355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Наталия Новохатская » Гобелен с пастушкой Катей. Книга 7. Катя & 2/3 » Текст книги (страница 3)
Гобелен с пастушкой Катей. Книга 7. Катя & 2/3
  • Текст добавлен: 10 декабря 2020, 11:30

Текст книги "Гобелен с пастушкой Катей. Книга 7. Катя & 2/3"


Автор книги: Наталия Новохатская



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава вторая
1. Аб ово
(рассказ Валентина Оболенского)

…Если мы окончательно перешли на латынь и занялись изначальным яйцом, то извольте получить. Как обычно в нашей деловой и прочей круговерти данное яичко снёс высокопоставленный петушок Павел Петрович. Я не удивлюсь, что он у тебя отметился, причём негативно. Ответа не требуется, сам знаю ихнее любезное сиятельство. Они сначала подкинут тухлое яйцо, заверяя, что оно не простое, а почти золотое, затем, как тряхнёт на первом ухабе, начинают кудахтать и крыльями хлопать, изученная процедура.

Так вот Паша Петрович должным образом сдал мою бедную контору на потребу братцу, тоже Петровичу, который генерал по внутренним органам. Как ты знаешь, второй Петрович ведает организованной преступностью и коррупцией в верхних эшелонах. Глава тайного кабинета, Торквемада великий и ужасный, особенно для тех, кто засматривается на казну. У второго брата Петровича случилась нужда в тонкой работе, ихние орлы не потянули, поэтому глава тайного кабинета выпросил у братца Паши мою службу, как всегда бесплатно, однако не это важно.

Короче, братья Петровичи подкинули нам с «Аргусом» клиента, за которого никто не взялся бы даже каминными щипцами. Назовём его Сероухов, но это опять не важно. Для начала отметим, что клиент находится в бегах, пришлось ездить на рандеву в ближнее зарубежье, где он таится от правосудия и экстрадикции, но мечтает заключить сделку с законом и отчаянно торгуется при моем посредстве.

Этот так называемый Сероухов, в прошлом советский аппаратчик малого калибра, далее некрупный чиновник невесть какой структуры опять же не Бог весть как, но провинился. Ему дали порулить денежным фондом, то ли инвалидами, то ли сиротами, то ли льготами, а он выкроил себе небольшой кусочек, что выяснилось при внеочередной проверке. Если вина такого милого человека не слишком зашкаливает, то процедура обыкновенно строится полюбовно. Лихоимца ловят за руку, с улыбкой просят вернуть заначку и вежливо спихивают с должности в связи с переходом на другую работу. Он обычно охотно сотрудничает во избежание иных, более решительных последствий, каковые, он знает, что не замедлят. Если, конечно, он не свой в доску, но не тот случай.

Тем не менее мой Сероухов оказался чрезмерно изобретателен и сам себя перехитрил. Обыкновенно такая публика строит дачу, покупает «Мерс» или «Джип Чероки», заводит счёт в Сбербанке, обвешивает жену и девочек золотыми цепями – таким способом готовит товар для конфискации. Однако Сероухов, на свою и мою голову, пошёл другим путём, попытался предвосхитить и заморозить процесс изъятия неправедных богатств. Чтобы не увязнуть в подробностях, сообщу кратко. Он собрал деньги в кучу, безналом переправил за рубеж и в одном очень богатом месте приобрёл дорогую побрякушку, очень компактную, можно носить в кармане или надеть на шею и притвориться, что безделушка от Сваровски.

Так вот, Сероухов вывез вещицу в отечество и запер в банковский сейф за сотней замков так ловко, что теперь сам не может достать, когда припекло. По закону достать невозможно, Сероухов постарался на совесть. Тогда он в смятении чувств сбежал к дядьке в Киев и оттуда вступил в торг со старшим Петровичем. Опасался, что тому наскучит ждать и что процесс доставания сокровищ пойдёт лучше из-за решётки, стимула прибавится. На данной стадии братья Петровичи обратились ко мне в контору. Им не отказывают, потому я самолично поехал в Киев (или в Бишкек) к беглому Сероухову. Там ознакомился с ситуацией и, увы мне, не нашёл её чрезмерно трудной, просто глупой до крайности, в чём была первая ошибка, как оказалось, вполне фатальная. Там над разлитым Днепром или ввиду озера Иссык-Куль, в первой беседе с Сероуховым возникла она, многолетняя подружка последнего, и опять, увы мне, ныне покойная. Признаюсь и каюсь, это я, грешник, прогадил ситуацию целиком и полностью, пардон за просторечие. Сероухов в покаянных чувствах доложил, как у них легла карта, а я посмеялся и пообещал уладить дело в ноль минут. Как видишь…

