Текст книги "Обещание (СИ)"

Автор книги: Наталия Котянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

И вот наступил назначенный час. Я бесшумно приоткрыла ставень и высунулась на улицу. Вроде никого. Выбираться решила тоже через окно – тут низко и кусты растут, можно незаметно оглядеться. Вдруг да Гриру не удалось временно услать соглядатая… Я тихонько обогнула дом и через калитку вышла на улицу. Грир ждал меня на углу. Усмехнулся:

– Да, скрипишь ты преизрядно. Никого не вижу, запаха не чувствую, а снег скрипит. И следы видны. По ним-то Тан, наверное, и догадался, что ты к нему ходила…

– Обратно босиком пойду, – буркнула я. – Или полечу.

– Ладно, не обижайся! – хмыкнул он. – К утру снег пойдёт, скроет все следы. А сейчас я хвостом помашу и прикрою, где видно.

– Спасибо.

Он проводил меня к дому Тана, убедился, что дверь по-прежнему открыта, обернулся в волка и убежал.

А я сняла сапоги, чтобы не наследить, и на цыпочках прокралась в комнату Тана. По счастью, обе его руки лежали поверх одеяла. Я наклонилась… и чуть не взвизгнула. Тан не спал.

– Попалась…

Он и вслепую умудрился схватить меня за руку и дёрнул на себя. Я уткнулась холодным носом в его горячую шею и завозилась, пытаясь освободиться. Хотя знала – бесполезно.

– Пусти.

– Нет.

– Ну, пусти! Я…

– Больше не буду? Я ещё не совсем дурак, верить таким обещаниям… Илька-Илька, несносная ты девчонка! И что мне с тобой делать??

– Отпустить и позволить…

– Нет уж. Не отпущу и не позволю.

Под щекой я почувствовала, что его дыхание участилось. Рука ещё сильнее сжала мою талию.

– Зачем ты снова меня искушаешь? Ведь знаешь, что я с ума схожу, когда ты рядом… – зашептал он мне в волосы.

Стало жарко. Очень.

– Тан… пожалуйста…

– Хорошо. Отпущу, если поцелуешь. Сама…

У меня перехватило дыхание. Просить о таком девушку?? Он точно сошёл с ума… Одновременно с этими мыслями я приподняла голову, опёрлась одной рукой о его плечо – и накрыла его губы своими. Тан рвано выдохнул и едва не укусил меня, с жаром подаваясь навстречу. Что я делаю… А потом – обессилено откинулся на подушку, одновременно разжимая объятия. Что я делаю…

Кое-как перевела дух и встала на ноги. Пол ощутимо качнулся… В голове появились первые связные мысли, и я со вздохом положила платок со снотворным обратно в карман. Не хотелось мне этого делать, Луна свидетель, как не хотелось… Но я пришла не за поцелуями.

Снова наклонилась над Таном, проверяя его дыхание, и отметила, что обе его руки в одинаковом положении. Значит, я была права! Когда Тан, подобно мне, перестаёт думать головой и отдаётся инстинктам, не скованная привычкой рука снова действует. Вот так лекарство по имени Иля… Более не мешкая, я приступила к лечению.

Тихий стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Я с трудом подняла голову и еле различила силуэт стоящего в дверях Грира.

– Ну что, как успехи?

– Всё. Никакой черноты больше нет.

Грир тихо присвистнул и подошёл поближе. Протянул руку – и дотронулся до моих волос.

– Ты тут? Сама-то как себя чувствуешь?

– Нормально…

– Слышу, что нормально. Сама до улицы дойдёшь?

– Угу…

Держась за стены, я кое-как доползла до дверей. Грир без лишних слов подхватил меня на руки, ногой притворил дверь и порысил к моему дому. Подсадил на подоконник, велел тотчас же накачаться восстанавливающими настойками и обернулся, смешно заметая хвостом наши следы. Я выпила загодя приготовленное лекарство и, едва раздевшись, мешком повалилась на кровать.

– Опять спит?

– Спит.

– Это нормально? – я узнала голос Тая.

– Более-менее, – невозмутимо отозвалась Лёна. – Не знаю, с чего ей по ночам не спится. Может, кровать жёсткая? Или клопы завелись?

Я чуть не хрюкнула, но сдержалась.

