Текст книги "Поверишь в любовь? (СИ)"

Автор книги: Наталия Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 9

Озеро Горных духов на Настю оказало оглушающее впечатление – действительно красивое, яркое, сине-зелёное, издалека видно – ледяное, будто парящее прозрачное зеркало над гладью воды. Горная порода из привычного серого цвета казалась необычной, зеленовато-бурого цвета, словно вода отражалась в камне.

Но не красота сразила Настю, а тишина. Стояла настолько звенящая тишина, что чудился звон, какой-то неясный, тревожный писк. По пути им встречались туристы, некоторые группы обгоняли их, некоторые шли навстречу. Горный Алтай ничем не отличался по многолюдности от небольшого городка с парочкой-другой достопримечательностей регионального значения.

При этом, стоя рядом с озером, Настя ощутила смутную тревогу, одиночество, страх. Удивительно, но даже балагур Егор перестал шутить и кривляться, а неугомонно оптимистичная парочка – Влад и Надя – замолчали, крепко взявшись за руки. Настя словно очутилась на другой планете, чужой, пустынной и враждебно настроенной ко всему живому. Она сделала несколько фотографий в полной тишине, чувствуя всем существом, что совершает акт вандализма, и тут же убрала телефон в рюкзак.

Неудивительно, что об этом месте складывались жуткие легенды, оно создано, чтобы порождать ужас в душе.

Если Долина семи озёр почти не запомнилась Насте, хотя там было солнечно, просторно, сочная зелень перемежалась с яркими цветами на фоне гор и искристого ледника, озеро Горных духов запомнится Насте надолго, а может и навсегда. Как место, куда не хочется возвращаться. Если у Алтая и была энергетика, о которой постоянно говорил Влад, то именно такая – ледяная, пронизывающая, пугающая энергия одиночества и обречённости.

– Чего приуныла, Стася? – подошёл Ник.

Настя отвела взгляд. Несмотря на прохладную погоду, стало жарко, она быстро облизнула губы и сильнее покраснела.

– Всё хорошо, – ответила, чувствуя, что окончательно теряется.

Почему она ведёт себя настолько глупо? Ей же не пятнадцать лет, а уже девятнадцать, были отношения с парнем, можно сказать, роман. А то, что происходит сейчас, просто игра для взрослого мужчины, помноженная на её интерес и разбушевавшиеся гормоны. Неудивительно – столько парочек вокруг, а какое звуковое сопровождение ночей! Надо перестать об этом думать, вот и всё.

– Знаешь, на многих это место оказывает тягостное впечатление, – продолжил Ник.

– А на тебя?

– На меня нет.

– Интересно, почему?

– Наверное, я не чуткий человек.

– Ты врач!

– И должен быть чутким, добрым, тонким?

– Конечно.

– Врач должен быть профессионалом, Стасенька, прежде всего профессионалом.

– Вилена так же говорит.

– Это… жена твоего отца?

– Да.

– Тебе не нравится эта тема?

– Нет, почему же, если хочешь говорить о Вилене, давай поговорим.

– Не хочу, – Ник улыбнулся. – Я видел её несколько раз мельком, не помню, чтобы она произвела на меня настолько неизгладимое впечатление, чтобы не терпелось поделиться с миром. Давай поговорим о тебе.

– Я, выходит, произвела неизгладимое впечатление?

– Несомненно. – Ник нагнулся и прошептал: – И ты, и твоя грудь, и попа.

– Попа? – Настя прыснула, зардевшись. Глупое слово, какое-то детское, нелепое в отношении взрослого человека.

– И губы. Хочу повторить, позволишь?

Настя растерялась. Нет, она бы нашла тысячу и один ответ, будь Ник сверстником, но он и близко им не был. Не хотелось казаться глупее, чем она есть, а умнее выглядеть, похоже, не получалось.

– Сегодня ночью, – то ли спросил, то ли уточнил, то ли пообещал Ник. – Повторим.

– Эй, чего замерли? – крикнул Влад, поравнявшись с Настей и Ником. Он, как всегда, держал за руку довольную Надю. Та посмотрела на Ника, перевела взгляд на Настю, потом снова на Ника, глаза её округлились в немом удивлении.

– Провожу экскурсию, – как ни в чём не бывало, ответил Ник, пока Настя старалась не смотреть на Надю. – Раз родной брат привёз, а внимания не уделяет.

– Что бы я без тебя делал, – заржал Влад. – Спасибо тебе, добрый, чуткий человек!

Настя засмеялась в голос, вместе с ней раздался громкий смех Ника.

– Будем смеяться или поторопимся? Нас ждут великие дела! Кстати, у Марины, похоже, грандиозные планы на тебя ночью. Ты бы хоть побрился, что ли, чёртяка, – с громким гоготом сообщил Влад.

– Как матрос Балтийского флота перед последним боем, надо полагать, – ответил Ник.

– Судя по её виду, перед смертельным, – усмехнулся Влад.

Настя отвернулась. Краем глаза она видела, как Надя дёрнула Влада за руку и потащила вперёд, обгоняя не только их с Ником, но и Егора с жизнерадостной Миланой. Надя оглянулась один раз и красноречиво посмотрела на Ника, тот только подмигнул подружке.

– Надя всё знает, – вздохнув, сказала Настя, живо представив себе разборки с Владом.

Для брата она всегда была Стасей, Настюшкой, Настенькой, он в упор не замечал взросления Анастасии, как и папа. Наверное, это было нормально, а прямо сейчас радовало – меньше замечает, крепче Настя спит.

– Что всё?

– Ну, про нас.

– У нас что-то есть? – Ник засиял и подмигнул, тут же переключаясь на подошедшего Зелёного.

Так они и шли в уже привычном порядке и темпе. Насте бы любоваться природой или наслаждаться погодой, радоваться тому, что наконец-то ушли от холодного, отталкивающего озера, а она крутила в голове произошедшее и последние слова Ника: «У нас что-то есть?». Действительно, а у них что-то есть? Чем Настя отличается от Марины в глазах Ника? Ответ не радовал – ничем. Да и Ник для Настиных расшалившихся гормонов всего лишь сексуальный объект…

К палаткам подошли в сумерках, наступивших раньше обычного из-за низкого, тёмного неба, обещающего дождь. От земли парило, а ветер с Аккема задувал холодный, пронизывающий. Настя начинала шмыгать носом, в горле першило. Не хватало простыть, и тогда поездку на Алтай можно будет считать лучшим приключением за всю девятнадцатилетнюю жизнь Веселовой Анастасии.

– Стась, ты у меня разболеться, что ли, решила? – Влад сел на корточки рядом с сестрой, притулившейся на стуле. – Температуры нет, – он озадаченно приложил руку ко лбу и нахмурился. – Горло покажи.

Настя послушно протянула: «А-а-а-а».

– Надь, посмотри! – крикнул он на весь лагерь.

– Если сам не понимаешь, зачем просил рот открыть? – съязвила Настя.

– Понимаю, но сомневаюсь. Надюшка всё-таки врач.

– Ага, уролог.

– Вот! Почти рядом! Надя, бросай всё, иди сюда!

– Чего орёшь, как оголтелый, добрый молодец? – вместо Наденьки появился Геннадий Зелёный. – Давай, я посмотрю.

– А вы травматолог, – насупилась Настя. В носу продолжало щипать, она дважды чихнула.

– Я, Стася, отец троих детей. Вот как ты примерно, только мальчики. По нынешним временам я и педиатр, и терапевт, и учитель в одном лице. Открывай рот, – пришлось открыть и наблюдать за консилиумом уролога, фармацевта и травматолога.

– В общем, всё нормально, – вынес вердикт травматолог, он же терапевт, он же учитель по нынешним временам. – В баньке сегодня пропаришься, и всё пройдёт.

– Точно пройдёт? – Влад уставился на Гену.

– Не надо на меня так смотреть, папаша, внимательней следите за своим ребёнком, – засмеялся Гена. – Вальсы Шуберта и хруст французской булки хороши в тёплых подштаниках, а не в шортах на голые ноги.

– Слышала? Ну-ка, марш, штаны надень и куртку!

– Я, по-твоему, в чём?! – Настя вытянула ноги в спортивных брюках, не продуваемых и непромокаемых, хоть и грязных от утреннего падения.