Так вот, кратко о карте, фишке и прочих мелочах жизни. Сероухов ввёз алмазную подвеску в отечество, почти как Д,Артаньян, но в отличие от последнего не отдал дамочке прямо в руки, а запер штучку в банковский сейф, под кодовый шифр, сейф снял на три года на имя госпожи Бонасье. Зачем у меня примешалась детская беллетристика, скажи на милость? Наверное, потому что упомянутая дамочка плохо кончила, хотя она скорее напоминала Миледи из того же романа, которая тоже плохо кончила. Впрочем, если я запутался, то ненамного. Сероухов, как огня, боялся ордера на арест и конфискации, поэтому выбрал банк со строгими правилами. Именной сейф, как он расписал, был замурован в особой нише за решёткой, заходи и смотри, сколько влезет, но открыть замок может только лицо, упомянутое в особой банковской хартии, с анкетными данными и фотографией в досье. Лицу с анкетными данными положена карточка, без имени и фотографии. Когда лицо на карточке сует последнюю в решетку, банковский компьютер считывает данные с карточки, сверяет с досье, далее чиновник сверяет лицо с фотографией, или голос и отпечатки пальцев, я не знаю уже. Когда съёмщик сейфа удостоверяется, то он может толкнуть решётку, и она откроется, тем самым отворяя доступ к запертому сейфу.

Без владельца карточка не действует, банк не откроет даже английской королеве, не то что нашим внутренним органам. Далее, за решёткой стоит сейф, он открывается без карточки и ключей, комбинацией цифр или букв. У Сероухова выстроилась схема: его дамочка владеет карточкой, он знает цифры, так что у него конфисковать ничего нельзя, разве что голову, а сообщница может открыть решётку, не более того. Вроде красивая комбинация, не правда ли? На проверку выяснилось обратное.

Когда Сероухов понял, что дело его труба и ожерелье надо отдавать, с тем чтобы его продали обратно и выручили казённые деньги, это уже другая история, впрочем неважно. Важно то, что Сероухов решился отдать и даже обещался, а дамочка улыбнулась и сказала, что нет, она решетку открывать не станет, и заставить её нельзя. Далее предложила новую схему жизни. Мол, они вместе достанут ценность, возьмут ноги в руки и ищи ветра в поле! Там они начнут новую жизнь с хорошими деньгами и заключат брак, о котором она мечтала, как оказалось, много лет, хотя виду не подавала.

Для начала Сероухов должен развестись с прежней женой, после развода и скорого второго брака, мол, решётка откроется. Озабоченный Сероухов попытался дамочку отговорить, затем обмануть, но она стояла неколебимо. Сообразила, что это её шанс в жизни, что может диктовать условия, потому как без её добровольного содействия сейф за решеткой не откроется никому на свете. Доселе наш Сероухов не подозревал в красотке волевых качеств, полагал любовницу существом женственным, отчасти капризным, но вполне управляемым. Поэтому доверил решетку с карточкой. К тому же имел ошибочное мнение об их взаимных чувствах, с нашим братом случается. Это ещё Антон Павлович заметил, беллетрист Чехов в стадии Антоши Чехонте, что «с виду она очаровательное создание, а в сущности – совершеннейший крокодил». Пардон, я слегка забылся, к присутствующим сентенция не относится.

Продолжаю скорбное повествование. Дамочка с карточкой стояла на своём, Петрович, великий и ужасный, ждал обещанного возврата и проявлял признаки нетерпения, у Сероухова сдали нервишки, он скрылся под покровом ночи, доехал до Киева или Бишкека, и оттуда, будучи в недоступности для российских законов, стал жалобно просить уладить своё пакостное дело. А именно, склонить подругу к выдаче сокровищ, точнее к открытию решетки. Тогда он спешно прибудет либо продиктует номер кода, ему стало фиолетово.