– Ладно, тогда не будем ей мешать. Знаешь, я хотел с тобой поговорить…

Голоса отдалились, потом и вовсе смолкли – видимо, они ушли в комнату Лёны. Я с удовольствием потянулась и осторожно села на постели. Вроде голова не кружится и не тошнит, прекрасно! На столе рядом с кроватью – большая кружка ещё тёплого отвара. Лёночка позаботилась… Ведь понимает, не может не замечать, что я опять во что-то ввязалась, но не пристаёт с расспросами, не отговаривает. А просто помогает по мере сил, да ещё и перед братьями выгораживает. Чудо, а не сестра!

Я блаженно пила отвар, чувствуя, как окончательно проясняется в голове, как вдруг увидела недалеко от двери, на полу, смятый листок бумаги. Лёна очередной рецепт потеряла? Странно, она обычно их в отдельный блокнот записывает и никогда не мнёт, она у меня аккуратистка. Тогда что это?

Любопытство возобладало над деликатностью – и вот я уже изучаю написанные кем-то стихи. Ой, не кем-то, это же почерк Тая! Я обрадовалась: с того достопамятного письма четыре года назад он больше не писал мне стихов. Наверное, пытался вспомнить, как это делается… Вспомнил, написал, а мне показать застеснялся. Решил сначала с Лёной посоветоваться – хорошо ли? Она человек начитанный, оценит.

Честно говоря, стихи мне показались несколько хуже, чем те, первые, которые я уже давно знала наизусть. Искренние, но не слишком складные и какие-то несвоевременно грустные.

Нет приюта душе…

Даже лунный свет

Не приносит покоя

И радости нет.

Потому, что я знаю

Скоро близится миг

И тебя я на век потеряю…

Волком вновь обернусь

И во мглу я умчусь

Чтоб тоску эту снова ненадолго развеять.

Но в озёрную гладь невзначай посмотрюсь -

И глаза в ней я снова увижу родные…

Странные стихи, очень странные. Как давно Тай их написал? Почему ему так тоскливо? Что он чувствует сейчас, о чём молчит? До свадьбы всего пять дней осталось…

Я со вздохом слезла с кровати и стала одеваться. Да, я, наверное, нетерпеливая, но лучше пойду и поговорю с ним сейчас, отдам листок и выясню, что означают эти стихи. Может, он вообще передумал на мне жениться?

Даже остановилась. Что за нелепая мысль… Знаю, сейчас я похожа на жадную собаку, которая замахнулась сразу на два заманчивых куска мяса: знает, что съесть сможет только один, но и второй никому не отдаст. Я люблю Тана, в этом, к сожалению, нет никаких сомнений… Но Тай – это Тай. Тот, кого я столько ждала и кого не хочу потерять. И пусть мне дороже ‘камень’, но ‘лунный свет’ – то единственное, что сможет снять этот камень с моего сердца. Другим это точно будет не под силу…

– Почему ты мне не веришь? – глухо раздался из-за двери голос Тая. – Я не вру тебе. Никогда не врал…

– Знаю, – вздохнула Лёна. – И верю. Но Иля… Я ведь тоже не слепая. И не наивная. К сожалению…

Я невольно прислушалась. Интересные у них разговоры! А я-то думала, всё травки обсуждают.

– Она тебе всё равно нравится.

Естественно!

– Нравится, – после паузы ответил Тай. – Иля красивая, смелая, с характером… Она не может не нравиться. Но – это всё не то. Иногда я заблуждался, думая, что это нечто большее, бывал очарован, да просто пытался смириться… И не смог, так и не смог. Я тебя люблю.

Мир покачнулся. Я схватилась рукой за стол и попыталась вдохнуть. Выходило плохо.

– Люблю, слышишь! Тебя, а не её. Посмотри на меня… Ты же чувствуешь, понимаешь, что это – правда. Мне нужна только ты. И ты – ты тоже меня любишь. Скажи это, скажи мне…

– Нет! Уходи… Ты не можешь! Слишком поздно, и я…

– Не поздно! Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Пусть Тан меня не простит, пусть все осудят…. Но я так больше не могу. Не отталкивай меня, Лёнушка…

– Ты не понимаешь! – выкрикнула она. – Я не могу! Она же моя сестра! Я не хочу сломать ей жизнь!!