– С начёсом, – рыкнул Влад.

– Себе надень с начёсом, – разозлилась Настя.

Она понимала, Влад прав. Подходя к лагерю, она собиралась переодеться, холодно не было, но всё равно хотелось закутаться во что-нибудь уютное, домашнее. Новый гардероб – треккинговый, высокотехнологичный, непромокаемый, мембранный, какой угодно, даже красивый, – нервировал Настю. Бывает такое: одежда по размеру, а как с чужого плеча. Разозлилась Настя от того, с каким интересом Марина рассматривала мизансцену про доктора Айболита с пострадавшим Зайкой в исполнении Стаси.

– Ладно тебе, – примирительно защебетала Надя. – Сейчас все очухаемся, переоденемся, отдохнём. Устроил панику на ровном месте.

– А если она заболеет? – Влад настаивал на своём, продолжая сверлить взглядом сестру.

– У тебя у самого руки холодные, между прочим, топай переодеваться, а то отморозишь что-нибудь важное, оно и отвалится. Что мне тогда с тобой делать?

– Помнить, что ты давала Гиппократу? Лечить и любить. Судьба!

– Да какая судьба? По пьянке закрутилось, и не выберешься! – воскликнула Надя, Влад засмеялся, за ним Зелёный, и даже Марина с Миланой захихикали.

Настя отправилась в палатку, переодеваться не стала, просто так, назло козе решила отморозить уши. Она была младше всех, часто не понимала шуток, крылатых выражений, не чувствовала атмосферы, энергетики, не хотела есть тушёнку и любоваться рассветом. Запах костра её нервировал, а больше всего бесила Марина и её победные взгляды в сторону Ника. И Ник тоже вызывал злость, впрочем, как и Влад, и весь этот поход. Она провела здесь чуть больше трёх суток, а впечатление, что всю жизнь, конца и края нет этому мероприятию.

Рюкзак Ника стоял рядом с палаткой, а где был сам Ник, Настя не знала, сидела в палатке, твёрдо решив не выбираться наружу. Да и в баню не ходить. Помоется в импровизированном душе, морозить уши, так морозить.

Настя уже могла примерно предположить, что там будет. Влад с Наденькой снова начнут самозабвенно целоваться, десять лет с лишним живут вместе, а ведут себя как гормонозависимые школьники. Егор станет отпускать вульгарные шуточки на грани фола, а после третьей рюмки полезет к довольно хихикающей Милане под одежду. Гена снова сядет на своего конька, вернее, водочку. Дрон будет тихо и планомерно напиваться, иногда переговариваясь с Ником, а Ник… Ник снова потащится к Марине.

К тому времени, как за тканью палатки раздался голос Ника, Настя твёрдо решила никуда не ходить, побудет одна, ничего с ней не случится. А звонкий и кокетливый голос Марины только убедил её в правильности своего решения. Марина смеялась, призывно тянула гласные, а отвечал ей Ник, да таким довольным, мурлыкающе-бархатным голосом, что одна мысль идти куда-то с ними вызывала у Насти приступ тошноты.

– О, не спишь? – заявил появившийся в палатке Ник. – Как ты? – он протянул руку, чтобы потрогать лоб, Настя отпрянула.

– Отлично, – она фыркнула и отвернулась. – И не надо ко мне прикасаться! – удар по руке Ника получился сильнее, чем рассчитывала Настя, когда отталкивала ладонь, прикоснувшуюся ко лбу.

– Уверена в этом? – Ник посмотрел в упор на Настю.

– Да! – Настя зашипела, как разъярённая кошка.

– Какие мы ревнивые.

– Какая ревность? – продолжала шипеть Настя.

– Кака-така любовь? – явно кого-то спародировал Ник. – Вернёмся домой, заставлю тебя пересмотреть весь золотой фонд советского и российского кино и телевидения.

– Причём тут любовь? – Насте казалось, ещё одно слово, и она просто расцарапает Нику лицо.

– А вот причём.

Мужчина дёрнул Настю за ногу. Свалившись на спину, она проехала на спальнике и мгновенно очутилась под Ником, зажатая между его руками и ногами, лицом к лицу, и он накрыл губами её губы.

Язык скользнул между сжатых губ Насти, настойчиво погладил, в то время как руки прижали к мужскому телу настолько тесно, что стало сложно дышать. Настя судорожно вздохнула, собираясь завизжать от испуга.

– Тихо, Стася, тихо, – Ник говорил в губы Насти, вкрадчиво, шёпотом. – Испугалась? Тш-ш-ш. Я ничего не сделаю, глупенькая, кругом люди, послушай, – он провёл пальцами по лицу девушки, волосам, шее, легко-легко, едва касаясь.

Настя непонимающе глядя на Ника, дёрнулась ещё несколько раз. В ушах стоял шум. Казалось, сердце бьётся прямо там, шумит, захлёбывается в эмоциях. Но по мере того, как Ник гладил Настю, звук с улицы действительно возвращался. Сначала она услышала голос Влада, он что-то говорил Егору, тот в свою очередь громко отвечал, ему вторила Милана. Тут же смеялась неугомонная Надя и что-то говорила Марина.

– Всего лишь повторение поцелуя, помнишь?

Настя выдохнула. И сама потянулась к Нику. Разве ей не хотелось его поцелуев? Хотелось. Разве ей не понравилось там, по дороге к озеру Горных духов? Понравилось. Неужели она всерьёз испугалась Ника? Нет.

– Тихо, – напомнил Ник, и Настя согласилась с ним, отдаваясь неспешному поцелую. Совсем другому, отличающемуся от предыдущего и точно стирающего из памяти всё, что было до этого. Оказалось, Настю никогда не целовали до сегодняшнего дня, те робкие полупопытки нельзя назвать поцелуями. Кощунственно сравнивать их с тем, что творил губами Ник, оставалось только отвечать и мечтать о большем. Пусть это и отчаянно глупо.

Глава 10

В баню всё-таки пришлось идти. Влад и слышать ничего не хотел о том, чтобы Настя осталась в лагере одна.

– Что случится-то? – пробурчала Настя.

– Что угодно, смотри, сколько народа, – он махнул в сторону тропы, по которой группами и поодиночке шли люди. – Ты знаешь, что по статистике только каждый четвёртый не имеет психических отклонений? А ты собираешься торчать здесь одна?

– Тогда вы тоже психи.

– Я-то точно псих, – горестно заявил Влад. – Надо было на Сейшелы лететь, а не тащить тебя сюда, – на «тебя» Влад сделал ударение.

– Не очень-то я и просила, – с обидой ответила Настя. Заявление было действительно обидным. Она не отказывалась от поездки, но и не навязывалась. Да и откуда ей было знать про условия походной жизни? Из восторженных рассказов отца или Влада? Их послушать – чем дальше сфинктер, в который они забрались, тем интересней.

– Прости, прости, – Влад обнял Настю. – Прости. Ну, хочешь, завтра же тебя домой отправлю с Егором. Он тебя на самолёт в Москву посадит, поживёшь в нашей квартире.

Настя посмотрела на Егора, он развалился на пенке, что-то рассказывал, распинаясь перед Миланой. Потом взгляд упал на Ника, тот сидел на стуле рядом с Геной, наливая себе из термоса кофе.

– Не надо, – примирительно ответила Настя, глядя на Ника, замечая боковым зрением удивлённый взгляд Нади. Так смотрят люди, не верящие своим глазам. В момент, когда Надя посмотрела на Настю в упор, та отвернулась, чувствуя, что краснеет.

– Хорошо. Я тебя сегодня сам напарю, мёдом с горячим чаем напою. Не нравится мне твой румянец…

– Нет у меня температуры, обгорела просто.

– Ну, может быть, может быть, – Влад внимательно осмотрел лицо Насти. – Ох, Настюшка, в кого ты такая красавица?

– Говорят, на маму похожа.

– Похожа, – Влад улыбнулся. – Правильно говорят. Только она походы любила, а ты домашняя у меня.

Баня оказалась деревянным срубом, добротным и не новым, внутри было чисто, пахло смолой, дровами, хвоей, влагой. В предбаннике был накрыт стол, как и предполагала Настя. Андрей жарил невесть откуда взявшееся мясо, и Настя надеялась, что это что-нибудь привычное, а не бегающее несколькими днями раньше в лесах. Марина с Миланой развили бурную деятельность, что-то передвигали, гремели посудой, перешёптывались и громко решали, кто где сидит. Видимо, кто с кем спит, ими было уже решено.

Настя потопталась рядом со столом и вышла на улицу. Включили фонарь, ночь приходила на смену сумеркам, ветер становился навязчивей, холоднее. Настя застегнула куртку, надела капюшон и пошла в сторону мужчин и Нади.

– Разгрузили малый круг кровообращения, купировали отёк и к утру перевели обратно в терапию… – услышала голос Ника.

– Весело у вас, – засмеялся Влад.

– А терапевт?

– Терапевту ничего не сказал.

– Одну выписать за несоблюдение режима, другого уволить, – отрезала Надя.

– Строга ты Зуева, ох, строга, – наигранно пожурил Ник. – Если ещё и за это увольнять, мы без молодых кадров останемся.

– Всё равно, – Надя махнула рукой.

– Так и скажи, что завидуешь, – загоготал Влад. – Девочку почти до смерти затрахал кавалер.

– Дурак ты, Веселов!

– Не, я со всем сердцем, можно сказать, предлагаю повторить подвиг, благо Ник рядом, окажет первую помощь, если что, а она обзывается.

– Нельзя смешивать работу и личную жизнь, – резанула Надя.

– Здрасте, приехали, – Ник посмотрел на Надю. – Зуева, а где же, если вся жизнь на работе?

– Но не трахаться же!

– Ты как себе личную жизнь без этого представляешь? Правильно. Никак. Вот и происходит круговорот микрофлоры в больничных стенах. От пациентов врачам, от врачей медсёстрам, и так по кругу. Как в кровообращении – малый круг, большой.

– Я никогда…

– Да ладно тебе, Надюша, – заурчал, как сытый кот, Влад. – А помнишь, лет пять назад, у тебя два дежурства подряд было, а до этого – обстоятельства, и снова дежурства, так недельки две-три и пролетели.

– Влад!

– Нет уж, страна должна знать своих героев. Прихожу я прямо к ней на отделение, волоку в комнату для дежурного врача, закрываю дверь, нагибаю и…

– Влад!

– Кто же знал, что у них служебный туалет в этой же дежурке! Простите, говорит, ребята, я бы подождал, но пациент, операционная бригада и анестезиолог ждать не станут. И ржёт, как конь.

– Это мой научный руководитель был, между прочим!

– Ага, потом этот руководитель медицинского представителя насаживал в том же кабинетике.

– Интересно, а ты откуда знаешь? – Надя уставилась на Влада.

– Корпоративы – зло, Надюша. Она же от моей фирмы представитель. Одна напилась, другой рассказала, третья передала, и понеслось-поехало.

– Настенька, юное создание, – заметил тихо стоящую в стороне Настю Зелёный. – Иди к нам.

– Я пойду, – она обернулась на баню, чувствуя себя не в своей тарелке. Вот только в бане ей не особо были рады, вернее, она не была рада любому общению с Мариной.

– Иди сюда, невестушка моя, – прокричал Егор, распахнул куртку и постучал себя по груди, предлагая спрятаться от ветра. – Справятся девчата без тебя, не переломятся, – его слова прозвучали настолько пренебрежительно, что Насте стало не по себе.

Она встала рядом с Егором, а потом позволила спрятать себя от ветра. Друг обхватил её полами куртки, прижав к себе, и начал рассказывать анекдот, от которого все смеялись, кроме Насти. Она чувствовала прожигающий взгляд Ника и упорно не смотрела в его сторону. Было в ревности Ника – а что это именно ревность, Настя не сомневалась, – сладкое удовольствие. Так и тянуло сказать: «Кака– така любовь?», что бы это ни значило.

Мясо приготовилось, все довольные потянулись к бане, настроение уже повысили градусом, услужливые Милана и Марина принесли водку прямо к мангалу, чем несказанно обрадовали Зелёного.

– Что же ты, Настя, не пьёшь? – лилейно пропела Марина, протягивая ей пластиковую рюмку. – Маленькая ещё?

– Просто не пью, – ответила Настя, поморщившись.

– А может, ты ещё чего не делаешь?

– Ещё чего – это чего?

– Сексом не занимаешься? Не созрело тело ещё.

Настя открыла рот, тут же закрыла, бросая взгляд на Влада. Ей показалось, что он сейчас открутит голову этой Марине.

– Для секса, Марина, должен созреть мозг, – наконец отмерла Настя. – К сожалению, у некоторых он не созревает и в тридцать лет, – на возрасте она специально сделала упор, хотя Марине было от силы двадцать пять.

– Надюша, и когда моя маленькая сестрёнка выросла? – Влад довольно засмеялся и одобряюще улыбнулся Насте.

– А ты работай чуточку меньше, – фыркнула Надюша. – А то однажды откроешь глаза, а твоя маленькая сестрёнка замужем и с двумя детьми.

– Время, как быстрая птица, и нам покой только снится, – пропел Геннадий и подмигнул Владу.

Когда все зашли в помещение, Настя задержалась по естественной нужде. Несколько раз она споткнулась, зацепилась о какую-то острую корягу или колючку. Настя светила фонариком перед собой, а коряга оказалась где-то сбоку и сзади. Посветила вокруг, отодвинула ногой сероватую, кажущуюся в темноте чёрной, палку и сделала шаг вперёд. Палка вдруг издала зловещее шипение, выпрямилась, спружинила и сверкнула чешуйчатой, переливчатой кожей. Настя швырнула фонарик прямо в шипящую гадину, тот погас, и теперь она в ужасе смотрела в темноту. Только свет из оконца бани, оставшейся сбоку, освещал пространство.

Настя боялась сделать шаг. Что она знала о змеях? Ровным счётом ничего! Кажется, они выползают погреться на солнышко, и в горном Алтае нет королевских кобр или гремучих змей… Всё!

Девушка сделала шаг назад, к свету из бани, ещё один и ещё, трясясь всем телом, давя крик ужаса. Да и не давила она вовсе, просто не могла закричать. Тело сковало паникой, а горло и грудь сдавило ледяным страхом. Она крупно тряслась, слыша, как зубы отщёлкивают ритм, и всё, на что её хватало – это пятиться спиной, отступая от зловещего места, где только что шипела змея.

На очередном, кажется, миллионном шаге, что-то скользнуло рядом с ногой Насти, её крик сотряс Аккемскую долину, выбивая дух одним стремительным ударом. В голове стало пусто, а в ушах стоял звон от собственного вопля, когда она почувствовала, как чьи-то руки подхватили её и прижали. Запах показался родным и безопасным.

– Тихо, тихо, тихо, – повторял кто-то, пока нёс её на руках, прижимая к себе. – Стася, Стася, посмотри на меня, – Настя не реагировала на слова, только чувствовала, что вцепилась в кого-то мёртвой хваткой, и свет за плотно закрытыми веками.

– Стася, Стася, Стась, – кто-то легко хлопал Настю по щекам, она никак не хотела открывать глаза, только сильнее, до боли, сжимала пальцы на шее того, кто держал её на руках.

В нос ударил запах нашатыря, она безошибочно определила резкий запах. Непроизвольно открыла глаза, всё постепенно становилось на свои места, принимало нормальные очертания.

Держал её Ник, точнее, она его держала, до побелевших ногтей цепляясь за шею. Рядом сидел перепуганный Влад, тут же примостился Андрей с закрытым флаконом нашатырного спирта в руках.

– Царапина, – отозвался Андрей откуда-то снизу. – Штанцы жалко, порвала, а так – обычная царапина.

Настя наконец-то поняла, что они все находятся в предбаннике, Ник сидит на деревянной лавке возле стола, Влад пристроился рядом, а Андрей задрал штанину и рассматривает повреждения.

– Там змея была, – с трудом проговорила Настя.

– Она укусила тебя? – подхватился Влад.

– Не знаю, – Настя всхлипнула. – Нет, скорей всего. Сначала что-то оцарапало, а потом…

– Господи, какой я дурак… – Влад покачал головой. – Стась, отпусти шею Ника, у него будут синяки.

– Прости, – Настя тут же убрала руки от Ника.

– Какая была змея?

– Откуда я знаю. Змея.

– Да тут кроме полозов никого и нет, – сказал Андрей. – В дровах живут.

– Полоз? – Настя уставилась на Ника.

– Перепугала ты, Стаська, своим криком ужа до полусмерти, лежит сейчас где-нибудь несчастное пресмыкающееся с инфарктом.

– А нога? – Настя с опаской посмотрела вниз.

– О железку саданула, – отозвался Дрон. – Кто же вас, таких нарядных, в экстремальные условия-то гонит? Сидела бы дома или, вон, в Турции отдыхала – «олл инклюзив», аниматоры, бассейн с хлоркой, – Настя дёрнулась. – Сиди, сейчас обработаю царапину, пойдёшь.

Через час, казалось, все забыли происшествие, Настя тоже почти расслабилась от горячего чая с мёдом. Она несколько раз заходила в парную, сидела на нижнем полоке, один раз её попытался напарить Влад, другой – Ник, от второго она сбежала с криком.

Влада порядком развезло, он сидел за столом с красными щеками, бестолково поглядывая на окружающих. До этого Насте не приходилось видеть брата пьяным. Да и пьяных она не встречала, если не считать несколько попоек с ровесниками, когда она встречалась с Вадимом, с которых всегда уходила рано. Папа не пил, Стёпочка тоже, а Вилена и подавно была поборником здорового образа жизни.

Надя была в состоянии ничуть не лучшем, чем её благоверный. Егор включил героя-любовника и оказывал повышенное внимание не только Милане, но и Марине, и даже Насте, сменив привычное «невеста» и «Стаська» на Анастасию. Румяный, толстоватый, невысокий, он сидел, закутавшись в то и дело съезжающую простыню, и Настя боялась – простыня спадёт, а на Егоре не будет трусов. Андрей, хоть и выпил больше Влада и Егора вместе взятых, таких опасений не вызывал. Он в принципе казался трезвым, как и Зелёный. Или Настя настолько привыкла к состоянию алкогольного опьянения у Геннадия, что оно казалось ей нормальным.

Узнали, как познакомились Ник и Андрей. Больше пяти лет назад – землетрясение, завалы, жертвы, поисково-спасательная операция. Это была первая командировка Ника в составе аэромобильного госпиталя Центроспаса, поэтому и запомнилась. На пятый день вытащили мальчишку лет одиннадцати, живого, что казалось настоящим чудом. Андрей с командой вытащили из-под завалов, а Ник с коллегами – из лапищ смерти.

– А где сейчас этот мальчик? – спросила Настя.

– Да кто знает? – откликнулся Андрей.

– Но вы же спасли его!

– Спроси лучше, скольких Ник спас, – Настя посмотрела на Ника, тот подмигнул, явно не желая углубляться в тему.

– Это работа, Стася, такая же, как любая другая.

– Тяжёлая работа.

– У шахтёров не легче, у сталеваров, тётка на улице овощами торгует, и летом, и зимой, почти круглосуточно, у неё тоже не сахарная работа. Кто на что учился. Вот ты на кого учиться хочешь? – вдруг перевёл тему Ник, смотря на Настю.

– Не знаю, останусь домохозяйкой, – она фыркнула скорее от неловкости.

Все окружающие Настю люди были значимыми, знали, что они хотят, стремились, учились, работали. Менеджер, спасатель, врач. Марина, как оказалось, победительница международного конкурса парикмахерского искусства, а Милана – её коллега, к ней запись на несколько месяцев вперёд расписана. Настя ничем похвастать не могла. Только минимальными балами по ЕГЭ и полной пустотой в голове, когда задумывалась о своём будущем.

– Чтобы быть домохозяйкой, нужно дом иметь, – улыбнулся Ник.

– У меня есть дом.

– Это папин дом, а ты его любимая доченька, а не домохозяйка.

– Домохозяйка, разве может быть что-нибудь хуже? – вмешалась Милана, скривив пухлое лицо, превратившись из миловидной девушки в высокомерную жабу.

– Не что, а кто, – поправил Ник. – За домом следить сложно. Смотрю на жену Зелёного и понимаю – легче сутки через сутки работать, чем домохозяйкой быть.

– Ой, у нас любая баба после работы и готовит, и стирает, и в квартире убирает. Что там следить-то? Сидят, туши толстые, зад поднять не могут.

– Я сказал «дом», а не «квартира», это большая разница, если ты понимаешь, о чём я. А размер «туши» зависит от конституции, а не от вида деятельности, – Ник прищурился и окинул взглядом Милану.

Настя про себя усмехнулась, но вслух промолчала. Ударивший в голову алкоголь и чувство собственной значимости не позволили Милане услышать некрасивый намёк Ника.

В это время Марина скрылась в парной с Андреем. Насте показалось, Ник выдохнул с облегчением, или это был её выдох? То, что Марина ушла с Андреем, ни о чём не говорило и ни на что не указывало, ничто не помешает Нику по традиции провести половину ночи у Марины.

Влад растянулся на лавке, положив голову Наде на колени, та клевала носом, Егор засыпал рядом.

– А не пора ли по хатам? – предложил Гена.

– Я не оставлю Марину! – взвилась Милана.

– Ничего с Маринкой не случится, – осоловело пробурчал Егор. – Утром придёт как новенькая.

– Стась, одевайся, – сказал Ник. – Отведём этих чудиков хоть в цубик к Дрону, – кивнул головой на парочку неразлучников – Влада и Надю. – Гош, сам доберёшься?

– Доберусь, всё будет норм.

– Норм, так норм, Стася, одевайся пока, Наде помоги.

– Ник! – голос Андрея из парилки отвлёк от разговора. – Ник, воды принеси холодненькой, или лучше кваса, сушняк.

– Я захожу, – сказал громко Ник, перед тем, как открыть дверь в парную. Предбанник окутало клубами горячего пара и хвойным ароматом.

Настя оделась сама, помогла беспрерывно хихикающей Наде. Егор натянул на не стоящего на ногах Влада штаны, накинул на плечи чьё-то полотенце и заявил, что и так отлично, идти недалеко, не замёрзнет. Сам он одеваться не торопился и Миланин порыв придержал, Настя даже думать не хотела о том, что здесь будет, когда все уйдут. Радовало только, что сегодня над ухом никто не будет издавать порно-звуки с чавканьем и стонами.

– Что-то задерживается наш Никушка, – засмеялся Егор. – Не утерпел.

Милана довольно захихикала, покосилась на Настю и снова прыснула от смеха.

– Правильно, чего же не взять, коли дают и не накладно, правда? – Егор схватил Милану за ляжку собственническим, каким-то мужланским и отталкивающим жестом. Настю передёрнуло.

– Насть, ты бы поторопила Ника, а то брата твоего совсем развезёт, ему на улицу надо, – пропела Милана.

– Как она его поторопит? – уставился Егор на говорящую.

– Зайдёт да поторопит. Или лучше, чтобы он, – Милана кивнула на Влада, – всё тут облевал? Сейчас проснётся и понесётся душа по закоулочкам, – она громко засмеялась, а потом так же громко икнула.

Настя встала и двинулась к двери парилки.

– Иди, иди, брата выручать надо, – подбодрила Милана.

– Не к добру ты игру затеяла, красна девица, – прокомментировал Зелёный происходящее. К кому именно он обращался, Настя не поняла, да и не слушала.

– Стася, Стась, да стой ты! – подорвался Егор, когда Настя уже дёрнула дверь на себя.

– Ник, мать твою, ты чего здесь застрял? Освобождай помещение, без тебя есть желающие, – завопил дурниной Егор над ухом Насти, отталкивая её вбок, оттесняя от двери, при этом он умудрился придержать простынь, не дать ей сползти ниже поясницы.

– Гош, ты не охренел, часом? – с раздражением, громко ответил Ник.

Насте хватило несколько секунд обзора, чтобы увидеть удивлённое лицо Ника, обернувшегося на вопли друга детства, привставшего с полока Андрея и растянувшуюся на простыне Марину.