Ну вот, такое плёвое дельце я взялся устроить без шума и пыли к полному удовлетворению законных потребностей сторон. Номинально клиентом значился Сероухов, денег не платил никто, обещали некий бонус при благоприятном исходе. Таким образом без официальной санкции и полномочий я приступил к ознакомлению с ныне покойной Ларисой Златопольской. И тут же впал во вторую фатальную ошибку, не стал изучать пациентку издали либо по бумагам, а как последний лох, ввязался в личное знакомство, полагая, что на месте произведу осмотр, поставлю диагноз и пропишу лечение.

Как случается со всеми нами, грешными созданиями, первая как бы случайная встреча с пациенткой подтвердила составленные схемы, я сходу усмотрел то, что хотел увидеть. А именно дебилку немалых лет, до могилы пребывающую в мечтаниях о романсах и замужестве на основе страстных чувств. Извини, прелестное дитя, с вашей сестрой подобная незадача случается сплошь и рядом, примерно в каждом третьем случае, конечно, если дама не побывала замужем активно и основательно. Так сказать, если чаша сия её миновала, и она оттуда не нахлебалась. Тебя, скажем к примеру, или мою Прекрасную Даму в ловушку калачом не заманишь, вы знаете, что и почём, не так ли? Ладно, это было к слову.

Я увидел ухоженную, красивую, отчасти вздорную дамочку с тоской в глазах и мигом решился разыграть брачную карту не прямиком, а исподволь. Оперативный план сложился и стал претворяться в жизнь примерно таким образом. Я снял с руки венчальное кольцо, отложил его в долгий ящик и принялся за дамочкой неназойливо и очень красиво ухаживать. Сводил на концерт оккультной музыки, потом на какое-то эзотерическое шоу, затем в самые модные стильные рестораны, где за едой и бокалом вина стал вводить её в курс своей фиктивной персоны. Очень постепенно, даже нехотя, так получалось таинственней.

Далее на долгий уикэнд повёз Ларису в давнее имение на озеро, там предварительно прибравшись и устроив, чтобы супруга ненароком не появилась с дочкой и тёщей. Когда дама освоилась и оценила загородный уют в богатом доме, я приоткрыл очередной покров с мифической персоны, вышло примерно так. Что в шальные времена первоначального накопления мы с нею (с персоной) заработали оптовой торговлей некую массу деньжат, сохранили капитал и приумножили, затем удалились от шумной суеты и ведём вольную жизнь на природе. Бизнес, мол, не по нам, деньги – тлен, а я – свободный романтический орёл, но очень одинок…

План был прост и элегантен до чрезвычайности. Сероухов у Лары почти накрылся медным тазом, сбежал и отрёкся, брак и новая жизнь с ним не только сомнительны, но будут иметь горький привкус. Романтический брак по принуждению – это нечто замысловатое. А тут перед ней явилась новая кандидатура, со многими преимуществами и неявными, но настоятельными предложениями, во всяком случае, так она должна была полагать. Я очень постарался. И в свою очередь полагал, что дамочка призадумается, затем отпустит Сероухова на все четыре стороны вместе с решёткой от сейфа. Если она может осуществить мечтания и проявить добрую волю, то зачем ей лишние хлопоты?

Так я думал, изображая джентльмена, сражённого её чарами, однако немолодого и осторожного, который под венец зовёт намёками и экивоками. Схема, разумеется, напрочь лишена этических достоинств, но Лара о них тоже не очень пеклась, когда строила свои схемы, не так ли? Однако тут я потерпел полное фиаско. После задумался, что очень зря не поимел консультации с твоими Катями во множестве, поскольку дамские настроения и модусы операнди – целиком ваша епархия, а мой романтический арсенал, увы, заржавел. Однако скорбная история длится примерно так. После посещения озёрного приюта дама Лариса взяла тайм аут, затем пригласила меня в гости, заметь, впервые.

Довезла до Соломенной сторожки на личном довольно внушительном транспорте, демонстрировала, что и она не лыком шита, также впервые.

И у себя в пенатах благоволила сделать контрпредложение. Я чуть не сдох, буквально. Но не от смеха, а от огорчения, моя красивая схема просто пошла псу под хвост, и более того. Дама оказалась чуть сложнее, чем я её малевал.