– Только себе?? Иля не любит меня по-настоящему, я же вижу. Ты и сама это знаешь, правда? Я не хочу быть подлецом. Но лучше так, чем мучаться потом всю жизнь. Я не отпущу тебя, понимаешь ты это?! Не отпущу в твою дурацкую школу, поперёк порога лягу, а не пущу! Не уезжай, Лёна…

Сестра приглушённо всхлипнула. Я словно увидела, как Тай обнимает её – порывисто и нежно, прижимает к себе и гладит белокурую голову… И как Лёна, заливаясь слезами, всё же неуверенно обнимает его в ответ. Она его любит…

Я скользнула обратно в комнату и повалилась на кровать.

Потолочные балки расплылись перед глазами, а потом и вовсе пропали, уступив место темноте. Под закрытыми веками вдруг возникло озеро, к которому мы с Таем недавно ходили гулять. Такое красивое, спокойное… Как моя сестра. Как же я не поняла этого сразу… У волчьих озёр вода синяя. Не зелёная, а синяя, всегда.

Мне было очень… странно. Только что вся моя будущая жизнь бесповоротно изменилась, перечёркнутая одним коротким разговором. Оказалось, всё это время Тай любил мою сестру. Правильно когда-то обмолвилась тётя Синна: влюбиться в меня, экзотическую красотку, легче лёгкого, а полюбить всерьёз можно только Лёну. Безраздельно, преданно, всей душой… Как с самого детства любил её нерешительный Венька. Но Тай другой; он только что показал, что молчать и бездействовать больше не будет. Поговорит сначала с братом или придёт сразу ко мне? Я машинально залезла под одеяло, прямо в одежде. Видеть его сейчас я была просто не готова. Если что, притворюсь спящей…

Вовремя. Тихонько скрипнула дверь, потом ещё раз, хлопнула входная… Наверное, он ушёл. А через пару минут ушла и Лёна. Я откинула одеяло и встала. Взгляд случайно упал на бабушкину шкатулку, где я хранила ритуальные вещи ‘зрячей’. А что, если…

Не думая, подскочила к ней, открыла, вытащила платок и свечи. Вот зажечь их долго не получалось – дрожали руки. Да и не только они, даже голос противно трясся, когда я смогла задать свой последний в жизни, третий вопрос.

– Высшие силы… Что мне делать?!

Сказала – и осознала, какую глупость только что сделала. Высшие силы были с этим полностью согласны. Перед глазами долго-долго плескалась темнота… Я уж было подумала, это и есть ответ: иди думай сама, девчонка! Но в последний момент перед внутренним взглядом всё же возникла долгожданная картинка. Небольшой серебряный медальон в виде головы волка с синими камнями вместо глаз. И всё. Какой вопрос – такой ответ…

Я медленно задула и убрала свечи, но ещё долго сидела на полу, пытаясь понять, что означает это видение. Такой медальон у волков носил только вожак. Я видела его у Тана: большой красивый кулон на шнурке, таком прочном, что не порвался даже после его падения в бушующую реку. И в чём намёк? И вообще, при чём здесь Тан, если сейчас надо что-то решать с его братом. Моим, теперь уже бывшим, женихом…

А что решать-то? Тай уже сам всё решил, и моё мнение теперь для него неважно. Даже если бы я любила его всерьёз… Но он любит Лённу, и уже не отступится от неё. Правильно, всё правильно. Так и должен действовать настоящий мужчина.

В дверь постучали, и я испуганно вскочила. А вот и Тай, лёгок на помине…

Но я ошиблась. Это был всего лишь Стал. Непривычно хмурый, с бегающим взглядом, он без долгих предисловий сообщил, что сегодня уезжает домой. Даже не сегодня, сейчас. И просит на это моего разрешения. Хоть и чисто символическое, оно всё же требовалось. Интересно, а если я скажу ‘нет’?

Конечно, не скажу… Только почему сейчас, да ещё так поспешно? А как же… Слово ‘свадьба’ застряло у меня в горле.

– Хорошо. Поезжай. Передавай отцу поклон и скажи, что у нас всё замечательно…

Казалось, что Стал тут же заметит мою неискусную ложь и не успокоится, пока не вытрясет из меня, что произошло. Но все опасения оказались напрасными. Он коротко улыбнулся, обнял меня на прощание – и ушёл.

