончить с формальностями. В тот момент родители перешли во вражеский стан и не были достойны лучшего обращения. Он мстил им своей холодностью и радовался, видя, что они огорчены.

Андрон не должен был так вести себя. Как же он жалел об этом, как ругал себя! Неподъемное чувство вины прижимало его к земле. Если бы он только знал, что им больше никогда не удастся поговорить… Какая нелепость – сухие слова прощания в аэропорту стали последними словами, которыми Андрон нехотя перебросился с родителями.

Они погибли. В тот момент, когда Андрон узнал об этом, все его беспричинные страхи обрели реальные очертания. Они сдавили горло, мешая дышать. Андрон никак не мог поверить в то, что говорил Марков. Лучшему другу семьи выпала нелегкая миссия – сообщить Андрону о катастрофе.

– Это точно, дядя Леня? – Андрон спросил по инерции, все еще не в силах принять случившееся.

Это могло произойти с кем угодно, только не с его родителями. Только не с ними. Родители собирались стареть вместе. Говорили, что умрут в один день, как в сказке о большой любви. Кажется, все получилось именно так. В один день, в один миг. Интересно, о чем они думали в последние мгновения? Какими были их последние слова?

Андрон потерял ощущение реальности. Ему бы провалиться в бездну беспамятства, где он наверняка не вспомнит, как его раздражала суета, царящая в аэропорту, как нетерпеливо он поглядывал на часы, держал натянутую улыбку. Мама была на грани слез, отец – непривычно напряжен. Андрону казалось, что прощание затянулось. Как страшно, что его последние слова родителям были полны нескрываемой желчи и раздражения.

Ему придется жить с этим. Непостижимо. Он не выдержит, сломается. Не так уж хорошо быть за все в ответе, за каждое слово, за каждый взгляд. Андрон всегда знал, что есть вещи важные и не очень. Оказывается, он ошибался. В жизни не бывает мелочей и ничего не значащих разговоров. Важно все. Даже короткий разговор в аэропорту мог изменить ход событий. Если бы Андрон не был так зол, если бы родители не были так расстроены… Несколько слов, объятия, воздушный поцелуй. За ними – мгновения, которые могли повлиять на происшедшее.

– Дядя Леня, они… они разбились?

– Да.

– Совсем? – Глупее вопрос трудно придумать. Оказывается, мир еще существует, и Андрон сохраняет способность воспринимать происходящее.

– К сожалению.

Андрон сжался. Страхи зловеще смеялись ему в лицо, корчили ужасные рожи. Вот оно – свершилось! Все-таки им удалось застать его врасплох. Долгие годы он боялся оказаться не готовым к удару. Это нокдаун. Страхи одержали полную и безоговорочную победу. Предвидение, ожидание беды – все в прошлом, потому что все уже произошло.

– Это невозможно… – Андрон попросту не мог сопоставить эти два слова «родители» и «погибли». – Мне нужно побыть одному.

– Мужайся, мой мальчик. – Рука Маркова легла парню на плечо. Некрасов стряхнул ее. Леонид Игнатьевич понимающе кивнул. – Нужно вылететь на место катастрофы для опознания тел. Нам нужно лететь вместе.

– Что? – Андрон пошатнулся. Земля ушла из-под ног. – Я не смогу…

– Мне очень жаль…

– Уйди, дядь Лень.

– Хорошо, хорошо. Я оставлю тебя… ненадолго.

Обстоятельства крушения самолета частной компании, услугами которой воспользовались Некрасовы, расследовались долго. Говорили об ошибке пилота, человеческом факторе, потому что погодные условия были оптимальными для полета. В случайность происшедшего верили только очень наивные люди. Однако нездоровая шумиха вокруг катастрофы со временем улеглась. По совести Андрону было безразлично, что стало причиной крушения. Родителей не вернуть, а кто виноват – запоздалый вопрос. Некрасов принимал соболезнования. Он чувствовал себя человеком, у которого отняли надежду. Теперь, когда Андрон остался без родительской поддержки, он ощущал себя так, словно одна его половина умерла, и этого уже не изменить, а этой, второй, едва удастся выжить. Когда никто не мог этого видеть, Андрон плакал. Это плакал маленький испуганный мальчик, которому очень плохо. Мальчик, который уже не хотел взрослеть. Оказывается, это слишком небезопасно. Чертовы страхи! Они материализовались в самый страшный сценарий, который он только мог себе представить. Отныне рассчитывать предстояло только на себя. А Андрон к этому не готов.

Конечно, Марков то и дело повторял, что он – плечо, на которое Андрон может смело опереться. Андрону показалось, что тот даже слишком часто говорит об этом.

Но разве Леонид Игнатьевич заменит ему отца? Марков все время был рядом. Он старался помогать по мере сил. Андрон принимал все как должное, позволяя себе погрузиться в горе. Он потерял отца и мать, а Леонид Игнатьевич – лучшего друга и компаньона. Это несоизмеримые потери. Андрону не было дела до страданий Маркова. Его попытки подчеркнуть, что они – одна семья, раздражали Андрона. Нет больше этой семьи. Не стало ядра, вокруг которого все вращалось.

– Ты не имеешь права поддаваться горю. Слышишь, Андрон! – Марков пытался вывести его из состояния оцепенения, безразличия.

– Сейчас я ни на что не способен, – признался Некрасов. – Я хочу закрыть глаза и спать. И чтоб без снов.

– Я скажу страшную вещь, – доверительно прошептал Марков. – Все в этой жизни проходит. Человек – выносливая тварь. Это только кажется, что все кончено. Внутри тебя сидит маленький непробиваемый человечек, который не даст умереть от тоски, горя.

– Это только слова. Мне плохо, очень плохо.

– Время, Андрон, время. Мы должны выстоять. – Впервые он сказал «мы», давая понять, что горе-то общее.

– Значит, мне нужно время, – вздохнул Андрон.

– Включайся в работу – вот тебе мой совет.

– Сейчас я не способен ни на что.

– Преодолей себя, сынок.

– Не сейчас… – Слух резануло привычное «сынок». Как страшно… Отец больше никогда не обратится к нему так. Ни отец, ни мама. Остался Марков, который считает, что ему позволено называть Андрона сыном. Нужно будет попросить его больше не делать этого, но пока у Некрасова не было сил спорить.

– Я верю в тебя! – Леонид Игнатьевич сам чувствовал, как отдает приторным пафосом от его слов. Но он произнес их.

– Мне бы вашу выдержку, дядя Леня…

Родителей больше нет. Столько недосказано, столько осталось таких «недо». Казалось, в жизни не могло произойти ничего более ужасного, непоправимого и несправедливого. Да и стоит ли вообще чего-то ждать от такой жизни?

Некрасов долго и упорно доказывал, что он взрослый, самостоятельный, что он – творец собственной судьбы. Теперь же чувствовал себя ничтожной букашкой, зависимой и жалкой. Андрон раскис. От него ничего не зависит. Он может сколько угодно кричать о том, какой он умный, способный, решительный. Какой во всем этом толк, если на самом деле все решает случай? Андрон впал в депрессию. Отчаяние пригибало его к земле, ставя крест на честолюбивых планах.

Все потеряло смысл. Только Маша и Марков каким-то чудом удерживали его от необдуманных и отчаянных поступков. Горе словно проверяло Андрона на прочность. Его поведение внушало опасения. Он не желал общаться с миром, который так жестоко обошелся с ним. Отшельничество Андрона было пугающим. У Маши щемило сердце. Перед ней был другой человек, незнакомый, непредсказуемый, слабый. Нужно было во что бы то ни стало вывести Андрона из этого состояния. Как? Маша заручилась поддержкой Маркова. Вместе день за днем они внушали Некрасову, что нужно идти дальше, не злиться, не впадать в отчаяние. Жизнь всегда была к нему щедра, а теперь она просто-напросто показала, что может быть другой.

– Ты сильный, у тебя все получится, – не уставала повторять Маша.

– Андрон, родителям не нравится то, что они видят с небес, – вторил ей Марков.

– О чем вы, дядя Леня? – Андрон не мог скрыть раздражения. – Я почти не сплю! А когда все-таки мне удается заснуть, я вижу один и тот же сон. Аэропорт. Родители поднимаются по трапу, а я пытаюсь докричаться до них и заставить их вернуться. Я срываю голос, но они не слышат меня и поднимаются в самолет. Я вижу, как самолет выруливает на взлетную полосу, и просыпаюсь в холодном поту… Я уже боюсь закрывать глаза.

– Время, сынок. – Марков по-отечески обнял его. – Потерпи, должно пройти время.

– Сколько бы ни прошло месяцев, лет, я не смогу избавиться от этого.

Марков знал – лучший способ для выхода из депрессии – работа. Он старался убедить Андрона, что без него дело его родителей обречено. Бизнес, которому они отдали столько лет, окажется под угрозой.

– Хватит, Андрон. Возьми себя в руки. Мне без тебя не справиться. Самое лучшее, что ты можешь сделать в память о родителях, – работать не покладая рук. Отец успел многому научить тебя. Теперь ты на его месте. Ты главный. Это говорит о том, как он тебе доверял.

– Да, это завещание… Как странно. Отец никогда не говорил со мной об этом.

– Документ был составлен незадолго до… катастрофы.

– Ты что-нибудь знал о завещании?

– Нет. – Марков не лгал.

Это завещание выбило его из колеи. Оно все меняло и было так некстати. Теперь участь Андрона предопределена. Марков взглянул на юношу с жалостью. Нет, это не было сочувствие в связи с гибелью его родителей. На какой-то миг Маркову стало жаль этой обреченной молодости. Андрон занял место, предназначавшееся не для него.

– Вы же были друзьями, – настаивал Некрасов, – и он ни словом не обмолвился?

– Может быть, он что-то чувствовал? Хотя… – Марков разволновался. – Теперь гадать бессмысленно.

– Что же делать?

– Постепенно включайся в работу. Я всегда рядом. Я помогу, можешь на меня рассчитывать.

– Мне бы на самого себя как-то рассчитывать…

– Все, Андрон Егорович, все! Пришло время идти вперед. Слышишь?

Леонид Игнатьевич привел доводы, которые не оставляли Андрону выбора. Некрасов с головой окунулся в работу. К тому же ему предстояла практика в Англии. Теперь в память об отце он не мог отказаться. На это время ответственность за деятельность фирмы возлагалась на Маркова. Это было на руку Андрону. Ему было нужно время, чтобы привыкнуть к переменам. Все-таки хорошо, что у него есть Марков. Если бы не он, если бы не его настойчивость, Андрон не смог бы выбраться. Так считала и Маша:

– Спасибо вам, Леонид Игнатьевич. Если бы не вы… У меня нет слов. Спасибо вам за Андрона.

Они вытащили его из депрессии. Обошлось без пьянок, глупых выходок, безумных шагов. Горе, поглотившее Андрона, оставило ему силы только на бездейственное созерцание. Но Марков считал, что уж лучше бы он напился.

– Эта отрешенность пугала меня, – признался он Маше. – Я ни в чем не был уверен. Если бы он напился, было бы полегче. Но, кажется, миновало.

– И что же теперь?

– Ждать и наблюдать.

Наконец появились явные признаки того, что кризис миновал. Андрон снова начинал день с занятий йогой. Его интересовали новости. С лица сошла гримаса обреченности. Некрасов спокойно и рассудительно относился к тому, что жизнь продолжается. Он выдержал испытание, вместе с ним – и Маша.

– Я бы не справился без тебя. – Андрон с благодарностью целовал ей руки. – Мы будем вместе всегда.

– И в горе, и в радости… – прошептала Маша.

Правда, Андрон не забыл, что родители не приняли его выбор. Они отложили разговор, которому уже не суждено состояться. Но Маша нужна ему как никогда. Некрасов не задумываясь женился бы на ней, но он не мог позволить себе вот так запросто пойти против родительской воли. Это будет предательством, попранием их памяти. И тогда Андрон нашел выход. Должно пройти время. Жениться он пока не может, а вот жить вместе им не запретит никто. Вот такой компромисс.

Андрон привез Машу в родительский дом. Растерянная, испуганная, она стояла в их огромной гостиной. Анд-рон познакомил ее с домработницей Лилей и водителем Романом, охранником по совместительству. В память о родителях Андрон решил не совершать революционных перемен, оставив нанятых ими людей. Он лишь объяснил Лилии и Роману, что Маша – их новая хозяйка.

– Я сплю? – спросила она, когда они остались одни.

Маша догадывалась, что ее любимый – из состоятельной семьи, но не предполагала насколько. Все происходящее напоминало сказку, сюжет из книги Даниэлы Стил. Ее романами Маша зачитывалась в свободное время. Читала, ставя себя на место героинь, неожиданно получивших все, о чем мечтали.

Теперь это происходило с ней самой. Любимый распахнул перед ней широкие ворота в страну безграничных возможностей. Как странно. В сердце не было радости, которая охватывала ее во время путешествия по страницам романов. Девушка запаниковала. Маша поняла, что ни по каким даже самым приблизительным меркам не соответствует этому уровню. Со всей ее самостоятельностью, независимостью, желанием сделать что-то в этой жизни она выглядит жалко, убого. Девушка почувствовала себя бедной замарашкой, которая никогда не впишется в это великолепие.

– Золушка в растерянности… – Маша не могла заставить себя взглянуть Андрону в глаза.

Что-то подобное говорили родители Андрона. Несостоявшаяся попытка знакомства. Некрасовы посчитали несправедливостью, что их мальчик влюбился в девчонку без рода и племени. Не о такой спутнице для своего сына они мечтали. Андрон не стал скрывать от нее, что отец с матерью категорически против их встреч. Машу это невероятно огорчило. Зачем он был так правдив? Есть вещи, о которых лучше не знать. Догадываться – одно, быть уверенным – совсем другое.

– Зачем я рассказал тебе?.. Прости, я все испортил. – Некрасов сожалел о своем признании.

– Тебе не за что просить прощения. Просто ты не хочешь лгать. – На Машу было жалко смотреть. – Ты привел меня в твой дом. Ты не раскаешься в этом?

– Нет. Теперь я принимаю решение.

– Ты идешь против воли родителей?

– Я делаю все, чтобы не обидеть их и быть с тобой. Никогда не проси большего, и у нас все получится.

Он привык быть с ней откровенным. Быть может, для Маши было бы лучше оставаться в неведении, ждать приглашения на семейный обед… Но родители погибли. Теперь, когда Андрон пришел в себя, он понял, что выстоял и благодаря безграничной преданности Маши. Он не забывал и о Маркове, но Маша его ангел-хранитель. Вот кому он обязан своим возрождением. С того момента Андрон понял, что волен в своем выборе. Он нашел золотую середину. Привел Машу в свой дом. Они больше не будут встречаться в ее маленькой квартирке. У них начинается новая жизнь. Жизнь, в которой он берет на себя ответственность за любимую женщину, за покой в доме.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива со мной. – Андрон был уверен, что он сможет сделать для этого все. – Ты не пожалеешь о своем решении.

Время шло. Некрасов считал, что справляется со своими задачами на «отлично». А Маша страдала от собственной неполноценности. Она не смогла избавиться от ярлыка, который прочно закрепили за ней родители любимого. Наверное, все дело в Андроне. В том, что он ни слова не говорит о свадьбе. Маша делала вид, что ее это не беспокоит. На самом деле ей надоела роль спутницы удачливого перспективного бизнесмена. Да, они близки, но нечто стоит между ними. Этому трудно найти определение. Оно подтачивает их отношения изнутри. Андрон может, но не хочет ничего изменить. Он оказался между двух огней: чувством вины к ушедшим родителям и любовью к ней.

Рано или поздно ему придется сделать выбор. Маша была готова ждать. Что, если он окажется не в ее пользу? Нечего усложнять. Пока они вместе, а дальше будь что будет. Они нужны друг другу и будут вместе столько, сколько отмерила им судьба. Маша не представляла рядом с собой другого мужчину. Ей не нужен другой. Она просто умрет, если Ан-дрон однажды признается, что разлюбил ее. В нем – смысл ее жизни. Ее любовь к Некрасову на грани безумия. Опасная зависимость. Она не сможет жить, зная, что Андрон обнимает другую. Поэтому Маша дала себе слово сделать все, чтобы другие женщины перестали для него существовать.

В ее жизни теперь стало столько радости, столько света! Этот мужчина научил ее любить. Он все изменил. Появился Андрон, и весь мир засверкал яркими красками. Ей понравилось существовать в этом разноцветье. Маше с Андроном так спокойно, так хорошо. Кажется, живи и радуйся.

Сейчас он говорит, что ему никто не нужен, кроме нее. Эти слова дарят надежду, но мужское сердце всегда открыто для новых приключений. Поэтому ее задача доказать, что никто не будет любить его так, как она. Маша отдает этому все силы. Пока в его сердце есть место для их любви, она счастлива. Вот оно, единственное ее богатство – любовь к Андрону. Богатство, не имеющее цены.

Все будет хорошо. Некрасов видит, как она предана ему. Он не станет смотреть на сторону. Андрону нет дела до других женщин. В конце концов, у него было время выбрать, и он остановил свой выбор на ней. Маша никогда не спрашивала его о женщинах, которые были в его жизни. Лишь однажды хотела сострить по этому поводу, но Некрасов осек ее:

– Ты же не думаешь, что я вел образ жизни монаха-отшельника?

– Ты любил кого-то до меня?

– Я знаю, что такое получать удовольствие и как его дарить. – Андрон мечтательно смотрел вдаль.

– Это не ответ.

– Чего ты хочешь?

– Не понимаю, почему ты раздражаешься? – Маше не понравилось, что он изворачивается.

– Какая муха тебя укусила? Зачем тебе мое прошлое? Мы вместе. Этого недостаточно?

– Я устала.

– Отчего?

– От неопределенности.

– Ты решила покапризничать? – Андрон был недоволен. – Не разочаровывай меня. Я всегда считал тебя умнее.

– Не говори со мной так.

– Тебя что-то не устраивает?

То была их первая ссора. Маша хотела, но не могла признаться, что все эти годы жила в постоянном напряжении. Все это не могло длиться долго. Не нужно ей было переступать порог этого дома. Она была и останется здесь чужой. И вообще все должно было закончиться гораздо раньше. Не стоило заходить так далеко. Маша не вписывается в сказку под названием «Жизнь прекрасна».

И Андрон уже не тот восторженный юноша, который ждал ее после работы с букетом. Некрасов постепенно приподнимает занавес. Он не так прост, не так безобиден, как ей казалось. Жизнь с ним предполагает полный отказ от собственных желаний. С некоторых пор ему даже не нужно ни о чем говорить. Маша давно перестала чего-либо желать. Иногда она позволяет себе капризничать, но делает это скорее из злости, досады на саму себя. Чтобы поднять ей настроение, Андрон пополняет ее шкатулку с ювелирными украшениями. Их уже слишком много. Жемчуг белый, розовый, черный, в белом, желтом золоте, наборы из бирюзы, сапфиров, бриллиантов. Андрон верит, что его щедрые подарки делают ее счастливой. Шаг за шагом он вводит ее в свой мир. В нем все иначе. В нем ее слезы оценивают очередным колечком.

В том мире, из которого она пришла, Маша разучилась мечтать. Зачем, если самое маленькое «хочу» оказывалось недоступным? Детский дом с его неписаными правилами выживания отбил у нее охоту представлять себя принцессой на горошине. Со временем она привыкла к жизни, заполненной трудом и лишениями. Маша не жаловалась, не предавалась отчаянию. Просто старалась вырваться из окружающей серости. Ей рано пришлось начать работать. Труд был мало оплачиваемый, тяжелый, но Маша не сдавалась. Она верила, что все это – обязательный этап, своеобразная проверка на прочность.

Когда в ее жизни появился Некрасов, она поняла – вот он! Красивый, умный, надежный. Маша снова позволяла себе мечтать, а Андрон говорил, что выполнит все ее желания. Ей стоило только сказать, но она ни о чем не просила. Была благодарна ему только за то, что ее серую обыденность он превратил в сказку. Чего еще желать?

Они стали близки. Маша боготворила Андрона за то, что он открыл ей мир наслаждений. Однажды более опытная подруга сказала ей, что есть любовь, а есть страсть к первому мужчине.

– Ты просто переспала с ним и полна восторга. Все понятно, но в этом нет любви.

– Я люблю его!

– Нет, ты с ним спишь. Это разные вещи. У тебя не любовь, а страсть.

– Страсть быстро проходит, – заметила Маша и опечалилась.

– Глупая ты, Машка. К тому, кто разжег этот огонь, – никогда…

Ответ подруги тогда показался полным противоречий. Чаще Маша слышала обратное: с первым мужчиной торопятся как можно скорее расстаться. Он – страница, которую нужно перевернуть и идти дальше. А вот ей не хочется идти дальше без Андрона. Кажется, у них это взаимно. То, что он привел ее в свой дом, доказывало серьезность его намерений. И пусть она не понравилась его родителям. Она забудет об этом. У них просто не было возможности узнать, какая она замечательная, как она любит их сына. Так сложилось. Но сейчас она здесь, в их доме.

Окружающее великолепие лишило Машу остатков уверенности. Дом, в котором Андрону было так уютно, показался ей ледяным дворцом. Ей никогда не справиться с ролью хозяйки. Дом поглотит ее всю без остатка. Приучит к роскоши. Пройдет время, и она уже не будет понимать, где любовь, а где расчет. Все смешается в яркую, взрывоопасную смесь. Маша испугалась. Кажется, она не готова к тому, чтобы стать хозяйкой этого дома. Все-таки родители Андрона были правы. Между их сыном и ею невозможны отношения.

– О чем ты думаешь? – улыбнулся Некрасов.

– Андрон, это не может быть правдой. – Маша пыталась сохранить остатки былой уверенности.

– Это не сон, милая. – Андрон обнял ее. – Все только начинается. Пойдем дальше.

Первая экскурсия по огромному дому впечатлила ее. Как красиво! Здесь все достойно восхищения, а Андрон так спокоен. Он привык ко всему, что вызывает у нее щенячий восторг. Это его мир.

– Тебе не нравится?

– Очень нравится! – От волнения ее голос дрожал. Ей было страшно. Она здесь чужая, совсем чужая. – Нравится – нет слов.

– А ты подбери, – улыбнулся Некрасов и повел ее на следующий этаж.

– Красиво, как в кино, – пробормотала Маша, выходя из очередной спальни. Какая она по счету?

– Да ты, я вижу, растерялась совсем, – усмехнулся Андрон.

– Честно? – Она улыбнулась дрожащими губами. – Не по Сеньке шапка. Теперь я это кожей чувствую.

– Ну, перестань. Зачем ты так?

– Извини, я очень волнуюсь. Наверное, мне нужно время, чтобы привыкнуть. – Маше не хотелось разочаровать Андрона. – Я справлюсь.

– Не сомневаюсь.

– К хорошему привыкают быстро.

– Привыкай на здоровье. Тебе никто не будет мешать. – Андрон не придал значения ее волнению. – Ты останешься здесь, пока я не вернусь из Лондона. Осваивайся. Потом я приеду, и ты расскажешь мне о своих впечатлениях. Договорились?

– Ты все-таки решил ехать?

– Родители очень хотели этого.

Маша опустила глаза. Она подумала, что это был хороший способ отвадить сына от неподходящей девицы. С глаз долой – из сердца вон. Устыдившись своих мыслей, она покраснела.

– Я должен сделать это.

– И в качестве кого я буду здесь жить? – Голубые глаза смотрят с надеждой.

– Ты – хозяйка. Твое желание – закон.

– Я заменила бы слово «хозяйка» на «сожительницу», тогда все сходится.

– Маша, я думал, мы выше предрассудков.

– Мне будет неуютно здесь без тебя. Давай сделаем так. Сегодняшнюю экскурсию будем считать проведенной на высшем уровне. Я возвращаюсь к себе домой. А потом, когда ты приедешь из Англии, мы вернемся к этому вопросу.