Вкратце, упомянутое контрпредложение состояло вот в чём. Лариса призналась в лёгком смущении, что думала над моим невысказанным предложением, почти одобрила условия, однако имела обстоятельства и своего рода приданное, оба несколько двусмысленные. Она очертила в схеме ситуацию с Сероуховым, понятно, что с другими декорациями, дала понять, что с небольшой помощью имеет возможность прибрать к рукам содержимое сейфа, неправедно нажитое деловым партнёром. Как я сообразил из намёков, она догадалась или могла догадаться, какой тайный код открывает сейф. Однако без твёрдой мужской руки и моральной поддержки Лара не рисковала пойти ва-банк, соображала, что оппоненты не поймут, пойдут на крайние меры, вследствие чего денег за ожерелье она не выручит и не удержит.

Но ситуация в её понятии менялась, если за спиной окажется неглупый и не слишком трусливый муж, он поможет, скроет и защитит. Меня, грешного, представили на эту роль, вернее предложили. Однако с условием предварительного заключения законного брака. Утром деньги, вечером стулья, никак иначе. Приданное шло в нагрузку к жене, отнюдь не к невесте, поскольку обещать наш брат может небо в алмазах, потом сбежит, как ранее упомянутый Сероухов. Каков расклад?

К тому же бедная Лара произнесла фразу, ранее опробованную на клиенте Сероухове, он поделился в разорённых чувствах при исповеди. «Я буду тебе хорошей женой» – так звучал финал выступления. После чего Сероухов взял ноги в руки и был таков. Понятное дело, это надо додуматься! Сначала взять мужика, скажем, за шкирку, затем пообещать отменные супружеские радости – это надо мало понимать в нашем брате и в самом институте брака. Ну да ладно, продолжаю…

Я чуть не взвыл, тысяча разных проектов взвились в мозгах, как ракеты при салюте, потом аналогично опали, сверкнув в ночи. Понятное дело, первой ушла в небо идея фальшивого брака с новым паспортом и покупным чиновником. Однако почти сразу сообразил, что своими силами предприятие не освоится, а просить помощи у старшего Петровича не совсем удобно. Как-никак он представляет законные силы правопорядка, вряд ли покусится на деяние столь дурного тона, в особенности по мелочи. Да и самому на исходе пятого десятка оборачиваться вульгарным брачным аферистом не с руки, короче говоря – неприлично.

Увы, по столь скучным соображениям самый простой и верный план получения приза от Сероухова вянул на корню, не успев расцвести. Принц Гамлет очень верно заметил, что даже по малом размышлении «вянет, как цветок, решимость наша». Короче, я постеснялся, поленился и пошёл другим путём. Очень жаль. Никто бы особо не пострадал, а Лариса, жестоко обманутая всеми нами, осталась бы жива, надо думать. Только строила бы планы жестокой мести, Сероухову отомстила бы на славу, без сомнения. Тогда бы я не желал оказаться на его месте, а вот сейчас охотно с ним поменяюсь, потому что на моём месте нынче гораздо хуже. Однако это последует далее.

Ну вот, в ноль минут, простившись с лёгким и очень натуральным вариантом, я прикинул остальные, более приличные и решил признаться Ларе почти во всём, повиниться и дать ценный совет от своего имени. Увы, я решил, что пришло время для пряника, кнут пускай ждёт следующего раза. Хотя, честно признаюсь, пряник оказался небогатый, вот что вышло особенно плохо. Я усадил дамочку Лару в кресло поглубже и сделал признание. Что, мол, наша встреча не случайна, меня послал к ней тот самый беглый партнёр, но… Но начав знакомство с деловыми и корыстными целями, я постепенно попал под чары и ничего иного не хотел бы, кроме как помочь Ларисе и услужить ей. Понятно, что включиться в схему совместного отъёма брошки у меня не получится, поскольку Сероухов и моё начальство знают подноготную и скрыться с товаром и Ларисой не позволят, у них длинные руки. Тут я не властен. Однако в интересах дорогой мне женщины могу дать полезный совет, а именно. Отдать им, нечестным людям, золотой ключик, Бог им судья, а я берусь выговорить хороший процент и быть ей другом. В любом качестве.

Лариса восприняла признание до крайности плохо, долго молчала, затем указала на дверь. Пришлось буквально и практически встать на колени и просить соизволения побеседовать с ней повторно, когда она остынет. Это для краткости, а на месте в чём я только не клялся, хотя не сознался, что давно и прочно женат, тут она меня не додавила.

В последнем проекте я преуспел, Лариса нехотя согласилась выслушать меня повторно, только не у себя, а в публичном месте. Ей требовалось время для переосмысления моей персоны и много чего другого. На другой раз я запасся самым зловещим кнутом, какой нашёлся, но он выглядел бледно, ничуть не лучше пряника. Вот что было плохо, Лариса знала свои шансы и преимущества наизусть. Насчёт заставить её – это уж, извините, полное отсутствие стимула.

При дальнейшем собеседовании в публичном месте я, как только мог, запугивал Лару не от своего имени. В роли чудищ выступали иные силы, они желали возврата денег и в методах стесняться не привыкли. Они, мол, очень злые люди и могут поступить с Ларисой довольно жестко, разумеется, с санкции Сероухова, он отчаялся, готов пойти на всё и закрыть глаза на многое. И ежели, паче чаянья, с Ларисой произойдёт нехорошее, то он сольется. Скажем, признает, что она была в доле, поэтому арест и конфискация имущества закономерны, он в таком разе окажется свидетелем и информатором. Далее, поспав пару ночей на нарах в неприятной компании проституток и наркоманок, Лариса сама побежит в банк и откроет решётку, но будет поздно, дело пойдёт по-другому, ей скостят срок, не более того. Правосудие в наших краях – вещь неверная и непредсказуемая. Не лучше ли будет, намекал я, не доводить дело до крайностей, остаться при своём без побрякушки? Тем более, что вещь настолько дорогая, что её нигде не продать, ни заложить, не обменять. Можно вернуть, откуда взяли, при небольшом убытке, но данная процедура требует возможностей, какими ни Лариса, ни иное частное лицо не располагает.

Таким и другими разными способами я, бедный грешник, тщился склонить Ларису к добровольной сдаче замка от решётки, отрабатывал если не деньги, то покровительство высоких лиц, можно сказать в поте лица. Но преуспел немного. Лариса поняла наконец, что имеет дело не с Сероуховым и не с частным наймитом, а с агентом государственных структур, у которых она встала на пути. Возможно, я совершил очередной промах. Если бы представился от имени криминала, то добился бы большего. Лариса могла вообразить страшную картину, как её похитят, прикуют к батарее и станут пытать утюгом, может, дело пошло бы веселее.

Неназванный брат Петрович великий и ужасный, испугал её не слишком. Лара понимала, что времена не совсем те, арест и нары проблематичны, поскольку требуется санкция прокурора, с ним тоже придется согласовать, чтобы её вину хоть как-то доказать. Насчет хитросплетений закона с коррупцией она находилась в курсе, правда, слегка отставала от времени и не чувствовала определенных перемен. Однако мне-то было без разницы. Во всяком случае Лариса понимала, что сперва с нею станут цацкаться, и собиралась торговаться. Мне она обещала подумать и дать ответ в коротком благовремении. С тем я откланялся, ничего не добившись, напротив, всячески Ларису предупредив и представив основания для размышлений.

Самому-то представилось, на обратной дороге со свидания, что Лара, поразмыслив, может рискнуть, вскрыть сейф с сокровищем, если имеет наработку для цифрового кода. И тогда, забрав чёртову цацку, дамочка возьмёт и скроется с нею куда глаза глядят. Хоть к Сероухову в Бишкек, хоть в Южную Америку, где откроет притон на вырученные у креолов денежки. Однако подобный вариант не слишком тревожил, по очень простой причине. Ежели Лариса скроется с ценным товаром, то недоработка будет вовсе не моя, а одного Сероухова, вину сложат к его порогу. Вынут беднягу из ближнего зарубежья, отправят на отсидку и конфискуют остальное имущество для примера остальным лихоимцам. Мне плохого слова не скажут, поскольку всех дурацких обстоятельств предвидеть нельзя, моя контора послужила, как умела, поэтому я не брал в голову такую возможность.

Однако, когда через небольшое время получил сообщение на мобилу от Ларисы, то насторожился. Текст из привожу буквальный, поскольку стоит в мозгах: «Приходи сегодня вечером после 10. Лара». Послание виделось довольно двусмысленно, не говоря о том, что было в повелительном наклонении и на «ты». После моего признания Лариса демонстративно перешла на множественное лицо и обращалась к нам, грешникам с официальным «вы». Тем не менее, положительно собираясь на обещанное свидание, я имел парочку соображений, к чему бы взялась такая срочность.