Ничего не понимаю… Я ненадолго отвлеклась от собственных переживаний, думая, что же могло выбить из колеи обычно невозмутимого мужчину. И вскоре получила ответ. Он сам ворвался в комнату и, рыдая, кинулся ко мне на шею. Точнее, она. Мирта.

– А-а, Иля, ну почему он такой?!

Я ничего не понимала. Попыталась успокоить, сбегала за Лёниной настойкой. Накапала на всякий случай побольше… Мирта кое-как пришла в себя и начала рассказывать.

…Оказывается, Стал ей понравился ещё с того достопамятного ‘торжественного ужина’.

– Мы сидели напротив, и я подумала, до чего же он красивый! И непохож на наших волков. Волосы почти белые, а глаза совсем тёмные. И такой шрам на щеке… тоже красивый. То-то на него девчонки налетели… Я поняла, что у меня-то точно никаких шансов. Но он почему-то назвал себя стариком и сбежал. Это он-то старик?? Да я видела, как он тренируется, просто дух захватывает! Подглядывала за ним каждое утро в дырку в заборе. Подойти бы всё равно не решилась…

А потом был этот случай с Линарой. Ты предложила мне полечить его… и я совсем пропала. Иля, ты, наверное, не совсем поймёшь, но для волков, да и для других оборотней, вкус и запах играют зачастую более важную роль, чем то же зрение. И если ты находишь кого-то, от которого твои звериные инстинкты просто сходят с ума – считай, тебе очень повезло. Когда я лизала руку Стала, думала, умру, настолько это было вкусно… Я поняла, что это – мой мужчина. Только он. Но я для него оставалась всё той же нелепой девчонкой… И опять ты мне помогла. Стал взял меня в свою ‘команду’, единственную из взрослых. Учил метать ножи; направляя руку, подходил так близко, что у меня ноги подкашивались. Наверное, я была неважной ученицей… А недавно мы начали заниматься только вдвоём. И не только заниматься, а ещё разговаривали обо всём на свете…

А сегодня я случайно поранилась о лезвие. Мы тренировались, как обычно… в общем, глупо получилось. Чиркнула себя по щеке. Неглубоко, но кровь пошла, а языком мне не достать. Тогда он… сказал… что у него в предках тоже были оборотни, и он сам попробует…

Мирта прижала руки к груди, напрасно стараясь успокоить дыхание.

– Иля, он сам облизал мне щёку. А потом… поцеловал. Это было так… так бесподобно! Мне показалось, что я просто взлетела, как птица, и парю в небе… И не выдержала, сказала ему, что люблю. И этим всё испортила…

Глаза девушки потухли, плечи безвольно опустились.

– Стал тебя отверг?

– Да. Он сказал, что я ещё маленькая и глупая, и просто поддалась влиянию момента. Что это не любовь, а так, лёгкая увлечённость. Попросил прощения за то, что сделал, сказал, что нам пока лучше будет не видеться, и отправил меня домой. Иля, что мне делать?!

Я с трудом сдержала горькую улыбку. Опять тот же вопрос… Но чужие проблемы всегда кажутся проще собственных.

– Ты знаешь, почему Стал так поступил? И вовсе не из-за того, что ты ‘маленькая и глупая’, или ещё какая…

– Некрасивая, – привычно вздохнула Мирта.

– Красивая. Но точно глупая! – притворно рассердилась я. – Да уверена, ты ему точно небезразлична! Стал не то, что молодые ветреные ребята, просто так целовать не будет. Я-то знаю, он мне давно как близкий родственник. У Стала вообще никого не было с тех пор, как погибла его жена. Он тебе не рассказывал? Да что я, конечно, нет. (Мирта затаила дыхание). Девять лет уже прошло. Они оба ехали с обозом к какой-то её родне, когда где-то в глуши на них напали беглые каторжники. Их по пятам преследовал отряд Правителя, и они, обезумев от страха, решили захватить в заложники мирных людей. Обоз охраняли всего шестеро воинов… Выжил один Стал. А его беременная жена погибла, случайно подвернувшись кому-то под горячую руку. Он до сих пор винит себя в том, что не смог её защитить. И зарёкся от любви. Мой отец после маминой смерти тоже не захотел снова жениться. Но Сталу советовал – видел, что со временем его боль притупилась, и он отказывается от новых отношений уже скорее из упрямства, да и просто по привычке. В сорок лет строить из себя старика! Курам на смех… Они даже ссорились из-за этого. Но Стал так и не изменил своему дурацкому принципу… до сегодняшнего дня.

Я улыбнулась и погладила девушку по плечу.

– На самом деле я за тебя рада. Понимаешь? Ты первая, кого он поцеловал за эти девять лет. Неужели ты думаешь, это ничего не значит? Не сдавайся, и…

И тут я вспомнила о недавнем визите Стала и схватилась за голову!

– Идиот… какой же он идиот! И трус!

– Зачем ты так?! Он просто…

– Сбежал, – уныло докончила я. – А я-то всё гадала, из-за чего…

– Как это сбежал, куда?!

– Домой. Заходил ко мне недавно и просил, чтоб отпустила.

– И ты…

– Да откуда я знала?! Я не хотела, чтобы он уезжал, но просто не могла запретить. Эх, Стал… Вот уж не думала, что храбрый воин испугается маленькой девочки…

Мирта шмыгнула носом, и я приготовилась к новому потоку слёз и второй порции успокоительного. Но, подняв на неё глаза, поняла, насколько ошиблась. На бледном лице девушки была написана решимость. Она вскинула голову и улыбнулась – отчаянно и зло.

– Сбежал? Ну, мы это ещё посмотрим! Спасибо, Иля!!

И вылетела за дверь. Через минуту бурый силуэт волчицы смазанной тенью метнулся к воротам – и только её и видели. Я восхищённо покачала головой. Вот тебе и скромная тихоня Мирта! Стал, конечно, уехал на лошади, но недавно, и она его точно догонит. И тогда… Невольно улыбнулась, представив эту картину. Волчица догоняет и наскакивает на бедного коня, вынуждая его остановиться. Стал в недоумении, но она хватает его зубами за штаны и заставляет слезть на землю. А уж потом оборачивается и закатывает ему бурную сцену с кулаками, слезами и криками… А, может, просто обнимет и тихо скажет – не пущу. Что хочешь со мной делай, но не пущу. Как Тай сегодня… И это будет вернее. Ведь Стал и сам хочет остаться. Но не верит, что у Мирты это тоже всерьёз, боится привязаться к ней ещё больше. Великовозрастный дурачок… Ох, как бы мне хотелось, чтоб хоть у них всё сладилось! Помоги им, Мать-природа!

А потом пришло время подумать о себе. И решение подсказал мне именно Стал. Точнее, выход. Он, единственный, более-менее устроит всех. Я тоже должна уехать, и как можно скорее. Да, по сути это будет то же бегство, но с одной лишь разницей: Стал заблуждался, считая, что Мирта его не любит. Я же сегодня избавилась от иллюзии. И – наконец-то поняла, кто был тем волком из моего видения. Не парень, похожий на Тая, а сам Тай. Как же я сразу не догадалась…

Но их хрупкое будущее счастье сейчас по-прежнему в моих руках. Я знаю Лёну и знаю, что она скорее откажется от собственного счастья, чем причинит мне боль. Поэтому начну не с неё… Только бы успеть!

‘Тай. Пожалуйста, прочти это письмо до конца. И потом не торопись, сядь и подумай. Уверена, ты со мной согласишься.

Ты был совершенно прав. Я тебя не люблю. Прости. Это заблуждение чуть не стоило нам троим счастья. Я очень рада, что случайно услышала сегодня ваш разговор с Лёной. И, честно говоря, вздохнула с облегчением. Потому, что поняла, что мои чувства к тебе недостаточно сильные, что я вижу в тебе скорее брата, друга, а не мужа, одного на всю жизнь. Пожалуйста, прости. Мне тоже немного больно сейчас… Но это скорее от того, что нелегко так просто расстаться с привычкой видеть тебя рядом. Ты очень хороший человек, Тай, и уверена, будешь замечательным мужем моей сестрёнке. Говорю это совершенно искренне, поверь. Но я знаю, первое время Лёна будет слишком переживать и чувствовать себя виноватой передо мной, хотя здесь нет её вины. Поэтому я решила вернуться к отцу. Мне будет спокойнее дома, а вам – легче начать новую жизнь здесь, и быть счастливыми без оглядки на ‘старую невесту’. Это вполне обдуманное решение, я приняла его не впопыхах, а взвесив все за и против. Согласись, так действительно будет лучше для всех. Передай Лёне, что я обязательно к вам приеду, скорее всего, к лету. Передай, что я её люблю. И извинись за меня перед вожаком. Надеюсь, он поймёт всех нас…

За меня не беспокойтесь, я собралась как следует и нашла надёжных попутчиков. Приданое тащить неохота, пусть пока останется у вас, пользуйтесь смело. И не жалейте ни о чём, договорились?

Спасибо за всё, Тай. Целую тебя как брата. Иля.’

Дописала, перечитала… Что ж, неидеально, но сойдёт. Письмо поможет им избавиться от чувства вины и даст понять, что я вполне переживу их ‘предательство’. Наоборот, сейчас мне неожиданно стало легче. Я знаю, что поступаю правильно, и без всяких непонятных подсказок ‘свыше’.

Запечатала письмо, сняла с шеи волчий амулет и вместе с кинжалом Тана плотно замотала в платок. Быстро собрала небольшую сумку с едой, хорошо, что не пришлось бежать за ней на кухню, в другую затолкала одеяло и кое-какие мелочи. Надела подаренную Таем шубу из виарра (без неё, к сожалению, не обойтись) и выскользнула за дверь.

У конюшни встретила Салеха. Паренёк был рад услужить и шустро запряг мою Вьюжку.

– Кататься поедешь?

– Угу, к ближнему озеру. А то моя девочка совсем заскучала… – я как можно небрежнее улыбнулась и похлопала лошадку по шее. – Кстати, ты случайно не знаешь, где сейчас вожак?

Да чтобы Салех – и чего-то не знал!

– Представляешь, говорят – спит! – блестя глазами, доложил парнишка. – Ничего себе, что ж он тогда ночью-то делал?! Я спросил батьку, да только подзатыльник получил… Но Грир говорит – ничего страшного, а он врать не станет.

Я на мгновенье заколебалась. Могла бы и раньше сообразить, что раз Тан до сих пор не прибежал ко мне с ремнём, значит, всё ещё спит. Снотворное так хорошо подействовало, или сам организм решил отдохнуть после борьбы с заразой? Скорее всего, всё вместе. Может, стоит воспользоваться моментом и на минутку заглянуть к нему? Посмотреть на медальон (до сих пор не понимаю, при чём тут он), посмотреть на самого Тана, на прощанье…

Нет, не пойду. Тогда будет ещё тяжелее от него уехать. От человека, который желает, но не любит, требует доверия – и не верит сам… Ну и пусть. Какой бы он ни был, я всё равно его не забуду. Моего волка с льдисто-огненными глазами… Никогда не забуду.

– Слушай, Салех… Ты не мог бы кое-что для меня сделать?

– С тобой, что ли, покататься? Я сейчас как раз свободен! – разулыбался он.

– Нет, извини, ко мне Тай скоро подъедет… Ты не мог бы отнести ему вот это? Скажем, часа через два.

– Подарок? – парнишка взял протянутый свёрток и не удержался, пощупал. – И что там?

– Кое-что очень важное. Только пожалуйста, не открывай. Положи на стол у него в комнате, на видное место, и иди.

– А если он дома?

– Тогда подожди, когда он уйдёт, или отдай, когда вернётся, но только не раньше, чем через два часа. Договорились?

– Хорошо. А что мне за это будет?

Я сделала вид, что задумалась.

– Может, тогда никто не узнает, куда делась вчера целая банка мёда с кухни? Уж Варена её искала, искала… Всё грозилась, если узнает, кто это сделал, отходить ремнём по одному месту, несмотря на возраст…

– Ладно, ладно, уговор! – замахал руками мальчишка. – А ты-то откуда про это знаешь?!

– Просто помню, кому моя сестра вечером давала настойку от чесотки, – невольно улыбнулась я. – Много мёда за раз есть вредно, неужели не знал?

– Знал, но… Эх! В следующий раз буду умнее!

Мы дружески распрощались, и я направила заскучавшую Вьюжку… нет, не к главным воротам. Там всегда дежурят волки; начнут расспрашивать, задержат ещё, чего доброго – как же, девушка одна едет. Побегут за Таем или Гриром… Мне это совершенно ни к чему. Не хочу никого видеть… Хочу поскорее оказаться на свободе. Никого не слушать, никому не подчиняться, ни перед кем не отчитываться…

Мирта недавно проговорилась мне, что в посёлке, помимо ворот, есть ещё неприметная калиточка. Она отпирается только изнутри и служит в основном для хозяйственных целей. Сразу за дровяным сараем… Нашла! И народу как раз нет. Я как можно тише отодвинула тяжёлый засов, вывела Вьюжку и снаружи подпёрла калитку поленом, чтоб не распахнулась от ветра и не выдала меня раньше времени.

Я очень надеялась, что Тай до конца поверит моему письму. Оно было искренним – кроме одного предложения, о попутчиках. У меня нет ни времени, ни желания тащить с собой кого-то ещё. Волки заняты, да и объяснять я им ничего не хочу, не их это дело, а Даев с Лачем явно не собираются уезжать отсюда так скоро. Я и одна прекрасно справлюсь. Дорогу немного запомнила, а следы на снегу и вовсе не дадут заблудиться. Переночую в патрульном домике на окраине Северного леса, он чаще всего пустует. Дальше придётся ехать через лес, но Тан говорил, большая дорога одна, значит, не собьюсь. А оттуда до Теринга уже рукой подать…

Хватиться меня должны нескоро. Мало ли где я шляюсь! А потом Тай получит письмо и, скорее всего, сразу же помчится к Лёне. Вместе перечитывать и переживать. Надеюсь, сестрёнка не заставит его меня догнать и вернуть! Или не пойдёт расспрашивать об отсутствующих в посёлке мужчинах. А даже если пойдёт – кто-то наверняка в патрулях, кто-то на охоте, только Тан точно знает, кого куда посылал. А ему в ближайшее время тоже не до меня будет… И в неближайшее тоже. Всё, хватит о нём думать. Страница перевёрнута.

Я неторопливо объехала посёлок по дуге, стараясь не попадаться на глаза караульным, и только в перелеске позволила лошадке перейти на рысь. Я радовалась, что никого не встретила, и невольно сглазила: далеко впереди навстречу мне двигались двое. Мужчина вёл в поводу коня и обнимал за плечо льнувшую к нему невысокую женщину. Ой, это же Стал и Мирта! Я обрадовалась ещё больше и заставила Вьюжку пойти быстрее.

Как же хорошо, что ‘прощальная’ встреча в волчьем краю оказалась такой счастливой! Сияющие глаза Мирты, непривычно смущённое лицо Стала, их сплетённые руки… Даже Буран, казалось, улыбается. Значит, упрямой волчице всё же удалось догнать свою упрямую добычу и объяснить, что убегать больше нет смысла. ‘Добыча’ поверила, смирилась… и выглядит сейчас словно подросток, растерянно и счастливо. Как же я за них рада!!

Ложь о ‘прогулке к озеру’ далась мне на этот раз тяжелее, но невменяемый от любви Стал на этот раз ничего не заподозрил, Мирта – тем более. Я сказала, что вернусь уже через полчаса, и, когда они скрылись из вида, ещё больше заторопила Вьюжку. А она была и непротив – полетела так, что любо-дорого!

За весь следующий час мы никого не встретили, и за второй тоже. А потом случилось то, к чему я оказалась совершенно не готова. Резко усилился ветер, низкое хмурое небо окончательно потемнело – и вдруг обрушило на землю вихри обжигающей ледяной крупки. Метель! У нас такие хорошо если раз за зиму случаются, а тут, в ноябре… Скорей бы домой, там ещё тепло! Но до дома были ещё дни и дни пути. А вокруг, завывая на разные голоса, кружился и заметал всё живое яростный белый ветер…

Вьюжка испугалась. Встала и ни в какую не хотела идти вперёд, вообще никуда, и только изредка тихонько ржала. Я слезла и повела её дальше сама, то и дело сильно дёргая за поводья. Ни капюшон шубы, ни платок не защищали лицо от колючего снега, ветер продувал насквозь, а дорогу буквально на глазах занесло настолько, что я с трудом понимала, правильно ли иду. Может, уже давно в обратную сторону?..

Усталость накатила до стыдного быстро. Я решила, что пытаться убежать от непогоды бессмысленно, надо её просто переждать, в каком-нибудь по возможности защищённом месте. Только где оно, это место? Не видно же ничего! Наконец, я вроде бы заметила в отдалении группу деревьев и потянула дрожащую лошадь туда. Вьюжка упиралась, всхрапывала и дико косилась на меня, совершенно правильно обвиняя в своих теперешних бедах. Если б не я, стояла бы она в тёплом стойле, спокойная и сытая…

Оглушительно-близкий вой виарра раздался настолько неожиданно, что я от испуга выпустила поводья. А бедная Вьюжка, заржав, вскинулась на дыбы, развернулась и не разбирая дороги помчалась прочь.

– Стой, стой!! Вьюжка!

Я кинулась за ней, тут же упала, запутавшись в полах шубы… Белая лошадь стремительно исчезла в белой метели, как будто её и не было. Я сорвала голос, пытаясь её дозваться, но всё было бесполезно. И тогда я просто села на землю – и засмеялась.

Высшие силы поставили самоуверенную гордячку на место. Она же лучше знает, что делать, и, как обычно, никого не слушает. Вот поэтому и сидит сейчас в самом сердце непогоды, без вещей, без еды, совсем одна… И будет сидеть до тех пор, пока её окончательно не заметёт снег…

Нет! Это было бы слишком глупо. Я не хочу себе такой глупой смерти! Ничуть не лучше, чем у нашего соседа, пьяницы Повки, который в собственном доме провалился в отхожее место. Не хочу, чтобы и меня потом поминали с непременной добавкой ‘идиотка’. Да, сейчас я чувствую себя именно идиоткой и с радостью позволила бы Тану как следует проучить себя ремнём, да с большой пряжкой, чтоб в другой раз так не дурила. Мечты, мечты!

Я собрала все силы, встала и побрела туда, где мне давеча примерещились деревья. Падала, вставала, снова шла, снова падала… Бедная новая шубка, во что она, должно быть, превратилась! Ноги не слушались, подгибались, и я в конце концов просто поползла, радуясь, что на руках такие прочные перчатки. Наверное, со стороны я напоминала сейчас слепого детёныша виарра, такого же неуклюжего и беспомощного… Смешно.

По капюшону хлестнули еловые лапы, и я даже не сразу поняла, что совершила почти невозможное. Доползла до укрытия! Ветки здесь переплетались так плотно, что почти не пропускали ветер, и даже снега внутри этого крошечного ‘островка’ было немного. Только горы мёртвой хвои, закостеневший частокол кривоватых стволов и растопыренные над головой еловые лапы… То, что надо, чтобы переждать бурю.

Я выбрала местечко посуше, запахнулась в шубу, спрятав руки в висящую на шнурке муфту – ту самую, из Теринга. Даже странно, что я её не потеряла… И незаметно для себя погрузилась в сон.

Перед глазами возникло лицо отца, как же я по нему соскучилась! Он смотрел на меня с грустной улыбкой и пенял за то, что я его не послушалась. Нельзя засыпать в лесу, в мороз, можно замёрзнуть насмерть! Что ты, папа, сказала я, мне сейчас вовсе и не холодно. Наоборот, тепло, уютно, словно спишь на любимой перинке. Не сердись на меня, я ещё немного посплю, а потом встану и… нет, нет, лучше посплю. Мне теперь так хорошо…

А потом я увидела Тана. Он снова нашёл меня первый. Вопреки ожиданию, не стал ругаться и называть меня безмозглой девчонкой, а подошёл и лёг рядом, согревая ещё больше. Ласково улыбнулся, погладил по волосам и шепнул, касаясь губами уха:

– Люблю тебя, Илюшка…

Я обняла его в ответ и счастливо вздохнула. Не буду больше завидовать Лёне и тем словам, что сказал ей любимый. Тан меня любит, всё-таки любит! А значит, теперь уже ничего не страшно…

Сколько б я ни прошёл дорог

Сколько б ни было встреч на них

Но я знаю – настанет срок

И я снова увижу их.

Те глаза, что казались сном

И затмили мне солнца свет

И зажгли из сердца костёр

Что не меркнет, как огнецвет.

Я его с той поры берёг

И лелеял мечту одну -

Сколько б я ни прошёл дорог

Ты дождись меня, я приду…

Я улыбнулась, не открывая глаз, и поудобнее пристроила голову на камне.

– Какие хорошие стихи…

– Спасибо, хотя я так не считаю. Глупые они ещё, детские…

– А неглупые почитаешь?

Над головой раздался смешок.

– Других нету. Потом я… разучился.

Я не понимала, снится мне это или происходит на самом деле, и не придумала ничего лучшего, чем спросить: