Текст книги "Домик номер шестнадцать (СИ)"
Автор книги: Наталия Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Глава 16. Альбина
Время двигалось к восьмому марта.
Альбина полностью погрузилась в работу. Бой с Евсеевым был назначен на сегодня, девушка буквально погрязла в текущих делах. Встретить, разместить, обговорить детали. Стив Коулс радовался встрече в аэропорту как ребёнок, лез с поцелуями и объятиями, еле вывернулась.
Бьюден Смит был напряжён и неразговорчив. Альбина понимала почему, если бы прямо сейчас ей сказали, что завтра побьют, пусть и в честном бою, она бы тоже не пылала оптимизмом. Впрочем, Коулсу тоже предстоял бой, а он буквально светился от счастья и самодовольства.
Хорошо ещё Ольга, хоть и была грымзой, общение с прессой взяла на себя, и Альбина облегчённо вздохнула. Ведь это были рядовые бои, откуда такая шумиха?! Телеканал «Спорт», телеканал «Боец», телеканал «Экстрим» или что-то вроде этого. Нервно потирающие руки агенты и менеджеры, сосредоточенные тренеры, от одного взгляда которых хотелось провалиться сквозь землю, полуобморочные и истеричные спортсмены. Одному грейпфруты в номер, другому минимум двенадцать часов тишины.
Ничего удивительного, что в «Ирбисе» у переводчика был ненормированный рабочий день и свободный график. Хочешь, в восемь вечера домой приходи, а хочешь – в двенадцать ночи!
Вся эта суета и предвкушение безумно нравились Альбине, приходилось быстро думать, выкручиваться, пускать в ход женское обаяние и то самое пресловутое знание языков. Не зря она столько лет училась и продолжает учиться! А уж предвкушение будущей оплаты нравилось втройне.
Огорчало, что почти не видела дочку, и это накануне праздника. Олеся даже текст поздравительных выступлений учила с няней. А утешало, что после суеты должно настать затишье, тогда-то Альбина и планировала провести время с малышкой. Может даже заняться вместе дайвингом. Как подружки. А что? Маленькие дети прекрасно справляются с этим видом спорта, а Альбина давно хочет научиться нырять. Вот и совместят приятное с полезным.
И, конечно, Альбина с головой окунулась в роман с Мишей. По самую макушку. Она влюбилась! Полностью и безоговорочно! Навсегда! И дело вовсе не в Париже, хоть это и было совершенно сказочным безумством. Не в стоимости этого безумства, а в самом Мише. Его достоинства можно перечислять безостановочно, и всё равно будут находиться ещё и ещё, и так до бесконечности.
Михаил Розенберг – ответственный работодатель, чуткий сын, внимательный отец, щедрый и пылкий любовник. Романтичный настолько, чтобы выйти на крышу первого января, и прозаичный до того, чтобы вспомнить, какой вымотанной была Альбина накануне боёв, воспользоваться своим ключом, пробраться в квартиру Альбины со своими детьми, уговорить их не шуметь, а самому приготовить не только завтрак, но и обед. Чтобы была еда, когда после прогулки голодная компания из пяти человек вернётся домой.
Альбина настолько погрузилась в роман с Михаилом, что не думала о происходящем и не сомневалась во взаимных чувствах. Конечно же, бывает настоящая любовь! И, конечно же, именно она случилась у Альбины и Михаила. Может быть, они даже поженятся, если Миша будет достаточно упорен и сделает действительно красивое предложение Альбине. А может, что и вовсе смело, Альбина решится на общего ребёнка. Да, трое детей – это очень много! Больше, чем когда-либо мечтала Альбина. Но родить маленького Розенбергчика, с большущими карими глазёнками и кудряшками волос, казалось потрясающей перспективой.
Всё забылось. Их ссоры, бурный курортный роман, его течение и нелепое окончание. Альбина помнила только хорошее и думала только о хорошем, благо его хватало с избытком. Хватит на три красивых романа-сказки. Было только «сейчас» и бесконечно безоблачное «завтра».
Разве бывает иначе, когда влюблена? Альбина такого не представляла, да и задумываться не желала. Не после Парижа.
Альбина увидела на дисплее телефона вызов няни, внутренне содрогнулась. Олеся была в садике, всего двенадцать дня, но...
Наверное, это мышечная память, условный рефлекс. Она не могла перестать волноваться о благополучии дочери даже в суете самой увлекательной работы и жаркой влюблённости.
Выслушанные новости не обрадовали, мягко говоря. Няня заболела. И угораздило же её! Разозлиться бы как следует, но не получалось. Няня живой человек и не специально заболела, только Альбине от этого не легче.
– До которого часа садик? – улыбаясь, как всегда потрясающей улыбкой, поинтересовался Миша, не удержавшись от поцелуя.
– До семи, а лучше до шести, – сокрушаясь, сказала Альбина.
– Успеешь забрать, бой с Бьюденом закончится около шестнадцати, поверь, тебе потом делать будет нечего. Только если ему медицинская помощь понадобится, но в этом случае и я справлюсь.
– Думаешь, даже так? – Альбине стало не по себе.
– Надеюсь, нет. Но Евсеев – реальная машина. На своём уровне, но... Матвей не взялся бы иначе. Он Олега с училища тренирует, они золото на России и Европе не один раз брали. Очень перспективный парень.
– Сильнее Бьюдена Смита? Тогда зачем этот бой?!
– Начинать надо с чего-то. И потом, я бы воздержался от прогнозов, это спорт, и главное – шоу, – поцеловал в нос. – У меня есть личные соображения и прогнозы, но не имею права озвучивать, – подмигнул и вдавил в себя с силой, прижав. Альбина зажмурила глаза от удовольствия. Как же хорошо! – Забери Олесю и сюда, моих мама привезёт, я им места приготовил удобные, потом вместе поиграют, полюбопытничают, а там можно и по домам.
– Твоим-то что тут делать?
– Шутишь? – Миша засмеялся. – Даниил с меня не слез, пока я не пообещал на бои в родном городе взять. Не так часто случаются такие совпадения. А Светочка, сама понимаешь, не уступит, – продолжил смеяться. – Так что Олесе обеспечено не только зрелище, если захочет посмотреть, но и компания.
– Она точно не помешает? – Альбина никак не могла поверить, что дочка не мешает. Не на словах, а на деле. Михаил радовался общению с Олесей, он даже Луиджиане Бриджиде, кажется, симпатизировал, как такому поверить?
Да, он абсолютно, бесподобно, стопроцентно замечательный! Но настолько?.. В это не верилось даже влюблённой по самые уши Альбине.
– Точно! – поцеловал в губы. – Люблю тебя, беги, – ненавязчиво напомнил о делах, и Альбина рванула.
Сколько же суеты перед боем! Спортсмены сидят в раздевалках со своими тренерами, массажистами, а агенты, менеджеры, устроители носятся, как ненормальные. То одно, то другое. Тут тебе и пресса, и освещение зала, и администрация спортивного комплекса, и даже нехватка уборщиц. С ума сойти!
Нет, чтобы выйти в чисто поле, как издревле велось, начистить друг другу лица и тела богатырские, да разойтись. Придумали тоже... Но Альбину не спрашивали, она делала своё дело, носилась по спортивному комплексу, как заведённая, даже не успела перекинуться хотя бы словечком с Матвеем – мужем Розы. Планировала расспросить его хорошенько, с пристрастием, что-то не нравились ей в последнее время односложные ответы Розы на даже невинные вопросы Альбины, а никак не получалось. Матвей увидел Альбину, помахал рукой, улыбнулся и скрылся там, где сейчас находился Евсеев.
Альбина не особо и помнила Олега Евсеева. Молоденький совсем – всё, что запомнилось ей. Судя по учёбе на последнем курсе института, около двадцати двух лет. Светло-русый, с голубыми глазами, приятными чертами лица, спортивного телосложения.
Если бы по словам Альбины составляли фоторобот, вышел бы каждый третий россиянин старше восемнадцати и младше двадцати восьми лет. Вот на борца ММА, по версии Альбины, он не был похож совсем. Это никак не противоречит Альбининому описанию, а кто похож? Фёдор Емельяненко, если только!
Она немного поговорила с агентом Коулса, к самому Стиву не пускали, Альбина и не стремилась. Стрельнула глазами в толпящихся журналистов и отправилась ко второму своему подопечному. Тот уже вышел из своего укрытия и направлялся в сопровождении команды к трибунам. Альбина наконец-то поняла, что всё отлично, на данный момент её работа закончена, и она может проскочить в зал и сесть за столик к Михаилу.
У устроителей было место вдали от команд-соперников. ООО «Ирбис» устраивал бои, но не был заинтересованной стороной. И даже расположение столов давало об этом знать.
– Уф, – с шумом проговорила Альбина, усаживаясь рядом с Мишей. Оставалось три часа до того, как необходимо будет забрать Олесю из садика. Времени – вагон!
– Устала? – Миша прижал девушку к боку. – Выпей, – протянул высокий стакан с минеральной водой и кусочками льда. – После Коулса перекусим. Я займусь формальностями, а ты успеешь за Олесей. Потом, если хочешь, посмотрим самый смак, тяжей, – Миша довольно улыбнулся.
Тяжи – супертяжеловесы. Основной бой, то, ради чего всё затевалось. «Ирбис» был посредником в этом поединке и в любом случае получит свой процент прибыли.
Ох и сомневалась Альбина, что захочет смотреть мордобой двух здоровенных мужиков – ей и Коулс-то казался невообразимой тушей, а он не входил в эту категорию, был тяжеловесом, – но согласно кивнула. Альбина была открыта всему новому.
Объявили начало, публика заметно волновалась, в воздухе витал запах адреналина. Альбина впервые ощутила его, по спине пробежал холодок, всеобщее предвкушение передавалось и ей, как и приподнятое настроение. Миша сказал о соревнованиях и боях: «Это праздник». Альбина отнеслась скептически к его словам, а сейчас видела – действительно праздник.
Всё было устроено по принципу шоу, сначала был разогрев, выступали малоизвестные бойцы, только начинающие свою карьеру, а то и вовсе подростки, на взгляд Альбины. Народ на трибунах живо болел, громко обсуждал, что-то выкрикивал, а то и матерился.
Когда объявили Олега Евсеева с Бьюденом, Альбина напряглась. Всё-таки их она знала лично, общалась, с Бьюденом больше, но и Олега помнила, хоть они и почти не общались в совместном «походе». Там же, через октагон – сетку, за которой выступали спортсмены, – она увидела Матвея, он что-то говорил Евсееву, видимо, давал последние наставления.
Альбина не сводила глаз с поединка, иногда ей казалось, что одерживает победу один спортсмен, иногда – второй. Несколько раз рефери останавливал поединок, несколько раз бойцы «уходили в партер» – боролись внизу, и тогда Миша начинал материться, – потом вставали и снова начинали поединок. Они продержались положенные раунды, привлекли внимание зала, мужчины с ВИП-мест заинтересованно переговаривались.
Один из них, толстый и лысый, встал со стула и начал скандировать: «Давай, красава! Ай, красава!» Постепенно «Красава! Красава!» подхватили трибуны. Зал гудел басом, как огромный пчелиный улей с пчёлами-мутантами.
Кто из двоих «Красава», Альбина не понимала, только чувствовала, как колотится сердце, захватывает дух, как медленно проходит сквозь неё волна всеобщего восторга. Что-то первобытное поднималось изнутри, надёжно укрытое веками цивилизации, что-то заставляло глаза гореть, а руки нервно подрагивать.
– Твою мать! – взвизгнула Альбина, когда увидела, как Евсеев пропустил удар в голову. Голову! По лицу!
Её затошнило от вида крови, откуда так много крови? Альбина покосилась на Михаила, только сейчас поняв, что встала и наблюдает за поединком стоя, а то и подпрыгивает на месте. Во рту пересохло, нервно схватила первый попавшийся бокал, выпила залпом, оказалось шампанское, не предала значения. Всё, что интересовало Альбину, откуда столько крови и кто победил? Кто?!
– Миш, а кто победил?
– Сейчас объявят.
По очкам победил Евсеев. Ему успели оказать первую помощь, оказалось – рассечена бровь, насколько знала Альбина, несерьёзная травма, но неприятная. В больницу, скорей всего, понадобится ехать, а до свадьбы заживёт точно.
«Красава!» скандировал зал, когда объявили победителя, и рефери поднял руку Олегу. Впрочем, и Бьюдену отдали должное, а по выражению лиц агентов, старшего тренера и даже Миши, Альбина поняла, что с главной задачей оба спортсмена справились – заявили о себе. Обратили на себя внимание, а значит, менеджерам прибыль.
Потом был бой Коулса. Стив оставался верен себе, кривлялся как обезьяна, прыгал по октагону, выкрикивал ругательства, заводил ещё не остывшую от прошлого боя публику. Победу он одержал быстро, в первом раунде удушающим приёмом. Как поняла Альбина – не лучшая тактика, не хватило зрелищности. Но Коулс на то и Коулс, он бросался на решётку, пританцовывал и кричал с такой экспрессией, что публика принимали на ура его кривляния. В этот раз женские голоса были слышнее мужских. Всё-таки, для мужчин ММА – спорт, а для женщин – шоу.
Альбина шепнула Мише, что поехала за Олесей, Миша кивнул, чмокнул у уха, шепнул восхитительную пошлость. Всё-таки делать скабрёзные комплименты нужно уметь, у Миши это получалось. Она вышла из зала. Голова немного гудела от духоты, криков и шампанского. Придётся ехать за дочкой на такси.
Ещё Альбина хотела поймать Матвея. Обязательно. Он сутки в городе, а им никак не пересечься. Альбина знала, что самолёт в одиннадцать вечера, значит, вряд ли Матвей останется на общий фуршет. Состояние же Розы сильно беспокоило, или Альбина себя накручивает...
Заглянула в комнату команды Евсеева, там не было ни Олега, ни Матвея. Парнишка из команды сказал, что они, скорей всего, у устроителей. Отлично!
Собственно, устроители устроились не с таким уж комфортом, это в зале у Михаила были ВИП-места, а внутреннее помещение представляло из себя небольшую комнату с несколькими диванами из кожзаменителя и низким длинным столом вдоль одного из них. Нейтральные обои под покраску, кафельная плитка под ногами. Никаких гламурных интерьеров, рабочая обстановка, почти спартанская. На столе расставлены вазы с фруктами, орешки, минеральная вода и сладости, стояли две непочатые бутылки вина.
Действительно, Альбина нашла Матвея сидящим на одном из диванов, он сосредоточенно смотрел какие-то ведомости и что-то черкал ручкой, видимо, расписывался. На диване напротив сидел Серёжа, кидая по одному орешку в рот. Скорей всего, он принёс отчёт о проделанной работе начальству. Рядом с Серёжей расположилась рыженькая девушка, та самая, за которой ухлёстывал все каникулы Серёжа. Альбина уже знала её имя – Рита, знала, что Рита каким-то боком относится к Розенбергам. То ли её мама и их мама дружит, то ли отцы работают в одной отрасли, то ли бабушка дружна с хомяком Риты, Альбина не запомнила. Она уже поняла, что случайных людей в окружении Розенбергов нет.
Серёга поднял глаза и улыбнулся Альбине. Ох и красавчик! Так и хочется схватить за руку и оттащить в модельное агентство. Явно не по профилю работает парень. Золотистые кудри, синие глаза, чувственный контур губ. Ему бы парфюм элитный рекламировать, а не физкультуру для трудных подростков преподавать. Только очень молоденький и умом, по мнению Альбины, не блещет. Не то, чтобы она считала интеллект самым сексуальным качеством мужчины, но всё же, хоть капельку... Он же смертельно скучный! Хоть и добрый, и весёлый. Впрочем, почти все мужчины скучны для Альбины, сейчас тем более, а уж на фоне Михаила Розенберга и подавно!
– Привет, красотка, рад тебя видеть, – воскликнул Серёжа. – Видела, как наш Олежек уделал этого новозеландца?! – махнул рукой в сторону «нашего Олежека», тот полулежал на диване.
– Врачей жду, штопать, вроде, надо, – показал пальцем на бровь. Вблизи это выглядело ужасно.
– Что-то долго идут, – медицинская помощь должна оказываться мгновенно, это прописано в контракте. За дверями спортивного комплекса в обязательном порядке должна дежурить бригада скорой помощи.
– А, там человечку надо было, – парень неопределённо махнул рукой и демонстративно закатил глаза, когда появился кто-то из команды Евсеева с гипотермическим пакетом и приложил к лицу Олега.
– Держи, красава, – загоготал парень из команды.
– Иди в пень, – проговорил Евсеев. – Ты-то не начинай.
– Поздно, – вставил Матвей. – Считай, приклеилось уже. Теперь так и будут называть. Красава Евсеев, звучит! – громко засмеялся. – Ты и есть красава, смирись.
– Матвей, можно тебя на минутку, – Альбине некогда было разбираться, кто красава, почему не оказывается помощь Евсееву, да и нужна ли эта помощь. Вон он, жив, здоров, кровь отмыта, бровь заклеена чем-то, на скуле наливается синяк. Красава!
– Подожди, – согласился Матвей. – Один момент.
– В ногах правды нет, – услышала голос Серёжи. – Садись, – Серёжа показал на место рядом с собой. – Налить тебе минералки или винишка? Фрукты, орешки, кедровые очень рекомендую, – продолжил распинаться красавчик.
Альбина растерянно села рядом, мотнув головой, отказавшись от всего. Ей бы с Матвеем поговорить, что она, апельсинов не видела или ананас её должен удивить? Даже кумкват не интересен. Глаза в глаза Матвей не отвертится!
– Ты с ума сошёл?! – Альбина с интересом посмотрела на Ритку. Это она выкрикнула. – Ещё «налить минералки», «фрукты, орешки»! С ней в одном помещении находиться опасно, а ты ей орешки с общего стола?!
Альбина нагнула голову и с интересом посмотрела на рыженькую. Рита, и правда, миленькая. Хорошенькая. Прямой нос, совсем небольшой, широковатые скулы, не портящие впечатление, натуральные пухлые губки, брезгливо изогнутые, правда. Как её перекосило-то... Косметики мало на лице, кроме гигиенической помады, пожалуй, и ничего. Хорошая коррекция бровей, ламинированные ресницы. Ухоженная девочка, симпатичная и совсем домашняя.
– Перестань! – одёрнул Серёжа, расширив глаза, как два голубых столовых блюда.
– Нет, почему же, а пусть продолжает, – протянула Альбина. – Не отказывай себе, Ри-то-чка.
– Не отказывать себе – это твой конёк!
– Учись у лучших, – Альбина засияла, сверкнув отбеленной эмалью зубов.
– Быть подстилкой – нетрудная наука, Бе-ля-но-чка!
– Как сказать, как сказать... Вот, скажем, не даёшь своему мужчине или плохо даёшь, ломаешься, строишь из себя целку Мценского уезда, он тут же на сторону смотрит, а потом бежит.
– Сучка не захочет, кобель не вскочит.
– Надо давать так, чтобы у кобеля только на тебя вскакивал, а если не можешь, не ищи виноватых! Простите за безобразную сцену, я пошла, – резко встала и двинулась к двери.
Все, находящиеся в помещении, огорошенно молчали, первым пришёл в себя Матвей.
– Подожди, солнце, – проговорил и откинул в сторону до этого момента интересующую его отчётность. При этом он так зыркнул на Риту, что будь на её месте Альбина, уже бы провалилась от стыда, а такое с Альбиной не случалось никогда в жизни, даже в начальной школе.
– Стерва! – закричала Ритка, кинувшись к Альбине, и была тут же перехвачена Серёжей. Он схватил девушку на подлёте и крепко зафиксировал. – Потаскуха! – выкрикнула разъярённая рыжуля.
Каким же стало некрасивым лицо хорошенькой Риты... Альбина отвернулась и пошла к двери. Нервы ни к чёрту, хотелось вцепиться в лицо нахалке, изодрать до крови, вырвать волосы клочками, отметелить от всей души. Но Альбина не станет опускаться на уровень рыжей мартышки с красным лицом!
Собственно, что случилось, отчего такие сопли-слюни?! Да, переспала она разок с Серёжей. Разозлилась на Розенберга и переспала, просто так, от делать нечего. Она уже точно знала, что никаких перспектив у этого курортного романа не будет, да и не хотела их категорически. Тогда Михаил Розенберг казался исчадием ада, воплощением всевозможных грехов, никакой верности она ему не обещала, а он не просил. Так что совесть Альбины чиста, как слеза младенца!
Что у Серёжи с Ритой, почему он повёлся на Альбинин намёк и прыгнул с ней в койку на счёт «раз», она знать не знала и знать не желала. Даже забыла об этом приключении! Никакого особенного впечатления Серёжа на Альбину не произвёл, впрочем, и неудовлетворённой она себя не почувствовала. Одним словом, было и было, и вдруг грянуло выступление ансамбля песни и пляски Российской армии. Не меньше.
– Проститутка! – взвизгнула Рита.
Серёжа заткнул ей рот, в ужасе переводя глаза с Альбины на Матвея. Рита что-то ещё выкрикивала, но из-за мужской ладони было непонятно.
– Рит, успокойся, – медленно проговорил Матвей. – Вдох. Выдох. Альбина, не уходи, будь добра, – он быстро глянул на Альбину, – Будешь орать? – Матвей внимательно посмотрел на Риту, та попыталась мотнуть головой в отрицании, мол, не будет.
Серёжа медленно отпустил рот, тут же раздался град сквернословия. Где только набралась подобных слов пигалица? Всё-таки образование в нашей стране проиграло медиа-культуре. Запретить бы всех рэперов, может, тогда полувоздушные студентки будут меньше сквернословить. Так между делом подумала Альбина, хотя сверху болталась одна единственная мысль – сделать качественную эпиляцию макушки этой рыжей набитой дуре!
– Заткнись, идиотка, – вдруг завопил Серёжа и скрутил Ритку, она выкатила глаза, кажется, ей стало не на шутку больно, лицо покраснело ещё больше, глаза расширились, в них блеснули слёзы.
Уже через долю секунды сам красавчик держался за голову двумя руками, Евсеев стряхивал кулак, а Ритка рыдала на груди у Матвея, он растерянно гладил её по голове.
– Все по местам, – гаркнул Матвей. – Живо! – это он прорычал Альбине. – Пойдёшь, когда я скажу!
– Мне за ребёнком надо! – взвилась Альбина. Ещё муж сестры ей не указывал!
– Тем более, в таком состоянии ты никуда не поедешь! Я отпускаю на счёт три, – проговорил Матвей. – Если услышу хоть слово, свяжу и вставлю кляп в рот, поняла, мелочь рыжая?
Рита согласно кивнула. Только ничего она не поняла, тут же выплюнула ещё парочку оскорблений. Альбина вздрогнула, три раза вздохнула, столько же выдохнула. Да сколько можно-то?! Да, она работает на ООО «Ирбис», а значит, и на «Русский богатырь», да, Розенберги её работодатели, да, хомячок их бабушки состоит в дружеских отношениях с черепахой почившего предка Ритки, но сама рыжая стервочка ей никто, и имя ей – ехидна! Тоже мне, подруга семьи недородственников!
Альбина взяла бутылку с открытой минералкой, подошла к Ритке, её одной рукой держал Матвей, другой он показывал знак Евсееву, чтобы тот сел и даже не думал добивать Серёгу Витальевича. Он в упор смотрел на Альбину, та широко улыбнулась, поправила локоны и медленно стала лить шипящую минералку на Риту, прямо на рыжую макушку, и остановилась только тогда, когда вода закончилась. Всё это время Матвей держал Риту и внимательно изучал плафоны на потолке, начисто игнорируя писк и трепетание пленницы.
– Дыши ровнее, чучелко, – процедила Альбина.
В это время в комнату вкатился Коулс, он оглядел присутствующих и загоготал. Сцена, должно быть, предстала забавная. Здоровенный Розенберг, держащий одной рукой мелкую рыжую шавку. Альбина, поливающая минералкой недоразумение Риточку. Серёжа, держащийся за голову, и сидевший в стороне, словно с колом в позвоночнике, Евсеев.
– Вы привлекли внимание журналистов, – проговорил Стив Коулс. – Эти крики... очень интересно. – Говорил он громко, в своей обычной экспрессивной манере, широко жестикулируя.
– Отлично, – процедила Альбина.
Этим-то что здесь нужно? Есть зона для прессы, отсутствие охраны вовсе не значит, что можно вламываться в частную жизнь спортсменов и устроителей боёв.
– Я пошла, – нервно дёрнулась к двери Альбина.
Больше участвовать в кордебалете настроения нет. Какой-то гнусный водевиль, Альбина с мужем разводилась с меньшей помпой, чем эти разборки из-за парня, о котором она и не помнила.
– Окей! – пробасил Коулс над ухом Альбины и выкатился следом за ней, размахивая руками, как стягом, пританцовывая и выкрикивая отборные ругательства на журналистов.
Готовые оторвать пару сенсаций закулисья, они набросились на Коулса с вопросами. Тот с радостью позировал, кривляясь, придерживал за плечи Альбину, а потом подтолкнул её к выходу, в этот момент заорав на вблизи стоящего оператора, дескать, снимает не с того ракурса, с которого было оговорено! Пока Коулс грозился судом, переломать рёбра и выбить зубы, орал, как ошалевший орангутанг, Альбина выскочила через чёрный ход и села в машину.
Перевела дыхание и тут же нажала на газ.