Догадка № 1 состояла в том, что Лариса решилась сдать ключи от решётки, но с условиями, и собиралась продиктовать их ультимативно. Вариант № 2 виделся позамысловатее. Я полагал, что она могла открыть замки, вынести ценность из банка и представить на обозрение с целью соблазна. Мол, вот она вещица, глянь, милый друг, давай улетим с нею отсюда к едрене фене. Или я проделаю это одна, а ты останешься в сожалениях о навек упущенных возможностях.

Размышлять можно было сколько душе угодно, однако ровно в десять без пары минут я стоял у Соломенной сторожки и нажимал в домофоне номер нужной квартиры, ждал, что Лариса, находясь в готовности, откроет дверь подъезда. После девяти консьержка не работала, так что иного пути попасть в подъезд не имелось. Как вскоре выяснилось, я ждал напрасно и тщетно набирал номер раз за разом, никто не отвечал и дверей не открывал. В некотором недоумении я звонил Ларисе по домашнему аппарату, где никто не отзывался, далее на мобильник, оттуда сообщали, что абонент не отвечает или временно недоступен. Тогда я предпринял прогулку вокруг квартала, полагая, что некие дела задержали Ларису допоздна, либо она решила подогреть нетерпение гостя. Очень даже эффективно.

Побродив по окрестностям я вернулся к Соломенной сторожке 8/10 и проделал описанную процедуру заново, с тем же результатом. Тогда я решил ждать примерно с полчаса, предпринять последнюю попытку и откланяться несолоно хлебавши. И вот, избрав другой маршрут, я слонялся вдоль и поперёк обширного двора внутри буквы П, иногда входя и выходя под две арки. Во дворе было пусто, иногда в наступившей тьме мелькали людские фигуры и пропадали в подъездах, однажды проехала машина и тяжело припарковалась подле бордюра, причём довольно неловко.

Вот тогда я обратил внимание на дальнюю стоянку у каменного забора, там было полно, отчего поздняя машина устраивалась, где придётся, кто не успел, тот опоздал. Примерно в таких праздных мыслях и от нечего делать, я неспешно устремился к каменному забору, было решительно всё равно, куда направлять стопы.

Оказавшись в приближении забора и ряда машин, я вдруг не вполне сознательно и не совсем сразу, понял, что машина Ларисы стоит там и выделяется из общего ряда ряда. Привычно размерами и очертаниями, потом непривычно, что я стал воспринимать, подходя ближе и невольно всматриваясь. Соображения являлись по пути самые банальные, типа того: если авто у дома, то где хозяйка? Неужто сбежала с ценностью пешим ходом? Или я пропустил приезд, тогда надо бы толкнуться вновь. И была ли машина у забора, когда я ошивался у подъезда? Вот болван, если не заметил…

Вглядываясь в контур автомобиля по мере приближения, я стал осознавать, что вижу в потёмках нечто лишнее, чего в других машинах у забора не наблюдалось, вдруг догадался, тогда побежал бегом. Если до того я лениво гадал, где клиентка Лара, то подбегая, имел почти точный ответ – да вот она! В машине кто-то сидел, вернее не совсем.

Место водителя было занято, но тёмная масса, в которой угадывалась человеческая фигура, располагалась скорее горизонтально. Это я сейчас формулирую, а в тот момент с элементарной жутью осознал, что внутри машины находится тело. Неизвестно чьё, непонятно в каком состоянии! Первые впечатления, они самые сумбурные. Помню, что я укорял себя, что не глянул ранее и просмотрел машину, гулял вокруг да около, вместо того, чтобы. И одновременно пытался припомнить, видел либо нет невнятную фигуру, вроде бы скользившую от стоянки под арку.

Оказавшись вплотную у машины, она стояла первой с краю, я прилип к стеклу, пытаясь разобрать, что или кто там внутри. Сначала показалось, что это не Лариса и вообще не женщина, а лежит манекен под странно изломанным углом, освещение дальнего фонаря давало жуткий эффект. Потом присмотрелся и понял, что на сидении полулежит человек, совершенно неподвижно. Далее по контурам опознал Ларису и стал дёргать дверцу, она не открывалась.

Вот тогда, на том месте и в смутном состоянии я совершил ошибку, за которую теперь плачу и не могу расплатиться, даже не представляю себе, как далеко зайдёт расчёт. Если бы я этого не сделал, то не сидел бы тут и не лил горести без всякого зазрения. Просто иногда вспоминал бы неудачу в смущении, и вскоре позабыл.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю